Глава 3
Покинув молчаливое кладбище, я, осторожно кутаясь в тень домов словно в плащ, скользила по негостеприимным и с виду пустынным ночным улицам. Магию старалась не использовать. Лишнее внимание привлекать ни к чему. На первый взгляд темные громады домов, возвышавшиеся по правую и левую руку от меня, выглядели безобидно. Будто их обитатели давным-давно почивают мирным сном праведника и видят нечто прекрасное. Но я далеко не так наивна, чтобы доверять первому впечатлению. Опыт подсказывал, что за закрытыми ставнями кипит ночная жизнь, да и темные улицы, где даже обычных фонарей нет, не то что магических, далеко не так безлюдны, как кажется.
Если приглядеться внимательнее, можно различить тень наемного убийцы, крадущегося по своим делам. В подворотне притаилась пара грабителей, а разбитная деваха в едва прикрывающем худое от постоянного недоедания тело платье настойчиво предлагала этим работникам ножа и топора отведать прелестей грошовой любви, скрасив тем самым тягостное ожидание будущих потерпевших. Грабители вяло отмахивались от приставаний, пространно мотивируя отказ не отсутствием мужской силы, а небывалой ловкостью выслеживаемых жертв, нагло избегавших встречи. Вот ежели она желает одарить их любовью бесплатно, в порядке очищающей душу благотворительности, то они завсегда согласны. Девица на некоторое время притихла. Работать вообще не каждый хочет, а уж бесплатно – и подавно. Для этого надо быть истинным фанатиком своего дела, а уличная проститутка таковой не являлась. Девица была из тех, чья щедрость и доступность напрямую зависят от оплаты предлагаемых услуг. За вознаграждение она готова щедро дарить плотские утехи вместе с заболеваниями, идущими рука об руку с представительницами ее профессии, а также вполне способна пощекотать кинжалом ребра клиентов, что, отведав утех, впадают в забывчивость и от сговоренной оплаты отказываются.
Несколько минут она задумчиво наматывала на палец сомнительной чистоты локон, явно обдумывая ситуацию, потом вздохнула и предложила открыть таким бравым парням кредит, а на последующие услуги посулила некоторую скидку. Разумеется, чисто из любви к работникам ножа и топора вообще, и к конкретным представителям этой дивной профессии в частности. Оно и понятно. За услугами девицы тоже явно очередь не выстраивалась, а перспектива получить оплату после – лучше, чем не получить вообще ничего.
Грабители с тоской окинули взглядом пустынную улицу, оценили шансы изловить кого-то, в чьих карманах завалялась хотя бы пара медяков, тяжко вздохнули и ударили с предприимчивой девицей по рукам.
Почти слившись со стеной, я подождала, пока троица благополучно удалится и займется другими делами (не то чтобы я не могла с ними справиться, десятизарядный арбалет гномьей работы убедит кого угодно, но терять время на угрозы не хотелось, а убивать или ранить не хотелось еще больше) и уже было сделала шаг, как ощутила бесцеремонные пальцы в собственном кармане. Ну что за люди! Чуть зазеваешься, сразу ограбить норовят. Ничего святого. Незаметно шарить по карманам не научились, а туда же. Но вслух возмущаться не стала. Интересно, почему я не заметила воришку? Неужели слишком расслабилась, разглядывая грабителей с уличной девкой?
Осторожно скосила глаза на супостата и досадливо фыркнула про себя. Тьма колыхалась вокруг небольшого нескладного парнишки, затянутого в черное. Если не смотреть в упор, то и не увидишь ничего особенного. То же самое случится, если воришка замрет. Из чистого любопытства прощупала паренька магией. Так и есть. Не плащ с функцией маскировки, конечно, а какой-то амулет из тех, что использует эта братия. Слабенький, конечно, почти разряженный, но для темного времени суток и такого хватит. Контрабанда, как пить дать.
Тем временем ловушка в моем кармане преспокойно сработала. А я, чтобы воришка не вздумал попытаться устроить забег по улице с частью моего кармана на руке (все равно не получится, а бежать в тандеме с перепуганным вором мне не очень-то хотелось), ткнула его арбалетом. Парнишка резко выдохнул, получив по пальцам магическим капканом, но не закричал. Уважаю. Болевые ощущения, которые он испытал, примерно такие же, как у зверя, угодившего в капкан, с той лишь разницей, что зверь может перегрызть лапу и дать деру, а вот вор без руки – мертвый вор: ни себя не прокормит, ни от других не отобьется. Если только в попрошайки пойдет. Но там конкуренция. Поговаривают, двадцать человек на место. Их оторванной рукой не удивишь. Им нужно что-то страшное, экзотическое, чтобы у прохожих от жалости к убогому сердце сжималось. И тогда деньги сами в подставленную шапку падать будут.
– Попался? – мило поинтересовалась я, глядя в потрясенные, округлившиеся как плошки глаза вора. – Что делать будем?
Не то чтобы мне было совсем не жаль неудачливого воришку или я всерьез рассчитывала перевоспитать его и наставить на путь истинный. Знаю – не получится. Просто если взялся воровать, то хотя бы научись верно выбирать жертву. Некоторые за подобные вольности в лучшем случае руку отрубят, в худшем – заберут жизнь. С ворами разговор короткий.
– Договариваться, – спокойно заметила некая личность, плавно отделяясь от стены напротив.
Я напряглась. Странно. Ни капли магии не ощущаю, а смотрела практически на него и не видела, пока сам он этого не захотел. На такое способны не все виды нежити, а уж о людях и говорить нечего.
Мужчина был невысок, подтянут, одет в темную простую одежду, в которой не привлечешь ненужного внимания ни в одном районе Загорска. Передвигался незнакомец мягко, плавно, бесшумно и внешность имел самую непримечательную. С таким встретишься взглядом и не вспомнишь через две минуты. Подобная внешность очень характерна для шпионов, убийц и воров…
Я выжидательно склонила голову набок. В конце концов, и у подобной братии существовали некие кодексы чести. Приходилось мне иметь дело и с ворами, так что знаю об этом не понаслышке. Хочет договариваться? Замечательно. Это мне даже на руку. Не тащить же воришку с собой? Сопротивляться станет. А и не станет, что я с ним делать буду? В лавке на работу устрою? В кандалы закую и брошу в подвал? Страже сдам? Так в любом случае расспросов не оберешься, а в подвале у меня множество полезных вещей и продукты хранятся. Сожрет ведь, паразит. Вон какой худой… Кожа да кости.
– Ученик? – на всякий случай полюбопытствовала я, хотя ответ был очевиден.
Вряд ли в этом районе найдется желающий заступиться за незнакомого паренька. Скорее отвернутся и постараются убраться подальше, может, полюбуются развитием событий издалека.
– Да, – откровенно поморщился мастер-вор, видно, к парнишке больше подходило определение «горе луковое». – Позор на мои седины, а не ученик. Учу его, учу… Все без толку.
– Ну мастер… – жалобно заканючил паренек, и слезы обиды и боли ручьем брызнули из мальчишеских глаз.
– Что мастер? Что мастер? – строго поинтересовался тот. – Видел, что госпожа – магичка? Я спрашиваю: видел или нет?
Надо же! И про то, что я женщина, догадался… Хотя… Этой братии без чутья нельзя. Жертву надо выбирать правильно, иначе не только без добычи остаться можно, но и в морду получить.
– Ну видел, – шмыгнул носом ученик.
– А чего полез, дурень? – вопросил вор и сопроводил свой вопрос крепким подзатыльником для доходчивости.
– Ну я… я… – залепетал паренек, пытаясь подыскать достойное оправдание собственному дурошлепству.
– Я… я! Помазок для бритья… – на ходу срифмовал мастер воров. – Сколько можно говорить, что без чуйки вору нельзя? Не уверен – не лезь, бестолочь. Ты бы отпустила мальчишку, госпожа магичка. Руки – инструмент тонкий. Ему еще ими работать, – попросил вор. – Хотя… какие это руки? Грабли – и те чувствительнее. Одна морока с ним. Навязался на мою голову… Позорище. Перед другими ворами стыдно, честное слово. У всех ученики как ученики. А у меня это… недоразумение.
– Гнал бы ты его, – прониклась горем воровской личности я и, сделав незаметный непосвященному пасс, раскрыла ловушку. – Все равно толку не будет. Прибьют не одни, так другие, а ты все время будешь всем что-нибудь за него должен.
– К сожалению, не могу, – досадливо поморщилась серая личность. Видно, вор подумывал об этом не раз. – Я обещал его матери вывести мальчишку в люди.
Честно говоря, я вовсе не считала профессию вора таким уж удачным выбором, но благоразумно умолчала об этом. В конце концов, в данном районе города существуют занятия и похуже.
– Ясно… Родственник, – понимающе вздохнула я.
– Охрани Всевышний от подобных родственничков, – сделал вор оберегающий от нечистой силы знак, растопырив пальцы «козой».
– Ну, мастер… – заканючил незадачливый воришка, нежно баюкающий пострадавшую конечность. Его глаза наполнились предательской влагой от обиды. – Я… – начал было он, но мастер не стал дослушивать фразу до конца.
– Хвостик от мыша, – срифмовал учитель, на этот раз не слишком-то удачно. – Вместо того чтобы пререкаться, беги лучше в «Дикую утку» да разыщи лекаря, пока он не набрался или к девочкам не двинул. Пусть руку твою посмотрит. Рабочий инструмент как-никак. Скажи лекарю, позже с ним расплачусь…
Паренька как ветром сдуло, похоже, боялся не успеть. Видимо, он точно знал, чем обернутся для пострадавшей длани манипуляции пьяного лекаря. Судя по озабоченному выражению лица мастера воров, лекарь имел обыкновение посещать «Дикую утку» отнюдь не для распития свежевыжатого морковного сока. Скорее всего, местный эскулап предпочитает более крепкие напитки.
Учитель проводил незадачливого ученика задумчивым взглядом и, убедившись, что паренек благополучно растворился в лабиринте темных улиц, переключил внимание на меня.
– Теперь, когда рядом нет любопытных ушей, можем спокойно обсудить плату, – доверительно сообщил он.
«Нет любопытных ушей? В этой части города? – мысленно фыркнула я. – Это вряд ли. И вор прекрасно об этом знал. Впрочем, он, похоже, не желал информировать своего ученика о цене, уплаченной за его свободу. Информация стоит денег, и даже если нас сейчас и подслушают, то забесплатно ученику никто ни о чем не расскажет.
Не желая предоставлять местным жителям возможность подзаработать на моих секретах, я активировала амулет от подслушивания. Удобная штука, между прочим, и часто используется купцами на переговорах. Выглядит как простое колечко с непримечательным камушком голубого цвета, активируется простым нажатием на камень, а сколько пользы. Правда, почти любой маг легко может пробиться сквозь защиту, но я буду об этом знать, так как сама заряжала кольцо.
– Итак, что желает получить госпожа магичка в ответ на свою щедрость? – напомнил о своем присутствии вор.
Я неопределенно повела плечами. В конце концов, какую услугу можно попросить у вора? Не так уж много может предложить эта братия. Да и потом, одна услуга подобного рода в запасе у меня уже имеется. Не коллекционировать же их. Хотя… А что, это идея!
– Информация… мне необходима информация, – сообщила я вору и внутренне поразилась собственной гениальности.
Если хорошенько подумать, неизвестный некромант добирается до кладбища явно не по воздуху. Раз так, то местные просто не могли не заметить его визитов. Кто-нибудь что-нибудь точно видел. Со мной никто из них даже разговаривать не станет. Разумеется, сначала они постараются всеми правдами и неправдами вытянуть побольше денег, скармливая мне различные небылицы, а затем и жизни лишат, чтобы не мозолила зря глаза да не докучала занятым людям многочисленными вопросами.
Мастер воров – местный. С ним будут более разговорчивыми и, возможно, более откровенными. Он уж точно знает, у кого спрашивать и кому стоит доверять.
– Не пойдет, – безжалостно выдернул меня из царства грез слегка насмешливый голос вора. – Я не имею привычки стучать на своих.
Похоже, этой ночью все так и норовят посмеяться надо мной. Разве можно ощущать себя злобной некроманткой, если окружающие не спешат воспринимать тебя серьезно? «Этак можно кучу комплексов нахватать, – вздохнула я, а вместе со вздохом пришло запоздалое озарение. – Эх, не надо было отпускать мальчишку в «Дикую утку». Глупо торговаться за жизнь и здоровье того, кто уже благополучно сделал ноги». Но, как говорится, хорошая мысля приходит опосля. Что сделано, то сделано. Поздно рвать на себе волосы и посыпать голову пеплом в знак траура.
– Милейший, я вовсе не горю желанием заполучить подробный список прегрешений ваших коллег по цеху. Наверняка он настолько длинный, что не всякая лошадь свезет записи, – как можно беспечней фыркнула я.
Пусть видит мое безразличие. Мол, я ничуть не сомневаюсь в положительном результате переговоров и вообще делаю ему огромное одолжение, снисходя до глупых разговоров с человеком ниже себя по статусу. В конце концов, маги (которые не неудачники, конечно, и годны не только бородавки заговаривать) так себя и ведут. Задирают свой посвященный в тайны волшебства нос выше некуда. Как только видят, куда ступают? Может, поэтому и таскают с собой магические посохи, которые даже на вид не легче оглобли.
– Тогда что? – сверкнул глазами в темноте вор, позволив случайному отблеску света отразиться в них. Похоже, он был крайне заинтересован в ответе.
– Некромант. Тот, что в последнее время бродит по кладбищу и тревожит покой мертвых почем зря, – доверительно сообщила я, стараясь не показывать, насколько важна для меня информация. А то ведь одного мальчишки в оплату может и не хватить.
– Нет ничего проще, госпожа, – улыбнулся краешками губ собеседник. Почти так же, как любил делать Алази, поэтому даже не такое виртуозное исполнение пробрало до мурашек.
– Правда? – обрадовалась я.
Вот уж не думала, что поиски окончатся стремительно, едва начавшись. Вот это удача так удача!
– Конечно, – едва заметно кивнул он. – Даже младенцу известно, где живет некромант. – Я затаила дыхание, жадно ловя каждое слово собеседника. – На кладбище. Там у него целый дом имеется, с забором, собаками, летучими мышами. Больше никто на погосте не селится, мимо не пройдешь и ни с чьим другим не спутаешь. Только ночью не суйся. Мрачно там… да и… мало ли что…
Тьфу ты. Это же он мой дом описывает! Я едва удержалась, чтобы не сплюнуть с досады. Издевается, что ли? Да нет. Вроде выглядит вполне серьезным. Хотя в темноте даже с моим ночным зрением нельзя быть на сто процентов уверенной.
– Я имела в виду не местного некроманта, – терпеливо пояснила я. – Меня интересует пришлый.
– Так их двое?
– Выходит, что двое, – удовлетворенно кивнула я. – И предоставить о пришельце наиболее подробную информацию – в ваших же интересах.
– Это с какого перепугу? – искренне удивился тот.
– А с такого! Пока вопросы задаю я, но, не дай Всевышний, некромантом заинтересуются маги…
Вот черт! Чуть не прокололась.
– В смысле – другие маги, – поспешно исправила я досадную оплошность и даже пальцы скрестила за спиной, чтобы не заметил. Ведь собеседник принял меня за рядовую магичку, пусть и дальше продолжает так думать. Меньше лишних вопросов будет распирать его голову, а значит, и любопытство не одолеет. – Здесь все вверх дном перевернут в поисках. Оно вам надо?
Оно им надо не было. С этим мастер воров легко согласился. Даже один маг, сующий свой нос в чужие дела, способен вызвать головную боль в комплекте с острым приступом геморроя даже у кристальной чистоты человека. Местные же жители особой святостью не отличались и на причисление к лику святых явно не рассчитывали.
В общем, помощь была обещана, и в знак совершения сделки мы звонко ударили по рукам. Кровью наш устный договор скреплять не стали: долго, да и хлопотно. Правда, я все равно не удержалась, прицепила на одежду мастера маячок, так, на всякий случай. Мало ли. Что, если он поддастся искушению надуть самозваную магичку? Всех магов наперечет, конечно, редко кто знает, но вдруг справки наведет, узнает, что я всего лишь травница и в глазах окружающих – безобиднее бабочки на лугу, разве что слабительное в чаек подолью, если меня обидеть. В целях конспирации для связи я дала адрес Горгулиса. Медуз – личность колоритная, многих способен напугать до икотных колик и ночных кошмаров. Одни змеи вместо волос чего стоят. А гадины, между прочим, ядовитые.
Домой я отправилась с чувством выполненного долга, но, однако, помня об осторожности. В этом районе особо расслабляться не следовало. Подобная беспечность могла обернуться не только утратой кошелька, но и потерей жизни. Поэтому вздохнуть с облегчением я смогла, лишь добравшись до своего родного квартала. Не было полосы отчуждения или вывески: «Внимание, вы покидаете неблагополучный район. Поздравляем, что вы еще живы!» Просто дома стали больше, опрятнее, с клумбами, живой изгородью и белым штакетником, а улицы – шире, чтобы люди могли не только спокойно разойтись, но и на повозке проехать или в экипаже пофорсить.
Впрочем, порой границы районов обозначались живой изгородью, но такой невысокой, что ее и ребенок преодолеет без труда.
Иногда мне кажется, что у судьбы весьма специфичное чувство юмора, и стоит слегка расслабиться, как фортуна сразу спешит преподнести какую-нибудь неожиданность, видимо, чтобы держать в некотором бодром напряжении. Словом, чтобы всегда была в форме и не зевала по сторонам. Эта ночь не стала счастливым исключением из правил.
Я уже практически подошла к черному ходу собственного дома, когда прохладный ночной ветерок донес откуда-то сверху странный скрежещущий звук пополам с сопением и натужным кряхтением. Я с любопытством посмотрела наверх, где на втором этаже, над лавочкой с травами, находился жилой этаж, и обомлела. Прямо в распахнутое окно спальни сквозь жалкие обломки ставень, живописно свисающие на перекрученных измятых петлях с частично вывернутыми с мясом гвоздями и чудом не свалившиеся вниз, наглым образом ломился здоровенный волчара. Передняя часть зверя находилась уже внутри. Задняя же не теряла надежды оказаться там же, активно скребла мощными когтистыми лапами, оставляя в дереве глубокие борозды. Хвост зверя описывал нервные круги со скоростью флюгера в ураган.
«Ну совсем нежить распоясалась! Уже в спальню к девушкам лазает», – мысленно вздохнула я, придерживая капюшон на всякий случай, чтобы не упал с головы.
Почему нежить? Так разве обычные волки станут пробираться из леса в город и штурмовать второй этаж дома? Если бы конюшню, то я бы еще поняла. Но второй этаж? Интересно, кстати, откуда у нас оборотни?
Разум подсказывал, что громкий скрежет не мог не заинтересовать любопытных соседей. Наверняка уже плющат носы о стекло в попытках разглядеть что-либо в темноте. Не хватало еще, чтобы они заметили мою застывшую в удивлении фигуру и опознали, а опознав, задались вопросом, отчего приличная с виду девушка не коротает ночи в собственной постели, а, закутавшись в темный плащ, слоняется по улицам.
Передо мной остро встал вопрос: «Как поступить?» Это только кажется, будто некроманты с нежитью – на короткой ноге. На самом деле мои познания в области монстроведения исчерпываются прочтением дневников и нескольких книг, принадлежащих моей матери (охотнице на нежить Калиме, между прочим). Ну и еще призрак некромантки ордена «Черной розы» Кассандры Льесской взял надо мной шефство, обучая премудростям науки некромантии. И все равно, несмотря на наличие амулетов и оружия, я старалась лишний раз с нежитью не пересекаться. Береженого, как говорится, Всевышний бережет. Охотников на нежить и без меня хватает, чтобы еще и мне пополнять их ряды.
Рука невольно потянулась к арбалету, надежно спрятанному под плащом, но я тут же передумала. Хорошее оружие: компактное и надежное. Изобретательные гномы сделали его легким, десятизарядным. Я всегда придерживаюсь правила, что современной девушке нужно быть готовой ко всему, и на всякий случай ношу с собой парочку серебряных болтов. Дорогие, конечно, но прекрасно подойдут как для двуипостасного, так и для распоясавшегося оборотня. Отличить одного от другого навскидку редко кому удавалось. Разница незначительная, а ценой ошибки может стать жизнь. Для двуипостасного и железо сгодится, тогда как на оборотня ходить нужно только с серебром.
Нет, меня не поразил приступ гуманного отношения к нежити. Просто практичный внутренний голос противно намекнул, что, во-первых, при всей удачливости с этой стороны дома уязвить зарвавшегося зверя удастся только в зад, а такое ранение не только обозлит, но и сделает его в несколько раз опаснее. Во-вторых, от боли и неожиданности волк вполне может поднапрячься и сделать рывок, оказавшись внутри. Охоться за ним потом по комнатам. А вот если стрелять изнутри… Даже если не убью, то отважу от своего дома точно. Что двуипостасные, что оборотни далеко не дураки (иначе не смогли бы так долго маскироваться под обычных людей), им добыча с заряженным серебряными болтами арбалетом без надобности. Пойдет искать кого попроще или уберется восвояси раны зализывать. А если прибью, так наружу вывалится. Тоже плюс. Выволакивать из дома здоровенную зверюгу не придется. А так… мало ли что под окнами валяется.
Осторожной тенью я скользнула в дом. Не зажигая света, на ощупь, по памяти прокралась на второй этаж и достала арбалет. Показавшаяся из-за туч луна серебряным светом осветила серого волка в оконном проеме, сделав его отличной мишенью. Впрочем, чтобы промахнуться, стреляя в такую большую зверюгу всего с нескольких шагов, надо иметь талант.
– Оборотень, – многозначительно растянула я губы в улыбке, шагнув через порог и наставляя на нежить арбалет.
Я не питала иллюзий на свой счет. Несмотря на кажущуюся бесшумность моих шагов, явление моей хрупкой фигуры в дверном проеме спальни не стало для нежити сюрпризом. У зверя сверхъестественно острый слух.
– Некромантка, – рявкнул в ответ волк, сверкнув белозубым оскалом и янтарем глаз.
Клыки впечатлили. Не у всех людей пальцы такой длины, как у него зубы. Острые, наверное. То, что для нежити мое призвание не секрет, неприятно царапнуло по сердцу. Слишком многие об этом знают. Видимо, действительно все тайное рано или поздно становится явным. Эдак скоро вещички придется собирать и драпать, пока маги по мою душу не явились.
Я нацелила арбалет на волка. Намек более чем очевидный. Тут бы оборотню взять лапы в лапы, да и дунуть куда глаза глядят. Но отчего-то нежить оказалась невпечатлительной и растворяться во мраке ночи не спешила. Зверь удвоил усилия, пытаясь попасть внутрь, когти задних лап заставили дерево жалобно трещать. Надо же, какое упрямство.
В это время раздался громкий стук в дверь. Я вздрогнула, рефлекторно дернув спусковой крючок. Серебряный болт сорвался с тетивы и хищно впился в подоконник в миллиметре от мохнатой лапы. Волк вздрогнул, замер, с осуждением скосил на болт глаза. А чего он ожидал, когда лез в дом? Мясо и вино к ужину?
Стук повторился еще громче, настойчивей. Дверь завибрировала под ударами, заставив задуматься: а не бревном ли неизвестные стучат?
– Ты никого не ждешь? – на всякий случай поинтересовалась я у волка.
Тот напряженно мотнул лобастой головой в ответ.
– Странно, – хмыкнула я. – Я тоже. Сегодняшняя ночь полна сюрпризов. Пойду открывать, а когда вернусь, чтобы тебя здесь не было.
Для придания словам особой весомости ткнула в его сторону арбалетом. Зверь, судорожно сглотнув, скосил взгляд на нервно подрагивающий палец на спусковом крючке и, наверное, неожиданно осознав, насколько в сущности хрупка не-жизнь нежити, кивнул. Понятливый. Хотя доходит не с первого раза.
Я спустилась на первый этаж, все еще удерживая взведенный арбалет в руке. Внутренний голос подсказывал, что тот, кто с таким энтузиазмом ломится внутрь, может оказаться не менее опасен, чем оборотень, висящий в окне.
Интересоваться: «Кто там?» не было смысла. Я резко распахнула дверь с твердым намерением стрелять, если нежданные визитеры дадут малейший повод, и пораженно застыла…
На моем пороге мрачно топталась пятерка стражников с алебардами наперевес, возглавляемая капитаном Роландом и неизвестным мне магом. Не то чтобы я знала всех магов Загорска лично, но многие из них (кто попроще, разумеется) имели обыкновение приобретать травы в моей лавочке. Те же, кто не снисходил до личных походов в лавку и посылал за покупками слугу или ученика, обычно присутствовали на городских праздниках, высокомерно являя свои высокооплачиваемые лица простым смертным, в чьих тощих кошельках не хватает монет, чтобы консультироваться у таких специалистов.
То, что передо мной стоял маг, я не сомневалась, хотя конкретный представитель этой профессии не носил мантию, не опирался на магический посох, испещренный таинственными рунами, а одет был просто, даже по-дорожному: черные штаны, черная рубашка с кожаной шнуровкой у ворота, высокие сапоги до колен, за голенищами которых так удобно прятать что-нибудь метательное. На широком поясе висели меч да пара кинжалов в простых ножнах без лишних украшений. Он был высок, по-юношески гибок, но наверняка давно миновал пору отрочества. По магам вообще трудно понять, сколько им лет. То ли магия продлевает их жизнь, оттягивая приход старости, то ли все дело в специальных эликсирах и ритуалах, точно не знал никто, а маги не спешили раскрывать свои тайны.
Карие глаза мага, казалось, просвечивали насквозь, заглядывая прямо в душу. А от ощущения его силы по спине грозно промаршировал целый полк мурашек.
«Неужели мысли читает? Тогда мне точно конец», – метнулась в мозгу шальная мысль, но тут же была безжалостно отброшена в сторону как несостоятельная. На мне столько амулетов, что попытку постороннего вмешательства я бы наверняка почувствовала. Хоть один да среагировал бы.
«А вдруг появление в Загорске нового мага и неизвестного некроманта в одно и то же время не совпадение?» – подозрительно прищурилась я.
Это только в книжках разных пишут, что во внешности некромантов практически сразу начинают происходить необратимые изменения. Удлиняются руки, пальцы скрючиваются и начинают напоминать уродливые когти. Цвет лица становится землистым, а на спине вырастает горб. Но можно ли доверять этим сведениям? Например, в тех же книжках уверяют, будто некромантов-женщин не бывает. А еще мне из достоверных источников известно, что большинство исследований о вампирах написали сами вампиры, не скупясь как на кровавые подробности, от которых даже у самых стойких мороз бежит по коже, так и на откровенные нелепости (например, если рассыпать маковое семя по дороге с кладбища, то вампир не успокоится, пока не сочтет все семена. Поэтому, мол, вампиру ни за что не добраться до селения до рассвета, плюнет он на это бесперспективное дело и вернется в свой гробик несолоно хлебавши, в смысле, крови не отведав. Страшно подумать, сколько залежавшегося на складах мака предприимчивые клыкастые впарили наивным селянам).
Памятуя об этом, я уставилась на мага с подозрением, выискивая в его облике хоть какой-то намек на занятие темным искусством.
Видимо, на мага и раньше заглядывались незнакомые девушки, но вряд ли при этом у них было такое выражение лица. Брюнет удивленно изогнул бровь и вперил в меня взгляд карих глаз с не меньшим энтузиазмом. Неизвестно, сколько еще мы бы молча таращились друг на друга, если бы в нашу напряженную дуэль взглядов не вмешался капитан стражи Роланд. Он устало провел рукой по лицу, взъерошил темно-каштановые, стриженные под горшок волосы, кашлянул, чтобы привлечь внимание, но не преуспел.
– Доброй ночи, дорогая Ангелла, – ничуть не расстроился капитан.
Лично я ночь, когда в окно моей спальни нагло пытается залезть оборотень, а в дверь ломится городская стража, не могла назвать такой уж доброй, но поправлять Роланда не стала, позволив ему продолжить.
– Можешь сделать большое одолжение? – не упустил случая он.
Если он хотел привлечь мое внимание, то у него получилось. Я перевела взгляд на взъерошенного капитана.
– Смотря какое, – осторожно протянула я, не спеша давать опрометчивые обещания.
Кто знает, чего он попросит. Может, луну с неба. Или вообще то, не знаю что…
– Перестань тыкать в мою сторону арбалетом. Он заряжен, между прочим, и ты можешь кого-нибудь ранить ненароком, – спокойно продолжил капитан.
– Или, что более вероятно, саму себя, – вставил веское слово маг.
Стражники за его спиной понимающе усмехнулись. Видимо, и с их точки зрения хрупкая девушка с арбалетом приравнивалась к стихийному бедствию. Я не стала с пеной у рта убеждать их в обратном, просто опустила оружие, вызвав дружный вздох облегчения в рядах мужчин. А чего они ожидали, ломясь в дверь среди ночи? Что я радушно вынесу им праздничный каравай и кувшинчик вина?
– Вот и славно, – подбодрил меня Роланд. – Может, все-таки впустишь нас?
– Конечно, – мягко улыбнулась я, бросая взгляд из-под опущенных ресниц, чтобы никто ненароком не заметил моих истинных чувств. Внутрь пускать сильно не хотелось. Во-первых, соседи и без того будут судачить ближайшую неделю, а то и месяц. Во-вторых, успел ли убраться оборотень, я не знала. – Как только вы любезно сообщите о цели своего визита, – осторожно добавила я не только из чистого любопытства, но и чтобы банально потянуть время, судорожно прикидывая, что из нежелательных (или попросту нелегальных) вещей может заметить маг, попав в дом.
Я ведь не ждала гостей. И к тому же одно дело – городская стража, которая вряд ли сможет определить магию в вещи на глаз. Для них зараженный магией перстень или браслет – всего лишь украшение. А маг – совершенно другое дело.
– Мы имеем право войти в любой дом без объяснения причин, – надменным тоном заметил маг, и в его устах это прозвучало как угроза.
Я вскинула на брюнета потрясенный взгляд. Они что, собираются ворваться силой? Я ведь буду кусаться и орать так громко, что даже в доме градоправителя услышат.
Стражники засопели и принялись переминаться с ноги на ногу, прямо как застоявшиеся кавалерийские кони перед атакой. Правда, создавалось впечатление, что они, скорее, собираются гордо отступить. Им затея мага тоже явно не пришлась по душе. Их за такие бесчинства местные жители запросто заплюют и помидорами гнилыми закидают. Где это видано, чтобы городская стража вместо того, чтобы грабителей да разбойников ловить, принималась девиц беззащитных в их же доме обижать.
Роланд ожег не в меру ретивого мага возмущенным взглядом.
– Дело в том… – осторожно подбирая слова, начал он. Интересно, что могло так взволновать капитана? Наверняка что-то из ряда вон, раз он явился ко мне ночью в такой милой компании. – Словом, твои соседи сообщили, что видели оборотня, торчащего из твоего окна.
На моем лице отразилось неподдельное удивление. Вот ведь глазастые! В такой темноте с другой стороны дома разглядеть умудрились! Не всякий маг сквозь дом увидеть сможет, а эти и узрели, и за стражей успели послать. Эх, надеюсь, что меня при этом не заметили, а если и заметили, то хотя бы не опознали.
– Не волнуйся, мы его поймаем, – поспешно заверил Роланд, прекрасно осведомленный о моей нелегальной практике некроманта, но все равно не воспринимавший мое умение постоять за себя всерьез.
– Я бы не был столь самоуверен, – добавил свою ложку дегтя в бочку меда Роланда маг. – Пока мы здесь ведем светскую беседу, тварь вполне могла успеть сделать лапы. Если оборотень не полный кретин, разумеется. А эта братия отнюдь не глупа, уж поверьте моему опыту.
– Так если оборотень благополучно сбежал, зачем вам заходить внутрь? Ищите его снаружи, – припечатала я и попыталась захлопнуть дверь, но не смогла.
«Колдует, гад», – догадалась я. Иначе как объяснить, что родная дверь вдруг стала тяжелой, как ни напирай на нее – с места не сдвинуть?
– Мы просто проверим. Вдруг тварь не так уж умна и просто затаилась где-нибудь внутри… Тебе же лучше, спокойнее. А то… девушка… одна… в пустом доме… – Глаза мага подозрительно прищурились, бровь вопросительно изогнулась, как бы спрашивая: «Или не одна?»
Да в чем, покусай его вампир, он меня подозревает?! В укрывательстве нежити, что ли? Впрочем, я его тоже подозревала, только в некромантии. В некотором роде мы квиты. И все равно в глубине души царапнула обида. Как они смеют меня подозревать?!
«Ладно, кто не спрятался, я не виновата», – подумала я, распахивая дверь шире перед ночными гостями.
– Проходите.
Интересно, что лучше выпить в таких случаях? Валерианы или сразу коньяку? С одной стороны, валерианы у меня просто завались, а коньяку – всего небольшая бутылочка, подаренная одной красавицей бааван ши. Напиток дорогой. Самой купить такой – жаба станет душить круглосуточно. Но разве сегодня не особенный случай? Ладно. Гулять так гулять. Добавлю коньяк в чай. И одна эта мысль сразу согрела изнутри приятным теплом.
Я щедро зажгла несколько свечей, чтобы не наставить шишек в темноте. Пусть собственный дом я знаю лучше своих пяти пальцев, но впопыхах и на стол запросто наткнуться можно, а синяки долго сходить будут. Следом деловито протопали стражники во главе с Роландом. Вытереть ноги о коврик у порога никто из них не догадался, вломились как к себе в казарму. Я слегка поморщилась, с тоской представляя, как стану оттирать отпечатки, щедро оставленные на полу солдатскими сапогами. По всему выходило, что со сном у меня сегодня не заладится, а жаль. Я с досадой шваркнула чайник на плиту, хотя посуда в моем горе вовсе не была виновата. Арбалет пристроила на стол от греха подальше. Слишком большой искус пристрелить кого-нибудь из визитеров, чтобы не шлялись по ночам, да и обувь вытирали, когда в помещение приличное входят. Не конюшня же.
– Натоптали мы тут… – виновато вздохнул Роланд, оценив масштаб бедствия, и стражники запоздало потупились, смущенно зашаркали ножками. Но ущерб полу был уже нанесен.
Хорошо хоть не паркет или ковер, а то бы весь шпорами поцарапали и изодрали. Я втянула воздух сквозь плотно стиснутые зубы, желая выдавить что-нибудь злобно-вежливое наподобие: «Да нет… ничего страшного», – но тут вмешался маг, вызвав во мне волну ненависти.
– Вы еще всем патрулем у нее прощения попросите в письменной форме, – скептически фыркнул маг, при этом пристально рассматривая стены лавки, будто в каждой из них ожидал обнаружить двух-трех замурованных монстров или, на худой конец, припрятанный за полками с травами скелет.
Я и так не очень хорошо относилась к этой братии, тем более после вероломства Требора, а тут еще это явление природы нарисовалось нежданно-негаданно среди ночи и мнение свое высказывает. Будто его спрашивает кто-то. Вместо того чтобы обучать этикету, нежитью занимался бы, а то бегают по Загорску всякие оборотни и в окна приличных домов лезут. Но вслух, конечно, крамольных мыслей высказывать не стала. С магами связываться – себе дороже. Докопается по поводу амулетов, и ходи потом отписывайся, откуда чего бралось и почему у меня на хранении. Поэтому я благоразумно наклонилась к плите, подкинула дров, щепочек разных и чиркнула спичкой. Чаю все-таки попить – хорошая мысль. И если добавить в состав несколько капель яда некоторых змеек из прически Горгулиса, то утром станет вовсе незаметно, что я не спала всю ночь. Только я не знаю, какой именно состав делать. Для того чтобы поспать всего лишь час, но очень глубоко и все-таки выспаться? Либо для бодрости, но тогда усталость со временем все равно возьмет свое и придется наверстывать украденный сон. К тому же велика вероятность уснуть буквально на ходу. Да-а-а. Дилемма еще та.
Роланд пристально посмотрел на мага. Под взглядом карих глаз капитана от нехорошего предчувствия малодушно сжималось сердце любого бандита, но маг оказался калачом тертым, на него сколько ни пялься, все как с гуся вода. Ни один сглаз, наверное, к его магической персоне не прилипает. Жаль.
– А чего мы стоим? – Не дождавшись открытого порицания, продолжил мысль маг. – Может, обойдем весь дом?
Вот ведь личность! Скучно ему, видите ли! Экскурсию ему подавай! Больше по ночам заняться, что ли, нечем, кроме как архитектурные достопримечательности разглядывать?
– Зачем? – на всякий случай поинтересовалась я.
– Уважаемая госпожа, – снизошел до ответа маг, – напоминаю, мы здесь оборотня ищем.
– А был ли оборотень-то? Может, его и не было вовсе? – вякнул кто-то из стражников, но, встретив взбешенный взгляд мага, заткнулся и предусмотрительно отступил за широкие спины товарищей: авось не достанет.
– Вот мы и посмотрим… было ли что или вызов ложный, – многозначительно заявил маг, и сердце мое сжалось в тревожном предчувствии.
Этот землю будет рыть, а найдет. Вопрос, что именно он обнаружит? Хорошо если оборотня. Пленит бузотера, да и ладно.
Роланд бросил в мою сторону выжидательный взгляд, словно спрашивая, готова ли я стать гидом в собственных владениях. Будто, если не готова, это что-то изменит. Я неопределенно повела плечами и кивнула. Мол, пойдем, коли так приспичило со свечкой по дому гуськом прогуляться. Наши гримасы не укрылись от пытливого взгляда мага, он вопросительно вздернул бровь, но мы с капитаном дружно воздержались от каких-либо комментариев. В конце концов, эту личность я (уж не знаю насчет капитана) вижу впервые и не собираюсь откровенничать.
Я убедилась, что в чайнике довольно воды, огонь медленно, но верно разгорается, взяла свечку и сделала было несколько шагов к лестнице на второй этаж, но окончательно распоясавшийся маг задушил инициативу в зародыше, цепко вцепившись в нежное девичье плечо. Надо отдать ему должное, хватка отменная: захочешь – не вырвешься, а отпечатки пальцев даже через плотный плащ останутся. Если он так зацепит оборотня, то бедолага даже лапу отгрызать не станет, а сразу предпочтет в мир иной отойти, чтобы зря не мучиться.
– Что это за манеры – приличных девушек руками хватать? – зашипела от боли я, едва удерживаясь, чтобы не ткнуть свечой ему в лицо.
– Действительно, господин Сиднер, – встал на мою сторону Роланд, вызвав во мне приступ благодарности. – Может, в столице подобные вольности в отношении девиц и позволительны, но у нас тут довольно строгие нравы.
Насчет традиций в Диафебе Роланду видней. Я, например, из Загорска сроду не выезжала. А его к нам сослали непонятно за какие грехи. Хотя, конечно, и любопытно, что он там натворил. Но мы не настолько хорошо знакомы, чтобы в душу лезть.
Маг обвел нас подозрительным взглядом, в котором явственно скользила холодная сталь. Видно, подозревал в чем-то, но озвучивать не спешил – берег козыри напоследок.
– Если там действительно оборотень, то девушке не стоит идти первой, – спокойно пояснил он, явно еле удерживаясь от зубовного скрежета.
Понятное дело, «если» – ключевое слово этого вечера. Если нежить там, если оборотень вообще там был… если вызов оказался не ложным. В любом случае мы столько времени препирались, что нежить могла не только удалиться неспешным прогулочным шагом, насвистывая веселенький мотивчик, но и написать прощальное письмо с извинениями.
Видя, что маг пребывает в состоянии, близком к озверению, я не стала дальше тянуть кота за хвост и просто отступила в сторону, даже предложила свечу, но маг отчего-то не пожелал принимать на себя почетную роль факелоносца в нашей экспедиции на второй этаж, а сотворил маленький шарик-светлячок. Причем магический дружок нагло освещал пространство только непосредственно перед своим хозяином, предоставляя другим совершать свой путь в потемках. Я пожала плечами, глядя в спину гордо шествовавшего мага. В конце концов, по ночам каждый развлекается как может, если уж поспать не удается. Я щедро выделила каждому «гостю» по свечке, и мы вереницей двинулись вслед за магом, словно послушная паства – за жрецом Всевышнего в праздничный вечер. Как оберегаемой особе женского пола, мне предоставили место в самом хвосте шествия. Наверное, опасались, что отсутствие оборотня окончательно выведет мага из себя и придется спешно эвакуировать женщин и детей. Ну, за отсутствием младенцев сразу начнут с меня.
Маг осторожно крался в темноте, умудряясь не скрипнуть даже самыми расшатанными половицами. Уважаю. Мне самой не всегда этот подвиг удается, хотя свои полы я знаю не первый год (и не первый год мечтаю отремонтировать, но это к слову). Мы же, идя следом, шумели, как стадо диких буйволов: звенели кольчуги, скрипела кожа амуниции, жаловались на горькую судьбину рассохшиеся половицы.
– Ангелла, тебе бы давно следовало полы поменять, – деловито попенял Роланд.
Я скромно потупилась. Хотя у окружающих на спинах глаз нет и сполна оценить невинное выражение моего лица никто не сможет, но хватку терять все же не стоило. Так и забыться как-нибудь можно.
– Ох следовало, – горько закручинилась я. – Так сам знаешь: хорошему дому справный хозяин нужен. А я все одна да одна… А тут еще ты то один, то с компанией являешься в неурочный час и компрометируешь бедную девушку… Если нравлюсь, так сразу предложение делай, и нечего тут с магами по ночам на смотрины ходить.
Роланд, не ожидавший услышать из моих уст брачное предложение, тем более в таких неподходящих, полностью лишенных романтики условиях, споткнулся, смачно чертыхнулся и встал как вкопанный. Вышколенные за годы муштры стражники повторили последний маневр начальства и остановились, но один, видимо, еще не особенно сработался с коллективом, потому как вместо того, чтобы прекратить движение, споткнулся и протаранил капитана головой в шлеме прямо в спину. Узкая лестница не была приспособлена ни для танцев, ни для каких-то других замысловатых па. Надо отдать должное Роланду: он честно пытался одновременно избежать столкновения и не уронить свечу – дом-то деревянный, так и подпалить недолго. Не удалось. Он успел развернуться вокруг оси и рухнул на пол как подкошенный, высоко воздев над собой доверенную свечку. Стражник упал сверху.
– Отставить лежать на мне и капать воском на лицо! – командным голосом рявкнул Роланд, заставив всех, включая меня, невольно попятиться.
Вот это голосище! Таким и армией командовать не стыдно.
Упавший стражник окончательно ослабел в ногах, судорожно дернулся пару раз, порываясь встать, но тщетно. Принялся отползать по-пластунски, раз уж на ноги подняться не судьба. Зажженная свеча вывалилась из его рук и падающей звездой устремилась к полу. Я затаила дыхание. С таким рвением без пожара сегодня точно не обойдется… Но обошлось. Свеча гулко стукнулась об пол и благополучно погасла. Аминь!