Знаковое событие
После пятого курса, Сергея, вместо преддипломной практики на судах заграничного плавания, послали на несколько месяцев практиковаться в Балтийск, на суда Военно-морского флота. В училище, начальник факультета пояснил ему это направление тем, что партком ещё не рассматривал продление его визы. Сергею надо показать себя с хорошей стороны на практике, говорил ему его руководитель, чтобы при распределении после окончания училища о нём сложилось положительное мнение. Но Сергею не надо было даже стараться, от всех преподавателей училища были только положительные отзывы. Учился он без троек, а по главным предметам у него были только отличные оценки. Благодаря своей начитанности, он был хорошо эрудирован, натренированное быстрое чтение помогало ему сразу вникать в суть предметов. С преподавателями он никогда не спорил и старательно выполнял все поручения, даваемые ему помимо выполнения основных требований. Да и в дисциплине он был примером для всех. Вот только из-за своей робости, в спорах, он уступал очень многим.
В Балтийске его посадили на десантный корабль. Сразу по прибытии, он стал изучать материальную часть по своему заведованию, и первый месяц совсем не уходил с корабля, хотя судно большую часть времени стояло у причала. Он самостоятельно изучал документацию, что непонятно, спрашивал у старших товарищей. Ему говорили: «Не надо так себя гробить, выйди на берег, расслабься, у нас не такие порядки, как на визированных судах, классные же тёлки пропадают в кабаках».
Но Сергей даже не рассматривал их предложения. На военных судах в достаточном количестве присутствовал и спирт, которым увлекались многие члены командного состава. Предлагали и ему, как будущему офицеру запаса, не отставать от коллектива. Сергей мог себе позволить по праздникам иногда поддержать коллектив, но после первой же рюмки спирта его начинало тошнить. Поэтому к небу больше не приставали с выпивкой. К концу практики, командир корабля даже предложил ему, после получения погон офицера запаса, примкнуть в стройные ряды Вооруженных сил. Сергей только улыбнулся ему в ответ: «Сейчас от меня мало чего зависит, теперь у меня жена всё решает».
На самом деле он был прав, после восьми месяцев совместной супружеской жизни, он потерял полностью всю самостоятельность в выборе решений. Жили они в Ленинграде в квартире жены с её родителями в двух комнатах. Мать Виктории была начальником производства на ткацкой фабрике, а отец, какой-то заурядный инженер одного конструкторского бюро. Положение в семье делилось соответственно. Мать в семье была всем, а отец вообще ничем. Ему отводилась роль, только поддакнуть иногда, и то, когда его попросят. Интересной особенностью было посещение магазинов. Когда вся семья в выходные отправлялась в магазин, то это выглядело следующим образом. Мама с дочкой шли впереди, а Сергей с отцом сзади, на расстоянии десяти шагов. Когда мама с дочкой останавливались перед каким-нибудь прилавком, то Сергей с отцом должны были остановиться в десяти шагах и ждать, пока женщины не насмотрятся каким-нибудь товаром. Когда женщины решали продолжить движение, тогда мужчины должны были сами догадаться последовать за ними на том же расстоянии. Иногда мужчинам поручалось и более ответственное задание, встать по указанию мамы в какую-нибудь очередь. Походив так несколько раз по магазинам, Сергей старался избегать этого мероприятия, ссылаясь на подготовку, какого-нибудь курсовика или реферата. Оставаясь дома, он с ужасом представлял себе, что же будет, когда он закончит учёбу. Отцу Виктории были категорически запрещены любые задержки после работы, а о том, чтобы поехать в выходной на рыбалку, даже и думать было нельзя. Единственной возможностью отдохнуть от семьи, это было для него помыться в субботу в ванной, куда он забирался на два или три часа. Супруга благосклонно разрешала ему так расслабиться, потому что любые спиртные напитки были в этой семье под запретом. Готовила в семье мать, но мытьё посуды поручалось мужу. За столом Сергей, иногда наблюдал такую картину, мать Виктории, недоев какое-нибудь блюдо, высыпала из своей тарелки все остатки пищи в тарелку мужа, и тот безропотно доедал всё до конца, то же самое проделывала и дочка, правда очень редко.
Один раз, когда Сергей обедал с женой после занятий наедине, Виктория попыталась провести с ним этот эксперимент. Поев немного салата, Виктория любезно спросила, гляди ему в глаза: «Серёженька, что-то мне не хочется есть, доешь, пожалуйста, за мной».
Глядя гипнотизирующим взглядом ему в глаза, она высыпала остатки своего салата ему в тарелку.
«Ты знаешь, Вика, мне тоже не хочется этого салата, какой-то он не вкусный».
Сергей встал из-за стола и, стараясь не глядеть супруге в глаза, выкинул содержимое тарелки в помойное ведро.
Виктория постаралась выразить своё недовольство: «Зачем ты выбросил, можно было поставить в холодильник, папа бы съел».
«Он придёт с работы ещё не скоро, салат ещё больше испортится. Зачем же отравлять своих родителей?»
«В отношения с моими родителями, я попрошу не лезть».
Виктория всем своим видом показала явное недовольство, но в последствии, перекладывание объедков в тарелку Сергея больше не предпринимались.
Но это была лишь маленькая победа в их отношениях, все жизненное пространство в этой семье принадлежало женщинам. Сергей пожалел ещё не раз, что такое ответственное решение, как выбор супруги он предпринял под давлением обстоятельств, но ему надо было окончить училище, и, эти же самые обстоятельства не давали ему другого выбора.
На этой практике в Балтийске, он даже чувствовал себя на высоте, потому что обстановка в семье не позволяла чувствовать себя комфортно. В течение небольшого промежутка времени, он изучил все механизмы по его заведованию, даже стал интересоваться устройством всего корабля. Вскоре он закончил и свою дипломную работу самостоятельно, в то время, как другие курсанты его выпуска писали свои работы под руководством опытных преподавателей на учебно-производственных судах училища, которые ходили за границу.
Уже перед концом своей практики в один из жарких летних дней, что-то не сиделось ему на корабле. Потянуло его к морю, и он отправился на пляж, позагорать и почитать книгу. Свежий ветерок с моря сбивал жару, и у воды можно было чувствовать себя, даже комфортно. Но даже здесь, какое-то непонятное чувство не покидало его.
Народу на пляже было не очень много, потому что это был будний день. Да Сергея никто особенно не интересовал, он был увлечён своей книгой. Мимо него проходило много народу, но он даже не поднимал своих глаз. От чтения на солнце у него утомились глаза, тогда он решил передохнуть. Как раз в это время, недалеко от него проходили две молоденькие девушки. У одной из них, особенно выделялась походка, а её точёная фигурка придавала ей особую грациозность. Они прошли мимо, не обратив на Сергея никакого внимания. Когда они зашли в воду, то стали игриво подпрыгивать в такт с волнами, которые накатывались на них большими валами. Они по детски, радовались такой игре и заходили всё дальше в море. Когда они зашли довольно далеко, то Сергей увидел, как большая, по сравнению с другими, волна накатывается на них и накрывает обеих с головой. Когда волна прошла, то он увидел, что над волнами осталась только одна девушка, которая пытается освободиться от своей подружки, оставшейся под водой, но голову её на поверхности всё ещё не видно. Не раздумывая, Сергей бросается к ним, стараясь не упускать из виду, захлебнувшуюся девушку, тело которой иногда показывается между волнами. Её подруга, с ужасными воплями, бежит к берегу. Несколько прыжков, и Сергей оказывается рядом с тонущей девушкой. Глубина для него в том месте была даже меньше, чем по грудь. Он подлезает под неё и встаёт, таким образом, что живот её оказывается у него на плече. Перегнув девушку пополам, он сливает воду, которой она успела наглотаться. Так на плече он выносит её на более мелкое место. Девушка начинает кашлять, и только тогда у Сергея уходит тревога. Он бережно берёт её на руки и продолжает выносить из воды. Когда до берега остаётся совсем немного, девушка открывает глаза, смотрит на своего спасителя и теряет сознание. На берегу он кладёт её на своё одеяло и прислушивается к дыханию, потом он слушает сердце и успокаивается. К этому месту подбегают люди, и сразу окружают их.
Среди людей протискивается женщина: «Пустите меня, я врач, дайте мне подойти».
Она тоже щупает пульс, проверяет дыхание и начинает всех успокаивать: «Не волнуйтесь, всё нормально, девушка в обмороке».
Потом она обращается к Сергею: «Что случилось с вашей девушкой?»
«Я видел, как её захлестнуло волной, прямо на месте я удалил всю воду, пока она не прокашлялась, а когда я вынес её на берег, она потеряла сознание».
«Ну, если прокашлялась, значит, ничего страшного нет. Полейте ей на голову холодную воду, и она придёт в себя. Потом уложите в тенёчек».
Тогда возмутилась её подруга: «Это как ничего страшного нет, она же утонула на моих глазах. Даже меня пыталась за собой утащить, я еле вырвалась. Быстрее делайте ей искусственное дыхание».
Сергей перенёс девушку в тенёк, а в это время кто-то принёс из моря холодной воды. Врач, аккуратно полила ей на голову воды, побрызгала на лицо, и девушка открыла глаза. Первым делом девушка своими глазами начала искать лицо спасителя, и как только увидела Сергея, то сразу успокоилась.
«Ну, вот видите, у неё был лёгкий обморок», – произнесла женщина врач. Люди стали расходиться, оставив Сергея с двумя девушками наедине.
Когда все разошлись, девушки вздохнули с облегчением.
Говорила подруга потерпевшей: «Молодой человек, даже не знаю, как Вас благодарить. Я думала уже всё, моей подруги больше нет. Как Вы успели подбежать так быстро?»
«Я сидел и читал на берегу, но от солнца глаза мои устали, вот и решил сделать перерыв. Когда вы прошли, то я засмотрелся на вас, вот и увидел. Поэтому сразу оказался рядом. Я раньше в секции плаванья занимался, но плавать мне в этот раз не прошлось. Хорошо, что нас в спортивной школе учили оказывать помощь утопающим. Вначале надо было удалить воду, вот если бы я понёс вас сначала на берег, то ушло бы много времени, а человек без дыхания может жить не больше четырёх, пяти минут. Неизвестно, чем бы это закончилось. Не верьте, если кто-нибудь вам рассказывает, что кого-то откачали через пол часа. Только при определённых условиях, если человек просто замёрзнет, он может продержаться без дыхания более продолжительное время. Я даже и сам не представляю, как так могла совпасть целая серия случайностей, здесь решали секунды».
«Как Вы нам так всё интересно рассказываете, а мы даже не знаем, как Вас зовут».
«Извините, не представился. Меня зовут Сергей».
«А меня, Любой зовут», – произнесла бойкая девушка и взглянула на свою пострадавшую подружку. А у той не было сил, даже произнести своё имя. Она напряглась и снова начала терять сознание.
Люба подскочила к своей подружке и начала теребить её: «Маша, Маша, что с тобой, ты что, опять решила умирать?»
Маша опять пришла в себя, но у неё хватило сил только улыбнуться.
«Не надо ничего говорить, я уже понял, Вы Маша. Не надо так теребить свою подругу, она столько потратила сил, борясь за свою жизнь, они сразу не восстанавливаются», – сказал Сергей и, с большой нежностью, посмотрел на Машу. Та, в ответ ему, улыбнулась благодарной улыбкой.
Пожилая женщина, сидевшая невдалеке, подошла с термосом и предложила: «Вам сейчас надо попить крепкого чаю, чтобы восстановить силы».
С этими словами она протянула термос Сергею.
Маша сидела в тенёчке, опираясь спиной на дерево, и не могла пошевелить руками.
Сергей благодарно поклонился женщине и произнёс: «Спасибо Вам большое за чай, он как раз будет кстати».
Затем он налил пол кружки и, бережно поднёс её к Машиным губам: «Давай, постараемся отпить немного. Тебе это поможет быстрее восстановить силы».
Маша опять улыбнулась Сергею, чувство благодарности переполняло её. Она наклонила голову и отпила немного из кружки. Потом опять откинула голову назад.
«Сейчас пока хватит?» – спросил Сергей.
Девушка моргнула глазами.
«Потом ещё попьёшь?» – спросил Сергей.
Девушка на этот раз кивнула головой.
Сергей посмотрел на женщину, та махнула рукой, выразив готовность подождать со своим термосом.
В это время вступила в разговор Люба: «Вы знаете, Сергей, мы сами не местные, приехали из другого города в Калининград поступать в институт, да экзамены провалили. В городе увидели объявление о приёме людей на работу с предоставлением общежития. Решили остаться здесь, отделочницы мы на стройке. В нашем городке только небольшая речушка протекает, глубина в ней везде по колено. А тут услышали, что до моря недалеко, на рейсовом автобусе можно быстро добраться, вот и решили изведать ощущений. Кто ж знал, что море такое коварное, и зашли-то мы всего по грудь. А это волна неизвестно откуда взялась, все же остальные были нормальные, только по подбородку били».
«В море я ходил на больших судах, эти волны, ещё детский сад, но даже на Балтике волны бывают метров пять, я уж не говорю про океан».
Люба даже подпрыгнула от удовольствия: «Как это интересно. Расскажите нам про морские походы».
Сергей повернулся к потерпевшей и произнёс: «Я смотрю, наша Машенька преобразилась. Можно тебя ещё чаем угостить?»
Маша с радостью кивнула головой. Сергей опять бережно поднёс к её губам кружку, и девушка, с упоением, начала пить.
Люба посмотрела с завистью на подругу и произнесла с сожалением: «Эх, надо было мне тоже немножко утонуть».
Сергей заулыбался: «Но вот двоих мне, может, и не удалось бы вытащить».
Но Люба и здесь решила вставить своё слово: «Серёжа, а ты в следующий раз приходи с товарищем нас спасать».
«Вы только радиограмму мне на судно пришлите заранее».
От острых шуток Маша немного преобразилась, она откинулась от дерева и спросила: «А можно мне ещё чаю?»
Сергей опять начал учтиво и бережно ухаживать за Машей.
А вот Люба сделала ей замечание: «Сидела бы да притворялась, как спящая царевна, пока бы наш принц не поцеловал тебя».
«Здесь, девочки, притворяться бессмысленно, я уже однажды испытал это чувство. Когда я учился в школе, то посещал секцию плавания. После тренировки мы решили задерживать дыхание под водой на время. Мы лежали на дне бассейна и держались за трубу, а нам через каждые тридцать секунд отстукивали по трубе время. Все мои товарищи вышли из воды после полутора минут пребывания, а я решил дождаться двух минут. Когда я услышал двухминутный стук, то начал всплывать. Как только мои глаза оказались на поверхности, я уже увидел своих товарищей и поторопился сделать вдох, а рот на поверхность ещё не вышел, и я вдохнул воды. Казалось бы, доля секунды, но она оказалась против меня».
«И что?» – с испугом спросила Люда.
«А больше я ничего не помнил, полный провал памяти. Меня сразу вытащили, перегнули через колено, чтобы удалить воду, только тогда я откашлялся и пришел в сознание. Поэтому мне известен этот приём. Помню, меня сразу тогда охватила такая слабость, что я еле доехал до дома, лёг на кровать и сразу отключился. Так что наша Машенька просто герой, по сравнению со мной».
Маша опять расплылась в широкой благодарной улыбке.
Люба ещё раз повторила свою просьбу: «Сергей, не надо о страшных случаях. Мы ждём твоих рассказов про море и дальние страны».
«Хорошо, только сразу предупреждаю, лично со мной разных случаев было не так много, поэтому я буду рассказывать и про других моряков».
«Договорились, разрешаем и приврать немного, только, чтобы это было красиво», – согласилась Люба, а для Маши ладно было и то, что спаситель её сидел бы просто рядом, для неё и это было наслаждением.
Сергей же начал рассказывать истории, которые сам слышал от моряков, а то и просто использовал рассказы Конецкого, при этом предупреждая: «Один старый моряк поведал мне такую историю».
Для Сергея, на самом деле было интересно наблюдать за девушками. Люба, когда Сергей начинал заглядываться на Машу, добавляла его рассказы какими-нибудь практическими комментариями, чтобы обозначить своё присутствие. За что Сергей был ей благодарен, потому что на Машу, он мог смотреть не отрываясь, хотя она сидела и не произносила ни слова. В её глазах он видел такую глубину и чистоту, которую он не мог раньше увидеть нигде. Он был поражён, потому, что это нельзя было описать никакими словами. Сергей даже ловил себя на мысли, что не спроста, он обратил на неё внимание, когда они входили в воду, ведь в то время глаз её он не видел. И совсем мистическим ему казалось то обстоятельство, что глаза его устали именно в тот момент. Ведь до этого времени, он совсем не обращал внимание на тех, кто проходил мимо. Этими мистическими совпадениями он тоже поделился с девушками во время перерыва между рассказами.
Но Люба без доли таинственности ответила ему: «Вот как раз для нас, это даже кажется закономерным. Но об этом в своё время. Сейчас мы увлечены твоими рассказами».
Сергей не предал этим словам большого значения, потому что его весь взор был обращён на Машины глаза. Когда Сергей вглядывался в них, то представлял себе мечтательную Ассоль, которая только что, дождалась своего капитана Грея. Порой казалось, что она и есть та единственная и желанная, ни на кого не похожая, которую он ждал всё время. А прежняя его жизнь казалась дурным сном. Глядя на неё, ему даже захотелось забросить всё, остаться служить в этой воинской части, лишь бы быть рядом с ней. В глубине души он себя укорял, за то, что пошел тогда на танцы, руководствуясь корыстными побуждениями, и брак с Викторией получился по расчету на временную выгоду.
Неожиданно у Сергея начал работать рассудок, который подсказал ему, что девушке необходимо отдохнуть, даже слушая его рассказы, она немного напрягалась. Тогда он решил закончить: «Вы знаете, с вами хорошо, но Маше просто необходимо отдохнуть, прежде всего, для её здоровья. Прошу меня извинить, я ещё не моряк, а просто практикант, так что все истории взяты мной из книжек».
«После этих слов Маша произнесла первую длинную фразу: «Спасибо Вам большое, Сергей, для меня не имеет никакого значения, кто Вы. Я буду помнить Вас до конца своей жизни. Вот только не знаю, что мне для Вас сделать, как отблагодарить Вас».
Маша говорила очень слабым мелодичным голосом, который, казалось, доносился откуда-то из глубины.
«Что Вы, Машенька, не надо и думать об этом. Когда меня в своё время спасли, никому и в голову не пришло, что-нибудь у меня просить. Я просто оказался вовремя и в нужном месте».
Потом своё слово вставила Люба: «Вы знаете, Сергей, у Маши на роду написано, что тот человек, который спасёт её трижды от верной гибели, тот будет счастлив с нею до конца жизни. Так что не покидайте её, молодой человек».
Маша сразу одёрнула подругу: «Не приставай, пожалуйста, к нему. Сергей мне ничего не должен, это я должна быть ему благодарна».
«Вы знаете, девушки, не буду Вас обнадёживать. Практика моя скоро кончается, а сам я из другого города. Пользоваться же положением доверчивой девушки, это не в моих правилах, хотя скажу честно, Машины глаза потрясли меня своей глубиной и чистотою. Может, судьба распорядится так, что она сведёт нас снова, но сейчас я под прессом обстоятельств, от которых мне трудно избавиться».
Маша, слушая его слова, опять начала терять сознание. Сергей сразу подсел к ней поближе, взял обеими руками за плечи и слегка пошевелил: «Машенька, Машенька, мы обязательно увидимся. Я это чувствую».
Маша встрепенулась, покачала головой и произнесла: «Я ничего, это минутная слабость, мне просто надо отдохнуть».
«Вы знаете, Маша, здесь недалеко наша воинская часть. Тебя обязательно надо показать врачу. Что-то не помню, чтобы со мною в тот раз, такое творилось. Боюсь, Вы самостоятельно не доедете до дома».
«Спасибо, мне уже хорошо, я даже сама могу идти, только голова кружиться».
Сергей и Люба взяли Машу под руки с двух сторон и повели в медсанчасть.
На проходной дежурный офицер не стал их задерживать, видя, какое бледное лицо было у девушки, благо медсанчасть была рядом с проходной.
Доктор пощупал ей пульс и начал мерить давление, попутно слушая, что с ней произошло.
Потом он сразу отчитал Сергея: «Да Вы что? В таких случаях надо сразу вызывать „Скорую“. У неё давление ниже критической отметки. Ей в больнице надо лежать. Как у неё хватило сил ещё дойти до нас?»
Сергей начал оправдываться: «Так там же доктор был на пляже. Она сказала, что если искусственное дыхание не проводилось, пока она пришла в себя, то значит, всё само восстановится. Надо просто отдохнуть, что мы и делали».
«А кто секундомером засекал, сколько она была без дыхания? А этот доктор измерял ей давление?»
«Как же на пляже можно измерить давление без аппарата?» – возмутился Сергей.
«Вот поэтому и надо в таких случаях сразу вызывать „Скорую“. Не хочу обвинять мою коллегу, но доктора бывают разные. Может, она не сталкивалась с этим никогда. Очевидно, было потрачено очень много сил, чтобы выжить. Вы, молодой человек, очень правильно сделали, что привели её сюда. Я ей сделаю укол с витаминчиками, пускай здесь поспит на кушетке до приезда „Скорой“, сейчас я пойду её вызывать, а вы рядом посидите».
Маша вскоре заснула в блаженной улыбке, а Сергей с Любой наблюдали за ней.
Когда Люба убедилась, что её подруга заснула, то она серьёзно посмотрела на Сергея и начала доверительный разговор: «То, что я тогда сказала насчёт спасения, это чистая правда. У них на роду лежит страшное заклятие, уже много поколений. Раньше я в это не верила, но факты говорят сами за себя. У них в роду рождались только одни девочки, но ни одна мать не доживала до естественной смерти. И всё из-за несчастной любви. Что было раньше, я не знаю, только её бабушка покончила собой, когда ушёл у неё муж, Машин дедушка. Дед вернулся, но было поздно, не нашел он, видно, счастья на стороне. Так один и воспитывал свою дочь. Ни к одной женщине он больше не подошел. Машину мать тоже бросил отец, когда Машеньке не было и года. Но у неё ума хватило самоубийством больше не кончать. Но вот три года назад маму насмерть сбила машина. Я не знаю, но люди поговаривают, что в этом тоже замешана любовь. Мама Машина была скрытным человеком. Моя бабушка говорит, что и в более древние времена смерти повторялись, но только по женской линии. Наш городок старый, он далеко в Сибири. Туда войны никогда не докатывались, поэтому все про всех знают.
Машин дед ходил по разным знахаркам и колдуньям, чтобы сняли они это заклятье. Но никто не хотел даже браться за это дело. В одной Алтайской деревушке, он нашел знахарку, которая смогла обнадёжить его. Все её усилия по снятию заклятия, оказались тщетными, но она подсказала условие, при котором может прекратиться череда безвременных смертей. Но такое, даже представить невозможно. Должен найтись человек, который трижды спасёт женщин их рода от неминуемой смерти. А из всего рода представительницей женского пола осталась одна Маша. Также знахарка сказала, что в благодарность, этот человек будет счастливым до конца своей жизни. Только большая любовь сможет снять это заклятье. Мы с Машей соседи, я знаю её с детства. Бог наградил Машу, как и всех женщин её рода, красотой, чудным характером, добротой и отзывчивостью. А вот нелепые смерти следуют за ними по пятам. Маша и сама понимает это, она уговорила меня уехать из нашего города, может быть, место там проклятое. Но, даже здесь, смерть напомнила ей о себе. Вы Сергей, такой добрый. Вы обязательно подойдёте ей, и никогда об этом не пожалеете».
«Но ведь, я же из другого города, и практика моя скоро закончится. Неизвестно, когда я ещё окажусь здесь?»
«Но, Вы же моряк, будете заходить сюда на своём корабле. Она же не просит Вас жениться. Вы можете просто остаться другом. Пускай у неё будет, хотя бы надежда».
«А если она влюбится в меня, а у нас ничего не получится? Тогда мне будет отведена роль причины очередной смерти».
«Она уже дала себе слово, что ни в кого не будет влюбляться. А дружба ни к чему не обязывает. Просто ей нужна поддержка».
«Вы знаете, Люба, я уже читал об этом в одной книжке по психологии. Не помню, каким термином это называется, но суть такая. Ряд случайностей вызывает у человека логическую цепочку, и он начинает искать в этом закономерность. Потом, сам того не ожидая, подсознательно подводит себя к каким-то поступкам, выходящим из теории, построенной им же самим. Надо Маше обратиться к врачу-психологу, а лучше самой почитать нужные книжки».
«По Вашей теории, если она об этом знала, то могла подвести себя к тому, чтобы захлебнуться. Но Вы-то об этом не знали. Как Вы-то подошли и встали в эту цепочку случайностей? Вы посмотрите, к нам начали подходить люди, только когда мы вышли из воды, а дело решали секунды. Если бы не было Вас, то Маша должна была утонуть. Почему мы вошли в воду именно рядом с Вами? Почему, именно в это время у Вас устали глаза, и Вы обратили на нас внимание? Это, ни в какие психологические умозаключения не вписывается».
Люда взглянула в окно и произнесла: «Вот и „Скорая“ подъехала. Не буду Вам навязываться, хотя без всяких объяснений было видно, что Маша Вам понравилась. Вот я тут у доктора на бумажке напишу адрес нашего общежития, если захотите, зайдёте. Запомните, мы работаем в СМУ №7. Фамилия Маши – Шевцова. Помните у молодогвардейцев Любу Шевцову, только я Люба, а она Шевцова».
В кабинет зашли санитары с носилками, но Маша деликатно отказалась, и сама дошла до машины.
Люба ещё раз улыбнулась Сергею: «Запомните, Ваше знакомство ни к чему не обязывает. Ей просто нужна поддержка».
Оставшись один, Сергей пошел на свой корабль. Уединившись в укромном уголке, он погрузился в раздумья. Любиному рассказу о заклятии, он не придал значения. Наполовину её рассказ он считал выдумкой.
Он рассуждал так: «Это всё объяснимо с точки зрения психологии, а все случайности происходили через много лет. Маше просто нужен хороший психолог, она просто впечатлительная девушка. Да и в заклятия, кто же сейчас верит?»
Сознание его переключилось к возвышенному. Перед ним стояли Машины глаза, и всё его естество подсказывало ему: «Это твоё. Такое случается единственный раз в жизни, о такой девушке можно было только мечтать. Всё это не случайно».
Но когда он подключал свой рассудок, то тот говорил ему обратное: «С другой стороны, этот поспешный выбор ставит крест на всей моей карьере. Перед распределением будущих мест работы, у меня и так слишком шаткое положение. Если я сейчас буду рыпаться, жена уж не упустит своего шанса отыграться на муже предателе».
Сергею сразу вспомнились несколько случаев, когда бывшие жёны, уже работающих моряков, своими кляузами рушили карьеру своим бывшим мужьям. А ему так хотелось ещё посмотреть мир. А единственной возможностью для него, были только суда заграничного плавания. При таком положении дел, он начинал винить государственный строй, который загнал людей в мир этих условностей. В пору было согласиться с доводами Солженицына, книгу которого, ему так и не дали дочитать. При таком политическом строе невозможно нормальное развитие общества.
Когда Сергей вспоминал про жену, в его голове вставал образ хитроумной повелительницы. Её глаза на него смотрели холодно и расчётливо, его даже начинало коробить. Тогда из глубины сознания выплывали Машины глаза, искренние и доверчивые, в которые можно смотреть бесконечно. Сразу напрашивался вывод, порвать со своей женой, пока ещё ничего не связывало их и окунуться в другой мир, полный счастья и покоя. Этот мир открывался ему наяву, а не в романтических книжках.
Потом начинал говорить рассудок: «А вдруг это временно, эйфория со временем проходит, когда начинаются будни, тогда появляются трудности. Ведь с Викторией первое время тоже было хорошо».
Сидя в этом закутке на корабле, Сергей неожиданно для себя сделал для себя открытие, что человек на самом деле разделён на две половины: одна руководствуется каким-то глубинным сознанием, это душевные переживания и эмоции, другая же половина, это холодный рассудок, который руководствуется только расчётом. Просто у разных людей превалирует какой-то один доминирующий принцип. Тот же рассудок ему начал подсказывать: «Весь реальный мир построен на разуме, поэтому именно разум должен выполнять главенствующую роль».
В это время подключалось глубинное сознание, которое говорило: «Но ведь ты не счастлив с расчётливой Викторией».
Но рассудок сразу перебивал: «С Машей может быть тоже самое».
В конце концов, Сергей принял половинчатое решение. Просто надо подождать, как сложатся обстоятельства, а Машу не надо сразу разочаровывать.
На следующий день Сергей пошел к военврачу узнать, в какую больницу увезли девушку. Потом пошел к своему командиру отпроситься в увольнение. Командир был уже в курсе событий, потому что военврач описал ему это событие так, будто Сергей, рискуя жизнью, вытащил девушку с того света.
Увольнение командир дал только до вечера, потому что на следующий день корабль уходил на учения, и весь экипаж занимался подготовкой к этому мероприятию.
Сергей сел на автобус и поехал в Калининград, куда увезли Машу на «Скорой». С букетиком цветов и фруктами он шел к ней, но даже не представлял, что он будет говорить. Сергей ощущал, что внутри него происходят непонятные процессы, которых он раньше не испытывал. Всю его душу охватило волнение, которое предвкушало какой-то таинственный исход. Когда он подходил к палате, то почувствовал даже небольшую дрожь, которая охватывала всё его тело.
В этот день с самого утра было пасмурно, лил временами небольшой дождь. Когда Сергей увидел Машу, которая, безусловно, ждала его, он слегка онемел. Машенька улыбнулась ему, и, как по волшебству, сквозь окна палаты засветило солнце. Сразу всё преобразилось вокруг, и в душе его заиграла музыка.
Сергей робко начал говорить: «Здравствуйте, Машенька. Я вот, пришел проведать».
«Здравствуйте, Сергей, а у меня всё нормально. Доктор сказал, что может выписать, уже сегодня. Но от работы освободил на три дня».
«А меня отпустили в увольнение только до семи часов. Завтра наш корабль уходит на учения. А дорога до Балтийска не близкая».
«Очень жаль, так приятно было Вас слушать».
«Всё, что я рассказывал, написано в книжках, их читать намного интересней».
«А мне смысл всех рассказов не важен, мне дорого Ваше внимание».
«Маша, Вы меня обезоруживаете, у меня теряются слова».
«А слова, порой, даже мешают. Пойдёмте погулять по парку, вот как снаружи стало светлей».
Сергей и Маша вышли в парк перед больницей и стали гулять по узким дорожкам. Маша радовалась тому, что идёт с Сергеем, прислушивалась к шуршанию листвы, щебетанию птиц и улыбалась хорошей погоде. Сергей же не мог оторвать от неё глаз, он любовался её фигурой, грациозной походкой, правильными чертами лица. Казалось, ею можно было любоваться бесконечно.
Их идиллию прервала Люба, которая тоже приехала навестить подругу. Она подошла к ним незаметно, как только они присели на скамеечку: «Здравствуйте, голубки. Смотрю, сидите и не целуетесь, значит можно подойти. Я вот в больницу позвонила, узнала, что сегодня выписывают, вот и приехала, с работы отпросилась».
Дальше разговоры пошли, как у всей молодёжи. Правда, больше разговаривала Люба. Маша предпочитала молчать. Сергей поддерживал разговор, но это не мешало ему любоваться Машенькой. Всё, что надо было сказать об их дальнейших отношениях, у него никак не получалось. Уже подходило время, когда по расписанию должен был уходить автобус на Балтийск, тогда он робко намекнул на это. Маша посмотрела на подругу, и Люба поняла намёк: «Ладно, сейчас я вас оставлю попрощаться, а сама пока пойду поговорить с лечащим врачом».
Когда же Сергей с Машей остались одни, то Маша начала первой: «Вы знаете, Сергей, я ещё вчера почувствовала, что Вас что-то гложет. Я сегодня с утра думала, как Вам сказать, чтобы не обидеть. По Вам видно, что Вы не можете разобраться в себе, и со мной не можете поделиться. Я Вас не тороплю, тем более не обязываю. Значит, ещё не пришло время. Чтобы не случилось, я буду помнить и благодарить Вас, а моя душа открыта для Вас навсегда. Не надо мне от Вас никаких обещаний, мне даже так легче будет Вас ждать. Уезжайте в свой город, делайте там свои дела, когда надумаете, приезжайте».
«Машенька, Вы обезоруживаете меня глубиной Вашей души. До Вас, я считал, что такие люди бывают только в книжках. Несмотря на мою эрудированность, я перед Вами, просто ребёнок, который заблудился в трёх соснах. Вы для меня открыли новый мир, о котором я мог только догадываться».
Когда их взгляды встретились, что-то необъяснимое потянуло их друг к другу. Не понимая происходящего, они слились в едином поцелуе, который очень долго не могли прервать. Они ещё долго стояли, просто обнявшись, и не могли оторваться друг от друга.
К Сергею, наконец, вернулся рассудок. Он посмотрел в глаза Машеньки и произнёс: «Спасибо тебе большое, что ты существуешь на белом свете, таких счастливых минут в своей жизни, я не испытывал никогда».
Машенька молчала, но глаза её светились от счастья. Потом она, чувствуя скорое расставание, склонила голову на его плечо, чтобы не видно было, как из её глаз потекли слёзы.
Даже такой важный момент опять прервала Люба: «Ну, наконец-то у вас всё закончилось поцелуем, но Сергею надо торопиться, а то автобус ждать не будет».
Когда Маша оторвала голову от плеча Сергея, то сразу опередила его вопрос: «Не обращай на это внимание, это слёзы от счастья. А сейчас не надо больше слов, последними, я хочу запомнить ощущения».
Сергей выходил из больничного парка и чувствовал на себе Машины глаза. Он обернулся у калитки, чтобы помахать ей рукой. Даже издалека, он заметил, насколько печальной была для неё эта разлука.
Уходил он, думая о том, насколько Маша проницательная. Она фактически пришла ему на помощь, взяв весь трудный разговор на себя, и высказала всё, что должен был сказать Сергей. При этом, не повредив гармонии, которая существовала между ними.
А Маша в это время заливалась горькими слезами. Люба, как могла, успокаивала подругу, но всё безуспешно.
«Эх, Любушка, я чувствую, что очень долго не увижу его».