Глава 2
ТАНКИ
Сознания от удара я не потерял. Мой взгляд некоторое время блуждал среди сумрачных пространств под высокими стальными перекрытиями.
Поднялся, отряхнулся.
Что это было? Землетрясение? Авария?
Прикладываю ладонь к затылку. Пальцы нащупывают крупную шишку, но крови нет. Это хорошо.
А где мой попутчик?
– Буров! Вы где?!
Осмотрелся по сторонам. Никого. Странно.
– Геннадий Шотович!
Прислушался. Тишина звенела в ушах.
Что за черт! Куда все подевались? Работа по разборке конструкций и та прекратилась.
«Не слышны в саду даже шорохи», – пришла на ум известная песня из советских времен.
Нехорошая мысль ударила в голову – вдруг обворовали?! Схватился за карман на шортах. Фуу… отпустило – все на месте.
Пора искать выход.
Побрел в обратном направлении.
Шаги по железу гулко разносятся в тишине. Тусклый свет, падающий откуда-то сверху, путается во мраке. Пару раз пришлось пробираться почти на ощупь.
Добрался да лестницы. Очень хорошо! Сейчас спущусь вниз, а там и до выхода из цеха недалеко.
Спустился. Прошел немного и наткнулся на железную дверь. Из-под нее пробивался свет.
Толкнул плечом.
Дверь распахнулась. За ней меня встречает небо и солнце. Зажмурился от яркого света, а когда открыл глаза – увидел танки. Множество танков. Сотни. Они стояли предо мною ровными рядами железной фаланги.
Оторопел.
Откуда они здесь?
Танки вызывали невольное восхищение мощью и совершенством своих форм. В них проявлялась жуткая сила зверя, готового порвать все на своем пути. Сама смерть взирала на меня темнотой глазниц стволов, пряталась под тяжестью широких гусениц, и чернотой брони.
В свое время я отбывал срочную службу в мотострелковой части и с различной военной техникой был знаком не понаслышке. Но такой еще не встречал.
За спиной послышался протяжный скрип. Оглянулся. Дверь, через которую я выбрался на белый свет из цеха, закрылась сама собой. Потянул на себя, но она не поддалась. Похоже – защелкнулся замок. Все. Путь назад отрезан.
И куда мне теперь? Меня явно занесло на какой-то военный объект, а развал завода, оставшийся с советских времен – его прикрытие. Надо выход искать пока охрана не сцапала. Хотя мне скрывать нечего. Документы при мне. Я честный гражданин России. Пришел на экскурсию по приглашению. Тряхнуло, упал, ударился головой, очнулся – никого вокруг и тишина.
Пошел вдоль первого ряда танков. По ходу коснулся одной из машин. Ладонь ощутила холод металла, покрытого каким-то веществом. На краску не похоже. Скорее напоминает тонкий слой шершавого пластика.
Так незаметно для себя прошел с пару сотен шагов. Конца и края этого танкового строя не было видно. Резкий лязгающий звук прервал мое передвижение. Справа открылся широченный проем в стене цеха. Из него с металлическим грохотом вырвался танк и покатил на меня.
Едва успеваю отскочить в сторону.
Танк промчался мимо.
Не могу сдержать любопытства, направляюсь к проему и заглядываю в него. Не верю своим глазам, застываю столбом.
Предо мною фантастическое зрелище. Здесь под высокими пролетами ферм огромного цеха, границы которого теряются где-то вдали, происходит сборка этих самых машин. Работает гигантский конвейер. Процесс полностью автоматизирован. Тщетно пытаюсь разглядеть людей среди сполохов сварки и роя шевелящихся здесь и там различных механизмов. В цехе безраздельно властвует холодная точность автоматов и выверенная до долей секунды временная последовательность процессов.
– Стоять! Кто такой!? – раздался окрик за спиной.
Оглядываюсь.
В нескольких шагах от себя вижу двух индивидов. Будто из-под земли выросли. Крепкого сложения в камуфляжной форме они не вызывают во мне положительных эмоций. Сообразил – это охранники и не нашел ничего лучшего, как ляпнуть первое, что пришло на ум:
– Здрассте вам. Заблудился вот.
– Ты нам голову не морочь! – свирепый вид и грозный голос индивида с погонами лейтенанта на плечах не предвещал мне ничего хорошего. – Как попал сюда?
– Да черт попутал, наверное, – сокрушенно вздохнул я.
– Какой черт! Ты что несешь!
– Я все объясню. Меня пригласили на завод. Пришел на экскурсию. Тряхнуло, упал, очнулся – гипс…, тьфу блин, шишка на голове. Вот посмотрите, сами убедитесь.
– Паспорт!
– Что? Не понял.
– Паспорт предъяви!
– Паспорт? Сейчас. Вот, держите.
Я запустил ладонь в задний карман на шортах и достал паспорт. Лейтенант раскрыл его, некоторое время пристально всматривался в первую страницу, затем стал перелистывать. Исследование документа продолжалось примерно с минуту. Меж тем его напарник с лычками сержанта на погонах внимательно изучал меня суровым взглядом.
– Что за паспорт такой? – тупо спросил лейтенант.
– Обыкновенный, российский, – пожав плечами, ответил я. – А разве, что-то не так?
– Все не так. Пройдемте.
– Что не так? – возмутился я. – Там же все написано. А на завод меня пригласил товарищ Буров. Разве вы такого не знаете?
– Сообщник? Разберемся, – отрывисто, будто пролаял лейтенант.
– Какой сообщник? Я его первый раз увидел! Вы уточните. Буров Геннадий Шотович.
– Сначала с тобой разберемся.
– Только не вздумай бежать, – предупредил сержант и недвусмысленно поправил ремень автомата на правом плече.
Я отчетливо понял, что спорить с этими двумя биороботами – себя не уважать. Объяснять им что-либо бесполезно. Надо разговаривать с их начальством.
– Обыскать задержанного! – приказал лейтенант.
Сержант с рвением бросился выворачивать мои карманы. Изъял все – бумажник, ключи от квартиры, мобильный телефон, сорвал с шеи цепочку с моим талисманом, а затем ловким движением руки выхватил откуда-то из-за спины черный мешок и накинул мне на голову. Упаковал, так сказать.
– Спокойно. Не дергайся, – предупредил он.
Охранники подхватили меня под руки и повели куда-то.
Вели долго. Слышно было, как перед нами лязгают металлические двери.
* * *
Мой талисман – медаль моего деда «За отвагу».
Дед мало рассказывал мне о войне. На все мои вопросы о ней отвечал неохотно и коротко. Я знал, что он был пехотинцем. Знал, что эта медаль была у него первой наградой за взятие безымянной высоты возле поселка, название которого он сам не помнил.
По словам деда, эту медаль вручил ему сам товарищ Жуков.
В одном из боев вражеская пуля ударила деду в грудь, но угодила прямиком в эту медаль. Дед отделался большим синяком. Медаль спасла ему жизнь. После того случая он был уверен, что медаль, полученная им из рук самого товарища Жукова, оберегает от смерти и приносит удачу. Дед так и пронес эту медаль, покореженную безжалостным свинцом до самого Берлина.
У деда было еще много наград, но эту он считал самой дорогой для себя.
В день, когда мне исполнилось шестнадцать, дед подозвал меня к себе и вложил мне медаль в руку.
– С днем рождения, внук! – поздравил он меня.
На следующий день его не стало. Остановилось сердце.
С того времени медаль всегда была со мной.
Теперь у меня её забрали.
* * *
Мы остановились. С головы сдернули мешок. Взору предстали четыре стены без окон, невысокий потолок с квадратным плоским светильником по центру, массивный стол из темного дерева и пара крепких стульев.
Мелкие детали обстановки этого помещения не отпечатались в тот миг в моем сознании. В большей степени мое внимание привлек человек, сидящий за столом. Имея на плечах погоны полковника, он был серьезен, обладал массивной челюстью и тяжелым мрачным взглядом.
Этот взгляд ударил по моим глазам, будто таран.
– Задержан в третьем секторе, товарищ полковник! – доложил лейтенант. – Предъявил это в качестве паспорта. А здесь остальное его барахло.
Сержант выложил на стол мои вещи.
– Ты как попал сюда? – спросил меня полковник и раскрыл паспорт.
– Через дверь, – не моргнув глазом, ответил я.
– И где эта дверь?
– Там где танки стоят. Товарищ полковник, я не хотел. Я случайно. Понимаю, что забрел на секретный объект. Но я не специально. Меня пригласили…
– Помолчи, – жестко произнес полковник, и занялся изучением паспорта. При этом его бульдожья челюсть все больше выпячивалась, а густые брови медленно, но верно ползли в направлении затылка.
Странно? Почему мой документ вызывает удивление?
Полковник отложил паспорт, раскрыл мой бумажник и вытряхнул на стол его содержимое. Наличных там было не много. Мятая тысяча, да несколько сторублевок. Деньги я предпочитал держать на карточке.
При виде денег у полковника отвисла челюсть.
– Это деньги, – на всякий случай решил пояснить я.
– Чьи деньги? – прохрипел полковник, разглядывая купюры одну за другой на просвет.
– Мои.
– Какой страны деньги?
– Как это какой? – ошарашено выдавил я. – Российские. А что? Разве фальшивые?
Полковник потер ладонью лоб, затем двумя пальцами потянул за цепочку с медалью.
– А это что такое? Ты зачем награду Родины на цепь подвесил? И что ты с ней сделал? Зачем помял? Как ты посмел глумиться над наградой, добытой кровью?
– Эта медаль спасла моего деда от пули, – пояснил я. – Мне дед эту медаль завещал. Верните мне её.
– Что ты мне тут сказки травишь! Пуля прошьет эту медаль и не заметит! Ты сам награду молотком помял, подонок.
– Может, какую и прошьет, а эту не прошила. Эту медаль моему деду сам товарищ Жуков вручил.
Полковник откинулся в кресле и некоторое время сидел неподвижно, сверля меня взглядом.
Я своего взгляда не отвел, выражая всем своим видом недоумение и возмущение.
– Тааак, – задумчиво произнес полковник. – Странный ты парень. На шпиона не похож. Настоящий шпион же не дурак. Он же не будет таскать с собою всю эту галиматью и ходить в таком виде. Золотарев, я правильно рассуждаю?
– Так точно товарищ полковник! – кивнул лейтенант, вытянувшись по стойке смирно. – Я тоже сразу обратил внимание на его странный вид в этих драных трусах.
– Это не трусы! – возмутился я. – Это фирменные итальянские шорты! А мой вид это имидж настоящего творческого человека!
Наступило недолгое молчание.
– Мда, – промычал полковник. – Я всегда был против свободного применения копировальной техники. Раньше, когда всё регистрировалось вплоть до печатных машинок, такого идиотизма не наблюдалось. А теперь волю дали. Вот и результат. Психи сами себе документы делают, какие им заблагорассудится и деньги всякие рисуют при помощи фотожопов. Надо же! А на ксиве орла с двумя головами изобразил. Тебе, что снова при царе захотелось пожить? Советской властью не доволен?
– Какой еще советской властью?! – возмущенно вырвалось у меня. – Советская власть кончилась больше двадцати лет назад! А мой паспорт это паспорт гражданина России! Я гражданин России!
После этих моих слов воцарилась продолжительная пауза.
– Точно, псих, – шепотом нарушил ее лейтенант.
– Псих, – кивнул полковник. – Ты посмотри на это.
Он ткнул толстым указательным пальцем в мою банковскую карточку на столе.
– Ты посмотри только Золотарев! Подобную фигню уже как лет двадцать отменили. А он её с собой таскает. Зачем? Золотарев, ты наличку, как в банкомате получаешь?
– По отпечатку пальца, – незамедлительно ответил лейтенант.
– А это еще что такое? – полковник ухмыльнулся. – Права на вождение? Какая херня! Золотарев, у тебя машина есть?
– Так точно, товарищ полковник! Москвич!
– И как тебя дорожная милиция проверяет, если на дороге остановит?
– Снимает информацию со зрачка глаза сканером на расстоянии, товарищ полковник!
– Вооот. А этот придурок в трусах с собой таскает всякое отжившее барахло. Он точно псих.
Я слушал этот разговор и недоумевал. Куда я попал? К сумасшедшим? Какой еще отпечаток пальца? Какой глаз?
– Конченый псих, – кивнул лейтенант.
– И вредоносный, – добавил полковник. – Советской властью не доволен. Я не раз писал докладную наверх, что надо периметр конструктивно усилить на восточном направлении, но воз и ныне там. Вот и результат. Психи атакуют режимный объект. А кто виноват?
– Не могу знать! – бойко отрапортовал лейтенант.
– Там всегда найдут виноватого, – мрачно ухмыльнулся полковник, указав пальцем вверх. – Вот сдадим мы этого придурка в органы, как положено. А они установят, что он полный кретин. И что тогда? Нас же на смех поднимут. Дескать, куда вы там смотрели. У вас уже дураки свободно по территории передвигаются. Это хорошо, если только на смех поднимут. А могут и погоны полететь.
– Могут, – кивнул лейтенант.
– А нам это надо?
– Не надо, товарищ полковник.
– Ты его где задержал?
– В третьем секторе.
– Эээ… Ты, что-то путаешь. За территорией ты его при патрулировании периметра задержал. Он пытался на завод пройти для устройства на работу. Но ты бдительность проявил. Обратил внимание на его этот вид в трусах. Молодец! Благодарю за службу! Ты все понял?
– Так точно!
– Сержант, ты тоже все понял?
– Так точно! Понял!
– Вот и лады, – удовлетворенно кивнул полковник. – Ты вот что, Золотарев. Забирай это его барахло, как доказательство полного сумасшествия, а его самого выводи за ворота и вызывай бригаду. Пусть его к себе забирают. Это их клиент.
– Так точно! Это их клиент! – решительно произнес лейтенант и ловко вновь набросил мне на голову черный мешок. Меня снова хватают с боков и ведут.
– Постойте! Куда вы меня тащите?! – возопил я.
– Не дергайся! – сказал, как отрезал лейтенант.
Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться и послушно перебирать ногами. И вновь время от времени – лязганье дверей. В моей голове крутились бессвязные мысли. Что происходит? Куда я попал? Почему меня приняли за сумасшедшего?
Я не находил разумного объяснения. А может, мне просто снится кошмарный сон и стоит лишь проснуться… Внезапная мысль, подобно молнии, пронзила все мое существо. Блин… не может быть!
От этой мысли я даже остановился, но получил крепкий тычок в бок, после чего мое передвижение продолжилось в ускоренном темпе.
– Да. Человек рехнулся. Приезжайте быстрее. Куда? Сибирский машиностроительный. На проходную. Да, – услышал я отрывистые фразы лейтенанта. Понял – речь обо мне. Психушку вызывает.
– Послушайте, а какой сейчас год? – спрашиваю конвоиров.
– Точно дурак! – хохотнул сержант.
– Две тысячи тринадцатый, – пояснил лейтенант. – А тебе какой надо?
– А страна эта как называется?
– Крайний дебил, – сержант аж присвистнул.
– СССР называется, – вежливо пояснил лейтенант. – А ты Колян не раздражай клиента. А вдруг он буйный.
Ага, и заразный к тому же, – добавил Колян. После чего уже оба в голос заржали.
Мой мозг мгновенно вскипел. СССР, значит! Сказать, что я был в шоке – ничего не сказать. И еще эти ржущие дебилы. Казалось, еще немного, и я на самом деле сойду с ума. Вспомнился дед. Он часто напевал с утра пораньше бравурную песню:
Широка страна моя родная,
Много в ней лесов полей и рек,
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек!
Одновременно хотелось смеяться и плакать. Я хотел попасть в эту страну.
Полный пипец! Я в СССР! В этом параллельном измерении великая страна не только не распалась на осколки и не прекратила своего существования, а, напротив, судя по увиденному мной, расцвела и обрела величайшую мощь.
– Кто это? – послышался чей-то вопрос.
– Рехнулся. Не выдержал рабочего темпа, – пояснил лейтенант. – Открывай. Сейчас за ним скорая прибудет.
Вновь лязгнула дверь. Меня провели еще немного и сдернули с головы мешок. Яркий свет ослепил. Я зажмурился. Вскоре открыл глаза. Увидел широкую площадь. По периметру лес. Посреди площади на мощном гранитном постаменте возвышается легендарный танк Т-34. Вдаль устремилась прямая, как стрела асфальтовая дорога. Далеко на горизонте просматривается большущий город.
Оглянулся. Позади высокие ворота в бетонном заборе. Меня вывели за территорию.
– Что это за город там? – поинтересовался я.
– Это Катманду, – ехидно пояснил лейтенант, а сержант не преминул хохотнуть.
Откуда-то сверху послышался нарастающий вой сирены и одновременно с ним пронзительный свист. Вскоре прямиком с неба на площадь рядом с танком вертикально приземлилась самая настоящая летающая тарелка. Она ярко мигала синими огнями.
Фантастика продолжалась. Волна восторга переполнила меня. Ведь я впервые в жизни увидел самую настоящую летающую тарелку.
Я готов был увидеть появление прекрасных роботов, могучих киборгов или зеленых человечков, но мои ожидания не оправдались. Из тарелки неспешно выбрались двое здоровенных детин с большим мотком веревки. Следом за ними ловко выпрыгнула молодая дама в коротком белом халатике.
– Быстро прибыли, – удовлетворенно хмыкнул лейтенант. – Молодцы ребята!
Вся эта компания приблизилась к нам и остановилась. Детины, будучи тоже в белых халатах и соединенные веревкой, напоминали собой сиамских близнецов. Они сумрачно и целеустремленно взирали на меня с высоты своего гигантского роста.
– Вызывали? – спросила дама.
– Еще как вызывали, – озабоченно произнес лейтенант. – Вот этот клиент здесь через проходную ломился на территорию завода, неизвестно по какой причине. На самом деле не помнит, в какой стране живет, какой сейчас год. Несет полный бред. И документы при нем самопальные.
– Неправда! – возразил я. – Меня не здесь задержали. Я к вам попал прямо на территорию завода из другого измерения. Там у нас Россия, а здесь Советский Союз. Я не сумасшедший. Я докажу. И по правде говоря, я очень счастлив, что попал сюда. Несказанно рад! Вижу, что у вас тут очень развиты технологии, если даже скорая помощь летает на тарелке. Это просто сказка! Здравствуйте, дорогие советские друзья и товарищи! Пламенный привет вам от граждан демократической России!
– Понятно, понятно, – ласково произнесла дама и широко улыбнулась. – Сейчас вы проедете с нами. Там все и выясним.
– Куда поедем? В сумасшедший дом? Но я не сумасшедший! Вы поймите…
– Как вы можете так говорить! – возмущенно прервала меня дама. – В нашей стране уже давно нет сумасшедших домов. Сумасшедшие дома есть только в странах загнивающего капитализма. А у нас в соответствии с постановлением Президиума Верховного Совета СССР и ВЦСПС от 17 декабря 1994 года организованы Центры психического оздоровления нации. Наша Партия и наше Правительство постоянно заботятся о психическом здоровье советского народа. Вас обязательно оздоровят, и вы снова вернетесь к общественно полезной деятельности. Все будет хорошо, молодой человек.
Она оглянулась, кивнула, и двое детин мгновенно подскочили ко мне, выхватили из рук конвоиров и набросили на меня веревку. По всему эти «сиамские близнецы» были профессионалами своего дела и за считанные секунды крепко обмотали меня с ног до головы.
Лейтенант попытался снова накинуть мне на голову мешок.
– Не нужно, – остановила его дама. – У нас гуманные методы.
В её руке, как по мановению волшебной палочки появился шприц.
– Да я не сопротивляюсь. Все нормально. Развяжите, – попытался возразить я против столь жесткого обращения.
– Мы вам сейчас укольчик сделаем, и все будет хорошо, – милым голосом объяснила дама. Не успел я дернуться, как игла пронзила мою кожу на левой руке, а уже вскоре мутная пелена заволокла мне глаза, и я откинулся в беспамятство.