Глава пятая
Из леса дедушка и Дружок вернулись живые, но «повредимые». Бабушка так и сказала, стоило ей только увидеть вошедшего с улицы Петра Васильевича:
– Ах, батюшки!.. Да ты, никак, повредился!
Голова и руки дедушки мелко тряслись, а сам он бормотал что-то странное:
– Кто говорил: «Нету?».. Все говорили: «Нету!».. И я говорил: «Нету».. А они… А оно… А она…
Бабушка и Маришка еле-еле усадили Петра Васильевича на сундучок.
– Да что с тобой приключилось? – попыталась дознаться бабушка.
Но дедушка только шептал:
– Нету… Вот вам и «нету»!.. А на голову Дружку… кто сел?..
– На голову?!. Дружку?!. – вскрикнула Маришка и выбежала во двор.
Дружок ходил кругами по двору и изредка жалобно повизгивал. «Тоже повредился», – подумала Маришка и ласково позвала пса к себе:
– Друженька, иди ко мне, миленький!
Сделав еще один круг, Дружок совершил посадку возле Маришки. «Мы такое видали!.. Мы такое слыхали!..» – хотел он сказать девочке, но не сказал, а только чихнул. Однако по его глазам Маришка успела все прочитать.
– В лесу были? – спросила она строго.
– Да, – кивнул головой пес и снова виновато чихнул.
– Волка или медведя встретили? – продолжила свой допрос Маришка.
«Что волк!.. Что медведь!.. – подумал Дружок и грустно улыбнулся про себя. – Стали бы мы нервничать из-за них!»
Сообразив, что от Дружка не добьешься толка, Маришка вернулась в дом. За это время бабушка успела немного отпоить деда чаем, и тот начал потихоньку приходить в себя.
– Да что же с вами стряслось? – пытаясь говорить как можно спокойнее, спросила бабушка, ставя стакан на стол.
– Да уж стряслось…
– Расскажи, дедань! – приступила к Петру Васильевичу с расспросами и Маришка.
– Что рассказывать, все одно не поверите…
– Поверим-поверим! – попыталась убедить его Маришка.
А бабушка даже немного обиделась:
– Это когда я тебе не верила? Да было такое хоть раз, а?
– Не было, – признался дедушки виновато. – Ну, слушайте…
И он рассказал жене и Маришке о том, что приключилось с ним и Дружком в лесу.
– Значит, про братьев Горюшкиных не сказка… – проговорила бабушка задумчиво после того, как дедушка закончил свой рассказ. – Значит, В Муромской Чаще и правда эти самые есть…[1] И что им от тебя надобно?
– Да то же, что и от Горюшкиных, – вздохнул дедушка и добавил фразу, которую слышал недавно по телевизору: – только на современном этапе.
Он выпил еще один стакан чая и окончательно пришел в себя:
– Прилетела эта раскрасавица к нам со специальным заданием. Уполномочили меня объявить какому-то Опилкину, чтоб он не затевал вырубку Муромской Чащи.
Петр Васильевич пожал недоуменно плечами:
– А я и не знаю никакого Опилкина!
Маришка, стоявшая до этого молча целых три минуты у порога, вдруг сделала шаг вперед и тихо сказала:
– А я его знаю…
– Откуда?! – удивились дедушка с бабушкой дружно.
Но Маришка словно бы и не слышала их вопроса.
– Предупреждала его…
– О чем?! – еще больше удивились бабушка с дедушкой.
Но и этот вопрос остался без вразумительного ответа. Словно подводя итог своим мыслям, Маришка прошептала:
– Ну, теперь им покажут!..