Глава шестая
Постоялый двор Флута
Катя вскочила, словно ее ожгли крапивой, и замерла: вдалеке слышался странный звук, нечто среднее между воем и рычанием. Так мог бы жаловаться на жизнь огромный медведь, если бы медведи выли. Звук пропал и не повторялся, и Катя засомневалась: точно ли он был? Не приснился ли? Рядом тлел огонь, разведенный в большом пне; на еловых лапах, брошенных на землю, спали попутчики. Ночная мгла пугала, будила древние инстинкты. Казалось, из темноты выскочит чудище и набросится на нее. Катя съежилась и замерла: так больше шансов остаться незамеченной. Но ничего не происходило. Потрескивал огонь, сопел Игорь, раскатисто храпел Хирург. Катя пыталась задремать, но не получилось: перебила сон. Она поворочалась, укладываясь удобнее: еловые иголки кололись, но на голой земле спать холодно, поэтому и за такой настил спасибо. Открыла глаза и уставилась в небо. Вокруг сияли звезды. В школе проходили разные созвездия, но Катя не смогла бы назвать ни одно. Зачем голову ерундой засорять? Один из участков неба был темнее прочих – мгла среди тьмы. Катя так долго всматривалась в него, что он раздвоился – и перед ней появились два бездонных колодца, глаза Хранителя. Ужас пробежал холодной волной от затылка через сердце и низ живота к большим пальцам на ногах, и Катя проснулась.
Стояло раннее утро. Солнце окрасило верхушки деревьев в золотистый цвет, птицы завели мелодичные трели, догорал костер. Катя подбросила в него сухой хворост, собранный вечером, и присела рядом, чтобы согреться. Пламя жадно обхватило ветки, набивая ненасытную утробу. Девушка достала из сумки телефон и включила. Чуда не произошло – Сети не было. Весь прошлый день она пыталась дозвониться, пока Игорь не посоветовал беречь батарею. Хорошо, что дурой не обозвал, хотя выражение лица у него было соответствующее. Ну да, дура… Даже если бы она дозвонилась, мама все равно бы не приехала сюда, чтобы забрать дочку. Но что-нибудь она могла бы придумать! Отправилась бы сама в Темногорье, отыскала бы Хранителя пути и потребовала вернуть Катю. Припугнула бы его, в конце концов! Катя в очередной раз пожалела, что сбежала из дома. Ну как, как ей пришла в голову эта ерунда? Откуда, из какого космоса? Как же жалко себя…
Вчера весь день шли нескончаемой дорогой. Останавливались лишь три раза на полчаса, чтобы передохнуть. А ведь она на ногах не стояла после того, как пришлось удирать из города. Думала, упадет на дорогу, и пусть, что хотят, с нею делают. Но дядя Дима поднял, встряхнул и сказал, что никаких истерик не потерпит. И лично ему обратно не надо, его там ничего хорошего не ждет. И если он вернется, то только ради нее и Игоря, а точнее, их родителей. Потому, что те не должны страдать из-за того, что у них дети дурные. И если Игорю еще можно сделать скидку на его болезнь (Катя вспомнила, как дернулся Игорь при словах о болезни), то ей, Кате, должно быть стыдно за то, что она – такая идиотка. Дядя Дима произнес все это очень тихо и по слогам, как для плохо понимающей, но у Кати возникло ощущение, что ей влепили оплеуху. В ней проснулась спортивная злость, как на баскетбольной площадке, она собралась и пошла. И за весь день ни разу не пожаловалась. И даже хворост помогала вечером собирать, хотя не обязана – она еще подросток. Только Игорь смотрел чуть насмешливо. Ну, и плевать она хотела на сопляка. Ха, он младше ее!
Осталась только неясность насчет дяди Димы. Он сам сознался, что убийца. Значит, убил кого-то. Может, операция неудачная была? Раз Хирург – значит, врач. Он же говорил что-то про парня с проломленной башкой. Или? Дядя Дима сказал, что Хирург – прозвище. Может, его так назвали, потому что ему нравится резать людей? Может, он маньяк? Нормальный, нормальный, а потом – бац, и переклинит. По дяде Диме видно, что с ним не все в порядке. Прячется внутри себя. Иногда несколько раз приходится окликать, чтобы услышал. А когда крыша съедет, достанет свой нож и начнет их с Игорем убивать. Хотя Игорь успеет убежать, он себе на уме. Но деваться им друг от друга некуда, связаны общим путем. Придется следить за попутчиками.
Катя поворошила костер, искры взметнулись в воздух красными точками. Как там мама? Наверное, переживает. Хотя ей-то нормально, она же дома. Это Катя неизвестно где и непонятно зачем. Она вздохнула. Дядя Дима прав – она непоправимая идиотка. И зачем ей пришла в голову эта безумная идея? Из-за Вадика? Она только сейчас о нем вспомнила. Нужен он ей… Да и он, наверное, не думает о Кате. Как же хочется домой… Только сейчас Катя сообразила, как не хватает уверенности, что все будет хорошо и сегодня, и завтра. Слеза, одна за другой, быстро выкатились из глаз. Но тут к костру подсел Игорь, и она украдкой вытерла глаза – его это не касается.
– Не спится? – поинтересовался Игорь.
Катя пожала плечами: ему-то что? Для него бродяжничество – вещь привычная, не то, что для нее.
Проснулся и дядя Дима. Сначала с недоумением посмотрел на них, а потом буркнул приветствие. Долго тер лоб, затем поднялся и полез в рюкзак.
– На рыбалку пойду, – сообщил он. – Игорь, ты как?
Тот кивнул, и они пошли к берегу, а Катя осталась.
С другой стороны, повезло им, что дядя Дима с ними. Навряд ли Катя справилась бы одна – а Игорь давно бы ее бросил. По нему видно, что он девчонок за людей не считает и что к Кате, как к обузе, относится. А дядя Дима как в поход собирался – много чего с собой набрал. И костер развел, который всю ночь тлел, и даже коробку из бересты соорудил. Проворчал, правда, что не на трезвую голову вещи укладывал. Про тот же котелок забыл. Береста, как ни странно, на огне не горела, они сварили в ней суп из зеленого горошка и тушенки. Продуктов, правда, мало, в основном крупа. Скоро придется одним горохом питаться. А еще дядя Дима воду из реки в презервативе принес! Катя не выдержала и захихикала, а Игорь снисходительно объяснил, что в походе презервативы – вещь первой необходимости, а ей поменьше о глупостях думать надо. Только бы точно знать, что убийство по неосторожности было. Но спросить страшно.
Через пару часов, когда в Катином желудке засосало от голода, вернулись рыбаки. Им удалось поймать несколько рыбешек, чуть больше ладони. Дядя Дима почистил их, посолил, а затем обмазал глиной и положил в костер, чтобы запекались. В коробке вскипела вода для чая, они позавтракали, затем дядя Дима заварил чай в термосе и потушил костер.
Катя подумала: «Ну хорошо, здесь есть река. А дальше? Где потом брать воду и еду? Как же все надоело. Ничего еще не началось, но уже приелось».
И они снова зашагали по узкой тропе, которая когда-то была широким трактом, а теперь поросла травой. Дорога шла параллельно реке, иногда отклоняясь чуть в сторону, иногда пересекая ее, когда русло делало изгиб. Пару раз переходили по шатким деревянным мостам. Однажды Игорь чуть не загремел вниз, когда перила, за которые он держался, обвалились. Хоть и невысоко, но Катя потом шла с ощущением тяжести в животе. Ужасно.
Над дорогой нависали деревья, со временем обещавшие совсем заглушить тропу. Светлые березки, ажурные рябины, дубки и ольха разрослись во все стороны. Пару раз из кустов выскакивали пегие зайцы, не успевшие сменить белую шубку на летнюю. Игорь провожал их взглядом, полным сожаления, да и Катя не отказалась бы от зайчатины. Но ружья у них не было. Около полудня путники остановились, дядя Дима развел небольшой огонь, чтобы сварить рисовую кашу: вместо молока использовали пакеты со сгущенкой, которые нашли в магазине. Пока каша варилась, он же насобирал березового сока, а затем замазал насечки на деревьях землей. Путешественники еще пару раз останавливались для отдыха, а потом увидели большой дом. На нем виднелась надпись: «Постоялый двор Флута».
…Флут готовился ко сну. Протопил камин, проверил окна на втором этаже, спустился на первый и повторил процедуру: закрыл ставни и окна. После запер входную дверь на крепкий засов. Такую дверь можно тараном выбивать – не дрогнет. Сделана из железного дуба еще прадедом Флута. Легче дом по бревнам разобрать или взломать окна, которые помимо ставней охраняются надежным заклинанием от воров и лихих существ. Заклинание поставил проходящий волшебник, расплатившись им за еду и ночлег. Так что дом представлял собой крепость из известной поговорки, но Флут все равно беспокоился: открылся темный путь, впервые за тысячелетия.
Торговый тракт, по которому за день проезжало не менее двадцати подвод, сузился до узкой тропы, обезлюдел. Среди разросшегося за ночь леска Флут различил пару неизвестных деревьев: с темно-стальными гладкими стволами и ярко-красной листвой. Сроду ничего подобного в лесу не росло. И неизвестно еще, чего ждать дальше. Флут мог бы поклясться, что деревья двигаются. Еще утром никаких дубков не видел, а теперь полюбуйтесь – растет напротив дома, точно лет десять назад Флут его собственными руками посадил. И луна… Прошлой ночью она посерела, точно укуталась в дым от пожара. После такого зрелища у Флута разыгралась бессонница. А ведь слушал в далеком детстве все истории об открываемых путях, как сказку. А сказка обернулась былью. И как бы кто не явился. Всем известно: по темному пути идут отверженные.
Он только собрался выпить отвар из трав, который дает глубокий и спокойный сон, как в дверь постучали. Кружка выпала из рук и со звоном покатилась по полу. Сделанная из огненной глины, она не разбилась, но выдала, что дома кто-то есть. Что же делать?! По законам дорожников, Флут не мог не пустить странников, но они же пришли по темному пути! Лоб покрылся испариной, а зубы выбили нервную дробь. Как же быть? Нарушить закон или отворить? В дверь снова забарабанили, и звонкий девичий голос попросил: «Пустите нас, пожалуйста!»
И Флут дрогнул. Не то чтобы он отличался особенной жалостливостью или состраданием, но ни один из членов гильдии не мог отказать в помощи путникам. Устав дорожников! Да и паук-секретарь, засевший в углу напротив входа, запишет, что нарушена клятва – помогать тем, кто в пути. Хотя Флут все же попытался отговориться.
Он открыл небольшое окно, проделанное в двери, и, стараясь не глазеть на пришедших, ответил:
– Я уже сплю.
Но девица продолжала:
– Нам очень надо! Мы устали и хотим есть.
Флут заметался: нет, он не может не открыть. Такой жалобный голосок. Его сердце не выдержит, если он откажет путникам в крове. Да и закон… Нельзя нарушать устав, иначе у него отберут постоялый двор, а его с позором изгонят из гильдии.
Паук-секретарь заинтересовался, подкрался к краю паутины, уставился на Флута восемью глазами. Шпион засланный! Флут дрожащими руками отпер дверь и приоткрыл. Сам немного отступил в сторону, чтобы в случае опасности удрать в подпол, а оттуда через потайной ход – в лес. Но ничего страшного не произошло – в помещение вошли трое людей: мужчина и подросток с девицей. По ним не скажешь, что явились по проклятому пути.
Флут изобразил на лице самую любезную улыбку, на которую был способен, и спросил:
– Чем могу быть полезен?
И тут произошло из ряда вон выходящее: девица, это молодое создание, вдруг завизжала со всей мочи:
– Черт! Черт!
И ткнула в него пальцем! Сроду никто не оскорблял Флута подобным образом. Между прочим, это ему следовало кричать: кто знает, чего от них ожидать? От подобных путников ничего хорошего не светит.
– Он не черт, – мужчина дернул девушку за плечо, и та замолчала, но не сразу.
– У него копыта!
С таким возмущением заявила, будто копыта – нечто ужасное. Флут гордился ногами, каждое утро мыл шерсть шампунем из цветов каштана. А копытца натирал воском для блеска. Ведь скоро конкурс красоты среди членов гильдии. А эта девица вопит так, точно увидела таракана на кухне или, что гораздо хуже, крысу.
Но тут подросток ущипнул ее за руку, и девица умолкла. Какая красота – тишина, а то нежные ушки Флута чуть не разорвались от шума. Не привык он к таким громким постояльцам.
– Добрый вечер, – поздоровался мужчина, остальные просто кивнули.
На взгляд Флута, молодежь воспитанием не отличалась.
– Простите, не скажете: где мы и кто вы? – поинтересовался мужчина у Флута. – Мы здесь недавно и ничего не знаем.
Совсем другое дело. На вежливые речи такой же ответ, и Флут представился:
– Флут, урожденный мохноног из гильдии дорожников, хозяин лучшего в Темногорье постоялого двора. Приятно встретить учтивого человека, чтящего традиции.
И посмотрел на пришедших с превосходством: учитесь, невежи!
– Дмитрий Иванович, – ответил мужчина, – из гильдии врачей.
– Игорь, – добавил подросток после паузы, – из гильдии бегунков.
Девица замялась, но все же сказала:
– Катя, из гильдии школьников.
Церемонии были соблюдены.
Флут проводил постояльцев за стол и спросил:
– Что будете на ужин? Рекомендую яичницу из свежих перепелиных яиц со сморчками на сале.
Старший из путников, Дмитрий Иванович, уточнил:
– А как быть с оплатой? Не уверен, что наши деньги подойдут.
Флут махнул рукой и со значением произнес:
– Здесь постоялый двор гильдии дорожников. У нас в ходу многие валюты.
Но тут же глаза его загорелись, и он поинтересовался:
– А нет ли у вас чего-нибудь из вашего мира? Какой-нибудь особой вещички?
Они переглянулись, а затем подросток по имени Игорь достал из кармана маленькую черную коробочку, от которой шли две нити.
– Это плеер с наушниками. Вставляете в уши, нажимаете вот эти кнопки и слушаете музыку.
У Флута аж руки затряслись от жадности: какая ценная вещь! Но неудобно обманывать путешественников из другого мира. Они же неопытные, незнающие. Нет, Флут не таков! Он не воспользуется их бедственным положением. Беднягам и так придется несладко на темном пути, это как пить дать.
Флут распрямился и торжественно сказал:
– Благодарю, Игорь. Предоставляю тебе и твоим спутникам кров и еду на постоялом дворе, а также набор в дорогу.
Он нырнул за стойку и вытащил сверток. Развернул его и достал несколько предметов, благоговейно называя каждый:
– Огонек, горит даже в мире, где нет магии.
Огонек больше всего походил на белую головку одуванчика. Сейчас он потух, но ночью светил не хуже ночника.
– Ключ от любой двери, но работает только раз, – продолжал перечислять мохноног.
Бронзовый ключ с темно-серым камнем в головке удобно лег в ладонь. Жалко, конечно, отдавать, но дорожные комплекты – не такая редкость, как вещь под названием «плеер с наушниками».
– И веревка, – Флут протянул последний предмет, – крепкая, надежная, самопривязывающаяся и отвязывающаяся. Только надо точно бросить, а потом попросить привязаться или отвязаться.
И добавил мешочек с названием гостиницы:
– А это от меня в качестве небольшого подарка. Если в него что-то спрятать, то вещь не потеряется, никто ее не украдет и даже не увидит.
Игорь из гильдии бегунков (Флут до этого дня и не подозревал о существовании такой гильдии) хотел забрать вещи, но вмешался его спутник.
– Вы нас извините, но взять не можем. У плеера скоро сядет батарея, и он перестанет работать, а зарядить его здесь нечем. Будет неравноценный обмен.
Флут растрогался: какие честные люди! Хотя насчет Игоря у него и возникло сомнение.
– Не беспокойтесь, – замахал он руками, – к нам тут изредка волшебники заходят, правда, другими дорогами. Что-нибудь придумаем. А пока позвольте предложить вам самые лучшие комнаты.