Глава 5
Наши посиделки затянулись затемно. Стол ломился не только от разнообразных вкусных блюд, но и, к вящему удовлетворению ветерана, был уставлен различными видами выпивки от пива и легких сухих вин до крепчайшей «Слезы старателя» и двух сортов бренди.
Патриция явилась к столу не в своей мешковатой униформе, а в великолепном вечернем платье, презентованном, по всей видимости, хозяйкой. Я был несказанно удивлен – мне показалось, что Варвара чуть ниже и несколько плотнее гостьи, но платьице сидело на журналистке, как влитое, и в полной мере позволяло любоваться ее ладной фигуркой. На тонкой девичьей ручке переливался всеми цветами радуги изящный браслетик, взятый не так давно магом из древнего капища. Фарик от удивления и восхищения захлопал глазами и густо покраснел. Впрочем, удивился и захлопал глазами не только он.
Злыдень еще в самом начале застолья, расправившись с парочкой увесистых кусков присыпанной крупной солью телятины, покинул компанию и вышел на улицу скрасить одиночество огра, в очередной раз наотрез отказавшегося войти в дом.
Хозяйка была сама любезность. Она не только успевала подкладывать разносолы в тарелки гостей, подливать в рюмки, но еще и без умолку работать языком. Варвара поведала нам о том, что уже четыре года занимается весьма прибыльным бизнесом – добычей алмазов. Будто бы лет пять-шесть назад в ее руки случайно попал отчет геологоразведочной партии, работавшей некогда в этих местах, в котором указывалось точное местоположение нескольких весьма перспективных алмазоносных участков.
Я скептически посмотрел на рассказчицу – знаем мы эти случайные находки. Поди, какой-нибудь юный лох, охмуренный неземной красотой Варвары, из кожи лез вон, чтобы добыть для нее необходимые документы из тщательно охраняемого сейфа одной из горнодобывающих компаний. В голове не укладывалось, как в эту красивую головку могла прийти идея поменять спокойную жизнь полукриминальной столичной авантюристки на полную опасностей и лишений судьбу законопослушной предпринимательницы? А впрочем, законопослушной ли?
Варвара не заметила моей реакции и продолжала свой вдохновенный рассказ. В двух словах он сводился к тому, что ей удалось убедить нескольких толстосумов тряхнуть мошной и вложить бабки в перспективный бизнес. Первая же алмазоносная трубка оправдала ее самые радужные надежды. Всего за год девушке удалось полностью расплатиться с кредиторами и получить приличную прибыль.
– На сегодняшний день концерн «Варвара» занимается не только добычей драгоценных камней, но и производством ювелирных изделий. Лучшие мастера Эпирии работают над огранкой и изготовлением различных украшений из камней, добываемых на моем алмазном прииске, – закончила свой рассказ девушка и печально посмотрела прямо мне в глаза, мол, если бы ты, Коршун, меня тогда не бросил, этого ничего не было, но лучше бы ты все-таки остался со мной…
Не выдержав укоризненного женского взгляда, я отвел глаза первым и сделал вид, что в полном восхищении от ее салата из морепродуктов. Угрызения совести, как ни странно, меня не мучили – что сделано, то сделано. Две кипучих натуры не могут спокойно жить бок о бок. У Варвары свое отношение к жизни, у Коршуна – свое и, как сказал поэт: «вместе им не сойтись». Конечно же, я рад ее успехам, но ни капельки ей не завидую.
Матео в свою очередь поведал о целях нашей экспедиции. Темнить Его Величество особенно не стал и изложил все, как есть, разумеется, за исключением некоторых несущественных подробностей. В частности, король умолчал о своем монаршем происхождении и о том, с какими противоборствующими силами нам пришлось столкнуться. Из его рассказа следовало, что мы – группа авантюристов, в чьи руки попал некий загадочный предмет, разгадав загадку которого можно неплохо подзаработать. Именно жажда наживы подвигла нашу компанию к опасному путешествию. В завершение своего повествования гном обратился к хозяйке с вопросом:
– Уважаемая Варвара, конечная цель нашей экспедиции находится где-то неподалеку. Не доводилось ли вам слышать о чем-либо странном: о драконах, например, или других каких явлениях, не поддающихся простым логическим объяснениям?
– Странные явления?.. – переспросила Варвара и на минуту задумалась, наморщив свой лобик. Затем лицо ее прояснилось, и девушка заговорила: – Дорогой Матео, к сожалению, а точнее, к счастью, на моей памяти драконы сюда не залетали ни разу, и ни от кого из местных жителей я не слышала о том, что эти или похожие на них существа обитают где-то поблизости. Однако есть одно местечко, которое в первую очередь должно вас заинтересовать… – Варвара сделала интригующую паузу и, добившись того, что взгляды всех присутствующих устремились к ней, продолжила: – Гремящая Расселина – вот куда вам нужно идти. Расположена она в юго-западном направлении километрах в пятидесяти от рудника…
– Если можно, поподробнее, пожалуйста, – король извлек из кармана крупномасштабную карту района и, сдвинув в сторонку посуду, расстелил ее на столе перед хозяйкой.
– Вот поселок, – Варвара сделала черным маркером начальника экспедиции пометку на листе. – А вот здесь, – девушка небрежным росчерком нарисовала почти правильную окружность, – небольшая горная долина, окруженная со всех сторон хоть и невысокой, но совершенно неприступной скальной грядой, точнее, вертикальной стеной высотой до полукилометра. Даже с помощью специального оборудования и обладая соответствующими навыками, подняться на нее – задачка не из легких. Единственный более или менее удобный проход находится в северо-западной части гряды, – Варвара начертила жирную стрелку, указывающую местоположение расселины. – Здесь водный поток, вытекающий из долины, проложил себе дорогу в скалах. По нему, как утверждают мои друзья – огры, можно без особого труда проникнуть в долину. Только сами они туда никогда не ходят и другим не советуют.
– Это почему же? – задал вопрос заинтригованный Матео.
– Местные утверждают, что вход в горную долину охраняют злые духи или какое-то древнее колдовство. Впрочем, если вам интересно, порасспросите об этом Трола. Сама я там не была и врать не стану. Единственное, о чем я знаю определенно, это то, что две наши попытки преодолеть скальный барьер на вертолете успехом не увенчались. Первая из-за отказа двигателя едва не привела к авиакатастрофе, а во время второй командир вертолета потерял сознание, его помощник не рискнул вести машину в одиночку и вернулся в лагерь.
– Почему не попытались в третий раз? – Брюс с укором посмотрел на Варвару. – Я бы на твоем месте обязательно попробовал.
Реплика ветерана вызвала у меня и Матео приступ неуправляемого истерического хохота и сдержанную улыбку воспитанного Фарлафа. Не знаю, какой эпизод конкретно припомнился Его Величеству, а в моей голове сразу всплыли душераздирающие вопли Брюса по поводу его нежелания лететь на «железной птице», ударная предстартовая подготовка и боевой гномий гимн, вдохновенно исполненный им в грузовике Толяна.
– Чего ржете, жеребцы?! – обиженно надулся гном и снова уткнулся носом туда, откуда мгновение назад он его так опрометчиво извлек – в свою пивную кружку.
Вслух обсуждать воздушные приключения отчаянного летуна мы не стали, униженный и опозоренный гном – не самое лучшее соседство за праздничным столом. Однако, как мне показалось, дамы между собой успели многозначительно переглянуться, а это означало, что тема их беседы во время ближайшего припудривания носиков в туалетной комнате будет посвящена исключительно персоналии моего компаньона. Везунчик! Ушлая журналистка уж точно успела выведать у Фарлафа все интересные моменты путешествия, имевшие место до нашего с ней знакомства, теперь наступил и ее звездный час поделиться добытой информацией.
«Создатель им судья, – ухмыльнулся я про себя. – Главное, чтобы Брюс ни о чем не догадался».
Ждать момента, когда дамам приспичит уединиться, долго не пришлось. Воспользовавшись кратковременной отлучкой девушек, я завел разговор с начальником экспедиции:
– Мастер, а не кажется ли вам, что тащить с собой Патрицию дальше не имеет никакого смысла? Может быть, ее стоит оставить на попечение Варвары? Через неделю прилетит вертолет и отвезет девчонку к отцу.
– Видишь ли, Коршун, я уже думал над этим вопросом. Конечно же, ее следует оставить здесь, но как ей об этом сказать, чтобы не очень обидеть? Девушка она не глупая – сама прекрасно понимает, что теперь может спокойно вернуться к родному очагу, но до сих пор ни словом не обмолвилась об этом…
– Да что ее спрашивать?! – подал голос ветеран. – Приказал – и точка! Будет упираться – свяжем…
– Помолчи, герой! – Его Величество грозно посмотрел на подданного. – Вспомни Закон! Теперь, помимо ее воли, мы не можем исключить девушку из наших рядов.
«Опять эти дурацкие гномьи законы, – подумал я, – на которые все, кроме короля, плюют с высокой башни», – а вслух спросил:
– Поясните, Матео, что вы имеете в виду?
Вместо короля заговорил помрачневший Брюс:
– Дело в том, что Патриция, не являясь подданной, добровольно находилась при короле гномов в момент, когда его жизни угрожала серьезная опасность. Девушка не покинула Его Королевскую задницу и прямо или косвенно способствовала спасению монарха. Теперь по Закону горного народа она имеет право в любой момент, когда ей только заблагорассудится, открывать дверь личного кабинета Его Величества пинком своей маленькой ножки. Впрочем, как и ты, Коршун, и ты, Фарлаф. Еще всем вам полагается по пудовой золотой цепочке с подвешенной к ней блямбой, усыпанной брильянтами – орден «Верное сердце» называется. Только бедному Брюсу не положено никаких орденов – видите ли, спасать монарха – его прямая обязанность, и делать он должен это без всякой надежды на элементарную гномью благодарность!
– Не злись и не завидуй, старый пердун, – улыбнулся король. – Будет и тебе орден.
– Это какой же, если не секрет? – с нескрываемым интересом спросил ветеран.
– А такой – не сядешь, как тебе было обещано, в темницу за порчу казенного имущества.
– Лучше бы я с орденом свой срок отмотал, – пробурчал Брюс.
– Ага, чтобы потом кантина при каждом твоем появлении горланила «Гха» и дубасила кружками по столам?! – рассмеялся король. – Много чести!..
– Минуточку! – вмешался я в грозивший затянуться до возвращения девушек разговор гномов. – Кто-нибудь, объясните мне, при чем тут цепочки и брильянты?
– А потому, Коршун, – начал мне втолковывать, как малому ребенку, ветеран, – Пат, ты и Фарлаф автоматически приравниваетесь по статусу к членам королевской семьи и становитесь «Особами, приближенными к Его Королевскому Величеству». А всякий добропорядочный гном, верой и правдой отслуживший больше двух столетий неблагодарному королю, должен при каждой встрече низко вам кланяться и лобызать вас в зад.
Какого «добропорядочного гнома» имел в виду завистливый Брюс, было и без дополнительных разъяснений понятно.
– Что-то не очень верится, что ты или кто-либо из твоих соплеменников хотя бы кивнет при встрече, – усмехнулся я, вспомнив, как в королевском дворце встретили спасителя монарха – пока не перепил одного самонадеянного алкаша, уважать не начали. – Не отклоняйся от темы – рассказывай, почему Патрицию нельзя исключить из наших рядов без ее согласия?
– Ты чего, совсем отупел?! Патриция теперь имеет полное право находиться в свите короля, и никто не вправе запретить ей сколь угодно долгое время вертеть своей попкой пред его ясными очами. Таков Закон. Хотя… – гном мечтательно возвел очи горе, – если бы она словом или делом оскорбила честь и достоинство монарха, тогда был бы совсем другой разговор…
– Ну и глупые же у вас законы! – не смог я удержаться от реплики.
– Во-во, Коршун, если бы это сказала Пат, у Матео тут же появился бы повод отправить девку домой, а с тебя взятки гладки – крамольничай, сколько душе угодно, но предупреждаю – можешь запросто лишиться ордена.
– Напугал ежика голым задом! Вспомни, сколько нашего добра валяется в оркско-гоблинском капище Аримана. Когда закончится эта суетня вокруг шкатулок, драконов и богов, заберем оттуда все, надеюсь, к тому времени пылевой голем успеет рассосаться, и тебе уже не понадобятся никакие регалии, даже сейфами не захочешь заниматься.
– Не… зря ты так. Орден необходим, как символ признания твоих заслуг, – возразил ветеран. – А сейфы изготавливать будем обязательно. На сегодняшний момент вещь для нас самая необходимая – никакому «крафту» дядюшка Брюс свои несметные богатства не доверит, – и, покосившись на меня, добавил: – Тем более, когда вокруг шастают такие ушлые парни, как ты…
– Хватит болтать о пустом! Размечтались! – вмешался Его Величество. – Давайте лучше подумаем, как нам убедить Патрицию…
– В чем вы собираетесь меня убеждать?
За разговорами мы и не заметили, как вошли дамы.
Сидящие за столом мужчины с надеждой устремили взоры на руководителя экспедиции.
– Вот что, дочка, – поерзав в кресле, начал король, – мы тут посоветовались и решили – незачем тебе идти с нами дальше…
– Это кто же тут все за меня решил?! – Возмущению девушки не было предела. – Хотите избавиться?! Мешаю я вам?! Так и скажите, что пришлась не ко двору!
Изумрудные огнеметы ее глаз не были направлены на кого-то конкретного и одновременно находились в состоянии готовности испепелить каждого, кто хоть слово вякнет в поддержку идеи ее возвращения домой. Я даже начал опасаться, что действительно так и случится: посмотрит сердито на кого-нибудь – и собирайте прах в урну для колумбария или по гаттерландской традиции разбросайте его на открытой местности.
– Подожди кипятиться, Пат! – Матео все-таки рискнул встретиться взглядом с журналисткой и, ко всеобщему облегчению, остался цел и невредим. – Я не совсем верно сформулировал фразу – никто ничего за тебя решать не собирается. Мы хотели лишь порекомендовать тебе воспользоваться представившейся возможностью вернуться к родному батюшке, друзьям, любимой работе, прежнему образу жизни, наконец. Надеюсь, – король посмотрел на Варвару, – наша гостеприимная хозяйка не откажет и подыщет тебе подходящее местечко в вертолете на ближайший рейс в Эпирию.
– О чем разговор, мастер Тано? – Варвара одарила Его Королевское Величество широкой, подозрительно доброй улыбкой. – Насчет подходящего местечка не беспокойтесь – подыщем. Однако, как мне кажется, Пат вовсе не намерена никуда улетать. Огонь девчонка – вылитая я в молодости! – и, положив руку на плечико девушки, ласково проворковала: – Пойдем, подруга, вмажем по рюмочке бренди назло мужикам-эгоистам. Пусть не считают нас слабым полом. И не волнуйся – отвертеться от тебя они не посмеют. Пусть попробуют! Вдвоем мы им такой скандал закатим – век помнить будут!
Теперь настала моя очередь удивляться – когда мы с Верой вовсю крутили роман, она была моложе меня на год. Сколько же ей сейчас, если она говорит о своей молодости, как о чем-то безвозвратно ушедшем?
Заметив мою саркастическую усмешку, Варвара впервые за вечер обратилась ко мне напрямую:
– Не язви, Коршун! Женщине вовсе не столько лет, насколько хорошо она выглядит, а столько – насколько сильно ранено ее сердце. А мое сердце разбито вдребезги.
– Кто же тот негодяй?! – возмущенно спросила разрумянившаяся журналистка, еще не успокоившись окончательно после словесной стычки с начальником экспедиции. – Я бы ему… – Она приблизила свой ротик к маленькому ушку Варвары и что-то зашептала, усиленно жестикулируя руками.
Закончив нашептывать и размахивать ручками, Пат отстранилась от подружки, и обе дружно рассмеялись.
По движению рук рыжей бестии несложно было догадаться, какую кару для неверного любовника она придумала. Ох уж и садистки эти дамы – ничего новенького изобрести не могут, только укоротить или откромсать!
Обнявшись, как две сестрички, девушки прошествовали за стол и тут же воплотили в жизнь свою угрозу «вмазать по рюмочке».
Мне показалось, что все без исключения присутствующие лица посчитали тему разговора о том, чтобы спровадить Патрицию домой, полностью исчерпанной, но неожиданно заговорил наш маг:
– Негоже вам, Варвара, поощрять девичью блажь! Вместо того чтобы помочь уговорить Патрицию вернуться в Нордланд, вы нарочно толкаете ее на необдуманные поступки. Вы даже не представляете, сколько раз нам угрожала серьезная опасность и сколько еще их встретится на нашем пути. – Затем взглядом, полным укоризны, юноша посмотрел на Пат и продолжил: – А ты, Патриция, вместо того чтобы с благодарностью принять искреннюю заботу товарищей и подумать о своем здоровье и здоровье своего пожилого отца, огульно обвиняешь всех в мужском эгоизме и стремлении унизить слабую женщину. Стыдно, Пат!..
Проникновенная речь Фарика как внезапно началась, так резко и оборвалась, но точнее и доходчивее вряд ли кто-то из нас мог бы выразиться.
Мысленно я зааплодировал ему в ладоши: «Получили, феминистки доморощенные?! Поделом вам! В следующий раз крепко подумаете, прежде чем распускать хвосты и корчить из себя супергероев в юбке!»
– Молодец, Фарлаф! – Брюс в полном восторге откинулся на спинку кресла и шлепнул себя ладонями по ляжкам. – Не в бровь, а в глаз!
Варвара пристально посмотрела на молодого человека, затем на соседку и совсем не к месту выдала:
– Патриция, а мальчик влюблен в тебя по уши!
В ответ на замечание хозяйки Фарик и Пат густо покраснели, как будто только сейчас для всех открылась некая страшная тайна.
Журналистка потупила взор и только хотела открыть рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, но не успела – на улице сначала полыхнуло, а потом бухнуло так, что затряслись стены здания. Через минуту по крыше коттеджа забарабанили первые капли дождя, и совсем скоро на поселок старателей обрушился тропический ливень.
– Как там Трол? – обратился с вопросом к хозяйке король. – Как-то нехорошо получается – мы здесь в уютном помещении, а он мокнет под дождем.
– Не волнуйтесь, уважаемый Матео, огр сейчас в гараже – киношки смотрит – повышает свой образовательный уровень. Привыкли они к жаре и духоте, поэтому называют наши дома холодными пещерами и заходить внутрь не любят. – Как мне показалось, Варвара с явным облегчением поменяла тему разговора. – Вообще-то первое знакомство с аборигенами не обошлось без курьезов. Раньше мы были уверены, что все они людоеды и, вообще, весьма дикие и злобные существа, но, как оказалось, это всего лишь безобидные вегетарианцы, бесхитростные, честные и очень доверчивые. Когда группа огров впервые посетила поселок, мы с испугу начали палить в воздух. Хорошо, что никого не убили и даже не ранили. Позже Трол нам рассказал, что огры решили с нами разделаться, но он уговорил вождя и шамана не предпринимать никаких враждебных действий против людей. Через несколько дней он пришел в поселок с подарками, и с его помощью нам удалось наладить контакт с местным населением. Теперь Трол и его соплеменники здесь частые гости. Даже шаман Угрюк-Хай изредка заходит. Забавный старикан – с виду злющий и вечно всем недовольный, а как примет «огненной воды», такие пляски вокруг костра устраивает – загляденье. Его бы любой балет Эпирии с радостью принял на должность главного постановщика танцев…
Хозяйка еще долго рассказывала нам о быте и нравах местного населения и о взаимоотношениях жителей поселка с аборигенами. Например, Угрюк-Хай любит с серьезным видом ходить вокруг работающих машин и посредством своей магии постигать суть взаимодействия различных деталей и механизмов. Конечно же, у шамана ничего не получается, и из-за этого он очень сильно злится, но с механиком у него сложились приятельские отношения. Несмотря на сухой закон, им где-то удается раздобыть выпивку. Ходят слухи, что Грегор – главный механик рудника – где-то поблизости в лесу собрал самогонный аппарат и гонит пойло из перебродившего сока фруктов и ягод, которыми его в достатке обеспечивает Угрюк-Хай. Варвара давно бы избавилась от предприимчивого алкаша, но второго такого специалиста не сыскать на всем белом свете, и хроническое пьянство тихого выпивохи, по большому счету, на производительности предприятия никак не отражается. Поэтому приходится его терпеть, благо, кроме шамана, Грегор ни с кем выпивкой не делится и рабочих не спаивает.
Другие огры алкоголь на дух не переносят, зато всякими забавными вещицами очень интересуются и готовы выменивать понравившиеся им безделушки на алмазы. Особым спросом среди дикарей пользуются телевизоры со встроенным видеоплейером и автономным зарядным устройством от солнечных батарей. Любят нудные сериалы, детские мультики, фильмы о природе Земли и общеобразовательные программы. Из других вещей они отдают предпочтение газовым зажигалкам, ручным фонарикам, лазерным указкам и прочей мелочи. Для своих жен и пассий они охотно берут зеркальца, дешевую бижутерию и, как ни странно, мужские дезодоранты – женские духи капризным дамам почему-то не пришлись по вкусу.
Разинув рты, гости внимали словам Варвары. Хозяйка оказалась превосходной рассказчицей, а когда она изображала в лицах диалог пьяных шамана и механика или бурное обсуждение ограми очередной серии какой-нибудь мыльной оперы, все присутствующие едва не надорвали животы от смеха.
Живой рассказ Варвары разрядил обстановку. Никто больше не поднимал вопрос о том, чтобы отослать Патрицию домой. Лишь в конце вечера, перед тем как отправляться ко сну, Матео обратился к гостеприимной хозяйке:
– Варвара, огромное спасибо вам за прекрасно проведенный вечер! Если вас не затруднит, всего две просьбы.
– Буду рада сделать для вас все, что в моих силах.
– Не могли бы вы уговорить Трола, чтобы он проводил нас к Гремящей Расселине? – и, бросив косой взгляд на журналистку, продолжил: – Коль Патриция желает оставаться в составе экспедиции и дальше, я очень надеюсь, что она захочет сообщить о себе своему батюшке, и прошу вас всячески поспособствовать, чтобы ее послание скорейшим образом попало в его руки.
Услышав слова начальника экспедиции, Пат встрепенулась и сразу же повеселела. Мне показалось, что она сейчас вскочит со своего места и расцелует короля. Однако я ошибся – девушке удалось сдержать бурю восторженных эмоций, и Его Величество удовлетворился лишь ее благодарственным кивком и ослепительной улыбкой.
Варвара в свою очередь широко улыбнулась Матео.
– Насчет проводника можете не беспокоиться, мастер Тано. Я лично поговорю об этом с Тролом. Уверена, огр не откажет, тем более что вы спасли ему жизнь. По поводу письма также не сомневайтесь – будет отправлено на Большую землю первым же рейсом, главное, чтобы Патриция успела подготовить послание к моменту вашего ухода.
– В таком случае, – король обратился к Пат, – к завтрашнему утру подготовишь письмо.
– Как, вы собираетесь отправиться уже завтра?! – огорченно запричитала Варвара. – А я надеялась, что вы погостите еще как минимум пару дней. Может быть, ненароком я вас чем-нибудь обидела?
– Что вы, что вы! – замахал руками Матео. – Мы в полном восторге от вашего гостеприимства и будем очень рады, если вы когда-нибудь осчастливите нас ответным визитом! – Монарх извлек из нагрудного кармана визитную карточку и протянул девушке. – Здесь телефоны моего… гм… офиса в Вундертауне. Только назовите свое имя, за вами приедут и доставят вас со всеми подобающими почестями в мой… – и едва не бухнул «дворец», но быстро поправился, – мою резиденцию.
– Спасибо, мастер! – Варвара с благодарностью приняла визитку. – В моем деле связи с представителями горного народа могут оказаться весьма полезными и взаимовыгодными.
Наше предложение помочь убрать посуду со столов было в категорической форме отвергнуто хозяйкой:
– Идите и ни о чем не беспокойтесь, вам нужно хорошенько отдохнуть! – и, по-доброму улыбнувшись, шутливо добавила не в тему: – Раз уж вы меня бросаете здесь одну на произвол судьбы…
По дороге в свой домик я увидел свет позади коттеджа, в котором мы так приятно провели время, и приотстал от товарищей, решив любопытства ради заглянуть на огонек. Под покатым пластиковым навесом рядом с могучим «Драконом» не самой последней модификации, вольготно устроившись в кресле-качалке и сосредоточенно уставившись в экран телевизора, похрустывал галетами Трол. Здесь же у кресла возлежал Злыдень, также внимательно наблюдая за тем, что происходит на экране.
Чтобы ненароком не нарушить идиллию, я потихоньку отступил обратно в темноту и побрел неторопливо, любуясь по дороге неправдоподобно огромными звездами на темном бархате ночного неба. Специфика моей трудовой деятельности время от времени позволяла мне в полной мере насладиться видом звездного неба, но то было совсем другое небо, и звезды там были совершенно другие. По сравнению с тусклыми искорками, мерцающими в ясную погоду над Вундертауном, в настоящий момент над моей головой пылали и переливались различными оттенками огромные шары праздничной иллюминации. Завороженный, я остановился у крыльца своего домика и продолжительное время любовался восхитительным видом, который назвать иначе как «ЧУДОМ» язык не поворачивался…
Как-то неожиданно на небосклоне, словно на экспонированном листе фотобумаги, который погрузили в ванночку с раствором проявителя, стало постепенно вырисовываться женское лицо. Подсознание, помимо моей воли, зацепилось взглядом за несколько звезд и, используя их в качестве опорных точек, самостоятельно начало дорисовать прочие детали. Так бывает, когда смотришь на бегущие по небу облака – каждый из нас один и тот же объект воспринимает совершенно по-разному. Для одного наблюдателя это старинный парусник, для другого – парящий над землей дракон, а для третьего – обыкновенное, ничем не примечательное бесформенное облако. Вот и сейчас, если бы кто-то стоял рядом со мной и, выпучив глаза, изо всех сил вглядывался туда же, куда и я, вряд ли он увидел бы именно то, что видели мои глаза.
Когда «фотохимический» процесс формирования изображения прошел полный цикл, я понял, что передо мной лицо Веры-Варвары. Невольно мысли заструились совершенно в ином направлении. Я вспомнил те далекие, полные безумной страсти времена, когда даже мгновение без любимой казалось серым, пустым и бездарно потраченным. Любил ли я ее? Наверное, да, точно так же, как любил потом не один десяток женщин. Однако была ли это любовь в истинном понимании значения этого чувства? В данный момент найти ответ на поставленный самому себе вопрос было для меня непосильной задачей. А если сформулировать несколько иначе: была ли среди других та единственная, ради которой можно бросить все и сломя голову помчаться на край света? Ответ лежал на поверхности: если бы была – давно помчался, крепко вцепился в нее руками и никуда не отпускал от себя. На звездном экране образ Веры потускнел, но не растаял. Вместо ее лица перед глазами, сменяя друг друга, как в слайд-шоу, начали возникать другие женские лица – все те, кого я когда-то любил, с кем в конце концов расстался по разным причинам и о ком с грустью вспоминал одинокими холостяцкими вечерами. Если быть откровенным, причина всегда была одна – моя личная свобода, а поводов для расставания всех и не упомнишь.
Наконец это завораживающее мельтешение закончилось. Красивое личико Эллины – моей последней пассии, лукаво подмигнув, начало тускнеть и терять очертания. Но, к моему величайшему изумлению, на фоне звездного неба начал постепенно формироваться, набирая цвет, увеличивая яркость и приобретая объем, совсем другой знакомый до мельчайших деталей образ. Никакого отношения к моим любовным приключениям он не имел, и было весьма странно, что именно это лицо вытеснило все остальные. Чтобы избавиться от наваждения, я тряхнул головой, закрыл глаза, но голографический портрет Патриции упорно не собирался никуда исчезать и продолжал маячить перед моим внутренним взором.
Еще немного помотав головой и убедившись в том, что зеленоглазая бестия обосновалась там всерьез и надолго, я выругался вслух витиевато и смачно. Если бы кто-то из моих товарищей оказался сейчас рядом, он бы уж точно подумал, что Коршун изрядно перебрал. По большому счету, мне было наплевать, что обо мне подумают – кроме пары фужеров сухого вина и нескольких бокалов свежеприготовленного фруктового сока, ничего более существенного в мой организм во время вечеринки не попало. В отличие от одного дорвавшегося до выпивки гнома, я в полной мере осознавал, каково назавтра тащиться по офирской духоте с тяжелой похмельной головой. Помогло – навязчивый образ журналистки начал постепенно таять. Хотел ему вдогонку послать еще парочку «ласковых» слов, но не потребовалось – самоуверенное дерзкое лицо окончательно растворилось.
И все-таки перед тем, как войти в дом, я еще разок негромко выругался и на гномий манер (пронеси, Создатель!) похлопал себя по плечу. «Да чтобы между мной и этой самонадеянной мамзелькой, возомнившей о себе невесть чего!» В полном возмущении я набрал в рот побольше слюны и точным плевком отправил в центр гигантского соцветия какого-то местного «подсолнуха», одиноко прислонившегося широкими листьями к фундаменту. В ответ на мою артиллерийскую атаку из переплетений цветочных лепестков выползло нечто, отдаленно напоминающее своим видом шершня средней полосы, только раза в три крупнее и уж точно намного опаснее. Не дожидаясь, когда зверюга расправит крылья и начнет выяснять направо и налево причину своего беспокойства, я поспешил ретироваться в апартаменты, любезно предоставленные в полное мое распоряжение (смех, да и только!) бывшей любовницей.
Поднявшись по широкой винтовой лестнице на второй этаж и убедившись в том, что растревоженное насекомое не юркнуло вслед за мной, включил свет в гостиной. Затем врубил на полную катушку кондиционер и под живительным потоком прохладного воздуха начал стягивать одежду со своего разгоряченного тела. Оставшись в неглиже, прошествовал в ванную комнату и с четверть часа блаженствовал под душем, периодически изменяя напор и температуру водяных струй…
Внезапно до моих чутких ушей донесся тихий, еле уловимый скрип ступеньки. Я замер, настороженно прислушиваясь. Если бы не этот легкий скрип, из-за шума воды я бы ни за что не услышал, что ко мне пожаловали гости. Нет, гостья – шаги были осторожными, крадущимися и, вне всяких сомнений, принадлежали представительнице прекрасного пола. Дама вошла в гостиную, немного постояла посреди комнаты и уверенно направилась прямиком в спальню.
Чтобы гостья ничего не заподозрила, я не стал прощупывать пространство на уровне экстрасенсорного восприятия. Мне и без того было известно, что за дама решила осчастливить Коршуна визитом в столь поздний час. Я полностью расслабился, чтобы спектр излучения моей ауры оставался в своем обычном диапазоне. Улыбнулся и замурлыкал под нос мотив какой-то популярной песенки.
Выключив воду, насухо вытерся полотенцем и, соорудив на всякий непредвиденный случай набедренную повязку из полотенца, покинул ванную комнату.
В гостиной никаких видимых следов посетительницы. Чтобы удалить остатки влаги с тела, немного покрутился перед кондиционером. Затем собрал свою разбросанную по полу одежду и аккуратно разложил на кресле. Причесываясь, минут пять погримасничал перед зеркалом. Затем мой взгляд упал на панель музыкального центра. Вошел в меню проигрывателя, составил на свой вкус программу из десятка любимых оперных арий и включил воспроизведение, убавив звук до минимума.
Кажется, все. Правила игры соблюдены, и других поводов для оттягивания радостного момента встречи у меня не было. Поправив набедренную повязку, я распахнул дверь спальни. В комнате было темно, но потока света, проникающего в дверной проем, было вполне достаточно, чтобы рассмотреть все в мельчайших подробностях.
В той прошлой жизни она также потихоньку приходила ко мне и, как ей казалось, незаметно проникала в спальню. Она пряталась с головой под одеяло в ожидании, когда ее «случайно» обнаружат, а потом набрасывалась на меня, как тигр из засады. Несмотря на все магические ухищрения, которыми девушка пользовалась для маскировки, ей ни разу не удалось застать меня по-настоящему врасплох, но каждый раз я делал вид, что очень удивлен и обескуражен ее ловкостью.
Сегодня все было совершенно иначе. Она не разделась и не забилась под одеяло, как обычно, а нерешительно присела на краешек кровати. При моем появлении она подняла глаза, окинула робким взглядом мою фигуру и бесцветным голосом заговорила:
– Ну… здравствуй, Коршун.
– Здравствуй, Вера! – делая вид, что несказанно удивлен, воскликнул я. – Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть.
Вера махнула ручкой и улыбнулась.
– Кончай, Коршун, и не держи меня за полную дуру – я всегда знала, что ты ваньку валяешь!
– Знала?! – мои брови удивленно полезли вверх.
– Да, знала! К тому же я всегда чувствовала, что рано или поздно нам придется расстаться – уж слишком мы с тобой похожи: оба независимы, неуступчивы, у каждого своя цель в жизни.
– Выходит, зла на меня ты не держишь? – я уцепился за последнюю ее фразу, словно утопающий за соломинку.
– Размечтался! – Ее красивый ротик оскалился в хищной усмешке. Теперь Вера напоминала мне Леди-Кровь из нашумевшего в свое время фильма о вампирах – сейчас ее белоснежные клыки начнут расти на глазах, она обхватит мою голову руками и вопьется острыми зубками в сонную артерию. – По канонам жанра бросить тебя должна была я!
– Тогда зачем ты здесь? Может быть, пришла исполнить свое обещание?
– О каком обещании ты говоришь? – недоуменно посмотрела на меня девушка.
– Не темни, Вера! Вспомни, что ты говорила о ржавом тупом ножичке?! Добрые люди все слышали и любезно передали мне твои слова.
Лицо девушки на мгновение стало сосредоточенно-напряженным – Вера явно пыталась что-то припомнить, затем оно разгладилось, в ее глазах запрыгали лукавые бесенята, ротик расплылся в широкой и совсем не злой улыбке.
– Было дело – обещала, но теперь передумала.
– Значит, зла на меня ты больше не держишь? – с надеждой в голосе спросил я.
– Даже не надейся! – Вера безуспешно попыталась вернуть своему личику серьезное выражение. – Я придумала для тебя более жестокую месть!.. – и после короткой паузы продолжила замогильным голосом: – Мир вздрогнет, когда узнает, какая страшная идея пришла в мою светлую головку.
Я нервно окинул взглядом спальню в поисках как минимум электрической пилы со ржавой тупой цепью или какого другого приспособления, с помощью которого меня лишат не только того, что обещали ранее, но и всех прочих выступающих частей.
– Не трудись, Коршун! – засмеялась Вера. – Топор я с собой не принесла и ничего прочего в этом роде. Я отомщу тебе по-другому, – она встала на ноги, приблизила свое лицо к моему и в упор посмотрела своими бесстыжими глазищами прямо в мои ясны очи. – Сегодня мы будем любить друг друга, а потом я сама тебя брошу. Так будет справедливо.
Не говоря ни слова, я обнял девушку. Наши губы слились в жарком поцелуе.
«Ну что же, – подумал я. – Коварно, изощренно, тонко – иного я и не ожидал от нее».
В ответ она крепко обвила мою шею своими маленькими, сильными ручками. Не удержав равновесия, мы оба начали падать на кровать, по ходу дела срывая друг с друга одежды. Мир бешеным волчком закрутился вокруг нас, и все лишнее и ненужное растаяло. Во всей вселенной осталось всего два человека – я и она, да еще одна кровать со страшно скрипучим пружинным матрасом…