Наказание за браконьерство
В этом году стояло жаркое лето, поэтому я с ребятами целыми днями пропадал на озере. Если родители не заставят делать что-нибудь по дому, с утра убегал на берег озера, а там уже был кто-то из друзей. Поздоровавшись, ты сбрасываешь с себя одежду, разбегаешься и ныряешь в воду. Вдоволь накупавшись, выходишь на берег и млея от удовольствия, зарываешься в горячий песок. Вот таким образом мы проводили летние каникулы, чем тебе не курорт.
Когда мы с ребятами находились на озере, порой даже не ходили обедать домой, а ловили окуней на удочки и тут же жарили их на костре. Соль приносил кто-нибудь из нас, когда шёл купаться на озеро.
За лето ребята сильно загорали и становились чёрными, как головёшки, только белые зубы сверкали на солнце. А что больше нужно пацанам во время каникул? Самое главное, чтобы не тревожил никто тебя и целый день ты был свободным, сам себе хозяин. По моему мнению, сейчас каждый взрослый был бы рад очутиться в детстве, чтобы не было этих повседневных забот и печали, которые навалились на тебя.
Так незаметно пролетало лето и в конце июля для многих ребят, у кого в семье был скот, наступала пора заготовки сена. В это время мы с родителями заезжали на сенокос и жили там целый месяц, а то и больше, в зависимости от погоды. У нас холодная зима, чтобы накормить скот, нужно заготавливать много сена и других кормов. Поэтому с детства мы помогали родителям и не отставая от них работали на сенокосе. В раннем возрасте, когда ещё были маленькими, нам давали грабли, чтобы мы сгребали скошенную траву. Затем взрослые ставили копна, таская вилами сено, а мы подскребали за ними. Став чуть постарше, мы уже умели косить и становились за родителями на прокос, пытаясь догнать их.
Наш сенокос находился в Бырке, так называется падь, которая была далеко в тайге. Чтобы попасть туда, нам приходилось переезжать через две таёжные реки. Сначала мы подъезжали к Уде и форсировали её первой, а вторая речка, которую надо было переезжать, называется Мухэй. Уда бежала по равнине и в сильные дожди в ней поднималась вода, так что приходилось ждать, когда спадёт она и можно было перебраться на другой берег. После того, как переправлялись через первую речку, добирались до Мухэя, надеясь, что и там спала вода.
Ну, а Мухэй это своенравная и непредсказуемая горная река, от которой мы всегда ждали подвоха. В непогоду, когда шли проливные дожди, резко поднималась вода и выходила из берегов. Она затапливала прибрежные кусты и с рёвом уносилась вниз, смывая всё на своём пути. В эту пору было страшно подходить к речке, не говоря о переправе через неё, поэтому так же приходилось ждать, когда спадёт вода, чтобы переехать через неё.
В обычные погожие дни река несла свои воды, не спеша перекатываясь через каменистые пороги. Журча на камнях, она тихо бежала вдоль крутых берегов, а вода в ней была прозрачной и холодной. Я до сих пор помню вкус этой воды, он был каким-то особенным, незабываемым и желанным. Не отрываясь, так пил бы и пил, черпая пригоршнями воду и утоляя жажду.
Тогда в реке было изобилие рыбы, в основном это хариус и ленок, а также водились налимы и таймени, но их встречалось мало. Весной, когда сходил лёд, рыба поднималась вверх по реке и нерестилась там. В верховьях она проводила лето, а осенью спускалась в низ, где зимовала в глубоких ямах.
Мы с папой часто рыбачили на речке, когда было свободное от работы время. Во время рыбалки мне нравилось ходить по берегу и любоваться красотой этих мест. Он научил меня, как надо подходить к перекату, чтобы тебя не заметила рыба и ловить в основном хариуса, но порой клевал ленок. Мы приезжали на речку и сделав удочки, расходились по берегу в разные стороны. Он шёл вниз по течению реки, а я вверх или наоборот.
Подходишь к перекату и спускаешь наживку, поигрывая ей на течении. Если там есть хариус, он сразу показывает себя, резко выпрыгивает из воды и хватает приманку. В плохую погоду у рыбы нет клёва, поэтому он играет наживкой, но не поддевается на крючок.
Обычно у нас ловят речную рыбу на кузнечика или паута, которых вокруг в избытке. Мы с папой рыбачили на кузнечиков, поэтому ловили их в поле и складывали в пустой спичечный коробок. Чтобы поймать кузнечика, нам приходилось долго ползать на коленках в траве и искать его. Уж больно он прыгучий и со стороны было забавно смотреть, как ловили его. Увидишь кузнечика, становишься в стойку, затем резко бросаешься вперёд, стараясь прихлопнуть его ладонью.
Ленок брал редко, потому что очень осторожная и чуткая рыба, так что найти его было сложно. Он обычно обитает в глубоких ямах или сторожит свою добычу, прячась под нависшими над водой кустами. А хариуса было много в реке, он стоял на перекатах и кормился. Как только ты спускал приманку по течению, блеснув серебристым цветом своей чешуи, он резко выпрыгивал из воды и хватал её. Выловишь несколько штук на одном перекате и идёшь к другому. Бывало и такое, что за два часа рыбалки, я ловил сорок и более хариусов, всё зависело от клёва.
Но, не всегда эта таежная река была спокойной и тихой, на какой обычно рыбачили мы. Во время дождей, как разъярённый зверь, она выходила из берегов и уничтожала все вокруг. На глазах вода стремительно прибывала и сметала всё, что попадало на её пути. Она бурлила и пенилась, подмывая берега, а земля осыпалась в воду. Деревья, которые стояли близко возле реки, падали в воду и их несло вниз по течению, а затем выбрасывало где-нибудь на берег. Так продолжалось несколько дней, пока шли дожди. Но менялась погода, выглядывало солнце, вода в реке быстро падала и возвращалась в свое русло. Вот такой была река, которая называется Мухэй и протекала она недалеко от нашего сенокоса.
В этом году папе предоставили отпуск в конце июля. Стояла хорошая погода, поэтому мы стали собираться на сенокос. Посоветовавшись со мной, он решил завтра заезжать в тайгу, а сегодня надо было купить продукты и собрать вещи.
После обеда они с мамой проехали на мотоцикле по магазинам и закупили продукты. Высадив её дома, он съездил на заправку и залил полный бак бензина. Наш сенокос находится далеко в тайге, поэтому с собой надо брать больше бензина, а то всякое может случиться по дороге.
Вечером папа сложил в мотоциклетную коляску вещи, а сверху привязал косы и грабли. Так как жить и работать на сенокосе нам предстояло долго, поэтому нужно было взять с собой всё необходимое. Дорога на сенокос идёт по лесу и очень грязная, так что лишний раз не поедешь обратно домой, чтобы привезти нужные вещи. Поэтому всё необходимое нужно было увезти за один раз и постараться ничего не забыть, так как жить будем далеко в тайге. Наконец всё было собрано и увязано в люльке, кроме продуктов, которые положим завтра.
Папа сел на крыльцо и закурил, я подошёл и присел рядом с ним. Он посмотрел на меня и немного подумав, сказал:
– Серёга, вроде положили всё, что нам нужно на сенокосе, так что мы готовы завтра ехать в тайгу. Утром положу продукты в люльку, садимся на мотоцикл и вперёд. —
На другой день папа встал рано и разбудил маму, чтобы она приготовила нам завтрак. Затем подошёл к моей постели и шепнул на ухо:
– Просыпайся соня, нам вставать пора, ведь нужно собираться и ехать в тайгу. С собой возьмём моё ружьё, с ним ты там будешь гонять коз по хребтам. Ну, а спать будем зимой, так как сейчас некогда, потому что надо заготавливать сено. —
После его слов про ружьё и сенокос, я соскочил с кровати, потому что уже давно хотел поехать в тайгу и охотиться там. Меня не надо было подгонять, я быстро оделся и умывшись, сел за стол. Пока кушали мы, папа много шутил и было заметно, что у него прекрасное настроение. Когда позавтракали, вышли на улицу и перед дальней дорогой сели на крыльцо. Он закурил и стал вспоминать, все ли вещи мы взяли с собой на сенокос. Перечислив то, что мы положили в люльку, он успокоился, вроде положили всё, что надо.
Сделав последнюю затяжку, он затушил окурок и произнёс:
– Нам пора ехать, так что иди и открывай ворота, а я выгоню мотоцикл. —
Он завёл мотоцикл и выехал за ограду. Я закрыл за ним ворота и вместе с мамой мы вышли на улицу. Папа сказал ей несколько слов и попрощавшись, мы тронулись в путь. Провожая нас, она долго махала нам вслед рукой, пока мы не завернули на соседнюю улицу.
До леса мы доехали быстро, потому что по полю была хорошая дорога и было где разогнаться. Когда заехали в лес пошла грязная, вся разбитая тракторами дорога. Можно сказать, по ней мы уже не ехали, а кое-как ползли и нас заносило по грязи то в одну сторону, то в другую. Мы часто буксовали в трясине, поэтому приходилось выталкивать мотоцикл из неё, а ведь он тяжёлый, так как был загружен вещами. Так что нам пришлось затратить немало сил, пока вытаскивали его на сухое место.
При езде по такой дороге у мотоцикла сильно грелся двигатель и когда вода попадала на цилиндры клубами шёл пар. Нам приходилось глушить мотоцикл и ждать какое-то время, чтобы остыл он. После небольшой передышки, папа заводил мотоцикл, мы садились на него и снова отправлялись в путь.
Овраги и торома, которые попадали нам по пути, мы объезжали прямо по лесу, потому что дорога была затоплена водой. Сначала папа ходил и выбирал место, где можно было проехать. Затем садился на мотоцикл и не сбрасывая газа, проскакивал между деревьями. Он ехал по лесу, каждый раз рискуя удариться об лесину, но удачно пролетал между ними. Едва поспевая за мотоциклом, я бежал сзади и если он начинал буксовать, мне приходилось толкать его.
Наконец сильно измученные и грязные мы добрались до спуска к реке и остановились на бурхане. Заглушив мотоцикл, чтобы немного отдохнуть, мы устроились в тени большой сосны, которая стояло рядом с дорогой.
Бурхан находился на вершине хребта и все, кто проезжает мимо него, останавливаются там. В наших краях это место считается святым и принято поклоняться ему. Охотники просят удачной охоты, а те, кто едет косить сено, хорошей травы на сенокосе и чтобы не подвела погода.
Переведя дыхание после такой дороги, папа встал и подошёл к мотоциклу. Порывшись в люльке он достал бутылку водки, открыл её и налил в кружку. Затем медленно стал ходить вокруг дерева, на ветках которого висели голубые и белые тряпочки, что-то бормоча себе под нос. Через некоторое время остановился и побрызгав пальцем на четыре стороны, выпил водку. Выполнив этот ритуал, он достал из пачки папиросу и закурил.
С огромным интересом я наблюдал за ним и не утерпев, спросил:
– Папа, что ты сейчас делал и как понимать все твои действия? —
– Я попросил у бурхана, чтобы на нашем сенокосе была хорошая трава и стояли солнечные дни, а также удачи тебе на охоте. – ответил он и улыбнувшись, потрепал меня за волосы.
Мы ещё немного посидели у сосны и поехали дальше. К нашему сенокосу подъехали к обеду, потому что задержались в пути, ведь пришлось переезжать через две реки и глубокий ключ. Загнав мотоцикл в тень под деревья, разгрузили вещи и стали обустраивать табор, где нам предстояло жить.
Табором местные жители называют место проживания на природе и его устраивают в лесу или возле водоёма. Обычно его располагают недалеко от воды и желательно, чтобы рядом можно было заготовить сухих дров. На таборе сооружают стол с лавками, где можно было сидеть во время еды, а также делают таган, на который вешают котлы над костром.
В первую очередь мы поставили палатку и постелили в ней постель. Это сделали на тот случай, если вдруг пойдёт дождь и можно будет спрятаться от него. Затем папа подремонтировал погреб и сложил в него продукты, которые могли испортиться на жаре. Тем временем я натаскал и сложил в кучу сучков и сухих коряг с пнями, которые забросим в костёр на ночь. Обычно они тлеют всю ночь и утром можно быстро разжечь костёр.
Заготовив дров, я разжёг костёр, чтобы приготовить обед, потому что мы сильно проголодались, пока добирались сюда. Затем взял ведро и сходил за водой на речку, которая пробегала недалеко от табора. Когда вернулся назад, быстро нарезал мясо в котёл и повесил на таган, пусть варится, а я тем временем буду чистить картошку.
Отремонтировав погреб, папа принялся за косы, которые рассохлись за год, когда лежали на крыше тепляка. Сначала он подбил клинья, где крепятся литовки к черенку, чтобы сидели жёстко и не болтались. Убедившись, что не болтаются, унёс косы к речке и отпустил их в воду, чтобы набухли. Спустя некоторое время, он сходил за ними и принёс на табор.
После этого сел под деревом и отбил косы молотком, чтобы хорошо резали траву. Когда закончил отбивать, настроил их, перевязав ручки на черенке. Затем пошёл на поляну, чтобы попробовать косить траву и убедиться, что они готовы к работе. Там наточил оселком косы и сделав несколько прокосов, остался доволен тем, как они срезают траву. С улыбкой на лице он вернулся на табор и повесил косы на сук.
К этому времени я сварил суп и позвал его:
– Папа, садись скорей за стол, будем кушать, а то живот сводит от голода. Я уже налил суп в миски, так что поторопись, пока не остыл. —
– Иду, действительно захотелось перекусить, ведь не ели с утра. Сейчас пообедаем и пойдём смотреть сенокос. Мне очень интересно узнать, какая же нынче выросла трава. Ты быстрей корми меня и выгоняй из-за стола бездельника. – ответил он и подмигнув мне, сел к столу.
Когда пообедали, папа пересел в тень под большую сосну и закурил. Я подогрел воду в котелке и вымыл посуду, а хлеб и сладости унёс в палатку и положил в чемодан. Старый чемодан мы приспособили под продукты и затолкали его в угол палатки. Это очень удобно, ведь закрывается и до продуктов не доберутся мыши.
Мы немного поговорили о сенокосе и выпив перед дорогой по кружке чая, пошли смотреть свои угодья. К нашей радости трава в этом году уродилась хорошая, потому что лето было жаркое и часто шли дожди. На нашем пути она стояла сплошной стеной и как бы просила, чтобы её надо быстрей скосить. Ведь в конце августа будет выпадать иней и пожелтеет трава, поэтому надо торопиться, и заготавливать сено. Особенно густой и высокой, почти до пояса, она наросла вдоль речки, а в некоторых местах даже полегла на землю. Радостно переговаривая друг с другом, мы обошли сенокос и посмотрели, где можно косить траву.
В хорошем настроении вернулись на табор и потирая руки, папа сделал вывод:
– Серёга, по такому травостою нынче откосимся быстро, лишь бы не подвела погода. Ты обратил внимание, какая в этом году уродилась трава, так что теперь только успевай косить и собирать сено в копна. – затем посмотрел на часы и обратился ко мне. – Дело уже к вечеру и сегодня работать не будем, ведь косить начнём завтра с утра. Я кое-что доделаю на таборе, а ты возьми ружьё и сходи на охоту. Может, повезёт тебе и добудешь козу или глухаря, уж очень хочется отведать свежего дикого мяса. Только смотри не подстрели сохатого, а то куда будем девать мясо. – и громко засмеялся.
– Ты посмейся, а я пойду и добуду, так что грей воду и чисти картошку. Мы мигом туда и обратно сбегаем в соседний ключ, не успеешь и глазом моргнуть, как у тебя будет свежее мясо. – с ухмылкой сказал я и стал собираться на охоту.
К вечеру стало прохладней и в пади потянуло влажным воздухом, наполненным запахами растений. Я ещё тогда обратил внимание, что вечером в тайге от травы исходит незабываемый, особый аромат. По ключам в сырых низинах медленно поднимался седой туман, окутывающий всё на своём пути. Дикие козы, которые днём прятались от жары в прохладных местах, в это время шли к водопою. Напившись холодной воды, они направлялись в свои излюбленные места и паслись там.
Взяв ружьё, я направился к распадку, который находился недалеко от табора. Когда добрался до него, осмотрелся и по краю леса стал подниматься к вершине. В распадке было сыро, поэтому там наросла высокая трава, которая свисала с больших кочек. По краям он зарос густым и высоким ерником, а в середине бежал ключ.
Когда я попробовал перейти на другую сторону распадка, сразу уткнулся в кочки, которые были выше колен, а между ними вода. Мне пришлось вернуться обратно на эту сторону и идти по краю леса, внимательно осматривая всё вокруг.
Насмотревшись фильмов про индейцев, я подражал им и тихо крался по лесу. Шёл очень осторожно и старался мягко наступать на землю, чтобы не трещали сучки, попавшие под ноги. Дойдя до вершины распадка, я остановился и замер, держа наизготовку ружьё.
– А тут красивое место и вершина распадка заросла высоким ерником, поэтому здесь можно встретить козу. Они обычно держатся в таких местах, где растёт ерник, так что надо подождать и осмотреться вокруг, может увижу кого-нибудь. – подумал я и прислонился спиной к сосне, которая стояла рядом со мной.
Стоя возле дерева, я внимательно осмотрел все кусты и прислушивался к посторонним звукам, которые доносились до меня. Вдруг невдалеке зашевелился ерник, затем захлюпала вода в том месте и снова всё затихло.
– Там кто-то есть, надо дождаться, когда покажется из ерников. – промелькнуло у меня в голове.
Затаив дыхание и не шевелясь, я неотрывно смотрел в то место и ждал, что же будет дальше. Сердце учащённо билось в груди, а дрожь прошла по всему телу и в голову полезли разные мысли:
– Может, мне показалось, что зашевелились кусты, а на самом деле там никого нет. Ведь я уже долго стою и жду, а никто не появляется из кустов и не подаёт никаких признаков жизни. Опять же, я ясно слышал, что кто-то ходил по воде, к тому же шевелился ерник, ведь не слепой. Нет, надо подождать ещё немного, там точно затаилась коза. —
Ожидание показалось мне вечностью, у меня занемели руки, так как держал наизготовку ружьё. Но, моё терпение было вознаграждено, я не напрасно ждал появления козы. Сначала из ерника показалась голова с рогами, а затем и вся туша. В промежуток между кустами на чистое место, где росла высокая трава, вышел большой гуран и остановился. Он высоко задрал голову и вертел её в разные стороны, принюхиваясь и улавливая посторонние запахи. До него было метров сорок, не больше, гуран стоял передо мной, как нам картинке.
Зрелище было необыкновенной красоты, от удивления я раскрыл рот и любовался его статью. У меня совершенно вылетело из головы, что надо стрелять в него. Я забыл обо всём, смотрел и восхищался, как всё-таки он грациозно двигается. Тем временем гуран повернулся ко мне боком и опустив голову к земле, стал щипать траву.
Тут я пришёл в себя, прицелился и выстрелил. Он резко дёрнулся и высоко подпрыгнув, бросился в кусты. Раздался треск и громкий шорох в ерниках, а затем всё затихло.
Не ожидая, что убежит гуран, я стоял и думал только об одном:
– Почему не упал он, а быстро убежал в ерники, неужели промазал. А ведь хорошо прицелился в него и должен был попасть? – и от досады чуть не заплакал.
От всего происходящего меня трясло и спохватившись, я помчался к тому месту, где гуран скрылся в ерниках. Подбежав к густым кустам, раздвинул их руками, но там никого не было. Тогда я пошёл к тому месту, где стоял гуран, когда выстрелил в него. Пока шёл, внимательно смотрел себе под ноги и на кусты, вдруг увижу кровь, ведь он скакал здесь. Сделав несколько шагов, я заметил на листьях пятна крови и обрадовался.
– Всё же я попал в него, теперь не убежит, а ляжет где-нибудь рядом. Его надо искать по крови, которая сильно бежит из раны. Чтобы мне это не стоило, но любой ценой я найду этого гурана. – подумал я и внимательно разглядывая ветки, пошёл в том направлении, куда он бросился.
Когда пробирался к лесу через заросли ерника, на листьях находил капли крови, значит иду правильно. Добравшись до первых деревьев, я раздвинул густые кусты возле торчащего из земли корня и увидел гурана. Он лежал в высокой траве и не шевелился, так как был мёртв.
От радости, что нашёл его, я издал вопль и подпрыгнул на месте, пытаясь сплясать чечётку. Когда успокоился, с любопытством стал рассматривать гурана, потому что мне было интересно узнать, куда же я попал в него.
Найдя три раны от картечи, из которых на шкуре выступила кровь, я удовлетворил своё любопытство. Затем взял гурана за ноги и подтащил к большой сосне, которая стояла на краю распадка. Это я сделал для того, чтобы не искать его, когда придём сюда с папой, а то всякое может быть. Это дерево было приметное, оно стояло отдельно в стороне от леса.
Ещё долго я ходил вокруг добычи и внимательно рассматривал её, а также радовался, что добыл такого здорового гурана. Посмотрев на солнце, которое уже пряталось за вершины деревьев, я спохватился и принял решение:
– Пока ещё светло надо быстрей идти на табор. Расскажу папе про добычу, потом нам надо будет вернуться сюда, чтобы забрать гурана. —
Забросив ружьё через плечо, я побежал вниз по подушке, чтобы сообщить папе о добыче. От вершины распадка, где стрелял в гурана, до нашего табора добрался быстро. Увидев палатку, я остановился и перевёл дыхание, а уж затем спокойно подошёл.
Папа находился возле костра и одев очки, мастерил что-то. Услышав треск сучков под ногами, он посмотрел в мою сторону и снова занялся своим делом. Не доходя до него, я перешел на строевой шаг и отдал честь.
С любопытством он поправил очки и поинтересовался:
– Серёга, в кого на этот раз стрелял? Наверное, в какую-нибудь птицу выстрелил, видимо промазал и решил вернуться обратно. —
– Товарищ генерал, ваше приказание выполнил, как просили вы, так я и сделал, пошёл и добыл свежего дикого мяса. Правда вышла промашка с сохатым, в этом распадке не водятся они, но вместо него я подстрелил гурана. Поэтому, пока ещё не стемнело, надо сходить и притащить козла. – отрапортовал я и засиял от удовольствия.
С подозрением папа долго смотрел на меня и не верил, что я говорю правду. Но выстрел, который прозвучал недавно в том распадке, заставил засомневаться его.
– Ты точно добыл гурана или обманываешь меня? – недоверчиво спросил он и посмотрел мне в глаза.
– Да точно, он лежит возле большой сосны, пойдём и принесём его. Я в вершине распадка стрелял в гурана, это недалеко от нашего табора. – ответил я и показал в ту сторону, где находился распадок.
Папа снял очки, взял нож со стола и мы пошли за моей добычей. По пути я подробно рассказал ему, как встретил того гурана. Так же поведал о том, как мне пришлось долго стоять и ждать, чтобы он вышел из кустов на чистое место. Когда же появился он, то я выстрелил и нашёл его по каплям крови на ветках.
Он внимательно выслушал меня и похвалил:
– Молодец, а ты оказывается фартовый, как по заказу быстро добыл гурана и недалеко от табора. Нам надо ещё ободрать его, так что пойдём быстрей, а то скоро стемнеет. —
Когда подходили к вершине распадка, я внимательно смотрел вперёд, пытаясь разглядеть то место, где встретил гурана. Ещё издалека увидел ту сосну, которая стояла в стороне от леса и показав на неё пальцем, сказал:
– Видишь ту большую сосну, которая стоит на закрайке леса, вот туда нам и надо идти. К ней я подтащил гурана, чтобы сразу найти его. —
Мы подошли к сосне и не теряя времени быстро ободрали гурана. Затем папа срубил небольшую лиственницу и выстрогал из неё жердину, на которой понесём его. Приготовив жердь, мы подвесили за ноги тушу на неё и стали спускаться вниз по распадку. Когда вернулись на табор, сразу разрубили мясо на куски и сложили в погреб, чтобы не испортилось.
Наломав сухих сосновых сучков, я подложил их в костёр, они сразу занялись пламенем. При свете костра можно было делать что-нибудь, так как стало светлее. Тем временем папа собрался жарить свежую печёнку и копошился возле стола. Он взял доску и нарезал на ней кусками печёнку, а также небольшими ломтиками солёное сало, которое я принёс из погреба. Затем пошёл и срезал толстые кусты, которые росли рядом с палаткой. Вернувшись к костру, он выстрогал из них два рожня, предназначенных вместо шампуров для жарки печёнки и на них заострил концы, чтобы было легко втыкать в землю. После этого подошёл к столу и нанизал на рожни куски печени, а между ними повесил ломтики сала. Сделав своеобразный бутерброд, он воткнул их в землю и стал жарить печёнку на жару от углей. Через некоторое время печёнка была готова и налив по кружке чая, мы расположились возле костра отведать это блюдо. Папа приготовил так вкусно, что я ел и нахвалиться не мог, до чего же мне понравилась жареная печёнка с салом.
После того, как поужинали, подбросили дров в костёр и сидя возле него, долго разговаривали. Закурив папиросу, папа вспомнил несколько случаев, которые произошли с ним на охоте и рассказал мне. Потом посмотрел на часы и потянувшись, сказал:
– Серёга, хватит болтать, пора идти спать, так как уже много времени. Завтра я подниму тебя рано, ещё до восхода солнца и будем косить целый день, поэтому надо хорошо выспаться и накопить сил. —
Мы залезли в палатку, немного поговорили и уснули, потому что завтра предстоял трудный день.
Сейчас я вспоминаю, что в те времена встречалось много диких животных в лесу, так как было мало техники и не тревожили их. Бывало, едешь по дороге в тайге, а на той стороне пади стоят козы и не убегают. Насторожившись, они смотрят в твою сторону и ждут, когда проедешь мимо. Так же было много случаев, когда козы перебегали через дорогу, заслышав гул мотора. Порой выскочат из леса перед машиной или мотоциклом и высоко прыгая, скачут на ту сторону пади или подушки.
Может поэтому, когда жили на сенокосе, мне здорово везло, я часто встречал коз, когда ходил по лесу. Тогда был ещё мальчишкой, но всё же иногда подкрадывался и добывал их.
В то время у нас стояла нетронутая тайга и только начинали работать леспромхозы. Это сейчас много современной техники, все набросились на лес и беспощадно истребляют его, хотя об этом ещё пожалеют. Ну, хватит рассуждать о плохом, вернёмся в то время.
На следующий день папа встал рано утром, когда на улице было ещё серо. Наступал новый день и на востоке, где всходит солнце, над горизонтом алела заря. В пади, ближе к речке, стоял густой туман, который медленно опускался на землю. По всем приметам сегодня должен быть хороший день.
Посмотрев в ту сторону, где всходит солнце, папа улыбнулся и тихо произнёс:
– Нам повезло, сегодня будем работать целый день, так как по всем приметам должна быть отличная погода. Если будет жаркий день и подует ветер, то быстро сохнет трава, и её будет можно копнить завтра. Эх, постояла бы с десяток дней такая погода, мы быстро откосились. Ладно, хватит мечтать, надо приготовить завтрак и будить Серёгу. —
Он настрогал смоляных щепок от сухой сосны, которая стояла недалеко от табора и развёл костёр. Когда заполыхало пламя, налил воды в чайник и повесил на таган. Спустя некоторое время, когда образовались угли, достал яйца и поджарил яичницу. Это была у нас самая ходовая еда на сенокосе, ведь она готовится быстро и без всяких премудростей. Поджарил в сковородке куски сала, а потом бухнул туда несколько яиц, вот и готово кушанье.
Приготовив завтрак, папа подошёл к палатке и дёрнув меня за ногу, сказал:
– Просыпайся лежебока, ведь нам уже давно пора быть на сенокосе, потому что выпала обильная роса и в эту пору легко косится трава. Да и комары в это время ещё спят, а то пригреет солнце, вылезут проклятые и начнут сосать нашу кровушку. Так что подъём, быстро умывайся и за стол. —
Как только он напомнил про комаров, у меня зачесалось тело. О, это злейшие враги всему живому, как будто специально природа создала этого кровопийца, который без разбора налетает на всех. Этот маленький монстр может пролезть в любую дырочку или щель и ни на секунду не оставит тебя в покое.
Я вылез из палатки, быстро умылся и подошёл погреться возле костра.
– То же мне называется лето, так холодно утром, как будто живём на севере, рядом с белыми медведями. – стуча зубами от холода произнёс я.
Папа посмотрел на меня и посоветовал:
– Возьми в палатке телогрейку и набрось на себя, а то замёрз и ноешь, как маленький ребёнок. Потерпи немного, сейчас пригреет солнышко и станет тепло. —
Действительно, в летние дни утром в тайге до тех пор холодно, пока не пригреет солнце. Поэтому постелив небольшой брезент на землю и положив на него продукты, завтракать нам приходилось около костра, чтобы не мёрзнуть.
Позавтракав, мы взяли свои косы и пошли на сенокос. Там папа осмотрелся вокруг, что-то прикинул про себя и мы начали косить.
В старших классах я подрос и уже был повыше папы, поэтому становился первым на прокос, когда начинали косить. Стараясь не отставать он шёл следом за мной. В то время я научился хорошо косить, потому что много лет ездил на сенокос, так что догнать меня было трудно. Папа шёл позади и нарочно подгонял меня своими шутками.
– Серёга, прибавь скорость и быстрей махай литовкой, а то сейчас догоню и подрежу твои пятки. У нас раньше в колхозе женщина за день косила в два раза больше, чем мы с тобой вдвоём. – кричал он и смеялся.
Непроизвольно я оглядывался, чтобы убедиться в том, что действительно он догоняет меня и сейчас подрежет пятки. Отстав от меня, папа улыбался и подмигивал мне, что в очередной раз я поверил ему.
В свою очередь, продолжая косить и не останавливаясь, я подкалывал его:
– Папа, это не мне, а тебе надо прибавить газу и косить нужно руками, а не языком. Вот сейчас закончу косить свой прокос, а ты сильно далеко отстал, ползёшь где-то позади меня и ещё шутишь. Зайду на следующий прокос и догоню тебя, а там посмотрим, кто из нас обрежет пятки. —
Таким образом, подсмеиваясь друг над другом, мы косили и от шуток у нас прибавлялось сил.
Рано утром, обильно смоченная росой, трава клонилась к земле и легко поддавалась косьбе. Она ложилась в волки, которые ровными рядами оставались за нами. Пройдя несколько прокосов, мы усаживались на перекур и отдыхали. Так продолжалось до обеда и было радостно смотреть на скошенную траву, которой становилось всё больше и больше. Наконец, дойдя до конца свой прокос, папа остановился, вытер пот со лба и сказал:
– Серёга, уже много времени, так что пора идти обедать. Ты что-нибудь сваришь на обед, а я отобью литовки. После обеда сделаем тихий час и немного поспим, а потом будем косить до вечера. —
Когда пришли на табор, я разжёг костёр и стал варить борщ. Тем временем папа сел на своё место, где находились бабка с молотком и надев очки, начал отбивать косы. Сделав свою работу, он пересел в тень под сосну и закурив папиросу, стал ждать, когда я приготовлю обед.
Я сварил борщ и сняв котёл с тагана, поставил его на стол. Затем нарезал хлеб и налил полные миски борща. Мы сели за стол и стали кушать.
После обеда залезли в палатку, чтобы немного отдохнуть после утренней косьбы. Но, какой тут сон, когда на улице жара, поэтому в палатке стояла духота и пот катил с нас ручьём. Недолго думая, мы вытащили постель из палатки и постелили её в тень под раскидистую сосну. Решили под ней немного подремать и переждать жару, потому что сегодня сильно пекло солнце и стояло затишье. В тени было лежать удобно, поэтому сразу уснули, так как усталость дала знать о себе, всё-таки косили несколько часов.
Первым проснулся папа, потянулся и толкнул меня в бок, чтобы я просыпался. Мы встали и сразу разделись до пояса, чтобы помыться, потому что сильно вспотели. Оказывается, пока спали, солнце выглянуло из-за кроны сосны, поэтому мы оказались под его лучами.
Я взял кружку и зачерпнув воды из ведра, стоящего возле стола, полил папе на руки, а затем на спину. Фыркая от удовольствия, он помылся и вытерся полотенцем, которое я подал ему. После этого он взял у меня кружку и стал поливать мне.
Сделав водные процедуры, мы сели за стол и выпили по кружке холодного чая, потому что сильно захотели пить.
Папа выкурил папиросу и сказал:
– За нас никто не будет косить, так что давай собираться на работу. —
Мы взяли свои косы, а также не забыли захватить чайник с холодным чаем, чтобы утолять жажду, переглянулись и пошли на сенокос, где продолжили косьбу до самого вечера.
В этом году за время проживания на сенокосе стояла прекрасная погода, а это бывает очень редко. Поэтому заготовка сена у нас шла полным ходом, мы работали каждый день без перерыва. За это время у нас выработался свой распорядок дня, который не нарушали мы. Каждый день вставали рано утром, ещё до восхода солнца и позавтракав, выходили косить траву. Проработав до обеда, возвращались на табор и варили что-нибудь покушать. Сытно пообедав, вставали из-за стола и ложились отдыхать, чтобы переждать самую жару. Затем снова шли на сенокос, сгребали высохшую траву в кучи и ставили копна. Заканчивали работу вечером, когда солнце клонилось к закату, а иногда приходилось задерживаться и по темноте мы возвращались на табор.
Высохшую траву нужно было обязательно сгребать и ставить копна, чтобы сохранить сено, а то, не дай бог, налетит дождь и намочит. Если сухая трава попадала под дождь и мокла, на следующий день она чернела и теряла свои качества. Об этом знают все, кто заготавливает сено, поэтому каждый погожий день на сенокосе ценится на вес золота.
Порой сядем отдыхать, папа посмотрит на нашу работу и улыбнувшись, делает вывод:
– Серёга, ведь в копнах ещё не сено, а когда стоит зарод, это только половина сена. Настоящее же сено зимой у коровы на языке, когда она жуёт и даёт обильно молоко. —
А ведь действительно это мудрые слова, когда узнаешь сам, каких трудов и нервов стоит заготовка корма для скота.
Поздним вечером, когда заканчивали трудиться, мы отходили в сторону и смотрели на проделанную работу. До чего же приятно на душе смотреть такую картину, когда друг за другом копна рядами стоят в пади. С каждым днём их становилось всё больше, это означало, что к концу подходил сенокос. Иногда зайдя на бугор, папа показывал на них и шутил:
– Серёга, ты только посмотри, какие высокие и красивые у нас копна, такие рисуют только в букваре. Эх, очень жалко, что они сами не появляются в пади, как в сказке, а надо потрудиться, чтобы посмотреть на такое зрелище. Сначала нужно скосить траву, затем сгрести её в кучи, а когда высохнет она, только потом ставить копна. —
Вот и этот день прошёл, как обычно. Хорошо потрудившись, вечером мы вернулись на табор. Солнце клонилось к закату и спала жара, которая стояла сегодня весь день. Каждый из нас делал своё дело, мы собирались поужинать и отдыхать после трудового дня.
Я разжёг костёр и повесил на таган котёл с чайником. Когда подошёл к столу, мне показалось, что где-то далеко гудит мотоцикл.
Я прислушался и обратился к папе:
– Ты слышишь, мне кажется, что где-то в пади гудит маленький мотоцикл? Может кто-то едет к нам.
Он прислушался и пожав плечами, ответил:
– Я ничего не слышу, может тебе показалось, что гудит мотоцикл. А кто к нам должен приехать, вроде не заказывали никого? —
– Ну, не знаю, кто это едет там, разве мой друг Сашка надумал посетить нас. Перед тем, как заехать на сенокос, я говорил ему, когда у него будет свободное время, чтобы приезжал к нам в «Бырку». Он обещал как-нибудь заглянуть к нам, ведь они косят в местности «Деда-Булык», что располагается ниже по реке. Их сенокос находится недалеко от нашего и если ехать напрямую через хребёт, то можно быстро добраться до нас. – предположил я и посмотрел в ту сторону, откуда раздавался гул двигателя.
Навострив уши, я снова прислушался и на этот раз уже чётко услышал, что гудит маленький мотоцикл. Не выдержав, выскочил на дорогу, которая проходила рядом с табором и стал смотреть в ту сторону, откуда раздавался звук. Пригляделся и увидел, что из-за поворота леса показалась чёрная точка, которая быстро приближалась к нам.
Через некоторое время на маленьком мотоцикле к нам подъехали двое наездников, это были мои одноклассники Сашка с Вовкой. Они поздоровались с нами, Володя спрыгнул с седёлки, а Саня заехал в лес и заглушив мотоцикл, прислонил его к дереву. Мы с ребятами подошли к костру и расселись вокруг него на чурки.
Перебивая друг друга мы стали рассказывать новости, которые произошли с нами за летние каникулы. С Сашкой мы иногда встречались в селе, а вот Вовку я не видел с начала лета, как закончилась учёба. Наша болтовня не прерывалась ни на минуту, ведь сообщить друг другу нужно было многое и немедленно. Папа слушал наш разговор и не встревал в него, а только улыбался. Потом покачал головой и позвал нас:
– Ребята, прошу вас к столу, так как пора ужинать, а то остынет еда. Да угомонитесь вы, ещё успеете наговориться, сначала нужно поесть, а уж потом будете болтать про свои приключения. —
Услышав его слова, мы переглянулись, встали на ноги и пошли к столу. Ему не пришлось долго уговаривать нас и повторять два раза, ведь мы были молодые и всегда голодные, поэтому через мгновение седели на лавках с ложками в руках.
После того, как поели, мы потянулись к костру и продолжили свою беседу. После сытного ужина, разговаривали уже спокойно и неторопливо.
Спустя некоторое время стало темнеть и над речкой поднимался туман. Натрудившись за день, папа встал и ушёл отдыхать в палатку. Подложив дров в костёр, мы сидели и не думали идти следом за ним, так как нам было не до сна. Пододвинувшись ближе к костру, мы вспоминали интересные случаи, которые произошли с нами и с нашими друзьями. А нам было, что вспомнить, потому что учились с первого класса.
Мы так увлеклись, разговаривая между собой, что не заметили, как ночь окружила нас и накрыла тьмой. Стало совсем темно, ничего не было видно вокруг, а небо покрылось звёздами. Они ярко мерцали и подмигивали нам, как своим старым знакомым. Ведь обычно, когда в тишине ты внимательно смотришь на звёзды, к тебе приходят разные мысли о чём-то загадочном и таинственном. В тот вечер над нами, как будто витал дух приключений и манил к себе, ребята, познайте неизвестное.
Мы болтали и не замечали, что стал затухать костёр и нужно подбросить дров. Я обратил на это внимание, поднялся и забросил два больших сухих пня, пусть горят подольше. Сашка встал следом за мной и не утерпев, похвастался перед нами:
– Мужики, посмотрите на мой вид и оцените, какой мне мамка купила спортивный костюм, а вы не обращаете на это никакого внимания. Вы знаете, какой это дефицит и как трудно достать его, но мне повезло, ведь она работает на складе. Я буду носить его на физкультуру и надеюсь, что побью все школьные рекорды. —
Мы попросили его пройтись перед нами, чтобы лучше рассмотреть этот костюм. Поворачивали его в разные стороны и ощупывали, уж больно хорошая вещь досталась ему. Даже немного позавидовали его обновке, ведь такой костюм не каждый мог себе купить, в то время это был большой дефицит.
Надувшись, словно павлин, Сашка важно прохаживал перед нами, как на подиуме и поворачивался то в одну, то в другую сторону. Когда ему надоело ходить, он остановился и приняв позу, произнёс:
– Ребята, вы только посмотрите, он сидит на мне, как на чемпионе. —
– А зачем ты приехал в этом костюме, надо было оставить его дома? Неужели не жалко, потому что можно запачкать или порвать его в лесу, ведь всякое бывает. – спросил я его.
– Перед поездкой в лес, как-то закрутился по дому и забыл переодеться, а надо было бы. Ну, а потом мы поехали к тебе на сенокос. Между прочим, действительно мама просила меня бережнее носить его, а то больше покупать не будет. – сознался он и посмотрев на свой костюм, пообещал. – Но ничего, я его буду аккуратно носить в лесу, не полезу куда попало, чтобы не испачкать или порвать. —
Обсудив все новости, которые узнали за каникулы, мы заговорили об охоте. Это была основная тема для нас, так как находились в тайге, а охота здесь самое главное.
Я сдерживался весь вечер и ничего не рассказывал ребятам о своей удачной охоте нынче на сенокосе. Тут не утерпел и перебив их, начал свой рассказ, как добыл гурана с большими рогами. Чтобы было понятно, как это происходило, я соскочил на ноги и с азартом охотника стал махать руками, изображая весь процесс охоты.
Бегая вокруг костра, я показал парням, как шёл по лесу и в ерниках увидел того гурана. Затем присел и изобразил, как подкрадывался к нему, что мне пришлось долго ждать, когда он выйдет из кустов. Дождавшись появления гурана, я прицелился и выстрелил. После выстрела, он не упал, как я ожидал, а прыгнул в кусты и исчез. Я подбежал к тому месту и начал преследовать его по крови, капли которой увидел на листьях. Мне пришлось долго лазить по ернику в поисках гурана и с большим трудом я всё же нашёл его, но уже мёртвым. После этого сходил за папой, мы ободрали его и принесли на табор.
Мой рассказ произвёл на моих друзей огромное впечатление, ещё бы, ведь добыл гурана. Раскрыв рты и затаив дыхание, они внимательно слушали меня. По их лицам я видел, что они завидовали мне, им так же хотелось удачно поохотиться. Закончив свой рассказ, я сходил в лес и принёс рога, которые спрятал под упавшее дерево. По окончанию сенокоса, я хотел увезти их домой, там прикрутить шурупами к доске и повесить на стену. Увидев рога, ребята окончательно поверили мне, что не вру, а действительно добыл гурана. Отбирая друг у друга рога, они долго рассматривали их возле костра.
Я сел к костру рядом с ними и спросил:
– Мужики, вы знаете, что охотники ездят ночью на машине и охотятся на коз с лучом? Кто-нибудь из вас слышал о такой охоте? —
– Я слышал, когда у нас сидели мужики с отцом и выпивали, то рассказывали про такую охоту. Так же они упоминали, что ездили ночью лучить коз и добыли несколько штук. – ответил мне Сашка.
– Я так же от отца слышал про такую охоту. – сказал Вовка и посмотрев на меня, поинтересовался. – Серый, зачем ты вспомнил про эту охоту? —
Меня как будто подтолкнул кто, я наклонился к ним и предложил:
– Ребята, давайте сегодня попробуем сообразить эту охоту, ведь это очень интересно. Смастерим луч и пойдём с ним по лесу на ночную охоту, вдруг добудем козу. Здешние места я знаю хорошо, так что не заблудимся и проверим их на наличие диких животных. —
Как заговорщики мы переглянулись между собой, всем без слов стало ясно, что они согласны со мной.
– Первым делом нам нужно смастерить луч, а я знаю, как его сделать. – воскликнул Сашка и бросился к своему мотоциклу.
Видимо он точно что-то придумал и сейчас сделает, если так быстро побежал.
– Эй, кто-нибудь из вас, возьмите фонарик и посветите мне, ведь ничего не видно. – раздался его крик из темноты.
– Володя, иди к нему и посвети фонариком. Тем временем я достану с нашего мотоцикла аккумулятор и поищу провода, они должны быть там. – сказал я и подал ему фонарик, который лежал на столе.
Я знал, что в люльке «Урала» у нас находится аккумулятор, который папа выпросил у знакомого шофёра, чтобы съездить на сенокос. Этот шофёр работал на грузовой машине, поэтому можете себе представить, какой большой был этот аккумулятор.
С большим трудом я вытащил его из люльки и опустил на землю. Затем нашарил моток проводов, который лежал в багажнике и достал его. Оставив аккумулятор возле мотоцикла, потому что тяжёлый он, я вернулся к костру. Взял нож со стола и стал зачищать концы провода, чтобы можно было прикрутить их к лампочке и клеммам.
В это время мои друзья сняли фару с маленького мотоцикла и подошли к костру. Они ковырялись с ней и делали какое-то приспособление, чтобы можно было нести её в руках и светить.
Зачистив провода, я вернулся к мотоциклу и посмотрев на аккумулятор, стал соображать, как же нам его таскать по лесу, ведь тяжёлый он. Меня несколько озадачил большой вес аккумулятора, но это продлилось не долго, я вспомнил про рюкзак. А что, если приспособить его для переноски, ведь это удобно, затолкать аккумулятор в рюкзак и таскать его на спине.
Тем временем ребята сделали фару и прикрутили к ней провода. Когда соединили их с аккумулятором, то яркий луч света прорезал ночную тьму. Сашка посветил лучом по сторонам и от увиденного, у нас дух захватило, всё было видно, как на картинке.
– Мужики, вы только посмотрите, как здорово светит фара и хорошо видно всё вокруг. – восхитился Сашка и показав нам большой палец, пообещал. – Да, мы с таким лучом засветим любую козу и добудем её. Теперь они никуда не денутся от нас, так как мы увидим их за километр. —
Наши лица сияли от счастья и все движения были суетливы, но уже никто не мог остановить нас от осуществления этой затеи до конца. Мы были готовы пойти куда угодно и свернуть любые горы, которые встретим на своём пути.
Я потихоньку залез в палатку, чтобы не разбудить папу и вытащил ружьё с патронами. Это я сделал потому, что он мог проснуться и не отпустить нас на охоту. Тем более, мы хотим пойти в лес ночью и ещё придумали охотиться с лучом. Ну, а если увидит, что мы взяли из люльки большой аккумулятор, то сразу отберёт, ведь без него не заведёшь мотоцикл. Хотя на «Урале» и стоял маленький аккумулятор, но он был старый и не надёжный.
Когда всё приготовили для охоты, мы собрались возле костра и стали обсуждать план наших действий.
– Давайте установим очередность, кто же из нас будет первым нести рюкзак с аккумулятором. Ведь он тяжёлый, так что нам придётся менять друг друга. – предложил я и посмотрел на ребят.
– Да, идти с ним по лесу будет тяжело, ведь темно и ничего не видно. Надо установить очередь, кому первому нести рюкзак и так далее. – согласился со мной Вовка.
Обсудив это предложение, мы немного поспорили между собой, кому нести рюкзак с аккумулятором первым и решили поступить таким образом. Вовка понесёт аккумулятор первым, а когда устанет, то я заменю его, ну, а дальше Саня.
Мы взвалили Вовке на плечи тяжёлый рюкзак и тронулись в путь. Подняв высоко над головой фару, он важно шёл впереди нас и светил по сторонам. Как два верных оруженосца мы пристроились к нему с боков и едва поспевали за ним. В руках у меня было ружьё, которое я зарядил картечью, а Сашка на всякий случай прихватил с собой большой сук, который валялся возле костра. Он положил его на плечо, потому что ему так было удобно нести.
Мы вышли с табора и сначала завернули в распадок, где я добыл гурана. По распадку пошли возле леса и светили в обе стороны. Идти было легко, потому что там был бугор, поэтому продвигались быстро. Во время ходьбы, как по команде мы одновременно поворачивали наши головы то в одну, то в другую сторону, сопровождая взглядом луч. Таким образом, просветив по всему распадку, быстро добрались до его вершины, но никого не встретили по пути. Уткнувшись в лес, Вовка остановился и спросил:
– Серёга, ты покажи в какую сторону надо идти, ведь впереди сплошной стеной стоит лес, я не знаю, куда топать мне. —
Один я знал, в каком направлении надо идти, так как охотился в этих местах, а ребята были здесь первый раз, да ещё ночью. Немного подумав, я решил перевалить через хребёт, который находился перед нами. Нам нужно было попасть в ключ, который протекал по ту сторону хребта. Я подошёл к Вовке и показал направление, куда нужно двигаться. Взявшись за лямки рюкзака, он подтянул его повыше к плечам и мы пошли дальше.
Да, ходить по лесу ночью оказалось очень трудно, совсем не так, как днём, когда видно всё вокруг. Сейчас мы убедились в этом, потому что часто приходилось останавливаться мне, чтобы понять, в каком направлении двигаться нам. Осмотревшись вокруг, я вспоминал и прикидывал куда идти, затем показывал ребятам.
Согнувшись в три погибели под тяжестью рюкзака, Володя молча шёл впереди, освещая фарой нам дорогу. Когда поднимались в хребёт, едва не до земли он склонился под этим грузом, который давил спину, но мужественно преодолевал подъём. Ему часто приходилось останавливаться и подтягивать рюкзак повыше на плечи, потому что он сползал вниз.
– Давай подменю тебя, ведь ты устал и лямки отдавили тебе плечи. – тихо сказал я, увидев, как он бедный мучается.
Он упрямо мотнул головой и стиснув зубы, шёл дальше. Пока переваливали через этот хребёт, несколько раз отклонялись от курса и шли в другую сторону. Через некоторое время я соображал, что идём не в том направлении, останавливался и прикидывал, куда надо топать. Мы меняли курс, разворачивались и двигались в другую сторону. Находившись по лесу, с большим трудом всё же перевалили через этот хребёт и спустились в ключ.
По обеим сторонам ключа рос высокий и густой тальник, а кочки здесь были где-то по колено. Чтобы попасть в ту местность, какую я задумал посетить, нам нужно было перебраться на ту сторону ключа. Делать было нечего, поэтому нам пришлось пробираться через густые кусты, сплошной стеной стоящие на нашем пути. Я полез первым, а ребята последовали за мной. Они ругали меня, что завёл их в такие дебри, ведь по такому густому кустарнику даже днём и то с большим трудом можно было пробраться через эти заросли, а нам пришлось преодолевать их ночью.
Когда переходили через ключ, попали в трясину и помогая друг другу с трудом выползли из неё. Пока бултыхались в этой грязи, вымокли и замарались с ног до головы. Намучившись и проклиная всё на свете, всё же добрались до сухого места, и тяжело переводя дыхание, рухнули на землю. Немного полежали и отдышавшись, сняли с себя сапоги и мокрую одежду. После того, как вылили воду из сапог и отжали свои вещи, поёживаясь от холода, снова одели их на себя.
– Вовка, давай подменю тебя, ведь ты совсем вымотался – обратился я к нему и усмехнувшись, пошутил. – А то упадёшь где-нибудь в кочках и не поднимешься, тогда нам придётся нести тебя вместе с аккумулятором. Саня, ведь я правильно говорю, что такой груз нам будет не по силам донести до табора, поэтому придётся бросить прямо здесь. —
– Зачем его тащить на табор, бросим в тайге и все дела. Ну, а завтра, когда станет светло, пускай сам выбирается из леса. – с ухмылкой сказал Сашка и засмеялся.
От этой шутки у нас поднялось настроение, мы заулыбались и были готовы идти дальше.
Тяжело вздохнув, Вовка поднялся с земли. Со злостью, пнул рюкзак с аккумулятором и произнёс:
– Пока терпимо, я ещё немного пронесу эту бандуру, а потом сменимся с тобой. Вы лучше помогите забросить рюкзак на плечи, а то я не смогу один поднять его. В этом месте могут быть козы, так что нам пора в путь. —
Мы встали и помогли надеть ему рюкзак на спину. Затем я взял ружьё, а Сашка подхватил сук, который не выбросил по дороге и поддерживая друг друга мы пошли дальше.
Действительно ночью ходить по лесу очень трудно, в этом мы ещё не один раз убеждались. На нашем пути иногда встречались россыпи из камней, чтобы пройти через них, нам приходилось обходить их стороной. Очень часто мы натыкались на сваленные лесины и большие коряги, через которые приходилось перелазить. А один раз заблудились, поэтому нам пришлось целых три раза переходить один и тот же ключ. Когда разобрались, что шарахаемся по одному и тому же ключу, поругались между собой.
Саня обозлился на меня и процедил сквозь зубы:
– Вы только поглядите на него, нашёлся охотник, следопыт ты наш знаменитый, который знает все эти места. Благодаря тебе нам пришлось три раза форсировать один и тот же ключ, в котором чуть не утонули в грязи. Хорошо, что потом разобрались, куда надо идти, а то бы до сих пор бродили там. Это всё из-за тебя мы сейчас грязные, как поросята и промокли до нитки. —
Как мог я оправдывался перед ними и с большим трудом Вовке удалось успокоить нас. Дальше мы пошли молча, только Саня всю дорогу что-то бубнил себе под нос, видимо сильно расстроился.
Наконец нам улыбнулась удача и в одном месте, куда посветил Володя, загорелись зелёным цветом глаза. Как вкопанные, мы застыли на одном месте и смотрели в ту сторону, не зная, что делать дальше. Это действительно была коза, потому что мы разглядели её, когда она вышла из кустов на чистое место. Она прошла немного вперёд и подняв голову, остановилась. Коза была недалеко от нас и смотрела в нашу сторону.
Тут у Сашки не выдержали нервы, он бросился в её сторону, видимо забыл бедолага, что у него в руках всего лишь сук, а не ружьё. Держа наперевес этот сучок, он бежал изо всех сил, хорошо, что не закричал «ура», а то бы со страху коза упала в обморок. Бедное дикое животное не стало ждать приближение этого горе-охотника, да ещё с жердиной в руках, а мгновенно ускакала прочь.
Отбросив сук в сторону, он остановился и начал махать кулаками. Затем развернулся и подбежав ко мне, с угрозой в голосе спросил:
– Серый, почему ты не стрелял в козу, ведь у тебя ружьё, а ты стоишь, как истукан. Она рядом с нами стояла, если бы выстрелил, мог попасть в неё. —
Растерявшись, я начал оправдываться перед ребятами:
– Мужики, простите меня, всё произошло так неожиданно, что я забыл про ружьё. Ведь первый раз мы охотимся ночью с лучом, а что нужно делать, когда засветишь козу, я не знаю. —
– Что же мне делать, когда засветят козу, я не знаю, как поступать, стрелять или нет. – передразнил меня Сашка и обратился к Вовке. – Ты только посмотри на этого дурака, коза была рядом с ним, а он стоит и смотрит на неё, как будто заклинило его. Да в неё надо было бы стрелять, ты же видел, что она стояла рядом, только так можно было добыть её. —
– Да, она действительно стояла недалеко от нас, до неё было где-то около пятидесяти метров и в неё можно было попасть. Но, такое бывает, ведь он растерялся и поэтому не выстрелил. – согласился с ним Володя и стал успокаивать его.
– Ты зачем побежал к козе без ружья, мог бы просто постоять на месте? А он помчался к ней наперевес с сучком, как будто шёл в атаку. Видимо хотел подбежать к ней и ударить колом по спине. Если такой умный, то почему не подсказал мне, чтобы я стрелял в козу. Вместо этого бросился к ней и так напугал, что сейчас её не найдёшь вместе с геологами. Неужели ты хотел добыть козу без ружья, с одной палкой в руках? – в свою очередь набросился я на Сашку.
Признавая свою вину, он пожал плечами и улыбнувшись, сказал:
– Сам не знаю, что произошло со мной, как будто кто-то подтолкнул меня, я вспомнил про сук и бросился на неё. —
– Просто забыл он, что находится в лесу, а не в деревне, поэтому схватил этот сук и побежал драться с неприятелем. – ухмыльнувшись, подковырнул его Вовка и засмеялся.
Мы переглянулись и показывая друг на друга, стали хохотать, вспоминая, кто чем занимался в этот момент.
Когда немного успокоились, нашли лежащую на земле лесину, чтобы отдохнуть на ней и отключили фару от аккумулятора. Сели на лесину и стали вспоминать о том, что сейчас произошло с нами. Ещё долго смеялись, вспомнив, как Саня бежал к козе с сучком в руках. Вовка толкнул его в плечо и с усмешкой произнёс:
– Шурик, ты с таким видом помчался в атаку на козу, что она не выдержала твоего натиска и с позором убежала. Хорошо, что не закричал «в атаку и ура» а то бы все звери в этой округе драпанули за хребты. А ведь на самом деле до козы было метров пятьдесят, не больше, поэтому Серёга мог стрелять в неё. Ну, да ладно, может ещё повезёт нам, пойдём дальше и засветим гурана. —
– Что поделаешь, если растерялся и не успел сообразить, что надо делать. Виноват, исправлюсь и в следующий раз не подведу вас. – пообещал я ребятам и вздохнув, сказал. – Эх, если бы не побежал Саня к ней, то она осталась стоять на месте, я наверняка сообразил и выстрелил в неё. —
Я ещё что-то хотел сказать, но меня перебил Вовка:
– Орлы, вы всё говорите правильно, но только «бы» мешает. – мы переглянулись и снова громко рассмеялись.
Мы ещё немного посидели на лесине, но надо было идти, так как скоро наступит утро и станет светло, потому что летом короткие ночи.
Я встал и протянув ружьё Сашке, сказал:
– Возьми, а то бегаешь по тайге за козлами с сучком, даже стыдно за такого охотника. Хорошо, что никто не видит тебя, а то бы умерли от смеха. Теперь моя очередь нести рюкзак, так что помогите забросить его на спину. —
Саня взял ружьё и помахав кулаком в ту сторону, куда убежала коза, пригрозил:
– Эй, зверьё, я покажу вам кузькину мать, так как теперь у меня есть ружьё. Если ещё раз засветим коз, то поверьте моему слову, от меня больше не уйдёт ни одна. —
Ребята помогли мне надеть рюкзак и от его тяжести, я присел.
– Ничего себе, какой тяжёлый аккумулятор. Вовка, как ты таскал его по ключам и хребтам, ведь в нём весу килограммов тридцать будет? – удивился я и взявшись за лямки, подтянул повыше рюкзак.
– Серёга, ты ещё не успел надеть этот рюкзак, а уже заныл, что тяжёлый он. Вот когда пронесёшь его несколько километров по тайге, тогда посмотрим, как запоёшь. – ухмыльнувшись, сказал Володя и подтолкнув меня в спину, приказал. – Иди охотник и постарайся засветить козу, вся надежда на тебя, а иначе, когда вернёмся на табор, будешь чистить картошку. —
Я подсоединил провод к фаре, загорела лампочка и мы пошли дальше по тайге светить лучом. Ещё в двух местах мы засвечивали коз и пытались подойти к ним поближе, но они сразу убегали. Когда вышли на большую поляну, заросшею ерником, я узнал это место, так как несколько раз охотился здесь.
Просветив её лучом, я повернулся к ребятам и сказал:
– На этой поляне я бывал не один раз, когда ходил охотиться на коз, так что теперь не заблудимся. Сейчас надо идти по краю этой поляны и должны попасть в ключ, который спускается в падь, по которой косим мы. Если не ошибаюсь, то по нему должны выйти на дорогу, которая проходит возле нашего табора. Только выйдем мы в километрах двух от табора, но ничего, по дороге быстро дойдём до места. —
Не задерживаясь, так как уже было много времени, мы пошли по краю поляны. Я шёл впереди и светил по сторонам, а друзья следовали за мной и следили за лучом.
По пути нам попала глухая подушка, заросшая густым ерником, чтобы выйти к ключу, её надо было перейти на ту сторону. Остановившись на краю леса, я медленно провёл лучом по сторонам. Вдруг недалеко от нас в густых кустах засветились глаза. Самой козы видно не было, но глаза горели ярко, я светил в это место и не убирал фару.
Сашка вцепился мне в руку и тихо прошептал:
– Серый, вы стойте здесь и не убирайте с неё луч, а я потихоньку подбегу к ней, если не убежит, то буду стрелять наверняка. На этот раз коза не уйдёт от меня, я обязательно добуду её. – и побежал в ту сторону, где горели глаза.
Мы остались и с нетерпением ждали выстрела, так как глаза ещё горели, значит коза стоит на том же месте и не убегает. Саня скрылся в кустах и через некоторое время раздался выстрел. После этого наступила тишина и глаза в кустах исчезли, но второй раз не стрелял он, неужели попал первым выстрелом. Мы переглянулись с Вовкой и побежали к нему, а чтобы не упасть, я подсвечивал себе нам ноги лучом. Немного пробежали и заметили Сашку, который шёл навстречу нам и кого-то сильно ругал.
– Ну и как, ты попал в козу или промазал? – с нетерпением спросил у него Вовка.
Он подошёл к нам и с раздражением ответил:
– Конечно попал, держи трофей и не потеряй. – и протянул ему пустую консервную банку.
С недоумением мы посмотрели на него, затем на банку и понять ничего не можем, что он имеет в виду. Причём здесь пустая банка, ведь мы спрашивали про козу. С обидой в голосе я упрекнул его:
– Саня, зачем суёшь нам пустую банку, мы же спрашиваем тебя про козу. Ты не валяй дурака, а скажи прямо, что промахнулся и убежала она. Кстати, кто помешал тебе в этот раз и кого ты так сильно ругал? —
– Ребята, вы не поверите, но ругал я охотников или геологов, которые банки разбросали по тайге, а одну повесили на куст. – усмехнувшись, ответил Сашка и рассказал нам. – Я побежал по лучу к тому месту, где засветили козу. Когда подбежал поближе, чтобы можно было стрелять, то остановился. Пригляделся, а в кустах горят глаза, вот только не было видно тушу козы. Ещё подумал про себя, если не видно козы, то буду стрелять по глазам, пока стоит она. Ведь я знал, что у нас ружьё заряжено картечью, поэтому сквозь кусты хоть одной картечиной, но все равно попаду в неё. Тем более, что она стоит недалеко от меня и заряд на этом расстоянии пройдёт кучно. Я прицелился чуть пониже глаз и выстрелил, прислушался, а шума никакого нет, неужели упала замертво. Подбегаю к тому месту, где светились глаза, но там не обнаружил никого. Огляделся вокруг и заметил, что на сучке висит пустая консервная банка. Только тогда я сообразил, что вместо козы мы засветили лучом пустую консервную банку, а подумали про глаза. —
Мы не поверили ему и решили проверить его на счёт консервной банки, правду он говорит или нет. Повесили банку на сук и отошли немного в сторону. Когда посветили на неё фарой, она действительно ярко заблестела, как горят глаза у козы, когда засветишь её. Вот ведь как бывает в тайге, нарочно не придумаешь про такой прикол.
– Мужики, нам идти пора, а то скоро начнёт светать. – поторопил я ребят и мы стали спускаться вниз по ключу.
Немного прошли и упёрлись в густые заросли тальника, которыми зарос ключ. С обеих сторон его прижали крутые косогоры. Чтобы попасть в падь, где проходит дорога, нам пришлось пробираться через эти заросли.
Спустя некоторое время, уставшие и грязные, мы вышли на дорогу и решили сделать привал. Сели на землю и стали решать, что будем делать дальше.
– Ребята, скоро будет светать, а до нашего табора идти где-то около двух километров, так что давайте пойдём по дороге и заодно будем лучить. Тем более, что по ней легко шагать и не успеем оглянуться, как будем на таборе. – предложил я ребятам.
После того, как проходили всю ночь по лесу, они сильно устали, поэтому сразу согласились со мной. Помогая друг другу, мы поднялись с земли, так как нужно было торопиться.
– Эх, вот и до меня дошла очередь, а я то думал, что прогуляюсь порожняком. Мужики, давайте будем грузить эту бандуру мне на спину, да побыстрей, а то засиделись. – пошутил Сашка и подставил свою широкую спину.
Ночь потихоньку отступала, приближался рассвет, так что надо было быстрей топать, вдруг повезёт нам и ещё кого-нибудь залучим по пути. Приободрившись, мы зашагали по дороге на табор. Идти по ней было легко, мы быстро шли и светили по сторонам, но больше никого не встретили. Когда до табора осталось метров триста, идущий впереди Сашка вдруг остановился и замер. Затем резко поднял руку, предупреждая нас, чтобы затормозили мы. Что-то вынюхивая, он повёл носом и обернувшись к нам, прошептал:
– Мужики, вы чувствуете, что пахнет палёной кожей. Если не верите мне, то подойдите и сами понюхайте воздух. —
Мы с Вовкой принюхались и действительно, на нас наносило какой-то странный запах. Мы стояли и соображали, что могло бы гореть, если пахнет палёной кожей.
– Ребята, вдруг на таборе что-нибудь произошло, ведь когда уходили на охоту, сильно горел костёр, а папа спал в палатке и не видел этого. Надо быстрей идти туда и посмотреть, что же горит там, если наносит такой запах. Ведь табор рядом с нами и только на нём может что-нибудь гореть. – с тревогой в голосе сказал я.
– Запросто, что-нибудь может загореть от костра, а ведь действительно, когда уходили на охоту, он сильно горел. Искра отлетит в сторону и может произойти пожар. – согласился со мной Вовка.
Больше не теряя ни минуты, мы быстрым шагом направились к табору. Неожиданно для нас, Сашка бросился по дороге и закричал:
– Мужики, она побежала, ой, как сильно побежала. —
Затем бросил фару и скинув рюкзак на землю, отскочил от него в сторону и стал судорожно ощупывать себя руками, пытаясь заглянуть назад. Мы с Вовкой растерялись и переглянулись между собой, а понять ничего не можем, кто и куда побежал. Издавая вопли, как угорелый он стал носиться вокруг нас. На бегу вертелся во все стороны, как уж на сковородке и грубо матерился. Он всё время оттягивал штаны, ведь они у него были на резинке и засунув руку в них, что-то пытался нашарить там.
– С ним надо что-то делать, по моему у него заклинило башку и он не в себе. – испуганно пробормотал Вовка и мы бросились к нему.
Схватив его за руки, мы повисли на Сашке с двух сторон и с трудом повалили на землю.
– Что с тобой случилось, ты бегаешь вокруг нас, как ненормальный? Ты объясни нам, что произошло с тобой, мы поможем тебе. – спросил я Сашку.
Немного успокоившись, он сел и стал рассказывать:
– Когда я шёл впереди вас, то почувствовал, что на меня наносит запах чего-то палёного. Я сказал вам об этом, а вы стали рассуждать и гадать, что же это горит на таборе. Вдруг что-то жидкое побежало ко мне в штаны и замочило мой зад. Поэтому я сбросил рюкзак и побежал, так как сильно испугался, что же это попало в мои трусы. —
Мы помогли подняться ему на ноги, отряхнули от пыли и подошли к рюкзаку. Он лежал на дороге, а рядом валялась фара и светила в небо.
Саня посмотрел на нас и жалобно захныкал:
– Ребята, вы посмотрите сзади на мой костюм, ведь я же чувствовал, как что-то жидкое побежало в мои штаны. —
Он повернулся к нам спиной, Володя подобрал фару с дороги и посветил на него. Мы увидели, что спортивные штаны у Сашки были мокрыми, значит не врал он. Я развернул рюкзак, а он посветил на него, тот снизу тоже был мокрым.
Мы с Вовкой переглянулись, так как поняли, что при ходьбе аккумулятор перевернулся на бок и через пробки кислота потихоньку выбегала в рюкзак.
– Давай осторожно возьмём рюкзак за лямки и понесём на табор, ведь он находится недалеко отсюда. Там разведём костёр и во всём спокойно разберёмся. – предложил я Вовке. Затем повернулся к пострадавшему и усмехнувшись сказал. – А ты, жертва этой охоты, дуй за нами и не отставай. —
Взяв с двух сторон за лямки, мы аккуратно подняли рюкзак и понесли на табор. Бедный Шурик, проклиная всё и всех на белом свете, плёлся за нами.
Когда пришли на табор, быстро разожгли костёр, потому что он ещё не прогорел и тлели угли. Подбросили в него сухих сучков и подождали, когда разгорятся они и станет светло. Через некоторое время костёр заполыхал ярким пламенем, теперь можно было разглядеть, что же случилось со штанами нашего друга.
Вовка посмотрел на меня и подмигнув, обратился к Сашке:
– Ну, давай чемпион, снимай штаны и мастерку, а мы посмотрим, что случилось с твоим новым спортивным костюмом. Да, братишка, что не говори, а кислота серьёзный химикат и с ним шутки плохи. —
Не проронив ни слова, Сашка мигом скинул с себя костюм, который ещё недавно был новый и отдал нам. Оставшись в одних трусах, он нервно прохаживал вокруг костра и проклинал эту охоту с лучом. Затем остановился возле меня и стал ругать:
– Серый, это ты придумал лучить фарой, да ещё ночью, когда можно заблудиться и переломать ноги. Тебе что, не хватает дня, чтобы сходить на охоту, как все нормальные люди. Между прочим, из-за тебя я облил костюм кислотой, а ведь он был совершенно новый. —
– Саня, он вечером был новый, а теперь посмотрим, что случилось с ним. – поправил его Вовка и улыбнулся.
Сашка махнул на нас рукой и расстроенный сел на скамейку возле стола. Он боялся подойти и посмотреть, что же случилось с костюмом. Немного помолчал, ёрзая на скамейке, а потом жалобно спросил:
– Ребята, пожалуйста, скажите мне, сильно пострадал мой костюм или нет? Эх, когда вернусь домой, то мамка обязательно заметит, что я испачкал и кончил его. Ведь она предупреждала меня, чтобы носил аккуратно и бережно, а я не послушал её. —
Как от назойливой мухи мы отмахивались от него, а сами внимательно рассматривали штаны и мастерку в местах облитых кислотой. Нас заинтересовала расцветка костюма. Ведь ещё днём, когда Сашка хвастался, что ему купили спортивный костюм, он у него был синего цвета, а сейчас почему-то задняя его сторона, где висел рюкзак, на глазах стала коричневой.
Лишь только мы попробовали подёргать ткань на прочность, как тут же расползлась она и в костюме появились большие дыры. Я взял штаны в руки, а Вовка мастерку и как по команде мы развернулись к нему, чтобы он посмотрел на свой наряд, в котором собирался бить рекорды. Когда он увидел дыры, схватился за голову и обречённо пробормотал:
– Мужики, всё кончено, вот теперь меня точно прибьёт мать, когда увидит, что я сделал с костюмом. Эх, почему я не переоделся, когда собрались ехать в тайгу, в этот раз мне точно пришёл конец. —
Вовка присел на скамейку возле Сашки и со знанием дела стал рассуждать:
– Саня, между прочим, она правильно сделает, когда стукнет тебя каким-нибудь тяжёлым предметом, наподобие лома. Потому что пороть тебя надо, как сидорову козу, иначе не перевоспитаешь, так как природа отдыхает на тебе. —
Услышав его слова, я засмеялся, а Саня махнул на нас рукой и отвернулся, видимо обиделся горемыка. Затем подошёл к нам и со злостью вырвал из наших рук свои штаны и мастерку. Забрав костюм, он повернулся к костру и стал внимательно рассматривать, как же его разъела кислота.
Мы посмотрели на него сзади и от удивления у нас вытянулись лица. Оказывается, у Сашки кроме спортивного костюма кислота сожгла ещё трусы. Не зная про это, сейчас он стоял перед нами с голым задом. Схватившись за животы, мы громко захохотали, показывая на его трусы. Оглянувшись, он укоризненно посмотрел на нас и покрутив пальцем у виска, проворчал:
– Вот придурки, у меня такое горе, а им хоть бы что, балдеют и веселятся. Вместо того, чтобы посочувствовать своему товарищу, они смеются над его бедой. —
От смеха мы упали на землю и долго не могли вымолвить слова, а лишь показывали на него. Сашка смотрел на нас и не мог сообразить, почему мы смеёмся над ним. Пожав плечами, он стал ощупывать себя и рассматривать со всех сторон. Когда провёл сзади рукой по трусам, лишь тогда понял, что их так же сожгла кислота, поэтому они рассыпались. Застыв в нелепой позе, он стоял и соображал, как же он будет теперь ходить.
– Да, ты сгорел капитально, теперь будешь ходить с голым задом. Саня, ты хоть пучок травы засунь в штаны, всё же не так будет видно твой срам. – корчась от смеха, с трудом прошептал я.
Опустив голову, он стоял и чуть не плакал, теребя в руках пострадавший от кислоты спортивный костюм. Затем немного успокоился и тяжело вздохнув, пожаловался нам:
– Ребята, почему мне так не везёт в этой жизни? Кроме того, что кислота сожгла мой новый костюм, она ещё и спалила трусы. В чём я буду ходить теперь в тайге. —
Вдоволь насмеявшись, мы успокоились. Затем уселись возле костра и стали обсуждать этот случай. Во время нашего разговора, у Вовки зачесалась поясница, он засунул руку в штаны, чтобы почесать её и замер. Затем быстро вскочил на ноги и стал расстегивать ремень на брюках, чтобы снять их. Спустив штаны до колен, он повернулся к нам задом и спросил:
– Ребята, посмотрите, что там у меня сзади? —
Мы с Сашкой глянули и от удивления раскрыли рты. У него на теле вместо синтетических плавок сзади осталась только одна резинка.
– Слушай, мой друг, да ты тоже с голой задницей будешь ходить по лесу. Надо мной хохотал и ехидничал, а у самого сгорели плавки от кислоты, так тебе и надо. – с ухмылкой произнёс Саня и помахав ему кулаком, пригрозил. – Это тебя бог наказал за твои слова, так что не будешь радоваться чужой беде. Между прочим, если у тебя сплавились плавки, значит и штаны пострадать должны. —
Володька стал рассматривать свои брюки, всё ещё не веря, что на них подействовала кислота. Проверяя на прочность, он подёргал их и у штанов рассыпалась ткань, в том месте образовалась большая дыра. Он повернулся в нашу сторону и стал смотреть на нас через эту дыру, показывая язык.
По всей видимости, аккумулятор перевернулся в рюкзаке ещё тогда, когда нёс его Володя. Увидев дыру в брюках, Сашка не упустил возможности посмеяться над ним. Он обошёл вокруг друга и покачав головой, злорадно произнёс:
– Да, старик, действительно на тебе отдыхает природа, в этом я не сомневался. Поэтому тебя нужно пороть ремнём по полной программе и от души. Ещё смеялся над моей бедой, а теперь как сам будешь ходить с голой задницей. —
Затем он подошёл к Вовке и посмотрев на дыру, обратился ко мне:
– Серый, а ты что сидишь и хохочешь над нами. Неужели забыл, что тоже носил аккумулятор, поэтому твоя одежда должна пострадать от кислоты, ведь ты светил фарой и нёс рюкзак между нами. —
Услышав его слова, я соскочил как ужаленный и стал осматривать свою одежду. Мне тогда здорово повезло, потому что выручила старая куртка из заменителя кожи, поэтому одежда осталась целой. Я надел эту куртку, чтобы не замёрзнуть, так как ночами холодно в тайге. Правда она потом расползлась сзади, но не дала замочить кислотой мою одежду. Благодаря этой куртке я меньше всех пострадал на этой охоте, поэтому друзья с завистью смотрели на меня.
На улице светало, а накопившая усталость давала знать о себе, поэтому нас клонило ко сну. Нужно было ложиться спать, я пошёл к палатке и позвал ребят:
– Орлы, уже скоро рассвет, так что одевайте своё рваньё и полезли отдыхать в палатку. —
Они так и сделали, быстро надели штаны и залезли следом за мной в палатку. Лишь только мы добрались до постели, как мгновенно уснули, потому что сильно устали, проходив всю ночь по глухой тайге.
Папа проснулся рано, ему не нужен был будильник, ведь он старой закалки и всегда поднимался сам. Он вырос в крестьянской семье и трудиться в колхозе начал с малолетства, потому что шла война, а его отец ушёл на фронт. Ему пришлось помогать матери кормить семью, ведь ещё были младший брат и сёстры. Сначала он начал работать табунщиком, а потом пришлось потрудиться на разных работах, пока его не призвали в армию.
Он встал и взяв большую сковороду, поджарил на завтрак яичницу. Затем повесил чайник на таган и пошёл к палатке будить нас.
– Ребята, пора вставать, так как встало солнце, а на сенокосе не принято долго спать. Давайте позавтракаем и нам с Серёгой надо идти на работу. Будущие воины, ведь кто рано встаёт, тому бог подаёт. – прокричал он бодрым голосом, заглянув в палатку.
В ответ стояла тишина и не было никакого движения, потому что мы спали, как убитые. Папа не знал про наши ночные похождения, поэтому начал сердиться, что не поднимаемся мы.
Он залез в палатку и стал дёргать нас за ноги, но было бесполезно, мы не просыпались. Тогда он схватил за край одеяло и попытался сдёрнуть его с нас, но куда там, мы втроём вцепились мёртвой хваткой и не отпускали. В конце концов, с большим трудом, ему всё же удалось разбудить нас. Папа начал стыдить и пригрозил:
– Орлы, быстро поднимайтесь и вылезайте из палатки, я уже давно приготовил завтрак и нам пора есть. Полуночники, видимо просидели и проговорили всю ночь у костра, а надо ложиться пораньше спать. Подъём и никаких разговоров, а то накажу и оставлю без завтрака. —
Мы сонные и с закрытыми глазами один за другим стали выползать из палатки. Утром на улице было холодно и чтобы согреться, мы сразу побежали к костру.
Сначала папа не обратил внимания на наш вид, вроде всё было, как обычно. Но, присмотревшись, он удивился и долго рассматривал нас, ничего не понимая, что же произошло с нами. Когда разглядел, в каком виде мы находимся, показал на нас пальцем и громко захохотал. Да, мы представляли собой жалкое зрелище, потому что с ног до головы были в грязи, а кое-кто стоял с голым задом.
– Что случилось с вами, почему вы такие грязные и оборванные? Я вас внимательно слушаю, так что давайте рассказывайте обо всём по порядку. – спросил он, отдышавшись от смеха.
Мы окружили его и перебивая друг друга, рассказали о ночных приключениях.
– Почему одежда вся в дырах? – поинтересовался папа, едва сдерживая смех.
– Когда мы шли по лесу, у нас перевернулся аккумулятор в рюкзаке, поэтому через пробки стала выбегать кислота. Она попала на нашу одежду и сожгла её. – ответил я и повернувшись к ребятам, попросил их. – Вы повернитесь задом, а ты посмотри, в каком виде у них одежда. —
Выслушав нашу историю, он покачал головой и сказал:
– Прежде чем идти ночью на охоту, надо было бы посоветоваться со мной. Вы же, не спросив меня, попёрлись в тайгу и в результате получили то, что заслужили. Это будет вам уроком на будущее. —
А за то, что мы взяли аккумулятор, папа не стал ругать нас, ведь нам и так досталось. Он отправил нас к ключу, чтобы помылись и привели себя в порядок. Мы убежали на ключ, где долго стирали и чистили одежду. Когда вернулись на табор, развесили её возле костра, чтобы высохла, а сами сели завтракать. Папа улыбнулся и спросил у моих друзей:
– Ребята, как же вы в таком виде поедите домой? —
– Что-нибудь придумаем, главное остались целые. – ответил Сашка и мы все громко засмеялись.
Когда высохла одежда, Саня переодел трусы наоборот, а Вовка таким же образом одел плавки. После этого, они надели свои штаны, так что хоть и остались сзади дыры, но срам был прикрыт.
Позавтракав, ребята попрощались с нами и поехали домой. Они пообещали навестить нас в следующий раз, видимо им понравилась охота. Вот такая история произошла со мной и моими друзьями на сенокосе. Как видим, браконьерство было наказано, да ещё как.