Глава пятая
Пылающие небеса
Высокое небо. Прозрачный воздух. На первый взгляд кажется, что на большой высоте царят покой и безмятежность. Но, если бы мы обрели волшебную способность видеть молекулы и атомы, нас поразило бы зрелище мира, который поистине никогда не знает покоя. Часто случаются взрывы и катастрофы. Разрушаются одни частицы, рождаются другие. И виновником этих непрекращающихся превращений является Солнце.
Полярные сполохи
Канадский городок Аклавик насчитывает всего несколько тысяч жителей, салун, гостиницу, пару аптек с барами (американский вариант фармации) и, конечно же, пожарную часть с любительским оркестром. Расположенный за Северным полярным кругом и состоящий сплошь и рядом из щитовых сборных домиков этот форпост цивилизации часто подвергался опустошительным пожарам.
Однажды дежурный пожарный Джим Хэнк, как всегда, читал позавчерашнюю «Торонто Пост» и краем глаза наблюдал за привычной пляской сполохов северного сияния. Углубившись в хоккейную таблицу розыгрыша Интерконтинентального кубка Стэнли, он с удивлением отметил, что газетный лист неожиданно принял какой-то странный красноватый оттенок. Подняв глаза к горизонту, Хэнк застыл, пораженный необычным зрелищем.
Белесые сине-зеленые ленты с желтоватым оттенком, закрывающие всю северо-восточную часть небосклона, приобрели зловещий багровый оттенок. Казалось, что из космических глубин к земле устремился частокол циклопических красных болидов, а навстречу им из-за ближайших сопок вырывается чудовищное зарево какого-то пожара.
Придя в себя, Хэнк бросился к пожарному колоколу и скоро все воинство огнеборцев ринулось на трех переделанных в пожарные машины пикапах к окраинам Аклавика. Проскочив последние строения, отряд взобрался на сопку и остановился перед фантастической картиной. Вдали над землей свивались в колоссальные колонны полотнища насыщенного красного цвета. Их пересекали переливающиеся дуги, ощетинившиеся световыми иглами и чем-то неуловимо напоминавшие зарево гигантского пожара. Так проявила себя над северными областями Канады самая мощная ионосферная буря ушедшего столетия.
Северные сияния и южные огни
Что зыблет ясный ночью луч?
Что тонкий пламень в твердь разит?
Как молния без грозных туч
Стремится от земли в зенит?
Как может быть, чтоб мерзлый пар
Среди зимы рождал пожар?
Там спорит жирна мгла с водой;
Иль солнечны лучи блестят,
Склонясь сквозь воздух к нам густой;
Иль тучных гор верхи горят;
Иль в море дуть престал зефир,
И гладки волны бьют в эфир.
Удивительное явление северного сияния исследовал еще Ломоносов. В одном из своих стихов о сполохах северного неба, которые поморы называли «позорями», он задает вопрос: «Как может быть, чтоб мерзлый пар среди зимы рождал пожар?» Это связано с тогдашней теорией Христиана Вольфа, полагавшего, что причину «северных огней» следует искать в «тонких испарениях» из земных глубин. По Вольфу, «селитряные и сернистые» газы поднимались ввысь и возгорались под лучами солнца.
Тут надо заметить, что укоренившееся у нас название «северное сияние» не совсем правильно. Над Южным полюсом также можно наблюдать фантастические переливы небесного света, которые там называют «южные огни». Поэтому правильнее говорить «полярное сияние».
Метеорологи разделяют все сияния на четыре класса, отличающиеся по яркости. Первый класс содержит еле заметные сияния, видимые как полоса Млечного Пути. Сияния четвертого класса ярки, как полная Луна, и при их свете можно даже читать.
Несмотря на свою призрачность, сияния ведут себя очень динамично. Они «дышат», переливаются друг в друга и даже говорят щелчками, потрескиванием и жужжанием. Именно такие звуки записали микрофоны стратостатов на высоте нескольких десятков километров. Все эти явления объясняются «электрической активностью» на границе земной атмосферы. Там под дождем космических частиц возникают «авроральные течения» из электронов и электрически заряженных атомов – ионов. Под порывами солнечного ветра потоки заряженных частиц движутся вдоль линий магнитного поля Земли, вызывая полярные сияния в высоких широтах.
Из-за наличия ионов эту часть воздушного океана Земли и назвали ионосферой. Если в приземном слое сухой воздух является качественным изолятором, то в ионосфере он – хороший проводник, поскольку вместо нейтральных молекул и атомов там он насыщен заряженными частицами. Ионосферный слой все время находится в бурном движении, перерастающем в настоящие ураганы, правда незаметные на земной поверхности.
Ионосфера простирается на высоту от пятидесяти до нескольких сотен километров, плавно переходя в космическое пространство. Сверхразряженный воздух здесь существенно меняет свой состав, растет относительная концентрация легких газов – водорода и гелия.
«Странный небесный пришелец»
Потом, когда полярное сияние уже, казалось, начало гаснуть, на востоке-северо-востоке, в нижней части неба, вдруг появился большой зеленоватый светящийся диск, словно только что поднявшийся из-за горизонта, и стал двигаться по небу так же прямолинейно и равномерно, как движутся Солнце, Луна, звезды и планеты, но только в тысячу раз быстрее.
То, что вначале он казался круглым, было, очевидно, результатом его оптического сокращения в ракурсе, ибо по мере приближения к зениту он становился все длиннее и длиннее; когда он пересекал меридиан, проходя над самой Луной, он имел почти форму эллипса, и притом очень удлиненного. Недаром многие наблюдатели говорили потом, что он «сигарообразной формы», напоминает «торпеду», «веретено» или «челнок».
Был очень теплый августовский вечер 1894 года. Отставной майор британских колониальных войск Эразмус Оммэней любовался звездным небом Северного Уэльса.
Будучи большим любителем астрономии, он рассматривал блистающее созвездие Кассиопеи, как вдруг, к своему изумлению, обнаружил светящееся белым призрачным светом пятно. Неожиданно оно вспыхнуло ярким блеском и тут же превратилось в четко очерченный диск, диаметр которого приблизительно в три раза превышал диаметр Юпитера. Прошло несколько мгновений и тело стало переливаться желто-оранжевыми оттенками в сторону созвездия Персея. Затем диск принял форму продолговатой плоской рыбы, оставаясь ядром этого изумительно красивого явления. На этом небесная феерия закончилась, и белый диск исчез, лишь оранжевое свечение, постепенно угасая, еще некоторое время неподвижно висело среди мерцающих звезд….
Решив, что он стал свидетелем нового природного явления, майор Оммэней ринулся писать заметку в астрономический журнал.
«Поздняя осень, тихий, ясный вечер; прошло около двух часов после захода Солнца. Луна была в своей первой четверти и пересекла меридиан немногим более чем полчаса назад. Таким образом, на небе было достаточно светло, и в то же время самые яркие звезды были уже хорошо видны… Как только в западно-северо-западной части неба угасла вечерняя заря, над всей северо-западной стороной стало разливаться розоватое сияние – сначала чуть заметное, а потом все более и более яркое; в 5 часов 30 минут над северной частью горизонта вдруг вспыхнул яркий луч, в основном окрашенный в те же красновато-розовые тона, но с зелеными прожилками, и быстро достиг зенита.
Это торпедообразное пятно света не было похоже ни на одно из известных мне небесных тел. Самый характер света и тот факт, что пятно появилось во время сильной магнитной бури и яркого полярного сияния, убеждают нас в том, что явление это связано с полярными сияниями. Однако по виду оно сильно отличалось от тех полярных сияний, которые мне приходилось наблюдать. Оно совсем не похоже на гигантские полосы и лучи, которые во время полярного сияния, сверкая и колыхаясь, расходятся по всему небу; оно прямо и равномерно двигалось с востока (магнитного) на запад. Оно не было похоже и на «арки» или «короны», а четкая, ясная форма и ограниченные размеры резко отличали его от обычного полярного сияния» (Э. У. Маундер, «Странный небесный пришелец»).
В середине ноября 1882 произошло сразу несколько солнечных вспышек, вызвавших сильнейшие порывы солнечного ветра. Достигнув окрестностей Земли, потоки плазмы с «вмороженными сгустками» магнитного поля нанесли сокрушительный удар по земной магнитосфере. Приполярные небеса осветились невиданным фейерверком сияний, которые посчастливилось наблюдать многим известным ученым. Среди них были британский астрономы Эдвард Уолтер Маундер и Дж. Рэнд Кэпрон, а также голландцы – профессор Гаагского университета Генрих Аудеманс и выдающийся физик (впоследствии Нобелевский лауреат) Питер Зееман.
Любопытно, что ни до, ни после природа одновременно не открывала свои секреты сразу стольким именитым представителям науки.
Во время блистательного зрелища «аврорального шторма» (полярное сияние по латыни – «аврора бореалис») было замечено очень странное явление, которое наблюдатели называли и сияющим облаком, и огненным аэростатом, и сверкающей торпедой, и новомодным французским словом «дирижабль». Суть его состояла в том, что во время сполохов «полярных огней» среди них на несколько минут возникало нечто быстро движущееся в западном направлении.
Больше и подробнее всех написал о «странном небесном пришельце» Маундер. Четкие очертания «сигарообразной торпеды» лимонно-зеленого цвета с одинаковой ровной поверхностью так поразили гринвичского астронома, что он еще несколько часов вел наблюдения. Однако явление больше не повторилось, лишь над Лондоном была видна в бледно-зеленоватом сиянии неподвижная бесформенная туча смога. Кроме того, «пришелец» был много ярче северного сияния и большой кометы 1882 года, видной даже в утренние часы.
Магнитный шторм
«Характеризуя форму пятна, наблюдатели прибегали к следующим сравнениям: «веретенообразное», «вроде торпеды или ткацкого челнока», «сигарообразное», «линзообразное», «вроде хвоста кометы» и «похожее на диск, обращенный к наблюдателю ребром». Да, почти те же слова, которые мы слышим сегодня: «летающий диск».
Цвет предмета был «белый», «жемчужно-белый», «зеленовато-белый» и «желтовато-белый». Многие наблюдатели характеризовали его как «раскаленный добела».
Я изучал вопрос о том, что же происходит, когда облако раскаленного водорода достигает Земли. Магнитное поле Земли концентрирует газ, затягивая его, как в воронку, вдоль параллелей магнитной широты. Более обычной формой полярного сияния является не сигарообразное движущееся пятно, а занавес, висящий почти вертикально вдоль такой параллели. Однако пятно 1882 года, несомненно, двигалось по параллели, и современная магнитная гидродинамика подтверждает, что такое движение возможно», – писал Д. Мензел в своей книге о «летающих тарелках».
Первую догадку о природе странного явления высказал член Королевского астрономического общества Дж. Р.
Кэпрон, назвав его зеленовато-былым «пятном полярного сияния». Кроме того, он отметил настоящий «магнитный шторм», разразившийся в те дни после появления нескольких крупных пятен на Солнце. Профессор Кэпрон подкрепил свою догадку наблюдением, что пятно двигалось не точно с востока на запад, а по направлению магнитных координат. Поскольку полярное сияние есть явление магнитное и положение «лучей», «занавесей» и «арок» определяется не географическим, а магнитным полюсом, то, очевидно, что световое пятно ведет себя точно так же, как и обычное полярное сияние.
Анализируя форму пятна, британский астроном обратил внимание на то, что над самым горизонтом объект казался почти круглым, но по мере подъема по небосклону пятно все более удлинялось. Опускаясь, пятно снова приобретало круглую форму. Создавалось впечатление, что это какой-то цилиндрический предмет, нечто вроде огромной трубы, летящей над нами параллельно земной поверхности. Издали такая труба с торца казалась бы круглой, пролетая над нами, вытянулась бы в линию, а затем показала бы второй торец и снова стала круглой.
После нескольких неудачных попыток профессору Кэпрону удалось выяснить, что загадочное явление происходило на высотах от 200 до 250 километров. Сегодня мы знаем, что именно там происходят различные процессы, связанные с полярными сияниями, которые могли бы создать образ «торпедообразного предмета». Далее Кэпрон рассчитал, что длина странного объекта должна быть никак не меньше ста километров, а ширина – двадцать. Труднее всего было оценить скорость полета «небесной торпеды», и тут астроном остановился на цифре 60 тысяч километров в час.
Подобные скорости имеют многие метеоры, которые мы видим как «падающие звезды». Это говорит о том, что если бы твердое тело таких размеров двигалось со столь большой скоростью в верхних слоях атмосферы, то его полет был бы неотличим от очень крупного болида. Его передний край был бы охвачен огнем, а назад сыпались бы искры, прочерчивая длинный светящийся след из дыма и пара, который был бы виден несколько часов. Кроме того, были бы слышны разные звуки, напоминающие низкий рев, рокот, взрывы и пушечную пальбу.
Все это позволяет считать, что светящаяся «торпеда» 1882 года находилась в газообразном состоянии, что подтверждают и современные исследования. Они показывают, что магнитосфера Земли может как бы скреплять ионизированные облака газа, не давая им рассеяться и образуя при этом причудливые фигуры. Сегодня мы знаем много странных атмосферных явлений. Среди них часто встречаются и разнообразные яркие световые пятна с лучами, имеющие ту же природу, что и полярные сияния. Но наиболее интересными являются наблюдения светящихся «осколков» полярных сияний, несущихся с громадной скоростью в ионосфере.
Странный метеорит
«…На юго-востоке, на полпути между зенитом и горизонтом, вдруг появился какой-то яркий красный предмет, очень похожий на красноватый дымок горящего запального шнура; затем края вокруг светящегося центра (предмет имел продолговатую форму) стали темнеть; минут через 15 он поднялся к зениту… и по мере того, как он поднимался, от него во всех направлениях, кроме северо-восточного, отходили длинные красные полосы; одна из них, самая широкая, окрашенная в красивые розовые тона, протянулась на запад до самого горизонта, одевая в пурпур висящие над горизонтом облака», – описывал Д. Мензел небесное явление 1882 года.
Процессы в ионосфере могут приобретать совершенно необычный характер во время «звездных дождей» из метеоритов. Очевидцы описывают, что при этом центр метеора приобретает кроваво-красный цвет с темно-багровыми оттенками. Иногда от траектории «падающей звезды» тянутся красные лучи, затем постепенно гаснут и приобретают бледно-зеленый оттенок. Одни из них возле центра имеют желто-оранжевый оттенок, а другие окрашены в голубоватые и бледно-зеленые тона.
Подобные явления в стратосфере могут длиться на протяжении всего «звездного ливня», затем еще некоторое время хорошо различимо «послесвечение», когда красные лучи начинают постепенно гаснуть, и остается лишь меркнущий бледно-зеленый источник света.
Первым в истории астрономии обратил внимание на связь между следами метеоров и переливами полярного сияния М. В. Ломоносов. Великий естествоиспытатель считал, что даже маленькая песчинка, проходя через верхние слои атмосферы, может действовать как горящая лучина, усиливая еще слабое полярное сияние. Сейчас мы знаем, что это очень сложный процесс, и, конечно, он не имеет ничего общего с обычным воспламенением. Но его можно легко объяснить, исходя из представлений о земной магнитосфере и геомагнетизме.
Мы до сих пор не знаем в точности, что наблюдали астрономы и любители в небесах 1882 года. Чаще всего встречаются ссылки на гигантский звездолет или посадочный межпланетный модуль, летевшие по низкой орбите над землей. Однако очень трудно представить себе бесшумно скользящий космический корабль размером в сотни километров!
Небесный пожар
Ведь космические пришельцы – это, в сущности, настоящие радиоволны. Единственная их особенность заключается в том, что у них нет источника излучения. Они представляют собой волновую форму живой природы, зависимую от колебаний поля, как наша земная жизнь зависит от движения, вибрации вещества.
Какой они величины? Одинаковые или все разные?
Обычно северные сияния движутся на запад со скоростью примерно один километр в секунду, но метеорологи неоднократно наблюдали и светящиеся облака, мчавшиеся со скоростью более 3000 километров в час. Ключ к разгадке этого явления получили в конце сороковых годов советские метеорологи. Они неоднократно наблюдали подобные объекты во время ионосферных бурь, сопровождавшихся сильнейшими сполохами света, в небе Арктики и назвали их «плазмоидами».
С тех пор ионосферные плазмоиды прочно вошли не только в науку, но и в литературу. Например, известный писатель Фредерик Браун создал оригинальный научно-фантастический рассказ «Волновики». В нем повествуется о новой «полевой» форме жизни – «волновиках», проявляющих себя в виде электромагнитных волн радиодиапазона. Браун весьма оригинально представляет эту принципиально новую форму ионосферной жизни, участвующую в создании полярных сияний. Он фантазирует, что для электромагнитных пришельцев доступна любая длина волны. А это означает, что либо они по самой своей природе могут появляться на любой волне, либо могут менять длину волны произвольно, по собственному желанию.
В свою очередь, облик «волновиков» разнится от индивидуума к индивидууму в пределах от нескольких тысяч километров до полумиллиона, и на вопрос: «А почему все-таки, профессор, вы считаете, что эти радиоволны – живые существа? Почему не просто радиоволны?» – герой рассказа отвечает:
«Пришельцы – особая форма жизни, потому что они способны проявлять волю, потому что они могут произвольно менять направление движения, а главным образом потому, что они при любых обстоятельствах сохраняют свою целостность. Радиоприемник еще ни разу не передал двух слившихся сигналов. Они следуют один за другим, но не накладываются друг на друга, как бывает с радиосигналами, переданными на одной волне. Так что, как видите, мы имеем дело не просто с радиоволнами…».
Финал произведения построен в трагикомическом ключе: оказывается, космические «волновики» питаются искусственным и атмосферным электричеством. Это быстро приводит к исчезновению бытовой и промышленной электроэнергии, пропадают молнии, ну а человечество возвращается в век пара!
Итак, теперь мы с уверенностью можем сказать, что знаменитое небесное диво 1982 года было вызвано редким стечением обстоятельств, когда метеоритный поток «звездного дождя» совпал с порывами «солнечного ветра», вызвавшего ионосферную суббурю и появление обширных плазмоидов. Как писал Артур Кларк,
«Сегодня мы называем подобные объекты «плазмоидами». Они известны довольно давно – в виде одного из самых загадочных явлений природы, шаровой молнии, в которую никто никогда бы не поверил, не будь массы свидетельств о ней. Во время грозы иногда наблюдаются ярко светящиеся шары, которые катятся по земле или медленно плывут по воздуху. Порой они взрываются с большой силой – так же, как лопались теории, которые предлагали для их объяснения».
Космические сияния
Изучение свойств и процессов, происходящих в верхних воздушных слоях, в ионосфере – одна из важнейших задач современной науки. Недаром в последние годы оформилась и быстро развивается новая область научного знания, занимающаяся этой проблематикой, – аэрономия. Несомненно, у нее большое будущее.
Новая эпоха в изучении полярных сияний совпала с началом космической эры. Приборы, установленные на метеоспутниках, позволили собрать ценнейшие сведения о глубинах ионосферного океана – его химическом составе, строении, плотности и о многом другом. Наблюдения с пилотируемых космических кораблей и орбитальных станций дали богатый материал о форме сияний, их цветовой гамме и переливах света. Космические аппараты даже позволили выполнять измерения внутри сияющих дуг и полос.
Полярные сияния были открыты и на других планетах. Они ярко проявляют себя в верхних атмосферах газовых гигантов – Юпитера и Сатурна. Признаки ионосферной активности наблюдались и на их спутниках, окруженных собственными атмосферами. Некоторые планетологи полагают, что полярные сияния можно встретить и у ледяных гигантов – Урана и Нептуна.
Юпитерианское полярное сияние имеет ту же природу, что и земное: быстрые электроны, дрейфующие в магнитосфере планеты вдоль силовых линий между полюсами, высыпаются у полюсов в верхние слои атмосферы и вызывают свечение газа.
Сравнительно недавно полярные сияния были обнаружены и у внутренних планет Солнечной системы – Венеры и Марса. Марсианские сияния можно наблюдать практически в любой точке поверхности, даже на экваторе, поскольку слабое магнитное поле планеты не стягивает потоки солнечного ветра к полюсам.
Очередную сенсацию принесли астрономические исследования коричневых, или бурых, карликов – гигантских небесных тел, немного недотянувших по массе до звезд. У этого промежуточного звена между газовыми гигантами и звездами на определенном этапе начинаются внутренние термоядерные реакции. Однако для стабильного развития процесса общей массы не хватает, и реакция «горения» водорода, питающая звезды и наше Солнце, быстро затухает.
Особенности электромагнитного излучения карликов позволили предположить, что в ионосфере этих несостоявшихся звезд могут бушевать грандиозные магнитные ураганы, вызывающие сильнейшие сияния.
Теоретически электромагнитные штормы с ярчайшими сияниями должны проявляться и у других небесных тел, таких, как магнетары. Это одни из самых плотных объектов во Вселенной – вращающиеся нейтронные звезды, оставшиеся после сверхновых взрывов. Они обладают чудовищным магнитным полем, в тысячи раз большим, чем у обычных звезд. Вращаясь с невообразимой скоростью – несколько оборотов в секунду, это поле закручивается в своеобразный «магнитный кокон», на поверхности которого и вспыхивают колоссальные импульсы электромагнитного излучения.
Проекты «Аракс» и «Арфа»
Портрет ионосферы, который предстает перед нашими глазами, – не застывшая картина. Он все время меняется, и не только из-за того, что сама ионосфера изменчива, а в основном потому, что все более и более богатыми и достоверными становятся наши знания…
Много сил затратили ученые, чтобы раскрыть основные черты ионосферы и нарисовать ее «портрет». Каждый шаг в этом направлении требовал новых экспериментов, остроумных гипотез и сложных вычислений. Подобно древним воинам, ученые настойчиво осаждали заоблачные выси. Но вместо боевого оружия они пользовались физическими приборами, а правила военного искусства заменили строгой логикой математики.
Наиболее убедительным доводом в пользу того, что мы понимаем какое-нибудь физическое явление, является его лабораторное моделирование. Одним из первых, кто попытался получить модель полярного сияния был выдающийся американский изобретатель-электротехник Никола Тесла.
В своих экспериментах он ионизировал сильно разряженный воздух в электронных колбах и трубках, заставляя его светиться в электромагнитном поле высокой частоты. Тесла считал, что моделирует процессы в далеких слоях атмосферы. В своих опытах он пошел гораздо дальше. Построив громадную вышку – «башню Теслы», изобретатель попытался «зажечь небеса» с помощью электрического резонанса в промежутке между ионосферой и земной поверхностью. Удивительно, но этот фантастический эксперимент действительно вызвал световые эффекты. Во время сильной грозы «резонатор Теслы» окутался гигантскими разрядами и в небе над Лонг-Айлендом разлилось призрачное свечение, чем-то напоминающее северное сияние.
Прошло более полстолетия и наступила пора «натурных космических экспериментов», таких, как советско-французская программа «Аракс». Из Южного полушария, с французского острова Кергелен в Индийском океане, стартовала геофизическая ракета с «электронной пушкой». Двигаясь вдоль геомагнитных линий, соединяющих магнитные полюса, она сделала несколько «электронных выстрелов» в пределах ионосферы. Возникший поток электронов проник в Северное полушарие и вызвал искусственное сияние над поселком Согра в Архангельской области.
Эксперимент «Аракс» вызвал появление программы «высокочастотных активных авроральных исследований» – ХААРП или «Арфа» (HAARP по англ. – арфа).
В ходе реализации проекта в Гаккона (Аляска) был построен грандиозный комплекс ионосферных исследований. На территории в 60 квадратных километров вырос лес из 360 антенн, составляющих исполинский СВЧ-излучатель, направленный на ионосферу. Впоследствии аналогичные антенные поля возникли в Тромсе (Норвегия), Австралии и Гренландии.
Официально комплекс ионосферных исследований «Арфа» построен для изучения природы ионосферы и развития систем противовоздушной и противоракетной обороны. Предполагается использование HAARP для обнаружения подводных лодок и для подземной томографии недр планеты. Однако многие «независимые исследователи» утверждают, что, на самом деле, программа «Арфа» предназначена для поиска каналов воздействия на ионосферу с целью изменения климатических условий и природы предполагаемых противников США.
Согласно подобным конспирологическим теориям совместное действие всех полигонов миссии «Арфа» может привести к локальному разогреву ионосферы с формированием областей повышенной концентрации ионов – «плазмоидов». Это будет сопровождаться массивными сияниями и магнитными возмущениями, влияющими на связь, радиоэлектронное оборудование и самочувствие людей.
Ионосферные НЛО
Мне могут возразить – вряд ли это редкое, возможно, уникальное событие может объяснить ряд наблюдений НЛО, многие из которых сделаны днем, когда слабое свечение полярного сияния совершенно незаметно. Все же я подозреваю, что тут имеется некая отдаленная связь, и это подозрение основывается на одной новой науке, которая существует всего несколько лет и возникла в связи с ракетными и ядерными исследованиями.
Эта наука называется – вдохните поглубже – магнитогидродинамика. Вы наверняка еще услышите про нее в будущем, ибо она, наряду с ядерной энергетикой, – один из ключей к освоению космоса.
Описывая необычные формы полярных сияний, великий фантаст и научный популяризатор Артур Кларк отмечал: «Не приходится сомневаться, что Природа способна создавать «космические корабли», удовлетворяющие самым строгим требованиям – когда она действительно этого желает…».
Точно сказано. Еще в 1882 году астроном Гринвичской обсерватории Уолтер Маундер докладывал на заседании Королевского общества о своих наблюдениях:
«…Громадный круглый диск зеленоватого цвета внезапно появился низко над горизонтом в направлении востоко-северо-восток; он взошел и перемещался по небу так же плавно и равномерно, как Солнце, Луна, звезды и планеты, но в тысячу раз быстрее. Его круглая форма, очевидно, была обусловлена эффектом перспективы, ибо по мере движения он удлинялся, и, когда он пересек меридиан и прошел чуть выше Луны, его форма была близка к очень вытянутому эллипсу, и различные наблюдатели описывали его как сигарообразный, похожий на торпеду…».
Конец ознакомительного фрагмента.