Тени прошлого. Часть первая. Ветер с юга (Михаил Костин, 2003)

Глава 1

Шаги гулко разносились по пустой улице вечернего города. Облака затянули небо, поглотив Луну, и дома окутала сырая мгла. Редкие фонари роняли тусклые отблески на мокрые булыжники мостовой.

Город, час-другой назад полный шума и суеты, словно вымер, но это было только на руку одинокому прохожему в длинном плаще. Он шел сквозь дождливый мрак, выбирая самые темные улицы, и казался частью этого мрака.

У приземистого двухэтажного дома в тесном, словно шкаф, переулке человек в плаще остановился. Несколько минут он рассматривал узкие окна, закрытые тяжелыми резными ставнями, затем поднялся на крыльцо и постучал. Стук, вероятно, показался ему слишком громким – он тут же отдернул руку и настороженно оглянулся по сторонам.

Вокруг по-прежнему было тихо и пусто. В доме послышался шорох шагов, щелкнул замок, скрипнула дверь, и в образовавшейся щели блеснули настороженные глаза.

Какое-то время хозяин дома изучал гостя, потом приоткрыл дверь пошире и слегка кивнул, давая понять мужчине в плаще, что можно войти. Дверь захлопнулась, и переулок вновь погрузился во тьму.

По скромной обстановке в гостиной трудно было судить о том, кем именно был владелец дома: обычный квадратный стол, грубо сколоченные стулья, высокие книжные шкафы, заполненные не столько книгами, сколько всякими безделушками, резные полки и гобелены с незатейливыми сюжетами. Не раздеваясь, гость подсел к столу и откинул капюшон. Хозяин сел напротив. Масляная лампа осветила их лица – худое и бледное лицо гостя и красное лицо хозяина со шрамом на левой щеке.

– Вы прибыли раньше, чем мы договаривались. Что-то случилось? – спросил хозяин очень тихо, почти шепотом.

Гость откинулся на спинку стула и недобро прищурился. Хозяин занервничал.

– Хотел проверить как у вас дела. Надеюсь, все готово? – спросил ночной гость. У него был низкий голос с легким южным акцентом.

– Да, да, – поспешил с ответом хозяин и торопливо вынул вчетверо сложенный лист. Он развернул его на столе и представил собеседнику набросок карты, наспех покрытый воском. – Как и было обещано, мой компаньон будет ждать вас здесь, – толстый палец с обломанным ногтем показал место на карте, – а я с вами встречусь вот на этой дороге…

– Тут все точно обозначено? – спросил гость, разглядывая изрисованный лист.

– Да, совершенно точно.

– И там безопасно?

– Конечно, безопасно. Места глухие – лес да пустоши, вблизи всего одна деревенька. Вам лишь нужно туда добраться и встретиться с нами, правда, есть кое-какая деталь… – хозяин замялся.

– Что еще? – фыркнул гость.

– Видите ли, мой компаньон приедет не один, с ним будет караван, и потому он попросил обставить встречу как ограбление, ну, чтобы никто ничего не заподозрил.

Гость выдержал длинную паузу, заставив хозяина еще понервничать.

– Если нужно, сделаем и ограбление, – наконец ответил он, – Насколько большой караван у твоего компаньона?

– Ничего серьезного, местная перевозка, обычный товар, никаких драгоценностей или оружия…

– Какое сопротивление могут оказать сопровождающие?

Хозяин украдкой облегченно выдохнул и затараторил более уверенным голосом:

– Не более дюжины человек… местные пузаны с ржавыми железками, никаких наемников. Плевое дело.

– А как насчет патрулей?

– Никак. Места там диковатые, путников мало, потому и патрулей сроду не было.

– Отлично! – незнакомец прищелкнул тонкими сильными пальцами. – Уж что-что, а встречаться с солдатней мне не с руки. И без того работы хватает…

Под пристальным взглядом хозяина гость свернул карту, сунул ее под плащ, привстал и перегнулся через стол. Его лицо почти вплотную приблизилось к лампе, острые серые глаза впились в побледневшее лицо собеседника.

– Товар будет там? – сухо спросил гость.

– Конечно-конечно… и это… ну… я надеюсь, наш долг испарится, – губы хозяина растянула фальшивая улыбка.

Гость резко встал. Стул с грохотом повалился на пол.

– Не суетись! Вы доставляете товар – мы аннулируем долг, все как договаривались.

– Понимаю, понимаю, – хозяин поспешил с ответом и очень по-женски прижал руки к груди, – можете не сомневаться, нам можно верить…

– Верить вам?! – перебил его гость. Змеиная улыбка тронула его тонкие губы. – Запомни! Я уже давно не верю людям, и тем более торговцам! Я верю только деньгам. А поскольку мне заплатили лишь половину обещанной суммы, я хочу быть уверенным, что получу и остальное, а для этого мне нужно, чтобы все прошло гладко. Полагаю, свое слово ты хранишь лучше, чем деньги?

Гость усмехнулся и вышел из комнаты. Хозяин потрусил за ним с лампой в руке. Уже в дверях гость обернулся:

– Да, и еще: если вы вдруг решите меня надуть, помните, я знаю, где вас найти. И пусть этот шрам напоминает тебе, с кем ты имеешь дело…

Хозяин невольно потер левую щеку и торопливо закивал. Лампа в его руке задергалась, и по стенам заметались изломанные тени.

– Давай сделаем все правильно с самого начала, и тогда никто не пострадает, – завершил беседу гость, надвинул капюшон на лицо и вышел под дождь, притворив за собой дверь.

Хозяин немного постоял в прихожей, потом вернулся к столу и грузно опустился на стул, вытирая рукавом выступивший на лице пот. Он даже не пытался себя обманывать. Посетитель растревожил его не на шутку, но выбора не оставалось. Долг перед купеческой гильдией южного города Азора был слишком велик. Двадцать золотых! Практически непосильная сумма. Единственным выходом стало принять сомнительное предложение наемников и ввязаться в авантюру. Но другого пути спасти жизнь себе и своим родным у хозяина дома не было. Тяжело вздохнув, мужчина взял щипцы, прижал фитиль лампы и в наступившей темноте поднялся наверх, где крепко спали его жена и дети.

Неожиданно картинка сменилась.

Темная гостиная и ее хозяин исчезли. Перед глазами закружились, точно снежинки, красные, синие и зеленые пятна. Затем там, где прежде были лишь смутные очертания странных силуэтов, появились просторный зал с зеркальными колонами и пламенеющий красный шар высоко над головой. Повисев в воздухе, шар дернулся в сторону, потом рванулся вниз и с силой врезался в основание одной из колонн. На мраморный пол полетели снопы искр, и из них выползла огромная уродливая тварь. Ее могучее туловище было покрыто свалявшейся коричневой шерстью, длинные когти выглядели устрашающе, а налитые кровью глаза горели ненавистью ко всему живому. Из пасти уродливого создания вырывались ослепительные языки пламени. Выжить в сражении с таким противником шансов практически не было.

Я даже не успел сообразить, куда бежать и где спрятаться, а тварь уже метнулась вперед. Страх пронзил все тело, и я упал на колени, взывая к милости Духа. Но на помощь пришел не Дух, а мой верный друг Айк. Он выскочил из-за угла и, вскинув изящный лук, наложил на тетиву стрелу. За первым выстрелом последовал второй, потом третий… стрелы одна за другой свистели в тяжелом, душном воздухе и с силой врезались в цель. Но шкура чудища оказалась слишком толстой, и они с глухим стуком отлетали в стороны, словно бились о камни крепостной стены. Айк прицелился выше, и уже следующий выстрел попал в глазницу зверя. Издав ужасный вопль, враг повалился и, оглушительно ревя от боли и ярости, заметался по полу. Не теряя времени, мой друг поспешил выпустить еще одну стрелу, вогнав ее прямо в раскрытую пасть. Ослепительная вспышка озарила зал, а когда ко мне вернулось зрение, твари больше не было. В огромном темном помещении остались только Айк и я.

– Дарольд, Да-ар-р-ро-о-ольд… ты где? – прорычал знакомый голос.

Я открыл глаза. Никакого черного зала, никаких чудищ и ослепительных вспышек. Я лежал в своей маленькой комнате. Легкий ветерок играл с занавесками. День уже катился к полудню. «Сон! Всего лишь сон!» – вздохнул я с облегчением и тут же почувствовал ароматы цветущих трав с дальних лугов. Где-то рядом пели птицы, лаяла соседская собака, а внизу на лестнице гневался отец. Все как обычно.

– Дарольд! А ну отвечай! Где ты прячешься?

Раньше, чем я успел что-либо ответить, отец вошел в комнату и замер перед кроватью в позе, не предвещавшей для меня ничего хорошего.

– Так я и знал! Опять бездельничаешь!

Я привстал.

– Ты ничего не забыл? – отец сверлил меня глазами.

Я попытался хоть что-то вспомнить, но после кошмарного сна в голове было пусто, и я прибег к лучшей в подобной ситуации тактике – молчать и слушать.

– Сколько раз я говорил тебе, что нынче отправляюсь в столицу и что мне нужно подготовить лошадей?

Я пожал плечами.

– Пять! Я пять раз тебе об этом говорил! И это только вчера… а ты? – отец гневно фыркнул. – Я сейчас был в конюшне, и угадай, что я там нашел?

Я снова пожал плечами.

– Ничего хорошего! Лошади не мыты, седла не готовы! Если бы только это! На бедных животных столько грязи, что я едва их разглядел! – отец постучал пальцем по своей жилетке.

– Ах, конюшня… – медленно выдавил я. – Уже бегу!

– Неужели?! Что-то не видно! – заметил отец, наблюдая, как я засуетился, пытаясь отыскать свою одежду.

Ох уж эта дурацкая конюшня! Мое бремя, мое наказание за неведомые проступки! Чуть ли не каждый день я был вынужден выносить оттуда всякий хлам и груды навоза. Почему именно я? Да потому что, как говорил отец, таковым был мой вклад в семейное дело, моя обязанность перед родителями. И спорить с этим было бесполезно. Я был младшим среди сыновей, самым неуклюжим и самым непослушным, так что мне оставалось лишь одно – вооружившись совком, двумя ведрами и закатав рукава, изо дня в день браться за грязное, вонючее «семейное» дело.

Откуда-то послышался смех. Это были сестры, Аги и Ули, причем смеялись они явно надо мной. Расслышал я и веселые шутки братьев, Рика и Эйва. Особенно удивил Эйв, ведь в последние недели я его почти не видел. Да и понятно, все его мысли и время были заняты предстоящим испытанием в Академии Ремесла и Дерева, куда он очень надеялся поступить. Основанная еще первым герцогом Буасским академия считалась лучшей ремесленной школой во всем королевстве. А поскольку существовала она на средства герцогской казны, двери ее были открыты для всех без исключения. Только для поступления требовалось пройти два суровых экзамена. Брат Эйв готовился к этим экзаменам основательно и уже три с лишним года учился резать, стругать и полировать изделия из всех сортов древесины и на любой манер. Усилий он не жалел, и молва о его таланте вскоре распространилась по всей округе. Дошло до того, что в наш город стали приезжать издалека, только чтобы заказать Эйву резную полку или хитроумно сконструированное кресло.

Ради меня, увы, в город не заезжал никто. Мне было суждено иное – вонь и грязь скотного двора. Время там всегда тянулось медленно. Так оказалось и в тот день. Лишь спустя несколько часов, когда конюшня наконец-то приобрела достойный вид, мать разрешила мне отправиться к друзьям, поджидавшим в местном парке. У ворот я увидел отца и Эйва. Они проверяли поклажу, укладывали мешки и отдавали последние распоряжения наемным рабочим. Хотя отцовские путешествия были обычными деловыми поездками, по возвращении он всегда привозил множество интересных историй, собранных по дороге. Слушая эти рассказы, я мечтал, что наступит день, когда отец возьмет с собой и меня. Но этот день никак не наступал. Вместо меня отец всегда брал Эйва. Брат отправлялся с караваном и в этот раз. Внезапно я рассердился на несправедливость судьбы и убежал за ворота, даже не попрощавшись. Вернулся я поздно вечером, когда отец и брат уже были в дороге…

Глава 2

Стояла тихая ночь. Далекая бледная луна сияла на безоблачном небе. Несколько человек сидели вокруг костра на опушке леса. Поодаль фыркали стреноженные кони, в темноте угадывались очертания телег. Небольшой купеческий караван расположился на ночевку в стороне от дороги. Люди уже заканчивали с ужином, когда из лесного мрака донесся громкий треск поломанных веток. Погонщики, купцы, слуги и охранники – все вскочили и схватились за оружие, но их дубины, топоры и короткие мечи были бессильны против стрел, которые вылетели из темноты. Все закончилось прежде, чем началось. На окровавленной траве лежало несколько убитых, а те, кому посчастливилось уцелеть, сгрудились у костра в страхе и замешательстве.

Из-за деревьев на свет вышли люди в масках. Какое-то время они стояли молча. Потом один из них, высокий мужчина в черном плаще с капюшоном, сделал несколько шагов вперед и объявил:

– Должен извиниться за столь неожиданный визит, господа, но у меня слишком мало времени, и я не могу тратить его на всякие бесполезные предисловия.

Черный незнакомец говорил спокойно и дерзко. На его закрытом шарфом лице видны были только серые глаза, внимательно наблюдавшие за людьми у костра.

– Чего вы от нас хотите? – спросил немолодой бородатый здоровяк с топором в руке.

– Если вы намереваетесь нас ограбить, вам придется встретиться с острыми клинками и увесистыми дубинами, – поспешил добавить другой защитник, невысокий мужчина, чье лицо скрывалось в тени.

– Ах, да, конечно, – протянул черный незнакомец, – это же ограбление, как я мог забыть? Увы, мне недосуг сейчас играть в эту игру.

– Так вы нас грабите? – спросил здоровяк, немного растерявшись.

Незнакомец фыркнул:

– Нет, любезный, ваши товары меня не интересуют. Я пришел за другой добычей. Среди вас есть два господина, у которых назначено срочное свидание с моим хозяином.

– Ни у кого здесь не назначено никаких свиданий, – выкрикнул все тот же невысокий мужчина из-за чужих спин.

– Что ж, если желаете, я буду более конкретен. Сегодня я ищу Брюна и Эйва Ллойдов… – незнакомец вздохнул и сложил руки на груди. Он еще раз осмотрел защитников и добавил: – Если они выйдут прямо сейчас и сдадутся, больше никто не пострадает.

Стоявшие у костра не шевельнулись. Потрескивали дрова, где-то прокричала ночная птица. Слышны были даже какие-то ночные насекомые. Но громче всего звенело напряжение в воздухе.

– Хм-м-м, хорошо… давайте попробуем по-другому, – продолжил незнакомец после паузы. – Если вышеупомянутые господа не сдадутся в течение минуты, мои люди начнут убивать вас одного за другим. Я знаю, звучит это ужасно, но вы не оставляете мне выбора.

Люди у костра переглянулись. На этот раз молчание было недолгим. Из-за спин вышел тот самый низкорослый мужчина и объявил:

– Ну, я Брюн Ллойд!

– Отлично, а где сынок? – спокойно спросил черный незнакомец.

– Он уже мертв! – произнес Брюн.

Человек в плаще ухмыльнулся, в его глазах вспыхнули злые огоньки.

– По-моему, ты врешь, торговец! Мои люди стреляли осторожно и избирательно, целясь в самых никчемных. Будет жаль, если какая-то шальная стрела все же угодила мимо.

Черный незнакомец поднял руку. Двое нападавших принялись проверять убитых. Осмотрев последнее из тел, один из них приподнялся и крикнул:

– Юнца среди убитых нет!

– Ну, вот и славно. Итак, Эйв, предлагаю тебе присоединиться к отцу. Или…

Незнакомец собирался произнести новую угрозу, но тут от группы отделился белокурый юноша в красном кафтане:

– Н-не… не надо! Я… Эйв Ллойд.

– Вот и прекрасно, теперь сдайте оружие!

Сгрудившиеся у костра люди пугливо смотрели друг на друга и на окружавших их со всех сторон, бандитов.

– Ну?! – рявкнул черный незнакомец.

В траву упала дубина, следом полетели топоры, мечи, тесаки и даже засапожные ножи. Глаза черного незнакомца сузились, он улыбнулся и стал похож на змею, наблюдавшую за жертвой.

– Замечательно! Брюн и Эйв поедут с нами. Остальные свободны.

Вздох облегчения пронесся над поляной. Люди двинулись к возам. Но они прошли всего пару шагов, когда злой свист заставил их остановиться.

– Простите, друзья, но я забыл упомянуть одну мелочь: я никогда не оставляю свидетелей. – Черный незнакомец хлопнул в ладоши, и первый из защитников упал на землю. Люди бросились к деревьям, к повозкам, просто в темноту, но стрелы бандитов разили без промаха. Спустя мгновение из всего каравана в живых остались только Брюн и Эйв. Их связали и усадили в повозку, мертвецов погрузили в широкую телегу и накрыли плотной тканью. Затем черный незнакомец затоптал костер, и очень скоро опушка опустела: ни стоянки, ни костра… ни души.

Я вскочил в кровати. Лоб покрывали капли пота, дыхание сбилось, руки тряслись. Глотнув воды прямо из кувшина, я выглянул в окно. Стоял глухой предрассветный час. Залитый лунным светом Биллон был погружен в сон. Я же больше не мог спать. Похищение отца и брата. Гибель невинных. Безмолвная опушка с потухшим костром. Сон вселял ужас. Неужели я стал невольным свидетелем того, как ночные злодеи убили моих знакомых и похитили родных?!

Глава 3

Прошел почти месяц с тех пор, как караван отца покинул Биллон. Путь его лежал в столицу провинции Буа, а затем в соседнюю провинцию Шанто. Подобное путешествие отец совершал несколько раз в год, путь туда и обратно занимал не более двух недель. Но в этот раз его отсутствие затянулось, и никаких вестей не приходило. Это настораживало. Последние лет десять дороги в Нордении были безопасны. Конечно, случалось, что на одиноких путников нападали грабители, да и в лесах еще водились волки, но с этими единичными случаями местные сиры быстро справлялись.

Мой отец был опытным торговцем, он знал все дороги, всегда нанимал стражников для сопровождения и не скупился на экипировку. С такой охраной ему не о чем было беспокоиться, по крайней мере, так думали все вокруг, я же не находил себе места, вновь и вновь вспоминая тот сон, в котором незнакомцы захватывали в плен отца и Эйва. Я злился, пытался убедить себя, что это лишь сон, но не мог ничего с собой поделать. Чем сильнее я старался отогнать мрачные мысли, тем быстрее они возвращались.

День заканчивался. Пытаясь побороть плохое настроение, я стоял у окна своей комнаты и смотрел, как солнечный диск медленно исчезает за низкими крышами соседских домов. Когда последние солнечные лучи погасли, а с далекого востока надвинулась ночная тень и первые звезды вспыхнули в темной бездне, на лестнице послышались чьи-то шаги. Я обернулся. Раздался глухой стук. Не успел я ответить, как дверь распахнулась, и в комнату ввалились мои друзья. В отличие от меня они были в очень хорошем расположении духа.

– Айк! Ты уверен, что видел то же, что и мы? – Арк, видимо, продолжил начатый ранее разговор, одновременно кивком приветствуя меня.

– Если ты имеешь в виду ту уродину, что пыталась сожрать меня ни за что, ни про что, то – да! – ответил Айк и отхлебнул из деревянной кружки. Где он взял кружку, я не знал, но подозревал, что стащил ее внизу, на кухне.

Я сразу понял, о чем идет речь. Странные сны посещали нас уже второй год, причем всех и одновременно. Все началось в конце прошлой осени. Именно тогда я увидел свой первый необычный сон. Вместе с Айком я оказался в неизвестном городе. Вокруг стояли какие-то люди и что-то нам говорили. Их лица были чужими, а слова непонятными. Но всё вокруг выглядело настолько реально, что, проснувшись, я подумал, что еще нахожусь там. Осознав, что это был лишь сон, я не на шутку испугался, но куда больший страх я испытал, когда спустя несколько дней мне явился другой не менее реальный сон, а потом еще и еще.

Хотя увиденное в тех снах мне было небезынтересно, непонятность происходящего выматывала, и по утрам я еле вставал. Не желая страдать в одиночку, я поделился мыслями о возможном недуге с Айком. Каковым же было мое удивление, когда со свойственным ему многословием мой друг поведал, что переживал то же самое! Его, как и меня, преследовали видения, и видения эти были как две капли воды схожи с моими. В них мы путешествовали по незнакомым краям, заходили в города, общались с какими-то людьми, встречали невиданных существ, воевали, убегали, прятались. Поначалу нас всегда было двое, но потом к нам присоединились наши хорошие друзья, Роб и Арк. С их появлением сны стали еще более подробными, а наши ощущения – еще более живыми. Конечно, в реальной жизни Роб и Арк ничего не знали о ночных кошмарах. Вернее, так думал я сначала, а когда спросил, то выяснил, что и им досаждали такие же видения.

Сон, о котором говорили мои друзья, был очередным видением, сценой сражения с новым чудовищем, некой помесью огромного волка и человека. Черная сальная шерсть покрывала большую часть его нелепого туловища, пальцы заканчивались длинными когтями, а устрашающие желтые зубы превращали зловонную пасть в смертоносное оружие. Тварь мчалась к нам сквозь лес, перепрыгивая через пни и стволы упавших деревьев. Из пасти вырывались клубы дыма.

Но мы не отступили. Слева от меня встал Айк, справа Роб. За спиной покачивался Арк. Гордо вздернув голову, он что-то напевал низким голосом, поднимая и опуская руки. Когда его пальцы, наконец, соединились, в воздухе появился маленький голубой шар. Странный предмет повисел какое-то время, но исчез, как только зверь появился рядом. Он щелкал челюстями, рычал и рыл лапами землю. Мы с трудом отбивали его атаки. Это было нелегко – тварь оказалась весьма проворной. Выпад, удар, еще удар, отступление…

В какой-то момент, промахнувшись, зверь невольно подставил правый бок, и я не замедлил вонзить в него меч. Чудище взвыло от боли, дернулось и оступилось. Казалось, Айк ждал этого. Его точный удар пронзил толстую звериную шкуру. Хлынула кровь, вой сменился скулежом. Но зверь даже не думал сдаваться. Он отступил, скаля клыки, и пошел по дуге. Мы ждали новой атаки, но тут в руках Арка возник новый шар. Сверкающая сфера взлетела вверх и рванулась к врагу. Яркая вспышка озарила поле битвы, и, когда клубы дыма рассеялись, мы увидели изувеченное тело чудовища…

– Неужели ты совсем не помнишь, как запустил в ту тварь шаром? – поинтересовался Айк. Он уселся на стол и беседовал, болтая ногами.

– Говорю тебе, я понятия не имею, как у меня это получилось. Во сне все казалось таким естественным, таким простым, – Арк покрутил перед собой руками так, словно видел их впервые, – но как только я проснулся, сразу все позабыл.

– Ох, говорю я вам, неспроста нам все это снится, неспроста… – протянул Роб, мотая головой.

– Только не надо опять про магию загибать! – фыркнул Айк.

– Почему это не надо? – обиделся Роб.

– Да потому, что магия давно сгинула со свету! Как Магниссия развалилась, так и сгинула… НА-ВСЕ-ГДА!!

– А я думаю, что магия все еще жива, – вставил Арк.

– Да ладно! И ты туда же! – не удержался Айк.

– Спорить не буду, в наши дни магия встречается редко, но она есть, – спокойно говорил Арк. – Как раз недавно я один рассказ нашел, там автор утверждал, что где-то в Лесу Потерянных Душ до сих пор живут маги…

– Да байки все это! – перебил Айк. – Я недавно тоже слышал рассказ… о летающем ящере, который живет в горах и ворует коров с пастбищ. И что? Думаешь, я в это поверил?

– В каждой сказке есть зернышко правды, – возразил Арк.

– Хорошо, тогда где доказательства, где подтверждения того, что магия жива?

– Доказательств у меня нет, – признался Арк.

– То-то! – удовлетворенно объявил Айк.

– Но и у тебя нет доказательств обратному, – заметил Роб.

– Именно, именно, – подхватил Арк, – раньше магия была таким же обычным явлением, как вода, которую мы пьем, или воздух, которым дышим. Когда-то в Этории жили тысячи магов. Они строили города, возводили свои школы, придумывали разные заклинания. Так неужели ты считаешь, что столь древнее и великое искусство испарилось лишь потому, что распалась одна маленькая Магниссия?

– Ох, не хотелось тебя разочаровывать, но настоящих магов больше нет. А те, кто себя таковыми считают, попросту шарлатаны и обманщики, – Айк улыбнулся.

– И все же, – не сдавался Арк, – ты не можешь отрицать того, что наши сны – ненормальное явление. Мы прочитали десятки книг, задали кучу вопросов. Никто ничего не знает и не понимает. На болезнь это не похоже, на сумасшествие тоже. Так, может, пора подумать о том, что, возможно, мы имеем дело с каким-то магическим воздействием?

Перешедшую в спор беседу прервал стук в дверь. В комнату вошел Рик. Сколько я знал своего брата, он никогда не лез за словом в карман, но сейчас он был подозрительно молчалив.

– Что-то произошло? – спросил я.

Брат не ответил. Он показал друзьям на дверь. Те все поняли и вышли. Когда мы остались вдвоем, он произнес:

– Дарольд, по-моему, случилось что-то нехорошее…

Во дворе, прямо у наших ворот, было людно. В свете факелов я увидел мать, сестер и большой открытый фургон – фургон отца. Я обрадовался – вернулись! Сердце мое забилось веселее, а глаза сами собой стали выискивать в толпе фигуры отца и Эйва, но даже при свете стольких горящих факелов я их не находил, зато заметил двух чужаков. Это были рыцари, самые настоящие, в цветных плащах, с большими треугольными щитами, они неподвижно сидели на высоких жеребцах. Их свита, с десяток вооруженных людей, ждала чуть поодаль, за воротами.

Один из всадников, в красной меховой накидке, разговаривал с матерью. Металлические челюсти, игравшие роль забрала на его шлеме в форме волчьей головы, были раздвинуты, и я без труда сразу узнал суровое угрюмое лицо сира Рона Сиронского, сеньора Нордении, верного вассала герцога Буаского и повелителя дюжины поселений в южной части провинции, включая наш родной Биллон.

Другой всадник, много моложе, почти мой ровесник, был в стальном панцире, украшенном золотой насечкой в виде трех бегущих волков. Шлем из стали и золота напоминал голову быка с двумя красными камнями вместо глаз и черными рогами, соединенными вверху золотым шаром. По великолепию его доспехов и юному возрасту, а также выражению преувеличенно серьезного лица я заключил, что это один из сыновей сира, которого отец взял с собой.

Более чем странно было видеть этих рыцарей у наших ворот в такой поздний час. Их появление могло означать лишь одно – в наш дом пришла беда.

Под ясным ночным небом тихим низким голосом сир Рои рассказал нам, что отец и все его люди пропали. Когда караван не прибыл вовремя в столицу провинции, кто-то из компаньонов сообщил об исчезновении местному начальнику стражи, а тот разослал патрули. Конные разъезды искали отца четыре дня, но так ничего и не нашли. Им лишь удалось узнать, что в последний раз отцовский караван видели в деревушке Лулион, примерно в двух днях пути от Биллона. Там же какой-то фермер наткнулся в лесу на брошенную повозку. Как только новость о находке дошла до сира Рона, он немедленно приказал осмотреть окрестности. Повозку нашли, она действительно принадлежала отцу, но никаких иных следов каравана так и не обнаружили. Дальнейшие поиски были безрезультатны. Караван и все, кто его сопровождал, просто испарились.

Меня трясло. Услышанное уж слишком сильно походило на тот дурной сон, который мне приснился. Темная поляна, стрелы, мертвые тела, похищение отца и Эйва…

Неужели все это правда? Тревожные вопросы крутились в голове, но задать их было некому. От переживаний мне стало плохо, ноги подкосились. Я ухватился за край повозки, тяжело дыша, уставился в одну точку и простоял так до тех пор, пока ночные гости не уехали и мать не попросила помочь затворить ворота. Не говоря ни слова, я закрыл большие деревянные створки и, оставив за ними дюжину любопытных лиц, побрел в дом.

Рассевшись за столом для вечерней трапезы, мы ждали, что скажет мать. Но она молчала, пристально глядя на горящий очаг. Время от времени мать вздыхала и прикрывала глаза, как бы пытаясь подобрать верные, нужные слова. Наконец она заговорила:

– Вы все слышали, что сказал наш сеньор. Караван пропал. Но это ровным счетом ничего не значит. Наверняка ваш отец просто изменил маршрут и вместо Бонвиля заехал куда-то еще. Скорее всего, он уже отослал нам письмо, просто мы его не получили. Так что не стоит думать, что здесь что-то изменится. Правила и обязанности те же, что и раньше. И никаких дурных разговоров про исчезновения и похищения. Всем понятно?

Мы дружно кивнули.

– Все у нас будет хорошо, – мать произнесла эти слова, словно заклинание. – А теперь ешьте.

Я спрятал глаза в тарелке, понимая – сколько бы раз мать ни повторяла, что все в порядке, слова ничего не изменят, отец и Эйв были в опасности.

Спустя какое-то время я глянул на мать, она смотрела на меня.

– И если кто-то, – объявила она суровым тоном, – вздумает совершить какую-нибудь глупость… например, отправится искать караван или выкинет еще что-нибудь в таком роде, ему очень не поздоровится. Дарольд, ты слышишь?

Это было несправедливо – так выделять меня, даже если я и являлся порой главным нарушителем спокойствия в доме. Я уже хотел обиженно возразить, но тут меня посетила неожиданная мысль.

Она сказала «искать караван»! Конечно, именно это она и сказала. О духи, как я мог быть таким глупцом! Сон! Тот самый сон! Он приснился мне не случайно, не просто так. Отцу и Эйву нужна помощь – моя помощь! Именно моя! Я же знаю место, где все случилось, я видел нападавших и могу попытаться убедить сира Рона возобновить поиски… ну, а если он откажется, придется взяться за дело самому. Да! Я сам найду отца и брата!

Как только мать нас отпустила, я побежал к себе в комнату, где, вооружившись пером и бумагой, начал составлять список всего, что мне понадобится для путешествия. Спать я не мог совершенно, мною владело странное лихорадочное состояние, и еще до восхода солнца я направился к дому Айка. Там, конечно же, все спали. Пришлось очень постараться, чтобы Айк вылез из кровати и подошел к окну. Несколько мелких камешков, по одному отправленных в стекло, принесли результат.

– Чего тебе? – пробормотал друг, приоткрыв створку и протирая глаза. Он пытался выглядеть сердитым, но это делало его лицо очень смешным, и я не сумел удержаться от смеха.

– Думаешь, это смешно? – разозлился Айк. – Ну, сейчас я покажу тебе действительно что-то смешное!

Распахнув створки, он выпрыгнул из окна и попытался меня поймать. Я увернулся и крикнул:

– Погоди! Есть разговор.

– Какой еще разговор? – Айк остановился и скрестил руки на груди.

– Слышал новость про моего отца?

– Нет. Он вернулся?

– Поздно вечером приехал сир Рон со свитой, привез фургон отца и рассказал, что караван исчез и никто не может его найти.

– Не может быть! Сам сир был в Биллоне? Да ну, брось заливать.

– Увы, так оно и было, – грустно ответил я, – но и это еще не все. Я недавно видел сон. Там на караван отца напали какие-то разбойники в черном. Отца и Эйва они забрали с собой, а остальных убили! Айк! Я видел, как они убили всех: и стражников, и возчиков, и старого Тэма, и маленького Илкиса, и Рэна.

– Почему ты раньше об этом не рассказал?

– Мне подумалось, что это был просто дурной сон…

– Ох, зря!

– Теперь-то я понимаю, что зря!

Айк почесал затылок:

– Ладно, не стоит отчаиваться, пока что это лишь сон.

– Понимаю, что сон. Но ведь караван-то исчез.

– Это верно. Идеи есть?

Я взглянул на друга и изложил основные пункты своего плана по поиску отца и брата.

– Вот это да! – Айк подскочил на месте. – Определенно лучшая идея, что я от тебя слышал!

– Ты серьезно?

– Конечно! Представь: ты и я в поисках каравана! О таком приключении я мечтал с самого детства! – Айк был не просто возбужден, сон слетел с него в мгновение ока, он едва не подпрыгивал на месте. – Первое – надо подумать о снаряжении и припасах, второе – нужно достать карту… ну, и оружие кое-какое не помешает…

Я усмехнулся – Айк озвучивал мои собственные мысли.

Дни летели быстро. Мать помалкивала и проводила большую часть времени на кухне или во дворе, занимаясь обычными делами. Она пыталась вести себя так, словно ничего не случилось, но в ее глазах я видел только тревогу. Сестры помогали ей, как умели, но в свободное время уходили на берег пруда, где о чем-то шептались и тихо плакали. Рик в одиночестве бродил по дальним закоулкам, забыв про всех, даже про меня. Но я не обижался, я был занят приготовлениями.

Каждое утро Айк и я встречались на скамейке возле местного трактира и обсуждали дополнения и изменения к нашему плану. Потом мы расходились в поисках походного снаряжения и припасов. Когда все необходимое было собранно, настало время поговорить с Робом и Арком.

– Нам нужно сообщить вам что-то очень важное, – объявил я друзьям, когда те уселись на штабель свежих бревен напротив входа в трактир.

– Дай-ка я сам догадаюсь, – бойко ответил меня Арк, – вы решили отправиться на поиски каравана.

– Откуда знаешь? – расстроился Айк и повернулся ко мне: —Дарольд! Ты что, уже им все рассказал?!

– Не беспокойся, – успокоил его Арк. – Дарольд не сказал нам ни слова.

– Тогда откуда ты узнал?

– Думаешь, мы не заметили, как вы вели себя последние несколько дней? Вечерние встречи в парке, мешки, которые вы таскали туда-сюда… А мелкие кражи – веревки на конюшне, одеяло у вдовы Далби, башмаки в лавке толстяка Хуго, старые мечи из кузницы Руддила? Все винят бродяг, но мы-то с Робом давно поняли, кто эти воришки на самом деле.

– И кто же? – не сдавался Айк.

– Во всем Биллоне есть только две личности, которым вдруг понадобились два ржавых меча, драное одеяло, моток бельевой веревки и сношенные башмаки, каким место на помойке. – Арк улыбнулся, довольный своей речью.

– Что ж, – неторопливо протянул я, – не стану отказывать вам в некоторой сообразительности. Впрочем, единственные, от кого мы особо не прятали свои приготовления, это были вы. Так что очень уж не задавайтесь.

– Кто-нибудь еще догадывается? – Айк просверлил Арка глазами.

– Нет, и, кстати, наш ответ – да.

– Что «да»? – Айк глядел невинными глазами.

– Ответ на ваш следующий вопрос.

– Какой такой вопрос? – удивился Айк.

– Хотим ли мы пойти с вами. – Арк довольно улыбнулся.

– Ас чего это вы решили, что мы зададим вам этот вопрос?

– Да брось ты, Айк! – одернул я друга. – Они уже все поняли, зачем терять зря время на пустые разговоры.

– Правильно, Дарольд, – поддержал меня Арк. – Лучше давайте о деле. Мы с Робом уже успели кое-чего запасти, но этого мало. Предлагаю отложить выход на пару дней.

– Извините, друзья, но идти надо завтра, – твердо возразил Айк. – Время дорого.

– Да мы сейчас вихрем все закрутим! – завопил Арк. – Дай хоть денек!

– Вихрем? – Айк усмехнулся, махнул рукой: – Ладно, один день – но не больше!

Для ускорения дела обязанности были разделены. Мы с Айком упаковывали мелкие вещи – кожаные фляжки, два мотка прочной веревки, охотничьи ножи, рыболовную леску с крючками, мешочек с огненными камнями. Арку поручили собрать съестные припасы, а Роб отправился на поиски приличного оружия. Меч, заметно лучше наших ржавых, он выудил в трактире у одного заезжего пьянчужки, а заодно достал четыре пары перчаток, две роскошные шляпы и – о чудо! – шерстяные походные плащи, которых нам так не хватало.

Теперь мы были по-настоящему готовы. На следующий день, встав до рассвета, я вытащил из-под кровати уложенный накануне заплечный мешок, тихонько вышел через заднюю дверь и быстро направился к крыльцу трактира. В этот ранний час там было тихо и пусто. Я появился первым, но скоро подошли и остальные. Перебросившись несколькими словами, мы огляделись по сторонам и двинулись по пустынным улицам к внешним воротам городка. Миновав заколоченные домишки, мы покинули родной Виллон и направились к Сирону, где рассчитывали получить аудиенцию у сира Рона.

Так, в первый день последней недели третьего месяца весеннего сезона, в год 1215-й второй эпохи новой эры, ровно через неделю после неожиданного визита в наш дом сира Рона и более чем через месяц после того, как я последний раз видел своего отца и старшего брата, началось наше путешествие.

Глава 4

О! Прошу прощения – я до сих пор не представился! Меня зовут Дарольд Ллойд, я обычный шестнадцатилетний юнец из маленького городка Биллон, что находится в провинции Буа в западной части королевства Нордении, на севере Этории. Теперь несколько слов о моих спутниках.

С Айком, сыном местного гробовщика, мы были лучшими друзьями с той самой поры, как научились ходить. Он всегда отличался острым умом и парой быстрых кулаков. Последнее обстоятельство заметно облегчало ему жизнь и позволяло беспрепятственно бродить по глухим городским улочкам в поисках сомнительных развлечений. При этом Айк умудрялся заглядывать в книги, любил музыку и имел склонность к разгадыванию головоломок, да таких, что заставляли чесать в затылке самых смышленых из наших горожан. Но, несмотря на все свои таланты, Айк никак не мог решить, чем же ему заняться в жизни, и желания его постоянно менялись.

То он хотел быть королевским охотником, то одиноким объездчиком, то братом Ордена Духов, то ученым, то поваром, то лучником, то, наконец, советником самого короля. Меняя увлечения, как перчатки, Айк потихоньку, а то и от нечего делать начал помогать своему отцу в мастерской. И чем больше времени он там проводил, тем больше нравилось ему отцовское ремесло. Айк не только мастерил гробы, он частенько присутствовал на похоронах, а также присматривал за местным кладбищем, что, помимо прочего, требовало и немалой стойкости духа.

Другого моего друга и спутника звали Роб. Его отец держал небольшую сырную лавку в северной части города. У Роба было пятеро старших братьев, все здоровые, сильные и упрямые, отчего вся его жизнь с самого детства представляла собой череду соревнований и баталий. Постоянное соперничество превратило моего друга в настоящего бойца, не имеющего себе равных не только среди виллонской молодежи. Роб бегал, прыгал, метал камни и стрелял из лука лучше, чем кто-либо в Биллоне, даже взрослые стражники не могли потягаться с ним в этих умениях.

А вот делами умственными он не очень интересовался, в отличие от Арка, третьего моего друга. Тот был наделен даром проницательности, больше свойственным людям, много повидавшим. В свои семнадцать он знал, казалось, все и обо всем. Если возникал какой-то вопрос или задача, Арк обычно находил собственное решение, раз от разу поражая всех вокруг необычной сообразительностью. Вежливый и воспитанный, он всегда относился к окружающим с почтением, отчего общаться с ним было легко и приятно.

Оставив позади Биллон, мы двинулись по песчаной дороге, пересекающей бесчисленные сады и зеленые луга, типичные для буаской сельской местности. Небо было ясным, солнечные лучи красиво подсвечивали небольшие одинокие облачка. Шагалось легко, и к полудню мы оставили позади несколько лиг. Пройдя по краю оврага, мы вскоре вышли к перекрестку, посреди которого высился покосившийся столб с указателями. На дощечках когда-то были выжжены надписи, но время и погода сделали свое дело, и прочитать написанное оказалось уже невозможно. Так далеко от дома никто из нас еще не заходил…

– Надо идти вот туда, – махнул рукой Арк, – когда дойдем до следующей развилки, повернем на север и будем держаться этого направления до ночи.

– «До ночи»? – удивился Айк. – Разве замок сира не в дне пути от Биллона?

– Если едешь верхом, тогда – день, – объяснил Арк. – Пешком – в два раза дольше. Ну а поскольку лошадей у нас нет, переночуем в поле.

– Слушай! Не нужно говорить со мной как с ребенком, – слегка обиделся Айк, – я только спросил.

– А я просто объяснил… – в своей обычной манере усмехнулся Арк.

Пока друзья то ли спорили, то ли беседовали, я рассматривал глубокие дорожные колеи. Мне невольно подумалось, что эти следы в том числе оставили и повозки каравана отца. Знакомая грусть вернулась, на меня опять нахлынули тяжелые мысли, и до заката я шагал молча, ни на кого не глядя. Тревога отступила, только когда над нашими головами медленно взошла луна и настало время разбить лагерь.

Усталые, мы свернули в поле, остановились у края небольшой рощи, сбросили тяжелые заплечные мешки и сели на траву, перебрасываясь бессвязными фразами. Это была наша первая ночевка вне стен родного Биллона.

Арк, сам себя назначивший комендантом стоянки, распределил между нами обязанности: кто устраивает ложе для сна, кто идет за водой к протекавшему неподалеку ручью, кто несет из рощи хворост. Когда все было готово, он принялся управляться с огненными камнями. Склонившись над кучей хвороста, с помощью маленьких серых камушков Арк высек крошечные белые искры.

– Где ты этому научился? – спросил я, наблюдая, как огонек побежал по сухим листьям и веткам.

– А ты разве не умеешь? – ответил он, подбрасывая в костер хворост.

– Умеешь, не умеешь – вопрос вторичный, главное – как насчет жратвы? – поинтересовался Роб, потирая руки.

– Терпение – великая добродетель, – пробурчал Арк. – Дайте время, и вы получите свой ужин.

– Отлично! Но только не тяни, – Роб выразительно щелкнул зубами. – Умираю с голоду.

Арк открыл свой мешок. Перед нами по очереди появились: глиняная бутыль с сидром, четыре деревянные тарелки, большая фляга с водой, несколько красных луковиц, полкаравая пшеничного хлеба и головка влажного козьего сыра. Пристроив над огнем котелок с водой, Арк бросил туда коренья, приправы и полоски сушеного мяса.

– А где мясо? – воскликнул Айк.

– В котелке варится, – флегматично ответил Арк.

– Нет, я про настоящее мясо говорю!

– А это какое?

– Это сушенка, оно жесткое, зубы завязнут! – Айк скривился.

– Не привередничай, еды и так достаточно. – Роб похлопал Айка по плечу.

– Похлебка готова! – объявил Арк, взял половник и принялся наполнять миски.

– Не знаю, как вы, но я считаю ужин самой важной трапезой дня, – настаивал Айк.

– Вот и ешь, – в голосе Роба послышалось раздражение.

– Но какой это ужин… без мяса! – продолжал Айк.

– Нормальный ужин, в самый раз для путешествия, – поддержал Роба Арк.

– Не знаю, не знаю. Во всех рассказах про искателей приключений, что я читал, на ужин всегда едят мясо – либо зажаренных на вертеле кабанов, либо кроликов в травах, либо птицу какую, – пробормотал Айк, пробуя варево.

– Начитался ты всякого, – усмехнулся Роб. – Запомни: все эти рассказы и жизнь мало похожи. А лично нам пришлось выбирать – или заплечные мешки полегче, или еда получше.

– Хорошо, хорошо, больше ни слова, – Айк сообразил, что его ребяческое упорство досаждает остальным. Пожав плечами, он закинул в рот горсть раскрошившегося сыра, запустил ложку в варево и примирился с действительностью.

Ужин в самом деле оказался и вкусным, и сытным. Нас разморило. Я подбросил хворосту в огонь и растянулся на плаще, расстеленном поверх еловых ветвей. Мои друзья сидели вокруг костра и мирно беседовали, а мною овладела сладкая дремота. Я еще слышал треск костра, когда ко мне пришли сновидения – о доме, об отце и братьях…

Утром я проснулся поздно. Сквозь ветки деревьев пробивалось солнце, отбрасывая причудливое сплетение теней на траву. Арк и Роб сидели в двух шагах и мирно беседовали.

– Привет, соня, – улыбнулся Роб, завидев мое пробуждение, – вижу, тебе понравилось спать на свежем воздухе.

– А который час?

– Скоро восемь. Пора в путь.

– Что же вы раньше меня не разбудили?

– Не хотели беспокоить, – улыбнулся Арк. – Ты так сладко спал.

– А где Айк? – я оглядел луговину, оказавшуюся при утреннем свете несколько больше, чем виделось ночью.

– Он пошел собирать… – начал было Арк. В этот момент появился Айк. Посвистывая и перепрыгивая через кочки и лужицы, он нес две крохотные кривоватые корзинки, наскоро смастеренные из веток и листьев.

– Эй, смотрите, что я нашел – красные глазки!

Тут Айк заметил меня.

– О! Наш соня проснулся! – его лицо расплылось в улыбке, и, приблизившись, он протянул мне одну из корзинок, полную маленьких красных ягод, кисло-сладких на вкус. – Пожалте завтракать, ваша милость!

Пока мои друзья хохотали над шуткой Айка, я зачерпнул добрую пригоршню и передал корзинку дальше. Это и в самом деле был отличный завтрак, достойный сеньоров.

– Думаешь, хорошая идея – идти прямо в замок? – спросил меня Арк, когда мы свернули лагерь и вышли на дорогу.

По правде сказать, я сам не раз думал об этом. Я знал, что отец возил в замок специи и вино, а иногда получал небольшие заказы лично от сеньора, особенно когда ездил на большие ярмарки. Но сир Рои был господином, а отец – всего лишь торговцем. Ну, а я… я – юный простолюдин без имени и положения.

Захочет ли сир вообще разговаривать со мной?

– Не знаю… – протянул я и вышел на дорогу, которая продолжила вести нас на север, открывая взору все новые и новые пейзажи. Просторы пшеничных полей, соломенные крыши хижин, ранние цветы – все было как в Биллоне и в то же время немного другое – новое, чем-то необычное.

В лица нам дул теплый ветер, на дорогу изредка выбегали серые зайцы, но, заметив нас, они пугливо исчезали в высокой траве. Так мы прошагали до вечера, а потом в лучах заходящего солнца увидели вдалеке первые столбики сизого дыма, а затем и очертания крытых гонтом крыш.

Дикие поля закончилась, их сменили сады и огороды, обступившие дорогу с обеих сторон и добавившие к общей картине сочные зеленые и охряные тона. Воодушевленные близостью цели, мы ускорились и, перейдя через деревянный мост, подошли к холму, на котором возвышался столб с надписью: «Сирон, Край Лиосского Холма. Основан в 956 г.в.э.н. э.».

Сам Сирон оказался маленьким городком, который не вызывал никакого восхищения, хотя те, кто приезжал сюда, интересовались не столько городом, сколько крепостью. Прочно построенная, цитадель сира Рона состояла из четырех башен и двух рядов стен. Наружная представляла собой частокол, а внутренняя была сложена из дикого камня. Ворота, тоже двойные, находились в южной части крепости. Особенно меня поразили огромные тяжелые створки, обитые железом, и усеянная шипами решетка. Оба прохода охранялись полудюжиной солдат, лениво наблюдавших за прохожими вокруг.

Не имея ни малейшего понятия, можно ли вот так свободно проходить в замок, мы все же отправились к воротам. К этому времени солнце уже село, и, хотя темно еще не было, солдаты начали зажигать факелы. Подойдя к стражникам, мы замедлили шаг, ожидая, что нас остановят, что-то спросят, поинтересуются, но, к нашему изумлению, никто ничего не сказал, и мы прошли дальше, во внутренний двор замка, над которым из нескольких труб стелились клубы белого дыма.

Среди разных построек, больших и маленьких, в глаза стразу бросилось каменное здание, по высоте уступавшее только окружавшим его сторожевым башням. Плоскую каменную крышу строения украшали шесть зубцов и два флагштока со знаменами, на которых красовался родовой герб сира Рона. Вдоль стен шли узкие бойницы, а внизу широкая лестница из белого и красного гранита вела к большой кованой двери, украшенной фигурками воинов в старинных норденских доспехах. Без сомнений, это были личные покои сира. Туда мы и направились, но стоило нам только приблизиться, как перед нами вырос молодой солдат в звенящей начищенной кольчуге, вооруженный длинным мечом.

– Куда прете, деревня?! – выкрикнул он. – Простолюдинам нельзя!

Рядом возник еще один воин и поспешил преградить нам дорогу.

– Кто такие?

– Меня зовут Дарольд Ллойд. Я – младший сын Брюна Ллойда, а это мои товарищи. Мы пришли из города Биллона в надежде увидеть сира Рона Сиронского, нашего господина и защитника, – я старался говорить четко и как можно вежливо.

– Зачем вам нужно видеть нашего господина?

– У нас очень важное дело. Около месяца назад караван моего отца пропал где-то между Биллоном и Бонвилем. Сир Рон организовал поиски, а потом сообщил о пропаже моей семье. К сожалению, до сих пор никто так и не знает, что сталось с караваном. Я надеялся поговорить об этом с сиром, если он позволит, конечно, – ответил я.

– Вы передали вашу просьбу капитану охраны?

– Нет, мы раньше никогда не были в Сироне и не знаем здешних порядков, – честно признался я.

– Обычно положено сначала идти к капитану, а потом, если он разрешит, просить об аудиенции. Но… – страж помедлил. – Подождите здесь. Я сейчас.

Он взбежал по лестнице, что-то прокричал и скрылся за дверью. Вернулся страж минут через десять и подал нам знак следовать за ним. Внутри мы увидели троих мужчин в кольчугах, они забрали все наше снаряжение и подвели к внушительной дубовой двери. Там мы постояли еще минут десять, после чего нас проводили в просторное помещение с ажурными стрельчатыми окнами и высоким потолком.

В самом центре, на покрытом ковром возвышении, стояло кресло. Две сидящие кошки с большими глазами-рубинами, клыками из золота и зубами из желтой кости служили подлокотниками, высокая спинка заканчивалась птицей с распахнутыми крыльями и серебряным клювом. Под позолоченными крыльями на бархатных подушках сидел уже знакомый мне сир Рон Сиронский, облаченный в мантию пурпурного цвета с золотыми полосками по краям рукавов. Выглядел он не совсем так, как во время визита в Биллон. Сейчас было заметно, что наш господин начал полнеть, гладковыбритое морщинистое лицо несло печать усталости, а в его длинных темных волосах поблескивали серебряные нити.

Когда мы вошли, с сиром беседовали два человека, лысый старичок и высокая, очень красивая женщина в длинном бархатном платье, украшенном по вороту драгоценными камнями. Мы робко двинулись вперед. Шаги наши гулко отдавались по залу, отчего сир и его собеседники прервали беседу и посмотрели на нас.

– Ваша светлость, я привел четырех простолюдинов из Виллона, они ищут встречи с вами, – доложил провожатый, как только на нас обратили внимание.

Некоторое время сир Рон рассматривал нас с задумчивым выражением лица, затем он что-то сказал своим собеседникам, и те удалились в другой конец зала. Он же обратился к нам:

– Что же нужно моим юным подданным?

Не зная, как подобает вести себя в присутствии благородного рыцаря, я попытался вспомнить все, что рассказывали мне родители о манерах и уважении. Но, как это со мной нередко случалось, из-за волнения все нужные знания вылетели из головы. Руки мои дрожали, а горло пересохло. Пришлось собрать все мужество, чтобы после низкого поклона вымолвить первое слово.

– Ваша светлость, меня зовут Дарольд Ллойд, это мои друзья – Айк, Арк и Роб. Мы пришли сюда в надежде узнать что-то новое о моем отце, Брюне Ллойде, купце из Биллона. Его караван пропал несколько недель назад, и по сей день о нем ничего неизвестно.

– Ты – один из сыновей Брюна? – спросил сир Рон.

Я кивнул.

– Я хорошо знал твоего отца, славный был человек и честный торговец.

– Благодарю вас, сир, благодарю от всей души за добрые слова.

– Итак, что именно ты хочешь узнать о пропаже отца?

– Возможно, со времени вашего визита в Биллон у вас появилась новая информация… – начал было я, но сир меня перебил:

– Боюсь тебя огорчить, юный Ллойд, но ничего нового я так и не выяснил. Исчезновение твоего отца по-прежнему остается для меня загадкой. Мне лишь известно то, что я поведал твоей матери. Несколько недель назад я пригласил твоего отца сюда, чтобы договориться о закупках в Шанто. Он прибыл в Сирон вовремя, взял задание и затем отправился домой готовиться к путешествию. В следующий раз я услышал о нем от начальника стражи. Кто-то из местных торговцев сообщил о пропаже каравана, и вскоре выяснилось, что караван принадлежал твоему отцу. Весть была, прямо скажем, недобрая, ведь пропажа целого каравана – дело нешуточное, такого у нас давно не случалось. Без промедления я приказал своим людям обыскать близлежащие окрестности и даже отправил запросы в соседние владения. Потом из Лулиона пришло известие, что какой-то простолюдин нашел в лесу брошенную повозку. Мои люди немедленно отправились туда, взяли повозку и доставили ее ко мне. Фургон принадлежал твоему отцу, и я его привез вам в Биллон. Вот и все.

– Уважаемый сир, может быть, есть какие-то предположения насчет того, что именно случилось с моим отцом? Возможно, он потерялся? Или его похитили?

– В Буа давно уже не похищают караваны. Мы, сиры провинции, очень пристально следим за этим, – резко ответил сир. – Да и теряются здесь крайне редко, даже если одинокий путник и собьется с дороги, он в конце концов где-нибудь выйдет к людям, а если даже не выйдет, то кто-нибудь его найдет, живого или мертвого. Твой же отец был опытным торговцем и прекрасно знал местность, а кроме того, с ним находились не менее опытные возчики.

Сеньор прикрыл глаза, подперев рукой подбородок. Чувствовалось, что он очень устал. Но я все же отважился еще на один вопрос:

– Уважаемый сир, а когда будут возобновлены поиски?

– Поиски? – переспросил рыцарь. – Как можно искать то, о чем не имеешь сведений?

Он взглянул мне прямо в глаза, и в голосе его лязгнула сталь:

– Я спрашиваю тебя, юный сын Ллойда, как и где мне искать твоего отца, если я даже не знаю, что с ним случилось? Когда появится какая-нибудь весть, или найдется улика, или объявится кто-нибудь из сопровождавших каравана – я обязательно возобновлю поиски. А так… я не могу впустую тратить свое время. Надеюсь, ты понимаешь.

Но я не понимал. Я просто не мог и не хотел этого понять! Слова сеньора огорчили и даже рассердили меня, но что я мог им противопоставить? Разве что вопрос:

– Уважаемый сир, могу ли я сам продолжить поиски каравана?

Сир снова посмотрел на меня, но теперь в его взгляде мне почудилось удивление.

– Что ж, не вижу в этом никакого вреда. Повозку нашли в лесу около Лулиона. Более точное разъяснение можешь получить у одного из моих оруженосцев по окончанию нашей беседы.

Сеньор откинулся на спинку кресла. Казалось, что за его плечами выросли золотые крылья. Я понял, что аудиенция окончена.

– Благодарю вас, сир, – я низко поклонился. Мои друзья последовали моему примеру.

Сир Рои слабо махнул рукой, и мы, пятясь, бесшумно двинулись к дверям, но вдруг его голос остановил нас:

– Ах да, чуть не забыл. Есть еще одна подробность, о которой я не сказал твоей матери. Отрок, который нашел повозку, утверждал, что видел, как вокруг поляны бродил брат Ордена Духов. Не знаю, правда это или нет, но к востоку от Лулиона есть маленькое поселение, принадлежащее Ордену. Можешь наведаться туда, возможно, у служителей Духам есть какие-то сведения. В любом случае желаю всяческой удачи. Если узнаешь что-то новое, сообщи немедленно, понял?

– Непременно, сир, – я кивнул.

Сир Рон встал и направился в другой конец зала, к маленькой двери, занавешенной синими портьерами. Старик с книгой и дама присоединились к нему. Нас же вывели на улицу. Там уже стемнело, и оживленный двор, заполненный десятками слуг всех возрастов, осветило множество факелов. Между людьми без всякого присмотра бродила разнообразная живность: собаки, курицы, свиньи и гуси, и некоторые из них столь большие, что торопящиеся по своим делам люди вынуждены были их обходить. Стоял такой невообразимый шум, что я с трудом слышал нашего провожатого. Он жестами показал, чтобы мы оставались на месте.

Вскоре появился другой человек, молодой, но с суровым лицом. На нем были толстые кожаные доспехи, поверх которых висела бляха с гербом рода сира Рона.

– Дарольд Ллойд? – спросил он.

– Да, господин.

– Онжи, первый оруженосец сира Рона! Кто-нибудь из вас разбирается в картах?

– Я, – Арк выступил вперед.

– Отлично.

Оруженосец вынул свиток пергамента. Это оказалась подробная карта владений сира Рона.

– Смотрите внимательно, видите эту большую точку? Это Сирон. А тут, наверху, – Лулион, вот здесь была обнаружена повозка. Я отметил это место красными крестом, чтобы вы не спутали. Если пойдете по главному тракту, то через день-полтора прибудете в деревню, а оттуда до поляны еще полдня. А вот тут – обитель Ордена. Хоть он и недалеко от деревни, туда нет дороги, так что вам придется пробираться через лес. Советую запастись водой и провиантом, в тех краях имеется один-единственный трактир, да и тот открыт далеко не каждый день.

Онжи передал карту Арку.

– Вопросы есть?

– Нет.

– Ну, тогда желаю удачи, она вам понадобится. Да, и будьте повнимательнее, после того что случилось с караваном, лучше держать ухо востро.

Он поправил перевязь с мечом и ушел широким шагом уверенного в себе человека. Мы постояли немного, потом покинули замок и направились к местному трактиру, загодя намеченному нами как место для ночлега.

– По крайней мере, сир нас принял, – сказал Арк, явно пытаясь подбодрить приунывших Айка и Роба.

– И что? Принять принял, а нового ничего не сказал, – немедленно возразил Айк. – Мне вообще показалось, что сир чего-то недоговаривает.

– Может, это и так, но кто он и кто мы? – вздохнул Арк.

– Да уж, непросто все это, – проворчал Роб.

Я молча кивнул.

– Кстати, а вы заметили ту даму в зале? – неожиданно сменил тему Айк.

– Как ее можно было не заметить? – усмехнулся Арк. – Выглядит как королева из сказки.

– Красивая! – мечтательно сказал Айк. – А кто она такая?

– Не знаю, может, жена сира, а может, и какая-нибудь наемная советница, – ответил Роб.

– Нет, на советницу не похожа, слишком уж красивая… – возразил Айк.

– Тогда жена…

– Почему сразу жена? – удивился Айк.

– У нее глаза злые, – сказал Арк.

– У многих жены злые, – отметил Айк.

– Ага, но эта уж очень злая, – покачал головой Арк.

– Ну, тогда это проблема сира, – как-то с сожалением заметил Айк. – У нас, хвала Духам, с ней дел никаких нет и не предвидится.

– Надеюсь… – тихо сказал я.

Обсуждение благородной незнакомки, ее черт и достоинств, продолжилось до самого трактира, называвшегося «Куколка», где за два медяка нас ожидали кружка сидра и жареная колбаса. Стоило нам утолить голод, как его место заняла усталость. За вполне приличную цену – пять медных монет – мы сняли комнату и отправились на второй этаж, где в конце длинного коридора в каморке нас встретили жесткие соломенные тюфяки, которые, впрочем, после тяжелого дня показались нам мягче пуховой перины.

Глава 5

Проснувшись с рассветом, мы плотно позавтракали и, попрощавшись с «Куколкой» и Сироном, отправились в Лулион. Когда на горизонте появилась зубчатая стена леса, а тропа начала отклоняться на восток, Арк вдруг остановился и вскликнул:

– Смотрите! Там кто-то есть!

Мы обернулись. Арк стоял в нескольких шагах позади и показывал на густые кусты, нависавшие над невысокой травой.

– Что такое? – я глядел, куда указывал друг, пытаясь рассмотреть хоть что-то в зеленой массе листьев.

– Я ничего не вижу, – заметил Айк.

– Ия тоже, – согласился Роб.

– Там что-то двигалось, – настаивал Арк.

– А тебе не померещилось? – спросил я.

– Ну… Там точно что-то было. – Голос Арка звучал уже не так уверенно.

– Да что было-то?! – не выдержал Роб.

– Ну не знаю я! – тоже заорал Арк и добавил уже тише: – Пошли, посмотрим?

На всякий случай достав оружие, мы отправились к кустам, но там никого не оказалось.

– Говорил я тебе вчера: не налегать на сидр, – усмехнулся Айк, возвращаясь к дороге.

– Ну, не знаю… Может, и впрямь у меня воображение разыгралось после вчерашнего. – Арк выглядел смущенным.

Мы еще несколько раз осмотрелись, но ничего подозрительного не заметили, и наше путешествие продолжилось.

Постепенно деревья обступили дорогу с обеих сторон, на землю опустились сумерки, и нам пришлось остановиться на ночлег на берегу маленького чистого пруда.

Место прекрасно подходило для отдыха – здесь мы могли пополнить запас свежей воды, сварить сытную похлебку и смыть дорожную пыль с наших усталых тел. Сложив заплечные мешки под большим деревом, мы занялись обустройством лагеря. Айк собирал хворост, Арк и Роб занялись костром, а я развернул одеяла и разложил их вокруг кострища. Когда пламя окрепло, Арк повесил над ним котелок, раскрыл мешочки с припасами, и уже через полчаса мы получили овощную похлебку, по куску ржаного хлеба и по кружке простокваши, прикупленной в трактире. Как и в предыдущие вечера, ели мы быстро и сразу после ужина заснули, а точнее – перенеслись в мир сновидений.

Сначала я увидел родной дом и отрывочные события детства. Мать бежала за курицей, я что-то громко орал братьям, отец тащил какой-то мешок в сарай. Потом неведомая сила подхватила меня и перенесла в новое, незнакомое место. Друзья были рядом. Мы стояли на опушке глухого леса. Ноги окутывала плотная дымка, покрывавшая высокую мокрую траву. Низкое серое небо давало лишь слабый бледный свет. Порыв колючего ветра пронесся над землей, распространяя гнетущее беспокойство. Слева и справа стояли ряды ратников. Откуда-то издалека, сквозь звон металла, конское ржание, шелест и шепот, доносились крики командиров.

Я робко огляделся. Воины, стоявшие рядом, были мне не знакомы. Облаченные в плотные кольчуги, блестящие шлемы и шерстяные плащи, они были вооружены длинными копьями и тяжелыми щитами. На груди у каждого воина был герб – горящий кубок. Тот же символ я заметил и у всадников, что нервно дергали поводья позади нас. Некоторые из них были вооружены только луками и короткими мечами, другие же выглядели как рыцари, облаченные в блестящие латы, а на щитах, плащах и знаменах красовалось изображение все того же голубого круга.

В следующее мгновение, словно бы по чьей-то воле, мое внимание переключилось на темную массу впереди. Сплошная стена копий, которые сжимали в руках тысячи вражеских воинов, перегораживала поле. Противник тоже стоял неподвижно, ожидая приказа. На том конце поля запели боевые трубы. Им ответил монотонный грохот барабанов за нашими спинами, а когда дробь ускорилась, все разом всколыхнулось. Ряды воинов сомкнулись, и строй слитно двинулся вперед, неся моих друзей и меня к центру поля. Враг устремился нам навстречу. Вот-вот должно было начаться сражение. Но тут четкие образы воинов потеряли очертания, все заволокло туманом, а когда картинка прояснилась, вместо ратников, всадников и оружия я увидел ночной темный лес и звезды между черных ветвей.

Наш маленький отряд двигался по узкой, едва различимой тропинке. Вокруг все было погружено в сон, лишь издалека доносилось уханье совы. Тропинка вывела нас на поляну. Почему-то чувство опасности усилилось, и мы ускорили шаг, стремясь побыстрее пересечь открытое место и укрыться под сенью деревьев на противоположной стороне. Но добраться туда мы не успели. Неожиданный свист пронзил воздух. Свист был до боли знакомый – стрелы! Одна за другой они пролетали над нашими головами и вонзались в мягкую землю. Следовало немедленно искать укрытие.

Неподалеку я заметил одинокое дерево. Толстый ствол служил хоть какой-то защитой, да и другого выбора у меня не было. Я рванулся вперед. Уже за деревом я, наконец, смог оглядеться. Хотя луна светила ярко, поначалу я видел только неподвижные силуэты деревьев вокруг, но потом сумел различить во мраке зыбкие фигуры, крадущиеся со всей возможной осторожностью по дальней стороне поляны. Их целью явно были мои друзья, которые лежали неподалеку, вжавшись в землю. Действовать требовалось быстро и решительно!

Четверо крепких мужчин в темной одежде заметили меня слишком поздно. С разбегу я налетел на ближайшего из врагов и вонзил в него меч. Мужчина не издал ни звука, он просто поглядел на меня с удивлением и рухнул в траву. Остальные рассеялись и окружили нас. К счастью, Айк и Роб времени зря не теряли. Они вскочили на ноги и присоединились ко мне. Завязался бой. Какое-то время наши удары были безрезультатны. Противники уклонялись, а потом бросались на нас. Этот танец смерти продолжался до тех пор, пока я не извернулся и не выбил оружие у одного из врагов. Тот ринулся за отлетевшим в сторону мечом, но я успел схватить его за плащ. Незнакомец не удержался и полетел вниз, где его и настиг мой меч. Раздался мерзкий хлюпающий звук, мужчина захрипел, но второй удар прервал его мучения. Он выгнулся в предсмертной судороге и замер.

В нескольких шагах Роб и Айк пошли в новую атаку. Они действовали слаженно и быстро. Враги дрогнули, и спустя мгновение победа была за нами. Из нападавших не выжил никто. Мы огляделись. На краю поляны стоял Арк. У него не было ни меча, ни лука, но у ног лежали два мертвых тела. На этом видение оборвалось.

Ночь подходила к концу, костер превратился в груду мерцающих углей, все еще излучающих приятное тепло. Я поднял голову и с любопытством посмотрел на товарищей. Они тоже проснулись и теперь молча в полутьме глядели друг на друга. Тишину прервал Айк:

– Эх, отличный был бой, – сказал он и перекатился на бок, чтобы всех видеть.

– Пожалуй, – согласился Роб. – Сколько их было? Пятеро? Шестеро?

– Шестеро, – ответил Арк. – Четверо зашли с левой стороны поляны, еще двое оставались в лесу.

– Странно, что же я их не заметил! – удивился Роб.

– Да вы были настолько поглощены боем, что никто из вас их не заметил. Так что разбираться пришлось мне, – усмехнулся Арк.

– Разобрался ты на славу… Кстати, как ты это сделал? – поинтересовался Айк.

– Магия, – Арк развел руками, мол, рад бы объяснить иначе, да не могу.

– Опять?

– Ага…

– Нет уж, – не выдержал Роб. – Давай рассказывай, и поподробнее!

– Да что рассказывать, – пожал плечами Арк. – Как вы и сами заметили, наши сновидения – своего рода спектакли, в которых мы и зрители, и главные участники. Так вот, как зритель я наблюдал, как я-участник двинулся к деревьям. Там в тени прятались двое. Когда я оказался шагах в тридцати от них, я завел очередную песнь. Я пел и пел, и в конце концов в моих руках сложился ярко-красный жезл, я поднял его вверх и бросил во врагов. Не было ни криков, ни стонов, никакого шума, только порыв ветра, мгновенная вспышка света… и два бездыханных тела.

Арк замолчал.

– Жаль, что я ничего не видел, – вздохнул Айк.

– Убежден, у тебя еще будет такая возможность. Я почти уверен, это не последнее наше сражение во сне…

– Ну, а что насчет первой части? – вступил я. – Что это было такое?

– Если это как-то связано с нашим будущим, я не очень-то стремлюсь пережить такое наяву, – заметил Арк.

– Ты думаешь, что наши видения имеют отношение к будущему? – нахмурился Айк.

– Да, тем более что кое-какие основания для этого у меня есть.

– И какие же?

– Пару недель назад в городской читальне я нашел один старый свиток, в котором были несколько отрывков из какой-то древней книги. – Арк подбросил в костер кривую дубовую ветку. В ночное небо взвился сноп искр. – В них некий ученый маг объяснял принципы действия разных магических формул. Одно из заклинаний называлось «Жребий», оно позволяло вводить человека в необычный сон, в котором можно было разглядеть образы будущего. Как именно все это происходило, я так и не понял, но ученый говорил о каких-то специальных книгах, с помощью которых все увиденное в таком сне можно было расшифровать и объяснить.

– И ты все это время молчал? – возмутился Роб.

– Это не совсем наш случай.

– Не наш случай?! – Айк почти кричал. – Ты узнаешь о заклинании, которое вызывает видения, и считаешь, что оно не имеет никакого отношения к нашей ситуации?! Ты что, совсем…

– Пойми, судя по описанию, «Жребий» действует только на того, кто его произносит, – спокойно перебил его Арк, – на других оно не действует, а насколько мне известно, никто из нас никакого заклинания не произносил… Так что «Жребий» к нам не имеет отношения!

– Все равно ты не вправе был молчать про это, – Айк слегка умерил свой пыл, но сдаваться не собирался.

– Я полностью согласен с Айком, – вставил Роб. – Возможно, «Жребий» к нам и не подходит, но что если существуют другие заклинания, которые вызывают видения не только у того, кто произносит заклинания?

– Откуда мне знать, – ответил Арк с сожалением. – Наверное, такие есть. В нашей Виллонской читальне книг на эту тему не очень-то много, вот если бы у меня было больше материала…

Глава 6

Я лежал на боку и наблюдал за товарищами, которые свертывали одеяла и укладывали заплечные мешки. Вскоре мне это надоело, я встал и побрел к озеру. С наслаждением погрузив руки в прозрачную воду, я плеснул на лицо, вздрагивая от бодрящего холода. Остатки сна мгновенно улетучились, я был готов продолжить путь. Между тем рассвело, однако погода испортилась. Утреннюю голубизну неба затянуло светло-серыми облаками, сквозь которые почти не пробивались солнечные лучи. Сизые тучи плыли совсем низко, внося некоторое мрачное разнообразие в общий серый фон. Явно собирался дождь, но, на нашу удачу, с запада налетел сильный ветер и разметал облака, распахнув над нами бездонную чашу небес.

Выглянувшее солнце улучшило всем настроение, мы сразу пошли бодрее и спустя тройку лиг достигли первых возделанных полей. Дорога стала шире, и на ней даже появились люди: несколько крытых повозок, пара пеших путников и две телеги, груженные мешками с прошлогодней брюквой.

Сам Лулион оказался маленькой и чистой деревенькой. Около двадцати домов стояли в ряд по одну сторону дороги, а напротив, отгороженные невысоким плетнем, раскинулись сады. Поскольку Буа была самой южной провинцией Нордении, весеннее тепло уже вовсю хозяйничало во всех окрестных селениях. Возле некоторых домов лежали кучи сена, единственное назначение которых, похоже, было служить местом отдохновения толстым кошкам, мирно спавшим и явно наслаждавшимся теплыми солнечными лучами, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг. Впрочем, местные жители, похоже, были не любопытнее своих хвостатых питомцев – они спокойно занимались делами и не реагировали на нас.

Среди всех построек особенно выделялось крупное здание, оказавшееся одновременно и трактиром, и факторией. Тяжелые двери, над которыми печально повисла покосившаяся вывеска с неразборчивой надписью, были раскрыты, и сквозь проем просматривался просторный зал с полудюжиной длинных столов. Внутри царила тишина и прохлада. За узким, длинным прилавком сидел пожилой, лысоватый мужчина, а напротив него стоял молодой парень, у которого было побольше и волос, и мускулов. Заметив наше появление, оба заговорили шепотом, а потом и вовсе замолчали, видимо, пытаясь угадать цель нашего визита. Мы столпились в дверях, оглядываясь.

Через пару мгновений лысый мужчина, в котором нетрудно было угадать хозяина, не выдержал и, помахав рукой, произнес:

– Приветствую вас, путники! Я – Итэр из Нуара, хозяин этого скромного заведения. Чем могу быть полезен? – лицо его растянулось в фальшивой радостной улыбке.

– Приветствуем тебя, Итэр из Нуара! – ответил я с такой же приторной улыбкой. – Мы пришли сюда из Биллона, чтобы разузнать побольше об одном недавнем происшествии в ваших краях…

– Каком таком происшествии? – удивился Итэр. – У нас в Лулионе все тихо, мирно…

– Наш господин, сир Рои, поведал, что не так давно где-то в этих краях пропал караван…

Глаза хозяина трактира сузились, и, нахмурившись, он состроил серьезную гримасу:

– Так вы, мальчики, ищете исчезнувший караван?

– Именно так, – ответил я.

– И мы не мальчики! – пробурчал Роб, на всякий случай выдвинувшись на передний план.

– Уж и не знаю, смогу ли я вам помочь. Как я уже объяснил людям нашего сира, никакого каравана мы здесь, в Лулионе, не видели и узнали о нем только от солдат, что обыскивали окрестности.

При этом Итэр хитро взглянул на меня, отчего моя неприязнь к нему усилилась. Однако я скрыл свои чувства и задал следующий вопрос:

– Вы уверены, что ничего не можете добавить?

– Видите ли, юные путешественники, я человек старый, и память моя не та, что раньше… Забывчив стал с годами, – произнося эти слова, Итэр бросил цепкий взгляд на кошелек, висевший у меня на поясе.

Я все понял, медленно открыл кошелек и вынул медную монету, одну из тех немногих, что успел стянуть у матери перед самым походом. Небрежно положив монету на прилавок, я прикрыл ее ладонью и стал ожидать ответа.

Сначала хозяин казался невозмутимым. Он старался сохранять равнодушное выражение лица, но невидимый блеск монеты пересилил, и он кивнул. В ответ я поднял руку, позволив пройдохе прибрать медяк, который тут же исчез под прилавком.

– Хм-м-м-м… кажется, я что-то припоминаю, – весело заявил он и почесал потную лысину. – Как я уже говорил, самого каравана мы здесь не видели, а вот брошенную повозку – да. Ее один местный крестьянин нашел. Только той повозки в Лулионе уже нет, ее люди сира забрали с собой в замок. Но я знаю человека, который ее отыскал. Зовут его Аул, живет он к востоку отсюда, лиги две, не больше. Если свернете налево с дороги, по которой пришли, то придете прямо к его хижине. Аул немножко не в себе, гостей не слишком жалует. Но если скажете, что вы от меня, он с вами поговорит. Возможно, он что-то знает.

«Не так уж плоха твоя память», – подумал я, но вслух лишь поблагодарил Итэра и его молчаливого приятеля.

– Жаль, не могу сообщить вам большего, – добавил хозяин, когда мы были уже в дверях, – всегда грустно, когда что-нибудь плохое случается с хорошими людьми.

Он махнул рукой и возобновил шептание с молодым мужчиной. Мы не стали им мешать и поспешили к дому крестьянина.

Дорога то спускалась, то поднималась. Одолевая один низкий холм за другим, мы прошли около часа, прежде чем оказались около бревенчатого домика, одиноко стоявшего внутри яблоневого сада. Когда-то прочный, за долгие годы дом обветшал. Те окна, что смотрели на дорогу, были плотно занавешены, а одно даже забито досками. Хлипкий забор покосился, как, впрочем, и маленькая калитка, которую подпирал изнутри кривой дрын.

Сначала нам показалось, что дом заброшен, но потом мы заметили кое-какие признаки жизни. У забора лежала кучка свежих дров, а на влажной глине около калитки виднелись свежие отпечатки.

– Эгей, хозяин! – крикнул Роб и для верности ударил ногой по серым доскам.

Забор печально всхлипнул. Ответа не последовало. Мы позвали еще несколько раз. Безрезультатно. Тогда Айк вынул меч и сунул его в щель между забором и калиткой. Кривая палка упала, и мы вошли во двор, заваленный всяческим бесполезным хламом.

Преодолев препятствия, мы поднялись по ступенькам на крыльцо и постучали в дверцу, которая еле держалась на паре ржавых петель и теперь ходила ходуном. Ответом нам вновь была тишина.

Похоже, хозяин действительно отсутствовал. Делать нечего, мы двинулись обратно. Но тут дверь вдруг приоткрылась, и в узкой щели появилась лохматая голова. Человек пристально посмотрел на нас и моментом позже исчез, захлопнув за собой створку. Я прыгнул обратно на крыльцо и начал колотить по дверным доскам, вкладывая в удары должную силу и усердие.

– Эй! Мы тебя видели. Открывай!

Хотя хозяин продолжал молчать, внутри слышалась какая-то возня. Кто бы ни был этот заросший диким волосом человек, он явно не желал с нами говорить. Но мне было все равно. Он мог что-то знать о караване отца, и я вознамерился так или иначе вытянуть из него эти знания.

– Послушай, – сказал я, тщательно подбирая слова, – тебе нечего опасаться. Нас к тебе прислал Итэр из деревни неподалеку.

Похоже, имя хозяина трактира действительно имело вес, потому что замок щелкнул и дверь приоткрылась. В темноте настороженно блеснули глаза незнакомца.

– Старина Итэр? – с любопытством осведомился он.

– Да. Мы были у него сегодня утром, и он рассказал, что ты можешь нам помочь. – Я ухватился за край двери, боясь, что она вновь захлопнется.

– Он так сказал? – переспросил человек.

– Да. Найдется у тебя минута-другая?

– Может, найдется, а может, и нет.

– Для начала – могу ли я узнать твое имя?

– Зачем?

– Вдруг ты не тот, кто нам нужен?

– А кто вам нужен?

– Мы ищем Аула.

– Если я и есть Аул? Что тогда?

– Тогда мы хотели бы тебя кое о чем расспросить.

Неожиданно человек вновь исчез, но дверь не захлопнулась, а наоборот, распахнулась настежь. В дом хлынул свет, и нашему вниманию предстал косматый мужчина маленького роста, одетый в ветхое тряпье. На вид ему было не больше сорока, хотя точнее определить я бы затруднился из-за длинных спутанных волос и бороды. Как я ни старался разглядеть черты его лица, удавалось увидеть только круглый багровый нос и два бегающих глаза.

– Если вы по поводу тех старых горшков, то я о них ничего не знаю. Их разбили до того, как я пришел в деревню. Я их не трогал и платить за них не собираюсь! Ни единой монеты. Слышите? Ни-че-го!

Мужчина потряс маленькими грязными кулачками.

– Горшки нас не интересуют, – попытался успокоить собеседника Роб.

– Значит, вы не из-за горшков?

– Нет.

– Точно?

– Нам дела нет до твоих горшков! – рявкнул потерявший терпение Роб.

– Тогда о чем же будем беседовать?

– Мы ищем караван, – ответил я, – он исчез в этих местах с месяц назад. Итэр рассказал, что ты нашел одну из повозок…

– Повозку? – перебил Аул. – Да, я нашел повозку. Точнее, фургон. Никогда раньше не находил ничего подобного. Роскошный такой фургон ценою в две серебряные монеты. Нет, четыре серебряные монеты… а может, и целых десять! Но фургона здесь уже нет. Увезли его… люди сеньора увезли. Я знаю, я видел.

– Ты можешь рассказать поподробнее – как и где ты нашел тот фургон?

Аул почесал затылок. Что-то прошептал сам себе, даже ругнулся, а потом произнес вслух:

– Ага, припоминаю. В тот день я пошел в лес за дровами. Ночи холодные, а у меня кашель… в Лулион я идти не хотел. Далеко, да и слишком много они просят – две медные монеты за одну охапку! Представляете?! Два медяка за дрова! Грабеж средь бела дня.

– Сочувствую, но что насчет повозки?

– Ну, так вот… Нужны были мне дрова, и я решил достать их сам. В лесу полно засохших деревьев. Знаю, знаю – без разрешения сеньора валить деревья на его земле нельзя, но я и не валил. Брал только то, что лежало. Там валежнику, ух! Если не верите, можете сами посмотреть, все деревья на месте. Лес целехонек. Я его только расчистил. И закон не нарушал. Нет, не нарушал. Мне закон нравится, с ним все получается как надо. Можете так сеньору и передать: «Аул за закон и за порядок тоже!» Мне и сам сеньор по душе. Очень славный господин.

– А можно ближе к делу?

– Ну, так вот, взял я топор, веревку и вышел где-то после полудня. Думаю, что после полудня. Помню, солнце стояло высоко. Сначала я хотел податься на север. Знаю там одно местечко с сухостоем. Но потом передумал и взял восточнее. Там лес квелый, зато шагать не больше лиги. Три часа я там слонялся, искал валежник. И вдруг смотрю – в кустах что-то стоит. Подхожу ближе – великие духи! Фургон. Целый, не поломанный, а на боку картинка красивая, с буквами резными. Я тут же смекнул, что вряд ли кто оставит в лесу такой хороший фургон просто так, поэтому по-быстрому смотался, пока ее хозяева меня не заметили. Весь остальной день я носил дрова. Когда пришел за последней охапкой, решил еще раз посмотреть. А фургон стоит там, где и стоял. Я тогда внутрь заглянул. Там ящик был здоровенный и больше ничего. Я его не тронул. Решил о фургоне в деревне рассказать… но только я собрался уходить, как вдруг…

Аул наклонился и перешел на шепот:

– Слышу шорох. Я спрятался. Гляжу: из леса человек выходит… в длинном одеянии, весь черный, ну как брат из Ордена. Вышел на поляну и давай там все рассматривать. Фургон со всех сторон обшарил, внутрь залез. А потом раз и бежать, ну, он в одну сторону, а я в другую, так до деревни и не останавливался.

– Помнишь, куда этот «брат» ушел? – спросил я.

– Куда, куда! Лес большой. Хотя… к дороге он не пошел, нет. Он на юг направился. Там и обитель Ордена есть, сам я в той части не был, но то, что она есть, – знаю, Итэр рассказывал, да и братьев этих я в деревне не раз встречал… Хмурые такие, ничего не говорят, все только ходят да высматривают…

– Это все? – спросил я.

– Если б было еще чего, я б сказал, – застенчиво ответил Аул.

– Уверен?

– Конечно, а что мне скрывать? Не-е, скрывать мне нечего. Аул – честный человек.

– А вообще много людей живет в округе? – осведомился Арк.

– Откуда много, люди наши места не любят, дикие, говорят, места у вас, и потому предпочитают жить в грязных, тесных деревнях.

– Ты считаешь, что Лулион – грязная деревня? – удивился Айк.

– У-у! – только и промычал Аул.

– Значит, здесь никто больше не живет? – уточнил я.

– Нет.

– А много ли неместных мимо проходит?

– Нет. Путники ходят по дорогам к западу, там и лесов поменьше и люду побольше. Но я их не виню. Здесь и посмотреть-то не на что.

В голосе Аула проскользнула грустная нотка. Он казался искренним. Я задал отшельнику еще несколько вопросов, но он больше ничего не знал, зато с радостью поведал нам о своей жизни, доме и яблоках, которые, по его словам, были лучшими во всей провинции. Так мы узнали, что Аул всю жизнь провел один, без семьи и друзей, в уходе за яблонями. После урожая он продавал свои яблоки Итэру, а на вырученные деньги селился в трактире, слушал рассказы, сплетни, на людей смотрел. Ну, а когда деньги заканчивались, он возвращался домой, и все начиналось заново. Такая жизнь Аулу нравилась, хотя, возможно, в душе он мечтал о чем-то лучшем.

Закончив с рассказами, Аул неожиданно пригласил нас к позднему обеду. Мы попытались отказаться, но он настоял, и мы, дабы не обижать хозяина, расселись вокруг грубого неказистого стола, а Аул тем временем скрылся за занавеской. Его отсутствие сопровождалось звуками роняемой посуды, плеском воды и стуком ножа. Минут через десять он появился с подносом в руках. Аул угощал нас тушеными яблоками, пирогами с яблоками и сидром с мякотью. Стряпня отшельника оказалась неожиданно вкусной, но засиживаться мы не могли, нас ждала поляна, где Аул нашел фургон отца.

Поначалу дорога была широкой, и мы могли идти плечом к плечу, не мешая друг другу, но понемногу она превратилась в узенькую тропинку, уводящую в самую чащу леса. Как здесь мог пройти целый караван, я не понимал, как не понимал и того, почему отец оставил фургон именно здесь. Мучимый раздумьями, я безучастно шагал за друзьями. Наконец наш отряд вышел на небольшую зеленую поляну. Место было мне знакомо. Тут же вспомнился тот страшный сон об отце и Эйве. Вспомнились и черный незнакомец с южным акцентом, и леденящие сцены убийства погонщиков, и смертельная тишина. Сомнений не было – именно здесь караван отца попал в засаду, именно здесь таинственные незнакомцы похитили моих родных!

– Ты уверен? – услышал я голос Айка. Я подумал, что вопрос предназначался мне, но Айк спрашивал Роба.

– Так карта говорит.

– Что-то не очень похоже, что здесь кто-то бывал…

– Роб прав, это – то самое место, – ответил я.

– Откуда такая уверенность? – удивился Арк.

– Я эту поляну во сне видел, – пояснил я.

– Что ж, раз это – то самое место, приступим к осмотру, – объявил Арк.

– Верно, верно. Сейчас найдем чего-нибудь интересненькое, – подхватил Айк преувеличенно бодрым тоном. – А потом займемся ужином.

– Ты можешь думать о чем-нибудь кроме жратвы? – пробурчал Роб и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Вы с Дарольдом проверьте вон те кусты. Арк, займись холмиком, а я пошарю у деревьев.

Не теряя времени, мы разошлись в разные стороны. Первым шагал Айк, следом я. Пройдя вдоль всего края поляны, мы повернули обратно. Нередко приходилось опускаться на колени, шарить руками по траве, заглядывать под ветки и листья, но ничего необычного мы так и не заметили. Зато Робу повезло больше.

– Эй, парни! – крикнул он с другого конца поляны, – Сюда, живее!

– Что такое? – отозвался Арк из-за бугра.

– Да идите же, – ответил Роб.

– Идем, идем!

Все бросились к Робу. Он стоял у поваленного дерева и рассматривал что-то на земле. Я нагнулся. Под одной из веток, слегка прикрытый листьями, лежал мешочек из фиолетового бархата. Находка оказалась потемневшим от влаги кошельком, расшитым тонкими золотыми нитками, размером не больше зрелой груши, да и весил совсем немного. На кошельке не было ни инициалов, ни каких-либо иных знаков.

– Дарольд, тебе знакома эта вещица? – спросил Роб.

– Нет, – честно признался я.

– Может, это кошелек твоего отца? – поинтересовался Арк.

– Не знаю. У отца их было несколько. – Я потянул за два тонких золотых шнурка и высыпал на ладонь содержимое: две серебряные монеты, пять медяков и кольцо.

– Ого! – сказал Роб. – Ничего себе находочка!

Монеты оказались самыми заурядными, а вот кольцо было необыкновенным. Тонкий изящный серебряный ободок удерживал три красноватых овальных камня, на которых были вырезаны миниатюрные фигурки оленей. Детальность резьбы свидетельствовала о высоком мастерстве создателя кольца, что в свою очередь указывало на его немалую ценность, чтобы быть брошенным в лесу.

– Ну-ка, дайте мне посмотреть! – Айк выхватил кольцо. – Х-м-м-м, а колечко-то знакомое! – заметил он мгновением позже.

– То есть как знакомое?! – поразился я.

– У моей матери было точно такое же кольцо. Оно перешло к ней от ее матери и так далее. Но мать его не носила, а хранила в шкатулке. Семейная реликвия. Правда, месяца два назад она подарила это кольцо моей старшей сестре. Сестренке стукнуло восемнадцать. Но кольцо ей оказалось велико, и мой отец искал ювелира, чтобы тот сделал колечко поуже.

– Так это кольцо твоей сестры? – спросил я.

– Определенно не скажу. Видел раза два, да и то мельком. Но оленей помню.

– Вполне возможно, что отец Айка отдал это кольцо отцу Дарольда, чтобы тот взял его в столицу на переделку, – предположил Арк.

– Звучит резонно… у нас в Биллоне и ювелира-то путевого не сыщешь. – Айк вертел кольцо в пальцах.

– Три красных камня с вырезанными на них оленями, – задумчиво произнес Арк. – Таких совпадений не бывает. – Он взял кольцо у Айка и поднял его, чтобы лучше рассмотреть в свете заходящего солнца. – Если это кошель твоего отца, а кольцо сестренки Айка… – продолжил рассуждать Арк, верный своему логическому образу мышления, – выходит, караван здесь все же был, а если так… твой сон, Дарольд, мог оказаться правдой… Я подозреваю, что кошелек, вероятно, соскользнул с пояса твоего отца во время борьбы. А возможно, твой отец выбросил его намеренно. Обрати внимание: и Аул, и солдаты прочесали это место, но ничего не нашли. А мы нашли. Твой отец словно предвидел…

– А как же повозка? – спросил я.

– Скорее всего, ее оставили здесь сами бандиты. Уж больно много им досталось добычи. Но это только предположение… думаю, стоит расширить зону поиска.

– Согласен, – сказал я, – нужно зайти в обитель Ордена Духов, может, братья что-то видели.

От поляны тропа вначале круто пошла вверх, резко повернула на юг и повела нас мимо многочисленных мелких ручьев, разбегавшихся по лесу, словно кровеносные сосуды. Потихоньку спустились сумерки. Мы шли, пока над головами среди ветвей не зажглись первые звезды, а впереди, среди могучих дубовых стволов, не появилась полоса изумрудно-зеленой даже в сумерках травы. На лужайке мы скинули снаряжение, разожгли костер и приготовили простой ужин. К этому времени стало совсем темно. Мутная луна давала желтоватый свет, который перемешивался с отблесками костра, освещая два или три ближайших дуба, все остальные деревья тонули в непроглядном мраке. В тот вечер я чувствовал себя особенно усталым и заснул быстро.

Глава 7

Я ехал на великолепном скакуне, покрытом расшитой толстыми золотыми нитями белой попоной. На мне были блестящие стальные латы и красно-белый плащ. Я вел отряд всадников к высоким стенам могучей крепости, возвышающейся над серой скалой и словно бы парящей в синем небе. Выехав на широкую аллею, мощенную блестящими черными плитами, я остановился. По обеим сторонам аллеи, среди аккуратно подрезанных тополей, стояли люди. Старые и молодые, мужчины и женщины, дети и глубокие старцы, сеньоры и простолюдины – они заполняли все проходы и проезды. Толпа являла собой невероятную цветовую палитру, мозаику, составленную из тысяч ярких лоскутов, нарядных одеяний, бесчисленных украшений всех цветов и оттенков. Веселые мелодии, шум и бесконечный разговор слышались отовсюду.

Когда из дальнего переулка появилась колонна воинов, толпа взорвалась криками радости и восхищения. Люди потянулись к сцене, туда же устремились около пятидесяти всадников в полном облачении. Они ехали по двое, рассекая зрителей, как пшеничные колосья в поле. Возглавлял колонну высокий человек в шлеме с опущенным забралом. Левой рукой он держал поводья, а правой – штандарт с изображением горящей чаши в голубом круге. Ловко управляя огромным черным жеребцом, он подъехал к подиуму, передал знамя другому рыцарю, спрыгнул и исчез среди стоявших внизу людей только для того, чтобы тут же появиться на пустой сцене.

Он не поднял руки и не сказал ни слова. Но люди, завидев его, буквально сошли с ума от восторга, поднялась волна приветствий, рукоплесканий и криков, слившихся в один оглушающий рев. Рыцарь огляделся, отбросил полу вишневого плаща и выхватил из ножен длинный сверкающий меч. Этот жест довел толпу до неистовства. Рыцарь какое-то время наблюдал за происходящим, а потом одним движением снял шлем. Моему изумлению не было предела: мужчина в золотых доспехах оказался не кем иным, как моим родным братом Риком.

– Дарольд, Дарольд! – услышал я тихий голос Айка.

Я открыл глаза и понял, что это был сон. Айк лежал рядом и шептал мне на ухо:

– Ты видел?

Я кивнул.

– Ты видел Рика и всю эту толпу?

Я снова кивнул.

– Вот это да! Просто поразительно! Ты видел, какие у него были доспехи? А меч? И вообще, твоего брата мы еще в наших снах не встречали… Интересно, а он этот сон тоже видел?

– Надо будет спросить, – задумчиво сказал я, – когда вернемся…

– Куда? В Виллон? – заволновался Айк. – Нет, не желаю возвращаться домой. Во всяком случае, не сейчас. Через год или два посмотрим.

Мысль о встрече с родителями все еще страшила друга, вернее, его страшило то возможное наказание, что ожидало всех нас за побег из города.

– Не беспокойся, никто пока домой не собирается, – заверил я.

Мы еще немного пошептались, а потом Айк стал зевать и притих. Мне спать не хотелось, и я подсел к огню. Слушая тихое потрескивание хвороста, я смотрел на догорающее пламя и думал. Но, увы, мне недолго пришлось наслаждаться блаженной тишиной. Откуда-то из темноты раздалось громкое шуршание и треск веток. Я вскочил. Айк тоже был на ногах, с коротким мечом в одной руке и кинжалом в другой. Прижав палец к губам, он перебросил мне меч и, стараясь не шуметь, разбудил Арка и Роба.

Утренний туман уже начал расстилаться по земле, плывя над травой. Необъяснимый страх сковал меня, и когда я не то что увидел, а скорее, почувствовал слабое движение на другой стороне поляны, то вздрогнул от неожиданности. Смутная тень появилась из-за деревьев и направилась к нам, постепенно превращаясь в молодого человека, ведущего в поводу гнедую лошадь.

– Приветствую вас, – спокойно сказал незнакомец, – меня зовут Минар Эмиль. Я ищу четырех молодых путешественников из Биллона, которые вышли из Сирона два дня назад.

– Что тебе от них нужно? – спросил я, не опуская меча.

– Я оруженосец сира Рона, сеньора этих земель. Мой господин послал меня помочь юноше по имени Дарольд Ллойд в поисках пропавшего каравана.

– Откуда нам знать, что ты говоришь правду? – выкрикнул Айк. – Может, ты грабитель какой? Или разбойник?

Человек, назвавшийся Минаром, слегка улыбнулся и кивнул, как будто получил ответ на свой вопрос.

– Ваше недоверие объяснимо. Однако позвольте заметить, что будь я грабителем, я не стал бы вот так стоять и беседовать, а напал бы на вас внезапно… пока вы спали. Но я не грабитель и не разбойник, а в подтверждение моих слов у меня есть послание от самого сира.

Минар вынул из-под куртки свиток. Я протянул руку, но гость медлил:

– Послание предназначено для Дарольда Ллойда, – произнес он.

– Я и есть Дарольд, – ответил я, забыв об осторожности.

– Я так и думал, – улыбнулся Минар и передал мне свиток. – Надеюсь, ты умеешь читать.

– Умею, – ответил я и схватил послание.

Письмо и в самом деле походило на настоящее. В верхней части желтоватой бумаги красовался оттиснутый серебром фамильный герб, под ним располагались ряды аккуратных строк, выведенных синими чернилами. А внизу – подпись сира и отпечаток его перстня со знакомым изображением прыгающего волка.

«Дарольд Ллойд, – писал сир Рои. – Меня не покидает чувство досады. Мне кажется, я не все еще сделал для того, чтобы разузнать истинную причину исчезновения каравана твоего отца. Я – сир этих земель, и мой долг – охранять всех своих подданных от любых напастей. К сожалению, ты знаешь о судьбе отца столько же, если не больше, чем я. Это меня тревожит. Я не могу оставить данное дело, зная, что мог бы сделать больше, поэтому в помощь тебе я решил отослать своего оруженосца. Его зовут Минар Эмиль, он хороший следопыт и отважный солдат. Прими его как мою посильную помощь. А когда закончишь с поисками, успешно ли, нет, Минар сопроводит тебя в замок, где я буду ожидать от тебя полный и детальный отчет.

Сир Рон Сиронский, сеньор Пуронской области Буа, рыцарь королевства Нордении. Слуга герцога Буаского и верный подданный короля Филиппа Первого».

– Прости за столь недружелюбную встречу, – объявил я, передавая письмо Робу, – теперь, уверившись, что ты говоришь правду, я с благодарностью принимаю предложение сира Рона и приветствую тебя в нашем лагере.

С этими словами я широко повел рукой, приглашая нового спутника к костру. Минар привязал лошадь к ветке ближайшего дерева и подсел к огню. Мы устроились рядом, с неприкрытым интересом рассматривая нового участника нашего похода.

Минар был старше всех нас, на вид лет девятнадцати или двадцати, а может, и больше. Его молодое лицо носило следы суровой жизни и некоторой опытности, несвойственной большинству буаских юношей. Выглядел при этом он как самый обычный путник. Его невысокая, плотная фигура была облачена в простую темную одежду почти без украшений. На черную льняную рубашку был надет темно-зеленый жилет, отличавшийся от того, который носил Роб, только рядами больших металлических пуговиц по бокам. Длинные коричневые штаны были аккуратно заправлены в высокие сапоги, а на толстом поясе висел обычный набор путешественника: охотничий нож, маленький кошелек и меч. Костюм дополняли длинный темный плащ с большим капюшоном и маленькая шляпа с черным пером на боку.

Если бы не письмо сира, я бы никогда не догадался, что Минар состоял на службе у рыцаря. Однако он даже был оруженосцем, что только подогревало интерес к его персоне, ведь среди норденских юношей звание оруженосца было особенно почетным, многие о нем мечтали, и многие к нему стремились. Каждый год сотни мальчишек со всего королевства покидали родительский кров и отправлялись в замки в надежде поступить на службу к какому-нибудь сиру. Однако для большинства звание оруженосца, уважение и достаток оставались такими же недосягаемыми, как звезды на ночном небе. Недосягаемыми были для них и лошади, которых выдавали опытным оруженосцам. Лошади стоили немалых денег и требовали значительных расходов на содержание. Сеньоры и купцы имели десятки лошадей, но большая часть населения Нордении, да и всей Этории такой роскоши позволить себе не могла и путешествовала пешком, независимо от времени и расстояний.

Беседа с Минаром была занимательна. Молодой оруженосец оказался веселым парнем, имеющим в запасе немало интересных историй. Мы слушали его, как зачарованные. Когда Минар заканчивал одну историю, мы засыпали его вопросами, и он начинал другую. Так продолжалось до самого восхода. Спать было уже поздно, так что, закончив слушать очередной рассказ о подвигах норденских рыцарей, мы собрали наши немногочисленные пожитки и продолжили путь.

Плотная стена кустов и деревьев вынуждала нас идти гуськом. Минару пришлось спешиться и позволить своему коню трусить за собой. Скоро прохладное утро сменилось жарким днем. От зноя не спасала даже лесная тень. Облегчение наступило, лишь когда мы подошли к ручью, пересекавшему тропинку и терявшемуся в кустах. При виде журчащей воды меня охватила страшная жажда, и я, не сбросив заплечного мешка, окунул голову в поток, с наслаждением почувствовав прохладу.

После ручья мы прошли еще около лиги, а потом впереди появился просвет, за которым нас ждал бескрайний зеленый луг, залитый послеполуденным солнцем. Нам уже надоел сплошной лес вокруг, и мы почти побежали по высокой нетронутой траве. Вскоре тропинка, по которой мы вышли из лесу, слилась с более широкой дорогой, огибавшей отдельный лесной островок и терявшейся из виду в зеленеющих полях.

Решив немного передохнуть, мы присели около живописной груды камней, поросших зеленым мхом. Скинув мешки, мы легли на траву, наслаждаясь видом синего неба. Арк приготовил поесть, а Минар продолжил рассказ о рыцарских турнирах, на которых ему удалось побывать. Заслушавшись, мы не заметили, как солнце подкатилось к гребенке темнеющего на западе леса. Когда мы опомнились, было уже поздно, наш отдых слишком затянулся. Эта незапланированная задержка означала, что грядущую ночь нам тоже предстояло провести под открытым небом. И все же мы решили пройти еще пару лиг.

Пока мы двигались по лугу, солнце закатилось, а пустоши вокруг приобрели унылый синеватый цвет, что только усилило усталость. Шагать надоело, в довершение всего Арк принялся распевать старинные норденские песни. Сам он явно получал от этого удовольствие, и его голос разносился по дороге так, что кто угодно мог слушать известные куплеты. Но кроме нас слушать его было некому, а мы не слишком этого жаждали. У Арка не было ни слуха, ни голоса и, как он ни старался, его пение больше походило на вопли мартовского кота. Конечно, сам Арк об этом не догадывался. Уверенный в том, что его таланта с лихвой хватит для карьеры певца, он радовал нас все новыми песнями. И мы, подгоняемые этим жутким воем, были вынуждены остановиться и разбить лагерь прямо в открытом поле.

Легкий ветерок, искры и треск горящего хвороста успокаивали и убаюкивали. Завернувшись в плащ, я не стал бороться со сном и довольно быстро перенесся в царство грез. Это была самая обычная ночь – тихий ветерок, мягкий шелест травы, одинокие звезды над головой. Никто из нас ничего не слышал. К счастью, лошадь нашего нового спутника оказалась более чуткой. Она начала рваться с повода, ржать и бить копытами. Эти звуки заставили меня открыть глаза.

Минар стоял рядом с лошадью, похлопывая ее по спине. Я бросил тревожный взгляд на оруженосца и тут же услышал странный звук неподалеку. Я замер. Звук повторился, на этот раз ближе. Я вновь взглянул на Минара, но тот молча скрылся в тени. Чуя неладное, я схватился за оружие и, поднявшись, толкнул в плечо сладко посапывающего Айка. Мой друг вытаращил на меня сонные глаза, я указал вначале на свой меч, а потом на черноту поля. Айк торопливо зевнул и последовал за мной.

За пределами освещенного круга стоянки я надеялся получше разглядеть смутные очертания окружающей местности. Но ничего увидеть мы не успели. Стоило нам оказаться за границей света, как перед нами вырос словно из-под земли незнакомый человек с мечом в руке. Я растерялся. Кровь ударила в голову, ладони сделались влажными. Во сне я наблюдал немало схваток, но наяву понятия не имел, что делать, куда бежать. Во сне я видел, как я расправлялся с самыми разными противниками, там я был быстрым и сильным и точно знал, как владеть оружием. Но то во сне, а наяву против меня стоял живой противник, и, судя по всему, намерения его были отнюдь не мирными.

В отчаянии я попытался взять себя в руки, но не смог. Руки дрожали, ноги тряслись. Мне страшно хотелось, чтобы Роб и Арк оказались рядом. Но, увы, они продолжали мирно спать у костра. Минара тоже нигде не было видно. Рядом находился только Айк. Он стоял в двух шагах от меня, растерянный и неподвижный. Кинжал в его руке дрожал, глаза удивленно смотрели на незнакомца, а тот не терял времени даром. Легким движением он направил тускло блеснувший клинок прямо мне в грудь. Мимолетный всплеск света оказался как нельзя более вовремя. Очнувшись от оцепенения, я успел сдвинуться с места. Плохо ли, неуклюже ли, но я уклонился от удара, потом еще раз и еще. О том, чтобы самому перейти в наступление, я даже не думал и лишь продолжал свой танец со смертью. Сердце колотилось, пот бежал по лицу, воздуха не хватало.

Противник смело нападал то на меня, то на Айка. В один из моментов, пока враг в очередной раз отвлекся на друга, я успел перевести дыхание. В голове немного прояснилось, бешено колотившееся сердце чуть успокоилось. А главное – я смог взять себя в руки. Вспоминая, как мы с Айком тренировались на мечах в глухом парке Биллона, я принялся следить за каждым движением врага. Еще минута, и вот я сделал свой первый выпад. К моему крайнему удивлению, я не промахнулся. Острие меча коснулось камзола противника, однако не пробило грубую кожу, а скользнуло в сторону, оставив широкий порез на рукаве.

Незваный гость удивленно взглянул на меня и отступил. Я и глазом не смог моргнуть, как он уже зашел с другого боку. Что-либо сделать я не успевал и, точно во сне, просто наблюдал, как острие чужого меча приближалось к моей шее. Слава Духам, из темноты возник Минар! Плавным движением оруженосец отбросил меч незнакомца в сторону, а затем вонзил свой клинок под ребра врагу. Тот издал изумленный хриплый стон, колени его подогнулись, и он упал. Крик умирающего разорвал ночную тишину и разбудил Роба и Арка, не подозревавших о том, что недалеко от них происходит кровопролитный бой. Они вскочили в тот самый момент, когда незнакомец замер в неестественной позе, пробормотав что-то перед смертью. Я не смог разобрать слов, но это было похоже на молитву.

Айк, Минар и я стояли над слабо освещенной фигурой мужчины среднего роста, плотного сложения и с бледной кожей. Никогда еще ни я, ни Айк не сражались по-настоящему и никого у нас на глазах не убивали. Непрошеный гость лежал неподвижно, его черный плащ, застегнутый на горле, раскинулся по истоптанной траве, словно крылья ворона. Капюшон упал с головы и открыл тонкое выбритое лицо и стеклянные голубые глаза, безжизненно устремленные в темное небо. Он совсем не походил на местного. Светлая ли кожа, голубизна ли больших глаз, но я сразу определил, что он – чужеземец. К сожалению, на сшитой из дорогих шелковых и льняных тканей одежде не было ничего, что могло бы указать на его имя, положение или даже род занятий.

– Что случилось? – услышал я голос Роба, он стоял рядом и во все глаза рассматривал распростертое тело.

– Он мертв? – в свою очередь спросил Арк.

– Мертвее не бывает, – хмыкнул Айк.

Друзья засыпали нас вопросами:

– Кто он? Откуда? Как он здесь оказался? Как это случилось? Вы в порядке? Кто-нибудь ранен?

Но отвечать мне было нечего. Все случилось так быстро, что даже после смерти незнакомца мы не могли толком понять, что с нами произошло.

– Да… странно, очень странно, – заявил, наконец, Минар, покачивая трофейным оружием, словно взвешивая его.

– Что странно? – поинтересовался я.

– Боюсь, это был не грабеж, а кое-что похуже, – объяснил Минар.

– А разве может быть что-то хуже грабежа?

– Может. Видите этот клинок? – Минар вытянул руку с мечом. – Хорошее оружие, искусно сделанное и очень дорогое. Я видел немало воров и грабителей, даже охотился за ними. Но никогда не видел у простых разбойников таких мечей. Не уверен, что такое оружие вообще можно раздобыть у нас в Буа. За такой штуковиной нужно ехать в Азорос или Свободные Города. – Минар с размаху воткнул меч в землю: – А теперь поглядите на одежду этого парня. Неопытному взгляду его костюм может показаться обыкновенным, но это далеко не так, – Минар рукой показал на плащ незнакомца. – Видите?

На откинутую полу черного плаща как раз упал свет, и я заметил на подкладке изображение, некий символ, выведенный то ли черными, то ли темно-красными чернилами, – двойной круг из тонких линий, а внутри пара распахнутых крыльев. Изображение было мне совершенно незнакомо, и я вопросительно уставился на Минара.

– Это знак лиги наемников, которые частенько промышляют убийствами, – пояснил он.

– Так это что, наемный убийца?

– Боюсь, что так.

– Один против пятерых?

– Это опытный злодей, видно по повадке. Едва ли вы справились бы с ним без моей помощи…

– Ну, не знаю, – запротестовал Айк, он опустил кинжал и встал на колено, чтобы получше рассмотреть рисунок. – По-моему, мы даже очень неплохо справились.

– Бились вы отчаянно, это верно, но опыта у вас никакого, а без опыта и знаний вам в честной схватке Змеиных Укусов не победить.

– Что еще за Змеиные Укусы? – не понял Айк.

– Если посмотришь внимательнее, то заметишь, что круг – змея, окольцевавшая летучую мышь. Змея олицетворяет их банду, а летучая мышь – связь с подпольем.

– Подполье? Что это такое? – полюбопытствовал я.

– Так обычно называют различные преступные братства, ордена и лиги в больших городах. Прячутся они по подвалам, катакомбам да в трущобах. Там, где их трудно найти.

– И что, в норденских городах есть такие подполья? – спросил Айк, отведя, наконец, взор от мертвого тела.

– Разумеется. Решительно во всех больших городах, будь то в Нордении или еще где.

– Ив Биллоне? – допытывался Айк.

– А ты как думал? – вступил в разговор Арк. – Ты и Дарольд, тайно похитившие два ржавых меча, – чем не подполье?

При других обстоятельствах шутка показалась бы мне обидной, но я еще не пришел в себя после угрожавшего моей жизни испытания. Более того, я счел ее смешной и рассмеялся. Это был смех облегчения и счастья. Во-первых, я не так уж и струсил. А во-вторых, остался жив. Тоже ведь кое-что!

– Не пойму, зачем наемнику с юга нас убить? – не унимался Айк.

– Этому прохвосту причина не нужна, – рассудительно заметил Минар. – Ему нужны деньги. Ты лучше спроси, кто его нанял? И зачем?

– Ну и кто? Зачем?

– А вот этого я пока не знаю. Но если за вами послали Змеиных Укусов, кому-то вы сильно насолили. Вероятно, это не последний посетитель такого рода. Впредь советую всем быть осмотрительнее. Днем глядим в оба, а по ночам будем по очереди охранять лагерь.

– Может быть, это нападение как-то связано с пропажей каравана? – предположил Арк.

– Очень может быть, – ответил Минар.

– Интересно, мы все этим наемникам насолили или кто-то один?

– Кто у вас пружина всей компании? – поинтересовался Минар.

– Дарольд, – ответил Айк.

– Кто собрал группу и повел на поиски?

– Дарольд.

– Кто вопросы про караван задавал?

– Дарольд.

– Вот и делайте выводы.

– Да, есть над чем задуматься, – пробурчал я и почесал затылок. Мне было не по себе. Неужели наемник явился именно по мою душу?

Снова сердце застучало в ушах, страх сжал горло, но я попытался взять себя в руки. В конце концов, не мне одному грозила опасность. Мои друзья тоже рисковали. И делали они это ради меня. Незаметно я окинул всех благодарным взглядом. «Кинулся в воду, Дарольд Ллойд? – сказал я сам себе. – Тогда плыви. И будь верен друзьям. До конца!»

Глава 8

Рассвет выдался холодным. Жестокая ночная схватка была не плодом моего воображения, а, увы, реальностью. На нас не просто напали, нас хотели убить, не ограбить, не попугать, а именно убить. Кому-то очень понадобилась моя смерть или смерть кого-то из моих товарищей, и я прекрасно понимал, что все это как-то связано с пропажей отцовского каравана. Но как? Ответ или хотя бы зацепку я надеялся узнать в обители Ордена Духов.

Настроение у всех было мрачноватое. Говорили мало, каждый держал свои мысли при себе. Тихо, если не сказать уныло, мы шли друг за другом. Минар трусцой ехал впереди, осматривал окрестности. К полудню мы вышли к перекрестку, где дорога заканчивалась и начиналось поле, за которым и находилась обитель. Когда-то на перекрестке стоял столб, указывающий, куда ведут разбегающиеся дороги. Но он давно упал, у обочины валялись истлевшие обломки. Хорошо, что Минар знал нужный путь.

Вскоре я начал замечать кое-какие перемены. Среди травы появилось что-то наподобие дороги. Постепенно она обрела четкие формы и расширилась, и на ней стали попадаться обломки дорожных плит, а спустя лигу под нашими ногами уже оказалась ухоженная мостовая, выложенная большими плоскими камнями. Еще лигой позже впереди появились крыши домов, окруженных деревянной стеной. Это была та самая обитель Ордена Духов.

Волнуясь и радуясь одновременно, мы почти подбежали к запертым дубовым воротам. Я почти ничего не знал ни об Ордене, ни о его «братьях». Не знал, как следует себя вести с последователями Духов, не знал, откроют ли они нам дверь. Но меня это не останавливало. Без малейших колебаний я решительно постучал. Не услышав ответа, я постучал еще раз, сильней и настойчивей.

– Странно, – сказал Минар. – Обычно братья не запираются.

Я еще немного поколотил по воротине, а затем принялся изучать широкие дубовые доски. Очень скоро мой взгляд упал на едва заметную щель. Это была маленькая дверка, аккуратно вделанная в большие ворота. Удар ногой, и дверка со скрипом отлетела в сторону. Путь в обитель открылся. Внутри оказалось странно тихо и пусто. Стожки сена у забора, желтый песок под ногами. Окна и двери распахнуты настежь. Ни людей, ни животных, только порывы ветра, пыль, да солома. Почему-то мне сразу вспомнилась поляна, где Аул нашел фургон отца. Безлюдный двор чем-то напоминал ее. Он был такой же пустой и такой же пугающе спокойный. И так же, как на поляне, спокойствие места показалось неестественным, подозрительным, будто оно тщательно оберегало какую-то тайну.

– Приветствую всех! – крикнул Минар во весь голос.

Ответа не последовало. Обитель была пуста. В надежде найти хоть что-нибудь полезное мы решили обыскать все строения. Айк и я пошли осматривать большой дом слева, Роб, Минар и Арк направились к постройкам напротив. Высоким зданием со шпилем, которое напоминало часовню, мы решили заняться в последнюю очередь.

Через открытую дверь Айк и я осторожно вошли в длинное просторное помещение. Стены были обиты плотной синей материей, очень дорогой по виду. Выше шли ряды медных резных вставок, а по центру стояли три огромных деревянных стола. В самом конце виднелся очаг, а рядом с ним каменный помост, покрытый темно-красным рисунком из переплетающихся цветов. На балках потолка и над помостом были закреплены четыре лампы. Свет этих грубых железных светильников мог озарить все огромное пространство, но масло в них давно высохло, а колпаки покрыл толстый слой пыли. Их явно не зажигали уже давно. Следов борьбы или суеты мы нигде не заметили. Обитатели явно покидали это место не в спешке, не по принуждению. Все осталось таким же, каким оно, вероятно, было всегда.

С досадой в душе мы вернулись во двор. По выражению остальных было понятно, им тоже не повезло.

– Что будем делать? – спросил я.

– Разумеется, осмотрим храм, – ответил Минар и направился к входу единственного неисследованного здания.

– Что-то мне все это кажется очень подозрительным, – сказал Айк.

– Что же здесь случилось? – добавил Роб.

– Обитель пуста, все двери открыты. Признаков насилия не видно. По мне так братья просто собрались и ушли, – заметил Арк.

– Вот я и говорю – подозрительно… – протянул Айк.

– Ага, – согласился Минар, – у меня ощущение такое, что братья ушли не просто так…

– Интересно, куда они отправились? – спросил я.

– Узнаем, когда найдем, – ответил оруженосец.

– А мы их будем искать? – удивился я.

– Конечно, будем и обязательно найдем, – уверенно ответил Минар.

– Но как?

– Столько людей не могут исчезнуть бесследно. Кто-то их где-то увидит, пойдут слухи. За годы моей службы я понял, что не так-то трудно найти человека, если этого очень хочешь, по крайней мере, в Нордении.

Минар произнес это уже перед входом в храм. На пороге он затих. Мы тоже замолчали, вслушиваясь в свист ветра и вглядываясь в причудливые тени. Увы, дальнейшие поиски были недолгими и бесплодными. Спустя десять минут, еще более подавленный, я вновь стоял во дворе. В голове роились плохие мысли. Но от них меня отвлек оклик Айка.

– Что такое? Что случилось? – крикнул я, пытаясь понять причину всеобщего возбуждения.

– Вот, гляди! – Айк протянул мне прямоугольный предмет, завернутый в грязную коричневую тряпицу.

Я бережно взял его и развернул. Находкой оказалась небольшая книга. На кожаной обложке была выгравирована картинка – мужчина в длинном одеянии, стоящий рядом со стройным деревом с широко раскинутыми ветвями без листьев. Уголки книжки были укреплены потемневшим серебром, а в центре красовался металлический замок. Я осторожно вынул дужку из шарниров и открыл обложку. Тонкие, слегка пожелтевшие страницы были все исписаны темно-синими чернилами. Пытаясь сдержать непонятную дрожь в руках, я перевернул первую страницу, потом вторую, третью…

Языка, на котором был написан текст, я не знал.

– Это еще что такое? – удивился я.

– Понятия не имею, – принялся оправдываться Айк.

Я взглянул на Арка:

– Может, ты знаешь?

– Нет, – коротко ответил друг. Не дожидаясь вопроса, Роб усиленно замотал головой. В этот момент Минар аккуратно взял книгу и принялся ее изучать.

– Похоже на уру, – сказал он после паузы.

– Ты о чем? – не понял я.

– Вы что, историю древности не изучали?

– Изучали, – ответил я, – но про уру не слышали.

– Это один из древних языков Этории.

– Да-да, я что-то припоминаю, – вставил Арк, – до Великой войны Этория была поделена между несколькими людскими империями, в каждой из которых имелся свой язык.

– Верно, – улыбнулся Минар, – на уру говорили в империи Тайтул, что расположилась на севере. Когда орда уничтожила Тайтул, вместе с империей умер и язык.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Айк.

Минар перевернул еще несколько страниц и сказал:

– Сир Рои заставляет всех своих юных подданных изучать историю древности, как и географию и основы грамматики. Вы что у себя в Виллонской школе этого не проходили?

– Нет, – начал было я, но Арк перебил:

– Да проходили мы все, только мало кто такое стал запоминать.

– Верно, – подхватил Айк, – откуда нам было знать, что такие познания пригодятся.

– А вот и пригодилось! – усмехнулся Минар.

– Может, ты и прочитать эту книжонку сможешь? – спросил я.

– Увы. Я лишь знаю, что это уру, а как его читать, не ведаю.

Минар глубоко вздохнул, мое лицо помрачнело.

– Да ладно, ерунда! – Айк махнул рукой. – Какая-то книжка на древнем языке. Небось, братья оставили за ненадобностью.

– А вдруг там что-то важное? – возразил Арк. – Вдруг в ней есть что-то новое? Минар, в замке у сира есть кто-нибудь, кто знает уру?

– В Сироне мудрецов такого уровня отродясь не было… слишком мелкий город. Но отчаиваться не стоит, я знаю одного человечка. Если кто и сможет нам помочь, так это он.

– Кто такой? – спросил Роб.

– Отшельник один, живет в лесу, к югу отсюда.

– Что ж, вперед к отшельнику, – я несмело улыбнулся.

– А как же братья Ордена? – поинтересовался Айк. – Разве мы не собирались их искать?

– Разумеется, – ответил Минар, – вот только с книгой разберемся и за ними…

Возражений не было.

Перекусив под защитой высоких стен обители, мы покинули безлюдный оплот Ордена Духов и направились по еле видной извилистой тропинке на юг. Минар ехал впереди, мы следовали за ним быстрым размеренным шагом. К заходу солнца мы весьма подустали, остановились в поле, развели костер и соорудили в траве пять мягких лежанок. Все вокруг казалось тихим и мирным, но мы-то знали, что тишина обманчива. Помня о недавнем нападении, мы по очереди охраняли лагерь. Когда закончилась моя смена, я улегся рядом с Айком и тут же уснул. Передо мной вспыхивали картины далекого прошлого, навевая грустные, но теплые воспоминания о тех, кого я любил и кто остался в родном городе. Эти образы грели сердце, и я погрузился в безмятежное блаженство.

На следующий день мы не сбавляли темп. Утро сменилось днем, задул ветер, принеся с собой тяжелые облака. Небо потемнело, в воздухе почувствовался скорый дождь. Погода продолжала портиться, и в конце концов тучи начали ронять тяжелые капли. Очень быстро дождь перешел в ливень, который бушевал весь день, отдав нас во власть холодной воды, ветра и молний, то и дело разрывающих черное небо. Земля под ногами стала жирным месивом, грязь налипала комьями на сапоги и так тянула вниз, что нам пришлось сойти с тропы, чтобы хоть как-то продвигаться вперед. Но и в мокрой траве спасения мы не нашли. Она превратилась в трясину, и каждый новый шаг давался с огромным трудом. Казалось, вода хлестала сразу отовсюду. В довершение всего пейзаж вокруг становился все безрадостней, куда ни кинь взгляд – грязный бурьян и осока.

Мокрые, голодные и уставшие, мы тащились через лужи и ручьи грязной воды до самой ночи. Когда темнота двигаться дальше не позволила, мы упали под деревья небольшой рощицы, наслаждаясь долгожданным отдыхом после изнурительной ходьбы. Из всех нас один только Минар не выказывал видимых признаков усталости, остальные же просто не могли пошевелиться и лежали на траве, не обращая внимания на промокшую насквозь одежду. Мы не разжигали костра и не готовили горячей еды. Скудная пища, сыр и черствый хлеб, казалась безвкусной, но мне было все равно. Даже не доев, я провалился в сон, перенесший меня в таинственное место, которого я никогда раньше не видел.

…Я шел по темному коридору, в конце его виднелся бледный свет. Я двигался медленно, вглядываясь в темноту, пытаясь понять, что ждет меня впереди. Постепенно блеклый свет стал ярче, потом приблизился и окутал меня со всех сторон. Глаза заболели. Я зажмурился и тут же почувствовал, что куда-то плыву. Когда я наконец-то решился открыть глаза, то обнаружил, что стою в центре зеленой лужайки, залитой солнцем. Лужайка была покрыта мягким травяным ковром и усыпана мелкими цветами самых разных расцветок. Цветы испускали сладкий аромат, делая дыхание приятным и легким.

Непроизвольно я глубоко вдохнул и тут услышал женский голос. Со мной кто-то говорил, но я не мог разобрать слов. Я огляделся. Вокруг никого не было.

– Кто здесь? Что вам нужно? – выкрикнул я.

Голос зажурчал еще громче, невидимая пелена отступила, и мне стало понятно каждое слово.

– Дарольд, – мягко говорила незнакомка, – следуй за лиловыми цветами к деревьям. Там будет тропа, она приведет тебя ко мне.

Я глянул вниз. У меня из-под ног убегала к лесу узкая полоска лиловых цветов. «Странно, – подумал я, – раньше их не было».

– Не бойся! – продолжал голос. – Ничего плохого с тобой не случится. Это славное место, здесь нет ни опасностей, ни забот.

Не знаю почему, но я поверил голосу и пошел за цветами. У края лужайки, в живой зеленой стене мне открылся проход. Еще раз оглядевшись, я переступил невидимую границу и очутился на другом ковре, теперь из опавших листьев, сохранивших каким-то образом свежий зеленый цвет. Меня окружал лес, но это только на первый взгляд. На самом деле я стоял в огромном зале, где живые деревья и вьющиеся стебли сплетались в сложную мозаику, образующую внутреннее убранство просторного атриума. Переплетения темно-зеленых листьев создавали бархатные занавеси, спускающиеся с высокого потолка, сотканного из толстых ветвей. Хотя в зале не было ни окон, ни дверей, все пространство заливал свет, который струился ниоткуда и отовсюду одновременно. В дальнем конце с особенно ярким освещением в высоком ажурном кресле, сплетенном из тонких черных ветвей, сидела молодая особа. Ее длинные золотые волосы спадали на плечи, свободно опускались на грудь и на зеленое платье из тончайшего шелка, отделанное по краям гирляндами свежих цветов. На голове ее светился тонкий серебряный обруч, а в руках сверкал жезл белого цвета.

– Не бойся, Дарольд, – произнесла дама и одарила меня приветливой улыбкой.

Сомнений не было, я слышал именно ее голос.

– Подойди, сядь рядом, мне нужно тебе кое-что рассказать.

Женщина указала на место рядом с собой, где прямо из земли вдруг вырос живой стул. Молча я подошел и присел на краешек, ни на мгновение не отрывая глаз от пленительного лица. Незнакомка казалась очень юной, но что-то подсказывало, что это не так, что она намного старше меня, ибо ее синие глаза были полны мудрости, а бледное лицо хранило загадку.

– Меня зовут А-ти-фрай-муртер-итэя, но ты можешь называть меня А-ти. Я пришла к тебе из далекого Великого леса, где вот уже многие годы мой народ живет в спокойствии и безмятежности девственной природы, вдали от хаоса вашего людского мира. Как ты, вероятно, уже догадался, я не человек, а представительница иной расы. Я – аал. И это не обман и не выдумка. Ваши легенды говорят правду. Мы, аалы, существуем, хотя в это уже почти никто из вас не верит. Впрочем, я не виню людей. Уже давно мой народ не называет Эторию своим домом. Мы редко покидаем покой нашего Леса, и за долгие годы отсутствия человеческий род забыл о нас, а те немногие, кто еще помнит, избегают нас, боясь необъяснимого и непонятного. Однако, несмотря на кажущуюся отстраненность, мы ни на минуту не забываем о вашем мире. Мы пристально следим за всем, что происходит с вами, и не так давно узнали, что в вашем мире начались неприятные события. Все они связаны между собой, и все они предвещают великую беду. Далеко на севере, среди льдов и вечной ночи, пробудилось от долгого сна древнее зло. Оно голодно и жаждет вернуться в ваш мир. Именно поэтому ты сейчас здесь со мной.

Древнее зло, Великий лес, аалы – все это звучало очень странно и необычно. В голове тут же завертелись вопросы: «Неужели она говорит правду? Неужели она не человек? А ведь так похожа… хотя… откуда мне знать? Я никогда раньше не встречал аалов, да и познания мои об этой древней расе весьма скудны. Нет, конечно, я слышал немало легенд о древних аалах, что якобы жили в Этории до появления людей, а потом ушли в Великий лес, но то были сказки, и я давно в них не верил. А может, зря не верил? Может, аалы все же существуют?» Я всмотрелся в бледную незнакомку. Эта женщина и вправду чем-то отличалась от тех девиц, что прогуливались по улицам Биллона. В ее чертах сквозило что-то чужое, иное, ее взгляд был почти мистическим. А вот теплая улыбка выглядела вполне человеческой. Тут меня посетила еще одна мысль: «Так, наверное, это просто сон!»

– Ты прав, – сказала А-ти. Я отвлекся от раздумий. – Это сон и не сон одновременно. То, что сейчас перед твоими глазами, – видение, и оно так же реально, как дождь, бьющий по твоему плащу, или солнце, которое завтра высушит его. Сейчас ты спишь, а твой разум бодрствует, и он проделал огромное расстояние, чтобы попасть в этот зал.

А-ти внимательно посмотрела на меня. Я сидел неподвижно в зеленом кресле с открытым от удивления ртом.

– Ты когда-нибудь слышал о дальновидении? – спросила она.

Я отрицательно мотнул головой.

– Что ж, постараюсь пояснить. Какое-то время назад ты начал видеть странные сны. Они и сейчас вмешиваются в твою жизнь, терзают тебя, навязывают образы, которые ты не можешь ни объяснить, ни забыть. Не ты один испытываешь подобное. Твои друзья тоже их видят. Вы не раз пытались найти разгадку вашему «недугу», но так и не сумели. Позволь помочь. Как я уже сказала, сейчас мы находимся в разных точках пространства. Ты – в Нордении, я – в Великом лесу, но при этом мы беседуем, как если бы были рядом. И это не обман. Это дальновидение, такое же чувство, как зрение или слух, только оно позволяет расширить сознание, перейти известные границы разума. Оно дает возможность достигать невероятно далеких мест, не делая ни шагу, слышать и видеть то, что происходит на расстоянии многих лиг. Когда-то, много лет назад, твои предки тоже пользовались дальновидением. Но со временем люди стали бояться этого чувства, они начали избегать его и, сами того не осознавая, подавили его в себе. К сожалению, для большинства твоих сородичей дальновидение потерянно навсегда. Их разум слишком слаб, а чувства огрубели. Обременить их таким даром – значит привести к безумию. Но среди вас есть еще те, в ком дальновидение продолжает жить. Ты, Дарольд, один из таких людей. Твой разум силен. Он приветствует новое и жаждет проникнуть в глубины неизвестного, невзирая на застарелые предубеждения. У тебя сильная интуиция, а это ключ к пробуждению дальновидения.

А-ти взмахнула рукой. Из ее рукава выпорхнули несколько серебряных искр, очень похожих на снежинки. Они медленно опустились на травяной пол и исчезли в темно-зеленом ковре, оставив за собой красивый серебряный след.

– В вашем мире многие любят сказки о магии, – продолжила А-ти, – но никто по-настоящему не верит в саму магию. Ты же все еще надеешься, что она жива. И ты прав. Магия среди нас, около нас, внутри нас. Видения, которые тебя посещают, тоже часть магии, и они вызваны моим заклинанием.

Меня охватил страх.

– Не бойся! – поспешила успокоить А-ти. – Мои чары не принесут тебе вреда. Моя цель лишь помочь твоему дальновидению пробудиться. Конечно, процесс это нелегкий, порой даже мучительный. Твой юный разум борется с вторжением. Попытку разговора ты зачастую принимаешь за наваждение, мои слова – за кошмары. Но иного пути – возродить в тебе это древнее чувство – нет. Именно потому я наложила заклинание и на твоих друзей, ибо я знала, насколько важна для тебя их поддержка. Я надеялась, что их присутствие в твоих снах укрепит твой разум. Так оно и случилось, и сегодня твое дальновидение наконец-то возродилось после долгого сна. Теперь ты можешь им пользоваться, пусть пока и бессознательно. Что же касается моего заклинания, то оно скоро развеется, а твое новое чувство станет развиваться самостоятельно. Со временем ты поймешь, как им управлять. Но будь внимателен – дальновидение требует осторожного обращения. Если ты начнешь им пренебрегать, оно уйдет, если станешь злоупотреблять – обернется против тебя. Стремись найти равновесие, и тогда тебе откроется новый мир. Мир, который доступен лишь избранным.

А-ти замолкла. Я же просто не мог ничего сказать, настолько был поражен услышанным.

– У меня к тебе вопрос, Дарольд, – спустя какое-то время продолжила А-ти.

– Да? – выдавил я едва слышно.

– Готов ли ты принять такой дар? И если да, будешь ли ты стремиться развивать его мудро и осторожно? Подумай хорошенько, ответы на эти вопросы навсегда изменят твою жизнь.

На сей раз размышлял я недолго. «Что ж, магия так магия, такой подарок судьбы упускать нельзя. Другого шанса может и не быть, и потом, что я теряю? Если это сон – сном все и останется, ну а если нет, ну, тогда я – счастливый обладатель уникальной способности».

Я посмотрел прямо в глаза А-ти и дал свой ответ. Слова мои эхом разнеслись по залу.

– Рада, что не ошиблась в тебе, Дарольд, – спокойно сказал А-ти. – А теперь, когда ты знаешь о дальновидении и согласен его принять, позволь открыть тебе еще несколько тайн. Многое из того, что я тебе скажу, покажется странным, возможно, даже безумным, но уверяю тебя, все это – правда.

Я попытался изобразить готовность слушать.

– Исчезновение твоего отца и брата не случайность, а часть тщательно продуманного плана, за которым стоят темные силы, желающие порабощения вашего мира. Чтобы противостоять этим силам, ты должен многое сделать, большое и малое. Твой путь уже определен. Твои поиски стали началом, а визит в брошенную обитель Ордена Духов – продолжением. Ну и конечно, та странная книга, написанная древним, забытым языком, тоже часть твоего нового пути. Запомни! Эта книга таит в себе ключ к сохранению Этории. Я знаю, твои друзья и ты идете к старому отшельнику. Это правильный выбор. Но поторопитесь, времени у вас мало. Тебе еще нужно помочь брату…

– Но как я могу помочь Эйву? Я даже не знаю, где он, – спросил я.

– Я говорю не об Эйве, а о Рике.

– Рик?! С ним что-то случилось? – воскликнул я.

– Пока нет, но случится, если ты не заберешь его с собой. Как только разберешься с книгой, спеши домой…

Неожиданно черты прекрасного лица А-ти дрогнули, поплыли и постепенно исчезли, оставив меня в непроглядной мгле. Не знаю, мгновение ли прошло или вечность, но я проснулся с ясным ощущением того, что нужно делать. Приподнявшись с влажного холодного ложа, я оглянулся вокруг. Было еще темно. Дождь прекратился, но тучи не отступили, и в небе клубился мрак. Спать больше не хотелось, и я просто лежал, раздумывая об увиденном.

Утром я подозвал всех к себе и рассказал о том, что приключилось ночью. Опасаясь насмешек и недоверия, я говорил сухим, будничным тоном, даже с оттенком легкой самоиронии. Друзья слушали молча и сосредоточенно, подтрунивать надо мной и не думали, а когда история подошла к концу, начали задавать вопросы, по очереди, не перебивая и не мешая.

– Ты уверен, что это был не просто сон? – спросил Арк первым.

– Ты видел настоящую волшебницу аалов? – уточнил Роб.

– Это было похоже на другие наши видения? – поинтересовался Айк.

– Не совсем, – ответил я, подумав, – тут была какая-то иная реальность. Яркая, настоящая… не найду точных слов. Но у меня такое ощущение, что я действительно находился там, в том зеленом зале. Я ясно помню все, что мне привиделось, что было сказано. Я даже помни запахи!

– Ох, и чего мы только не повидали в наших снах! – заметил Роб.

– Да уж, – согласился Айк.

– Так что будем делать? – спросил Арк.

– Думаю, мы не вправе игнорировать то, что сказала А-ти, – ответил я.

И тут мы услышали голос Минара:

– Ну-ка, о чем это вы тут шепчетесь?

Все сразу замолчали. Мы совершенно забыли о том, что наш новый товарищ ничего не знал о снах и видениях, он даже про нашу находку на поляне не знал. Мы не собирались открывать оруженосцу все наши секреты без особых на то причин, но теперь, после того как он стал невольным свидетелем разговора, утаивать от него что-либо было бесполезно. Возможно, Минар ожидал услышать связный рассказ, но у нас, увы, получилась безумная история о странных снах, сопровождавшаяся домыслами и догадками. Не знаю, поверил ли он нам или нет, но ничего обидного не сказал, задал лишь пару вопросов, а потом поклялся хранить тайну и занялся лошадью. Айк же немедленно вернулся к обсуждению.

– Вы, что, действительно хотите вернуться в Биллон? Вы с ума сошли?! – пыхтел друг.

– Да не волнуйся ты так, – усмехнулся Арк.

– Не волнуйся! Отец меня убьет, как только приметит! И положит в один из своих ящиков, благо они всегда у него под рукой.

– Я тоже не хочу возвращаться, – попытался успокоить я друга, – но что, если Рик в опасности?

– А по мне, так это мы все будем в опасности, если домой вернемся!

– Если не хочешь, не ходи, – вставил Роб.

– Куда же я денусь? – возмутился Айк.

– Придумаем что-нибудь.

– Придумаем! – повторил Айк менее уверенно. – Что тут придумаешь?

– У нас что, дел мало? – сказал Арк. – Отправим тебя искать братьев Ордена, например…

– Разбивать такую компанию! Нет уж! Куда вы, туда и я. И потом ближайшее дело у нас книга, так?

Все кивнули.

– Ну, вот и посмотрим, если там действительно окажется что-то интересное или важное, значит, волшебница из видения и про Рика правду говорила…

– А если в книге ничего интересного не найдется? – спросил Роб.

– Ха, тогда будет ясно, что это был просто сон. Пойдем в Сирон, доложим о своих находках сеньору и отправимся дальше искать караван.

– Ну а потом домой, – добавил Арк.

– Опять ты про «домой»!

– А куда нам еще идти, когда все закончится?

– Не знаю!

– Вот и я не знаю.

Глава 9

Остатки тяжелых туч рассеялись, унеся с собой все тревоги предыдущего дня. Их место заняла легкая дымка, сквозь которую на все еще мокрую, слякотную землю падали яркие солнечные лучи. Мне было жарко, хотелось пить, но я радовался всем сердцем. После разговора с А-ти у меня, вернее у нас, появились ясность и цель, реальная цель. Благодарные тому, что ливень и гроза миновали, мы бодро шагали на юг. Как-то незаметно рядом с дорогой выросла темная полоска леса. То тут, то там среди зелени появлялись мелкие тропы, которые убегали, как ручейки, в гущу деревьев. К одной из таких троп нас и подвел Минар.

– Ну, вот и прибыли, – он спрыгнул с лошади, – дальше придется идти через лес, так что предлагаю перекусить здесь.

Возражать никто не стал. Привал был недолгим, и как только теплый горьковатый сидр смочил нам горло после еды, лямки тяжелых мешков вновь врезались в плечи.

Золотые солнечные лучи, в которых плясали блестящие пылинки, косо падали сквозь плотный занавес из ветвей и листьев, придавая почти волшебное свечение лесному полумраку. Холодный, сырой воздух, пропитанный сладкими запахами живых растений, немного дурманил, а доносившееся сверху пение птиц и голоса неизвестных животных напоминали о том, что мы лишь гости в том таинственном мире. Спустя два часа мы вышли к небольшой поляне, наполовину залитой солнечным светом. Словно часовые, лужайку окружали плотные ряды могучих сосен, охраняя покой скромной хижины, наполовину вросшей в землю. Из кривой узкой трубы тянулись струйки белого дыма, так что было ясно, что хозяин дома.

Оставив нас в стороне, Минар скинул плащ и поспешил к домику. На легкий стук дверца приоткрылась, и Минар проскользнул внутрь. Потекли томительные минуты ожидания. Когда дверь вновь распахнулась, оруженосец вышел на свет в сопровождении высокого старца. Хотя до этого я никогда не встречал отшельников, данное слово очень подходило к хозяину хижины. Время и одиночество явно наложили свою печать на его облик. Длинные, белые как снег волосы спускались на плечи и сливались с такой же белой бородой до пояса. Одет отшельник был в серый балахон до самой земли, отчего казалось, что старец не идет, а плывет по траве. Приблизившись почти вплотную, он оглядел нас слегка выцветшими глазами, причмокнул и громко вздохнул, выказывая не самое лучшее настроение, возможно, вызванное нашим неожиданным появлением. Мы молчали. Затянувшаяся пауза, похоже, еще больше рассердили старика. Он снова громко вздохнул, потряс седой головой и заговорил глубоким чистым голосом:

– Ну-ка, ну-ка, ишь пришли… голодранцы, юнцы безмозглые… из гнезда выпали и давай сразу героев изображать! Забавно!

Отшельник явно не был впечатлен нашим видом.

– Ну и что нужно горе-героям? Почему меня от дел важных отрывать решили?

– Мы недавно наткнулись на одну весьма интересную книгу, – поспешил с ответом Минар.

– А я здесь при чем? – перебил его старец.

– Нам бы хотелось узнать, что в ней написано.

– Ну, так читайте…

– К сожалению, эта странная книга написана на уру, а из нас никто этого древнего языка не знает.

– Для чего вам знать, что написано в книге? – отшельник нахмурился.

– Это может помочь нам с поисками…

– И что же ищут герои-неудачники? Золото? Девок?

– Торговый караван из Биллона.

– Неужто целый караван? – отшельник ухмыльнулся.

– Да, целый караван, – встрял я, – он исчез с месяц назад где-то в этих краях, и о нем до сих пор ничего не известно. С караванам пропали мой отец и брат! А книга пока наша единственная зацепка.

– Ха, если это ваша единственная зацепка, то, похоже, вы не очень хорошие искатели. – Старец еще раз обвел нас взглядом и махнул рукой: – Ох, голодранцы и есть голодранцы, и как вам только дело такое важное доверили?

– Нам не доверяли, мы сами за него взялись! – ответил я.

– Сами, значит, ох, как же мне надоели всякие мелкие ленивые типчики.

– Это вы о нас? – спросил Роб с вызовом.

– О ком же еще! Вас что, уже ничему не учат в ваших школах? Да о чем я говорю, это же Нордения… здесь знания никому не нужны! Ответы, они же всегда под носом, чтобы их увидеть, нужно лишь немного терпения и усердия. Но нет! Никто не хочет ни учиться, ни трудиться, раз – щелкнул пальцами, и на тебе – отшельник, он и на все вопросы ответит, и с загадками мира поможет, и книгу любую прочитает. Не знаю только, с чего вы решили, что я стану тратить на вас время! Думаете, у меня его много? Девать некуда?

– Нам очень нужна ваша помощь, от этого могут зависеть жизни людей, – сказал Минар вежливо, но твердо.

– И, по-вашему, это достаточная причина, чтобы отвлекать одинокого человека от его дневных размышлений? Почему бы вам не вернуться в замок вашего господина и не покопаться в книгах, которые там валяются?

Слушая ворчание старика, я невольно вспомнил родной Биллон. Отшельник уж очень походил на нашего местного учителя, Око, печально знаменитого тем, что он бранил всех за любую мелочь. Если подумать, Око и внешне походил на отшельника – старый, худой и несдержанный на язык. Оруженосец же напомнил мне одного из наших городских глашатаев, Аби, человека с уникальным талантом настаивать на своем.

– Я все понимаю, – говорил Минар, – и очень сожалею, что мы вам помешали. Но пропал целый караван, несколько десятков людей.

Бормоча что-то про себя, отшельник вздыхал и чмокал губами, постукивая посохом, потом развернулся и пошел к хижине.

– Не принимайте всерьез, на самом деле он хороший человек. Просто он не любит, когда его беспокоят, – прошептал Минар, кинув взгляд на удаляющуюся фигуру старца. В этот момент до нас донесся голос:

– К счастью для вас, у меня сегодня есть немного свободного времени, иначе я бы прогнал вас, чтобы и духу вашего не было.

– Думаю, нам стоит пойти за ним, – заметил Минар.

– Точно? – спросил Айк.

– Говорю вам, он нам поможет. Он и прежде любил поворчать.

Минар поспешил к двери, но на полпути обернулся и добавил:

– Главное, запомните, его зовут Ирк Мудрый. Обращайтесь к нему именно так и ни в коем случае не называйте его «сиром». Он этого терпеть не может.

Уже на пороге в ноздри ударил запах старого тряпья, сухих трав, сгоревших дров, мокрого дерна и дымящего очага. Эти и другие, с позволения сказать, ароматы заполняли каморку, не давая дышать. У меня запершило в горле, глаза заслезились. Старик сидел за круглым столом, откинувшись на спинку колченогого самодельного стула. В одной руке он держал посох, в другой – длинную курительную трубку. Осмотрев нас еще раз, он жестом пригласил всех сесть. Мы разместились на лавке и продавленном топчане.

– Давайте сюда вашу книгу.

Отложив дымящуюся трубку, отшельник засунул руку куда-то в складки балахона, немного покопался и вытащил два стеклянных кругляша, соединенных металлической полоской. Он тщательно их протер краем одежды и водрузил на нос.

– Сколько мне еще ждать? – воскликнул он. – Вы собираетесь мне что-нибудь показывать или нет?

Он схватил трубку и стукнул ею по столу. Посыпался пепел, полетели искры. Я суетливо передал книгу. Старческое раздражение мгновенно сменилось любопытством. Отшельник начал внимательно рассматривать нашу находку, медленно переворачивая страницы и что-то шепча.

– Как это ни удивительно, но вы правы. Это действительно уру. Поразительно. Просто поразительно. – Отшельник торопливо слюнявил пальцы и переворачивал страницы. – Хм-м-м… впечатляющий образец. Стало быть, так, – он резко захлопнул книгу, – вам лучше найти себе подходящее место снаружи. Мне нужно время, чтобы все здесь изучить. Завтра утром? – он вопросительно глянул на нас. – Или после обеда? Впрочем, что такое обед? Горсть сушеной травы. Но не для вас, не для вас…

Старик пробормотал что-то еще, но мы ничего не понимали. А он и вовсе перестал обращать на нас внимание. Не получив никаких указаний, мы продолжали ждать в хижине. Скоро, однако, я понял, что отсидел зад и у меня затекли ноги. Я попытался сменить позу. Мое ерзанье отвлекло отшельника. Он поднял голову и посмотрел на меня сквозь стеклянные диски. Его лицо вновь выражало крайнее раздражение.

– Я же сказал, это займет время! Не понимаете? Или оглохли?! Я ничего не скажу вам до завтра! Ясно?! И не нужно меня отвлекать! Отправляйтесь-ка наружу со своими глупостями. Пойдет дождь – укройтесь в лесу. Появятся волки – сражайтесь с ними или позвольте им вас сожрать. Но только не мешайте мне работать. Закончу, дам знать. Все. Прощайте.

– Уважаемый сир отшельник… – начал было Айк, вставая со своего сундука.

– Я сказал – завтра! – огрызнулся старик. – И не надо называть меня «сиром»! Эти титулы годны только для дураков, зазнаек и рыцарей, вообразивших о себе Дух знает что. Меня зовут Ирк Мудрый. Понятно?

Старик фыркнул и опустил взгляд в книгу, не желая больше с нами общаться. Меня это вполне устраивало, и я вышел на свежий воздух.

Солнце уже опустилось за верхушки деревьев, оставив в ясном небе багряный отсвет. Скоро небо над лесом покраснело, а на востоке стало темно-синим, вечерним, возвещая конец дня. Зажглись первые звезды. Над поляной повис бледный кремовый месяц, его слабый свет падал на траву. Даже с наступлением темноты на поляне отшельника нас не покидало теплое чувство покоя и безопасности, прогнавшее страхи прошлой ночи. Устроившись поудобнее, мы разожгли небольшой костер. Поляна озарилась багровым светом, а столб дыма, сливаясь на высоте с клубами дыма из трубы отшельника, растворялся в прохладном небе. Костер не только согревал, но и позволил состряпать неплохой ужин.

Ночью никакие видения меня не посещали. Проснулся я отдохнувшим и бодрым, готовым к новому дню. Редкий случай – товарищи мои еще спали, разумеется, кроме Минара. Он стоял в стороне и невозмутимо чистил лошадь пучками мокрой травы. Оруженосец меня не видел, и я не стал обращать на себя его внимание. Тело мое блаженствовало. Я наслаждался безмятежным спокойствием поляны и окружающего леса. Я лежал и думал о том, как хорошо вписался оруженосец в нашу маленькую компанию.

– Доброе утро, Дарольд! – услышал я голос Минара. Он уселся рядом и вытянул ноги.

– И тебе доброе, – весело ответил я. Утро было действительно как на заказ. – Эта поляна… просто чудо… Не знаю почему, но я давно не чувствовал себя так славно.

– Да, место особенное, – согласился Минар, – спокойное, надежное. Наверное, поэтому Ирк и решил здесь поселиться.

– А кто он такой, этот Ирк? – поинтересовался я.

– Буаский отшельник.

– И все?

– Разумеется, нет, – ответил Минар, – поговаривают, что раньше он был уважаемым ученым и проживал в Янтарной империи, далеко на юге Этории. Детство он провел в семейном замке, в роскоши и блеске. Но в отличие от большинства благородных особ его интересовали не интриги и фамильное наследство, а знания. Он много учился, много читал, переписывался с другими учеными мужами, что-то мастерил, изобретал. Говорят, что славу серьезного ученого и талантливого исследователя он снискал еще в юности. Знатные семьи приезжали к его отцу со всех концов империи с выгодными брачными предложениями.

В конце концов его женили на дочери какого-то вельможи и поселили в огромном поместье недалеко от столицы. Но обязанности главы семейства слишком тяготили нашего отшельника, и после нескольких лет мучений он оставил жену и детей и отправился в длительное путешествие. Одни поговаривают, что он искал какие-то редкие книги, другие – что работал над всякого рода заданиями военного толка, а кто-то уверен, что он рылся в руинах Магниссии. А еще он нанимался к титулованным особам и выполнял любую работу, если за нее хорошо платили. Все это время наш отшельник не очень-то интересовался семьей. Однако, считая себя человеком чести, он исправно посылал домой значительные суммы денег и письма, в которых описывал в деталях свои успехи. Но однажды его послание вернулось, а вместе с ним пришло и известие о том, что на его замок напала банда наемников. Негодяи не пощадили никого: ни жену, ни детей, даже местного брата Ордена Духов в живых не оставили. Хотя наш отшельник и не испытывал особого горя от трагической потери, он все же вернулся домой. Испытывая больше интерес, чем ужас, он принялся осматривать руины своего дома и вскоре обнаружил, что причиной всех разрушений была боевая машина, и не просто машина, а та, что придумал он сам. Чем больше Ирк всматривался в развалины, чем больше смотрел на могилы своих родных, тем явственнее проступали перед ним плоды его же труда. И тогда, в одночасье, он осознал, какое зло принес в мир его разум.

Прозрение потрясло его до глубины души. Он возненавидел себя за свое неведение, свой эгоизм и пустые устремления. Не в силах вынести мертвый пейзаж, он покинул пепелище и больше никогда туда не возвращался. Но совесть не отпускала. Куда бы он ни приезжал, где бы ни прятался, совесть наполняла когда-то равнодушное сердце болью и печалью. Мрачные мысли, подобно голодным псам, рвали на части его сознание. Он не мог ни думать, ни работать. В отчаянии он отказался от всего и исчез. Многие пытались его искать, но найти так и не смогли. Возможно, он отправился свести счеты с убийцами семьи, а может, ушел в Великие равнины. Никто не знает, где именно скитался старец, но лет восемь назад он объявился в Буа и поселился на этой поляне. С тех пор он живет здесь, и мы зовем его отшельником.

Минар сделал глоток воды из фляги.

– Неужели все это правда? – удивился я, уж очень необычна была история о старце.

– Так говорят люди…

В этот момент раздался скрип со стороны хижины. На пороге появился Ирк, громко кашляя и вздыхая. Он выглядел так же, только на голове у него теперь была островерхая соломенная шляпа. Завидев нас, он поманил к себе. Как только мы подошли, он указал посохом на оруженосца:

– Ты, парень, оставайся снаружи. Поговорю с тобой позже. Сейчас мне нужен этот, – отшельник вновь показал на меня.

Оруженосец молча повиновался. Дверь захлопнулась, и я оказался наедине с отшельником.

Глава 10

– Прежде чем перейти к сути дела, мне нужно знать, как и где вы нашли эту книгу, – начал старец.

Я поспешно рассказал о визите в обитель Ордена. Старик внимательно меня выслушал, затем открыл книгу и прочитал короткий отрывок.

– Знаешь, что это? – спросил он.

– Нет, – честно ответил я.

– Это уру. А знаешь, что такое уру?

– Древний язык?

– Верно. Но это не все. Уру не просто древний язык, он первый язык людей и на протяжении долгого времени единственный. Сейчас, конечно, в ходу другие наречия, но в основе каждого лежит уру, хотя об этом почти никто не знает.

Отшельник откинулся на спинку стула, поднес книгу поближе и продолжил:

– Для многих уру лишь забытая частичка прошлого, никому не нужная и нежеланная. Но только не для меня. Я всегда считал этот великий язык неотъемлемой частью нашего существования, без него не было бы ни истории, ни знаний. Я сам посвятил изучению уру многие годы, прочитал сотни текстов, обшарил десятки библиотек и могу тебя заверить, каждое изученное мною слово было творением древности. Однако ваша находка вовсе не древний текст, а произведение времени сегодняшнего. И это странно. Тот, кто написал ее, владеет уру в совершенстве, а таких людей я еще не встречал. – Отшельник перевернул страницу. – Отрывок, который я прочитал, в вольном переводе звучит так: «Слава Могуществу Древнего Господина» или, что более тревожно, «Господина Древности».

Старик посмотрел на меня выжидающе. Но я не знал, что ответить, и промолчал. Ирк фыркнул:

– По твоей реакции я понимаю, что ты и с «Господином Древности» не знаком.

Я мотнул головой.

– Ничего удивительного, – вздохнул отшельник, – большинство голодранцев вроде тебя о нем не знают.

Отшельник прочитал еще один отрывок и сразу его перевел: «…и придет тот день, когда наш господин восстанет из праха, и вернется из северных пустошей, и обрушит на гнилой мир всю свою мощь и презрение, и наступит конец правления неверных, и начнется новая эра…»

Ирк снова вопросительно посмотрел на меня. Я снова тупо промолчал. Старик грустно вздохнул:

– Насколько хорошо ты вообще знаешь древнюю историю, юноша?

– Я немного учил ее в школе.

– Так я и думал. – Отшельник причмокнул недовольно. – Ах уж эти провинциальные школы, позор, да и только! И куда только смотрят ваши сеньоры? Ладно, придется дать тебе небольшой урок.

Ирк раскурил потухшую трубку.

– Этория, юноша, не всегда была такой, как сейчас. Давным-давно, задолго до появления людей, мир принадлежал великой древней расе магов. Они называли себя «хранителями» и правили миром многие тысячи лет. Они бы правили и дальше, но их цивилизацию уничтожила разрушительная гражданская война. Детали того конфликта мало известны, но я предполагаю, что виной всему стал внутренний спор между двумя группами магов. Одни считали, что магические силы должны использоваться для сохранения гармонии и жизненного баланса, другие же хотели направить силы магии на построение нового, совершенного мира, без печали, страданий и боли. В какой-то момент к сторонникам идеи «нового» примкнул некий хранитель по имени Алин. Он уговорил соратников перейти от дебатов к действиям и обрушил на мир смертоносную магическую энергию, искажая и меняя все вокруг себя.

Остальные хранители попытались остановить Алина, но это оказалось непросто. Мятежный маг обладал невероятными возможностями, а его магические познания пугали даже самых именитых из хранителей. Война продлилась многие годы. В конце концов бунтовщики потерпели поражение, их твердыни оказались разрушены, источники магии опустошены. Сам Алин был пленен. Его лишили всех имен и званий и отправили в вечную ссылку на ледяные равнины севера, которые хранители заперли высокими горами Края Земли.

Правда это или нет, сейчас уже не узнать, но после той войны хранители стали уязвимы. Болезни, увечья и старость, незнакомые им ранее, вернулись. Шли годы, хранителей становилось все меньше, и в какой-то момент они просто исчезли. Хотя так думают не все. Члены Ордена Духов, например, считают, что хранители никуда не исчезли, а перевоплотились в духов и по сей день скрываются в водах рек и озер Этории и следят за нами, как за малыми детьми…

– А что случилось с Алином? – спросил я.

– Никто толком не знает, что произошло с мятежным хранителем. Например, в древних текстах аалов рассказывается о кровавой борьбе против орды, пришедшей с севера, которой командовал могущественный маг, очень похожий на опального хранителя, именно поэтому многие аалы называли его Алин.

– Все это похоже на какую-то сказку, – заметил я.

– Сказку?! Нет, юноша, это не сказка. Это горькая история нашего мира, которую, к великому сожалению, никто не помнит и не хочет учить, точно так же как не хотели учить ее наши предки. После ухода аалов они позабыли об угрозе с севера. Безмятежно они строили свои города, создавали империи, в то время как за горами беспрепятственно крепла угроза. И вот летом 2521 года Первой Эпохи несметные полчища воинов и диких животных перешли через Край Земли и наводнили мир. Армии завоевателей были огромны, а их мощь – устрашающей, и вел их человек, обладающий невероятными магическими возможностями. Никто не знал его имени, а враги звали его просто – Господин Древности. Лично я уверен, что Господин Древности и Алин – это одно и то же. Только моя догадка никого не интересует. Сегодня о Господине Древности никто не печется. Сеньоры занимаются своими мелкими делами, а государи думают лишь об интригах и турнирах. Ныне горный проход и барьерные стены заброшены, оставлены, позорно забыты – выбирай любое определение, не ошибешься.

– Но там же все еще стоит Великая Крепость, и стражников в ней не меньше, чем солдат в Нордении, по крайней мере, мне так отец рассказывал, – заметил я.

– Глупости! – презрительно бросил старик. – Те люди, что якобы защищают древние бастионы, вовсе не солдаты. Они либо толстопузые торговцы, обделывающие свои делишки, либо преступники, которых приговорили к принудительным работам в шахтах и каменоломнях. Может, их и называют «стражами», но это пустой звук.

Ирк пролистал книгу, иногда задерживаясь и медленно водя пальцем по странице.

– Печально, юноша, очень печально. Те, кто должен помнить, не помнят. А те, кто не должен, делают это со страстью. В отличие от нас создатели принесенной вами книги хорошо знают историю и готовы на все, чтобы ничего в нашем мире не менялось, чтобы люди и дальше пребывали в беспечном неведении.

Конец ознакомительного фрагмента.