ИСПЫТАНИЕ НЕВЕСТЫ
В этот поздний вечер журналист Андрей не спешил домой. Сотрудники уже разошлись, редакция опустела. Спецкора одолевали мрачные мысли. С тех пор как он разошёлся с женой, раздумья о беспросветном одиночестве постоянно преследовали его и этот безызмотный клубок не имел конца.
Андрей достал из шкафа початую бутылку портвейна, наполнил стакан и залпом осушил его. Пододвинул поближе горшочек со страдательно растущей перечной мятой и откусил нежный листочек. Это была его любимая закуска, которая никогда не приедалась и всегда была под рукой. Прелесть её состояла не только в неповторимом мятном аромате, сколько в том, что закуска постоянно воспроизводила самоё себя.
Продолжая источать невесёлые мысли, Андрей повращал горшок, критично осмотрел потраченный кустик и пробурчал под нос: «Совсем заели бедное растение! Готовы под корень сожрать!»
Он полил мяту из графина и убрал в шкаф – на вырост.
«Надо бы Вадиму в гараж позвонить» – подумал спецкор. И набрал номер.
– Вадим, ты ещё в гараже? – спросил он. – Зайди ко мне в редакцию… Разговор есть.
Водитель не замедлил явиться пред светлые очи своего давнего друга. Бывший спецназовец не любил сентиментальных бесед, а потому был настроен скептически. Он знал слабости Андрея, и, снисходя к ним, терпел излияния «кореша», стараясь переводить подобные беседы в практическую плоскость. «Опять захандрил Андрюха, – думал Вадим, переступая порог редакции. – Опять утешения ищет».
– Чего звал—то? – обратился он к спецкору, присаживаясь на краешек стула.
– Андрей помолчал, почмокал губами и выдавил из себя:
– Хотел вот с тобой насчёт Петра, нашего оператора, посоветоваться. Совсем парень с катушек съехал. Чокнулся! Только и думает, что о своей Алёне. Вина хочешь?
– Я за рулём, – отмахнулся Вадим. – Петруха наш влюбился, а не чокнулся, должен тебя поправить.
– Не надо меня поправлять, я тебе не трусы! – разозлился Андрей. – Влюбился.… чокнулся.… Это одно и то же! Меня другое беспокоит. В своём умопомрачении он не способен сейчас на объективную оценку. Что он знает об этой девице?! Мужик совсем потерял голову!
– Жениться не напасть, да как бы не пропасть, – вдохнул Вадим. – Но это его выбор; я не собираюсь вмешиваться в личную жизнь Петрухи.
– Не собираешься? А я вот собираюсь, – нервно заходил по комнате Андрей. – Ему надо оглядеться… а не бросаться с головой в омут. Мы с тобой стреляные воробьи и то ведь попалились! Не разглядели вовремя своих девиц. Это сейчас у тебя нормальная вторая жена. А в первый раз? Вот скажи, стал бы ты жениться, если б заранее знал, кем окажется твоя милейшая невеста. А оказалась она, по твоим же словам, склочным и злобным существом. Ещё и изменила тебе под конец! Думаю, ты не хочешь, чтобы с нашим другом произошло нечто подобное?
– А ты из—за чего развёлся? – ушёл от ответа Вадим.
– Я-то? Слепой был. И Петруха сейчас слепой. Я разве тебе про свою не рассказывал? – потёр лоб Андрей. – Понимаешь… Не вынес её фальши. Поначалу думал, ну, привирает девка… Думал, что это можно как—то подправить, как—то скорректировать. У жены в детстве было избыточно жёсткое воспитание, и она, часто вынуждена была врать, изворачиваться. Такая бывает у детей защитная реакция в ответ на воспитательную агрессию со стороны отца. Компенсация страха. Постепенно враньё вошло в её кровь и плоть. Вот так! Со временем я понял: сформировавшуюся личность переделать невозможно. Можно только смириться с её страстями, как с данностью. Но это оказалось свыше моих сил.
Андрей остановился, недоумённо поднял плечи и постучал себе кулаком по лбу. Он никак не мог взять в толк, как его, стреляного воробья, так дёшево смогли провести на мякине.
– Да присядь ты, не маячь, – сверкнул глазами Вадим.
Спецкор послушно сел.
– Я её не виню, – продолжил он, смягчившись. – Свою бывшую жену. Кто из нас не врёт? Таких не встречал. Но некоторые врут постоянно. Постоянно! Для них это так же естественно, как вороне каркать или таракану шевелить усами. Быть собой – привилегия добрых людей. А злые вынуждены прикрываться, напяливать на себя маску добряков. Они вынуждены! Человек гнилой изнутри понимает, что быть злым не хорошо. Просто неприлично! И не выгодно. Особенно когда замужество в перспективе. Ну, а когда цель достигнута – маска сбрасывается. Такие вот оборотни!
Конец ознакомительного фрагмента.