3. Ты даже не представляешь, как я обожаю мартышек!
Похмелье у Леандры было чудовищное. Худшее за всю ее жизнь, хотя она так говорила каждый раз. Она с подружками засиделась в «Давке» до закрытия – то есть до пяти утра – и была пьяна даже сейчас, двенадцать часов спустя, на торжественном обеде, который ее родители устроили в честь выпуска дочери. Они прилетели из Ванкувера на церемонию и несколько недель назад зарезервировали столик в каком-то модном итальянском ресторане. Испытывая невыносимые страдания, Леандра сумела хорошо одеться. Сейчас на ней было платье с запахом от «Дианы фон Фюрстенберг» и сандалии «Джеффри Кэмпбелл». Но когда официантка принесла ей спагетти с тефтелями, Леандру чуть не стошнило в тарелку.
– Мы так тобой гордимся, – взволнованно говорила мать. – Если бы Стейси была с нами, она бы тоже тобой гордилась!
– Ради всего святого, не говори о ней! – рявкнула Леандра.
Отец насупился – обычное дело, если мама упоминала Стейси.
– У нас кое-что есть для тебя, – сказал отец, поспешив сменить тему.
Он вручил Леандре конверт. Она вскрыла его и вытащила билет на самолет, оплаченную бронь отеля и три тысячи долларов наличными. Налитыми кровью глазами Леандра пыталась разобрать написанное. Кажется, место назначения читалось как Пхакет.
– Вы дарите мне пакет? – спросила Леандра.
– Это произносится «Пхукет», – с раздражающей жизнерадостностью воскликнул ее отец. – Тайский пляжный рай! Острова Пхипхи считаются самым красивым местом на Земле.
– Пхипхи в пакете? Спасибо, бльшоооое-пребольшоооое.
Леандра вовсе не хотела выглядеть неблагодарной, просто у нее раскалывалась голова, но, честно говоря, она всегда себя так вела в присутствии родителей. Они до безобразия избаловали своего единственного выжившего ребенка. Ее отец, будучи предпринимателем, с детства приучил Леандру требовать всего и сразу. Когда она тянулась за лишним печеньем, он восклицал: «Вот молодец!» Правда, к двадцати одному году ненасытность Леандры уже не казалась столь очаровательной, как раньше (если, конечно, это качество вообще можно назвать очаровательным), это были «стандартные настройки» ее личности.
Леандра нескромно намекала родителям, что хочет получить на выпускной «дорогой и экзотический» подарок. Надо сказать, на этот раз родители постарались на славу. Конечно, Леандра предпочла бы Токио, однако Таиланд был весьма неплохим вариантом. Преодолев мучительную головную боль, Леандра привстала из-за стола – очень медленно – и обняла родителей. Мамочка прослезилась.
Отец старался держаться, но сказал: «Моя детка покидает родительское гнездо».
Леандре не терпелось вылететь из этого гнезда. Университет в Торонто был недостаточно далек от дома. Она очень любила своих родителей, правда! Просто Леандра устала от чрезмерной родительской опеки и их постоянного желания общаться с ней. Разумеется, это было вполне объяснимо, учитывая обстоятельства. Леандра все понимала и искренне сочувствовала родителям, но ей было просто необходимо вырваться на свободу и начать свою жизнь с чистого листа, лучше где-нибудь подальше.
– Когда вылет? – спросила она.
– Завтра вечером! – воскликнула мама. – Сначала ты полетишь до Нью-Йорка, оттуда в Дубай, а потом на Пхукет!
Мама явно пережимала с восторгом, чтобы скрыть свои подлинные чувства по поводу предстоящей разлуки с еще одной дочерью, которую вдруг охватила тяга к странствиям. Леандра подыграла матери и остаток обеда восторженно щебетала о своем скором великом путешествии. Ее настоящая взрослая жизнь должна была начаться с момента посадки в самолет!
Леандра сидела у окна в самолете авиакомпании «Эмирейтс», летящим из Нью-Йорка в Дубай. Мужчина ближневосточной внешности, сидевший рядом и неприятно пахнувший, прижал ее к стенке. Его тучная жена до сих пор не проронила ни слова, зато мужчина не закрывал рта. С момента взлета и на протяжении нескольких часов этого бесконечного тринадцатичасового перелета он без умолку болтал о своей работе в «технологиях» и о том, что он лично знаком с одним человеком в Мумбай, который заправляет всем Болливудом.
– Вы гораздо красивее всех тамошних девушек, – говорил он. – Если вы дадите мне свой номер телефона, я познакомлю вас со своим другом! Разумеется, вы сможете пожить у меня в Мумбай, пока не встанете на ноги и не превратитесь в настоящую звезду!
Леандра пыталась отшить его ледяным молчанием, однако ее сосед не понимал намеков. Даже если он в самом деле знал кого-то в Болливуде (что весьма сомнительно), то Леандре это было до лампочки. Судя по опыту Софии, актерская профессия была ничем иным, как трудом, причем очень тяжелым. А Леандра совершенно не собиралась трудиться, даже на гламурной работе.
– Пожалуйста, отвернитесь, – попросила Леандра. – У вас пахнет изо рта.
Она приняла две таблетки «Эмбиена» и вырубилась. Проснувшись, Леандра с трудом перелезла через ноги своих соседей, чтобы прогуляться до туалета. Мужчина, слава небесам, спал, зато его жена испепеляла Леандру взглядом. Впрочем, Леандра настолько привыкла к постоянной ненависти разнообразных жен и подружек, что научилась не обращать на них внимания.
В леггинсах, свободной блузе из «Антрополоджи»[18] (настоящая этника!) и туфлях «Сайленс + Нойз» она прогулялась по проходу, чтобы размять ноги и заодно хотя бы одним глазком взглянуть на легендарные персональные каюты первого класса, расположенные на второй палубе самолета.
В носовой части салона обнаружились ступени, ведущие наверх. Вход на лестницу преграждали две стюардессы в красных шапочках и красный бархатный шнур. Но что могут какие-то шнуры против такой женщины, как Леандра?
– Что там наверху? – спросила она.
– Каюты первого класса и зона отдыха, – ответила одна из красных шапочек.
Леандра взглянула наверх и увидела круглый бар с бутылками, отражавшимися в зеркальных полках.
– Можно мне на минуточку подняться в бар?
– Эта зона исключительно для членов экипажа и пассажиров первого класса.
– Но я только взгляну одним глазком!
Откуда ни возьмись появился мужчина в костюме.
– Какие-то проблемы?
– Эта молодая леди уже возвращается на свое место, – сказала стюардесса.
– Неужели это такая проблема? – не уступала Леандра. – Мне просто любопытно!
Бортпроводник наклонился к ней и сказал:
– Если вы немедленно не покинете эту часть самолета, служащий, отвечающий за безопасность полета, вас арестует.
Металл, отчетливо проступивший в его голосе, заставил Леандру сдаться. Ладно, не будем устраивать международный скандал. Она зашла в туалет экономического класса, а затем вернулась на свое место. Если она попадет в неприятности, о путешествии можно будет забыть, поэтому лучше смириться.
Через несколько часов самолет приземлился. В зоне прилета Леандра заметила большую семью, выходившую из самолета. Женщины были одеты в черную паранджу, которая покрывала их с головы до пят. Зато дети, даже девочки, были одеты по-европейски. Они бегали вокруг женщин, вставших в кружок. Судя по всему, за главного у них считался один из мужчин – с причудливым головным убором вроде простыни. Он разговаривал по-арабски с двумя мужчинами, одетыми в черные костюмы и носившими наушники (неужели телохранители?). Леандра решила, что это шейх со своими многочисленными женами и детьми. Это было настолько необычно, чужеземно и экзотично, что Леандра смотрела, словно завороженная. Просто не могла глаз отвести. Когда телохранители заметили ее и подозрительно посмотрели, Леандра торопливо побежала разыскивать свой рейс в Таиланд.
Семья шейха, видимо, летела первым классом. Леандра не видела их в салоне. Она мысленно произвела кое-какие расчеты. Ближневосточный мужчина сказал ей, что каюта первого класса – с кроватями, горячим душем и деликатесами без ограничений – от Нью-Йорка до Дубая стоит двадцать тысяч долларов. То есть для семьи из десяти человек такой перелет обойдется в двести тысяч. Почему бы тогда шейху не купить себе собственный самолет? Или его самолет сломался? Впрочем, не важно. Главное – этот шейх был невероятно богат. Что ни говорите, а это впечатляет! Загадочные мужчины и несметные богатства – это как раз то, что нужно Леандре. Когда-нибудь, в не слишком отдаленном будущем, она будет принимать горячий душ в собственной каюте первого класса на высоте тридцать тысяч футов над землей. Эта мечта позволила ей с улыбкой преодолеть последнюю часть двадцатичетырехчасового путешествия на Пхукет, включая тошнотворную сорокапятиминутную поездку на такси из аэропорта по запруженному водой однополосному «шоссе» до отеля на Карон-Бич.
– Это, наверное, какая-то ошибка, – сказала Леандра, очутившись перед выходящим прямо на улицу входом в отель «Савасди Хауз». На сайте фотографии излучали свет, как россыпь драгоценностей, но на деле отель был похож на ветхий «Холидей Инн», втиснутый между студией йоги и аптекой. Леандра заплатила таксисту строго по счетчику. Она читала, что в Таиланде люди не привыкли к чаевым.
Леандра сама внесла свой багаж в небольшой вестибюль и вынуждена была несколько минут ждать, пока кто-то появится за стойкой, чтобы зарегистрировать ее. Вся процедура – заполнение бланков, передача кредитки – была сплошным разочарованием. Где коктейль с шампанским, тайский мини-массаж и прочие поклоны и расшаркивания, на которые она рассчитывала? Комната на первом этаже с видом на дорогу тоже не оправдывала всех ожиданий, но Леандра не для того приехала на Пакет, чтобы торчать в затхлой комнатенке. Она нацепила свой откровеннейший купальник, прошла через вестибюль и обшарпанную столовую и через стеклянные задние двери вышла на территорию отеля.
Пляж Карон-Бич был просто роскошен. Розовый песок, зеленовато-голубая вода и сексуальные азиатские серферы, катающиеся на волнах в серповидной бухте. Конечно, фасад у «Савасди Хауз» был отстойным, зато отель стоял прямо на пляже. Леандра устроилась на шезлонге, заказала пиво «Сингха» у проходившего мимо официанта и подставила тело тайскому солнцу. Это было божественно.
Почти.
Было довольно скучно просто лежать, ожидая, когда же начнется сказочная жизнь. Леандра огляделась по сторонам и поймала взгляд женщины, обходившей пляж в поисках покупателей саронгов, которые она несла в пластиковом пакете.
– Нет!
Леандре пришлось пять раз повторить это слово, прежде чем торговка от нее отвязалась.
– Они очень настойчивые, правда? – спросила незнакомка с роскошным акцентом, лежавшая на соседнем шезлонге.
Леандра улыбнулась ей. Шляпа и солнцезащитные очки мешали определить возраст соседки. Тем более, азиатские женщины обычно до семидесяти пяти кажутся двадцатипятилетними, а после сразу начинают выглядеть лет на тысячу, не меньше. Но эта женщина была исключением – тоненькая, как тростинка, с кошачьим личиком, изящно очерченным подбородком, золотистым загаром и алыми губами. У ее ног на песке валялась большая сумка от «Шанель» (стоимостью примерно пять тысяч долларов).
– Неужели я похожа на женщину, которая может купить такие уродские саронги? – воскликнула Леандра.
Женщина рассмеялась, потом улыбнулась.
– Я Сари, – сказала она. – Ты только что прилетела?
– Леандра. Да, приехала час назад. Неужели так заметно? Наверное, я ужасно бледная!
Разумеется, это было не так. Леандра основательно подготовилась к путешествию при помощи скраба с тростниковым сахаром и автозагара.
– Американка? – спросила Сари.
Почему ее все принимают за американку?
– Вообще-то, я из Канады. А ты, судя по акценту, из Австралии?
– Из Сингапура, – ответила Сари.
Сингапур! Островной город около Малайзии, место массового скопления несметно богатых азиатских толстосумов, где улицы вымощены золотыми плитами, а на деревьях растут бриллианты, – по крайней мере, так ей рассказывали.
– Я всегда мечтала побывать там, – сказала Леандра. – Я слышала, это что-то невероятное, настоящий рай на земле!
Сари кивнула:
– Для меня это просто дом.
– Конечно, у меня та же история с Онтарио! Все говорят, что это одно из самых прекрасных мест на свете, а я не вижу в нем ничего особенного.
– Ты впервые в Таиланде?
– Впервые в Азии, – уточнила Леандра. – Конечно, здесь потрясающе, и какая религиозность! Я в одном только аэропорту насчитала пятьсот Будд!
– Ты уже видела большого Будду? – Сари указала на гору за их спиной. На вершине возвышалась гигантская статуя Будды, сидящего в позе лотоса. На вид статуя была не меньше ста футов в высоту.
– Как я могла его проглядеть, – ошеломленно пробормотала Леандра. Она попыталась представить себе колоссальную статую Христа, стоящую, допустим, над Ниагарским водопадом. Нет, это было просто невозможно. Показная религиозность – это не по-канадски.
– Ты остановилась в «Савасди»? – спросила Леандра.
Сари слегка смутилась, как будто само предположение показалось ей абсурдным.
– Нет, мы с братом живем в «Барай» на Ката-Бич, это примерно в миле отсюда. Мы просто гуляли вдоль пляжа и зашли сюда выпить.
– С братом?
– А вот и он, – сказала Сари.
Леандра проследила за ее взглядом и увидела выходящего из океана мужчину Нет, не мужчину. Бога. Коротко подстриженные черные волосы облепляли лицо с резкими чертами, высокими скулами, сильным подбородком и ослепительными ярко-голубыми глазами. Накачанный рельефный живот в каплях морской воды, роскошная У-образная грудь без единого волоска, мышцы на ногах вздуваются и расслабляются в такт шагам по песку. Леандра была парализована этим зрелищем.
Сари прыснула:
– Я тебя понимаю! Он просто ошибка природы.
– П-прости!
Неужели ее восторг был настолько заметен?
– Да брось! Он всегда производит такое впечатление на женщин.
Бог подошел к лежаку, стоявшему между Леандрой и Сари, и потянулся за полотенцем. Пока он вытирался, Леандра быстренько приняла нужную позу. Спина чуть изогнута, одно колено приподнято, вторая нога выпрямлена, пальчики на ступне сомкнуты и вытянуты, одна рука закинута за голову, вторая небрежно теребит завязку бикини. Леандра точно знала, как следует управлять своим телом, чтобы привлечь мужское внимание.
– Ник, это Леандра из Канады, – сказала Сари. – Она только что прилетела на Пхукет и, как мне кажется, не откажется от второго пива.
Ник улыбнулся Леандре.
– Добро пожаловать в Таиланд, – сказал Ник – голос азиатского божества, внешность Шона О’Прай[19]. Окажись он еще и богат, Леандра влюбилась бы без памяти.
Ник помахал рукой официанту и заказал всем напитки.
– Вы уже давно на Пхукете? – спросила Леандра.
– Несколько дней, – ответил Ник. – Прилетели на семейную свадьбу.
– Ник отказался остановиться на частном острове нашей кузины, – добавила Сари. – И правильно сделал. Слишком тесная семейная близость бывает утомительна, не находишь?
– Вы сняли номер? – спросила Леандра.
Это предположение не на шутку развеселило обоих.
– Мы живем на вилле, – сказал Ник, его голубые глаза засверкали. – Это такой маленький домик.
У Леандры закралось подозрение, что их жилище больше напоминало маленький дворец. Она улыбнулась и рассмеялась, давая понять, будто прекрасно понимает, о чем речь.
– Ну конечно. Ведь сестра и брат, живущие в одном номере, это было бы слишком странно!
Когда официант принес заказанные напитки, Ник небрежно сунул ему купюру в тысячу бат, то есть примерно тридцать долларов. И сказал:
– Сдачи не нужно.
Леандра прикусила губу. Выходит, ей все-таки следовало дать таксисту чаевые? Да, наверное. Но что теперь поделать? Не разыскивать же его из-за этих несчастных пяти бат!
Ник расположился на шезлонге между женщинами и закрыл глаза. Сари тоже легла, предоставив Леандре возможность как следует рассмотреть их обоих. Леандра приняла решение – ключ к ее счастью заключался в том, чтобы во что бы то ни стало подружиться с этой парочкой и, если получится, добиться приглашения пожить с ними на роскошной вилле, чтобы выбраться из этой дыры. Конечно, мама с папой желали ей только добра, но что поделать, если у них были совершенно разные представления о «хорошей жизни»! Окажись мама Леандры в отеле «Савасди», она бы мельком взглянула на облупившуюся краску в холле и воскликнула бы: «Как уютно!»
Леандра допила свое пиво и тоже попробовала закрыть глаза. Однако она была слишком возбуждена из-за сна во время перелета и пребывания в этом восхитительном месте с Сари и Ником. Наверное, ей стоило искупаться. Леандра вошла в теплый прозрачный океан и довольно далеко отошла от берега, прежде чем вода достигла ее выступающих тазовых косточек. «Это первый час моей настоящей жизни! – подумала она. – Я на месте!»
Что-то крупное скользнуло рядом с ней, какая-то темная тень. Потом на поверхность в нескольких шагах от Леандры вынырнул Ник. Она плеснула в него водой.
– Я думала, это акула!
Он расхохотался:
– Я просто хотел сказать, что мы уже возвращаемся на свою виллу.
Леандра обернулась к берегу. Сари помахала ей рукой и стала укладывать шляпу и книгу в сумку «Шанель». Леандра насупилась. Только познакомились, а они уже уходят! Но не успела она тонко намекнуть, что у нее нет никаких планов на вечер, как Ник сказал:
– Мы бы с удовольствием пригласили тебя поужинать с нами… если ты, конечно, не слишком устала от перелета.
– Я с радостью поужинаю! – выпалила Леандра… пожалуй, слишком поспешно.
– Я тоже люблю ужинать, – рассмеялся Ник.
Он объяснил Леандре, как найти их отель, и сказал, что они будут ждать ее в холле в семь вечера. После этого он кролем поплыл обратно на берег – плавно и стремительно, как дельфин. Сари ждала его на берегу. Когда Ник вышел, она бросила ему полотенце и снова помахала Леандре. Затем самые роскошные брат с сестрой, которых Леандра видела в своей жизни, пошли вдоль берега – ни дать ни взять, ожившая туристическая реклама рая. Леандра смотрела им вслед, пока парочка не исчезла вдалеке, потом выскочила на пляж и бегом бросилась в свой номер. Итак, план таков: душ, короткий сон, а затем покорение сингапурцев всем арсеналом сексапильности белой девушки. Честно признаться, Леандре было все равно, кто из них будет ее трофеем, – она бы не отказалась и от обоих сразу. Тройняшки? Сможет ли она разыграть азиатскую версию «Игры престолов»?
Перешагнуть порог холла отеля «Барай» было все равно что вернуться на машине времени в Сиам эпохи фильма «Король и я»[20] – обилие искусно драпированного, роскошного переливчато-золотистого шелка, синяя и зеленая керамическая плитка, ослепительный мозаичный пол, резные деревянные столы и стулья с красными подушками.
Холл был круглым, с куполообразным потолком, украшенным золотом и росписями, на которых был изображен Будда, плывущий на черепахе через океан, играющие золотые рыбки и белая мартышка верхом на белом слоне, пробирающиеся через густые бамбуковые заросли и банановые чащи. Посреди зала, прямо под самым сводом, сверкал зеркальный прудик, выложенный гладкими серыми камнями и испещренный розовыми водяными лилиями. В высоких керамических вазах благоухали орхидеи и лилии.
Леандра, затаив дыхание, любовалась чудесами роскоши. Она решила, что никакая сила не заставит ее уйти из этого холла. Наверное, виллы этого отеля предназначались императорам! Скорее бы взглянуть на одну из них изнутри! Тут Леандра заметила, что к ней приближается тайская женщина в красном платье. Леандра уже приготовилась сказать, что ждет друзей, но тут в сводчатый холл из какой-то другой двери вышел Ник.
– Ты как раз вовремя, – сказал он. – Сари что-то нездоровится. Наверное, перегрелась на солнце. Она просила меня извиниться перед тобой.
Ник выглядел просто потрясающе в джинсах, белой рубашке и черных кроссовках «Пума».
– Как грустно! А я-то надеялась заполучить вас обоих. То есть поужинать с вами обоими.
Брови Ника взлетели вверх.
– Ты выглядишь прелестно, – сказал он. – Я даже рад, что Сари решила остаться дома. Теперь ты будешь только моей.
– Это мы еще посмотрим, – ответила Леандра.
Ник хищно улыбнулся.
– Если хочешь, можем поесть здесь, – сказал он.
«Да, конечно!» Леандра навела справки насчет «Барай» у портье в «Савасди», и тот на ломаном английском долго нахваливал их знаменитое меню из четырнадцати сменяющихся блюд стоимостью в тысячу долларов.
– Или, – продолжил Ник, – учитывая, что сегодня твой первый вечер в Таиланде, мы можем немного прогуляться. Ты просто обязана познакомиться с местной уличной едой!
Леандра попыталась скрыть свое разочарование за широкой улыбкой. Мужчины не любят капризных. Ладно, сегодня вечером она будет веселой, покладистой и готовой с аппетитом питаться отбросами. Зато завтра вечером она потребует роскоши!
– Обожаю уличную еду! – соврала Леандра. – Веди!
– Ты сможешь в этом гулять? – спросил Ник, кивая на ее сандалии на высокой танкетке.
– Я смогу взобраться в них на гору!
Ник вывел ее из холла отеля на улицу. Вечером Ката-Бич был освещен желтыми и оранжевыми уличными фонарями, гирляндами и кострами, горящими вдоль берега. Из ресторанов доносились голоса счастливых посетителей, столики ломились от тарелок с лапшой, креветками, рыбой и бокалов с тропическими напитками. Леандра подумала, что Ник пригласит ее в один из таких ресторанов, но он повел ее (придерживая рукой за талию) к тележкам и фургончикам, выстроившимся в переулке.
– Попробуй дамплинги, – сказал он.
Ник подошел к какому-то лотку, что-то сказал продавцу по-тайски, после чего тот положил несколько дамплингов в прозрачный пластиковый пакетик, посыпал специями, сбрызнул соусом и воткнул сверху деревянную шпажку. Ник вручил Леандре пакет и показал ей, что дамплинг нужно наколоть на палочку, обмакнуть в соус, а потом целиком положить в рот.
Она чуть не умерла. Это было нечто потрясающее. Ни одно тысячедолларовое блюдо не могло сравниться с этим восторгом!
– О боже, – простонала Леандра, накалывая палочкой второй дамплинг и заглатывая его целиком.
– Не торопись, – посоветовал Ник. – У нас еще куча лотков впереди!
Следующий час они провели за дегустацией креветок на шпажках, клейких рисовых колобков, супа с лапшой (он тоже подавался в пакете) и свиных шашлычков. Ник платил за все, хотя стоила еда смехотворно дешево. Каждый следующий кусочек был фантастичнее предыдущего. Теперь Леандра могла лишь посмеяться над торонтскими фургонами-закусочными, до того глупо и претенциозно они выглядели по сравнению с этим великолепием. Любой здешний торговец с двухколесной тележкой, кастрюлей кипятка и самодельным грилем предлагал гораздо более вкусные лакомства, чем самые модные гурманские фургоны в Северной Америке.
– Не хочешь посидеть? – спросил Ник, промокая свои изящно очерченные губы бумажной салфеткой.
Честно говоря, объевшаяся Леандра хотела бы прилечь. Днем ей так и не удалось вздремнуть, она была слишком взбудоражена составлением планов на будущее. Долгий перелет и солнце наконец-то взяли свое.
– Я бы выпила кофе, – сказала она.
– В Таиланде пьют чай, – ответил Ник.
Он привел ее в маленький пляжный бар, заказал чайник зеленого чая. Они пили и смотрели на детей и собак, которые носились по песку.
– Я так рада, что прилетела сюда, – сказала Леандра, ощущая искреннюю благодарность. Ее родители трудились на износ, чтобы дать ей все самое лучшее, а она далеко не всегда ценила это. Леандра вдруг почувствовала, что находится далеко-далеко от дома, и ее охватила непривычная сентиментальность.
– Все в порядке?
Леандра подавила в себе непрошеную чувствительность и одарила Ника самой сексуальной улыбкой из своего арсенала.
– Просто здесь так красиво…
Он кивнул, не сводя с нее глаз:
– Я думаю о том же.
Леандра мысленно приказала ему наклониться и сделать первый шаг: «Давай же! Поцелуй меня. ПРЯМО СЕЙЧАС!»
Ник отхлебнул свой чай.
– Я восхищаюсь тобой, – сказал он. – Нужно быть очень смелой девушкой, чтобы отправиться одной на край света, где у тебя нет ни одного знакомого человека!
– Нет, почему, я тут кое-кого знаю, – ответила Леандра. Мама заставила ее записать телефон племянника своей близкой подруги, американца, работавшего в каком-то банке в Бангкоке. Кажется, Леандра даже как-то видела его в Нью-Йорке, но он не произвел на нее никакого впечатления, поэтому она даже не помнила, как он выглядит. – Друг семьи. Я обещала ему позвонить, но он какой-то мелкий неудачник.
Ник улыбнулся:
– Какие у тебя планы на завтра?
– Пока никаких. А что?
– Мы с Сари арендовали длиннохвостую лодку, чтобы съездить на острова Пхипхи, – сказал Ник. – На одном из них живут макаки. Когда лодка пристает к берегу, они выбегают из зарослей и ждут, пока их угостят лонганами[21].
Леандра впервые слышала о лонганах, но какое это имело значение?
– Великолепно! – отозвалась она. – А эти обезьянки дружелюбные?
– Совершенно ручные, – заверил Ник. – Едят фрукты с руки. Не хочешь поехать с нами? У нас в лодке есть место еще для одного пассажира. Сари устроит нам пикник, так что поедем на целый день. Мартышки, плаванье, пиво, все такое.
– Ты просто не представляешь, как я люблю мартышек! – просияла Леандра. – Я всю жизнь мечтала покормить их! Нет, честное слово. Но максимум, что мне удавалось, – это кинуть крендельки белкам.
Несколько мгновений Ник, не отрываясь, смотрел на ее губы, а потом наконец-то решился на поцелуй. Губы у него были теплые от чая, от него пахло лимоном и имбирем. Одним словом – вкуснотища. До сих пор Леандра никогда не целовалась с азиатскими мужчинами. Щеки у Ника были шелковые, а его волосы, в которые Леандра запустила пальцы, на ощупь оказались густыми, как норковый мех, и такими же мягкими. Леандра вздохнула, приоткрыла губы, впустив Ника. Язык у него был мягким и скользким, как манго. Одним ловким движением Ник усадил Леандру себе на колени и крепко обхватил ее узкую талию. Наверное, их поцелуй продолжался бы целую вечность, если бы старуха за барной стойкой не зацокала языком. Ник отстранился и прижался щекой к щеке Леандры.
– Она нас не одобряет, – шепнул он ей на ухо.
Леандра слезла с его коленей, однако нельзя было упустить такой момент.
– Быстрое селфи? – спросила она, вынимая телефон.
Ник кивнул, и они сделали фото на фоне пляжа. Леандра немедленно отправила фотографию Софии с сообщением: «Влюблена в Пхукет». Она вовсе не хотела хвастаться своей новой жизнью и уж точно не думала вызвать зависть у Софии, которой так отчаянно не везло в последнее время. Просто Леандра не могла держать в себе переполнявшее ее счастье. Для чего же еще нужны подруги?
Улыбаясь своим мыслям, она сказала Нику:
– Пойдем к тебе!
Сейчас она увидит эту роскошную виллу! Наверное, там кровать королевского размера, частный бассейн на заднем дворике и закрытая веранда, со всех сторон увитая жасмином и цветущими апельсиновыми деревьями.
Ник нахмурился:
– Там Сари.
– Она нас не услышит!
– Может услышать, – сказал Ник. – Я не могу по-настоящему расслабиться, когда она рядом. Это… как-то странно.
О боги, с каким акцентом он произнес слово «странно»! Словно сказал «сла-ааавно». Умереть не встать!
– Ну, тогда можем пойти ко мне, – нерешительно предложила Леандра. – Только обещай не думать обо мне плохо из-за того, что я живу в дыре. Понимаешь, оказалось, что фотографии на сайте не имеют ничего общего с действительностью.
Ник соблазнительно улыбнулся:
– Обещаю смотреть только на тебя!
– Тогда идем, – решила Леандра.
Она сбросила туфли, и они с Ником пошли обратно по пляжу, то и дело останавливаясь, чтобы поцеловаться. Добравшись до отеля, они с хохотом пробежали мимо рабочего, латавшего трещину в стене холла. Наконец-то, очутившись в номере, они повалились на кровать, даже не включив свет. Неоновые огни уличных вывесок озаряли комнату розовым сиянием.
– Я хочу сделать тебе массаж, – сказал Ник.
– Ладно, – согласилась Леандра. – Мне совсем раздеться?
– Для тайского массажа это не обязательно, но почему бы нет?
Ник снял с нее платье. Он уже видел ее почти всю, ведь бикини практически не оставляло пищи для воображения, но все равно ахнул при виде ее грудей, как делали все мужчины до него.
– В тебе есть хоть один изъян?
Вообще-то Леандра предпочла бы, чтобы ее ступни были чуть поменьше, но она не собиралась спорить с Ником.
– Ложись на живот, – приказал он. Отыскав в ванной какой-то лосьон, Ник стал растирать ей спину и плечи. Оказывается, Леандра до сих пор даже не представляла, насколько она напряжена и скована, наверное, это все из-за перелетов… Руки Ника творили чудеса. Леандра растворилась в его прикосновениях, его пальцы и костяшки разминали ее мышцы, устраняя зажатости. Постепенно дыхание Леандры стало замедляться, ей было все труднее бороться со сном.
– Просто расслабься, – прошептал Ник. И наконец пришло оно.
Забвение.
Леандра проснулась от уличного шума: люди тараторили по-тайски, гудели сирены машин. Она вскочила и посмотрела на часы. Два часа дня. Она проспала двенадцать часов!
– Ник! – позвала Леандра.
Никто не отозвался. Черт! Кажется, прошлой ночью она уснула, когда он делал ей массаж. Видимо, Ник решил, что она в полной отключке, и оставил ее отсыпаться. И даже заботливо укрыл простыней.
Только странно, почему он не остался. И почему не позвонил ей в номер, чтобы разбудить на лодочную прогулку? Ведь уже поздно! Наверное, Сари и Ник уплыли без нее. Леандра решила вымыться, перекусить и отправиться в «Барай» на поиски друзей. Она прыгнула под душ и стояла там минут сорок пять, пока не пошла холодная вода, что дико ее разозлило. Что это за отель, в котором кончается горячая вода? Три звезды? В Нью-Йорке такая дыра не получила бы и одной!
Стоя под душем, Леандра обдумывала, что надеть. Бикини в радужную полоску под серое платье-рубашку с коротким рукавом! О, это будет бомба! Скромное консервативное платьице, а потом – БАБАХ! – и мини-бикини цвета вырви-глаз. Сандалии вчера вечером изрядно потрепались после прогулок по песку и при дневном свете вряд ли произведут должное впечатление. Значит, она наденет серебряные босоножки и браслеты на щиколотку.
Обтеревшись полотенцем, Леандра вернулась в комнату и прошла к шкафу. Накануне она тщательно развесила все свои наряды, чтобы они не помялись. Она распахнула дверцу шкафа – там оказалось пусто.
Леандра обернулась, ища взглядом свой серебристый пластиковый чемодан, который она накануне вечером поставила возле кровати. Может быть, горничная убрала ее одежду обратно в чемодан? Но с какой стати она стала бы это делать? И когда? Леандры не было в номере целый день!
Чемодана тоже не было. Ни под кроватью, ни где-либо еще в комнате.
Честно говоря, в комнате вообще не было ничего, кроме мебели, и всего, что было намертво привинчено к месту. Номер выглядел удручающе пустым и унылым, точно таким, каким показался Леандре вчера до того, как она распаковала свои вещи.
Ее сумка с бумажником, телефоном и ключами от гостиничного сейфа… куда она запропастилась? Леандра перерыла всю комнату, обшарила каждый дюйм, но ничего не нашла. Дрожа от выброса адреналина, она снова бросилась к шкафу и проверила сейф. Маленький ключик торчал в замке чуть приоткрытой дверцы. Леандра рывком распахнула ее – и уставилась в черную пустоту.
Ее деньги – три тысячи долларов, которые ей дали родители, и еще тысяча собственных сбережений – исчезли.
Ее паспорт – тоже исчез.
Бриллиантовые и золотые украшения, которые она привезла с собой, чтобы привлечь внимание состоятельных мужчин, – исчезли.
Ее обратный билет с открытой датой вылета – исчез.
Ее обчистили. Пока она спала, у нее украли все, что она привезла с собой. Как была, в одном полотенце, Леандра выбежала в холл, подскочила к стойке регистрации и заорала в голос. Горничная и женщина-портье – вчерашний мужчина уже сменился – пошли следом за ней в номер. Никто из них не говорил по-английски, но Леандра кое-как смогла объяснить им, что произошло. Они осмотрелись по сторонам, словно надеялись увидеть исчезнувшие вещи.
– Это ваше? – спросила горничная, протягивая Леандре айфон.
Оказывается, он завалился под простыни. Наверное, вчера Леандра уснула прямо на нем. Она схватила телефон и прижала к груди. Конечно, это было немного, но хотя бы что-то.
– Что у вас тут за охрана? Неужели любой прохожий может спокойно войти внутрь и ограбить ваших гостей? Это просто неслыханно! Я подам в суд!
Она довольно долго жаловалась на безобразную систему безопасности в отеле. Портье и горничная кивали и съеживались на глазах от каждого слова, которого они не понимали. Потом кто-то принес Леандре пляжный саронг, чтобы прикрыть наготу. Еще кто-то принес ей фрукты и стакан зеленого сока гуавы.
Но вот пришел мужчина, говоривший по-английски.
– Меня зовут мистер Мукба, я управляющий отеля, – поклонившись, представился он. – Будьте так добры, расскажите, что произошло.
Леандра снова рассказала, как проснулась и увидела, что ее обокрали.
– Это преступление! Я чувствую себя оскорбленной! Это самый ужасный отель на всем Пхукете!
– Простите, мисс Хантинг. Наш подсобный рабочий сообщил, что вчера ночью вы привели в свой номер мужчину.
– Ах, это просто смешно! Ваш работяга, наверное, и есть вор! Да мой друг может перед завтраком десять раз купить и продать весь ваш отель!
– Этот человек работает здесь уже двадцать лет. Он не вор.
– Но кто-то же меня обокрал! Это точно кто-то из ваших служащих или гостей, если, конечно, вы не хотите сказать, что кто-нибудь с улицы мог войти в эту убогую комнату!
– Вы уверены, что это не мог сделать мужчина, который был с вами?
Этот вопрос вызвал у Леандры новый поток пронзительной брани, закончившийся требованием:
– Позвоните в «Барай»! Позвоните им!
Менеджер кивнул. Он подошел к телефону, стоявшему в комнате Леандры, и набрал какой-то номер. Потом заговорил по-тайски с ответившим и спросил у Леандры:
– Скажите, пожалуйста, как зовут вашего друга?
– Ник. Ник и Сари.
– А фамилия?
– Не знаю! Боже, я же сказала – Ник и Сари. Брат и сестра из Сингапура, они живут в одной из вилл. Неужели так трудно их найти?
Минуту-другую менеджер беседовал со служащим в «Барай».
– Он говорит, что у них нет постояльцев, подходящих под ваше описание.
– Что за бред! Вчера вечером я встречалась с Ником в холле этого отеля! – выпалила Леандра.
Снова начались переговоры по-тайски, потом менеджер повесил трубку.
– Мне очень жаль, мисс Хантинг. Но они не знают таких людей.
Леандра только покачала головой, не в силах поверить ему. Это была просто какая-то тайская «Сумеречная Зона!»[22].
– Это чепуха, – сказала она. – Мы сейчас же едем туда!
– Мы?
– Да, вы и я. Я не могу позволить себе такси, потому что в вашем клоповнике нет сейфов с цифровыми замками!
Менеджер согласился отвезти ее в «Барай» на такси. Прибыв на место, Леандра влетела в холл в своем саронге и бегала там, пока не отыскала вчерашнюю женщину в красном платье с поясом.
– Наконец-то! Вы видели меня и Ника вчера вечером! Вы были здесь!
Мистер Мукба поклонился женщине в красном и объяснил ей по-тайски, в чем дело. Женщина слушала его и кивала, было заметно, что история Леандры потрясла ее и огорчила. Леандра быстренько порылась в своем айфоне и нашла селфи с Ником.
– Вот он! Вы должны его помнить, – сказала она. – Он был здесь со своей сестрой!
При слове «сестра» женщина покраснела и покачала головой.
– Нет брат и сестра, – сказала она. – Муж-жена.
– ЧТО? – взвыла Леандра.
В ответ она услышала историю, переведенную менеджером «Савасди».
Мужчина и женщина появились в отеле «Барай» вчера вечером. Сказали, что они из Гонконга, только что поженились и проводят медовый месяц в соседнем отеле. Они попросили показать им «Барай», чтобы решить, достаточно ли он хорош для того, чтобы забронировать его для празднования будущей первой годовщины их свадьбы. Но не успела экскурсия начаться, как женщине позвонили. Они с мужем страстно поцеловались, и она ушла. Мужчина осмотрел отель самостоятельно. Когда экскурсия закончилась, он попросил разрешения воспользоваться туалетом. Через минуту в холле появилась Леандра. Мужчина вернулся в холл и вышел вместе с Леандрой.
Теперь все стало окончательно и катастрофически ясно. Ее облапошили. Ник и Сари были мошенниками. Они увидели ее на пляже – одинокая женщина, впервые в Юго-Восточной Азии, никого здесь не знает, легко поведется на любую выдумку и с радостью заведет знакомства. Они нарисовали у нее на спине большую красную мишень и поразили ее одним быстрым и метким выстрелом. Им понадобилось меньше семи часов, чтобы обокрасть ее дочиста. Наверное, у них еще никогда не было такой легкой добычи.
Можно ли когда-нибудь оправиться от такого неслыханного унижения? Ведь дело было даже не в том, что она оказалась простофилей – наверное, самой большой простофилей, какую когда-либо облапошили эти Ник и Сари, или как там их звали по-настоящему. Самое ужасное, что она сама дирижировала своим уничтожением – сама пригласила Ника в свой номер и была такой доверчивой влюбленной дурой! Теперь понятно, почему он кормил ее дешевой уличной едой! Понятно, почему не пригласил к себе! Нет, правды было слишком много, чтобы Леандра могла проглотить ее одним махом. Ее сжигал стыд. Она конкретно облажалась, и рядом не было никого, кто мог бы ей помочь! Осознание всей глубины своего одиночества накрыло ее, как цунами.
У Леандры поплыло перед глазами. Ее руки сами собой взметнулись к вискам, а потом она поняла, что лежит на мозаичном полу, и над ней склоняется лицо мистера Мукбы, который снова и снова спрашивает:
– Вы меня слышите?
Вокруг уже собралась толпа. Леандра услышала, как кто-то сказал:
– Позвоните в американское посольство!
– Я из КАНАДЫ, – прорыдала Леандра.
Мистер Мукба посадил ее в такси, отвез обратно в «Са-васди». Он предложил взять на себя все необходимые звонки. Леандра молча кивала, она была в шоке.
– Самое ужасное, – сказала она, когда портье взял ее за руку, – что мне ужасно хотелось покормить мартышек!
Дорога к счастью всегда в процессе строительства