Глава вторая
Подъезд генеральского дома не только вход в обитель важных и именитых людей, он их коллективный портрет.
Пространство, возникшее передо мной в результате перемещения из пыльного двора в рукотворный райский уголок, ошеломило своей необычностью. Я застываю у входа, что бы привыкнуть к нему.
Фикусы, пальмы, лимонные деревья с золотистыми плодами, заполнившими почти весь просторный холл, окунают вошедшего с улицы человека в искусственные тропики.
По расписанным яркими красками примитивным пейзажистом стенам развешены кашпо в виде морских раковин и птичьих гнёзд. Из них свисают до пола вьющиеся лианы с разноцветными листьями.
От тяжёлой входной двери до широкой мраморной лестницы возлежит зелёный с цветами палас похожий на садовую лужайку. Вся рукотворная экзотика освещена десятком плафонов в виде бутонов лотоса из зелёного стекла с разноцветными лампочками внутри…
Рукотворные кущи источают ароматные запахи Эдема…
Из глубины пальмовых зарослей изливается волшебная релаксирующая музыка. Оттуда же слышится журчание ручейка и пение «райского соловья».
Присмотревшись, замечаю за сенью зарослей клетки с пернатыми и электрический фонтанчик в виде висящего в воздухе водопроводного крана, из которого низвергается журчащая струя… На фоне натуральной зелени ютится древний двух тумбовый стол.
Над столешницей из зелёного сукна возвышается существо в армейской рубашке с короткими рукавами. На узких плечиках топорщатся погоны с защитного цвета звёздочками. По три штуки на каждом погоне – старший прапорщик.
Берет синего цвета с кокардой, гармонирует с тёмно-синими глазами, строго и в упор смотрящими на меня. Пухлые губы улыбаются. Полные руки, плотно обтянутые рукавами, громоздятся на столешнице между двух телефонных аппаратов с дисками для набора номеров. Ретро аппаратам от роду лет по шестьдесят. Старшему прапорщику вдвое меньше.
– Здравствуйте! – рокочет существо контральто, стоило мне ступить на ковровую лужайку. – Ваше звание и фамилию, пожалуйста!
– Добрый день! Лейтенант Рощин, – отвечаю я существу, не сразу понимая, что это – женщина.
– Лейтенант Рощин? – переспрашивает дама, открывая солидных размеров амбарную книгу. – Не помню! – с изумлением ворчит она, и взглядом пробегается по двум последним страницам с данными лиц, зарегистрированными в качестве посетителей квартир именитых жильцов дома. – Когда вас заказывали, лейтенант Рощин?
– Сегодня, – отвечаю я. – Час тому назад.
Она смотрит на последнюю запись в книге.
– Вас здесь не отмечено, лейтенант! – Старший прапорщик встаёт из-за стола, театрально поиграв бицепсами, выходит мне навстречу, попутно прихватив с собой резиновую дубинку…
Женщина атлетического телосложения в длинной форменной юбке предупредительно шлёпает дубинкой по пухлой ладони свой левой руки и преграждает проход к мраморным ступеням.
– А вы, лейтенант, собственно… к кому нацелились?
– Меня пригласили в квартиру генерала Штефана.
– В квартиру генерала Штефана приглашён человек с другой фамилией. Покажите ваши документы, лейтенант.
Я достаю портмоне и извлекаю из него водительские права.
– Паспорт! – отказавшись изучать мои данные по правам, требует женщина цербер. – Или военный билет, пожалуйста…
Я достаю из бокового кармана куртки удостоверение сотрудника полиции.
– Это что? Пропуск в бассейн?
– Паспорта, к сожалению, с собой не ношу…
– У нас режимный город и паспорт всегда нужно иметь при себе, лейтенант! Так что это?
– Удостоверение сотрудника полиции, – отвечаю я и протягиваю красную книжечку старшему прапорщику.
– Давайте! – ворчит старший прапорщик и двумя пухлыми пальчиками вытягивает «ксиву» из моей пятерни. – Я справлюсь о вас у Полины Ивановны.
– Простите, а как фамилия гражданина, зарегистрированного для посещения квартиры Штефанов? – спрашиваю я.
– Эта фамилия вам ничего не скажет. И это – военная тайна, лейтенант!
– Тогда скажите мне свою фамилию, товарищ старший прапорщик!
Женщина вскидывает на середину лба пушистые чёрные брови, несколько мгновений изучает мена, а плотом смотрит в удостоверение.
– Старший прапорщик ФСО Крошечка, – щёлкнув сдвинутыми туфлями, спокойно представляется женщина. – Оксана Петровна, – подумав, добавляет она.
– А гражданин, зарегистрированный для посещения квартиры Штефанов, записан у вас под фамилией Максим? – спрашиваю я, сдерживая икоту от вырывающегося из меня смеха.
Оксана Петровна заглядывает в книгу.
– Действительно, под фамилией Максим, – подтверждает Крошечка. – Запись сделала моя напарница.
– Это моё имя, Оксана Петровна. Я – Максим Рощин.
Крошечка снова смотрит в удостоверение.
– Сейчас я позвоню в квартиру генерала Штефана и справлюсь насчёт вас, лейтенант Максим… Рощин.
– Справьтесь, Оксана Петровна, справьтесь…
Лифт у генералов тоже не простой. Маленькая комнатка с диванчиком на две персоны и журнальным столиком возле него. На полу сияющий жёлтыми цветами на зелёном фоне палас. На столике разложены свежие журналы и газеты. Над ним низко висящий плафон с включённой лампочкой.
Интересно! здесь что? кто-то сидит в свободное от службы время? и читает?!
Лифт бесшумно ползёт на одиннадцатый этаж пятнадцатиэтажного дома. В левой руке у меня горшок с пузатым кактусом. Полина Ивановна заказала сей редкий экземпляр в цветочном магазине. Его доставили вовремя, но бдительная Крошечка, в целях безопасности заказчика, разносчика заказов дальше фойе не пропустила. А мне, после получения по телефону характеристики моей персоны от Зары и моей витиеватой росписи в амбарной книге, доверила доставку цветка.
В правой руке упаковка с книгами. Вероятно посылка из магазина «Книга почтой», недоставленная лично адресату по той же причине.
Створки дверей лифта веером складываются вправо, и я вхожу в ещё один причудливый уголок генеральского бытия.
Просторный холл, освещённый натуральным светом из двух огромных окон, расположенных напротив друг друга, украшают картины неизвестных мне мастеров в массивных рамах. Их десятка три. Для изучения галереи потребовалось бы время.
В холл выходят две двери, ведущие в квартиры. Обе из морёного дуба, двустворчатые, почти под потолок, оснащённые импортными замками, сверкающими бронзовыми кнопками.
Квартира генерала справа.
Стоило мне сделать несколько шагов к цели, как резная дубовая створка раскрылась и передо мной появилась женщина лет пятидесяти. Очень симпатичная. Наверное, супруга генерала.
– Здравствуйте Максим! – сказала женщина, принимая у меня горшок с кактусом. – Я, Полина Ивановна Штефан. Проходите.
И меня нежно подтолкнули в прихожую… Во вторую залу всё той же картинной галереи. Даже окна такие же огромные и расположены напротив друг друга. Только пол здесь не из мраморной крошки, а из добротного паркета.
– Проходите дальше.
Дальше обычная одностворчатая дверь и нормальных размеров прихожая, в которой у меня забрали книги и предложили тапки.
Ещё дальше, в уютном холле, меня усадили на диван перед миниатюрным столиком, на котором стоит роскошная хрустальная ваза наполненная конфетами.
– Угощайтесь, Максим! Зара сейчас будет…
Полина Ивановна вошла в следующую комнату, и было слышно, как каблучки её туфлей долго цокают, отмеряя расстояние от холла до следующего помещения квартиры. Наконец раздался негромкий стук закрываемой двери.
Где-то очень далеко защебетали девочки-цыганочки. Но щебет тут же прекратился. И через несколько мгновений передо мной возникла «принцесса Нури». Примерно так выглядит красавица, нарисованная на коробке с индийским чаем.
На смуглом лбу принцессы сверкает звезда, отмечающая кастовую принадлежность индийских девушек. Или что-то ещё?.. Ведь цыгане когда-то, очень давно, пришли из Индии. И разбрелись по всему свету…
Сари из полупрозрачной синей материи покрывает всё тело Зары. Внизу из-под него видны босые ноги с браслетами у щиколоток и ярким педикюром. Вверху прикрытая тканью головка с широко раскрытыми глазами. Губы в неброской помаде. На крыле носа поблескивает ещё одна маленькая звёздочка. И принцесса улыбается!..
Я встаю. Нет, подпрыгиваю!..
Ноги делают это автоматически. Привык вскакивать при виде входящего в кабинет начальства. А здесь – индийская принцесса!..
Зара замирает у дверей и рассматривает меня. В широко распахнутых чёрных глазах вспыхивает не то изумление, не то недоумение.
– Максим?! – спрашивает Зара, словно впервые видит нанятого для извоза таксиста.
– А вы кого ожидали увидеть? – вполне спокойным голосом говорю я, ибо во мне в данный момент снова распускался утренний одуванчик.
– Вчера вы выглядели иначе, – шепчет девушка.
– Ночью все кошки чёрные! А вот вы вчера были колдуньей, а сегодня – индийская принцесса!
Зара смутилась. По-киношному потупила взор и прикрыла лицо материей.
– Через десять минут мы будем готовы к путешествию!
Я не успеваю ответить.
Прелестная индийская «дива» растворяется за закрывшейся дверью, а «мент» падает на диван.
Рядом с золотым одуванчиком на Свет Божий является синий лотос…
Путешествие началось через десять минут.
Обыкновенно началось, как и многие другие путешествия. Ну, разве что не присели и не помолчали «на дорожку». Не в турне же по бескрайним просторам родины отправляемся.
Полина Ивановна пригласила меня в следующее помещение квартиры и попросила поднести к машине два баула с продуктами. Зара и племянницы взяли сумки поменьше, и мы спустились вниз. Девочки успели посидеть в лифте на диване и полистать журналы, лежащие на столике.
При выходе во двор Крошечка услужливо придержала дверь.
Сумки положили в багажник, племянниц посадил на заднее сидение.
Зара, в джинсовом костюме, без индийских украшений и помады на пухлых губках, села рядом со мной…
Её волнистые волосы зачёсаны назад «в пучок» и я теперь вижу при ярком дневном свете смуглую бархатистую кожу на щеках с ямочками и на красивой высокой шее. На мочках ушей серёжки с красными камешками.
Симпатичный носик цыганки морщится, и чёрные очи выстреливают искрящимся звёздами космосом в мои глаза, серо-голубые.
– Поехали? – знакомо восклицает девушка.
– Поехали!..
Голубой туман, взявшийся витать вокруг меня ещё в лифте, испарился вмиг, стоило повернуть ключ зажигания и поместить правую ногу на педаль газа.
«Шестёрка», вымытая снаружи, пропылесосенная и окроплённая хвойным дезодорантом внутри не подвела, завелась с пол-оборота. Но тут меня бросило в жар. Я обнаружил на своих ногах тапки от Василия Виссарионовича…
– Плохая примета, – говорю я. – Зара, мне нужно вернуться в квартиру. Поспешил и вышел на улицу в ваших тапочках. Нехорошо с моей стороны…
Девчушки на заднем сидении приглушённо захихикали.
А Зара улыбнулась и открыла дверь салона.
– Я с вами.
Крошечка лишь мельком взглянула на нас и не задала вопросов.
В лифте девушка нажала кнопки закрывания дверей и пуска.
– Максим, – сказала она, повернувшись ко мне, – со мной происходит что-то невероятное. Кажется, я влюбилась… в вас! Такого со мной ещё не было. У меня перед глазами, когда вы рядом, витает голубая дымка.
– Синий туман, – говорю я, утопая в томном взгляде.
– Значит и у вас тоже?.. – шепчет она и кладёт руки мне на грудь.
– И это началось вчера…
– С первого взгляда…
– Это пройдёт, – шепчу я, так как не верю: ни цыганкам, творящим колдовство без репетиции, ни в любовь с первого взгляда.
Сказки всё это, для детсадовского возраста…
Однако такого страстного состояния, клокочущего в моей крови кипятком, я не испытывал никогда. Заворожила меня колдунья!..
Не подчиняющиеся моей воли руки коснулись её плеч, а уста уже устремились к её устам…
– Какие вы, однако, забывчивые, молодые люди! – негромко произносит Полина Ивановна, созерцая в открывшуюся дверь лифта наше незавершённое объятие. – Зара, ты забыла дома телефон. А вы, молодой человек, верните наши тапочки.
Пока Зара ходила за мобильником, Полина Ивановна присутствовала при обмене обувью. Она стояла рядом. И я чувствовал нервные токи, исходящие от женщины. Сейчас грянет гром…
– Если это не шутка, – на удивление спокойно произнесла она, наблюдая за переобуванием, – то я попрошу вас, Максим, не совершать поспешных поступков. А если это сиюминутный порыв, то, тем более, не спешите портить девушке жизнь!..
Я закончил переобувание, выпрямился и посмотрел Полине Ивановне в глаза. Они у неё добрые. И они просят о добре с моей стороны.
– С нами произошло нечто невероятное, – признаюсь я с трепетом в голосе. – Как-то само собой…
– При встрече с цыганами всегда так, – шепчет Полина Ивановна. – У меня с Василием Виссарионовичем, когда он был курсантом, в первое же свидание такой шурум-бурум случился! И тем не менее… Отрегулируйте свои порывы, Максим. Вы – симпатичный молодой человек!.. Но Зара вас не знает! И мы вас не знаем! Возможно, с моей дочерью что-то происходит, намеченное природой и Всевышним. Ей давно пора подумать о замужестве. Но не с первого же взгляда!.. Максим, давайте останемся друзьями, без последствий…
– Мама! – воскликнула Зара, входя к нам. – Я взрослая девочка! И я постараюсь не делать глупостей. И не дам делать их Максиму.
Полина Ивановна вздохнула.
– Думаю, что бабушка Рада задержит вас ненадолго. Вечером приезжает отец. Мы будем ждать вас к ужину… Максим, я приглашаю вас!
– Он уже предупреждён, мама, – сказала Зара. – И от званого ужина не отбоярится!..
В лифте мы вели себя пристойно. Я просто обнял девушку и слушал своим телом её сердцебиение.
– Мы не знаем друг друга, Зара, – сказал я. – Ваша мама права…
– Мама считает, что у цыган первая любовь навсегда. Если же она не обоюдная, то такое увлечение заканчивается страстью. А страсть – сущность сиюминутная. Любовь же – вечна…
– Вчера мы не всё рассказали о себе.
– Да, Максим, – сказала девушка. – И у нас есть время для продолжения диалога. Что бы узнать правду о нас и нашем будущем. Если нет препятствий этому и нет веских оснований скрывать настоящую сущность помыслов в себе, то истина скоро проявится в белом или чёрном свете…
В этот философический миг нашего бытия двери лифта открываются…
Перед нами стоит Крошечка рядом с гудящим пылесосом и улыбается.