Глава 4
Воспоминания… Пожалуй, хватит перебирать эпизоды из детства. Хотя я люблю ворошить прошлое, вспоминать время, когда я жил легко и беззаботно, окружённый дорогими мне людьми, и когда меня не трогали обиды, а о предательстве и коварстве я знал только из прочтённых рассказов…
После исчезновения Аделаиды сообщество посвящённых начало распадаться. Его члены стали один за другим покидать ряды наших гостей. Люди, именовавшие себя избранниками Гроама, начали меняться на глазах. Недоверие, сомнение и подозрительность овладели сознанием членов сообщества. Мои родители очень переживали; их единомышленники, которые продолжали переступать порог нашего дома, пытались поддержать отца и маму, но таких становилось всё меньше. А потом в нашу семью пришла беда: умерла одна из маминых сестёр. Тётя Изольда была добрейшим человеком. Непонятно, что с ней произошло, но мои родители, спасшие не один десяток жизней, оказались бессильными против хвори, завладевшей родным для них человеком. Отец дни и ночи проводил в домике для гостей, куда поместили Изольду. Он даже привёз из соседнего города профессора – светилу медицины, который, как правило, сам часто просил родителей помочь в особо тяжёлых и затруднительных для традиционных врачей случаях. Но все попытки моих родителей спасти женщину оказались напрасными. После смерти тёти Изольды у мамы осталась ещё одна сестра, тётя Эмма, которая словно постарела на десять лет после похорон своего двойника (тётя Эмма и тётя Изольда были близнецами, отличить их друг от друга было просто невозможно!).
Постепенно гостей в нашем доме становилось всё меньше и меньше… Редкие беседы стали менее оживлёнными… Разговоров об отступниках старательно избегали… Визиты одиноких посвящённых носили дружеский, приятельский характер, но никак не единомышленников… За чашкой чая уже ни слова не говорилось о моих способностях… Сообщество распалось. Мои детские воспоминания о видении в глазах дядюшки Якова начали стираться. Я с удовольствием принимал это забвение, а слово «Страж», когда-то наводившее на меня трепет, постарался выбросить из своего лексикона. Несмотря на изменения в нашей жизни, родители старались ничем не выдавать своих переживаний и тревог, только морщины, пролёгшие в уголках маминых глаз, и поседевшие виски отца говорили о том, что творится в их сердцах. Они продолжали заниматься своим обычным делом. Лекари и волшебники, как их именовали в народе, мои родители имели медицинское образование. Мама защитила кандидатскую, а папа преподавал в медицинском университете, где уже много лет читал студентам лекции по химии. Они консультировали врачей различных клиник. Хотя, если быть до конца честным, лечили своих пациентов нетрадиционными методами.
Тогда, три года назад, всё было как обычно. Родители уехали на три дня, и, когда они не вернулись на четвёртые сутки, тётя Эмма даже не думала бить тревогу. Это был не первый случай их задержки. Но через неделю в нашем доме было полно полиции. Оказалось, что родители так и не добрались до госпиталя в Сорне, городе в 18 часах пути от нас. И когда их представитель прислал на наш адрес письмо, в котором выражал тревогу и просил уточнить сроки прибытия ожидаемых специалистов, тогда-то мы с тётей Эммой поняли, что произошла беда. Очень странно, но ни у неё, ни у меня не было никаких недобрых предчувствий. Хотя, что касается меня, то о предчувствиях можно и не говорить!
Моих родителей так и не нашли, впрочем, следов того, что произошло самое страшное, тоже не было обнаружено. В полицейском участке их имена пополнили списки пропавших без вести.. Мы с тётей Эммой остались одни. Да, одни, потому что Рена сбежала из дома ещё за год до исчезновения родителей. Похититель сердца моей сестры – Вонг. Так звали щуплого невысокого юношу. До сих пор не могу поверить, что неприступная красавица Рена могла влюбиться так, что тайно покинула родное гнездо. В школе парни ей проходу не давали, она же оставалась холодной, как лёд, в то время как только один взгляд ее чёрных глаз мог лишить чувств самого бесшабашного и избалованного женским вниманием красавца. Даже Тим, по прозвищу Нарцисс знал, что в мире живет ещё один человек, кроме него, – Рена, и мог, наплевав на свой маникюр, броситься искать колечко, которое сестрёнка якобы только что обронила в траву. А Вонг? Он не обладал, казалось, ни каплей достоинств, которые могли бы увлечь сестру. Но ему удалось очаровать начинающую колдунью Рену. Этот статус она назначила себе сама. сказав, что если в Гроаме не предусмотрено таковое понятие, то после её посвящения оно непременно появится. Парень с раскосым разрезом глаз появился у ворот нашего дома, когда сообщество уже перестало существовать. Он заявил, что долго добирался из Страны Серых Камней, и поэтому Председатель сообщества посвящённых не должен его отвергать, к тому же Вонг владеет магией Гроама, подвластной лишь ему. Последнее заявление звучало очень самоуверенно. Но отец не разозлился, а пригласил юношу в дом. Он поведал путнику о том, что сообщество больше не существует, но предложил погостить, отдохнуть с дороги несколько дней, прежде чем юноша отправится в долгий и длительный путь назад. Едва попав в наш дом и поняв, что собой представляют мои родители, Вонг сменил высокомерную маску «великого волшебника» на образ покорного ученика. Он начал умолять отца разрешить пожить у нас, уверял, что заплатит преданностью за возможность познать суть магии Гроама. Я очень удивился, когда отец позволил ему остаться. Хоть он и изменился после распада сообщества, но взгляд его карих глаз всё равно оставался строгим и властным. Вонг прожил у нас месяц, он всеми силами старался оправдать свой хлеб, помогал тёте Эмме по хозяйству, и родители даже брали его с собой в дом для больных. У парня действительно оказались недюжинные способности. Стоило Рене промолвить, что она хочет сливочное пирожное, как Вонг тут же превращал кусочек обычного хлеба в лакомство. А когда моя сестра заявила, что обожает лилии, тут же с восторгом обнаружила огромный букет у себя в комнате. Нетрудно было догадаться, откуда появились ароматные цветы. Конечно, постарался узкоглазый парень, загостившийся у нас. Я почему-то недолюбливал Вонга.
Не буду рассказывать, что происходило в нашем доме, когда стало ясно: молодые люди бежали вдвоём. Скажу лишь, что маме лучше удавалось справиться с эмоциями и сохранять самообладание, чем отцу и тёте Эмме. Дядя Яков, который приехал к нам сразу после случившегося, долго сидел, опустив голову и сложив руки на коленях. Потом он с удивлением сказал, что не видит беглецов. А ведь посвящённый Яков был лучший поисковик! Ни один мускул не дрогнул на лице отца, года он услышал слова друга.
А через три месяца Рена появилась в нашем доме. Она стала совсем другой! Вернее, сестра не изменилась – её взгляд стал иным. Он чем-то напоминал отцовский – спокойный взгляд уверенного в себе человека. Девушка как бы заявляла: «Даже если я не права, я всё равно права!»
– Предпочитаю ничего не объяснять, – беззастенчиво начала она, – ведь ты всё это время держал меня на коротком поводке, папа, я ведь знала, что ты «видишь» меня.
– Да, бедный Вонг, сердце парня навсегда разбито, я ведь знал, что побег – не его инициатива, но жалеть утратившего дар тоже не буду, у него своя школа жизни, кто знает, может, парень сумеет преодолеть боль и вновь обретет возможности посвящённого.
Я увидел, как изменился взгляд Рены, он стал удивлённым, уверенность улетучилась в один миг. А отец обескуражил сестру еще больше:
– А нынешний твой избранник вовсе не так мягок, как Вонг, он и сам может заставить страдать, но, по-видимому, пришло время тебе поучиться чувствам.
– Папа! Ты знаешь, что я не с Вонгом?! Но Силау говорил, что его трудно «просмотреть»…
– Его да, тебя нет, – усмехнулся отец. – Силау… хм, вот теперь мы знаем имя твоего избранника.
Мама, стоявшая рядом, просто подошла и обняла сестру, и тут я впервые увидел, как Рена заплакала, не прячась ни от кого. Ночь она провела дома. А утром уехала. Перед отъездом её взгляд был вновь таким же уверенным, каким она смотрела на нас, явившись в родительский дом. Похлопывая коня и иронично улыбаясь, сестра заявила:
– Я буду работать, папа, буду стараться достичь мастерства скрытия.
– Выше головы не прыгнешь, – ответил отец. В этот момент я осознал, как сильно они похожи.
Затем она обняла маму, тётушку Эмму. Меня же тёплыми объятиями обошла, чем сильно огорчила. Взглянув полунасмешливо на мою персону, Рена произнесла: «Удачи, возможный Страж неизвестного леса». Затем грациозно запрыгнула на вороного и ускакала.