Он долго выжидал, озираясь по сторонам. Поблизости не было никого, кто бы мог спугнуть его добычу. Мелкая дрожь ожидания чего-то неизведанного била его тело. Он ещё не понимал, что и как должно сейчас произойти, но он знал, что это ему понравится. Он вспомнил как, тогда, давно-давно, в первый раз, мимолетная тень сладострастного удовольствия накрыла его. Но тогда он ещё не знал, как ощутить это сладострастие в полной мере.
И вот сейчас, в этот долгожданный миг, он наконец-то сможет осуществить свое желание. Дрожь усиливалась по мере приближения добычи. Он уже начал икать от того, что дыхание его стало неровным, прерывающимся. Чтобы сбить волнение, он стал кусать пальцы на руках, сжатых в кулак. И вот когда добыча приблизилась на расстояние одного броска, он стремительно кинулся на неё.
Негромкий девичий вскрик разрезал было лесную тишину, но тут же затих, накрытый ладонью…
…Антон взволнованно вбежал в дом и прямо с порога крикнул:
– Тоня, Тонь, ты дома?
– Дома, где же мне быть? У меня же сегодня выходной, забыл что ли?
– Слышала, что в Барде случилось? – не обращая внимания на слова жены и скинув сапоги у порога, прошёл на вторую половину дома Антон.
– Что случилось? – спросила Тоня
– Там девчушка какая-то пропала. И нас, охотников и рыбаков, на её поиски привлекают. Так что, давай, скидывай в рюкзак по больше еды, а я пока ружьё и амуницию приготовлю.
– Как пропала? Ты толком-то расскажи, а поиски и без тебя начнут.
– Откуда я знаю, как пропала? Говорят пошла за ягодами и не вернулась. Два дня как прошло уже.
– А родители что же её сразу не стали искать?
– Говорю же, что не знаю. Может, они на лугах были, на косовице, за Иделью. На том берегу тоже их сеноугодья. Вот они и на несколько дней туда уходят.
– Вот беда-то какая, – проговорила Тоня, прижав ладонь ко рту. – Может и мне с тобой, для помощи?
– Ещё чего, а кто детей со школы встречать будет? И потом, мы может, не одни сутки по лесу шастать будем? А тебе завтра на работу. Так что, приготовь еды, а не выдумывай причины для того, чтобы за мной увязаться. – Антон сделав сердитое лицо, посмотрел на Тоню и шутя пригрозил пальцем.
Тоня вздохнула и пошла на кухню.
Когда дети пришли со школы, Тоня накормила и стала выпрашивать, что они делали сегодня в школе.
– А мы играли весь день и веселились, – ответила за двоих Саня, шустрая, как и Тоня, девчонка. – А Сеня в саду дерево поломал! – тут же пожаловалась Санька.
– А ябедничать не хорошо! – поучительно сказала Тоня на слова дочери. И посмотрев на сына, который был на год старше дочери, спросила, – Это правда Сеня?
Сеня только хмуро качнул головой и погрозил кулаком сестрёнке. Тоня увидев это, улыбнулась и притянув обоих к себе, обняла и сказала:
– Ну, сколько я вам буду говорить, что вы должны жить дружно. А ну, ответьте мне, что говорит кот Леопольд?
– Ребята, давайте жить дружно! – бойко сказала Саня и тут же показала язык брату, обрадованная тем, что первой ответила на вопрос.
А Сеня из-за спины дернул её за косичку, надеясь, что сестрёнка разревется и выбежит из комнаты. Но Саня стойко выдержала это испытание и не показывая вида, что ей было больно, деловито продолжала:
– А ещё нам Жанна сегодня фокус показала. Она может оторвать свой большой палец, а потом его ловко приклеивает на то же место.
Тоня звонко засмеялась. А Сеня криво ухмыльнулся, мол, до чего глупая у него сестра.
Сеня и Саня были погодками. После того, как от Антона жена уехала, Тоня прождала месяц, а потом, поставив родителей перед фактом, забрала свои вещи и ушла жить к Антону. Хоть они официально и не расписались, но это событие не сильно отразилось на их жизни. Радетели за моральный облик строителей коммунизма как-то сквозь пальцы посмотрели на облик Тони, чему она очень удивилась. И только спустя несколько лет Антон случайно признался, что её спокойствие обошлось ему в одного кабана, оставленного им во дворе секретаря райкома.
Своего первенца они назвали в честь отца Антона, Александром. А дочь, которая родилась через год, не долго думая, нарекли Александрой. А для удобства обращались к ним, называя сына Сеней и дочь Саней. Сеня и в правду унаследовал черты своего деда. Был молчалив и с пелёнок отличался богатырским здоровьем. Хоть был и не велик ростом, но широкие плечи заставляли даже старших по возрасту ребятишек обходить его стороной. А Саня пошла вся в мать. Такая же вертлявая и шустрая, она старалась во всём обойти своего брата. Сеня уже шёл в третий класс, а Саня во второй той же школы, где работала Тоня. Она была классным руководителем четвертого «Б» где училась Жанна, дочь Тани. И их дети, так же, как когда-то они сами, вместе по утрам уходили на учёбу. А после уроков, по долгу задерживаясь то в берёзовой роще, а то и вовсе спускаясь к самолёту, шли домой.
После того, как они поговорили, Тоня поручила Сене натаскать дрова в баню, а Сане – помыть посуду. А сама пошла к Тане.
После того, как два года назад родители Тони погибли в автокатастрофе, возвращаясь из поездки к родственникам, они с Антоном переехали в их дом. А дом родителей Антона продали. Антон перед продажей сделал небольшой ремонт. Обшил стены досками и покрасил их. А покосившуюся, полусгнившую баню поднял на домкратах, добавил только три венца свежих брёвен и поменял полы. Разрушил и разровнял с землей погреб, от чего их участок стал шире и ровнее, а старый дом стал выглядеть как новый. И они смогли выручить немалые деньги с продажи дома.
Через год после того, как въехали в родительский дом, они пригласили гостей и провели что-то вроде свадьбы и новоселья одновременно. К ним пришли Таня с Лидией Ивановной, друзья Антона – Васильич, и Илья, приходившийся дальним родственником Антону, а также пару учителей с работы Тони со своими спутниками жизни. На собранные втайне от Антона деньги, она купила ему подарок – охотничий нож, который ей прислал из Златоуста её дядя, младший брат Галии Салимовны, Галимян. На ноже были выгравированы слова: «Любимому мужу Антону от любящей жены Антонины». Восхищению Антона не было предела, когда он вытащил из ножен сверкающий клинок. И когда гости шумно прокричали: «Горько!», поцелуй Антона оказался настолько сладок, что Тоня растаяла в его объятьях…
…Дойдя до Тани она увидела на дверях замок и огорчённо вздохнув, повернула обратно к дому. В это время она заметила Бронислава, ровесника своих детей и сына соседей справа, Вечяслава Ярославовича и Василисы. Они были потомками высланных когда-то на Урал польских шляхтичей и давно уже обрусели. Даже поменяли католическую веру, став православными. Но имена своим детям они подбирали со старославянским уклоном, как бы в память своих польских корней. Бронислава же все коротко называли БрОня.
– БрОня, не видел, куда тетя Таня пошла? – обратилась к мальчишке Тоня.
– Видел. Она с тетей Лидой и Жанной пошли в школу.
– А зачем?
– Откуда мне знать, тетя Тоня? – пожал плечами малец.
Тоня ещё раз огорчённо вздохнула и поплелась домой. Зайдя в дом, она увидела, что Сеня спит, а Санька завязывает его ноги шнурками от его же ботинок. Недовольно покачав головой, а сама тихонько пряча улыбку, она подошла к дочери и подняла её за руки и шепнула:
– Быстро развяжи и приходи на кухню. Я проверю, как ты помыла посуду.
Увидев абсолютный порядок на кухне, Таня уже с открытой улыбкой встретила Саню. Но вспомнив про её проделку, снова посерьезнела и полушепотом сказала:
– Опять ты за своё? А потом приходишь жаловаться ко мне, что он тебя обижает. Ну, сколько тебе говорить, дочка?
А Саня. нахмурив брови, ответила:
– А зачем он дерево сломал? Дерево тоже жить хотело!
Тоня лишь покачала головой.
– Далось тебе это дерево. – ворчливо сказала Тоня и перевела разговор на другое, – А скажи Саня, сегодня в школе ничего не случилось?
– Нет. Только Сеня дерево поломал.
– Я не про дерево. – уже начиная раздражаться сказала Тоня. – Ты не знаешь, зачем тетя Таня с Жанной в школу пошла?
– А, ты про это?! – обрадованно воскликнула Саня.
– Что это?
– Да Жанна сегодня по дороге домой рассказала, как она сбила с ног Шипучку.
– Какую Шипучку?! – хоть Тоня и поняла о ком речь, но для вида строго спросила с дочери, – Как ты можешь так называть директора? Она же тоже учитель.
– Нет, она директор. – упрямо ответила Саня. – Раз она у нас уроки не ведет, значит не учит.
– Так и я у вас уроки не веду – попыталась объяснить Тоня.
– Ты же у Жанны ведёшь, значит, ты учитель, а Шипучка – директор.
– Опять ты за своё, – Тоня погрозила пальчиком дочке, на что та обидчиво отвернулась. – А как она сбила, ты не знаешь?
– Она пнула по двери с разбега, когда по коридору шла Шипучка, – Тоня вновь покачала головой. – И дверь ударилась об неё. Вот она и упала…
В этот момент что-то с грохотом упало у них в зале. Тоня поднялась со стула и прошла в зал, глянуть на то, что упало. А в зале со связанными ногами лежал Сеня, а Саня улыбаясь, выглядывала из-за спины матери…
…Антон не пришел в этот день домой. И Тоня уложив спать детей, сидела, читая книгу, когда к ним постучались. Она открыла дверь и увидела Таню.
– Вечер добрый, подруга! Можно к тебе?
– Проходи, конечно! Тем более, что я одна с детьми.
– А где Антон?
– А он на поисках какой-то пропавшей девочки.
– А, понятно. Так говорят, уже нашли. – сказала Таня, пройдя в дом и снимая галоши.
– Жива? – с надеждой спросила Тоня.
– Говорят что утопла. Нашли только вещи, оставленные на берегу Идели.
– Ой, неужели утопла?
– Так в посёлке говорят.
– Вот горе-то родителям. Ой, беда, – запричитала Тоня. А потом остановилась, и приглашающе махнув рукой, сказала, – Айда на кухню. В зале дети спят уже.
Когда подруги прошли на кухню, Тоня поставила на газовую плиту чайник и стала доставать конфеты, чтобы поставить их на стол.
Конец ознакомительного фрагмента.