Глава четырнадцатая
Ровно за неделю до того дня, когда Сэнди не пришла на назначенную встречу, Джек осторожно закрыл дверь спальни, примыкающей к гостиной, чтобы не потревожить спящую Глорию. На диване валялись открытые «Желтые страницы», настойчиво следившие за ним, пока он двигался по дальней стороне комнаты, посматривая поочередно то на телефонную книгу, то на дверь спальни. Он остановился и повел пальцем по странице, пока не нашел нужную строчку. Организация «Свет над крыльцом», помощь родным и близким пропавших без вести. После исчезновения Донала Джек вместе с сестрой Джудит пытались уговорить мать обратиться в «Свет над крыльцом», но та отказалась – помешала въевшаяся ирландская привычка никогда не обсуждать свои проблемы с посторонними. Под объявлением значился также телефон агентства по розыску пропавших лиц и имя – Сэнди Шорт. Он взял мобильный и на всякий случай включил телевизор, чтоб заглушить разговор, – вдруг Сэнди не спит и возьмет трубку. Набрал номер, который записал в телефон, когда впервые наткнулся на объявление. Звонок прозвучал дважды, а потом женский голос ответил:
– Алло!
Джек вдруг позабыл, что собирался сказать.
– Алло! – на этот раз голос звучал мягче. – Грегори, это ты?
– Нет. – Он наконец-то вновь обрел дар речи. – Меня зовут Джек, Джек Раттл. Я нашел ваш номер в «Желтых страницах».
– Ох, извините! – Женщина вновь заговорила деловым тоном: – Я ждала другого звонка. Меня зовут Сэнди Шорт, – представилась она.
– Здравствуйте, Сэнди. – Джек расхаживал по маленькой гостиной, пробираясь между неровно разложенными разномастными ковриками, покрывающими старые деревянные половицы. – Извините, что так поздно звоню. – Проходя мимо спальни, он ускорил шаг.
– Не беспокойтесь. Звонок в ночной час – сладкий сон страдающего бессонницей, извините за каламбур. Чем могу помочь?
Он остановился и схватился за голову. Что он делает? Голос Сэнди снова стал мягким:
– Кто-то из ваших близких пропал?
– Да, – только и смог ответить Джек.
– Сколько времени прошло с тех пор? – Он слышал, как она ищет бумагу.
– Год. – Джек присел на валик дивана.
– Как зовут этого человека?
– Донал Раттл. – Он проглотил комок в горле. Сэнди помолчала, потом повторила:
– Да, Донал, – в голосе прозвучало узнавание. – Вы его родственник?
– Брат… – Голос Джека сорвался, и он понял, что не сможет продолжать.
Нужно сделать паузу, а потом начать жить снова, как все остальные члены семьи. Что за глупость – решить, будто женщина из телефонной книги, страдающая бессонницей, женщина, которой просто некуда девать время, сможет добиться успеха в деле, оказавшемся не по зубам полиции.
– Извините, мне действительно очень неловко. Зря я вас потревожил, – с трудом выдавил он. – Простите, что потратил ваше время.
Он быстро прервал связь и плюхнулся на диван, прямо на свои папки, смущенный и выдохшийся, роняя на пол фотографии улыбающегося Донала.
Через минуту мобильный зазвонил. Он быстро протянул за ним руку, испугавшись, как бы звонок не разбудил Глорию.
– Донал? – выдохнул он, вскакивая.
– Джек, это Сэнди Шорт.
Молчание.
– Вы всегда так отвечаете на звонки? – спокойно спросила она. Он не находил слов.
– Если да и вы все еще ждете, что брат позвонит, значит, вы обратились по адресу. Вы так не считаете?
Сердце колотилось у него в груди.
– Как вы узнали мой номер?
– По определителю.
– Мой номер не определяется.
– Я ищу людей, Джек. Это моя работа. И есть шанс, что мне удастся разыскать Донала.
Он взглянул на разбросанные вокруг фотографии. Младший брат дерзко улыбался ему со всех сторон, как в детстве, словно приглашал сыграть в прятки.
– Вы вернулись? – спросила она.
– Да, я слушаю, – ответил он, направляясь на кухню, чтобы налить себе кофе и приготовиться к долгому бдению.
На следующую ночь, ровно в два часа, когда Глория спала, Джек, разложив перед собой сотни страниц полицейских отчетов, прилег на диван и набрал номер Сэнди.
– Вижу, вы разговаривали с друзьями Донала, – сказала Сэнди, и Джек услышал, как она листает страницы, которые он прислал ей днем по факсу.
– По многу раз, – ответил он устало. – На самом деле я собираюсь еще раз поговорить с одним из них в субботу, когда буду в Трали. Я там записался на прием к стоматологу, – добавил он неожиданно для самого себя и тут же удивился, зачем это сделал.
– Стоматолог – бр-р-р, пусть мне лучше выколют глаза, – пробормотала она. Джек рассмеялся.
– Что, в Фойнсе нет зубных врачей?
– Мне нужен специалист.
Он различил в ее голосе улыбку.
– А в Лимерике специалистов нет?
– Ладно, ладно, – сдался он, – вообще-то я хотел задать другу Донала еще несколько вопросов.
– Трали, Трали, – повторила она, листая бумаги. – Ага. – Шелест листов прекратился. – Эндрю из Трали, приятель по колледжу, работает веб-дизайнером.
– Да, он.
– Вряд ли Эндрю известно что-то еще, Джек.
– Откуда вы знаете?
– Сужу по его ответам на вопросы полиции.
– Я их вам не присылал, – насторожился Джек.
– Когда-то я сама работала в полиции. Так сложилось, что это практически единственное место, где мне удалось найти друзей.
– Мне нужно видеть это досье. – Сердце Джека учащенно забилось.
Появилось что-то новое, неизвестные ему сведения, и их можно анализировать долгими ночами.
– Мы можем встретиться в ближайшее время. – Она вежливо ушла от ответа. – Полагаю, еще один разговор с Эндрю не повредит.
Он услышал, как она снова листает страницы.
– Что вы ищете?
– Фотографию Донала.
Джек вынул ее из кучи бумаг и тоже стал на нее смотреть. Он уже привык к ней, и с каждым днем она становилась все больше похожа просто на снимок, а не на его брата.
– Симпатичный парень, – сделала комплимент Сэнди. – У него красивые глаза. Вы с ним похожи?
Джек засмеялся:
– После ваших слов мне хочется ответить «да». Они продолжили изучать бумаги.
– Вы не спите? – спросила Сэнди.
– Нет. С тех пор, как пропал Донал. А вы?
– Я никогда не была соней.
Джек прыснул.
– В чем дело? – вскинулась Сэнди.
– Да ни в чем. Просто мне понравилось, как вы сказали «соня», – ответил он весело, подгребая листы бумаги на колени.
В глубокой тишине дома он вслушивался в дыхание и голос Сэнди и пытался представить себе, как она выглядит, где находится и о чем думает.
После продолжительного молчания ее голос прозвучал спокойнее:
– Я держу в уме множество данных о пропавших без вести. Мне приходится много размышлять, заглядывать в разные углы и задавать кучу вопросов, и потому сон с трудом пробивается ко мне. Во сне никого не отыщешь.
Джек взглянул на закрытую дверь спальни и согласился с Сэнди.
– Вот только зачем я все это вам рассказываю – сама не знаю, – проворчала она сквозь шелест бумажных листов.
– Скажите честно, Сэнди, какой у вас процент успеха? Шелест стих.
– Это зависит от того, насколько сложное дело. Не хочу обманывать: случай Донала – трудный. Широкомасштабные поиски уже провели, и ничего не нашли. В подобных ситуациях у меня немного шансов. Обычно я нахожу примерно сорок процентов пропавших без вести. Но вы должны знать, что не все, кого мне удается отыскать, возвращаются к семьям. К этому нужно быть готовым.
– Я готов. Если Донал лежит где-то в яме, я хочу вернуть его, чтобы мы могли нормально похоронить его и устроить поминки.
– Я не это имела в виду. Иногда люди сознательно исчезают.
– Донал так бы не сделал, – возразил Джек, вздохнув с облегчением.
– Может, и нет. Но я знаю случаи, когда люди, очень похожие на Донала, из семей, очень похожих на вашу, по собственной воле ломали привычную жизнь, ни словом не предупредив близких.
Джек медленно переваривал услышанное. Ему не приходило в голову, что Донал мог решиться на такое. Нет, это в высшей степени неправдоподобно.
– Вы мне скажете, где он, если найдете его?
– Если он не захочет, чтобы его нашли? Нет, не скажу.
– Но что нашли его, сообщите?
– Это зависит от вашей готовности согласиться, что никогда не узнаете, где он.
– Я только хочу знать, что он жив, здоров и счастлив, где бы он ни был.
– Что ж, тогда я вам скажу. После долгого молчания Джек спросил:
– У вас много работы? Разве в тех редких случаях, когда люди пропадают без вести, их близкие не обращаются в полицию?
– У меня и впрямь немного таких сложных дел, как исчезновение Донала, но всегда есть, кого или что искать. Кроме того, есть исчезновения, которыми полиция не может и не хочет заниматься.
– Например?
– Вы и вправду хотите это знать?
– Я хочу знать все. – Джек посмотрел на часы: полтретьего ночи. – К тому же мне все равно нечего делать.
– Ладно, слушайте. Иногда я нахожу людей, с которыми давно утрачены все контакты – забытых дальних родственников, бывших школьных друзей… Иногда приемные дети пытаются отыскать своих биологических родителей, ну и прочее в том же духе. Я сотрудничаю с Армией спасения, стараюсь отслеживать человеческие судьбы. Но есть гораздо более серьезные случаи, например, когда люди исчезают по собственному желанию, и семьи просто хотят узнать, где они.
– Но откуда полицейским известно, что человек пропал по собственной воле?
– Некоторые оставляют записки, сообщают, что не хотят возвращаться. – Он услышал, как зашуршала бумага. – Иногда берут с собой личные вещи, а кто-то перед уходом выражает недовольство тем, как ему жилось.
– Что вы едите?
– Шоколадный бисквит, – ответила она с полным ртом, прожевала и проглотила кусок. – Извините, вы хорошо меня слышите?
– Ну да, вы едите шоколадный бисквит.
– Нет, я не про это, – усмехнулась она. Джек уточнил:
– Значит, люди приходят к вам, когда полиция отказывается заниматься их делом.
– Именно. С помощью других ирландских агентств по поиску пропавших лиц я веду много дел, которые в полиции квалифицируются как неопасные. Если человек оставил дом по собственному желанию, его не могут признать пропавшим без вести. Правда, родственники и друзья от этого беспокоятся не меньше.
– То есть об этих людях просто забывают?
– Нет, в участке регистрируют заявление, но масштаб розыскных мероприятий оставляют на усмотрение местной полиции.
– А что, если человек, чувствовавший себя невероятно несчастным, решил немножко побыть в одиночестве, упаковал чемоданы, а потом взял и пропал по-настоящему? Никто не станет искать его только потому, что он выражал недовольство своей жизнью? Но ведь мы все время от времени жалуемся на жизнь, разве нет?
Сэнди молчала.
– Я не прав? Вот вы, разве вы не хотели бы, чтобы вас нашли?
– Джек, я скажу вам одно. Единственная вещь, которая приводит в отчаяние больше, чем невозможность кого-то отыскать, – это когда не могут найти тебя. Я бы очень хотела, чтобы меня кто-нибудь нашел. Больше всего на свете хотела бы, – твердо сказала она.
Они оба помолчали в задумчивости.
– Пожалуй, я уже пойду, – зевнул Джек. – Мне через несколько часов на работу. А вы собираетесь ложиться спать?
– Попозже. Сначала еще раз прочитаю досье. Джек озадаченно покачал головой.
– Хочу, чтоб вы знали: даже если вы скажете, что никого никогда не найдете, я все равно буду ждать вашего звонка.
Она ответила не сразу:
– А я, даже если действительно никого не найду, буду ждать вашего.