Глава 8
В гостях у Джимми
В данном месте следует вернуться минут на двадцать назад, в то мгновение, когда Джимми Тесайгер, вынырнув из глубин сна, услышал знакомый голос, произносящий незнакомые слова.
Не вполне еще проснувшийся мозг на мгновение попробовал отреагировать на ситуацию, однако не сумел этого сделать. И Джимми, зевнув, просто перекатился на другой бок.
– У вас гости, сэр, молодая леди.
Голос был неумолим – и настолько готов повторять эти слова до бесконечности, что Джимми покорился неизбежному. Он открыл глаза и моргнул.
– Э… Стивенс… Повторите эти слова еще раз.
– К вам пришла молодая леди, сэр.
– Ого! – Джимми попытался осознать ситуацию. – А зачем?
– Не могу этого знать, сэр.
– Да, полагаю, что так. Да. – Он продумал ответ. – Полагаю, что действительно так.
Стивенс нагнулся, чтобы забрать поднос со столика возле кровати.
– Я принесу вам горячий чай, сэр. Этот уже остыл.
– Так вы считаете, что я должен встать и… э… принять эту леди?
Стивенс не ответил, однако наклон его спины не изменился. И Джимми правильно истолковал знак.
– Ладно! Пусть так, – проговорил он. – Даже очень хорошо. Она назвала свое имя?
– Нет, сэр.
– Ммм… А она не может по случаю оказаться моей теткой Джемаймой, а? Потому как в таком случае черт меня побери, если я высуну нос из постели.
– Я бы сказал, что эта леди, сэр, никак не может оказаться теткой взрослого человека, разве что какого-нибудь младенца в большой семье.
– Ага, – проговорил Джимми. – Юна и очаровательна. А что… что она из себя представляет?
– Эта молодая леди, сэр, вне сомнения, принадлежит к разновидности comme il faut[7], если я могу так выразиться.
– Можете, – милостиво разрешил Джимми. – Ваше французское произношение, Стивенс, просто отменно, если я могу так выразиться. Много лучше моего.
– Приятно слышать это от вас, сэр. Недавно я поступил на заочные курсы французского языка.
– В самом деле? Вы чудесный малый, Стивенс.
Отреагировав покровительственной улыбкой, тот покинул комнату. А Джимми, все еще лежа, попытался сообразить, какая юная и очаровательная, притом, вне сомнения, соответствующая определению comme il faut девушка способна посетить его апартаменты.
Стивенс возвратился с горячим чаем, и, прихлебывая его, Джимми ощущал приятное любопытство.
– Надеюсь, Стивенс, вы дали ей газету и все такое, – проговорил он.
– Я предложил ей «Морнинг пост» и «Панч», сэр.
Звонок заставил его отлучиться. Стивенс возвратился через несколько минут.
– Еще одна молодая леди, сэр.
– Что? – Джимми схватился за голову.
– Еще одна молодая леди, сэр, она отказалась назвать свое имя, но говорит, что пришла по важному делу.
Джимми уставился на камердинера.
– А вот это странно, Стивенс. Чертовски странно… Вот что, во сколько часов я сегодня заявился домой?
– Около пяти утра, сэр.
– И… э… в каком состоянии?
– Малость навеселе, сэр, – и ничего больше. Изволили петь «Правь, Британия, морями».
– Чрезвычайно интересно, – заявил Джимми. – Значит, говорите, «Правь, Британия, морями», так? Не представляю, чтобы я в трезвом состоянии когда-нибудь решил петь этот гимн. Должно быть, в результате излишней пары бокалов прорезался скрытый патриотизм. Помню, я веселился в «Горчице и крессе». Не настолько невинное место, как это может показаться, Стивенс… – Недолго помолчав, он проговорил: – Я как раз пытался понять…
– Да, сэр?
– Я как раз пытался понять, не мог ли в упомянутом состоянии дать объявление в газету о том, что мне нужна гувернантка к ребенку или что-нибудь вроде того.
Стивенс кашлянул.
– Но сразу две девушки… Очень странно. Придется в будущем воздержаться от посещения «Горчицы и кресса». А какое слово, Стивенс, – воздержаться; вчера оно попалось мне в кроссворде и сразу понравилось.
За разговором Джимми торопливо одевался и по прошествии еще десяти минут оказался уже готовым предстать перед обеими гостьями. Открыв дверь в гостиную, он сразу же увидел темноволосую, худощавую и совершенно незнакомую ему девушку. Она стояла возле каминной доски, опершись на нее плечом. Далее взгляд его проследовал к огромному, крытому кожей креслу, и сердце его дрогнуло. Лорен!
Она поднялась и заговорила с ним с некоторым волнением:
– Должно быть, вы очень удивились, увидев меня. Но я должна была посетить вас. Еще минута, и я все объясню. А это – леди Эйлин Брент.
– Бандл – так меня обычно зовут. Возможно, вы слышали обо мне от Билла Эверсли.
– Ну конечно, конечно, слышал, – проговорил Джимми, пытаясь овладеть ситуацией. – Но садитесь, пожалуйста. Не хотите ли коктейль либо что-то еще?
Обе девушки отказались от предложения.
– Дело в том, что я только что встал с постели, – продолжил Джимми.
– Именно так мне и сказал Билл, – заметила Бандл. – Я сказала, что намереваюсь посетить вас, и он сказал, что я застану вас в постели.
– Но, как видите, я уже на ногах, – ободрил обеих собеседниц Джимми.
– Я пришла из-за Джерри, – пояснила Лорен. – А теперь еще и из-за Ронни…
– Что вы имеете в виду под словами «еще и из-за Ронни»?
– Его вчера застрелили.
– Что?! – вскричал Джимми.
Бандл еще раз пересказала свою историю. Тесайгер слушал ее как во сне.
– Старина Ронни… мертв, – пробормотал он. – Что ж это творится, а?
Присев на краешек кресла, он подумал минуту-другую, а затем заговорил ровным и спокойным голосом:
– Я должен еще кое-что сказать вам.
– Да, – поощрила его к продолжению Бандл.
– Это было в день смерти Джерри Уэйда. Когда мы ехали в автомобиле, чтобы сообщить эту весть вам, – он кивнул Лорен, – Ронни кое-что сказал мне. То есть начал мне что-то рассказывать. Он хотел сообщить мне что-то важное и уже начал было, однако решил, что связан обещанием молчать, и ничего толком не сказал.
– Связан обещанием, – задумчиво проговорила Лорен.
– Именно так он и сказал. Естественно, я не стал тогда на него давить. Однако всю дорогу Ронни держался странно – чертовски странно. У меня возникло впечатление, что он подозревал какую-то грязную игру. Я подумал, что Ронни сказал нечто в этом роде и доктору; оказалось, нет, не сделал даже намека. Поэтому я решил, что ошибся. И потом, располагая всеми свидетельствами и так далее… дело показалось мне чрезвычайно ясным. И я подумал, что мои подозрения ничего не стоят.
– Но вы считаете, что Ронни кого-то подозревал? – спросила Бандл.
Джимми кивнул.
– Да, теперь я так считаю. Ну никто из нас не видел его с того дня. Наверное, он попытался действовать в одиночку, попробовал найти правду относительно смерти Джерри… Более того, я полагаю, что он действительно нашел убийцу. Вот почему его застрелили. Перед смертью он пытался что-то передать мне, однако сумел произнести только эти два слова.
– «Семь Циферблатов», – проговорила Бандл с легкой дрожью.
– «Семь Циферблатов», – серьезным тоном повторил Джимми. – Во всяком случае, нам остается эта зацепка.
Бандл повернулась к Лорен.
– Вы как раз собирались рассказать мне…
– Ах да. Сперва о письме. – Она обратилась к Джимми. – Джерри оставил письмо. Леди Эйлин…
– Бандл.
– Бандл нашла его. – И Лорен в нескольких словах объяснила ситуацию.
Джимми слушал, не скрывая интереса. О письме он услышал впервые. Лорен достала листок из своей сумочки и передала ему. Прочитав письмо, Тесайгер посмотрел на нее.
– Тут вы можете помочь нам. Что именно Джерри хотел, чтобы вы забыли?
Лорен в задумчивости наморщила лоб.
– Прямо сейчас мне трудно это сообразить. Я по ошибке вскрыла предназначенное Джерри письмо. Помню, оно было написано на дешевой бумаге ужасно неграмотным почерком. Спереди значился отправитель… какие-то Семь Циферблатов. Тут я поняла, что письмо адресовано не мне, и поэтому, не читая, вложила его в конверт.
– Действительно не читая? – самым аккуратным образом усомнился Джимми.
Лорен впервые рассмеялась.
– Понимаю, что вы подумали, и готова признать, что мы, женщины, действительно любопытны. Но, видите ли, в письме этом, судя по виду, не было ничего интересного… одни имена и даты.
– Имена и даты, – задумчиво повторил Джимми.
– Джерри не обратил на это никакого внимания, – продолжила Лорен. – Только расхохотался. И спросил у меня, слышала ли я когда-нибудь про мафию, a потом сказал, что будет странно, если подобное общество сумеет укорениться в Англии, поскольку подобные тайные общества чужды нашему народу. Наши преступники, сказал он, лишены столь живописного воображения.
Джимми присвистнул.
– Кажется, я начинаю что-то понимать. Семь Циферблатов – это штаб-квартира какого-то тайного общества. Как он и говорит в своем письме к вам. Вначале Джерри полагал, что это всего лишь шутка, что в общем итоге оказалось не так. Но есть и другая нотка: ему очень хотелось, чтобы вы забыли об этом обществе. Чему существует одна-единственная причина – если общество это заподозрит, что вы имеете какое-то представление о его деятельности, вы также окажетесь в опасности. Джеральд осознал такую возможность и ужасно встревожился – за вас… – Он ненадолго умолк, а потом спокойным тоном продолжил: – На мой взгляд, все мы окажемся в опасности – если продолжим интересоваться этим делом.
– Как это – если? – с негодованием воскликнула Бандл.
– Я имею в виду вас обеих. Со мной дело обстоит иначе. Я был приятелем покойного старины Ронни. – Он посмотрел на Бандл. – Вы свое дело сделали – передали мне его последние слова. Так что, ради бога, забудьте об этой истории – и вы, и вы, Лорен.
Мисс Брент вопросительно посмотрела на вторую девушку. Она уже приняла вполне определенное решение, однако не стала в данный момент это показывать. У нее не было малейшего желания втягивать Лорен Уэйд в опасное предприятие.
Однако личико Лорен тут же вспыхнуло негодованием.
– Как вы можете говорить такое! Неужели я хотя бы на минуту могу забыть об этом деле, когда они убили Джерри – моего дорогого Джерри, самого лучшего, самого дорогого… самого доброго брата, какой только может быть у девушки. Единственного близкого мне человека на всем белом свете!
Конец ознакомительного фрагмента.