Глава 6. Замысел
Говорят, что ближайшие предшественники человека на эволюционной лестнице были существами стадными. О современном же человеке говорят, что он – существо социальное. Оно и понятно. Социальное существо – это звучит гордо. А стадное существо? Ну разве может венец творения быть стадным существом?! Как говорится, почувствуйте разницу. А по сути-то, в чём она? Нет ведь никакой разницы между “стадным” и “социальным”. Да… Чему, несомненно, научился человек в процессе эволюции, так это лицемерию… Также говорят, что не было в древних социумах-стадах более страшного наказания для провинившихся, чем изгнание из стада. А вот среди современных людей нередко находятся особи, добровольно избирающие себе отшельничество. Для них, вероятно, нет большего наказания, чем быть вынужденными жить среди себе подобных. Уединяются религиозные фанатики, уединяются философы. Ищут одиночества несчастные влюблённые и поэты. Ищут убежища толстосумы, норовя спрятаться от мира, чтобы никто не покусился на их богатства. Есть и просто малообщительные личности, которым вполне хватает общения с небом, лесом, рекой, верным псом и с самим собой, и никакая компания им не нужна.
Олег Иванович был понемногу и философом, и поэтом. Кто-то назвал бы его и религиозным фанатиком в том смысле, что его религией было безбожие. С потерей семьи его можно было бы с определённой натяжкой считать и несчастным влюблённым. Кто-то назвал бы его и толстосумом, но самому Олегу Ивановичу и в голову не приходило, что на его суму кто-то мог бы покуситься. Когда-то он был очень общительным человеком, а теперь… Как бы то ни было, но пришедшая к нему однажды мыслишка, убраться куда-нибудь подальше от суеты бытия да предаться размышлениям о самом главном, тихой сапой пробралась к нему в душу и прочно там угнездилась. И он всё чаще и всё серьёзнее стал подумывать об уединении.
И куда же податься ищущему уединения? На земле осталось совсем немного мест, где бы на сотни километров вширь и вдаль не встретить никого. Разве что в Антарктиде. Но Антарктида – казалось бы, идеальное место для отшельника – Олегу Ивановичу сразу не понравилась. Очень уж она безжизненна. А Олег Иванович всегда представлял себе будущую свою обитель на берегу небольшого озера, богатого рыбой. Став заядлым рыбаком, не хотел он лишать себя рыбацких радостей. Да и в пище он всегда предпочитал рыбу мясу. В России же, слава богу, есть ещё подходящие места – в Сибири и на Дальнем Востоке. И Олег Иванович обратил свой взор на Саяны. Он там ни разу не был, но, будучи начитанным человеком, хорошо мог себе представить, какая там природа. Сопки, горы, густо поросшие лесом. Бурные речки, изобилующие сибирской форелью – хариусом. Небольшие горные озёра. Прямо-таки Швейцария. Много солнечных дней, резко континентальный климат с летним зноем и лютыми морозами зимой. Построить дом на берегу такого озера, наблюдать звёзды ясными ночами, удить рыбку, писать в тиши философский фолиант и размышлять без помех… Такая соблазнительная картина всякий раз рисовалась в мыслях Олега Ивановича перед сном. Стала эта картина являться ему и во сне.
В конце концов Олег Иванович начал прикидывать, как реализовать такие мечтания. Всё получалось хорошо, только транспортировка стройматериалов и прочих грузов в Саяны возможна лишь вертолётом, а много ли вертолётом перевезёшь? Кроме того, Олегу Ивановичу в мечтах рисовалась не лубяная избушка, освещаемая лучинами, как у староверов, а современное комфортабельное жильё с надёжным снабжением электроэнергией. Для этого годились бы ветроэлектрогенераторы и солнечные батареи. Но ни то, ни другое в самый разгар зимы, когда потребность в энергии особенно остра, в Саянах с их туманами и полнейшим штилем невозможно использовать. Нет, Саяны не подходят, осознал Олег Иванович и начал искать себе убежище в других местах Сибири. И всюду препятствием было полнейшее безветрие во времена длительных зимних сибирских антициклонов.
Уже отчаявшись найти место, богатое на ветра, он бросил свой взгляд на Крайний Север. И сразу же понял, что ему нужен Таймыр. Обилие рек и озёр, многие из которых до сих пор остаются безымянными. Водоёмы сказочно богаты рыбой, к тому же преимущественно ценных пород. Необъятные просторы равнинной тундры и Ледовитого океана… Там есть, где разгуляться ветрам – неиссякаемому источнику энергии. Даже в зимние морозы. И забраться туда можно по замёрзшей тундре из Норильска или Дудинки с помощью мощного вездехода, завезя за один раз хоть сотню тонн грузов. Вот где можно уединиться! К тому же Таймыр – его родина. Всё! Решение принято. Олег Иванович стал прорабатывать проект своего переселения вглубь Таймыра.
Нет, не зря существует на свете орден чудаков! У братьев ордена есть неоспоримое преимущество перед простыми смертными. Столкнётся брат с проблемой, обратится к братьям за советом и помощью, и найдутся братья, компетентные и способные помочь. Первыми, с кем поделился Олег Иванович своими мыслями об уединении на Таймыре, были именно его братья по ложе. Возможно, многие из них подумали, что Олег Иванович слегка свихнулся. Но братья – солидные интеллигентные люди, и те, кто так подумал, не обидели Олега Ивановича неуместным в данном случае прямодушием. Наоборот, он
нашёл понимание и поддержку. Брат Вацлав, владелец инженерно-архитектурного бюро, предложил свои услуги по проектированию подходящего дома. Оказалось, что он незадолго до этого принимал участие в конкурсе на разработку проекта чешской научной станции в Антарктиде. Конкурс он проиграл, а победила фирма, предложившая проект станции на основе несущих стеновых панелей-сэндвичей из плит ОСБ[10] и пенополистирола. Проигравший конкурс брат Вацлав не загордился и предложил Олегу Ивановичу применить технологию более удачливого соперника.
Едва ознакомившись с ней, Олег Иванович восхитился – вот оно идеальное решение для его задумки! Панели-сэндвичи оказались самыми-самыми почти по всем параметрам: максимальная теплозащита при минимальном весе и поразительной механической прочности. Дом из них почти ничего не весит, и проблема доставки заготовленных стройматериалов существенно упрощается. К тому же монтаж такого дома из заранее приготовленных в заводском цеху деталей не займёт и недели. Обнаружился, правда, один изъян – стены из этих панелей легко прострелить даже из пистолета. Для “новых русских” этот изъян существенен, но не для ищущего уединения в безлюдье, где бандиты не водятся по определению. А потому Олег Иванович, не долго думая, подписал с братом Вацлавом договор на разработку проектной документации. И брат Вацлав не подвёл. Через полгода десять томов чертежей, таблиц и прочих строительных мудростей на комфортабельный дом с автономным электроснабжением от двух ветрогенераторов, адаптированный к условиям вечной мерзлоты, были готовы и переведены на русский язык.
Олег Иванович с детства усвоил, что сапоги должен тачать сапожник, а пироги печь – пирожник. И уж тем более, проектировать дома должны архитекторы и инженеры-конструкторы. Бюро брата Вацлава и представляло собой команду тех и других. Предложенный ими дом был прост и функционален. Зимой в нём не страшны были никакие морозы. Современные технологии утилизации отходов жизнедеятельности давали уверенность, что непрошенный в тундре отшельник не загадит ни озеро, на берегу которого Олегу Ивановичу хотелось бы поселиться, ни тундру вокруг. Дом имел надёжную систему водоснабжения, которая бы не разморозилась и при минус ста градусах. Сердцем проекта были два немецких десятикиловаттных ветроэлектрогенератора, обеспечивавшие дом качественной электроэнергией с большим запасом.
В тундре из-за вечной мерзлоты можно строить дома только на сваях. Как быстро поставить надёжные сваи в тверди вечной мерзлоты? Быстро не получалось – традиционные методы требовали больших затрат времени и труда. Предложенное братом Вацлавом решение поставить дом на винтовые стальные сваи из Германии привело Олега Ивановича в восторг. Самая трудоёмкая часть работы превратилась в самую лёгкую. Короче, проект Олегу Ивановичу решительно понравился, и получив от брата Вацлава добротно переплетённые тома технической документации, Олег Иванович понял, что точка невозврата уже пройдена. Ему очень захотелось реализовать такой замечательный проект, и далее он действовал целеустремлённо и сосредоточенно.
Брат Вацлав постарался от души. Документация была проработана до последнего шурупа и снабжена подробнейшими инструкциями по монтажу дома. В море чертежей и пояснений Олег Иванович не мог сразу разобраться, но через неделю обратил внимание, что все двери и окна в доме имели возможность открываться и закрываться с помощью электропривода по командам с центрального пульта. Олегу Ивановичу показалось это совершенно излишним.
– Вацлав, зачем ты электрифицировал мне все двери и окна? Я вполне могу открывать и закрывать их вручную.
– Это твоё дело, Олег. Можешь от этого отказаться. Но помяни моё слово, тебе эта система обязательно понравится. Ты можешь, не вставая с места, проветривать свой дом, как хочешь. Да мало ли что случится, подвернёшь ногу, каждый шаг может быть тебе в тягость. Вот тогда-то эта система и пригодится.
– И что, такие двери кто-нибудь заказывает?
– Ещё как. Толстосумы об этом беспокоятся в первую очередь. Ну те, у кого на виллах службы безопасности размещаются. У них, кстати, это обязательное требование. Проникнет какой злодей в такую виллу, а сторожа его с помощью управляемых дверей в любой местности заблокировать могут.
– Ну а мне-то это зачем?
– А что, в тундру злодеи, думаешь, не заберутся?
– Да трудно туда будет попасть.
– Ну смотри, дело хозяйское, но я бы тебе не советовал от этой системы отказываться. Сам увидишь, что с ней жизнь комфортнее будет.
Олег Иванович возражать не стал. Кто знает, что будет с ним в недалёком будущем? Под старость и такое облегчение жизни может быть в радость.
Ещё несколько лет назад Олег Иванович ни за что бы не поверил, что ему может прийти в голову такая сумасбродная идея – уединиться, как библейскому отшельнику. А теперь он стал этой идеей попросту одержим. Предстоящее одиночество представлялось ему вполне естественным. А сколько интересного ожидает его в добровольном заточении… В общем, будущее рисовалось ему просто прекрасным: быть ни от кого независимым, иметь возможность размышлять о мироздании и изложить свои мысли в монографии. К тому же испытывать особый уют посреди крайне негостеприимной тундры. Успешное противостояние стихиям – это должно быть клёво! Олег Иванович, человек уходящего поколения, консерватор, терпеть не мог молодёжного сленга, но вот надо же! Попутал его бес-искуситель, и непроизвольно сорвалось у него в мыслях непереносимое слово – “клёво”. Напрашивающееся из его испытанного лексикона “замечательно” как-то поблекло по сравнению с этим дерзким “клёво”.
У одиночества помимо прочего есть ещё один существенный плюс – отшельник на исходе своих дней никому не будет в тягость. Никто не станет в мыслях повторять Пушкина “Когда же чёрт возьмёт тебя!”. Отшельники умирают легко, по крайней мере, для других. Разумный отшельник должен позаботиться и о том, чтобы и для себя умереть легко, без мучений. Мысль об одиночестве у Олега Ивановича как-то автоматически соединилась с мыслью последующего ухода из жизни когда-нибудь потом. То есть, его уединение должно закончиться не возвращением в мир бурлящей жизни, а уходом в мир теней. Когда-нибудь потом, в необозримом будущем… Вот именно, что потом. Не сейчас. И об этом можно будет подумать позднее. Но вот однажды ему представилось особенно отчётливо, что это необозримое будущее может оказаться вполне обозримым и близким. И было бы легкомысленно не озаботиться этим заранее. Однако, первая же конкретная попытка поразмышлять на эту тему вызвала у него беспокойство. Ну вот умрёт он в своём уютном доме и будет лежать непогребённым неопределённо долго. Когда-нибудь придут люди в его дом… Боже, какую неприглядную картину они увидят! Нет! Этого нельзя допустить. А как? Загадка. Как сделать, чтобы своими останками не осквернить ни дом, ни окрестности и не вызвать неприятные эмоции у тех, кто когда-нибудь придёт в его обитель? И решение нашлось.
Уставший от жизни, исполнивший всё, что задумано, слабый старик укладывается на ложе из сухих лиственничных брёвен, одевает на руку датчик пульса, принимает смертельную дозу снотворного и засыпает вечным сном. Датчик пульса при его полной остановке посылает сигнал на пульт управления, который приводит в действие фитиль. Под брёвнами вспыхивает костёр, пламя перекидывается на брёвна. Свежий западный ветер раздувает огонь, и бренное тело старика дымом улетает в бескрайнее небо. Огненное погребение завершается. На месте остаётся куча золы, которую таймырский ветер разносит по тундре. Через год никаких следов от старика не остаётся.
Олег Иванович явственно представил себе такую картину, словно он стоит неподалеку и ощущает жар от горящей лиственницы. Чёрт возьми! Это был бы замечательно красивый уход. Никому не досаждая, исчезнуть из этого мира. Идея огненного самопогребения захватила Олега Ивановича, и он стал прикидывать, сколько лиственницы необходимо, удастся ли сжечь всё так, чтобы в дым и золу обратились не только мягкие ткани, но и крупные кости скелета. С костями возникала заминка. В костре на ветру едва ли удастся создать необходимую температуру в достаточном объёме и достаточно долго. Надо бы поднять температуру горения. Первая мысль была подавать в зону горения кислород из баллона. Но с кислородом надо быть осторожным – может рвануть подающий шланг, и всё будет напрасным. И химик Олег Иванович быстро нашёл безопасную альтернативу: вместо кислорода надо подавать закись азота. Она не взрывается, но при разложении в пламени костра высвобождает большое количество кислорода, и температура горения от этого резко возрастает. Вот тогда и будет обеспечено полное сгорание.
Продумав и просчитав всё необходимое, Олег Иванович сам начертил устройство для равномерного распределения закиси азота под ложем погребального костра. Завершив эту работу, Олег Иванович испытал заметное облегчение и даже прилив веселья. Теперь можно не печалиться проблемой ухода. Он уйдёт красиво. А раз так, то было бы неплохо отснять весь этот процесс на видеокамеру. Пусть те, кто когда-нибудь придёт на его станцию, убедятся, что он не сбежал и не затаился, а именно улетел в небо.
Не имей сто рублей, а имей сто друзей – гласит народная мудрость. Ста друзей у Олега Ивановича не было. У него вообще не было друзей в общепринятом смысле слова. У него было несколько приятелей, совсем немного, с которыми он с удовольствием общался при встречах, на которых он мог рассчитывать, и которые также могли рассчитывать на него. Но их отношения нельзя было назвать той дружбой, о которой слагают песни. Это было именно приятельство. Приятели не лезут друг другу в душу. Они друг другу симпатизируют и друг друга уважают. У Олега Ивановича был в жизни один настоящий друг – это его жена. Наверное, друзья встречаются только у тех мужчин, кто не завёл себе верную спутницу жизни.
Мудрость мудростью, а жизнь жизнью. Отсутствие друзей, как показывает практика, вполне компенсируется наличием денег. У Олега Ивановича не было ни друзей, ни приятелей, ни просто знакомых в чуждой ему сфере автомобилестроения. Но он нашёл подрядчика в Мурманске, готового за приемлемый гонорар спроектировать и изготовить индивидуальный вездеходный автопоезд из тягача и двух прицепов для заброски в один присест всего необходимого в тундру. Почти полностью автопоезд был изготовлен в Минске. В Мурманске тягач был дооборудован для эксплуатации при морозах до минус шестидесяти градусов. Всё было сделано лучшим образом без малейших намёков на дружбу между Олегом Ивановичем и подрядчиком. Также и в Питере он нашёл совершенно незнакомых ему электронщиков, которые спроектировали и скомплектовали всё необходимое для организации надёжной связи между его будущим убежищем в тундре и остальным миром. Те же электронщики сделали Олегу Ивановичу чувствительную систему безопасности. В радиусе почти до километра вокруг дома эта электроника могла фиксировать перемещение крупных зверей – медведей, волков, оленей – и людей. Застать Олега Ивановича врасплох в его будущем доме в тундре будет невозможно.
Закупить всё необходимое для воплощения задумки в жизнь было относительно просто. Были бы деньги, а деньги у Олега Ивановича, слава богу, имелись, и немалые. Гораздо сложнее было получить у властей разрешение на строительство дома в центре северной оконечности Таймыра. Олег Иванович умудрился раскрутить свой бизнес без малейшего соприкосновения с чиновниками. Точнее говоря, с российскими чиновниками. В Чехии он вынужден был изредка отчитываться и ходатайствовать в государственных учреждениях. И он уже привык, что чиновник в Чехии – друг человека, как он сам шутливо делился своими впечатлениями со знакомыми в России. Никаких препонов ему в Чехии чиновничество не чинило. Скорее, наоборот – охотно и бескорыстно помогало. Такого же отношения в России Олег Иванович не ждал. Не имея собственного опыта, он, тем не менее, прекрасно знал, что любая подпись чиновника в России стоит немалых денег. Он мог бы, конечно, подмазать в нужных местах и получить вожделенные разрешения и согласования. Мог бы, но не хотел. Измажешься раз, не отмоешься никогда. И Олег Иванович начал искать обходные пути.
И снова ему помог орден чудаков. Он вместе с братьями Йиржи и Вацлавом навестил берлинскую ложу в уютном районе Груневальд. Там он получил координаты брата из России, который являлся руководителем одного из подразделений министерства природных ресурсов. Магистр берлинской ложи написал рекомендательное письмо своему брату, и Олег Иванович через месяц встретился с ним прямо в здании министерства. Обменявшись ритуальными приветствиями, братья очень быстро нашли общий язык. Заходившая время от времени в кабинет секретарь была уверена, что её босс встретился со старым другом-однокашником – настолько приятельски протекала их беседа. К этому времени Олег Иванович придумал ширму для своего частного проекта. Он назвал своё будущее убежище научной станцией, которая будет вести мониторинг погоды и северных сияний. Брат-чиновник раскусил хитрость Олега Ивановича – особой потребности в такой научной станции, очевидно, не было, но чинить препятствий не стал. “Ну что ж, научная станция – дело благородное, надо поддержать. Тем более, средств из бюджета ты не просишь”, – подмигнул он Олегу Ивановичу и заверил, что поднадавит на губернатора в Красноярске.
– У тебя есть кто-нибудь в Красноярске, кто бы “приделал ноги” бумагам в канцелярии губернатора?
– Профессор-биохимик подойдёт?
– Не лучшая рекомендация для бюрократических игр, но за неимением…
– Он, кстати, тоже брат ордена, как и я.
– Что, орден уже пробрался в Красноярск?!
– Нет, что ты. Он в той же чешской ложе, что и я.
– Ну тем лучше. Оставь его координаты, я подготовлю нужную бумагу и пошлю копию твоему брату.
– Прекрасно!
Так Олег Иванович смог в конце концов получить все необходимые согласования и разрешения, не запятнав себя ни копейкой взяток. Наряду с разрешениями, относящимися строительству, Олег Иванович получил также и разрешение на приобретение оружия – карабина “Тигр-9” и пистолета Макарова. И какая из этого следует мораль? Вот она: если бы удалось всех российских чиновников обратить в чудаков, исповедующих любовь, дружбу и правду, то, глядишь, и искоренилось бы на Руси мздоимство!