Сурдопедагогика. Раздел I. Общие основы сурдопедагогики ( Коллектив авторов, 2004)

Объект, субъект, предмет сурдопедагогики

Сурдопедагогика – это научная дисциплина, изучающая организацию обучения и воспитания детей и взрослых с нарушениями слуха. Название этой дисциплины происходит от латинского слова surdus в значении глухой и греческого слова paidagogike, обозначающего науку о воспитании детей. Современная сурдопедагогика включает теорию и практику образования двух основных групп лиц с нарушениями слуха: глухих и слабослышащих. В системе научного знания она является одной из отраслей специальной педагогики, которая входит в структуру дефектологии.

Развитие сурдопедагогики направлено на привлечение и интеграцию материалов из других отраслей специальной педагогики и ряда смежных наук, а также на разработку собственной проблематики, своеобразных подходов. Сурдопедагогика располагает оригинальными методами и средствами учебно-коррекционной работы с детьми, которые имеют нарушения слуховой функции, реализует специальные методики в предметном обучении неслышащих школьников, обосновывает деятельность специальных организаций, обеспечивающих разностороннее изучение и дифференцированное обучение глухих и слабослышащих детей дошкольного и школьного возраста. Благодаря особым сурдопедагогическим подходам для ребенка с недостатками слухового восприятия создаются образовательные условия, адекватные его потребностям и способностям. Содержательная специфика теории и практики образования неслышащих детей позволяет говорить о том, что в структуре дефектологического знания сурдопедагогика является относительно самостоятельной наукой.

Как известно, в основе любой науки лежат объект, субъект и предмет, которые определяют специфику научной дисциплины, ее место в системе знания. Под объектом науки принято понимать реально существующую, познаваемую часть действительности, под субъектом же подразумевается тот, кто осуществляет целенаправленное познание и преобразование объекта. В науке изучается не полностью объект во всех его свойствах и отношениях, а некоторая его сторона, которая вычленяется субъектом и называется предметом, или предметной областью.

Подобно другим сферам научного знания, сурдопедагогика имеет свой объект, субъект и предмет. Однако, несмотря на кажущуюся простоту вопроса, при его непосредственной разработке могут возникать серьезные трудности и противоречия. Например, если в качестве объекта сурдопедагогики рассматривать образование детей с недостатками слуха, то в этом случае из поля зрения выпадает существенный момент, что образование существует не ради самого себя, но ради человека. Для преодоления недоразумений в определении объекта сурдопедагогики целесообразно исходить из того, что эта наука опирается непосредственно на познание человека с недостатками слуха и не может ограничиваться изучением одних только образовательных технологий. В свою очередь, если субъектом сурдопедагогики признать ребенка со слуховыми недостатками, то такой подход будет верным лишь отчасти, потому что ребенок, конечно, может быть субъектом практики обучения, но он никоим образом не может считаться субъектом педагогической теории, ведь ее создают ученые, а не дети. Наконец, если к предмету сурдопедагогики относить лишь особенности психофизического развития и коррекционного обучения детей с нарушениями слуха, то в конечном счете получается, что из предметной области сурдопедагогики неоправданно исключены общие закономерности развития и образования неслышащих и слышащих детей, проблемы воспитания и социального положения человека с потерей слуха.

Ясно, что вопрос об объекте, субъекте и предмете сурдопедагогики не может быть решен в произвольной и абстрактной форме. Чтобы устранить двусмысленности и несообразности в толковании этого принципиального вопроса, следует проводить анализ методологических оснований сурдопедагогики, учитывая различия ее теории и практики. Дело в том, что указать субъект или объект сурдопедагогики в обобщенном виде нельзя, ибо в этой науке, равно как и в других педагогических науках, субъектно-объектные отношения имеют свою специфику на эмпирическом и теоретическом уровнях.

Эмпирический уровень сурдопедагогики охватывает практику образования лиц с нарушениями слуха и опыт их непосредственного исследования. Практика образования неслышащих детей опирается на систему эмпирических мероприятий, среди которых выделяются диагностика, коррекция, компенсация, адаптация, индивидуализация и др. Сурдопедагогические исследования эмпирического типа содержат описание отдельных внешних сторон практики образования и развития учащихся в форме конкретных понятий, установленных фактов и эмпирических законов. Что касается глубинных существенных факторов и закономерностей обучения и воспитания неслышащего ребенка, то они могут быть раскрыты с помощью теоретических исследований, ориентированных на выработку систематизированного знания в форме проблем, гипотез, концепций. Теоретический уровень сурдопедагогики формируется на основе обобщенного и целостного изучения существенных характеристик образовательной помощи лицам с трудностями слухового восприятия. Сурдопедагогические исследования теоретического типа служат для объяснения и предсказания эволюции образования слабослышащих и глухих детей.

На эмпирическом уровне сурдопедагогики осуществляется взаимодействие двух субъектов: педагога и ребенка с нарушениями слуховой функции. Своеобразие этого взаимодействия состоит в том, что ребенок здесь является одновременно субъектом и объектом. Он выступает в качестве субъекта образования, поскольку является активным участником учебно-воспитательного процесса: выстраивает систему отношений с педагогами, влияет на своих товарищей, овладевает основами учебной и трудовой деятельности, обладает свободной волей, имеет особую систему внутренней мотивации поведения, познает мир, учится мыслить и постепенно открывает для себя возможности самообразования. Вместе с тем ребенок выступает в качестве объекта образования, поскольку для своего продуктивного развития нуждается в посторонней помощи: испытывает потребность в заботе, поддержке и понимании со стороны педагогов, эмоционально зависит от мнения сверстников, не всегда способен верно оценить свои возможности, не обладает необходимыми для самостоятельной жизни знаниями и навыками, не имеет достаточной зрелости суждений для оптимального решения своих жизненных проблем, обязан подчиняться нормам социальных и учебных отношений.

У сурдопедагогов-практиков обычно не возникает возражений по поводу того, чтобы рассматривать слабослышащего ребенка, не отягощенного интеллектуальными и речевыми нарушениями, в качестве субъекта образования. Но иногда высказываются сомнения по поводу того, будет ли обоснованным считать субъектом образования глухого ребенка, который не может самостоятельно овладеть устной речью. Беспочвенность этих сомнений становится очевидной, если вспомнить успешный эксперимент И. А. Соколянского и А. И. Мещерякова по обучению слепоглухих детей. В этом эксперименте каждый слепоглухой ребенок с самого начала понимался как субъект, активность которого увеличивается по мере развития. Методика специального образования слепоглухих детей предполагала поощрение и поддержку малейшего проявления их самостоятельности, благодаря чему происходило формирование навыков самообслуживания, общения, бытового поведения, развитие психики и культурных потребностей[1]. Точно так же и глухие дети при правильной организации их образования постепенно расширяют горизонт своего опыта и становятся субъектами учебного процесса. Они усваивают научные знания, культурные ценности и социальные нормы, вырабатывая к ним свое отношение.

Анализируя развитие ребенка в качестве объекта и субъекта воспитания, Б. Г. Ананьев отмечал: «Ребенок или подросток является не только объектом воспитательных воздействий, но и соучастником всего процесса воспитания. Постепенное возрастание роли самих детей в процессе воспитания, т. е. увеличение меры обратных связей, есть показатель эволюции их как субъектов определенных видов деятельности. Противоречивая связь в процессе воспитания объекта и субъекта, отнюдь не совпадающая с однозначным делением на воспитателя и воспитанника, видоизменяется в зависимости от того, как проходит формирование человека в трех основных видах деятельности: труде, общении и познании»[2]. Можно сказать, что ребенок проходит длительную комплексную эволюцию в качестве объекта и субъекта образования.

В сурдопедагогике динамика отношений между субъектом и объектом носит сложный противоречивый характер. Первоначально имеет место, говоря словами Ф. В. Й. Шеллинга, «противоборство между субъектом и объектом»[3], а затем на основе этого противостояния возникает синтез этих субстанций, единство субъекта и объекта. Речь идет о том, что, когда педагог в качестве субъекта начинает обучение ребенка с недостатками слуха, этот ребенок в большей мере является объектом и его субъектная активность либо выражена слабо, либо носит спонтанный негативный характер и может проявиться в противодействии учебным требованиям. Благодаря обучению и коррекции эта природная спонтанная активность превращается в способность целенаправленного позитивного субъектного действия. Неслышащий ребенок начинает лучше понимать свои проблемы, учится использовать остатки своего слуха, контролировать свою речь. Если принять во внимание идею И. Канта о том, что «мыслящий субъект есть в то же время свой собственный объект»[4], можно увидеть, что в условиях специального обучения ребенок с нарушением слуха постепенно приобретает качества субъекта саморазвития и самокоррекции, познающего и изменяющего самого себя как объект. В результате достигается единство субъекта и объекта, которое определяет развитие индивидуальности и самосознания.

Исходя из этого, можно сделать вывод, что в процессе образования ребенок постепенно становится субъектом благодаря освоению новых видов деятельности, приемов учебной работы, форм общения, способов взаимодействия с учителями и одноклассниками. Приобретая в образовании качества субъекта учения, познания, общения и деятельности, ребенок становится целостной личностью. В сурдопедагогике под влиянием гуманистических подходов, модели личностно ориентированного обучения утверждается и углубляется понимание субъектного статуса учащегося с нарушенным слухом. При организации обучения неслышащих детей особое значение придается опоре на их субъектную личностную активность, ибо ребенок с проблемами слухового восприятия может научиться чему-нибудь только тогда, когда он активен.

Совокупность свойств субъекта, набор его функций можно обозначить термином субъектность, а процесс выработки названных свойств и функций у отдельного человека или группы лиц можно назвать субъективизацией. Основным показателем субъектности является, конечно, активность, поэтому отчасти прав А. Турен, когда подчеркивает, что «сущность Субъекта заключена в стремлении индивидуума быть действующим лицом, а субъективизация есть не что иное, как желание индивидуализации»[5]. Однако для понимания феномена субъектности указания на активность явно недостаточно, потому что само по себе стремление к действованию не делает индивида субъектом. Дело в том, что субъекту присуща не спонтанная, но лишь организованная и направленная активность. Образовательная субъектность предполагает определенную сознательность действования и выражается в форме активного содействия осуществлению педагогических целей. В силу этого субъектность ребенка с недостатками слуха проявляется в той мере, в какой он принял цели и методы обучения в качестве личных целей и методов. При этом субъектность ребенка с проблемами слухового восприятия в целом направлена не на создание новых культурных форм, а на включение знаний, ценностей и норм, которые созданы другими людьми, в систему личного опыта. Тем самым субъективизация является не только предпосылкой индивидуализации, основой неповторимости и свободы личности, но и необходимым элементом социализации, условием включения индивида в систему социальных отношений. Благодаря овладению субъектными функциями в условиях специального образования человек с потерей слуха получает возможность расширить личный опыт, реализовать творческие способности, повысить эффективность своей деятельности, найти свое место в социальной жизни.

Субъектность ребенка с нарушением слуха вырабатывается и проявляется прежде всего во взаимодействии с учителями, которые выступают в качестве основных субъектов специального образования, ибо без их участия невозможно было бы оказать коррекционную помощь глухим и слабослышащим детям. В педагогическом взаимодействии субъектность педагога отличается от субъектности учащегося формами активности и составом обязанностей: педагог является субъектом преподавания учебных предметов, воспитания ценностных ориентаций, проведения школьных мероприятий, осуществления контроля и оценивания, а ученик есть субъект учения, усвоения знаний, построения коммуникативного взаимодействия, выполнения учебных поручений и заданий, реализации самоконтроля. Общий момент субъектности педагога и ученика заключается в том, что они субъекты одного вида деятельности, целостных учебных отношений, единого поля общения.

В условиях образования субъект становится таковым благодаря своему единству с объектом. Хорошо известно, что между субъектом и объектом существуют коррелятивные отношения. Еще И. Г. Фихте заметил, что «без субъекта нет объекта, без объекта нет субъекта»[6]. Это положение, в частности, означает для сурдопедагогики, что ее субъект и объект находятся между собой во взаимосвязи, они не могут быть взяты в отрыве друг от друга. По традиции объектом сурдопедагогики считается ребенок с недостатками слуха, так как именно ради него осуществляется специальное образование. К примеру, А. И. Дьячков утверждал: «Объектом обучения в специальной школе являются дети, у которых нарушена нормальная функция слухового анализатора»[7]. В правильности данного подхода не приходится сомневаться, но при этом следует пояснить, что объект и субъекты сурдопедагогики находятся в неразрывном единстве. Между ними существуют многообразные взаимосвязи: во-первых, дети с недостатками слуха изменяются под влиянием педагогов и товарищей; во-вторых, они изменяются в соответствии со своими целями и возможностями; в-третьих, их изучают и оценивают в процессе обучения; в-четвертых, они сами познают и оценивают себя.

При этом в практике коррекционно-педагогической деятельности субъектно-объектные отношения не сводятся только к отношениям между индивидами. Не следует забывать, что субъектом образования может быть не только индивид, но и группа лиц. Если субъектные свойства присущи относительно небольшой, организованной и стабильной общности людей, можно говорить о коллективном эмпирическом субъекте. Анализируя познавательные отношения, В. А. Лекторский показал, что «коллективный субъект нельзя уподоблять индивидуальному»[8]. Точно так же обстоит дело и в сфере образовательных отношений: хотя коллективный субъект состоит из индивидов, он представляет собой надличностную целостность. Коллективный субъект педагогики по-другому иногда называется «совокупным субъектом образовательной деятельности»[9]. Объединение людей можно считать коллективным субъектом, если составляющие его индивиды непосредственно и регулярно взаимодействуют между собой, добиваясь в процессе коммуникации единства целей и согласованности действий.

Коллективным эмпирическим субъектом сурдопедагогики является педагогический коллектив, который оказывает коррекционную помощь неслышащим детям. Отдельные педагогические коллективы интегрируются в более общий коллективный субъект, в качестве которого выступает педагогическое сообщество, обеспечивающее развитие неслышащих детей. Кроме того, в качестве коллективного субъекта может рассматриваться реальная учебная группа, включающая детей с проблемами слухового восприятия. Для того чтобы группа школьников с нарушениями слуха приобрела свойства коллективного субъекта, требуется проведение специальной педагогической работы, направленной на организацию совместной деятельности детей, создание положительных межличностных отношений. Следовательно, группа детей с недостатками слуха является как субъектом, так и объектом специального образования.

Особого внимания заслуживает вопрос о социальном субъекте сурдопедагогики. Совершенно очевидно, что на образовательную систему существенное влияние оказывают социальные условия, отношения и процессы, которые связаны с культурно-исторической спецификой функционирования социальных субъектов. Было бы неверно отождествлять социальный субъект образования с коллективным субъектом, поскольку социальная целостность является столь обширной, что исключается возможность непосредственных контактов и взаимосвязей между всеми частями целого. Социальный субъект в форме общественной группы включает разнообразные коллективные субъекты, но в отличие от последних опирается на безличные и опосредованные формы взаимодействия индивидов, предполагает высокий уровень дифференцированности их целей. Вместе с тем социальным субъектом может быть не только общественная группа, но и социальный институт, который организует и регулирует определенную сферу социальных отношений в соответствии с устойчивой системой правил, норм и ценностей.

Под социальным субъектом специального образования подразумеваются те социальные группы и социальные институты, которые прямо или косвенно определяют общие направления сурдопедагогической работы и осуществляют социальную защиту инвалидов по слуху. В современных условиях прямое влияние социального субъекта на образование детей с нарушениями слуха выражается в форме правовой регуляции коррекционно-педагогических отношений, финансирования специальных учреждений и контроля за их деятельностью, предоставления экономических гарантий инвалидам, организации их материального обеспечения. Косвенное влияние социального субъекта на обучение неслышащих детей проявляется в том, что он устанавливает ценности, нормы, традиции и идеалы, которые транслируются в процессе специального образования. Социальное положение человека с потерей слуха во многом определяется тем, в какой мере он сумел овладеть ценностно-нормативной системой, действующей в данном обществе. Ориентируя сурдопедагогическую практику на социализацию детей с недостатками слуха, социальный субъект добивается удовлетворения их потребностей в достойных условиях жизни и более полного осуществления своих интересов, связанных с воспроизводством и развитием социальной системы. Эффективность специального образования зависит от того, насколько удачно совмещаются интересы индивидуальных, коллективных и социальных субъектов.

Таким образом, субъектами эмпирического уровня сурдопедагогики являются отдельные педагоги, педагогические сообщества, социальные институты и социальные группы, которые занимаются организацией специального образования и социальной защиты людей с потерей слуха, а также сам ребенок с нарушением слуха и коллективы неслышащих детей в меру их целесообразной активности в учебном процессе. При этом человек с недостатками слуха и группы, в которые он входит, рассматриваются также в качестве объекта практики сурдопедагогического исследования, коррекционной помощи и образовательной подготовки.

На теоретическом уровне сурдопедагогики в роли субъектов выступают исследователь-сурдопедагог и сообщество ученых, которые изучают людей со сниженным слухом и обосновывают развитие образования этой категории лиц с ограниченными возможностями жизнедеятельности. В отличие от эмпирического субъекта, являющегося целостным участником образовательного процесса, теоретический субъект лишен естественной целостности и ограничивается теми качествами индивида или группы, которые полезны для успешного концептуального познания педагогической действительности. Индивидуальный эмпирический субъект сурдопедагогики опирается на узкий частный опыт и имеет определенный набор физических, психических и социальных свойств. Теоретический субъект сурдопедагогики поднимается на новую ступень познания, когда в общей системе объективных знаний о развитии неслышащих детей преодолеваются различия личного опыта отдельных исследователей.

Следует отметить, что ребенок с нарушениями слуха не является субъектом сурдопедагогической теории, так как он не ведет познания закономерностей специального обучения. Можно было бы рассматривать человека с недостатками слуха в качестве объекта теории сурдопедагогики, поскольку она ориентирована на возможно более полное исследование многообразных явлений жизнедеятельности этого человека. Однако в области теории исследователи работают не с реальным эмпирическим объектом, а с его мысленным образом. Субъект воссоздает эмпирический объект в своем сознании с помощью системы терминов, знаков, моделей, абстракций. В теоретических исследованиях по сурдопедагогике объект не эквивалентен образу какого-либо конкретного неслышащего ребенка с его уникальными чертами характера и особыми условиями жизнедеятельности. Данный объект существует в обобщенной идеальной форме и фиксирует типичные характеристики развития людей с проблемами слухового восприятия. При этом объект сурдопедагогической теории изучается не в изолированном виде, а в системе образовательных отношений, в условиях реальной учебной деятельности, в связи с разными формами общения.

Таким образом, в качестве субъекта теоретического уровня сурдопедагогики могут выступать отдельные педагоги или целые педагогические сообщества, которые профессионально изучают людей со сниженным слухом, обосновывают систему их обучения и воспитания. А объектом сурдопедагогической теории является обобщенное представление о человеке с нарушением слуха, включенном в образовательные отношения, учебную деятельность, многообразные формы общения с окружающими людьми.

Взаимодействие субъекта и объекта на теоретическом уровне сурдопедагогики способствует оформлению предмета этой науки, объединяющего ряд существенных проблем, которые разрабатываются в рамках данной отрасли дефектологии. В этой связи показательны слова М. Хайдеггера: «Теория устанавливает всякий раз определенную форму действительного как свою предметную область. Дробный характер предметного противостояния с самого начала предопределяет собою возможность той или иной постановки вопросов»[10]. Понятно, что теоретический субъект сурдопедагогики непосредственно изучает далеко не все вопросы, относящиеся к человеку с недостатками слуха как объекту, а некоторую часть этих вопросов, которая меняется с течением времени. Фрагмент объекта сурдопедагогики, который непосредственно изучается субъектом, рассматривается в качестве предмета этой науки. Предмет сурдопедагогики подобно предмету любой науки исторически развивается. В настоящее время к предмету сурдопедагогики относятся обучение, воспитание и развитие человека с нарушенным слухом. Каждый из структурных компонентов научного предмета имеет конкретное содержание, которое может быть детализировано.

Неотъемлемой частью предметной области сурдопедагогики являются проблемы обучения детей с потерей слуха. Активно изучается проблематика, связанная с научным обоснованием принципов, средств, форм и методов коррекционно-педагогической работы с глухими, слабослышащими и позднооглохшими учащимися. Большое значение в сурдопедагогике придается проблеме совершенствования системы обучения неслышащих детей языку и основам наук. Неослабевающий интерес вызывает разработка содержания и технологии специально организованного учебного процесса в разных типах образовательных учреждений для детей с недостатками слуха.

В структуру предмета сурдопедагогики традиционно входит ряд вопросов по организации воспитания плохослышащих детей. Значительное внимание уделяется вопросам построения теории и методики умственного, нравственного, физического, трудового и эстетического воспитания детей со сниженным слухом. Важное место в исследованиях занимает анализ педагогических условий, способствующих формированию у детей с недостатками слуха свойств, интересов и направленности личности, установок и черт характера, мотивов и привычек культурного поведения, умений и навыков практической деятельности, способности к вербальному общению, правильного отношения к природе, обществу, окружающим людям и к самим себе.

Существенную сторону предмета сурдопедагогики составляет выявление общих закономерностей и характерных особенностей развития людей с потерей слуха. Изучение этого сектора предметной области позволяет раскрывать формы и механизмы компенсации первичного нарушения слуха, находить пути и способы преодоления вторичных отклонений развития, устранять затруднения познавательной деятельности, деформации личностной и поведенческой сферы, осуществлять дифференциальную диагностику разных групп детей с недостатками слуха и речи, оказывать своевременную и адекватную образовательную помощь неслышащим учащимся с учетом уровня их владения речью, времени возникновения и степени проявления поражения слухового анализатора.

Несмотря на внешнюю содержательную разнородность структурных компонентов предметного поля сурдопедагогики, они внутренне связаны между собой и выступают в единстве. Организационная структура обучения и воспитания ребенка с проблемами слухового восприятия определяется особенностями его психического и физического развития, а эти особенности в свою очередь во многом зависят от специфики методики обучения и воспитания, от своевременности и эффективности коррекционно-педагогической помощи.

Вектор эволюции предмета сурдопедагогики направлен не только на углубление познания традиционных вопросов этой дисциплины, но и на расширение проблематики, включение новых явлений в область исследований. Ошибочным представляется мнение, что предмет сурдопедагогики должен оставаться неизменным, поскольку при его расширении будет трудно ограничиться в направлении исследования. Важно понимать, что искусственное ограничение предмета сурдопедагогики может существенно затруднить решение стоящих перед ней задач. Необходимость уточнения предмета сурдопедагогики определяется изменениями социальных потребностей, интересов и ценностей, особенностей жизнедеятельности и общественного положения лиц со слуховыми недостатками. Кроме того, перемены в предметной области сурдопедагогики связаны с новыми эмпирическими данными об объекте этой науки, отражают динамику структуры и численности контингента детей с различными нарушениями слуховой функции. Развитие предмета сурдопедагогики согласуется с трансформациями предметных областей дефектологии и общей педагогики, и его модификация может быть одним из средств преодоления негативных явлений в теории и практике специального образования.

Основные перемены в структуре предмета современной сурдопедагогики по сравнению с традиционной ее системой видны в новых областях исследований. Например, в предметную область сурдопедагогики теперь включены проблемы обучения и профессиональной переподготовки взрослых глухих, что обусловлено повышением требований к квалификации специалистов, изменением профессиональной структуры и развитием андрагогики как особой науки об обучении взрослых. Благодаря этому сурдопедагогика стала «наукой о закономерностях специального педагогического воздействия на людей всех возрастов, страдающих нарушениями слуха»[11]. В последнее время возрастает внимание к неинституциональным, внешкольным формам обучения в связи с усилением влияния на развитие человека ситуативных форм общения, средств массовой информации, компьютерных технологий. Обнаруживается интерес к осмыслению повседневной жизнедеятельности и культурной активности неслышащих людей, так как развитие индивидуальности человека невозможно понять вне контекста той среды, в которой он находится. Наметился поворот к исследованию проблем социального развития глухих, слабослышащих и позднооглохших людей. Проводится многостороннее изучение форм и методов образовательной интеграции детей с недостатками слуха, особенностей их взаимоотношений со слышащими людьми. Повышается интерес к этическим и правовым аспектам сурдопедагогической деятельности, на первый план выходят проблемы милосердия, благотворительности, прав инвалидов.

Новые области исследований в сурдопедагогике не получили еще достаточного освещения, но работа в этом направлении постепенно интенсифицируется. Для включения в предметное поле сурдопедагогики новых вопросов недостаточно локального и стихийного их изучения – требуется проведение последовательных и репрезентативных эмпирических исследований, осуществление количественного и качественного анализа полученных данных, тщательная проверка обоснованности и точности сделанных выводов, стабилизация содержания новых теоретических знаний и признание их научным сообществом.

Системное и целенаправленное изучение особенностей взаимодействия субъектов и объектов сурдопедагогики, внутренней структуры и динамики развития ее предмета является необходимым и существенным условием прояснения и укрепления теоретико-методологических основ этой отрасли специальной педагогики, повышения научного уровня конкретных исследований образования детей с недостатками слухового восприятия, совершенствования организации их обучения и воспитания.

Цель и задачи сурдопедагогики

Специальное образование детей с недостатками слуха является целенаправленным процессом, поэтому центральное место в теории и практике сурдопедагогики принадлежит проблеме определения целей и задач. Прежде всего при разработке этой проблемы требуется уточнить, как соотносятся между собой цель специального образования и цель общего образования: совпадают ли они или отличаются друг от друга. Исследуя проблемы дефектологии, Л. С. Выготский обосновал положение об «общности социальных целей и задач общей и специальной школ»[12]. Если исходить из этого положения, сурдопедагогика должна осуществлять общие цели образования в отношении детей с нарушениями слуха.

В общем смысле, по мнению Б. Ф. Ломова, «цель деятельности выступает как идеальное представление ее будущего результата, которое как закон определяет характер и способы действий человека»[13]. С учетом этого подхода цель сурдопедагогики можно понимать как предполагаемый результат коррекционно-педагогической работы, устанавливающий и регулирующий ее общее направление.

В формальном аспекте цель образования детей с недостатками слуха является конкретной, конечной и единой. Конкретность целей сурдопедагогики проявляется в том, что они относятся к определенному уровню, предмету, тематическому элементу учебно-воспитательного процесса. Конечность целей специального образования связана с возможностью обновления их состава и необходимостью их осуществления в ограниченные временные сроки. Единство сурдопедагогической цели выражается в том, что она, будучи неразделимой целостностью, служит основой для объединения в упорядоченную систему различных общих и специальных средств, методов и видов работы с неслышащими детьми.

Цель образования обеспечивает слаженную и скоординированную деятельность педагогов. Эта деятельность будет успешной, если в каждом конкретном случае руководствоваться одной целью. Но вообще в педагогике их известно множество, и в одном и том же предметном курсе, к примеру, могут решаться самые разные по содержанию и направленности цели. Для того чтобы лучше разобраться в великом множестве возможных целей образования, их следует рассматривать в виде системы, которую можно было бы назвать «пирамидой целей». Вершину пирамиды целей сурдопедагогики будет составлять наиболее общая цель для всего процесса образования детей с недостатками слуха, а остальные уровни могут быть представлены более частными целями предметных курсов, учебных разделов, тематических циклов. Наконец, в основании данной пирамиды окажутся целевые установки отдельных занятий. Цели разных уровней образования детей с недостатками слуха находятся во взаимосвязи: общая, генеральная цель сурдопедагогики опирается на систему предметных частных целей и реализуется через них, а частные цели устанавливаются в результате конкретизации более общих целей применительно к условиям и виду учебной деятельности. Определение частных целей в таком случае можно проводить посредством их дедуктивного выведения из целей более высокого уровня образовательной системы.

Нельзя не заметить, что на любом уровне образования его цели выступают в объективной и субъективной форме. Объективный характер целей сурдопедагогики зависит от того, насколько они учитывают социальные потребности, наличные условия специального образования, реальные возможности определенной группы слабослышащих или глухих детей. Субъективный элемент целей сурдопедагогики раскрывается в своеобразии их интерпретации и реализации субъектами педагогической деятельности. Субъективность осознания объективной цели обучения может сказаться в том, что «педагоги, декларирующие одну и ту же цель, подразумевают разные варианты этой цели, так как их индивидуальное сознание индивидуализировало их представление о результате профессиональной деятельности»[14]. Особенности понимания и осуществления цели обучения определяются личным опытом, интересами, стремлениями участников учебного процесса.

В силу наличия множества педагогических целей и широких возможностей их интерпретации обнаруживаются затруднения при выборе целей на любом уровне образовательной системы. Эти затруднения имел в виду Аристотель, когда подчеркивал, что «существует разногласие по поводу практики воспитания», и остается невыясненной цель воспитания – «развитие ли умственных способностей или нравственных качеств»[15]. В современной педагогике вопрос о педагогических целях сохраняет остроту и активно обсуждается. Противоречия в понимании цели образования особенно усиливаются в кризисные периоды социального развития. Не случайно Ф. Г. Кумбс отмечает: «Одна из величайших трудностей, стоящих перед системой образования и обществом, которому она служит, заключается в том, чтобы в конкретной, ясной и продуманной форме определить ее основные цели и первоочередные задачи»[16].

Поскольку в общей педагогике не существует общепризнанной точки зрения на содержание цели образования, возникают также трудности и при определении цели сурдопедагогики. Очевидно, что учить вовсе без цели – значит отправляться в далекий путь, не имея карты, а принять произвольно любую цель – значит рисковать в путешествии, сворачивая на неизведанную и, возможно, непроходимую дорогу. Сделать осознанный выбор сурдопедагогической цели можно, если иметь представление об основных вариантах общих целей образования.

В педагогических работах выдвигаются обычно следующие цели: передача знаний в определенных областях науки и искусства, формирование и совершенствование практических умений и навыков, освоение подрастающим поколением культурных ценностей и исторического опыта предшествующих поколений, подготовка к труду и приспособление к жизни в определенном обществе, воспитание у учащихся социально востребованных качеств, пробуждение чувства гражданственности и стимулирование социальной активности, обучение технологиям самообразования и саморазвития, активизация самостоятельного познания и мышления, поддержка стремлений ребенка к самоутверждению и творческой самореализации, развитие личности ребенка, создание условий для максимально возможного раскрытия индивидуальных способностей, всестороннее и гармоничное развитие человека.

Легко можно увидеть, что основные цели образования так или иначе предусматривают развитие ребенка, качественное изменение его сознания и поведения. Подобным образом и общей целью сурдопедагогики могло бы считаться развитие ребенка с недостатками слуха. Однако такое представление о цели было бы слишком формальным и неопределенным. Для практики коррекционно-педагогической работы важно уточнить, какие именно качества, способности, функции, отношения предполагается развивать у детей с проблемами слухового восприятия.

Особое значение в педагогике придается развитию мышления. Так, П. П. Блонский разъясняет: «Ребенок есть существо развивающееся, и воспитание есть развитие. Развитие – определенный процесс, имеющий исходную точку и цель. Цель воспитания – развитие мысли ребенка, исходная же точка – его наличное сознание, более близкое к сознанию дикаря, нежели к нашему»[17]. Основной целью общего образования, с точки зрения Ч. Куписевича, является «обеспечение всем учащимся оптимального – с учетом их возможностей – интеллектуального развития», но «данная цель выступает не сама по себе, а в единстве с целями воспитания», которые направлены на «формирование личности ученика в целом, а не только ее определенных аспектов»[18]. Конечно, образование не может быть сосредоточено на развитии только интеллекта или других отдельных функций. Оно должно учитывать потребности развития ребенка в целом, возрастные и индивидуальные особенности его физического, психического и социального статуса.

При определении цели сурдопедагогики следует принять во внимание, что развитие ребенка с нарушениями слуха представляет собой единый многомерный процесс, направленный на достижение биологической, психической и социальной зрелости индивида. По этой причине желательно, чтобы образование детей с недостатками слуха было многосторонним и целостным. Только специально организованное целостное обучение может обеспечить активизацию сохранных анализаторов неслышащего ребенка, компенсацию его сенсорных недостатков, раскрытие позитивных свойств личности, ослабление и преодоление негативных последствий нарушения слуховой функции в сфере психической регуляции и межличностных отношений.

Чтобы повысить качество подготовки учащихся с потерей слуха к самостоятельной жизни в современном обществе, целесообразно опираться на возможности их саморазвития. Еще И. П. Павлов показал, что «человек есть система, единственная по высочайшему саморегулированию»[19]. В исследовании В. И. Бельтюкова констатируется, что «у детей с периферическими недостатками слуха так же, как у детей с недостатками других органов чувств, механизмы внутренней саморегуляции сохранены»[20]. Иными словами, в основе развития ребенка с недостатками слуха лежат не только внешние факторы, коррекционные воздействия, но и внутренние закономерности, глубинные стремления, личностные установки. Способность глухих и слабослышащих детей к саморазвитию и самоорганизации наиболее рельефно проявляется в том, что в процессе образования они постепенно становятся субъектами деятельности, общения и познания.

Таким образом, общая цель сурдопедагогики заключается в целостном развитии позитивных физических, психических и социальных качеств человека с недостатками слуха как субъекта деятельности, общения и познания.

С общей целью сурдопедагогики соотносится комплекс ее базовых задач. В этой связи можно привести высказывание Э. Стоунса о том, что «основная цель – очень важная вещь, но ее нельзя достигнуть без системы соподчиненных задач»[21]. Дело в том, что цель не может охватить все аспекты сложного и многогранного процесса специального образования, поэтому устанавливаются задачи, дополняющие и поясняющие исходную цель. Некоторые авторы считают не цель, а именно задачу «основной единицей педагогического процесса»[22]. Часть задач носит локальный и кратковременный характер, они относятся к конкретному уроку, отдельному направлению учебной работы, определенному разделу программы. Наряду с ними, по словам Л. В. Занкова, «существуют такие учебные задачи, которые отличаются общим характером и не “привязаны” ни к определенной теме учебной программы, ни к определенному предмету»[23]. Общие задачи связаны с общей целью обучения и устанавливаются на длительный срок. В целом особые цели и задачи выделяются на каждом уровне педагогической системы. Всякая цель предполагает свою систему задач, которые соответствуют целевому началу и подчиняются ему. Задачи можно сравнить со ступенями на лестнице, ведущей к осуществлению конкретной цели.

В сурдопедагогике решаются практические и теоретические задачи. Для ясности и последовательности анализа практические задачи сурдопедагогики могут быть разделены на образовательные, воспитательные и специальные.

Образовательные задачи, которые можно называть общедидактическими, регулируют процесс и содержание учебной деятельности. К ним относятся установки, общие для обучения нормальных детей и детей с нарушениями слуха.

В практике сурдопедагогики в соответствии с ее главной целью ставятся прежде всего следующие образовательные задачи:

• стимулирование у учащихся с недостатками слуха интереса к учению, создание условий для удовлетворения их потребности в саморазвитии и самообразовании;

• формирование мировоззрения и расширение общего кругозора лиц с трудностями слухового восприятия в процессе их ознакомления с научной картиной мира;

• обеспечение оптимального развития мышления глухих и слабослышащих детей с учетом их возможностей, выработка умения творчески решать новые задачи и проблемы;

• формирование умений и навыков учебной деятельности, развитие устной и письменной речи, активизация когнитивных процессов в условиях целенаправленного обучения;

• подготовка к профессиональной деятельности, развитие представлений, умений и навыков, необходимых для трудовой деятельности в современных социально-экономических условиях.

Воспитательные задачи сурдопедагогики направлены на развитие общих способностей и личностных качеств у детей со слуховыми недостатками.

Среди основных воспитательных задач сурдопедагогики можно выделить следующие:

• разностороннее развитие личности ребенка с потерей слуха, воспитание у него стремления к творческой самореализации, создание благоприятных условий для проявления индивидуальных креативных способностей на основе личностно ориентированного подхода;

• стимулирование социализации ребенка с недостатками слуха, обогащение его социального опыта, подготовка к общению и совместной деятельности со слышащими людьми, приобщение к нормам и ценностям культуры, привлечение к активному участию в культурной жизни;

• воспитание нравственного сознания в процессе ознакомления с этическими понятиями и принципами, укрепление чувства долга и ответственности, выработка ценностных ориентаций и убеждений на основе уважения свободы и достоинства формирующейся личности;

• содействие физическому развитию учащихся с ограниченным слуховым восприятием, закрепление у них навыков личной гигиены, воспитание здорового образа жизни, трудолюбия, самостоятельности, способности самоконтроля и волевой регуляции поведения;

• гармоничное развитие неслышащего ребенка, привитие ему навыков плодотворного сотрудничества с другими людьми, воспитание эстетического отношения к миру, человечности, рефлексивных способностей, гражданского самосознания, профессиональных интересов.

В число задач практической сурдопедагогики входят не только базовые образовательные и воспитательные задачи, но и специальные задачи, которые называются также коррекционно-развивающими. Специальные задачи связаны с особыми средствами сурдопедагогики, которые обеспечивают диагностику проявлений дизонтогенеза, комплектование специальных учебных заведений, коррекцию нарушенного хода развития, реабилитацию инвалидов по слуху, компенсацию недостатков и затруднений, профилактику возможных отклонений. Специальные задачи, помогая устранить негативные последствия потери слуха, облегчают осуществление задач общей направленности в образовании неслышащих детей.

В сурдопедагогической работе реализуются следующие специальные задачи:

• установление типа, характера и структуры нарушения слуха, выявление сопутствующих дефектов, дифференциация неслышащих детей по уровню речевого развития, времени и степени потери слуха, определение оптимальной формы обучения для каждого ребенка с трудностями слухового восприятия, индивидуализация сурдопедагогической помощи;

• нормализация жизнедеятельности индивида с недостатками слуха, преодоление отклонений в его психическом и социальном развитии, формирование словесной речи посредством широкой коммуникативной практики, интенсификация сенсорно-перцептивной деятельности с опорой на остатки слуха, совершенствование навыков восприятия и понимания устной речи;

• активизация компенсаторных возможностей детей со сниженным слухом, создание для них специальных образовательных условий, способствующих комплексному развитию личности, мобилизации сохранных функций организма в процессе учебной и практической деятельности, восполнению недостатка в сенсорной информации;

• восстановление нарушенных связей неслышащего человека с социальным окружением, осуществление трудовой реабилитации с учетом индивидуальных особенностей и данных экспертизы трудоспособности, обеспечение социально-бытовой адаптации, организация для всех возрастных групп лиц с потерей слуха единой открытой образовательной среды;

• проведение оздоровительной работы с глухими и слабослышащими детьми, предупреждение возникновения у них вторичных нарушений развития, рационализация режима коррекционного обучения, создание здорового психологического климата в специальных учебных заведениях, приучение неслышащих школьников к постоянной работе, направленной на самокоррекцию.

Особую группу составляют теоретические задачи, которые предусматривают анализ сурдопедагогической практики, обобщение материалов обучения и воспитания детей с недостатками слуха. Часть теоретических задач имеет методологическую направленность и предназначена для совершенствования способов построения знаний.

В сурдопедагогике различаются следующие виды теоретических задач:

• изучение особенностей и закономерностей развития глухих и слабослышащих детей, создание диагностического инструментария, позволяющего выявить специфику развития мышления, речи и других психических функций у неслышащих детей разных возрастов, раскрытие причин нарушений слуха, определение подходов дифференциальной диагностики этих нарушений, построение и уточнение классификации детей с нарушениями слуха;

• разработка концепции, содержания и принципов образования детей с нарушенным слухом, совершенствование форм организации их обучения и воспитания, создание адекватных образовательных технологий сурдопедагогической работы, в том числе специальных методов и средств, обоснование развития существующей сети образовательных учреждений для глухих и слабослышащих детей;

• обновление сурдопедагогической терминологии с учетом изменений в составе понятийно-категориального аппарата общей и специальной педагогики, развитие сурдопедагогической теории на основе расширения междисциплинарных связей с гуманитарными и естественными науками, укрепления внутридисциплинарных связей со смежными отраслями дефектологии, усиления внутрипредметной интеграции с частными методиками;

• анализ исторического опыта обучения лиц с нарушениями слуха, проведение компаративных исследований разных систем обучения неслышащих детей, выявление тенденций исторического развития сурдопедагогики, определение перспектив ее эволюции, совершенствование коррекционно-педагогической системы помощи лицам со слуховыми недостатками с учетом традиционных и альтернативных подходов к образованию;

• осуществление контроля за качеством обучения неслышащих детей, определение путей повышения его эффективности, оптимизация подготовки кадров сурдопедагогов, обеспечение гуманизации сурдопедагогической деятельности, построение программ модернизации и информатизации образования глухих и слабослышащих детей и взрослых в соответствии с современными социокультурными условиями.

Конечно, нельзя считать безусловным и исчерпывающим список задач, каким бы подробным он ни был. Содержание педагогических задач всегда остается в известной мере относительным. Дело в том, что цели и задачи являются наиболее подвижными, динамичными элементами учебной деятельности, что обусловлено изменением социокультурных условий жизнедеятельности людей, историческими особенностями учебной практики, трансформациями социальных и индивидуальных потребностей. Каждый педагог вправе ставить свои цели и задачи или отобрать из числа известных целей и задач те, которые считает приоритетными.

В повседневной работе сурдопедагоги, опираясь на общие подходы, самостоятельно формулируют цели и задачи конкретных исследовательских программ, предметных уроков, коррекционных занятий, внеклассных мероприятий.

Корректность определения целей и задач зависит от того, насколько соблюдаются требования к целеполаганию. При конструировании педагогических целей следует стремиться к тому, чтобы они отвечали требованиям ясности, однозначности, значимости, осуществимости. При установлении задач образования необходимо также придерживаться особых правил. Прежде всего задачи должны соответствовать поставленной цели, без чего они не смогут обеспечить эффективного обучения. Далее задачи не должны противоречить друг другу, так как в противном случае учебная работа будет непоследовательной. Задач не должно быть слишком много, иначе их трудно будет полностью осуществить. Не следует ставить слишком широкие или слишком узкие задачи, ибо они расходятся с возможностями конкретного уровня образовательной системы. Необходимо, чтобы задачи были адекватны социальным запросам и личностным потребностям учащихся. Кроме того, задачи следует формулировать с учетом условий учебной деятельности и содержания изучаемого материала.

Между тем содержание целей и задач определяется не только реалиями образовательной деятельности, но и ценностными установками педагогического сообщества, представлениями о педагогическом идеале. В отечественной общей педагогике основной целью традиционно считалось всестороннее и гармоничное развитие личности[24]. В сурдопедагогике всестороннее развитие детей с недостатками слуха рассматривалось либо в качестве цели, либо в качестве задачи[25]. Однако в практике образования крайне трудно добиться всестороннего развития неслышащих учащихся. В этом отношении показательно рассуждение А. И. Дьячкова: «Понятие о всестороннем развитии личности глухого более сложно, чем понятие о всестороннем развитии нормального ребенка. Всестороннее развитие личности глухого ребенка осложнено отсутствием у него слухового восприятия и второй сигнальной системы на основе языка слов. Всестороннее развитие глухого ребенка предполагает коренное изменение характера его развития как целостной личности»[26]. Несмотря на широкие возможности современной сурдопедагогики, которая располагает, например, средствами ранней диагностики нарушений слуха и раннего бинаурального слухопротезирования младенцев, в настоящее время всестороннее развитие неслышащих детей остается весьма затруднительным и оказывается подчас недостижимым. С учетом этого можно сказать, что всестороннее развитие является не столько целью или задачей специального образования, сколько его высоким гуманистическим идеалом. Если даже человек не сможет достигнуть идеала максимально полного развития сущностных сил личности, то этот идеал, по мнению многих педагогов, все равно не теряет своего значения[27]. Идеал сурдопедагогики как ее безусловная ценность придает гуманистический смысл всей системе целей и задач коррекционно-педагогической помощи детям с потерей слуха.

Цель образования тесно связана с педагогическими средствами, которые представляют собой инструменты ее реализации в виде отдельных элементов технологии и содержания обучения. Раскрывая взаимосвязь целей и средств в учебном процессе, М. Н. Скаткин заметил, что «многосторонность педагогических целей и задач урока требует использования многообразных средств»[28]. Очевидно, цель и задачи сурдопедагогики могут быть осуществлены с помощью разных средств, разнообразных методов и форм коррекционно-педагогической работы. От правильности выбора сурдопедагогических средств зависят точность и мера исполнения намеченной цели, качество образования детей с недостатками слуха. При выборе средств следует учитывать не только целевые установки, но и конкретные условия образовательной деятельности, индивидуальные и возрастные особенности неслышащих учащихся.

Принципиальное значение имеет вопрос о соотношении цели специального образования и его результата. Первоначально цель существует в субъективной форме мысленного предвосхищения результата деятельности, но в процессе реализации она объективируется, воплощается в форме определенного результата. Сопоставляя полученный при обучении неслышащих детей результат с запланированной сурдопедагогической целью, можно установить эффективность конкретных способов учебной работы и коррекционной помощи. Эффективным считается такое обучение, результат которого совпадает с намеченной целью. Объективная и непрерывная оценка результатов целенаправленного образования является необходимой предпосылкой совершенствования учебного процесса, повышения его эффективности. Изучение результатов обучения и воспитания детей с потерей слуха позволяет проверять действенность разных педагогических средств, определять оптимальные условия и методы развития учащихся, контролировать процесс осуществления целей и задач сурдопедагогики.

Система целей и задач является необходимым организующим началом образования неслышащих детей и интегрирует все его элементы в действенное и развивающееся единство. Благодаря утверждению в современной сурдопедагогике гуманистических целевых ориентиров и их последовательной реализации в практике специального образования открываются новые перспективы для профессионального и личностного развития людей с потерей слуха, для продуктивного и разностороннего раскрытия их творческих способностей.

Взаимосвязь сурдопедагогики с другими отраслями знаний

Сурдопедагогика как одна из отраслей специальной педагогики тесно связана со всем блоком психолого-педагогических дисциплин.

Вместе с тем, используя весь научный арсенал общей педагогики, ее категориальную систему, принципы, методы и формы организации учебно-воспитательного процесса, передовой педагогический опыт, сурдопедагогика вносит существенные поправки в методику и технологию применения педагогических знаний, в содержание обучения и воспитания детей и подростков в соответствии с природой и характером их дефекта, разрабатывая свои приемы и методы коррекционно-развивающего воздействия.

В настоящее время установилась тесная связь сурдопедагогики с педагогической психологией, что позволяет широко внедрять психологические концепции в практику обучения детей с нарушениями слуха, по-новому конструировать учебный процесс и изучать специфику психологических закономерностей образовательно-воспитательной работы в специальных (коррекционных) общеобразовательных учреждениях I и II вида.

Совместная работа – один из реальных путей дальнейшей интеграции специальной педагогики и психологии.

Актуальными в настоящее время являются реализация идей личностно ориентированного подхода, формирование личности в условиях сотрудничества и оптимизации межличностных отношений в коллективе, ценностных ориентаций школьных групп и т. д.

Без знаний основ общей психологии человека трудно организовать коррекционную работу, тем более что результаты исследования закономерностей психического развития ребенка показывают, что они идентичны как для нормы, так и для патологии. Коррекционно-педагогическую деятельность, дифференцированное обучение и воспитание невозможно осуществить, не зная природы нарушения у ребенка, не выявив и не изучив причины его отклонений в поведении и развитии. Вместе с тем для детей с недостатками слухового развития характерны такие особенности психики, которые не всегда можно встретить у слышащих детей: замедленность, слабость и малоподвижность нервных процессов, неполное (фрагментарное) восприятие окружающего мира и др.

Такое диалектическое единство общего и особенного, обыденного и необычного в психическом состоянии детей и подростков подводит нас к констатации взаимосвязи сурдопедагогики и философии. Кропотливая коррекционная работа, повседневное педагогическое воздействие на дефект в психическом или физическом развитии приводит к проявлению философской закономерности перехода количества в качество, к уменьшению отклонений или к компенсации физического недостатка за счет активизации деятельности здоровых органов или не имеющих нарушений, а также нахождения дополнительных путей компенсации недостатков слуховой функции.

В сурдопедагогике прослеживается тесная взаимосвязь с социальной педагогикой, предметом которой является исследование воспитательных сил общества и способов их актуализации, путей интеграции возможностей общественных, государственных и частных организаций в целях создания условий для развития и позитивной самореализации человека.

Связь с социальной психологией состоит в том, что она изучает закономерности поведения и деятельности людей, обусловленные фактом их включения в социальные группы, а также разносторонней психологической характеристикой самих этих групп.

Одна из особенностей современного развития сурдопедагогики – ее интеграция с социологией воспитания и образования. В настоящее время интенсивно развивается социология образования, изучающая образование как социальный институт. Она помогает сурдопедагогике в анализе широкого круга вопросов: отражение в системе образования интересов социальных групп, влияние системы образования на процессы социальной мобильности, мотивы получения образования, социальное положение преподавателей, ценностные ориентации школьных групп и т. д. Социология рассматривает не только состояние изучаемых вопросов в системе специального образования, но также тенденции их развития в XXI в.

Итак, мы видим довольно разностороннюю взаимосвязь сурдопедагогики с философскими и социально-педагогическими науками, которая обусловливается и определяется теми задачами, которые призвана решать сурдопедагогика.

Каждое отклонение, каждый дефект в развитии и поведении имеют свои особенности, обусловленные как социально-педагогическими, так и психологическими причинами. Поэтому выявление специфических особенностей отклонений развития требует глубокого знания этиопатогенеза, структуры дефекта, диагностических методик, критериев отграничения одних состояний от других.

Таким образом, залог эффективности коррекционно-педагогической деятельности – опора на невропатологию, патофизиологию, иммунологию, а также отоларингологию, аудиологию и другие медицинские науки.

С медицинской точки зрения базой для сурдопедагогики является педиатрия, которая изучает здоровье ребенка и процесс его развития, физиологию, патологию, методы профилактики и лечения заболеваний, угрожающих его гармоничному развитию или представляющих опасность для жизни детского организма.

При коррекции и реабилитации нарушенных психических функций не обойтись без планомерных психических воздействий на человека, т. е. без психотерапии, без комплекса психических воздействий на человека, направленного на активизацию его сил в преодолении последствий нарушения, на создание охранно-восстановительного режима, исключающего психическую травматизацию.

Сложность формирования у детей с недостатками слуха речевых навыков определяет необходимость тесной взаимосвязи сурдопедагогики и лингвистики, а также психолингвистики.

В настоящее время возникает проблема изучения взаимосвязи и взаимодействия с новыми интегративными дисциплинами – кибернетикой, информатикой, общей теорией систем.

Таков перечень тех областей научных знаний, с которыми взаимосвязана сурдопедагогика.

Эти междисциплинарные связи позволяют осуществить многостороннее исследование особенностей и возможностей человека с недостатками функционирования слухового анализатора.

Методы исследования в сурдопедагогике

В сурдопедагогике используется весь арсенал методов, имеющих место в общей педагогике. Они могут быть сгруппированы по следующим принципам:

1. По основанию уровня научного познания выделяют теоретические и эмпирические методы.

• Методы теоретического познания: профессиографическое описание, моделирование, аксиоматизация, экстраполяции и др.

• Эмпирические методы – это наблюдение, беседа, эксперимент (лабораторный, полевой, естественный, формирующий или обучающий), психодиагностические методы (тесты стандартизированные и проективные, анкетирование, социометрия, интервью).

В сурдопедагогике используются преимущественно эмпирические методы.

Наблюдение – наиболее распространенный эмпирический метод целенаправленного систематического изучения педагогического явления, учащихся. Оно может быть сплошным или выборочным, с записью всего хода урока или поведения одного или нескольких учеников. Результаты наблюдения фиксируются в специальных протоколах.

Беседа – метод получения информации на основе вербальной (словесной) коммуникации. Широко применяется в различных сферах педагогики и психологии как самостоятельно, так и в сочетании с наблюдением. Например, изучая игровые предпочтения ребенка, исследователь сначала наблюдает за его играми, а затем проводит беседу о любимых играх, игрушках, ролях, партнерах по играм сначала с самим ребенком, а потом с родителями, воспитателями.

Эксперимент – центральный метод, получивший распространение в сурдопедагогике. Различаются лабораторный (в специальных условиях, с аппаратурой) и естественный эксперимент, проводящийся в обычных условиях обучения, но со специальной их организацией. Одной из наиболее эффективных и распространенных форм естественного эксперимента является формирующий эксперимент. В процессе его изучаются изменения в уровне знаний, умений, уровне развития слухового восприятия, активизации речевого развития, состоянии как устной, так и письменной речи, отношений, эмоций, ценностей, уровне психического и личностного развития обучающихся при условии целенаправленного коррекционно-развивающего воздействия. Эксперимент может быть групповым или индивидуальным.

2. По основанию действий с объектом выделяют методы: изучение объекта (все теоретические и эмпирические методы); обработка полученных данных (количественная и качественная, первостепенное значение при этом имеет содержательный, интерпретационный анализ); презентация полученных данных (в виде таблиц, схем, графиков, гистограмм и т. д.).

3. По цели и продолжительности исследования – получение данных об актуальном состоянии объекта, процесса, явления; изучение динамики изменения во времени.

На этой основе выделяются два метода – метод поперечных срезов (кратковременное изучение, констатация на достаточно большом по объему материале) и лонгитюдный метод (длительное обучение, наблюдение). Методом поперечных срезов сурдопедагог на большом количестве материала может получить общую характеристику процесса обучения. Лонгитюдный метод позволяет проследить эволюцию явления, его формирование. Он, например, может быть использован педагогическим коллективом для изучения эффективности новой программы на протяжении нескольких лет обучения одного и того же класса, ученика и т. д. Широко используемый в сурдопедагогике формирующий эксперимент часто охватывает несколько лет и по форме является лонгитюдным методом. В качестве примера сошлемся на длительный эксперимент (с 1964 по 1972 г.), проведенный под руководством С. А. Зыкова, по внедрению уроков предметно-практического обучения в учебный процесс школы глухих, завершившийся созданием новой дидактической системы обучения в школе глухих и выходом новых учебных программ обучения (1972 г.).

4. На основании особенностей самого объекта изучения, т. е. в зависимости от того, кто или что конкретно выступает в этом качестве: сам ребенок (учащийся), его знания, умения, психические процессы; продукты деятельности детей; некоторые характеристики, показатели деятельности.

Применительно к изучению ребенка целесообразно использовать методы наблюдения, беседы, анкетирования, интервьюирования и тестирования.

При анкетировании вопросы могут быть закрытыми или открытыми. Закрытыми называют вопросы, предполагающие стандартизированный ответ или серию таких ответов, из числа которых испытуемый должен выбрать тот, который более всего подходит ему, соответствует его мнению. Примерами подобных ответов на стандартные вопросы являются «ДА», «НЕТ», «НЕ ЗНАЮ», «НЕ СОГЛАСЕН», «СОГЛАСЕН», «ТРУДНО СКАЗАТЬ», или предлагается перечень готовых ответов, например, при изучении мотивации учения глухих школьников (см. исследование Е. Г. Речицкой, 1990 г.). Открытыми называют такие вопросы, которые предполагают ответ в относительно свободной форме, даваемый произвольно самим испытуемым в соответствии со своими желаниями, как по содержанию, так и по форме.

В сурдопедагогике широко используется метод анализа продуктов деятельности. Имеется в виду целенаправленный анализ сочинений, рисунков, творческих работ учащихся, что способствует пониманию сурдопедагогом ценностно-личностных установок обучающихся, их интереса к учебным предметам, глубины и точности понимания и усвоения учебного материала, отношения к учебе, школе.

В настоящее время в сурдопедагогике начинают применять методы психодиагностики, которые позволяют учителю познать особенности развития ребенка в целях оптимальной реализации личностно-деятельностного подхода в обучении. В. И. Лубовский отмечает, что «психологическая диагностика в таких ее формах, как тесты, опросники, самоотчеты, тесты достижений (учета успешности), еще не заняла заметного места в работе школы, а необходимость ее применения в условиях образования самоочевидна».

Тестирование позволяет получить информацию для формирования и перегруппировки учебных коллективов, определения внутригруппового взаимодействия. В образовательном процессе используются все типы существующих тестов (интеллектуальные, эстетические, ситуационные и др.), однако тесты достижения численно превосходят все остальные. Они создавались для измерения эффективности программ и процесса обучения. Они обычно дают конечную оценку достижений индивида по завершении обучения, в них основной интерес сосредоточен на том, что тестируемый может делать к настоящему времени.

Содержание этих тестов может быть соотнесено в определенных областях (частях) с образовательными стандартами. Их рассматривают как средство объективной оценки и инструмент корригирования учебных программ. Как правило, они представляют собой «тестовые батареи», охватывают все учебные программы. Использование тестирования в сурдопедагогике – это нравственное, этическое, высокопрофессиональное дело, которое требует специальной подготовки.

От других методов исследования тесты отличаются тем, что предполагают четкую процедуру сбора и обработки первичных данных, а также своеобразие их последующей интерпретации. С их помощью можно изучить и сравнить достижения, знания, умения детей, давать дифференцированные и сопоставительные оценки. Под стандартизированностью таких методик имеется в виду, что они всегда и везде применяются одинаковым образом, начиная от ситуации и инструкций, получаемых испытуемым, кончая способами вычисления и интерпретации получаемых показателей.

Можно выделить следующие группы тестов:

• интеллектуальные тесты, предназначенные для оценки уровня развития мышления (интеллекта человека) и отдельных когнитивных процессов: восприятия, внимания, воображения, памяти, речи;

• личностные тесты, связанные с психодиагностикой устойчивых и индивидуальных особенностей ребенка, определяющих его поступки (темперамент, характер, эмоции, способности, мотивация);

• межличностные тесты, позволяющие оценить человеческие отношения в различных группах;

• проективные тесты, представляющие особую группу. В основе таких тестов лежит механизм проекции, согласно которому неосознаваемые собственные качества, особенно недостатки, человек склонен приписывать другим людям. Проективные тесты предназначены для изучения психологических и поведенческих особенностей людей. В тестах подобного рода о психологии испытуемого судят на основании того, как он воспринимает и оценивает ситуацию, психологию и поведение людей, какие личностные свойства, мотивы или черты характера он им приписывает. Пользуясь проективным тестом, можно вводить испытуемого в воображаемую сюжетно неопределенную ситуацию, требующую произвольной интерпретации. Такой ситуацией может быть сюжет определенного смысла в сюжетно неопределенной картинке, бесформенные пятна, незавершенные предложения и др. На основании содержательной интерпретации ответов судят о собственной психологии отвечающих. К этой группе относятся: тест Роршаха (чернильные бесформенные пятна), тематический апперцептивный тест (ТАТ), детский апперцептивный тест (САТ), тест фрустрации Розенцвейга, ассоциативный тест Юнга и др.

Таким образом, сурдопедагогика, основываясь на таких методологических принципах, как системность, комплексность, принцип развития, единства сознания и деятельности, в каждом конкретном случае применяет комплекс методов, но при этом только один выступает в качестве основного. Например, при апробации новых подходов, нового содержания обучения в качестве основного метода выступает формирующий (обучающий) эксперимент, а дополнительными являются наблюдения за деятельностью детей на уроке, беседа с учащимися, учителями, анализ продуктов деятельности.

Личностные и профессионально значимые качества сурдопедагога

Личностные качества человека значимы для его профессиональной деятельности. По классификации Е. А. Климова, все профессии соотносятся с одним из пяти основных типов: «человек – природа», «человек – техника», «человек – художественный образ», «человек – знаковая система», «человек – человек». Совершенно очевидно, что профессия учителя относится к пятому типу. Для профессии типа «человек – человек» очень важны те личностные качества, которые обеспечивают взаимодействие между людьми, понимание людей и эффективное воздействие ни них, установление контактов, организацию совместной деятельности.

Учителю, воспитателю крайне важно понимать, в чем состоит высшая ценность, относительно которой выстраиваются все другие цели и ценности. Это то, о чем люди мечтают и спорят тысячелетиями, что является самым трудным для человеческого понимания – свобода.

Сегодня главной целью является воспитание свободного человека. Чтобы вырасти свободным, ребенок с детства должен видеть рядом с собой свободных людей, и в первую очередь свободного учителя, который считает ребенка человеком, равным себе.

Обязательным условием профессионализма является коммуникативная компетентность, т. е. способность к эффективному общению. Это возможно при следующих условиях:

• высоком уровне знания языка, его выразительных возможностей, средств убеждения;

• владении культурой общения – этикетной выверенностью речи;

• умении применять опыт речевой деятельности в конкретной сфере общения, в данном случае – в учебно-воспитательной, методической, научной.

Реализация коммуникативной компетенции учителя во многом зависит от его отношения к детям. Органичность такой взаимосвязи убедительно раскрыта в известном суждении о «хорошем учителе» В. А. Сухомлинского: «Что такое хороший учитель? Это прежде всего человек, который любит детей, находит радость в общении с ними, верит в то, что каждый ребенок может стать хорошим человеком».

Хороший учитель, по мнению В. А. Сухомлинского, – это человек, хорошо знающий науку, на основе которой построен преподаваемый им предмет, влюбленный в нее, знающий ее горизонты – новейшие исследования, достижения. Хороший учитель – это человек, знающий психологию и педагогику, понимающий и чувствующий, что без знания науки о воспитании работать с детьми невозможно.

Эрудиция, широта научного кругозора, современный характер знаний… Назвав эти составляющие предметной компетентности учителя, В. А. Сухомлинский рядом с ними, «внутри них», называет личностные качества, определяющие компетентность психологическую: необходимость осмысления и «самоподачи» своей любви к детям.

Перечисление конкретных профессионально-личностных качеств, необходимых хорошему учителю, может быть продолжено: убежденность и самокритичность, искренность и способность владеть собой, целеустремленность и гибкость и др. Без них вряд ли возможно овладеть профессиональным мастерством, научиться действовать свободно и целесообразно.

И объединяет их общее основание – потребность учителя в общении с детьми.

Выделим личностные качества учителя, обеспечивающие эффект его эмоционально-волевого воздействия на процесс общения.

Прежде всего – это качества суггестивные: способность к внушению, к эмоциональному воздействию на слушателя, что позволяет обращаться не только к его разуму, но и к чувству, умение пробудить ассоциации, активизировать работу воображения и фантазии школьника.

Перцептивные качества: наблюдательность, умение «читать по лицам», определять психическое состояние партнера по внешним признакам – и соответственно реагировать, корректируя свое поведение, меняя способы воздействия.

Кроме того, необходимо отметить такие важные составляющие, как способность к эмоциональному переключению и к использованию палитры всех эмоциональных средств воздействия, а также умение находить и нестандартно использовать речевые средства, адекватные для решения конкретной учебной цели, для достижения конкретной коммуникативной задачи.

Итак, личностные качества человека, избравшего профессию учителя, профессию, относящуюся к типу «человек – человек», правомерно рассматривать как исходные составляющие профессионального мастерства. Вот почему так важны навыки самооценки: познание себя – основа стремления к постоянному совершенствованию, к достижению «коммуникативной и интеллектуальной самодостаточности личности» (А. А. Леонтьев).

Наиболее полно внутренний и внешний потенциал личности сурдопедагога отражают его социальная позиция и ценностные ориентации. Нравственные качества сурдопедагогов являются в значительной степени определяющими для формирования личности глухих детей, что связано с ограниченностью социальных контактов глухих, воспитывающихся, как правило, в условиях школы-интерната.

Успех деятельности сурдопедагога во многом определяется наличием педагогических способностей. Педагогические способности – предпосылка для педагогического мастерства. В структуру педагогических способностей включаются психолого-педагогическая зоркость и наблюдательность, воображение, организаторские способности и педагогический такт. Педагогические способности формируются в процессе деятельности. Эрудиция – обязательное качество сурдопедагога. Известный русский сурдопедагог Н. М. Лаговский считал, что «первое условие, которое необходимо в учителе глухонемых, есть основательное педагогическое образование… обучать глухонемых способны только самые даровитые учителя с основательной подготовкой». Сурдопедагог должен обладать глубокими и разносторонними знаниями из разных областей науки, культуры, искусства, этики, а также в совершенстве знать свой предмет и современные проблемы сурдопедагогики.

Определяющими признаками профессиональной квалификации сурдопедагога являются знание методологических основ и категорий современной педагогики и сурдопедагогики; общих закономерностей и особенностей развития ребенка с особыми образовательными потребностями, а также индивидуально-психологических качеств личности на разных возрастных этапах; путей коррекции и компенсации нарушений развития глухих и слабослышащих детей; понимание принципов, целей, задач, форм и методов коррекционно-развивающего обучения и социальной реабилитации лиц с недостатками слуха. Эти знания составляют специфическую сторону эрудиции сурдопедагога.

Однако одни знания, как бы широки они ни были, не принесут успеха, если сурдопедагог (учитель и воспитатель) не обладает рядом качеств, характеризующих его отношение к воспитанникам. Работа в специальной школе требует не только любви к детям вообще, но любви к детям, которые имеют слуховые нарушения и вследствие этого вторичные недостатки в развитии речи и мышления. Глухие и слабослышащие дети бо́льшую часть времени проводят в стенах школы-интерната, поэтому учитель в их жизни играет гораздо большую роль, чем в жизни ребенка с нормальным слухом. Его задача – найти с ребятами общий язык, завоевывать их доверие, проникнуть в духовный мир каждого. Вера ребенка в педагога, взаимное доверие между воспитателем и воспитанниками, по словам В. А. Сухомлинского, «это элементарные и вместе с тем самые сложные, самые мудрые правила воспитания, постигнув которые, учитель становится подлинным наставником». При этом человечность педагога, глубокая любовь к детям должна сочетаться с разумной строгостью и требовательностью.

Некоторые психологи считают возможным ограничиться выделением двух основных стилей руководства учителем педагогическим процессом – демократического и авторитарного. Демократический стиль характеризуется объективным, уважительным отношением учителя к школьникам, стремлением учесть индивидуальные особенности, потребности и личный опыт каждого из них; речевое поведение учителя отличается в этом случае гибкостью, отсутствием стереотипов. Для авторитарного стиля характерны функционально-деловой подход к организации общения, четко выраженные установки, в основе которых лежит «усредненное» представление учителя об ученике; как правило, педагог предпочитает руководствоваться стереотипами как в оценке возможностей учеников, так и в собственных речевых действиях.

Другие исследователи (В. А. Кан-Калик, ТА. Ладыженская) предлагают дополнительную градацию с учетом характера личностного межсубъектного отношения в рамках авторитарного или демократического стиля:

• общение-устрашение (авторитет учителя держится на страхе, который он внушает своим учащимся);

• общение-заигрывание (учитель стремится понравиться, «снимая» между собою и детьми необходимую дистанцию);

• общение с четко выраженной дистанцией;

• общение на основе дружеского расположения (между учителем и учениками устанавливаются дружеские отношения);

• общение на основе совместной увлеченности познавательной деятельностью.

Противоположность двух первых типов, представляющих собой крайнее проявление авторитарного и демократического типов, кажущаяся. Объединяет их многое. Прежде всего – отсутствие подлинного интереса к ученикам, стремление сократить затраты энергии и времени на установление творческого контакта.

В первом случае результативность (если ее измерять «нормативными» знаниями) вполне вероятна. Исследователи отмечают, что стереотип авторитарного поведения имеет тенденцию увеличиваться со стажем работы, что зачастую это стиль учителей, хорошо знающих свой предмет, и поэтому информационно-коммуникативная ущербность такого общения не столь очевидна.

Вряд ли могут быть сомнения в необходимости дистанции, но стиль, обозначенный как «общение с четко выраженной дистанцией», правомерно рассматривать как разновидность авторитарного стиля. Смысл этой довольно распространенной модели общения заключается в том, что между педагогами и детьми в качестве невидимого ограничителя во взаимоотношении выступает дистанция, которую педагог устанавливает между собой и учащимися.

Результатами такого общения являются отсутствие межличностного контакта между педагогом и детьми, слабая обратная связь, равнодушие школьников к учителю. Кроме того, можно добавить, что возникающий психологический барьер сковывает действия школьников, мешает свободному проявлению их творческого самовыражения.

Не следует смешивать проявления авторитарного стиля со строгостью. Сдержанность и строгость могут быть личными качествами учителя, и школьники охотно будут выполнять его требования, если за строгостью они чувствуют интерес к совместной работе.

И бесперспективным может оказаться стремление «снять» дистанцию, если желание учителя установить дружеские отношения, понравиться ученикам проявляется в форме откровенного «заигрывания» с ними. В основе этого стиля «общения-заигрывания» лежит все то же равнодушие к ученикам, боязнь душевных затрат.

Подлинно демократический характер отношений между учителем и учениками складывается в рамках стилей общения, завершающих перечень. «Общение на основе дружеского расположения» и «общение на основе совместной увлеченности познавательной деятельностью» имеют много точек пересечения. В индивидуальном стиле учителя могут преобладать признаки того или другого, но обязательно взаимодействуя и взаимообогащаясь.

Сотворчество – стержнеобразующий принцип этих стилей. Хотя у каждого думающего и творчески работающего учителя свое представление о принципе взаимодействия с учениками и свой вариант его определения, в самом главном эти представления совпадают. Профессионализм выражается также в умении видеть педагогические задачи, самостоятельно их формулировать, анализируя педагогическую ситуацию, и находить оптимальные средства их решения.

Для овладения профессионализмом каждому педагогу помимо коммуникативных важно сформировать гностические (познавательные), исследовательские, проективные конструктивные и организаторские умения.

Гностические умения проявляются в постоянном повышении психолого-педагогических и специальных знаний, работе с общей и специальной литературой, способности творчески применять знания по сурдопедагогике, сурдопсихологии, специальным методикам и смежным, прежде всего лингвистическим и медицинским дисциплинам; в постоянном поиске наиболее эффективных мер коррекции и компенсации развития детей при нарушении слуха; критическом осмыслении учебно-воспитательного процесса; анализе собственного опыта, а также внедрении в практику передовых достижений педагогической науки.

Исследовательская функция включает умение изучать специальную литературу под определенным углом зрения, ставить в ходе педагогического процесса простые эксперименты для определения сравнительной эффективности содержания, методов обучения и воспитания, формулировать проблемные вопросы и т. д.

Сурдопедагог должен уметь вести постоянное наблюдение за особенностями становления речевой деятельности, развития остаточной слуховой функции (в целях воспитания речевого слуха) и понятийного мышления глухих и слабослышащих школьников в условиях целенаправленного педагогического воздействия, анализировать эффективность применяемых педагогических средств, творчески и обоснованно выстраивать организационно-педагогическую и логико-психологическую структуру урока.

Проективная функция выражается в умении планировать учебно-воспитательный процесс, усиливая его развивающую направленность. В этом аспекте учителю необходимо:

• осуществлять текущее и перспективное планирование педагогической деятельности на основе использования личностно ориентированных технологий обучения;

• обоснованно выбирать оптимальные средства, методы и приемы для руководства учебно-познавательной деятельностью учащихся с учетом структуры нарушения, а также задач воспитания и развития детей на каждом возрастном этапе;

• определять рациональные пути формирования произношения и развития слухового восприятия, использования различных типов звукоусиливающей аппаратуры (индивидуального и коллективного пользования);

• планировать работу по созданию условий для развития личности каждого воспитанника и межличностных отношений в коллективе;

• определять конкретные учебно-воспитательные задачи исходя из общих целей воспитания, с учетом возрастных и индивидуальных особенностей учащихся и социально-психологических особенностей коллектива.

Таким образом у сурдопедагога формируется педагогическое воображение – способность предвидеть и проектировать становление личности ребенка.

Конструктивно-организаторская функция направлена на эффективное построение педагогического процесса. Для ее выполнения педагог должен овладеть рядом умений:

• эффективно проводить учебно-воспитательную работу с глухими и слабослышащими школьниками с использованием индивидуального подхода в условиях личностно ориентированной модели обучения;

• выполнять функции учителя-сурдопедагога, учителя по развитию слухового восприятия, классного руководителя, учителя-предметника, сурдопедагога-психолога, воспитателя в школах-интернатах в соответствии с основной специальностью и дополнительной специализацией;

• использовать разнообразные формы и средства обучения, прогрессивные приемы руководства различными видами деятельности учащихся (учебно-познавательной, трудовой, общественной, игровой, спортивной, художественно-творческой);

• реализовывать конкретные образовательные, развивающие и воспитательные задачи уроков, занятий исходя из общей цели гармоничного развития личности и ее успешной социализации;

• подбирать материал на каждый урок (занятие), предусматривать его усложнение и обеспечение связи с предыдущим и последующими материалами;

• использовать естественные и создавать специальные условия для активизации речевого общения детей со взрослыми и между собой, развития их инициативной речи;

• организовывать детей для выполнения поставленных задач;

• проводить профориентационную работу среди учащихся, обеспечивающую им социальную самостоятельность и зрелость по окончании школы; способствовать профессиональной ориентации воспитанников как главному фактору трудового самоопределения и успешной социализации;

• изготавливать и умело использовать в процессе обучения наглядный и дидактический материал с учетом особенностей познавательной деятельности детей; владеть навыками рисования, черчения; декоративно-прикладного искусства;

• использовать в педагогическом процессе общие технические (проекционную, кино-, фотоаппаратуру, магнитофоны, видеомагнитофоны и др.) и специальные технические средства обучения (звукоусиливающую аппаратуру коллективного и индивидуального пользования, аудиометрическую, аудиовизуальную, тренажерную аппаратуру индивидуального пользования, виброскоп и т. д.);

• организовывать свое рабочее место, готовить необходимое оборудование в целях создания и пополнения кабинетов по слуховой работе, предметно-практическому обучению, русскому языку и литературе, математике, биологии и т. д., вести документацию в соответствии с заданными требованиями и т. п.;

• проводить общественно-педагогическую работу среди родителей, участвуя, в частности, в работе университетов для родителей и т. п.

Успешному осуществлению конструктивно-организаторской функции способствуют также прикладные умения сурдопедагога в разных видах деятельности: практические, драматические, изобразительные, спортивные, музыкальные. Так как региональные школы для глухих и слабослышащих детей в настоящее время в основном интернатного типа, все эти умения помогают организовывать деятельность детей во внеурочное время более содержательно, интересно и творчески.

Диагностирующая функция направлена на педагогическое изучение личности и познавательной деятельности учащихся, детского коллектива.

Сурдопедагогу важно уметь проводить психолого-педагогическое изучение личности и познавательной сферы ребенка с недостатками слуха (его характера, особенностей поведения, интересов, темперамента, особенностей знаний, сформированности умений, навыков), а также коллектива (межличностные отношения, влияние коллектива на развитие личности, выявление лидеров в школьном самоуправлении).

Для правильной организации учебно-воспитательного процесса сурдопедагогу особенно важно выяснить исходные данные о классе и каждом ученике (каковы личностные особенности, с какими знаниями пришел ребенок в школу, какими средствами общения пользуется, как развита его словесная речь, каков остаточный слух и умение им пользоваться и т. д.), а в процессе обучения анализировать изменения, происходящие под влиянием педагогических воздействий, и использовать полученные данные для составления психолого-педагогической характеристики и корректировки процесса обучения. В этих целях сурдопедагог использует такие методы, как сбор анамнестических сведений, изучение личных дел, дневников, наблюдения, проведение индивидуальных и групповых бесед, анкетирование, анализ контрольных, самостоятельных и творческих работ учащихся.

Осуществление сурдопедагогом диагностической функции требует также ряда других педагогических умений:

• осуществлять учет и контроль эффективности учебно-воспитательной работы в целом; уметь пользоваться разными формами обратной связи – от текущего опроса до предъявления итоговых контрольных заданий;

• исследовать состояние слуховой функции посредством психоакустической (речевая и тональная) и объективной аудиометрии (акустическая импедансометрия, регистрация слуховых вызванных потенциалов), определять состояние речевых навыков детей с недостатками слуха;

• устанавливать соответствие знаний, умений, навыков требованиям программы;

• вести повседневный учет воспитательно-образовательной работы, пользуясь разными его формами; видеть связь развития учащихся с использованием различных методов воспитательно-образовательной работы;

• анализировать свою работу и работу коллег, определять ее соответствие требованиям теории и практики обучения глухих (слабослышащих) детей, определять задачи и направления ее совершенствования и т. д.

Высокий уровень развития этих умений содействует успешному формированию педагогической наблюдательности – способности по малозаметным признакам определять тенденции в развитии коллектива, личности ребенка, способности прибегать к общим указаниям и осуществлять индивидуальный подход.

Координирующая функция сурдопедагога означает объединение и согласование содержания и направленности педагогических воздействий на учащихся, осуществляемых в системе общественного и семейного воспитания. Осуществление этой функции требует следующих умений:

• объединять усилия учителя и воспитателя в решении задач, стоящих перед специальной школой;

• устанавливать деловые контакты с коллегами и семьями учащихся, анализировать отношения, которые сложились в семье;

• учить родителей продолжать линию, проводимую специальной школой, показывать им содержание, методы развития сенсорики, речи, слуха, наглядных и понятийных форм мышления, воспитания нравственных качеств, трудолюбия, эстетического и физического развития детей;

• побуждать родителей к активному участию в работе специальной школы;

• осуществлять руководство ученическим коллективом.

Коммуникативная функция, как уже отмечалось, проявляется в творческом сотрудничестве, стиле взаимоотношений сурдопедагогов с коллегами, детьми и родителями. Реализация этой функции требует следующих умений:

• устанавливать педагогически целесообразные отношения с детьми (уважение, доброжелательность, доверие, требовательность, терпение и т. п.), отношения сотрудничества в процессе совместной деятельности, в процессе обучения и воспитания;

• стимулировать детей к овладению навыками речевого общения со сверстниками и взрослыми с помощью устной или жестовой речи в зависимости от педагогической системы обучения (коммуникативно-деятельностной или билингвизма);

• общаться с глухими и слабослышащими детьми словесной (жестовой) речью, используя при необходимости дактильную речь. Речь сурдопедагога должна быть при этом четкой, правильной, но без утрированной артикуляции;

• регулировать общение и межличностные отношения в группе детей;

• быть пропагандистом научных и сурдопедагогических знаний в школе и вне ее.

Сформированность коммуникативных, гностических, проективных, конструктивно-организаторских и исследовательских умений дает возможность сурдопедагогу творчески решать профессиональные задачи, анализируя педагогические ситуации, самостоятельно формулируя проблемы и отыскивая оптимальные способы их решения.

Названные умения лежат в основе квалификационной характеристики сурдопедагога.

В свете новой парадигмы обучения, использования различных педагогических систем в образовании лиц с нарушениями слуха важной представляется готовность будущего специалиста, современного учителя-сурдопедагога к экспериментальной работе, к инновационной деятельности.

В число критериев способностей учителя к инновационной деятельности входят:

1. Мотивационно-творческая направленность личности (любознательность, творческий интерес; стремление к творческим достижениям, стремление к самосовершенствованию).

2. Креативность (продуцирование большого числа решений; вариативность педагогической деятельности; фантазия, воображение; потребность в освоении педагогических новшеств; гибкость, критичность мышления, способность к оценочным суждениям, к самоанализу, к рефлексии, способность к созданию авторской концепции, личностно ориентированных технологий обучения).

Наиболее значимыми компонентами инновационной деятельности являются восприимчивость, чувствительность, открытость проблемам, нелинейное мышление.

Кроме того, современная система подготовки учителя должна ориентировать будущего сурдопедагога на развитие индивидуального стиля, что предполагает познание будущим учителем своей личности, определение оптимальных способов деятельности. Как известно, не всегда типологически обусловленный стиль деятельности является наилучшим с точки зрения эффективности деятельности. Например, подвижные учителя проявляют излишнюю торопливость, преждевременность. Это приводит к несвоевременности выполнения педагогических приемов, к стремлению использовать «калейдоскоп» методов обучения. Эта же тенденция обнаруживается и при освоении новшеств (как можно больше и разнообразнее). Таким образом, можно констатировать, что часто стиль деятельности выбирается вопреки ее успешности лишь потому, что учителю так удобно работать. В этом случае не учитель приспосабливается к деятельности, а «деятельность приспосабливается» к человеку. Часто это происходит не потому, что педагог не стремится показать высокий результат, а потому, что не может преодолеть себя, попробовать осуществлять деятельность другим способом.

Учителя-мастера часто обладают универсализмом, т. е. могут в случае необходимости использовать различные стили, выражающиеся, в частности, в методике ведения урока. Однако владение педагогами разными стилями не означает, что у них исчезают типологически предпочитаемые стили деятельности, наиболее адекватные и удобные для них. В программе профессионального самовоспитания студентам следует определить у себя имеющийся и предпочитаемый стили педагогической деятельности, так как они не всегда совпадают. Как известно, относительно высокого уровня развития индивидуального стиля достигают учителя с различными психодинамическими свойствами – эмоционально возбудимые и невозбудимые, тревожные и нетревожные.

Эффективнее с самого начала формировать адекватный для будущего сурдопедагога стиль, так как он приводит к большему начальному результату в профессиональном становлении молодого учителя, а также повышает эффективность инновационной деятельности. По мере формирования способов и приемов адекватного индивидуального стиля можно приступить к освоению и других способов и приемов, чтобы расширить технологию выполнения педагогической деятельности.

Преподавание обычно требует применения не одного, а целого ряда методов, их комплекса.

Представление о методах, используемых на данном уроке, всегда конкретно. То, что для одних условий является удачным, эффективным, для других условий, для другой темы, для других детей и учителей может оказаться неприемлемым. Сравнение возможностей отдельных методов обучения и соотнесение их со своей личностью, с возможностями детей является одним из условий успешного выполнения педагогической деятельности.

Синтез профессиональных знаний, умений, педагогических способностей и качеств личности учителя представляет собой фундамент формирования педагогического мастерства, высокого, постоянно совершенствуемого искусства обучения и воспитания.

Профессиональная обязанность сурдопедагога – совершенствование своей квалификации. Это непременное условие творческой деятельности и повышения педагогического мастерства. Основы для формирования профессионального мастерства закладываются во время обучения в вузе. Дальнейшее же формирование сурдопедагога-мастера происходит в процессе самостоятельной практической деятельности на основе глубокого овладения ее научными основами, новейшими достижениями передового педагогического опыта. Углубление и расширение знаний в области педагогики и психологии (общей и специальной), лингвистики, специальных методик – необходимое условие совершенствования деятельности сурдопедагога, повышения эффективности учебно-воспитательной работы в целях успешного решения ключевой задачи – осуществления гармонического развития личности ребенка с нарушениями слуха и успешной интеграции его в обществе.

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. На основе данных сурдопедагогической практики докажите, что ребенок с нарушениями слуха является не только объектом, но и субъектом специального образования.

2. Как соотносится предмет сурдопедагогики с предметами конкретных исследований частных вопросов обучения глухих и слабослышащих детей?

3. С учетом материалов новых работ по сурдопедагогике определите основные тенденции развития ее предметной области в настоящее время.

4. Какие трудности могут возникать при установлении целей в повседневной практике сурдопедагогической работы? Поясните и аргументируйте ответ.

5. Как связаны между собой цели и задачи сурдопедагогики? Какие требования следует учитывать при постановке целей и задач в учебно-воспитательной деятельности?

6. Выделите наиболее значимые межпредметные связи современной сурдопедагогики с другими отраслями знания.

7. Какие эмпирические методы используются в сурдопедагогике? Приведите известные вам примеры использования этих методов в сурдопедагогике.

8. Какие личностные и профессиональные качества сурдопедагога, на ваш взгляд, являются наиболее важными? Охарактеризуйте эти качества.

Литература

1. Бабанский Ю. К. Оптимизация процесса обучения: Общедидактические аспекты. М., 1977.

2. Выготский Л. С. Основы дефектологии // Собр. соч.: В 6 т. М., 1983. Т. 5.

3. Дьячков А. И. Дидактика школ глухих детей: Учеб. пособие. М., 1968. Ч. 1.

4. Дьячков А. И. Системы обучения глухих детей. М., 1961.

5. Занков Л. В. Избранные педагогические труды. М., 1990.

6. Зыков С. А. Проблемы сурдопедагогики. Избранные труды. М., 1997.

7. Леонтьев А. А. Психология общения. М., 1997.

8. Лихачев Б. Т. Педагогика: Курс лекций: Учебное пособие для студентов педагогических учебных заведений и слушателей ИПК и ФПК. М., 1992.

9. Ломов Б. Ф. Методологические и психологические проблемы психологии. М., 1999.

10. Мещеряков А. И. Слепоглухонемые дети: Развитие психики в процессе формирования поведения. М., 1974.

11. Морозова Н. Г. Формирование познавательных интересов у аномальных детей (сравнительно с нормой). М., 1969.

12. Назарова Н. М. Развитие теории и практики дефектологического образования. Сурдопедагог: История, современные проблемы, перспективы профессиональной подготовки. М., 1992.

13. Подласый И. П. Педагогика: Новый курс: Учеб. для студентов педагогических вузов: В 2 кн. М., 2000. Кн. 1.

14. Сластенин В. А., Исаев И. Ф., Мищенко А. И., Шиянов Е. Н. Педагогика: Учеб. пособие для студентов педагогических учебных заведений. М., 1998.

15. Сурдопедагогика / Под ред. А. И. Дьячкова. М., 1963.

16. Сурдопедагогика: Учеб. пособие для студентов дефектологических факультетов педагогических институтов / Под ред. М. И. Никитиной. М., 1989.

17. Янн П. А. Воспитание и обучение глухого ребенка: Сурдопедагогика как наука. М., 2003.

Основные этапы развития зарубежной сурдопедагогики

Проблемы теории и практики обучения и воспитания глухих имеют достаточно длинную историю и характеризуются различными подходами (А. Г. Басова и С. Ф. Егоров, А. И. Дьячков, Г. Л. Зайцева, Н. Н. Малофеев, Н. М. Назарова, Г. Н. Пенин и др.).

Особое отношение к глухим наблюдается уже в период IX–VIII вв. до н. э.

В Древней Греции и Древнем Риме не существовало системы обучения детей с проблемами слуха. В античных государствах «глухонемые» не были полноправными членами общества, их признавали необучаемыми. Кодекс Юстиниана (VI в. н. э.) учреждал опекунство над «неполноценными», глухие от рождения признавались недееспособными, так как полагалось, что они не в состоянии управлять своим имуществом, изложить свое мнение устно или письменно.

В античной медицине существовало представление о сверхъестественной природе глухоты и невозможности ее излечения, и лишь Аристотель (384–322 гг. до н. э.) в своих философских трактатах «О чувствах чувствующих» и «О чувственных восприятиях и их объектах», рассуждая о причинных зависимостях органов чувств, раскрыл отрицательное влияние глухоты и немоты на развитие умственных способностей ребенка, рассматривая орган слуха как важнейший инструмент познания, а немоту считая следствием врожденной глухоты.

С возникновением христианства формируется милосердное отношение к людям с проблемами в развитии, но одновременно растет число религиозных предубеждений и суеверных предрассудков. Глухота представляется как «кара Божья», посланная за грехи.

В эпоху раннего Средневековья в Европе начала формироваться традиция ограничения прав лиц с нарушениями в развитии. Философами-богословами теоретически обосновывалась неполноценность людей с врожденными недостатками, а средневековое законодательство не признавало инвалидов дееспособными.

Первые попытки обучения глухих приходятся на период XV в. Зародившаяся в Западной Европе теория и практика воспитания и обучения глухонемых интересовала многих ученых того времени. Этому способствовало возникновение в эпоху Возрождения прогрессивных взглядов на познавательные возможности глухих. Нидерландский ученый Рудольф Агрикола (1443–1485) в книге «Об открытии диалектики» говорил о возможности обучения глухонемых письменной речи с помощью специальных методов и приемов, приводя ряд конкретных примеров.

Итальянский профессор Джероламо Кардано (1501–1576) в своих работах «О тонкостях», «О физиологии чувств» и «О моей жизни» дал физиологическое объяснение глухонемоты, показал, что глухота происходит от болезни, а немота – от глухоты. Им создана первая классификация глухоты: глухие от рождения, рано потерявшие слух (до того как ребенок научился говорить) и позднооглохшие, сохранившие речь. Д. Кардано впервые дал физиологическое обоснование глухоты и немоты и доказал возможность обучения глухих на основе использования сохранных органов чувств. Ему же принадлежит идея создания дифференцированного подхода к обучению глухих с учетом степени потери слуха и уровня развития речи.

Теоретические взгляды Д. Кардано получили свое практическое подтверждение в Испании. Педро Понсо де Леон (1520–1584) создал оригинальный метод обучения глухих и успешно внедрил его в практику индивидуального обучения детей из аристократических семей. П. Понсо использовал в своей методике различные виды речи: устную, письменную, дактильную и жестовую.

Х. П. Боннет (1579–1633) в трактате «О природе звуков и искусстве научить глухонемого говорить» (1620), рассматривая цели и задачи обучения и воспитания глухих в тот период, говорил о необходимости обучения таких людей словесной речи посредством дактильной и устной ее форм. Он отмечал значение речи в развитии умственных способностей учащихся при использовании вопросно-ответной формы речи в обучении глухих специальным педагогом.

Э. Р. Каррион (1579–1652), развивая на практике идеи своих современников, опирался в обучении глухих на тактильно-вибрационные ощущения и остатки слуха.

Идеи Х. П. Боннета получили свое дальнейшее развитие в виде отдельных попыток обучения глухих в Европе: в Англии – Джон Валлис (1616–1703) и Дж. Бульвер, в Швейцарии – Дж. К. Амман (1669–1724), в Нидерландах – Ф. М. Ван Хелмонт (1614–1699), в Италии – Ф. Л. Терций (1631–1687).

Попытки индивидуального обучения были объективным следствием социального заказа представителей знати, имевших детей с нарушениями слуха. Однако положительный опыт индивидуального обучения долгое время не приводил к организации учебных заведений для этой категории детей.

Лишь в 70-е гг. XVIII в. появляются попытки организации и развития специальных учреждений для обучения и воспитания глухих.

В 1770 г. во Франции была открыта первая в мире частная школа – Парижский институт глухонемых, организатором которой был Шарль Мишель де Эппе (1712–1789). Он стал создателем мимического метода, в основе которого лежали идеи французских просветителей Вольтера, Д. Дидро, Ж.-Ж. Руссо и др.

Идеи Ш. М. де Эппе развил Р. А. Сикар (1742–1822). Его система была направлена на всестороннее умственное и физическое развитие личности глухого ребенка, на усвоение ряда общеобразовательных знаний, подготовку к труду и жизни в обществе. Однако для решения этих задач на протяжении всего периода обучения использовалась только жестовая форма речи, на базе которой глухие овладевали письмом. Несмотря на дополнение жестового языка «методическими знаками», применение на практике мимического метода не позволяло решить поставленные перед ним задачи в полном объеме.

14 апреля 1778 г. в Лейпциге Самуил Гейнике (1727–1790) основал первый в Германии Институт для глухонемых. Он разработал свою систему обучения глухих, получившую впоследствии название чистый устный метод, которая признавала устную речь главным средством и целью обучения. Дети также овладевали чтением, письмом и арифметикой. В основе обучения лежали механические упражнения в технике произнесения звуков, слогов, слов, фраз; в начальный период обучения упор делался на формирование произносительных навыков.

В XIX в. во Франции Александр Бланше (1817—?) организовал совместное обучение глухих со слышащими детьми. При этом глухие выделялись в особый класс в обычной школе, а слабослышащие дети учились вместе с обычными детьми. В работе А. Бланше «Руководство для наставника…» (1858) давались общие методические указания по такому способу обучения глухих детей; выделялись категории глухих: собственно глухонемые и говорящие глухие (полуглухие); раскрывались методы обучения устной речи посредством жестов, мимики и дактилологии.

Также во Франции появился интуитивный (материнский) метод Жана Жака Валада-Габеля (1801–1879), в основу которого было положено развитие речи маленьких слышащих в норме. Этот метод исключал использование жестовой речи и ставил на первое место в дополнение к устной (звучащей) речи письменную речь с применением наглядности в виде табличек (глобальное чтение), при этом придавалось большое значение дактильной речи. Ж. Ж. Валад-Габель считал, что устная речь недоступна глухому, и полагал, что глобальное чтение без изучения букв алфавита наиболее доступно глухонемым.

В 1779 г. в Вене (Австрия) открылся Институт глухонемых, в котором мимический метод обучения был преобразован И. Майем (1754–1820) и Ф. Шторком (1746–1820): стала широко использоваться дактильная азбука, а жестовая речь – лишь в качестве вспомогательного средства. Эту работу продолжил М. Менус (1774–1850), который дополнил этот метод и ввел обучение глухих устной речи.

Получивший к тому времени широкое развитие чисто устный метод постепенно видоизменился. Так, Ф. М. Гиль (1805–1874) создал ряд руководств по обучению глухих устной речи, чтению с губ, письму и чтению. Новым в его системе было расширение круга общеобразовательных предметов в содержании обучения глухих. Методика Гиля основывалась на принципе природосообразности и знании особенностей детского восприятия и в дальнейшем стала называться естественным методом обучения глухих детей.

Иоганн Фаттер (1842–1916), напротив, поставил основной целью обучения овладение устной словесной речью, а не набором знаний. Обучение глухих разговорной речи он свел к обучению звукам речи. Позднее система И. Фаттера получила второе название – звуковой метод.

В США первый Институт (школа) глухих открыл в 1817 г. Томас Галлоде (1787–1851). Обучение в этом учебном заведении велось по французскому методу с использованием письма, жестов и дактилологии. В дальнейшем на основе собственного и европейского опыта Хорас Ман (1796–1859) и Эдвард Галлоде (1837–1907) создали комбинированную систему, сочетавшую различные методы обучения и включавшую в том числе обучение устной речи.

Разработкой проблем обучения глухих детей устной речи занимались Александр Мельвиль Белл (1815–1905), предложивший систему «видимая речь»: каждый звук получал свой знак, обозначающий артикуляцию. Его сын Александр Грехем Белл (1847–1922) основал Физиолого-фонетический институт и Общество содействия обучению глухих устной речи, изобрел телефон, а также уделял значительное внимание вопросам раннего обучения глухих.

В 1879 г. В Париже и в 1880 г. в Милане состоялись первые конгрессы по вопросам обучения глухих. На миланском конгрессе система чистого устного метода была признана универсальной, поскольку, как отмечалось в резолюции, она давала глухим средства общения со слышащими.

Нижней границей этого периода развития взглядов общества на обучение глухих в каждой стране можно считать год принятия закона об обязательном всеобщем бесплатном начальном образовании. Общие тенденции данного периода характеризуются тем, что было положено начало системе специальных государственных учреждений для обучения глухонемых, приняты законы, определены источники финансирования, разработаны цели и методы обучения. Специальное образование охватывало большинство регионов стран Европы и Америки, а формирующаяся деятельность негосударственных организаций по обучению и воспитанию глухонемых способствовала дальнейшему развитию системы их обучения.

В конце XIX – начале XX в. сурдопедагоги Европы и Америки пытались усовершенствовать и преодолеть формализм чистого устного метода, ставившего главной целью обучение устной (звуковой) речи, а не усвоение глухими детьми общеобразовательных знаний.

Немецкий учитель глухих И. Гейдзик (1851–1942) критиковал чистый устный метод как не соответствующий природе глухого ребенка. Вначале он выступал за возврат к мимическому методу, позднее предложил строить обучение глухих устной речи с использованием дактилологии.

Константин Малиш (1860–1925) создал глобальный (цельнословный) синтетический метод первоначального обучения глухих устной речи. Обучение речи велось через постановку целых слов и фраз на базе лепетной речи.

Другой немецкий ученый, К. Гепферт (1851–1906), строил обучение глухих детей письменной речи на механизме письма, а его последователи развивали идею применения письменной речи в первоначальный период обучения.

Датский ученый Георг Форхгаммер (1861–1948) создал свой имитативный метод обучения глухих, который сочетал письменный метод с устно-разговорным и строился на основе восприятия и воспроизведения устной речи с применением письменных упражнений.

Рудольф Линдер (1880–1964) разработал метод письменных образов, где обучение письменной речи велось в процессе обучения чтению с широким использованием наглядности (букварь «Слово и картинка», 1911).

Александр Эрлен (1877–1930) создал бельгийский метод, который представлял достаточно стройную систему обучения глухих детей языку и строился на восприятии устной речи через глобальное чтение письменных слов и чтении с губ.

Разновидностью письменного метода был и целостный метод Э. Керна, отметавший использование жестовой речи и дактилологии в обучении глухих устной речи на основе письма.

В связи с развитием оториноларингологии расширились и границы сурдопедагогики. Австриец В. Урбанчич (1847–1921) разработал методику слуховых упражнений, заключавшуюся в исследовании остатков слуха посредством специального прибора (гармоника Урбанчича) при обучении детей методом слуховой гимнастики.

Немецкий ученый Ф. Бецольд (1842–1908) в обучении глухих также опирался на использование остатков слуха, для исследования которых он разработал систему камертонов.

С 1951 г. в Загребе (Хорватия) действует поликлиника по восстановлению слуха у глухих, руководитель которой П. Губерина создал так называемый верботональный метод, основанный на максимальном использовании остатков слуха.

В XX в. как в зарубежной, так и в отечественной сурдопедагогике происходило дальнейшее совершенствование классификации и дифференциации обучения лиц с нарушениями слуха, стало уделяться больше внимания работе с семьей глухого ребенка, развивалась система подготовки сурдопедагогов, совершенствовалась учебно-воспитательная работа в школах (усилилось внимание к общему развитию, к вопросам интенсификации учебного процесса, получили дальнейшее развитие системы профессионального обучения, спортивной подготовки, стали широко использоваться звукоусиливающая аппаратура и новейшие технические средства обучения).

Были созданы национальные и международные организации глухих (Всемирная федерация глухих, 1950). Проводились международные конгрессы сурдопедагогов и глухих, на которых обсуждались вопросы развития теории и практики обучения лиц с нарушениями слуха.

В первой половине XX в. развилась и сложилась система дифференцированного обучения и воспитания детей с нарушениями слуха в специальных учреждениях.

В 70-е гг. прошлого столетия сформировалось новое отношение к положению и обучению глухих. В 1975 г. Организацией Объединенных Наций была принята декларация «О правах инвалидов», которая юридически упразднила деление общества на «полноценное большинство» и «неполноценное меньшинство». Развитие науки и техники – появление высокочувствительных индивидуальных слуховых аппаратов, кохлеарной имплантации, специальных компьютерных программ – также способствовало облегчению вхождения глухих в общество слышащих.

В эти годы в Западной Европе и США появились первые случаи закрытия спецшкол и перевода детей с нарушениями слуха в общеобразовательные учреждения для слышащих детей. Эта тенденция получила название мейнстриминг (от англ. mainstreaming – включение в общий поток), или интеграция. В 1980–1990 гг. во многих странах были приняты законодательные акты об уменьшении (иногда закрытии всех) спецшкол и интеграции детей с нарушениями слуха в среду слышащих школьников.

Заметим, что наряду с положительными факторами интеграция влечет за собой много проблем: увеличение финансирования образования, необходимость индивидуальной работы с глухим ребенком и специальной профессиональной подготовки основного педагога. При этом усиленное внимание учителя к интегрированным детям с проблемами в развитии неизбежно приводит к снижению качества обучения основной массы учащихся.

Противоположной интеграции концепцией является билингвистический подход, сторонники которого считают, что глухие имеют свою собственную культуру, свой родной, жестовый, язык. Билингвизм имеет свою систему обучения, которая строится на основе жестового языка и культивирования особой культуры глухого меньшинства.

Эти два подхода к обучению и воспитанию лиц с нарушениями слуха являются противоположными по своей сути, имеют свои плюсы и минусы, но и у того, и у другого есть право на существование, и родители имеют право выбора той или иной системы для обучения своего ребенка.

Развитие российской сурдопедагогики

Хронологические рамки этапов развития теории и практики обучения лиц с нарушениями слуха в России отличаются от других стран (Н. Н. Малофеев, 1996).

Понятия «глухота» и «немота» на Руси были известны в глубокой древности: уже тогда различались состояние и степень дефекта: глухобезмолвные (глухонемые), оглушенные, глухие, постепенно глохнущие, только что оглохшие.

В Древней Руси согласно указу князя Владимира (996 г.) призрением глухих и других «убогих» занималась церковь. Позднее для этого, как правило, при храмах и монастырях создавались особые дома, в которых они жили и трудились в меру сил. Такие дома были в Киево-Печерской лавре, в Москве, Твери, Новгороде, Пскове, Ростове, Смоленске и других городах. Литературные памятники XI – ХII вв. свидетельствуют о гуманном отношении к глухим на Руси.

Российские законодательные акты XV – ХVII вв. определяли юридические права глухих, гражданское и имущественное положение которых было практически уравнено с обычными людьми.

Таким образом, развитие сурдопедагогической мысли в России складывалось на основе опыта воспитания глухих в системе общественного призрения.

Большой вклад в разработку проблем сурдопедагогики в XVIII в. был сделан Российской академией наук. На ее публичных чтениях обсуждались вопросы использования сохранных анализаторов для возмещения нарушения слуха. В конце XVIII в. начал издаваться журнал «Экономический магазин», в котором помещались краткие популярные статьи о глухоте, ее причинах и средствах преодоления.

Создание в XVIII в. в Москве и Санкт-Петербурге воспитательных домов, где среди прочих детей воспитывались и глухие, положило начало организованному обучению и воспитанию глухих в России. Они обучались различным ремеслам, что впоследствии давало им средства к жизни. Опыт обучения в воспитательных домах доказал возможность обучения глухих, их способность к умственному развитию.

Рассматривая вопросы познания и значения речи в развитии психики человека, Александр Николаевич Радищев (1749–1802) подробно останавливался на методах обучения глухих словесной устной и письменной речи с опорой на сохранные анализаторы. В философском трактате «О человеке, его смертности и бессмертии» он показал роль всех форм речи для формирования мышления, подчеркнул значение словесной речи для умственного развития. Анализируя европейский опыт обучения глухих, Радищев критически относился к применению жестовой речи в обучении, высказывая мысль о возможности замещения одного органа чувств другим. Немоту он считал вторичным дефектом, т. е. последствием глухоты. Идеи А. Н. Радищева стали основополагающими для русской сурдопедагогики того времени.

Первые училища (школы) для глухих детей были открыты в западных губерниях Российской империи, что объясняется рядом социально-экономических причин. В 1690 г. в Пярну было создано небольшое частное училище, где обучение велось по методу И. К. Аммана: от звуков к слову и предложению. В 1802 г. и в 1809 г. в Риге были открыты частные училища для глухих, а в 1805 г. – в Вильно. В 1806–1810 гг. в Санкт-Петербурге существовала частная школа для глухих, занятия в которой велись по системе Р. А. Сикара. В силу объективных причин эти училища просуществовали недолгое время, но они сыграли роль первых опытных учреждений для глухонемых.

В 1806 г. под покровительством императрицы Марии Федоровны в Павловске было организовано училище для глухонемых, которое в 1810 г. перевели в Санкт-Петербург. В 1810–1824 гг. им руководил ученик Р. А. Сикара Ж. Б. Жоффре, который вел обучение на основе письменной речи. Помимо получения общеобразовательных знаний, учащиеся овладевали различными профессиями.

Позднее открылись училища для глухонемых в Варшаве (1817), Москве (1831), Одессе (1843) и других городах.

Практическая работа с глухими требовала теоретической базы. Преподаватель и директор Петербургского училища глухонемых Виктор Иванович Флери (1800–1856) в своих работах «Глухонемые, рассматриваемые в отношении к их состоянию и к способам образования самым свойственным их природе», «О преподавании изустного слова» показал, что глухота не лишает ребенка возможностей интеллектуального и нравственного развития, а также доказал необходимость обучения глухих словесной речи и обосновал целесообразность сочетания различных форм речи в этом процессе. Он также был одним из первых сурдопедагогов, кто высказал идеи о важности дошкольного обучения глухих и дифференцированного подхода к обучению.

Его коллега Георгий Александрович Гурцов (1778–1858) – автор первого русского учебно-методического пособия для учителей и учащихся школ глухих (1838) – предложил использовать в обучении глухих естественный язык жестов, который сначала «ограмматизуется» посредством условных обозначений, затем переводится в письменную словесную речь и письмо становится единственным средством обучения. Г. А. Гурцов также осуществлял дифференцированный подход при обучении глухих и слабослышащих.

В 1864 г. были утверждены «Положение о начальных народных училищах» и «Устав гимназий и прогимназий», которые упрощали организацию новых школ. В этот период были открыты училища и школы глухонемых в Александровске, Вязниках, Казани, Калуге, Киеве, Новочеркасске, Перерве, Саратове, Туле, Уфе и других городах.

Продолжала развиваться и методика обучения глухих. Сурдопедагог Яков Тимофеевич Спешнев (1820–1865) популяризировал идею А. Бланше о совместном обучении глухих и слышащих, вводя в обучение глухих устную речь и наглядные средства. Иван Яковлевич Селезнев (?—1889) создал оригинальную методику постановки звуков и чтения с губ, использовал мимику и дактилологию как вспомогательные средства обучения глухих.

В этот период начали издаваться первые переводные и отечественные методические пособия и учебники. В 1898 г. в Санкт-Петербурге было создано Попечительство императрицы Марии Федоровны о глухонемых, которое начало активно действовать: были открыты новые училища, школы, приюты, хутора и богадельни для глухонемых; в состав Попечительства вошли ранее открытые школы; были организованы курсы для подготовки учителей глухонемых; издавался учебно-методического журнал «Вестник Попечительства…»

Представители петербургской школы продолжили разработку методики обучения глухих. Александр Федорович Остроградский (1853–1907) и Николай Михайлович Лаговский (1862–1933) пропагандировали звуковой способ, основанный на чистом устном методе. Петр Дмитриевич Енько (1844–1916) предложил естественный способ обучения глухонемых речи, в котором пытался преодолеть недостатки немецкой системы, и разработал слоговой метод обучения произношению, грамоте и глобальному чтению с губ. Иван Александрович Васильев (1862–1940) предложил графический метод, основывавшийся на использовании письменной речи.

В 1860 г. в Москве глухой художник Иван Карлович Арнольд (1805–1891) открыл училище, которое впоследствии стало Московским городским Арнольдо-Третьяковским училищем глухонемых. Поначалу обучение в нем вели преимущественно глухие учителя. С приходом в училище в 1896 г. Ф. А. Рау (1868–1957) исходным средством обучения стала устная речь, педагоги применяли дифференцированный подход к детям с недостатками слуха. Училище стало всероссийским опытным методическим центром.

В 1900 г. в Москве Федор Андреевич Рау и Наталья Александровна Рау (1870–1947) организовали первый в России и Европе детский сад для глухонемых, где велась целенаправленная работа над формированием устной речи у глухих детей.

В 1895–1896, 1903 и 1910 гг. проходили съезды русских сурдопедагогов, на которых обсуждались насущные проблемы теории и практики обучения глухих детей.

К началу XX в. была создана русская система обучения детей с нарушениями слуха, которая ставила задачу развития природных задатков глухого. Содержание обучения глухих сближалось с обучением слышащих: уделялось внимание физическому, умственному, нравственному и трудовому воспитанию. Наиболее полной и методически разработанной была программа обучения глухих русскому языку, которая составлялась под влиянием идей К. Д. Ушинского и включала три ступени.

В содержание обучения большинства школ были включены следующие специальные предметы:

• чтение с лица;

• произношение;

• развитие слухового восприятия.

В начале 1917 г. на Первом съезде учителей глухих его участниками был поставлен вопрос о принятии училищ глухих в ведение Министерства народного просвещения. На основании постановления Совнаркома 1919 г. обучение глухих детей и взрослых стало государственным, все существовавшие учреждения для глухих были включены в систему народного образования. В 1920 г. Первый Всероссийский съезд по борьбе с детской дефективностью, преступностью и беспризорностью наметил основные принципы построения советской системы обучения и воспитания лиц с нарушениями слуха. В 1924 г. на Втором съезде по социально-правовой охране несовершеннолетних (СПОН) Лев Семенович Выготский (1896–1934) в своем докладе определил своеобразие развития аномальных детей и предложил новый подход к анализу структуры дефекта (глухота – первичный дефект, немота – вторичный) и пути его коррекции и компенсации.

В 1920—1930-е гг. постановлением правительства были определены типы учебных учреждений для детей с недостатками слуха, расширена сеть этих учреждений, введено всеобщее начальное образование глухих, созданы единые программы для специальной школы глухих.

В 1926 г. было создано Всероссийское общество глухих – общественная организация, объединяющая глухих для решения их проблем. Начали издаваться журналы «Жизнь глухих», затем «В едином строю», газеты «Жизнь глухонемых», «Маяк» и др.

Углублялась разработка научных основ системы обучения и воспитания лиц с нарушениями слуха. В 1920 г. в Петрограде был организован Отофонетический институт, который в 1921 г. был объединен с Центральным институтом по изучению и обучению глухих. В 1929 г. в Москве под научным руководством Л. С. Выготского был организован Экспериментально-дефектологический институт, позднее ставший Научно-практическим институтом специальных школ. В 1943 г. он был преобразован в НИИ дефектологии АПН РСФСР, затем АПН СССР, ныне Институт коррекционной педагогики РАО. В этих научно-клинических учреждениях проводилось комплексное изучение аномальных детей, разрабатывалась система дифференцированного коррекционно-направленного воспитания и обучения этих детей в специальных учреждениях на основе сформулированной Л. С. Выготским идеи о сложной структуре дефекта у детей с нарушениями анализаторов.

Наряду с возникновением научно-практических институтов Д. В. Фельдбергом в Петрограде (1918) и Ф. А. Рау в Москве (1921) были созданы кафедры сурдопедагогики и логопедии, начавшие подготовку специалистов-сурдопедагогов и переподготовку педагогических кадров массовых школ для работы с глухими детьми.

В этот же период активно продолжили свою научно-практическую работу специалисты старой школы: И. А. Васильев, Е. Ф. Заморенко, Н. М. Лаговский, С. С. Преображенский, Н. А. Рау и др.

Реализуется идея обучения детей преддошкольного возраста с нарушениями слуха и речи. В 1930 г. Е. Ф. Рау организовала первое учреждение для воспитания детей этой категории и начала разработку научно-теоретических основ дошкольного обучения и воспитания.

В 1938 г. на Всероссийском совещании по вопросам обучения и воспитания глухих детей система чистого устного метода была подвергнута критике и утверждена новая программа школы глухих, предусматривавшая расширение общеобразовательных знаний. Было положено начало формированию новой системы обучения глухих, широко стала использоваться письменная и дактильная формы речи.

Во время Великой Отечественной войны научно-практическая деятельность сурдопедагогов продолжилась: была составлена и внедрена в практику школ глухих новая программа по русскому языку, проводились исследования по использованию письменной речи. Сурдопедагоги работали над восстановлением словесной речи (устной и письменной), исправлением артикуляции и компенсации потерянного слуха у раненых и контуженных посредством чтения с губ (Е. Ф. Рау, Ф. А. Рау, М. А. Томилова, М. Е. Хватцев и др.).

В 1950-е гг. была разработана научно обоснованная педагогическая классификация детей с нарушениями слуха (Р. М. Боскис), которая позволила выделить два типа школ: школа для глухих (ранооглохших) и школа для слабослышащих и позднооглохших детей с двумя отделениями. В эти годы была создана система обучения языку (Р. М. Боскис, А. Г. Зикеев, К. Г. Коровин, К. В. Комарова), изучались особенности письменной речи слабослышащих (А. М. Гольдберг, Л. Е. Фингерман, К. И. Туджанова) и особенности обучения детей с недостатками слуха чтению и литературе (М. И. Никитина). Выявлению своеобразия развития познавательной деятельности слабослышащих посвятили свои исследования Л. И. Тигранова, В. А. Синяк.

В 1960-е гг. особый вклад в обоснование медицинской классификации глухих и слабослышащих и исследование слуховой функции в детском возрасте внес Л. В. Нейман. Важным этапом в развитии сурдопедагогики явилась разработка и внедрение новой системы обучения глухих детей языку на основе принципа формирования речевого общения (С. А. Зыков). В разработанной им системе обучение языку связывается с организованной деятельностью детей, а в качестве исходного вида речи используется дактилология.

В то же время Ф. Ф. Рау и Н. Ф. Слезиной на основе экспериментальных исследований был создан концентрический аналитико-синтетический полисенсорный метод обучения глухих устной речи (произношению). Он функционирует на основе временного использования сокращенной системы фонем: на первых годах обучения допускается замена одних звуков другими, сходными по артикуляции, вследствие чего происходит постепенный переход от приближенного произношения слов к более точному, с использованием в качестве вспомогательного средства дактилологии.

В этот период в исследованиях под руководством Ф. Ф. Рау и В. И. Бельтюкова изучались вопросы обучения чтения с губ. Р. М. Боскис, Т. А. Власова, Л. В. Нейман, Ф. Ф. Рау и другие ученые разрабатывали вопросы развития и использования зрительного и слухового восприятия фонем глухими и слабослышащими детьми в процессе обучения.

Постановление Совета министров СССР 1960 г. определило основные положения работы специальных школ: был установлен 12-летний срок обучения, в течение которого глухие и слабослышащие 2-го отделения школы слабослышащих и позднооглохших получали неполное среднее образование (в объеме 8-летней общеобразовательной школы). Учащиеся 1-го отделения школы слабослышащих получали такое же образование за 10-летний срок.

Повышению качества учебно-воспитательного процесса способствовала разработанная Б. Д. Корсунской (1963) система обучения глухих и слабослышащих дошкольников, обеспечивающая преемственную связь между дошкольной подготовкой и школой.

1970-е гг. характеризуются созданием под руководством С. А. Зыкова новой дидактической системы обучения глухих в начальных классах на основе широкого использования предметно-практической деятельности для формирования у них так называемых житейских понятий, развития речи как средства общения, трудовых умений и навыков.

В работах А. И. Дьячкова, А. П. Гозовой, Л. А. Новоселова и др. была установлена тесная связь между трудовым обучением и усвоением учащимися общеобразовательных знаний.

В исследованиях сурдопсихологов Т. В. Розановой, И. М. Соловьева, Ж. И. Шиф получила дальнейшее обоснование система обучения глухих, которая основывалась на теоретической концепции Л. С. Выготского о ведущей роли обучения в развитии и компенсации дефекта у аномальных детей.

Совершенствованию дошкольного обучения и воспитания глухих и слабослышащих детей были посвящены исследования Э. И. Леонгард, Л. П. Носковой, А. Д. Салаховой, раскрывшие новые подходы к организации работы с дошкольниками по развитию речи и формированию речевого слуха. Результаты исследований активно использовались на практике, расширилась сеть специальных дошкольных учреждений, усилилась преемственность программ дошкольного и школьного обучения.

Повышению уровня учебно-воспитательного процесса в школах для глухих и слабослышащих детей содействовали исследования в области сурдопсихологии. Работы И. М. Соловьева, Т. В. Розановой, Ж. И. Шиф, Н. Б. Яшковой, Л. И. Тиграновой, Т. А. Григорьевой и др. по изучению закономерностей и особенностей развития детей с недостатками слуха дополнили новыми данными учение Л. С. Выготского о путях компенсации дефекта у ребенка с нарушенной слуховой функцией.

С учетом результатов исследований ученых утверждаются новые программы: в 1972, 1984, 1988 гг. для школ глухих, в 1974, 1986 гг. – для школ слабослышащих, которые максимально приближаются к программам массовых школ с учетом особенностей развития детей с нарушениями слуха.

На страницах журналов «Вопросы дефектологии», «Специальная школа», «Дефектология» были сформулированы основные принципы и научные основы отечественной сурдопедагогики.

В связи с развитием науки и техники в рассматриваемый период в практике специальных школ стали широко использоваться технические средства обучения, что способствовало компенсации и коррекции недостатков развития детей с нарушениями слуха.

Постановление Совета министров СССР 1975 г. «По дальнейшему улучшению обучения, трудоустройства и обслуживания лиц с дефектами умственного и физического развития» определило систему мер, направленных на совершенствование учебно-воспитательного процесса в специальных школах для детей с нарушениями слуха. Оно сыграло решающую роль в организации компенсаторно-коррекционной работы в специальных школах для глухих и слабослышащих детей, и в конце 1970-х гг. была проведена организационно-методическая работа по созданию системы развития слухового восприятия у детей с нарушенным слухом (Р. М. Боскис, В. И. Бельтюков, Т. А. Власова, Е. П. Кузьмичева, Л. В. Нейман, Ф. Ф. Рау), где развитие и использование слухового восприятия рассматривались как компоненты формирования словесной речи глухого ребенка в ходе всего учебно-воспитательного процесса на основе использования различных типов звукоусиливающей аппаратуры.

В этот период были созданы коррекционно-развивающая система общего обучения детей с нарушениями слуха и коммуникативно-деятельностная система обучения глухих языку.

Дальнейшее развитие коррекционно-развивающей системы обучения глухих детей на основе личностно-деятельностного подхода с позиций непрерывного образования содействует созданию новых методических подходов к решению проблемы социальной адаптации и реабилитации лиц с нарушениями слуха (Т. С. Зыкова, Е. П. Кузьмичева, Е. Г. Речицкая и др.).

По результатам новейших исследований разработаны новые программы специальных школ глухих (1997; 2003 г.), которые предусматривают получение глухими детьми основного уровня образования за 10 лет обучения при уменьшенной наполняемости классов, эффективной организации работы по развитию речи и мышления учащихся, создании слухоречевой среды, увеличении информативной насыщенности учебного процесса за счет личностно ориентированного подхода, на основе широкого использования остаточного слуха.

Внедрение в учебный процесс новых технологий и, в частности, компьютерной техники (О. И. Кукушкина, Т. К. Королевская и др.) открывает новые возможности для перестройки и повышения качества учебно-воспитательной работы.

Новое направление получили исследования в области профессионально-технической подготовки глухих и слабослышащих (Г. Н. Пенин и др.), вызванные социально-экономическими условиями развития общественных отношений и возможностями трудоустройства выпускников специальных школ и других учебных заведений. Важным достижением сурдопедагогики на современном этапе является обеспечение возможности получения лицами с нарушенным слухом высшего профессионального образования: гуманитарного – в Московском педагогическом государственном университете и в специализированном институте искусств, технического – в Московском государственном техническом университете им. Н. Э. Баумана.

Процесс дальнейшего развития и совершенствования отечественной системы обучения, воспитания и профессиональной подготовки лиц с нарушениями слуха продолжается. Начиная с 1990-х гг. в России развиваются альтернативные подходы к обучению лиц с нарушениями слуха: интеграция от частичной и временной до полной (обучение совместно со слышащими), билингвизм, верботональная система обучения и др.

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Расскажите об основных этапах развития сурдопедагогики и общественном положении глухих в разные периоды истории.

2. Назовите и раскройте содержание различных педагогических систем обучения глухих.

3. Расскажите об основных этапах развития и достижениях сурдопедагогики в нашей стране.

4. Перечислите виднейших российских сурдопедагогов, их научные взгляды и труды по проблемам теории и практики обучения и воспитания детей с нарушениями слуха.

5. Определите актуальные проблемы дальнейшего развития теории и практики сурдопедагогики в России.

Литература

1. Басова А. Г., Егоров С. Ф. История сурдопедагогики: Учеб. пособие. М., 1984.

2. Дефектологический словарь. 2-е изд., доп. М., 1970.

3. Малофеев Н. Н. Специальное образование в России и за рубежом. М., 1996. Ч. 1.

4. Хрестоматия по истории воспитания и обучения глухонемых детей в России / Сост. А. И. Дьячков и А. Д. Доброва. М., 1949. Т. 1.

5. Хрестоматия по истории дошкольного воспитания глухонемых детей / Сост. А. Д. Доброва. М., 1958.

Особенности психического развития детей и подростков с нарушениями слуха

Психическое развитие – это закономерное изменение психических процессов, оно имеет сложную организацию во времени. Развитие всех детей происходит неравномерно, что обусловлено активным созреванием определенных отделов мозга в разные периоды жизни детей, а также тем, что одни психические функции формируются на основе других, ранее сформировавшихся. На каждом возрастном этапе происходит перестройка межфункциональных связей, а развитие каждой психической функции зависит от того, в какую систему связей оно включено. Следовательно, обучающие воздействия оказывают наибольшее влияние на ход психического развития ребенка, что свидетельствует о необходимости учета сензитивных периодов.

Дети с нарушениями слуха обладают способностью к компенсации, основанной на пластичности нервной системы. У них проявляются закономерности, общие для всех типов аномального развития (В. И. Лубовский). Такие дети испытывают трудности во взаимодействии с окружающим миром, развитие личности и самосознания происходит у них не так, как у нормально развивающихся сверстников. При всех типах нарушений наблюдается снижение способности к приему, переработке, хранению и использованию информации. При этом у детей с нарушенным слухом оно характерно только для определенного периода онтогенеза.

Например, замедленная скорость переработки информации при зрительном восприятии, менее точное и длительное хранение наглядного материала (зрительных образов хорошо знакомых детям предметов) у детей с нарушенным слухом отмечаются в дошкольном и младшем школьном возрасте (до 10–11 лет). На последующих этапах онтогенеза дети с нарушенным слухом не отстают по этим параметрам от нормально слышащих сверстников.

У всех категорий аномальных детей наблюдается трудность словесного опосредования. У детей с нарушенным слухом эта закономерность может иметь преходящий характер, при адекватных условиях обучения соотношение непосредственного и опосредованного запоминания изменяется в пользу последнего. Дети учатся пользоваться адекватными приемами осмысленного запоминания в отношении наглядного и словесного материала.

Для всех типов аномального развития характерно замедление процесса формирования понятий. У детей с нарушениями слуха эта закономерность имеет свои временны́е и структурные особенности проявления. Так, на начальных этапах обучения глухого ребенка речи для него характерно своеобразное употребление слов, обусловленное тем, что он опирается только на впечатления, возникающие от непосредственного восприятия окружающей действительности с помощью сохранных анализаторов (Ж. И. Шиф). В начале обучения маленький глухой ребенок может уловить в слове только указание на определенный предмет, поэтому слова для него имеют неопределенное, размытое значение, мало отличаются по степени общности. По мере обучения он усваивает более точное и обобщенное значение слов, приобретает способность оперировать отвлеченными понятиями.

И. М. Соловьев выделяет две закономерности, характерные для детей с нарушенным слухом. Объем внешних воздействий на глухого ребенка очень сужен, взаимодействие со средой обеднено, общение с окружающими людьми затруднено. Вследствие этого психическая деятельность такого ребенка упрощается, реакции на внешние воздействия становятся менее сложными и разнообразными. Формирующаяся система межфункциональных взаимодействий изменена. Поэтому компоненты психики у ребенка с нарушенным слухом развиваются в иных по сравнению со слышащими детьми пропорциях, например, наблюдается несоразмерность в развитии наглядно-образного и словесно-логического мышления; письменная речь в обеих формах – импрессивной (чтение) и экспрессивной (письмо) приобретает большую роль по сравнению с устной; импрессивная форма речи превалирует над экспрессивной. Эта закономерность учитывается при организации обучения детей с нарушениями слуха.

Отличия в темпах психического развития у детей с нарушениями слуха по сравнению с нормально слышащими детьми: замедление психического развития после рождения и ускорение в последующие периоды. Изменения в темпе психического развития внутренне связаны с отличиями в структуре психики. И. М. Соловьев путь психического развития ребенка с нарушенным слухом представлял в следующем виде: различия в психической деятельности между слышащим и глухим ребенком, незначительные на начальных этапах онтогенеза, возрастают в течение последующего времени. Так происходит до определенного этапа, когда вследствие систематического сурдопедагогического воздействия различия перестают нарастать и даже уменьшаются. Чем благоприятнее условия, тем раньше возникает поворот в сторону пути слышащего ребенка, тем быстрее и значительнее сближается развитие ребенка с нарушенным слухом с развитием нормально слышащего ребенка. Эта закономерность учитывается при определении сроков обучения детей с нарушениями слуха. Исходя из представления о структуре нарушения анализ особенностей развития познавательной сферы детей с нарушениями слуха целесообразно начать с рассмотрения особенностей развития речи.

Дети с нарушенным слухом могут овладеть словесной речью только обходными путями, в условиях специального обучения. На определенной ступени развития отношения глухого ребенка к предметам и людям, которые его окружают, старые способы общения оказываются несоответствующими новому содержанию его деятельности. При наличии правильно построенного педагогического процесса осуществляется переход к новым формам общения – речевым. У детей с нарушенным слухом речевое общение формируется в процессе различных видов деятельности. Они овладевают словесной речью в ее разных формах (устной, письменной, дактильной), развиваются обе ее стороны – импрессивная (восприятие речи зрительно, слухозрительно, на слух) и экспрессивная (говорение, дактилирование, письмо). Асинхрония, свойственная психическому развитию глухих детей, проявляется в разной степени недоразвития одних систем восприятия при сохранности других.

Важнейшими свойствами восприятия как сложного познавательного процесса являются активность, обусловленность прошлым опытом, предметность. В развитии всех свойств восприятия у детей с нарушениями слуха имеются определенные особенности.

Большое значение для компенсации нарушений слуха имеет развитие зрительного восприятия. Вопрос о зрительном восприятии следует рассматривать применительно к этапам его развития в детском возрасте. Как уже отмечалось, у детей с нарушениями слуха наблюдается замедленное по сравнению со слышащими сверстниками узнавание предметов. В более сложных случаях – узнавание перевернутых изображений – отставание детей с нарушенным слухом еще более заметно и продолжается дольше (до 11–12 лет). Таким образом, более сложные процессы, требующие не только наличия зрительного образа, но и синтезирования целого, формируются у детей с нарушениями слуха медленнее. При зрительном восприятии им труднее совершить единый аналитико-синтетический процесс, а неполнота анализа и синтеза может привести к неверному объединению элементов. Исследование восприятия формы показало, что глухие дети 7–8 лет без знания какой-либо формы речи плохо различали предметы по форме, дети со знанием словесной речи практически не отличались по результатам от слышащих сверстников (А. И. Дьячков). Эти результаты свидетельствуют о возможности развития у детей с нарушенным слухом такого свойства восприятия, как осмысленность.

Особенности развития осмысленности восприятия отчетливо проявляются при анализе восприятия изображений детьми с нарушениями слуха: они испытывают трудности в восприятии и понимании перспективных изображений, пространственно-временных отношений между предметами; не всегда понимают изображенное движение предметов; у них возникают трудности с восприятием предметов в необычном ракурсе, контурных изображений предметов; дети могут не узнать предмет, если он частично закрыт другим.

Зрительное восприятие для ребенка с нарушением слуха – это главный источник представлений об окружающем мире, важное средство для развития возможностей глухих детей общаться с людьми, воспринимать обращенную к ним речь. В период обучения в школе у детей с нарушениями слуха происходят существенные сдвиги в развитии зрительного восприятия – совершенствуется тонкость и дифференцированность восприятия мимики и жестов, изменений положений пальцев при восприятии дактильной речи, развивается восприятие движений губ, лица и головы партнеров при устной коммуникации.

Многие дети, имеющие нарушения слуха, отстают от нормально слышащих детей по развитию двигательной сферы. Некоторая неустойчивость, трудности сохранения статичного и динамичного равновесия, недостаточно точная координация и неуверенность движений, относительно низкий уровень развития пространственной ориентировки сохраняются у многих на протяжении всего дошкольного возраста. У большинства детей имеется отставание в развитии мелких движений пальцев рук, артикуляционного аппарата. Трудности сохранения равновесия проявляются в школьном возрасте. Так, при ходьбе с открытыми глазами глухие держатся так же, как и слышащие. При ходьбе с закрытыми глазами у 45 % глухих младших школьников наблюдаются расстройства равновесия, которые ощущаются до 12–14 лет, после этого различия уменьшаются. Низкая, по сравнению со слышащими, скорость выполнения отдельных движений замедляет темп деятельности в целом. Это объясняется тем, что потеря слуха делает менее полным процесс отражения выполняемых действий и менее точной и быстрой их корректировку. Особенности развития моторики проявляются как в передвижении, так и в действиях с предметами. В. Флери в XIX веке писал: «Их поступь вообще неловка и тяжка, они своими ногами не ступают на землю, но как бы только ударяют оную или тащат их небрежно»[29]. Потеря слуха создает более сложные условия для развития двигательной чувствительности. Однако компенсация отсутствующего слухового контроля может совершаться за счет увеличения роли зрительного, тактильно-вибрационного и двигательного восприятий. Следовательно, нужно заботиться о развитии у таких детей двигательного контроля за качеством своих движений. Особенности развития речи у детей с нарушениями слуха накладывают определенный отпечаток на становление их движений, в частности – на высшие формы регуляции движений. Развитие произвольных движений начинается с того, что ребенок учится подчинять свои движения словесно сформулированным требованиям окружающих. Затем слово становится средством организации собственных движений, упорядочивает их, делает более организованными и дифференцированными. Двигательные навыки, складывающиеся у детей в условиях развернутой речевой деятельности, имеют более обобщенный характер, легче переносятся в новые условия (А. В. Запорожец). У детей с нарушениями слуха вследствие более позднего формирования словесной речи произвольная регуляция движений развивается позже. Таким образом, специфические особенности развития движений у детей с нарушениями слуха обусловлены не только отсутствием слуха, но и, как следствие, недостаточным развитием речи, нарушением межфункциональных взаимодействий.

Кожные ощущения и восприятия (тактильные, температурные и болевые) возникают при непосредственном контакте предмета с кожей. Из всех видов кожных ощущений для компенсации нарушений слуха наибольшее значение имеют вибрационные, так как они дают возможность судить о явлениях, удаленных от человека. При нарушениях слуха это очень важно, поскольку глухой человек лишен одного из важнейших каналов приема информации – дистанционного.

Вибрационная чувствительность может оказать заметную помощь в познании в тех случаях, когда у людей имеются остатки слуха. Это объясняется тем, что для возникновения вибрационных ощущений могут быть достаточными воздействия меньшей интенсивности, чем те, которые необходимы для возникновения слуховых ощущений при пораженном слухе. Но для того, чтобы дети с нарушениями слуха могли использовать вибрационную чувствительность как средство познания, требуется специальная работа. Детей знакомят с различными вибрирующими предметами, учат локализовать источник вибрации в пространстве. В результате у глухих детей наблюдается заметное повышение вибрационной чувствительности.

Например, глухие определяют место источника вибраций в два раза точнее, чем слышащие; у них обнаружено снижение абсолютных порогов вибрационных ощущений по сравнению со слышащими людьми.

Таким образом, при полном выключении слухового анализатора вибрационная чувствительность обостряется, а с улучшением слуха снижается. Упражнения активизируют и обостряют вибрационную чувствительность.

Развитие вибрационной чувствительности имеет большое значение для овладения устной речью, ее восприятием и произношением. Некоторые из вибраций, возникающих при произнесении слов, улавливаются глухим ребенком при прикладывании ладони к шее говорящего, при поднесении ладони ко рту. Вибрационные ощущения помогают глухому осуществлять контроль за собственным произношением.

Осязание – это сложный познавательный процесс, в нем сочетаются кожные и двигательные ощущения. С помощью осязания человек может определить форму предметов, их плотность, протяженность и вес, получить представление о качественных особенностях поверхности.

У детей с нарушениями слуха наблюдаются те же тенденции в развитии осязания, что и у детей с нормальным слухом, но отмечается значительное отставание в его развитии, особенно в развитии сложных видов осязания.

В младшем школьном возрасте дети учатся узнавать предметы на основе осязания без зрительного восприятия. А. П. Гозова исследовала особенности узнавания при помощи осязания объемных предметов и их контурных изображений школьниками с нарушениями слуха в сравнении с нормально слышащими. Объемные предметы легче распознаются всеми детьми. В распознавании плоских изображений большие трудности наблюдались у глухих первоклассников (1 правильное распознавание из 40; у слышащих сверстников – 11 правильных). Различия между глухими и слышащими выступали особенно отчетливо в тех случаях, когда распознавание объектов требовало мыслительных операций. Слышащие дети использовали более сложные формы обследования объектов – сложные виды движений, поиск добавочных признаков, характерных для названного ими объекта. Различия между слышащими и глухими детьми уменьшались только к старшему школьному возрасту, но не полностью. Так, при узнавании объемных предметов различия между глухими и слышащими школьниками уменьшаются к пятому классу (у слышащих – 37 правильно распознанных фигур, у глухих – 35). При распознавании плоских фигур различия сохранялись до девятого класса и позже (глухие девятиклассники правильно распознавали 18, слышащие – 30 плоских объектов из 40). Это объясняется сложностью осязания как познавательного процесса. При выключенном зрении осязание нуждается в активном привлечении прошлого опыта, в сопоставлении полученных данных с имеющимися представлениями и знаниями о предметах, в правильной организации процесса обследования. Недостаточное развитие мышления и речи у детей с нарушениями слуха сказывается на развитии осязания.

Развитие внимания в школьном возрасте заключается в становлении произвольного внимания как сознательного и контролируемого, в формировании основных свойств внимания, таких как устойчивость, распределение, переключаемость.

Особенности развития внимания детей с нарушениями слуха связаны с тем, что у них большее значение имеет зрительное восприятие, а значит, основная нагрузка по переработке поступающей информации ложится на зрительный анализатор. Например, восприятие словесной речи посредством считывания с губ требует полной сосредоточенности на лице говорящего человека, восприятие дактильной речи – на положениях пальцев рук. Эти процессы возможны только при устойчивом внимании неслышащего ребенка. Поэтому глухие дети быстрее и больше утомляются, чем нормально слышащие, следствием этого является увеличение неустойчивости внимания. У глухих детей отмечаются трудности переключения внимания, больше времени им требуется на «врабатывание». Это приводит к снижению скорости выполняемой деятельности, увеличению количества ошибок.

Продуктивность внимания у глухих школьников в большей степени, чем у их слышащих сверстников, зависит от изобразительной выразительности воспринимаемого материала. При достаточной изобразительности глухие школьники точнее устанавливают информативные признаки объектов, делают меньше ошибок (А. В. Гоголева). В связи с этим при обучении детей с нарушенным слухом широко используются различные средства наглядности: одни для привлечения непроизвольного внимания (яркая картина, например), другие для развития произвольного внимания (схемы, таблицы).

В процессе школьного обучения у детей с нарушенным слухом развивается произвольное внимание, формируются основные его свойства. Основное отличие от нормально слышащих детей заключается в том, что наибольший темп развития произвольного внимания приходится у детей с нарушенным слухом на подростковый возраст (у слышащих оно формируется на 3–4 года раньше). Более позднее становление высшей формы внимания связано и с отставанием в развитии речи. Первоначально произвольное внимание опосредовано общением ребенка со взрослыми. Указательный жест, затем речевая инструкция взрослого выделяют из окружающих предметов вещь, тем самым направляя внимание ребенка. Постепенно ребенок начинает управлять своим поведением на основе самоинструкций (сначала развернутых, с внешними опорами, затем – совершающихся во внутреннем плане). На их основе осуществляется контроль за поведением, поддержание стойкой избирательной направленности деятельности. У детей с нарушениями слуха переходы во внутренний план совершаются в более поздние сроки.

Образная память у глухих детей, так же как у слышащих, характеризуется осмысленностью. Процесс запоминания у них опосредуется деятельностью по анализу воспринимаемых объектов, по соотнесению вновь воспринятого с удержанным ранее. В то же время специфические особенности развития зрительного восприятия, в первую очередь то, что глухие дети отмечают в окружающих предметах и явлениях контрастные признаки, часто – несущественные, влияют на эффективность их образной памяти. Исследования Т. В. Розановой показали, что при непроизвольном запоминании наглядного материала глухие дети по всем показателям развития образной памяти отстают от нормально слышащих: в дошкольном возрасте хуже запоминают места расположения предметов; в начале младшего школьного возраста имеют менее точные, чем их слышащие сверстники, образы памяти, поэтому путают места расположения предметов, сходных по изображению или реальному функциональному назначению. Они смешивают образы сходных предметов, затрудняются в переходе от слова к соответствующему ему образу предмета. В процессе их развития эта разница в успешности запоминания между глухими и слышащими детьми постепенно уменьшается.

По характеру произвольного запоминания глухими детьми наглядного материала можно заключить, что в их памяти образы предметов в меньшей степени, чем у слышащих, организованы в систему. Глухие дети реже пользуются приемами опосредованного запоминания, что отрицательно сказывается на сохранении образов в памяти.

Исследования особенностей произвольного запоминания предметов, схематических фигур глухими детьми показали, что у них сложившиеся в опыте системы образов оказываются менее дифференцированными и менее прочными. Например, при запоминании схематичных фигур имеющееся объективное сходство между фигурами затрудняло запоминание каждой из них, приводило к тому, что вместо какой-то определенной фигуры глухой школьник рисовал такую, которая отдаленно напоминала любую из них (Т. В. Розанова, 1978). При этом глухие школьники реже пользовались словесными обозначениями как средствами для запоминания схематических фигур, а в случае использования таких обозначений менее точно характеризовали объект, тем самым затруднялись мысленный синтез и сравнение образов предметов.

Все перечисленные особенности непроизвольного и произвольного запоминания наглядного материала глухими детьми накладывают отпечаток и на прочность запоминания, т. е. длительность хранения материала в памяти. У глухих детей изменение образов совершается одновременно в двух направлениях: в направлении потери своеобразия запомнившегося объекта и в направлении усиления этого своеобразия. У слышащих детей более длительно и устойчиво сохраняются точные образы объектов (М. М. Нудельман). При отсроченном воспроизведении у глухих детей наблюдается тенденция взаимоуподобления сходных объектов. Таким образом, для развития образной памяти детей с нарушениями слуха необходимо развивать речь, совершенствовать их познавательную деятельность, мыслительные операции – сравнение, абстракцию, анализ и синтез; развивать умение использовать средства для запоминания – группировку наглядных материалов на основе выделения существенных признаков объектов.

В развитии словесной памяти у детей с нарушениями слуха также наблюдаются большие сложности, поскольку даже в условиях специального обучения отставание в развитии словесной речи приводит к отставанию в развитии словесной памяти.

На успешность запоминания слов глухими детьми оказывает влияние то, к какой грамматической категории относятся эти слова. Глухие дети прежде всего овладевают существительным, имеющим прямую предметную отнесенность. Представления о других грамматических категориях формируются значительно сложнее, поскольку их формирование должно опираться на соответствующие мыслительные операции (например, абстракцию – при усвоении прилагательных, обобщение действий – при усвоении глаголов). Поэтому при запоминании существительных различия между глухими и слышащими детьми к подростковому возрасту постепенно уменьшаются, при запоминании глаголов и прилагательных эти различия продолжают существовать на протяжении всех лет обучения.

Для глухих детей предложения и тексты не всегда выступают как целостные, иерархически организованные системы, как единые смысловые единицы. Это зависит от уровня и глубины понимания предложений и текстов. Поэтому глухие дети воспроизводят предложения с пропущенными словами, что нарушает смысл предложения или делает его аграмматичным. Часто дети могут вспомнить только часть предложения, переставляют слова. Недостаток прочно установившихся связей между словами, соответствующих нормам языка, приводит к тому, что глухим детям трудно бывает удержать в памяти предложение как целое и воспроизвести его в неизменном виде.

Глухие школьники не могут передать содержание текста своими словами, поэтому стремятся к дословному его воспроизведению. По мнению Л. В. Занкова и Д. М. Маянц, такое стремление объясняется не только недостаточным словарным запасом, но и тем, что слова, используемые глухими школьниками, являются «инертными», «малоподвижными», застывшими в определенных сочетаниях.

Развитие словесной памяти глухих детей проходит ряд стадий (И. М. Соловьев). Для первой стадии (1—3-й классы) характерен распространяющийся тип запоминания, т. е. прирост воспроизводимого материала от повторения к повторению. На этой стадии ребенок может вообще не понять текст, поэтому каждый его элемент выступает для него как рядоположный, а текст – как последовательность элементов. Для второй стадии (4—6-й классы) характерен охватывающий тип запоминания, при котором ребенок понимает и запоминает общий смысл текста и ключевые его слова, а в дальнейшем пополняет его недостающими элементами. Для третьей стадии развития словесной памяти характерно полное понимание и запоминание текста (с 7—8-го класса).

Таким образом, память глухих детей совершенствуется в ходе формирования словесной речи, в процессе игровой и учебной деятельности. Главной задачей развития словесной памяти является овладение запоминанием на длительный срок. Для этого необходимо обеспечить полное понимание текста, помочь детям с нарушениями слуха овладеть приемами произвольного запоминания: разбивкой текста на части, выделением в нем опорных смысловых пунктов, использованием наглядных средств для запоминания; необходимо научить их включать вновь запоминаемое в уже сложившуюся систему знаний.

У детей с нарушениями слуха, которые овладевают словесной речью позже слышащих и на иной сенсорной основе, в развитии мышления наблюдается значительно больше специфических особенностей, чем в развитии других познавательных процессов.

Мышление в своем развитии проходит три стадии: наглядно-действенное, наглядно-образное и словесно-логическое.

Наглядно-действенное мышление обязательно включает в себя внешнее действие с предметом, при этом ребенок использует различные предметы в качестве средств для достижения цели. У глухого ребенка при решении практических задач возникает необходимость перенести принцип решения из одной ситуации в другую, что приводит к формированию соответствующих наглядно-действенных обобщений (А. В. Запорожец). Доречевое мышление – инертное, лишенное подвижности. Осмыслив вещь с определенной стороны, ребенок с большим трудом от этого отказывается, если только внешняя обстановка не приходит к нему на помощь. Сами же обобщения служат предпосылкой для осознанного овладения любым видом речи (жестовой или словесной).

Глухие дети приобретают умение решать наглядно-действенные задачи в более старшем, чем слышащие, возрасте и более элементарными способами действия.

Обучение глухого ребенка речи, которое играет важную роль в дальнейшем развитии его мышления, предусматривает предварительное знакомство с предметным содержанием высказывания. Это знакомство, по мнению А. В. Запорожца, может произойти только в результате специфического для ребенка практического опыта и сенсорного воспитания.

Наглядно-образное мышление обусловлено развитием речи. Наибольшие различия между глухими и слышащими детьми в развитии наглядно-образного мышления отмечаются в начале школьного обучения (1-й класс). В период от 7 до 10 лет у глухих детей наблюдается более быстрый темп развития наглядно-образного мышления, чем у слышащих.

У глухих детей старшего школьного возраста своеобразие в развитии наглядно-образного мышления обнаруживается лишь при решении сложных задач.

Словесно-логическое мышление развивается с опорой на наглядно-образное. Развитое наглядно-образное мышление подводит детей к порогу логики, позволяет создавать обобщенные модельные представления, на которых будет строиться формирование понятий. В связи с более поздними сроками формирования наглядно-образного мышления, с замедленным развитием словесной речи у глухих детей переход на стадию словесно-логического мышления происходит в течение более длительного времени, чем у нормально слышащих. В развитии понятийного мышления у глухих детей наблюдается значительно большее отставание и своеобразие по сравнению с его развитием у нормально слышащих детей, чем в наглядно-образном. В младшем школьном возрасте глухие дети затрудняются в переходе от текста задачи к наглядному представлению его содержания, в выделении в наглядной ситуации определенных отношений, склонны учитывать не все существенные признаки условий задачи. В подростковом возрасте они затрудняются в анализе и синтезе сведений, предъявленных в словесной форме, делают неверные умозаключения по тексту. В период от 13 до 17 лет у глухих детей наблюдается значительное развитие понятийного мышления.

В ходе овладения системами конкретных понятий, логическими терминами и зависимостями в их соотнесенности между собой у глухих детей постепенно намечается переход от конкретно-понятийного мышления к абстрактно-понятийному. Нужно отметить, что среди глухих детей можно выделить тех, которые по результатам развития мышления не отличаются от слышащих (Т. В. Розанова). Это свидетельствует о больших возможностях компенсации интеллектуального развития детей с нарушениями слуха в условиях адекватного обучения и воспитания.

Воображение – это познавательный процесс, который заключается в преобразовании представлений и создании новых образов на основе имеющихся.

Благодаря развитию речи, а в связи с этим и понятийного мышления воображение детей развивается, освобождается от конкретных образных компонентов. Участие в воображении понятий освобождает личность от скованности конкретной ситуацией, обеспечивает возможность творческой переработки и преобразования имеющихся представлений, создания новых образов. У детей с нарушениями слуха специфические особенности развития воображения обусловлены замедленным формированием их словесной речи и понятийного мышления. Образы у глухих детей отличаются яркостью и живостью, но отставание в развитии понятийного мышления мешает отвлечению от конкретного значения слова, что затрудняет формирование новых образов и воссоздание образов по словесному описанию. Исследования свидетельствуют об отставании в развитии комбинаторных механизмов воображения, которое проявляется в большей стереотипности, шаблонности создаваемых глухими младшими школьниками образов, меньшей оригинальности, их привязанности к заданным моделям, образцам действий, о трудностях трансформации имеющихся представлений (Е. Г. Речицкая, Е. А. Сошина).

Образы, возникающие у глухих школьников при чтении литературных произведений, не всегда соответствуют описанию. Такое несоответствие часто является причиной непонимания детьми с нарушениями слуха смысла прочитанного произведения. Особые трудности наблюдаются у этих детей при воссоздании обстановки, пространственных отношений между объектами, воспроизведении цветовой окраски объектов. Большие расхождения между текстом и создаваемой иллюстрацией к нему возникают у глухих школьников из-за того, что они вносят в рисунки много подробностей из своего прошлого опыта, так как текст произведения актуализирует образы хорошо знакомых предметов, больше относящиеся к образам памяти, чем воображения (М. М. Нудельман).

Важнейшими условиями развития воображения у детей с нарушениями слуха являются, во-первых, обогащение их опыта, знаний и представлений о мире, например, за счет использования на уроках и во внеклассной работе широкого ассортимента разнообразных природных и синтетических материалов; во-вторых, формирование умений мысленно оперировать представлениями и образами, преобразовывать их, т. е. способствовать развитию операциональных компонентов творческого воображения. Оба эти условия реализуются одновременно, что приводит к положительным сдвигам в развитии воображения детей с нарушениями слуха уже в младшем школьном возрасте (Е. Г. Речицкая, Е. А. Сошина). Таким образом, при оптимальной организации обучения этих детей, при развитии их мышления и речи совершается компенсаторное развитие воображения.

Л. С. Выготский и его последователи основной путь компенсации людей с нарушениями слуха видели во включении их в активную трудовую деятельность, обеспечивающую возможность формирования высших форм сотрудничества. Он высоко оценивал физические возможности компенсации у глухих, считал, что им доступны очень многие виды профессий за исключением тех, овладение которыми требует нормального слуха. Именно благодаря включению в трудовую деятельность для глухих «открывается дверь в жизнь», создаются условия для полноценной интеграции в общество.

Классификация детей с нарушениями слуха

У детей, имеющих стойкое двустороннее нарушение слуха, обычное (на слух) речевое общение с окружающими затруднено (тугоухость) или без слухового аппарата невозможно (глухота). В соответствии со статистикой Всемирной Организации Здравоохранения по индустриально развитым странам, число детей в возрасте до 16 лет, страдающих нарушениями слуха различной этиологии, в России превышает 600 тыс.

В России создана единая система раннего выявления нарушений слуха, начиная с периода новорожденности. В родильных домах, отделениях патологии новорожденных и выхаживания недоношенных должно быть обследовано состояние слуха у детей, имеющих факторы риска по тугоухости и глухоте. К факторам риска относятся инфекционные и вирусные заболевания матери во время беременности (краснуха, грипп, цитомегаловирус, герпес, токсоплазмоз), токсикозы беременности, асфиксия новорожденного, внутричерепная родовая травма, гипербилирубинемия (более 20 моль/л); гемолитическая болезнь новорожденных, масса тела при рождении менее 1500 г, недоношенность, препараты с ототоксическим действием (стрептомицин, мономицин, канамицин и др.), антибиотики аминогликозидного ряда, а также фуросемид, аспирин, хинин, применявшиеся матерью во время беременности или назначавшиеся ребенку, гестационный возраст более 40 недель (переношенность), наследственные заболевания у родителей, сопровождающиеся поражением слухового анализатора, патология челюстно-лицевого скелета у новорожденного, проведение интенсивной терапии ребенку после рождения (искусственная вентиляция легких, длящаяся 5 дней и дольше), количество баллов по шкале Апгар[30] 0–4 за 1 мин или 0–6 за 5 мин по десятибалльной шкале оценки новорожденного (Г. А. Таварткиладзе, Н. Д. Шматко, 2001).

К настоящему времени созданы медицинские и педагогические методики выявления нарушений слуха у детей младенческого, раннего, дошкольного и школьного возраста и взрослых (Г. А. Таварткиладзе, М. Я. Козлов, Ф. Ф. Рау, И. Г. Багрова, Э. И. Леонгард, А. Л. Левин, Е. П. Кузьмичева, Т. В. Пелымская, Н. Д. Шматко и др.). Данные педагогического обследования дополняют результаты медицинской диагностики нарушений слуха. Результаты аудиологического и педагогического обследования сопоставляются между собой, и только при условии их соответствия можно быть уверенным, что состояние слуха оценено правильно.

Педагогические методики обследования слуха у детей первого года жизни основываются на регистрации безусловных ориентировочных реакций на различные звуки: музыкальные инструменты и игрушки с разной частотной характеристикой (погремушка, дудка, гармошка, свисток, барабан), голос (в зависимости от состояния слуха – разговорной или повышенной громкости), шепот (если отмечаются реакции на голос разговорной громкости на расстоянии более 1 м). Данные реакции проявляются в замирании (двигательном торможении) или, наоборот, активизации движений, повороте головы или глаз в сторону звука, в плаче, прекращении или активизации сосания и др. У детей старше 1,5 лет при обследовании слуха выявляется наличие условной двигательной реакции на различные неречевые и речевые стимулы, расстояние, на котором дети уверенно реагируют на данные стимулы определенным действием (умеют ждать начала сигнала и действуют точно на начало сигнала). В качестве звуковых стимулов используются музыкальные инструменты и игрушки с разной частотной характеристикой, слогосочетания и слова, произносимые голосом разговорной или повышенной громкости, шепотом. Кроме этого выявляются возможности ребенка воспринимать на слух знакомые слова с разной частотной характеристикой (используются специальные списки слов), расстояние, на котором ребенок точно повторяет предъявленные речевые стимулы. В обследование включается также выявление у ребенка возможности различать на слух знакомые слова в условиях ограниченного выбора после неоднократного предъявления образца звучания.

По состоянию слуха различают детей слабослышащих (страдающих тугоухостью) и глухих. Тугоухость – стойкое понижение слуха, вызывающее затруднения в восприятии речи. Тугоухость может быть выражена в различной степени – от небольшого нарушения восприятия шепотной речи до резкого ограничения восприятия речи разговорной громкости. При тугоухости у ребенка возникают затруднения в восприятии и самостоятельном овладении речью. Однако остается возможность овладения с помощью слуха хотя бы ограниченным и искаженным составом слов. Детей с тугоухостью называют слабослышащими детьми. Глухота – глубокое стойкое поражение слуха, при котором восприятие речи без слухового аппарата становится невозможным. При глухоте самостоятельного овладения речью детьми (спонтанное формирование речи) не происходит.

Внутри каждой из этих групп отмечается различное понижение слуха. В аудиологии разработан ряд классификаций детей с нарушениями слуха, в основу которых положены различные факторы. В сурдопедагогике в нашей стране широко пользуются классификацией Л. В. Неймана (1961). В ней учитываются степень поражения слуховой функции и возможности восприятия речи на слух.

В качестве основного критерия определения степеней тугоухости Л. В. Нейман использует степень понижения слуха в области речевого диапазона частот по данным субъективной тональной пороговой аудиометрии.

В зависимости от средней потери слуха в указанном диапазоне выделяются три степени тугоухости:

• 1-я степень – снижение слуха не превышает 50 дБ;

• 2-я степень – средняя потеря слуха от 50 до 70 дБ;

• 3-я степень – потеря слуха превышает 70 дБ.

Затруднения в овладении речью могут возникать у ребенка уже при снижении слуха на 15–20 дБ. Это состояние Л. В. Нейман считает границей между нормальным слухом и тугоухостью. Условная граница между глухотой и тугоухостью, по классификации Л. В. Неймана, находится на уровне 85 дБ.

При 1-й степени тугоухости, когда средняя потеря слуха не превышает 50 дБ, для ребенка остается доступным речевое общение: он может разборчиво воспринимать речь разговорной громкости на расстоянии более 1–2 м, шепот около уха. При 2-й степени тугоухости, т. е. снижении слуха от 50 до 70 дБ, речевое общение затруднено, так как разговорная речь воспринимается на расстоянии до 1 м, шепот не воспринимается. При 3-й степени тугоухости, т. е. потере слуха свыше 70 дБ, общение нарушается, так как речь разговорной громкости воспринимается не всегда разборчиво даже у уха.

Возможности, которыми располагают глухие дети для различения звуков окружающего мира, зависят в основном от диапазона воспринимаемых частот.

В зависимости от диапазона воспринимаемых частот выделены четыре группы глухих:

• 1-я группа – дети, воспринимающие звуки до 250 Гц;

• 2-я группа – дети, воспринимающие звуки до 500 Гц;

• 3-я группа – дети, воспринимающие звуки до 1000 Гц;

• 4-я группа – дети, которым доступно восприятие звуков в широком диапазоне частот, т. е. до 2000 Гц и выше.

Между группой глухоты и возможностями восприятия звуков существует определенная зависимость. Дети с минимальными остатками слуха (1-я и 2-я группы глухоты) оказываются способны воспринимать лишь громкие звуки, в основном у уха или на очень небольшом расстоянии, – голос повышенной и разговорной громкости, удары в барабан и др., а также различать на слух знакомые слова, резко противопоставленные по временным и ритмическим характеристикам в условиях ограниченного выбора после неоднократного предъявления образца звучания. Глухие дети, воспринимающие более широкий диапазон частот (3-я и 4-я группы), могут реагировать – у уха или на небольшом расстоянии (до 15–20 см) – на звучания, разнообразные по своей частотной характеристике (голос разговорной громкости, некоторые музыкальные игрушки и инструменты и др.), а также различать на слух знакомые слова, более близкие по звучанию (с одинаковой слоговой структурой, но разным местом ударения) в условиях ограниченного выбора после неоднократного предъявления образца звучания; глухие дети со значительными остатками слуха могут воспринимать у уха контур незнакомых по звучанию слов.

В настоящее время при оценке состояния слуха детей широко используется Международная классификация нарушений слуха.

В соответствии с Международной классификацией средняя потеря слуха определяется в области частот 500, 1000 и 2000 Гц.

• 1-я степень тугоухости – снижение слуха составляет 25–40 дБ;

• 2-я степень – 40–55 дБ;

• 3-я степень – 55–70 дБ;

• 4-я степень – 70–90 дБ.

Снижение слуха более 90 дБ определяется как глухота.

Большое влияние на организацию дифференцированного обучения, создание системы школ и дошкольных учреждений для детей с нарушениями слуха, определение критериев отбора и комплектования классов (групп) в них, разработку путей обучения детей с различным состоянием слуха оказала педагогическая классификация Р. М. Боскис (1963). Опираясь на теорию Л. С. Выготского о первичных и вторичных отклонениях в развитии психики ребенка с нарушениями слуха, Р. М. Боскис определила основные критерии, положенные в основу педагогической типологии детей с недостатками слуха и характеризующие своеобразие их развития.

Нарушение слуха у ребенка необходимо рассматривать в его принципиальном отличии от аналогичного недостатка у взрослых. У взрослого нарушение деятельности слухового анализатора приводит к проблемам устного общения. Нарушение слуха в раннем возрасте влияет на ход психического развития ребенка, вызывает ряд тяжелых вторичных отклонений в развитии, прежде всего в формировании речи.

Слух и речь тесно связаны между собой. С одной стороны, нарушение слуха препятствует естественному развитию речи; с другой – нормальное использование слуха находится в зависимости от уровня развития речи. Слуховое восприятие имеет решающее значение для формирования речи: невозможность полноценного слухового восприятия создает препятствия для овладения речью и вызывает нарушения речевого общения у ребенка. Отсутствие устной речи или значительное ее недоразвитие затрудняет овладение письменной формой речи: понимание читаемого, передача собственных мыслей на письме. В свою очередь, недоразвитие речи служит препятствием в овладении знаниями в различных сферах жизни человека.

Группа детей с нарушениями слуха исключительно разнообразна и по уровню речевого развития, что обусловлено сочетанием следующих факторов: степенью нарушения слуха, временем возникновения слухового дефекта, педагогическими условиями, в которых находился ребенок после появления нарушения слуха; индивидуальными особенностями ребенка. Отмечается прямая взаимосвязь между снижением слуха и состоянием речи: чем больше потеря слуха, тем сильнее страдает речь ребенка, а при тяжелых нарушениях она вообще не развивается без специального обучения.

Принципиальное значение имеет время возникновения нарушения слуха. Чем раньше возникло нарушение, тем больше оно отражается на формировании речи. Потеря слуха в том возрасте, когда речь еще не сформировалась (примерно до 2 лет), приводит к полному ее отсутствию. У позднооглохших детей степень сохранности речи зависит от времени наступления глухоты и от условий последующего развития ребенка, в частности от наличия или отсутствия специальной работы по сохранению и развитию речи. Потеря слуха в возрасте от 2–3 до 4–5 лет вызывает распад речи, если не были предприняты специальные педагогические меры. У детей старшего дошкольного и школьного возраста в случае потери слуха речь может частично сохраниться. Однако без специальной педагогической помощи она постепенно ухудшается.

Педагогические условия, в которых находится ребенок после потери слуха, имеют важное значение для его психического и речевого развития: чем раньше выявлено снижение слуха, тем успешнее будет проходить развитие ребенка, тем меньше опасность тяжелого отставания в развитии познавательной деятельности, формировании речи и общения, личностном развитии. Для успешного развития ребенка со сниженным слухом важное значение имеет раннее слухопротезирование, создание речевой среды в семье, проведение общеразвивающих и коррекционных занятий. На процесс речевого развития детей с нарушениями слуха влияют дополнительные нарушения (задержка психического развития, умственная отсталость, нарушение зрения и т. п.), которые значительно затрудняют процесс формирования речи и развития личности в целом.

Ориентируясь на указанные принципиальные положения педагогической типологии, Р. М. Боскис выделила две основные группы детей с недостатками слуха: глухие и слабослышащие.

К группе глухих отнесены дети, состояние слуха которых не создает возможности для спонтанного формирования речи (без специального обучения). В зависимости от состояния речи среди глухих выделены две категории. Первая категория – дети без речи, родившиеся глухими или потерявшие слух в период, предшествующий формированию речи (примерно до 2 лет), – это ранооглохшие дети. Вторая категория – дети, потерявшие слух в период, когда их речь была сформирована, при этом уровень развития речи может быть различен – это позднооглохшие дети.

К группе слабослышащих отнесены дети с нарушенным слухом, при котором возможно самостоятельное речевое развитие, хотя бы в минимальной степени.

С учетом состояния речи выделены две категории слабослышащих детей: слабослышащие дети, которые к моменту поступления в школу имеют тяжелое недоразвитие речи (отдельные слова, короткие, неправильно построенные фразы, грубые нарушения лексического, грамматического, фонетического строя речи), и слабослышащие дети, владеющие развернутой фразовой речью с небольшими отклонениями в грамматическом строе, фонетическом оформлении.

На основании выделения различных групп детей с нарушениями речи Р. М. Боскис определила дифференцированные условия их обучения, основанные на различных способах восприятия речи и различных способах ее формирования. В соответствии с выделенными категориями детей были созданы различные типы школ: специальная школа для глухих детей и специальная школа для слабослышащих и позднооглохших детей с двумя отделениями: первое – для детей, владеющих развернутой речью; второе – для детей с глубоким недоразвитием речи.

По наличию или отсутствию дополнительных отклонений в развитии выделяют следующие группы детей с нарушенным слухом:

• не имеющие дополнительных отклонений в развитии;

• имеющие дополнительные отклонения в развитии (одно или в сочетании): нарушение интеллекта, зрения, опорно-двигательного аппарата, эмоционально-волевой сферы.

В соответствии с критерием наличия или отсутствия дополнительных отклонений в развитии детей с нарушенным слухом в настоящее время в специальных школах они обучаются в классах основного общего образования или в классах для глухих (слабослышащих) детей с ЗПР, с нарушениями зрения, во вспомогательных классах. Обучение детей с дополнительными нарушениями осуществляется по специальным программам.

Таким образом, дети с нарушениями слуха представляют собой неоднородную группу, характеризующуюся разной степенью и характером нарушений слуха; временем, в котором произошло понижение слуха; уровнем речевого развития; наличием или отсутствием дополнительных отклонений в развитии в качестве первичных, а также педагогическими условиями, в которых находился ребенок после потери слуха.

Диагностика нарушений слуха

Эффективность педагогического и коррекционного воздействия на детей с недостатками слуха в значительной степени зависит от своевременного исследования состояния слуховой функции. Поэтому каждый квалифицированный сурдопедагог должен владеть методами обследования слуха.

Аудиология располагает двумя основными группами методов исследования слуховой функции:

• субъективные методы, основывающиеся на регистрации субъективных показателей обследуемых;

• объективные методы, результаты которых мало зависят от желания и воли испытуемых.

Психоакустические, или субъективные, методы в связи с их простотой применяются чаще. Однако их результаты зависят от состояния и психологического настроя обследуемого, его желания адекватно реагировать на подаваемый сигнал и т. д. Вместе с тем имеют место случаи, когда необходимо получить результат объективно, независимо от обстоятельств, например, при экспертизе слуховой инвалидности, оценке профпригодности. Субъективные методы не применяются при исследовании маленьких детей, а также детей с интеллектуальными нарушениями и нарушенной психикой.

К объективным методам изучения слуха относятся следующие.

1. Безусловно-рефлекторные, предназначенные для обследования слуха, как правило, детей в возрасте до 5 лет, так как в этом случае общепринятые аудиометрические методы не могут быть применены.

Методы этой группы основаны на проявлении безусловных ориентировочных рефлексов в ответ на звуковое раздражение. Это такие рефлексы, как общие мышечные сокращения, мимические реакции, реакции глаз (мигание, зажмуривание и раскрытие, расширение зрачка), движения головы, туловища, конечностей, сосательные рефлексы грудных детей, сердечно-сосудистые и дыхательные рефлексы.

Указанные методы применяются при интенсивности звукового раздражителя 80–90 дБ, что позволяет выявлять в основном большие и средние потери слуха. Вместе с тем у большинства детей наблюдается расширение зрачков даже при незначительном превышении пороговой слышимости.

При использовании безусловно-рефлекторных методов следует иметь в виду наличие значительного индивидуального разброса и непостоянство реакций ребенка.

2. Условно-рефлекторные, которые также применяются для обследования слуха у маленьких детей.

В их основе – проявление рефлекса на какое-либо действие, совершаемое одновременно с подачей звука. В результате с большой достоверностью возникает устойчивая условная реакция на звук даже при небольшом превышении порога восприятия. Например, если сочетать в течение 2–3 недель кормление грудного ребенка с подачей звука, то наблюдается сосательный рефлекс в ответ только на звуковое раздражение. Отсутствие рефлекса при подаче звука свидетельствует о потере слуха. Для выработки условного рефлекса на мигание глаз при действии звуков можно использовать слабую струю теплого воздуха, направляемую в лицо одновременно со звуком.

3. Акустическая импедансометрия. В последние годы все более важное место среди объективных методов исследования слуховой функции занимает акустическая импедансометрия (импеданс — сопротивление, «потеря» звука). Метод основывается на измерении потока звуковой энергии, отраженного слуховой системой в ответ на звуковое воздействие в закрытом наружном слуховом проходе. В результате сравнения излученной и отраженной энергии определяется акустическая проводимость – величина, обратная импедансу.

Наиболее информативным тестом акустической импедансометрии, который используется в любом возрасте, является тимпанометрия, основанная на изучении зависимости акустической проводимости от давления на барабанную перепонку (тимпанограммы). По характеру тимпанограмм можно диагностировать различные патологии среднего уха.

4. Исследования отоакустической эмиссии. Для быстрого выявления нарушения слуховой функции, особенно в раннем возрасте, успешно применяется методика отоакустической эмиссии. Суть метода заключается в следующем: под воздействием внешнего звука улитка сама воспроизводит звук, интенсивность которого зависит от степени потери слуха исследуемого уха. В результате, опуская миниатюрный микрофон, издающий короткие звуковые сигналы, в наружное ухо, можно по наличию ответной звуковой реакции объективно выявить потерю слуха у детей, начиная с 3-дневного возраста. Указанная методика применяется при массовом обследовании новорожденных в ряде стран (Англия, США и др.).

Но если методика отоакустической эмиссии позволяет только выявлять людей с нарушениями слуха более 40 дБ, то для более детального обследования слуха можно использовать анализ слуховых вызванных потенциалов головного мозга.

5. Анализ слуховых вызванных потенциалов – одна из наиболее применяемых в настоящее время методик объективного исследования слуха.

В ответ на звуковой сигнал в различных отделах слухового анализатора – от улитки до коры головного мозга – возникают электрические сигналы, составляющие миллионные доли вольта. Чтобы их зарегистрировать, используют высокочувствительные усилители, а также многократное повторение звуковых сигналов. Таким образом с помощью компьютера производится накопление, суммирование и усреднение регистрируемых сигналов слуховой системы. Указанная методика выделяет новый раздел аудиологии – компьютерную аудиометрию.

Электроды, регистрирующие потенциалы, располагаются на макушке головы и сосцевидных отростках. Все вызванные потенциалы в зависимости от латентного периода (времени от начала стимуляции до начала ответной реакции) делятся на 3 группы: коротколатентные сигналы (до 12 мсек) отражают возбуждение улитки и слухового нерва, среднелатентные (12–50 мсек) и длиннолатентные (50—300 мсек) отражают ответ различных участков коры головного мозга. Каждый пик потенциалов указывает на конкретные части слуховой системы или головного мозга.

В младенческом возрасте исследования в подавляющем большинстве случаев проводятся в состоянии медикаментозного сна, так как очень трудно успокоить ребенка на весь длительный период обследования. Между тем результаты зависят от постоянства глубины сна, что затруднительно осуществить. Более достоверные результаты получаются при обследовании детей старше 1–2 лет в бодрствующем состоянии.

Несмотря на все более широкое использование методики слуховых вызванных потенциалов, существует ряд факторов, препятствующих ее активному продвижению. Это отсутствие стабильности характеристик потенциалов даже у одного и того же человека, что связано с зависимостью от физиологического состояния и возраста; сложность и дороговизна оборудования; необходимость высокой квалификации обслуживающего персонала.

К субъективным методам исследования слуховой функции относят следующие.

1. Обследование с помощью шепотной и разговорной речи. Это самый простой метод. При обследовании необходимо предъявлять известные ребенку слова. Если ребенок владеет только лепетными словами («мяу» – кошка, «туту» – автомобиль и т. д.), то надо их использовать. Если ребенок не понимает слов, то выявляется способность воспринимать гласные и согласные, такие как низкочастотные о, у, л, м, н, р, б, т, к, в, п или высокочастотные – и, а, е, с, г, х, шипящие. При этом большинство гласных и высокочастотные согласные слышатся лучше и воспринимаются на более далеких расстояниях, чем низкочастотные согласные. Обследование необходимо проводить эмоционально, выражая удовлетворение или удивление при правильном восприятии слова. Активизирует занятия показ картинок, соответствующих словам, использование игровых моментов.

Слова произносятся после спокойного вдоха, на резервном воздухе легких, в этом случае легко уравнять громкость и скорость их произнесения у разных людей. Речевой материал необходимо предъявлять непосредственно у уха и затем увеличивать расстояние.

Шепотная речь при нормальном слухе воспринимается с 5—10 м для низкочастотных звуков и с 15–20 м – для высокочастотных.

Для детей старше 5 лет целесообразно использовать специальные таблицы, соответствующие возрасту, а также исследовать «фонематический слух», т. е. возможность различать слова, отличающиеся только одной буквой (фонемой) (Миша – Маша, бочка – почка, дочка – точка).

Изучение слуха с помощью шепотной и разговорной речи дает оценочное представление о слухе, более детально слуховая функция анализируется последующими методами.

2. Пороговая тональная аудиометрия. В настоящее время это один из основных методов исследования слуха, при котором используется специальная электроакустическая аппаратура – аудиометры. Пороговая аудиометрия заключается в определении на разных частотах наименьшей интенсивности звукового сигнала, при которой возникает ощущение звука.

Обследование необходимо проводить в звукоизолированном помещении, интенсивность окружающего шума не должна превышать 20 дБ. Обстановка должна быть доброжелательной, спокойной. Контакт с обследуемым не должен вызывать затруднений, при отсутствии взаимодействия через устную речь необходимо использовать таблички с инструкциями. Обследуемый не должен видеть шкалу прибора. На каждой частоте вначале подается громкий сигнал, чтобы испытуемый имел представление, какой звук он должен услышать. Затем сила звука уменьшается до неслышимого, после чего плавно увеличивается до появления ощущения звука. Далее интенсивность звука уменьшается на 10 дБ и вновь дискретно повышается с остановкой на 10 с через каждые 5 дБ до возникновения ощущения звука. Значения пороговой интенсивности тона для каждой из исследуемых частот откладываются на аудиограмме. Время аудиометрического обследования не должно превышать 60 мин во избежание утомления и ослабления внимания.

3. Пороговая тональная аудиометрия по воздушному каналу. Звук подается на ухо через наушники. Исследование начинается с тона 1000 Гц, который является резонансным тоном проводящей системы уха и поэтому комфортен для слуха. После этой частоты переходят к определению порогов по низким частотам – 500, 250, 125 Гц, как лучше сохранившимся, а затем по высоким – 2000, 4000, 8000 Гц. Исследование заканчивается опять на частоте 1000 Гц, чтобы подтвердить начальный результат.

Результаты отмечаются на аудиограмме: по правому уху кружком (о) или красным цветом, по левому – крестиком (х), синим или зеленым цветом. Аудиограммы воздушного звукопроведения обозначают сплошной линией, костного звукопроведения – пунктиром.

4. Пороговая тональная аудиометрия по костному звукопроведению. Костный вибратор прикладывается к сосцевидному отростку сзади уха – на уровне слухового отверстия (антрума). Волосы необходимо убрать, вибратор не должен касаться ушной раковины. В остальном методика проведения обследования такая же, как при аудиометрии по воздушному каналу.

Анализ данных пороговой тональной аудиометрии

В слуховой системе человека условно можно выделить 2 основные части: звукопроводящую (кондуктивную) часть – от наружного уха до волосков кортиева органа и звуковоспринимающую (сенсоневральную) – от внутреннего уха до коры головного мозга. Звукопроводящая слуховая система характеризуется механическим, звуковым механизмом передачи информации. В звуковоспринимающей системе звуковая энергия превращается в энергию нервного импульса, которая передается по слуховому нерву в кору головного мозга, где преобразуется в слуховое ощущение.

Представление о механизмах нарушения слуха можно получить, анализируя расположение костных и воздушных аудиограмм. В звукопроводящей системе костный сигнал значительно слабее воздушного. Можно сказать, что костный сигнал в основном обходит звукопроводящую систему и вызывает колебательное движение непосредственно костного лабиринта. Далее через жидкость (перелимфу) лабиринта колебания передаются в кортиев орган. Таким образом, по костной аудиограмме можно получить представление прежде всего о состоянии звуковоспринимающей системы, при отклонении от нормы костной аудиограммы более чем на 15–20 дБ можно говорить о патологии звуковосприятия.

По воздушной аудиограмме можно судить о суммарном нарушении звукопроводящей и звуковоспринимающей систем. Поэтому наличие значительной разницы между костной и воздушной аудиограммами (более 15–20 дБ) является аргументом, указывающим на патологию звукопроводящей системы.

По наклону воздушной аудиограммы также можно судить о том или ином механизме нарушения слуха даже при отсутствии костной аудиограммы. При патологии звукопроводящей системы поражение на низких частотах больше, чем на высоких (восходящие аудиограммы). При патологии звуковосприятия высокие частоты поражаются больше низких (аудиограммы от крутопадающих до пологопадающих). Смешанные потери слуха, когда имеет место патология и в звукопроведении, и в звуковосприятии, характеризуются промежуточными типами аудиограмм (от горизонтальных до слабопадающих).

5. Надпороговая тональная аудиометрия. Цель надпороговой тональной аудиометрии – выявление людей, страдающих ФУНГом (феноменом ускоренного нарастания громкости). ФУНГ выявляется по малой разнице (менее 30 дБ) между порогом воздушного восприятия и порогом дискомфорта, эта разница называется диапазоном слуха. Диапазон речи – от громкой (80 дБ) до спокойной (50 дБ) в зоне частот 250—4000 Гц составляет 30 дБ. Если диапазон слуха меньше речевого, интенсивность громкой речи может превышать порог дискомфорта. Таким образом, ФУНГ имеет место, если диапазон слуха меньше 30 дБ, в этом случае громкая речь может вызывать неприятные ощущения.

Для выявления ФУНГа может применяться как «нещадящая» методика (при симметричном слухе, когда разница между двумя воздушными аудиограммами менее 30 дБ), так и «щадящая» методика (при асимметричном слухе, когда воздушные аудиограммы правого и левого уха отличаются более чем на 30 дБ).

Одна из «щадящих» методик – методика бинаурального баланса громкости. На каждое ухо по воздушному каналу подается тон на 10 дБ выше порога слышимости. Возникающие ощущения одинаковой громкости на оба уха свидетельствуют об отсутствии ФУНГа. Если сигнал на одном ухе слышится более громким, то интенсивность звука на другом ухе увеличивается до выравнивания громкости. После этого снова интенсивность звука на каждое ухо поднимается на 10 дБ. И если на том же ухе, что и ранее, сигнал слышится громче, то на этом ухе имеет место ФУНГ. Описанная методика позволяет выявлять ФУНГ, не доводя до неприятных ощущений, поэтому она называется «щадящей». Однако при симметричном слухе указанная методика неэффективна.

«Нещадящая» методика выявления ФУНГа – определение порога дискомфорта. На одной из речевых частот интенсивность звука плавно увеличивается до возникновения неприятных ощущений. Если полученный диапазон слуха окажется меньше 30 дБ, то это свидетельствует о наличии ФУНГа.

При патологии звукопроведения ощущение дискомфорта может не достигаться. При нарушении звуковосприятия пороги дискомфорта могут соответствовать уровню нормальных или быть немного выше их. Таким образом, ФУНГ наблюдается прежде всего при нарушении звуковосприятия, особенно при больших потерях слуха.

6. Речевая аудиометрия. Применяется при обследовании людей, имеющих развитую речь. Цель речевой аудиометрии – определение величины потери слуха на речь.

Записанный на магнитофон набор слов подается испытуемому через аудиометр. После каждого слова следует пауза, в течение которой он должен ответить, что услышал. Экспериментатор считает число правильно воспроизведенных слов. Если их число оказывается недостаточным, громкость прибавляется на 5 дБ и исследование повторяется.

Перед началом обследования желательно провести калибровку речевой аудиометрии. С этой целью обследуется речевая разборчивость у 10–15 нормально слышащих людей и определяется у них уровень 50 %– и 100 %-ного восприятия слов.

Тест числительных Харшака. Набор тестовых слов состоит из 10 числительных, подобранных Харшаком. Исследование заканчивается, когда число правильно воспроизведенных слов составляет 50 % или более. Полученное значение интенсивности определяется как уровень 50 %-ного восприятия речи. Нормально слышащие люди воспринимают 50 % слов при громкости, близкой к 20 дБ (эту цифру необходимо подтвердить экспериментально на данной аппаратуре). Разница между уровнем 50 %-ного восприятия речи обследуемого человека и нормой (около 20 дБ) и составляет величину потери слуха на речь.

Тест разборчивости реальной русской речи Гринберга – Зиндера. Набор тестовых слов состоит из 30 слов бытовой тематики, подобранных Г. И. Гринбергом и Л. Р. Зиндером. Тестирование заканчивается, когда правильно воспринимается 100 % слов. В результате определяется уровень 100 %-ного восприятия речи. Нормально слышащие люди воспринимают 100 % слов, начиная с интенсивности 45 дБ (эта цифра должна подтверждаться опытным путем на данной аппаратуре). Разница между уровнем 100 %-ного восприятия речи обследуемого и нормой (около 45 дБ) составляет величину потери слуха на речь.

При поражении звукопроведения уровень 100 %-ной разборчивости практически всегда достигается. При патологии звуковосприятия системы 100 %-ная разборчивость может не достигаться даже при максимальной громкости.

Парадоксальное снижение разборчивости речи. Явление заключается в том, что у ряда людей, страдающих ФУНГом или имеющих диапазон слуха до 40 дБ, при увеличении громкости, начиная с некоторого уровня, ухудшается разборчивость речи. Чтобы выделить таких людей, необходимо к уровню громкости, при котором разборчивость максимальна (100 % или меньше), прибавить до 30 дБ и повторить тест Гринберга – Зиндера. Если разборчивость снижается, значит явление имеет место.

Целенаправленные тренировки по развитию речевого восприятия приводят к ослаблению этого явления, повышению разборчивости громкой речи, расширению диапазона комфортного слушания.

7. Окклюзивное тестирование. Окклюзия – это усиление восприятия звуков при закрытом наружном слуховом проходе. В этом случае звук будет отражаться от стенок закрытой полости уха и усиливать сигнал, проходящий через звукопроводящую систему. Наличие окклюзии свидетельствует о сохранном звукопроведении.

ФОА (феномен окклюзивной аутофонии) – простейший окклюзивный тест. При аутофонии человек слушает собственный голос. Чтобы провести этот тест, необходимо вслух произносить какие-либо слова, попеременно закрывая и открывая ладонями наружный слуховой проход. Если звук слышится более громким при закрытом ухе, значит, окклюзия имеет место, что свидетельствует о здоровой звукопроводящей системе. В противоположном случае можно говорить о нарушении звукопроведения.

Сопоставляя результаты окклюзивного теста с данными аудиометрического обследования, можно оценить надежность полученных результатов и в случае необходимости перепроверить их.

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Какие биологические и социальные факторы определяют психическое развитие детей, имеющих нарушение слуха?

2. Охарактеризуйте общие и специфические закономерности психического развития детей, имеющих нарушения слуха.

3. Какие факторы влияют на формирование двигательных навыков у детей с нарушенным слухом?

4. Чем обусловлено своеобразие в развитии внимания и его свойств у глухих детей? Назовите основные условия развития произвольного внимания у данной категории детей.

5. Чем обусловлено своеобразие в развитии образной памяти у детей с нарушенным слухом?

6. Каковы причины отставания в развитии словесной памяти у таких детей?

7. Какие общие с нормально слышащими детьми особенности в развитии мышления можно выделить?

8. Определите условия развития понятийного мышления и воображения у глухих детей.

9. Что понимается под глухотой и тугоухостью?

10. Назовите основные теоретические положения педагогической классификации Р. М. Боскис.

11. Назовите основные критерии определение степени тугоухости и группы глухоты по классификации Л. В. Неймана.

12. Назовите критерии оценки состояния слуха по Международной классификации.

13. Как влияют дополнительные отклонения на развитие детей с нарушениями слуха?

14. Проанализируйте организационные формы дифференцированного обучения детей с нарушениями слуха в зависимости от состояния слуха, времени наступления дефекта, наличия дополнительных нарушений, педагогических условий обучения.

15. Сопоставьте применяемость объективных и субъективных методов исследования слуховой функции.

16. Какие части слуховой системы диагностируются с помощью тимпанометрии, исследования отоакустической эмиссии, компьютерной аудиометрии?

17. Как по аудиограмме выявляется нарушение звукопроводящей и звуковоспринимающей частей слуховой системы?

18. Как проявляется ФУНГ (на аудиограмме и в бытовом поведении), у кого он может наблюдаться в первую очередь?

19. С помощью каких методов можно оценить восприятие тихой, спокойной и громкой речи?

Литература

1. Базаров В. Г., Лисовский В. Г. и др. Основы аудиологии и слухопротезирования. М., 1984.

2. Богданова Т. Г. Сурдопсихология. М., 2002.

3. Богомильский М. Р. Анатомия, физиология и патология органов слуха и речи. М., 2001.

4. Боскис Р. М. Глухие и слабослышащие дети. М., 1963.

5. Боскис Р. М. Учителю о детях с нарушениями слуха. М., 1988.

6. Венгер А. А., Выгодская Г. Л., Леонгард Э. И. Отбор детей в специальные дошкольные учреждения. М., 1972.

7. Козлов М. Я., Левин А. Л. Детская сурдоаудиология. Л., 1989.

8. Нейман Л. В. Слуховая функция у тугоухих и глухонемых детей. М., 1961.

9. Психология глухих детей / Под ред. И. М. Соловьева и др. М., 1971.

10. Развитие логического мышления и особенности усвоения основ наук слабослышащими школьниками / Под ред. И. М. Гилевич, К. Г. Коровина. М., 1986.

11. Речицкая Е. Г., Сошина Е. А. Развитие творческого воображения младших школьников (в условиях нормального и нарушенного слуха). М., 2000.

12. Розанова Т. В. Развитие памяти и мышления глухих детей. М., 1978.

13. Синяк В. А., Нудельман М. М. Особенности психического развития глухого ребенка. М., 1975.

14. Смирнова О. И., Руленкова Л. И. Аудиология и слухопротезирование. М., 2003.

15. Таварткиладзе Г. А., Шматко Н. Д. Диагностика и коррекция нарушенной слуховой функции у детей раннего возраста. М., 2001.

16. Тигранова Л. И. Умственное развитие слабослышащих детей. М., 1978.

17. Яшкова Н. В. Наглядное мышление глухих детей. М., 1988.

Современные теории обучения

Принципы теории связи психического развития ребенка с его воспитанием и обучением закладываются уже в 20— 30-е гг. XX века. Большой вклад в ее разработку внесли в 20—70-е гг. П. П. Блонский, Л. С. Выготский, П. Я. Гальперин, А. В. Запорожец, Г. С. Костюк, А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, Н. А. Менчинская, Д. Б. Эльконин, В. В. Давыдов, Н. Ф. Талызина и др.

Основной тезис этой психолого-педагогической теории состоит в том, что психическое развитие ребенка как в норме, так и в случае нарушения слуха с самого начала опосредовано его воспитанием и обучением.

Наиболее развернуто это положение представлено в работах психологической школы Л. С. Выготского – А. Н. Леонтьева. Затем оно нашло конкретное воплощение в исследованиях по обучению и воспитанию детей с нарушениями слуха (А. Г. Басова, Т. А. Власова, А. П. Гозова, А. И. Дьячков, С. А. Зыков, Т. С. Зыкова, А. Г. Зикеев, К. Г. Коровин, Е. П. Кузьмичева, Н. Г. Морозова, М. И. Никитина, Ф. А. Рау, Ф. Ф. Рау, Т. В. Розанова, Е. Г. Речицкая, И. М. Соловьев, Ж. И. Шиф и др.).

Л. С. Выготский писал: «Педагогика должна ориентироваться не на вчерашний, а на завтрашний день детского развития. Только тогда она сумеет в процессе обучения вызвать к жизни те процессы развития, которые сейчас лежат в зоне ближайшего развития» [3. – С. 248][31]. Им было введено в педагогическую психологию понятие зоны ближайшего развития, выражающее внутреннюю связь обучения и развития.

Наличие этой зоны предполагает формирование у ребенка до определенного времени отсутствующих психических особенностей. «Процессы обучения и воспитания в каждом возрасте, – пишет Л. С. Выготский, – находятся в непосредственнейшей зависимости не столько от уже наличных, организовавшихся и созревших особенностей ребенка, сколько от его особенностей, находящихся в зоне его ближайшего развития» [2. – С. 25].

Смысл понятия «зона ближайшего развития» состоит в том, что на определенном этапе своего развития ребенок может решать круг более сложных задач еще не самостоятельно, а под руководством взрослых и в сотрудничестве с более умными сотоварищами» [2. – С. 42].

Действия, выполняемые ребенком первоначально под руководством и в сотрудничестве, как раз и составляют зону его ближайшего развития, поскольку потом он будет выполнять их вполне самостоятельно.

«…У ребенка, – писал Л. С. Выготский, – развитие из сотрудничества… развитие из обучения – основной факт… На том основано все значение обучения для развития, а это, собственно, и составляет содержание понятия зоны ближайшего развития» [2. – С. 43].

Вместе с тем обучение и воспитание, согласно Л. С. Выготскому, сами по себе не тождественны процессам психического развития. Однако «правильно организованное обучение ребенка, – пишет Л. С. Выготский, – ведет за собой детское умственное развитие, вызывает к жизни целый ряд таких процессов развития, которые вне обучения вообще сделались бы невозможными. Обучение есть, таким образом, внутренне необходимый и всеобщий момент в процессе развития у ребенка не природных, но исторических особенностей человека» [4. – С. 460].

Понятие «зоны ближайшего развития» служит конкретизацией другого фундаментального понятия, введенного в психологию Л. С. Выготским и определяющего два основных вида психических процессов – «интерпсихических» и «интрапсихических». Первоначально ребенок включается непосредственно в социальную деятельность, распределенную между членами коллектива. Эта деятельность имеет внешне развернутое выражение и реализуется с помощью различных вещественных и знаковых средств. Овладение способами выполнения этой деятельности в процессе обучения в сотрудничестве со взрослыми формирует у ребенка интерпсихические процессы.

Затем способы этой деятельности, первоначально усвоенные во внешней форме, преобразуются и превращаются во внутренние (умственные), или интрапсихические, процессы. Именно в этом переходе от внешних, развернутых, коллективных форм деятельности к внутренним, свернутым, индивидуальным формам ее выполнения, т. е. в процессе интериоризации, преобразования интерпсихического в интрапсихическое, осуществляется психическое развитие человека.

Как реализуются эти психологические положения в процессе обучения, в том числе ребенка с нарушениями слуха?

Как отмечает А. Н. Леонтьев, «первоначально школьники должны иметь дело с внешним, материальным действием. Лишь затем, в результате постепенного его преобразования – обобщения, специфического сокращения его звеньев, происходит его интериоризация, т. е. превращение его во внутреннее действие, теперь уже полностью протекающее в уме ребенка» [9. – С. 313].

Процесс интериоризации проходит через ряд определенных этапов – от предметных действий через этап выполнения действия во внешней речи к действию «про себя».

Соответственно этому строится и система обучения, основанная на теории поэтапного формирования умственных действий П. Я. Гальперина. Прежде всего наряду с созданием мотивации важно определить ориентировочную основу действия, при которой производится разметка, разбивка на операции для предварительной ориентировки в будущей деятельности. П. Я. Гальперин и его сотрудники установили три основных типа ориентировки в задании. Ориентировочную основу первого типа составляют только образцы (действия продукта). Никаких указаний о том, как выполнять это действие, не дается. Ученик действует сам, медленно, методом проб и ошибок, ориентируясь на заданный образец. Ориентировочная основа второго типа содержит все указания на то, как правильно выполнять действие с новым материалом. Обучение поэтому идет значительно быстрее и почти без ошибок. Ориентировка третьего типа связана с планомерным обучением ученика анализу новых заданий, который позволяет выделить условия их правильного выполнения.

При обучении с ориентировкой по третьему типу ошибки весьма незначительны, сформированные действия обнаруживают возможность их переноса в новые условия.

Тип ориентировки в задании складывается до того, как ученик приступает к его выполнению. Это система указаний на то, как выполнить новое действие. Исследования, проведенные в сурдопедагогике с позиций деятельностного подхода (Т. С. Зыкова, Л. П. Носкова, Т. В. Розанова, Е. Г. Речицкая, И. А. Шаповал и др.), позволяют сделать выводы о том, что для деятельности детей с нарушениями слуха характерно несовершенство ориентировочной основы действий, выражающееся в недостаточности анализа условий, неумении выделять главные и подчиненные ориентиры.

Типичными являются ригидность ориентировки, неполнота, что, в свою очередь, влечет за собой незаконченность решений, нарушение программы и последовательности действий и свидетельствует об отсутствии у глухих и слабослышащих школьников четких представлений о цели действий и путях их достижений.

Таким образом, важной задачей обучения детей с нарушениями слуха является формирование умения выделять существенные признаки в ориентировочной основе действия (ООД), классифицировать задачи по способу решения, переходить от модели, заданной в ООД, к объекту и обратно; воспроизводить и строить алгоритмы, дифференцировать способы действий в соответствии с условиями задач, осуществлять общелогические действия и операции. После составления схемы ООД следует этап материального или материализованного действия, которое выполняется либо на предметах (материальное действие), либо на их изображениях: схемах, чертежах, макетах, моделях (материализованное действие); при этом производится их сопоставление, измерение, перемещение, изменение. Дальше наступает этап выполнения этих действий посредством внешней (громкой) речи без опоры на предметы. Речевое действие строится как отражение материального действия. Необходимости манипуляции с их изображениями уже нет. Очереденой этап – перенесение внешнеречевого действия во внутренний план. Это также внешняя речь, но «про себя» (проговаривание про себя). И наконец, последний этап – действие во внутренней речи, речи «для себя» – умственное действие. Это связано с быстрым сокращением «речевой оболочки» действия (речь «для себя», как известно, очень сокращена). Такова общая схема формирования умственных действий по П. Я. Гальперину. Например, ребенок сначала производит фактическое сложение предметных множеств, затем это же сложение, но комментируя операцию вслух (фактического сложения предметов, их изображений он уже не производит), и наконец, научается складывать «в уме».

Исследования, проведенные в сурдопедагогике (М. И. Никитина, Е. Г. Речицкая, И. А. Шаповал и др.), показали, что организованное по указанной теории формирование мыслительных действий позволяет эффективно управлять процессом обучения. Теория поэтапного формирования умственных действий П. Я. Гальперина в последние годы находит все большее распространение в обучении детей с нарушениями слуха. Выделение материального, или материализованного, этапа в освоении действий обусловливается тем, что это значительно облегчает процесс усвоения, наглядно раскрывает логику и содержание действия, не требует его заучивания, обеспечивает процессуальный контроль за усвоением, организует учебно-познавательную деятельность учащихся.

В обучении глухих и слабослышащих детей при формировании новых действий и знаний материализация должна быть по возможности наиболее полной в связи с особенностями развития их мыслительной деятельности. Как известно, уровень сформированности наглядного мышления глухих детей, в частности к моменту поступления в школу, зачастую еще довольно низок, он отстает от уровня развития слышащего ребенка По данным Н. В. Яшковой, у некоторых глухих детей устойчиво сохраняется низкий уровень функционирования наглядного мышления не только в младшем, но и в среднем школьном возрасте.

Следовательно, недостаточность материализации часто приводит к снижению успешности работы учащихся, к появлению трудностей в усвоении материала. И наоборот, использование в процессе экспериментального обучения предметно-инструктивных карт, которые последовательно преобразовываются от подробных, развернутых изобразительно-словесных к кратким, где представлены в обобщенном виде основные операции, способствует тому, что уже в подготовительном классе у учащихся могут быть сформированы умения производить под руководством учителя на уроках предметно-практического обучения простейший анализ объектов, составлять заявку на материалы и инструменты, осуществлять пооперационный контроль за изготовлением объектов, делать самостоятельный отчет о проделанной работе, планировать последовательность операций по изготовлению изделия. Таким образом, использование предметных карт в первоначальный период предметно-практического обучения глухих детей способствует эффективному усвоению планирующих и контрольных действий и успешному переводу их в дальнейшем в умственный план.

Вот, например, как может быть организовано усвоение учащимися начальных классов геометрических понятий. Дети сначала работают с материализованными признаками понятий и правилами действий с ними, т. е. конкретными фигурами и карточками, на которых в определенном порядке выписаны признаки понятия, затем те же действия проводятся только в речевой форме, проговариваются вслух, и наконец, действия производятся уже в уме. Как показывает опыт работы, понятия в этом случае образуются у всех детей. При этом ход выполнения действия на всех этапах контролируется (на последнем этапе он переходил в самоконтроль), а следовательно, осуществляется и планомерное управление процессом формирования умственных действий, а затем знаний как их продуктов.

Поиски других возможностей управления процессом обучения связаны с разработкой психологических основ программированного обучения (Л. Н. Ланда и др.). Что такое программированное обучение и чем оно отличается от обычного? Чтобы понять это, надо схематически представить себе учебный процесс. Учитель и ученик – это два активно взаимодействующих звена учебного процесса. Они же – звенья системы управления в учебном процессе. Между ними, говоря языком кибернетики, действуют каналы прямой и обратной связи, по которым происходит обмен информацией. Учитель говорит, доказывает, аргументирует, а ученик не просто смотрит, слушает и старается понять, усвоить, запомнить, но и включается в деятельность – чертит, рисует, демонстрирует, размышляет, обобщает. Это означает, что по «каналу прямой связи» информация передается от субъекта к субъекту, от учителя к ученику. Но этого недостаточно. Учитель не может обучать вслепую, не получая информации о том, как обучается ученик. Поэтому процесс обучения предполагает и работу «канала обратной связи»: ученик отвечает урок, воспроизводит материал, решает задачу, учитель слушает, смотрит, оценивает. Только на основе этой «обратной информации» учитель может судить о том, насколько успешно проходит обучение определенного ученика, и в зависимости от этого вносить коррективы в процесс обучения, планировать дальнейший ход учебного процесса.

Но у учителя не один ученик, а больше. Он не имеет возможности получать непрерывный поток обратной информации от каждого ученика, не может опрашивать каждого ученика после каждого «шага» в обучении.

Говоря тем же языком кибернетики, канал обратной связи действует периодически, информация по нему поступает с большими перерывами. Это приводит к тому, что у учителя нет точного знания индивидуальных особенностей усвоения. Например, ученик сделал ошибку. Но по какой конкретней причине это произошло, обычно остается неизвестным.

Все эти отрицательные факторы традиционного обучения устраняются при программированном обучении, которое обеспечивает постоянный контроль и управление учебным процессом.

Иногда считают, что программированное обучение – это обучение с помощью обучающих машин, обучающих устройств. Это неверно. Главное – программированное обучение предполагает такую организацию, когда ученик не может сделать следующего шага в усвоении, не овладев предыдущим. Для этого учебный материал расчленяется на небольшие порции (которые называются «шагами», «кадрами»), располагающиеся в строгой логической последовательности. Такое построение учебного материала называется программой. Выделенные «порции» последовательно предъявляются ученикам и могут адресоваться как зрительному анализатору (в виде текста, чертежей, схем, рисунков), так и слуховому (записи на магнитофонной ленте) или тому и другому одновременно.

Прежде чем получить следующую порцию знаний, ученик должен определенным образом показать, что усвоил предыдущее, т. е. правильно выполнить некоторое действие (дать верный ответ на вопрос, решить задачу). Таким образом, он все время дает информацию о том, как усваивается материал. В зависимости от действия ученика (дает ли он правильный ответ или допускает ошибку и какую именно) определяется дальнейший ход обучения: ученику предоставляется возможность перейти к следующей порции, либо он возвращается к предыдущему кадру для повторного усвоения, либо ему предлагают повторить старый материал (предъявляя соответствующий «кадр»). Эти операции может производить обучающая машина, либо такой ход обучения может быть задан расположением материала в программированном учебнике.

Обратная связь в системе «учитель – ученик» обеспечивает непрерывный контроль за работой каждого учащегося, что и делает учебный процесс полностью управляемым.

Таким образом, ясно, что программированное обучение действительно обеспечивает контроль за каждым шагом познавательной деятельности и тем самым дает возможность полностью управлять процессом учения. Обратная связь действует все время и позволяет регулировать процесс в соответствии с индивидуальными особенностями усвоения. Обеспечивается активность каждого ученика, так как отсутствие активности немедленно обнаруживается. И наконец, каждый ученик обучается в оптимальном для него темпе, ритме и стиле, что особенно важно по отношению к детям с нарушениями слуха, так как в данном случае необходимо осуществить индивидуальный подход на основе учета не только степени снижения слуха, но и уровня речевого и общего развития – структуры дефекта в целом.

В настоящее время в общей и специальной педагогике ведутся исследования в области программированного обучения в нескольких направлениях: изучаются принципы программирования, психолого-педагогические основы создания программированных учебников и эффективных обучающих программ. Ведется также психолого-педагогический анализ работы учащихся с различными типами программированных материалов и обучающих машин (в сурдопедагогике исследования О. И. Кукушкиной, Т. К. Королевской и др.). Только на основе такого изучения могут быть созданы научно обоснованные программированные учебники, пособия и разработана методика работы с ними. Исследователи пришли к выводу, что программировать можно и должно не только содержание знаний, но и пути овладения ими, т. е. умственную деятельность учащихся. Обсуждаются вопросы: возможно ли программировать процесс формирования обобщенных умений, эвристических мыслительных процессов, творческого мышления.

Отметим, что программированное обучение не «устраняет» учителя, не снижает его влияния на учебный процесс, а освобождает его от черновой, технической работы. В этих условиях учитель сможет активнее влиять на ход учебного процесса, успешнее осуществлять индивидуальный подход в обучении, уделять больше внимания воспитанию, организовывать речевое взаимодействие детей с нарушениями слуха.

Широко применяется развивающая дидактическая система обучения, разработанная в отношении младших школьников Л. В. Занковым. В основу этой системы положены следующие принципы:

• Принцип обучения на высоком уровне трудности. Реализация этого принципа предполагает соблюдение меры трудности, преодоление препятствий, осмысление взаимосвязи и систематизацию изучаемых явлений. Содержание этого принципа может быть соотнесено с проблемностью в обучении.

• Принцип ведущей роли теоретических знаний, согласно которому отработка понятий, отношений, связей внутри учебного предмета и между предметами не менее важна, чем отработка навыков. Содержание этого принципа может быть соотнесено со значимостью понимания общего принципа действия.

• Принцип осознания школьниками собственного учения. Этот принцип обучения направлен на развитие рефлексии, на осознание самого себя как субъекта учения. Содержание этого принципа может быть соотнесено с развитием личностной рефлексии, саморегуляции.

• Принцип работы над развитием всех учащихся. Согласно этому принципу должны быть учтены индивидуальные особенности, но обучение должно развивать всех, ибо, по словам Л. В. Занкова, «развитие есть следствие обучения». Содержание этого принципа может быть соотнесено с гуманизацией образовательного процесса.

Отличительными чертами системы Л. В. Занкова являются: направленность на высокое общее развитие школьников (это стержневая характеристика системы); высокий уровень трудности, на котором ведется обучение; быстрый темп прохождения учебного материала, резкое повышение удельного веса теоретических знаний. Данная система обучения развивает мышление, эмоциональную сферу учащихся, учит понимать и выявлять общий смысл, основное содержание читаемого.

Также широкое применение получила развивающая система, разработанная группой психологов под руководством Д. Б. Эльконина и В. В. Давыдова. Она связана с изучением резервов интеллектуального развития школьников и исследованием путей реализации этих резервов и называется теорией формирования учебной деятельности с позиций ведущей деятельности в младшем школьном возрасте. Обычно считается, что мышление детей 6—10 лет имеет конкретно-образный характер, отличается сравнительно небольшой способностью к отвлечению и абстрагированию.

Оказалось, что при определенном содержании, специальной организации обучения у младших школьников можно сформировать гораздо более высокий уровень способностей к отвлечению и рассуждению, чем это принято думать. Они вполне могут освоить относительно сложные абстрактные понятия из области лингвистики и математики.

Содержание и методика обучения в этой системе существенно отличаются от общепринятых: ведущим звеном экспериментальных программ по математике, русскому языку и труду выступают знания теоретического и обобщающего характера. Обучение идет от знаний общего типа к сведениям более частным и конкретным. От осознания общего дети переходят к пониманию богатейшего многообразия его конкретных проявлений.

В основе этого метода лежит выполнение учащимися особых действий, моделирующих (в предметной или знаковой форме) общие отношения объектов, изучаемых данной дисциплиной (математикой, грамматикой). В результате школьник сам находит общие отношения.

Если по общепринятому мнению дидактов и психологов (Н. А. Менчинская, Л. В. Занков и др.), при обучении арифметике буквенная символика должна вводиться после того, как младший школьник овладевает числом, а решение задач в общем виде с использованием буквенных обозначений должно следовать после решения задач с конкретными числовыми данными, то в системе, разработанной Д. Б. Элькониным и В. В. Давыдовым, буквенная символика вводится еще в дочисловом периоде обучения. Младшие школьники с 1-го класса систематически знакомятся с общими отношениями величин и их свойствами, зависимостями между величинами, учатся использовать для их описания буквенную символику (например, используют буквенную и знаковую символику для изображения равенств и неравенств, их свойств и действий с ними). Со 2-го класса школьники приступают к решению задач с буквенными данными путем составления уравнений.

Возможности использования этой концепции в обучении глухих школьников рассматривались Е. Г. Речицкой, И. А. Шаповал, М. И. Никитиной и Е. Т. Логвиновой.

Направленность на развитие содержательных обобщений уже в начальных классах проявляется в стремлении продемонстрировать учащимся существенные особенности объектов, закономерные связи с позиций системного подхода. При этом объект изначально рассматривается как часть более сложной системы с ее компонентами и связями. Такая система знаний носит иерархический характер, т. е. вначале раскрывается сущность простых объектов, лежащих в основе более сложных знаний. Вместе с тем известно, что одна из важнейших задач, решаемых на первых годах обучения в школе для глухих детей, – формирование житейских понятий как базы для овладения научными понятиями. Оно происходит иначе, по другим закономерностям, отличным от научных, – это путь формирования «от видимого, от вещи, от явления» наряду с овладением словом (Ж. И. Шиф). Под житейскими понятиями понимают обществоведческие, природоведческие, пространственные, временные, количественные, относительные понятия о действиях, об орудиях труда и т. д., – т. е. все, что составляет основу для последующего формирования собственно системных знаний. При формировании системных знаний необходимо соблюдать три этапа: выбор центрального явления, центральной связи компонента понятия, который кладется в основу построения системы знаний, и раскрытие иерархических взаимоотношений компонентов, составляющих систему.

Проиллюстрируем сказанное примерами из области обществоведческих знаний. В качестве центрального явления рассматривается труд и понятие о труде как о человеческой деятельности по созданию материальных и духовных благ; в качестве центрального компонента выступает предмет, который создается в труде и удовлетворяет потребность человека, а в качестве центральной связи – связь порождения, т. е. создание предмета в результате труда.

При формировании иерархической системы знаний об объектах окружающей действительности предполагается постепенное раскрытие сущности: вначале изучается предмет как таковой, затем его назначение, связь между назначением, строением, материалом; создание предмета человеком в трудовом процессе для удовлетворения потребностей; трудовой процесс как единство; система компонентов (цель, мотив, выбор материала, инструментов, трудовых действий, получение результата труда); вид труда как единство трудовых процессов и обобщенных результатов труда; взаимодействие видов труда. В иерархической системе знаний раскрываются многообразие сторон объекта познания и причинно-следственные связи как наиболее важные в познании сущности объекта. Например, знание назначения предметов позволяет ребенку понять, почему труд является необходимым условием жизни человека, почему все люди трудятся.

Построение иерархических систем знаний о различных областях окружающей действительности – задача современной дидактики специальной школы для детей с нарушениями слуха.

Исследования, проведенные в общей и дошкольной педагогике (В. В. Давыдов, Н. Н. Поддьяков, В. И. Логвинова и др.), показали, что именно системные знания обеспечивают оптимальное воспитывающее и развивающее воздействие.

Наиболее важно и доступно сформировать у детей с нарушениями слуха обобщенные способы решения познавательных задач. Усвоение обобщенного способа действий, направленного на решение всех задач определенного типа, рассматривается как основная предпосылка формирования учебной деятельности (в общей педагогике – Д. Б. Эльконин, В. В. Давыдов, В. И. Логвинова, Н. Н. Поддьяков, в сурдопедагогике – С. А. Зыков, Т. В. Розанова, Е. Г. Речицкая, Л. И. Тигранова, И. А. Шаповал). Овладение обобщенными способами общеучебных и логических действий повышает возможности самостоятельного вычленения детьми известного в неизвестном, отнесения новых фактов к изученным ранее. У учащихся формируются умения воспринимать познавательную задачу, анализировать ее, выделять главное, существенное, находить адекватные способы решения этой задачи.

Обучение детей такой деятельности целесообразно начинать на уроках предметно-практического обучения. На начальных этапах обучения учитель руководит деятельностью учеников, учит их активному анализирующему восприятию образца изделия, ставя перед детьми вопросы-проблемы, требующие самостоятельного решения. Постепенно у детей вырабатывается обобщенный способ действия по восприятию и анализу изделия с точки зрения его устройства, изготовления, функционального назначения, способа использования.

Анализ может осуществляться по следующему плану (Т. В. Розанова):

1) внешние свойства (цвет, форма, величина, внешнее строение – части и их отношения);

2) внутренние свойства (материал, из которого сделан предмет, внутреннее строение);

3) функциональные свойства и назначение предметов;

4) родовая и видовая принадлежность.

По указанным признакам анализируются отдельные предметы, сравниваются с другими, обобщаются группы предметов для подчеркивания тех или иных общих и отличительных признаков. При обобщении в одних и тех же предметах выделяются разные общие свойства – основания для обобщений.

На основе мыслительных операций, осуществляемых сначала по отношению к конкретным объектам и видам деятельности на уроках предметно-практического обучения, ознакомления с окружающим, у глухих детей формируются умения оперировать понятиями при использовании соотношений типа «род – вид – разновидность».

На уроках труда и предметно-практического обучения младшие школьники с нарушениями слуха успешно осваивают простые способы планирования своей трудовой деятельности, применяя при этом такие вспомогательные технические средства, как учебно-инструктивные карты и чертежи-развертки изделий. В процессе обучения глухих детей стала очевидна возможность формирования у первоклассников и второклассников навыков пооперационного планирования своей деятельности и пооперационного ее контроля (это касается и деятельности по изготовлению новых для детей изделий, т. е. навыки планирования и контроля приобретают обобщенный характер).

Постепенно логические операции, которые осваивают глухие и слабослышащие школьники, превращаются в общий способ решения задач (предметно-практических, языковых, математических), а затем и в общий способ мыслительной деятельности (Т. А. Григорьева, Т. В. Розанова, Е. Г. Речицкая, М. И. Никитина, И. А. Шаповал и др.).

Таким образом, эта система обучения закладывает основы научного, теоретического мышления уже в младшем школьном возрасте.

Конечно, в этой концепции еще не все ясно и бесспорно. Возникает, например, проблема соотношения того, что «можно», и того, что «нужно». Одно дело выяснить, что посильно детям делать в младшем школьном возрасте, но некоторые исследователи обеспокоены возможным перенапряжением учащихся. Другие высказывают опасение, не приведет ли столь ранее введение буквенной символики (в дочисловом периоде усвоения) к формализму в обучении, не происходит ли развитие абстрактного мышления в этом случае в ущерб развитию образного, наглядного мышления.

Дальнейшие исследования, безусловно, дадут ответ на все эти вопросы. Но важность и перспективность этой системы обучения очевидна.

Максимальная активизация познавательной деятельности учащихся, развитие у них активного, самостоятельного, творческого мышления является важной задачей современного школьного обучения детей с нарушениями слуха.

Основой обучения должно быть не запоминание информации, которую преподносит ученикам учитель (хотя это тоже важно), а активное участие самих школьников в процессе приобретения этой информации, постепенное формирование у них способности самостоятельно приобретать знания.

Психологи Т. В. Кудрявцев, А. М. Матюшкин, И. А. Махмутов, З. И. Калмыкова и др. разрабатывают психологические основы так называемого проблемного обучения в его разных модификациях. Возможности его рассматриваются и в сурдопедагогике. Суть этого метода заключается в следующем. Перед учениками ставится проблема, познавательная задача, и они (сначала при участии учителя, а затем и самостоятельно) исследуют пути и способы ее решения. Дети строят гипотезу, намечают и обсуждают способы проверки ее истинности, аргументируют, проводят эксперименты, наблюдения, анализируют их результаты, рассуждают, доказывают.

Это могут быть, например, задачи на самостоятельное «открытие» правил, законов, формул, теорем (самостоятельное выведение закона физики, правила правописания, математической формулы, открытие способа доказательства геометрической теоремы и т. д.). В одном случае учитель может сам с помощью учащихся вести этот поиск. Поставив проблему, он высказывает предположения, обсуждает их вместе с учениками, опровергает возражения, доказывает истинность. Иначе говоря, педагог демонстрирует учащимся путь научного мышления, заставляет учеников следить за диалектическим движением мысли к истине, делает их как бы соучастниками научного поиска.

В другом случае роль учителя может быть минимальной – он предоставляет школьникам возможность самостоятельно искать пути решения проблем. Но и тут он не занимает пассивной позиции, а при необходимости незаметно направляет мысль учащихся, чтобы избежать ненужной потери времени.

Метод обучения, связанный с самостоятельным поиском и открытием школьниками тех или иных истин, называют проблемно-эвристическим, или исследовательским, методом.

Основное в проблемном обучении – создание проблемной ситуации. Разумеется, не всякий вопрос, на который ученик не знает ответа, создает проблемную ситуацию. Учебная задача может вызвать умственную активность при определенных условиях. Источник активности учащихся можно видеть, в частности, в противоречиях между имеющимся у них опытом (знаниями, умениями, навыками) и возникающими проблемами при решении познавательных учебных задач. Это противоречие вызывает активную мыслительную деятельность.

Младшего школьника начинают обучать чтению тогда, когда у него еще не сформировались психические функции, обеспечивающие деятельность чтения (имеется в виду развитие зрительного, слухового и двигательного анализаторов, соответствующих форм анализа и синтеза и т. д.), они формируются в процессе обучения, а у глухих детей, в частности, при овладении дактильной речью уже в дошкольном возрасте (в 4 года).

Л. С. Выготский указывал: то, что сегодня ребенок делает с помощью взрослого, учителя, завтра он будет делать самостоятельно, то, что входило в зону ближайшего развития, в процессе обучения переходит на уровень актуального развития.

Основная задача сегодняшнего дня – выявление оптимально благоприятных условий для развития личности каждого ребенка с нарушениями слуха, его задатков, способностей, формирование и развитие в процессе обучения самостоятельного творческого мышления, познавательной активности, повышение развивающей роли обучения. При этом следует исходить из положения Л. С. Выготского о том, что обучение должно ориентироваться не на уже достигнутый учеником уровень развития, а несколько забегать вперед, предъявляя к развитию школьника требования, несколько превышающие его наличные возможности.

Исходя из этого принципа следует продумывать психологические условия активизации мыслительной деятельности школьников в процессе учения, условия овладения эффективными методами самостоятельной умственной деятельности, соотношение в процессе учения усвоения «готовых» знаний и самостоятельных «открытий», которые вполне по силам глухим детям. В содержании каждого учебного предмета кроме системы знаний следует предусматривать особые типы познавательных и практических задач, независимо от того, в рамках какой педагогической системы обучается ребенок с нарушениями слуха. Решение этих задач поможет не только более сознательному усвоению знаний, но и развитию способности самостоятельно добывать и применять знания, творчески мыслить и действовать (исследования Н. А. Менчинской, Г. С. Костюка, З. И. Калмыковой, С. Ф. Жуйкова, Т. В. Кудрявцева, И. С. Якиманской в общей педагогике; А. И. Дьячкова, С. А. Зыкова, Л. А. Новоселова и др. – в сурдопедагогике). Всюду, где только возможно и рационально, учитель должен будить мысль ученика, развивать у него активное, самостоятельное и творческое мышление, поддерживать его собственные устремления и интересы, что способствует развитию свободно мыслящей и творческой личности школьника XXI в.

Современные тенденции обучения детей с нарушениями слуха

Для дальнейшего успешного развития системы воспитания и образования неслышащих и слабослышащих детей основополагающее значение имеют базовые принципы взаимодействия личности, семьи и общества, выдвинутые в соответствии с «Конвенцией о правах ребенка» (1989). В этой новой социально-правовой системе приоритет отдается самому ребенку и семье, внутрисемейным и межличностным отношениям, личностной активности и личностному росту.

Основа современного концептуального подхода заключается в следующем: от личности ребенка – к семье; от семьи – к социально ориентированной общности общеобразовательных учреждений и институтов (дошкольные учреждения, школа, центр психолого-медико-педагогической помощи, центр социальной помощи и реабилитации, центр досуговой деятельности, служба социальной профилактики и т. д.).

Социально ориентированные учреждения различных ведомств должны быть развернуты в первую очередь к семье, к ее микросоциуму; быть открыты для активного обращения родителей и детей с их проблемами; должны активно взаимодействовать друг с другом при решении ключевых проблем ребенка и семьи, отступая при необходимости от ведомственных интересов перед интересами ребенка.

Важный аспект проблемы – взаимоотношения школы и ребенка.

Современная сурдопедагогика, как и педагогика в целом, на современном этапе своего развития стремится к реализации ряда принципов государственной политики в области образования:

• принципа гуманизации образования, который означает переход от прежней концепции образования, в основе которой лежало императивное формирование у учащихся знаний, умений и навыков, т. е. сосредоточение всех педагогических усилий на интеллектуальном, когнитивном развитии, – к личностно ориентированной концепции образования;

• принципа адаптивности образования к уровню и особенностям развития ребенка, в соответствии с которым адаптивная школа ориентирована на работу с детьми, имеющими различные образовательные потребности, и на этом пути с позиций педагогического плюрализма предлагает разнообразные средства и методы для различных категорий детей с нарушениями слуха, в том числе с ЗПР, с нарушениями зрения и т. д.;

• принципа дифференциации и индивидуализации обучения, который позволяет ребенку вместе с родителями выбрать тот путь обучения, который для него более приемлем.

В настоящее время в системе образовательных услуг для детей с нарушениями слуха существуют следующие типы учреждений:

• государственная система школ-интернатов для детей с нарушениями слуха, функционирующих в том числе и по экстернатному варианту;

• классы для глухих детей, работающие по системе Э. И. Леонгард в школах комбинированного вида;

• так называемые интегрированные классы (полная интеграция) в массовой общеобразовательной школе;

• билингвистическая гимназия в Москве (руководитель Г. Л. Зайцева), где жестовая речь признается в качестве полноценного средства обучения, является исходной и ведущей формой речи в учебном процессе;

• Центр психолого-педагогической реаблитации в Зеленограде и центры реабилитации слуха и речи в Нерюнгри (Якутия), Владивостоке, Хабаровске, Тольятти и других городах, работающие по верботональной системе обучения, в которой большое значение придается комплексной диагностике слухового восприятия, включающей тональную, верботональную и речевую аудиометрию, функциональную диагностику слуха (определение оптимального слухового поля и др.) с использованием оригинальных технических средств; на основе этих и других данных составляется индивидуальный план слухоречевой реабилитации каждого ребенка;

• школа-интернат № 65 г. Москвы, где в сентябре 1999 г. был открыт первый в истории сурдопедагогики класс, работающий на основе использования достижений штайнеровской педагогики.

Суть штайнеровской (вальдорфской) системы, которую с полным правом можно назвать гуманистической, состоит в следующем: направленность на развитие личности ребенка, использование в процессе воспитания живописи, музыки, движений, развитие природных задатков и творческих способностей ребенка; отказ от ранней интеллектуализации, ориентация на особенности и закономерности развития детей в каждый возрастной период.

Наряду с развитием системы образования, появлением новых типов обучения детей с нарушениями слуха, учитывающих потребности личности, в 90-е гг. XX в. широкое развитие получает и система дополнительного образования как в рамках школы, так и в виде самостоятельных учреждений (центров и Домов творчества), которые также учитывают потребности и обеспечивают многостороннее развитие интересов детей: художественное творчество, спортивная, экологическая деятельность и т. д. В эту работу, безусловно, включаются и школьники с нарушениями слуха.

Личностно-деятельностный подход в современной сурдопедагогике

Основы личностно-деятельностного подхода были заложены в отечественной психологии работами Л. С. Выготского, А. Н. Леонтьева, С. Л. Рубинштейна, Б. Г. Ананьева, где личность рассматривается как субъект деятельности, которая, формируясь в деятельности и в общении с другими людьми, определяет характер как деятельности, так и общения.

В последнее время на уровне философии образования все активнее утверждаются представления о необходимости учета в образовательно-воспитательных системах неповторимости каждого индивида. Как следствие можно рассматривать тенденцию постепенного отказа от унификации личности в среде образования. Идеи интереса к индивидуализации образовательной деятельности развиваются в контексте личностно ориентированного подхода, который выделился в 90-х гг. XX в. из личностно-деятельностного подхода в качестве самостоятельного.

Существует мнение, что образование всегда было ориентировано на личность. Формально это так, но при традиционном, не личностно ориентированном, подходе личность рассматривается не как цель, а как средство для достижения каких-то «высших» интересов: государственных, политических, идеологических. Иначе говоря, приоритетным в этой системе всегда была не личность с ее собственными внутренними желаниями, а тот продукт, который она потенциально способна создавать. Считалось, например, что одаренная личность, реализовав свои возможности, принесет обществу максимум пользы, что позволит ей самой чувствовать свою значимость, полезность, обрести место в социуме, удовлетворяющее ее амбициям и потребностям.

Личностно ориентированный подход принес новое понимание этих проблем, а также новое видение задачи индивидуализации учебной деятельности, где главным является не формирование личности с заранее определенными свойствами по установленной модели, а создание условий для полноценного проявления и развития специфических личностных качеств субъектов образовательного процесса.

Согласно личностному подходу в центре обучения находится сам ребенок, его особенности в когнитивной, личностной, мотивационной сферах, формирование у него адекватного самосознания.

Учитель в контексте такого подхода определяет учебные цели и задачи урока и организует весь учебный процесс, исходя из особенностей темперамента, характера, возможностей, способностей и интересов каждого ребенка.

Центральным ядром в личностно ориентированном обучении являются представления ребенка о самом себе, его самооценка, именуемая «Я – образ».

Например, ребенок на уроках по ознакомлению с окружающим должен получить представление о самом себе, своей семье, своих сверстниках, о том, что его окружает. Об этом свидетельствует, например, изучение тем «Какой я», «Я и моя семья», «Мой дом», «Мой любимый цвет», «Мои любимые игры», «Я и мои друзья», «Что я люблю», «Мои увлечения», «Я в городе» (на даче) и т. п. при ознакомлении с окружающим миром[32].

Учась познавать и уважать свое «Я» (так называемый позитивный эгоцентризм), ребенок затем идет дальше – к признанию и уважению своего окружения: родителей, близких, друзей, сверстников, взрослых. Постепенно познавая общество и природу, обучаясь взаимодействию, он начинает ощущать себя неотъемлемой частью большого и сложного мира, где все взаимосвязано.

Рассматривая возможности реализации личностно ориентированного подхода в обучении детей с нарушениями слуха, мы исходим из положения Л. С. Выготского о том, что каждый «аномальный» ребенок – это прежде всего ребенок, а затем только ребенок, имеющий те или иные нарушения.

Поэтому прежде всего и рассмотрим те особенности – возрастные, личностные, – которые имеет любой ребенок вне зависимости от характера нарушения, и вместе с тем отметим ряд специфических, которые определяются характером нарушения и которые в совокупности должен учитывать сурдопедагог, работающий с детьми с нарушениями слуха.

Каждый возраст обладает своей спецификой, на которую должен ориентироваться и которую должен учитывать учитель. Так, в младшем школьном возрасте работа должна строиться с учетом собственных интересов детей. Интересы младшего школьника лежат в предметном мире; возможность выразить эти интересы через свое эмоциональное отношение дает детям ощущение собственной уникальности. Характерная для младших школьников ориентация на взрослого как на авторитет и образец для подражания позволяет психологически квалифицированно работающему педагогу добиваться повышения уровня развития творческих способностей детей.

К моменту окончания начального обучения сверстник и общение с ним начинают определять многие стороны личностного развития. В этом возрасте появляются притязания на определенное положение в системе деловых и личных взаимоотношений детей в классе, формируется достаточно устойчивый статус ученика в этой системе (по данным психологов, в дальнейшем имеет тенденцию сохраняться неблагополучный статус). Поэтому на эмоциональное благополучие начинают влиять не столько успехи в учебе, а то, как складываются взаимоотношения с товарищами. Существенно меняется и характер самооценки школьников в этом возрасте – во внимание принимаются внеучебные характеристики, качества, которые проявляются прежде всего в общении.

Подросток становится достаточно автономной личностью. Он обладает определенной самостоятельностью, достаточно развитыми навыками самообслуживания, социальной, общественной и учебной жизни. Появляющееся на этой основе чувство взрослости приводит к появлению потребности в новых средствах самовыражения. Он хочет вести себя как взрослый, хочет признания своей взрослости. У подростка кардинально меняется самосознание, у него возникает свой интимный, личностный мир, который становится предметом его пристального интереса.

Другими словами, у подростка появляется чувство индивидуальности, а вместе с ним потребность в принятии, поддержке этой индивидуальности (т. е. своей личности) другими людьми.

Потребности личности в старшем школьном возрасте совпадают с психологическими условиями развития творческого потенциала – это ориентация на самоценность, индивидуальность, уникальность каждой человеческой личности. Старшеклассники ценят в учителе прежде всего личные качества и профессионализм.

Сказанное выше свидетельствует о важности индивидуализации развивающих программ для разных возрастов с учетом возрастных особенностей личностного развития. Для младшего школьного возраста это учет интересов детей к окружающему миру, для среднего школьного возраста – учет интересов подростков к своему внутреннему миру; для старшеклассников – учет личностного развития, возрастной личностной зрелости.

Одна из важнейших задач современной школы состоит в создании доверительного, подлинно демократичного стиля общения во все возрастные периоды, особенно в старшем школьном возрасте.

Долгое время в учебном процессе игнорировались различия между мальчиками и девочками, которые весьма существенны. По данным психологов, в младшем школьном возрасте мальчики более разносторонни, оптимистичнее и более открыты, чем девочки. Девочки более скрытны и раньше начинают понимать, какими их хотят видеть окружающие, они послушнее, приветливее, чем мальчики. У девочек в ситуациях совместной деятельности показатели гуманных отношений ниже, чем у мальчиков, т. е. альтруистическая репутация девочек подчас преувеличивается. Девочки показывают более высокий уровень чувствительности и социальной ответственности и большую, чем мальчики, гибкость, способность демонстрировать социально одобряемые формы поведения. Все эти психологические особенности должен знать учитель.

В обучении необходимо иметь в виду и разные «социальные» роли мальчиков и девочек в будущем. Поэтому в мальчике необходимо развивать чувство ответственности (перед родителями, другими детьми, перед самим собой) и чувства уважения к девочке, к женщине. Девочку надо учить быть отзывчивой, доброй, внимательной, понимать состояние других людей и действовать в соответствии с этим.

Каждый ребенок имеет определенный тип нервной системы, в соответствии с которым выделяются четыре типа темперамента: сангвиник, холерик, флегматик, меланхолик, обладающие своими особенностями. Сангвиники отличаются быстрой реакцией, открытостью, общительностью, флегматики характеризуются некоторой медлительностью в сравнении с сангвиниками, но они всегда трудятся с полной отдачей, холерики способны к длительной активной работе, но им трудно бывает сдерживать себя. Меланхолики быстро утомляются, они интроверты, но отличаются богатым воображением. Детям с разным темпераментом нужен разный темп, разный режим работы и разное, но всегда доброе и уважительное, понимающее отношение учителя.

Так, флегматику мы предоставляем возможность самому сделать шаг навстречу педагогу. При правильном подходе, основанном на умеренности и разумности, ребенок-флегматик обнаруживает много душевной глубины и размеренного продвижения вперед. С меланхоликом обращаемся только через оберегающий, защищающий, сочувствующий жест, уважая его внутреннюю независимую жизнь; оберегаем чувство собственного достоинства холерика, подходя к нему с деликатным юмором, даем ему самые ответственные и сложные поручения; поддерживаем стремление сангвиника к радостному, открытому общению с окружающими; самое главное в воспитании ребенка-сангвиника – спокойный ритм ежедневного образа жизни, что позволяет ему избавиться от невнимательности и поверхностности своей натуры.

Индивидуальные различия касаются и познавательной сферы: одни дети имеют преимущественно визуальный (зрительный) тип восприятия информации, другие – слуховой, третьи – кинетический (двигательный) тип или тактильный.

Для выработки сосредоточенности у каждого ребенка необходимо предусматривать включение разных анализаторов в познавательную деятельность: зрительного – нарисуйте на доске глазами цифру 8, треугольник или круг; посмотрите в глаза друг другу и поблагодарите за совместную работу; слухового – скажите за экраном друг другу волшебное слово; моторно-двигательного – изобразите движения быстрого кузнечика, игру пианиста; пройдите, пробегите по кругу, по диагонали.

Кроме того, девочки часто предпочитают слуховой способ познания, они более восприимчивы к звукам, интонации. Поэтому они начинают говорить раньше мальчиков, рано проявляют интерес к чтению, любят петь, рассказывать стихи и т. д. У мальчиков более точное визуальное восприятие, у них более четкое чувство пространства. Таким детям («зрителям») интереснее смотреть иллюстрации к сказке (чем слушать ее), лепить, вырезать, конструировать. Дети-деятели много двигаются, раньше начинают ходить, предпочитают активные игры, хорошо ориентируются в пространстве. Деятели эмоционально неустойчивы, у них возможны языковые проблемы. В школе именно у этих детей возникает больше всего трудностей.

Необходимо также учитывать и преобладающий тип сигнальной системы, в соответствии с которым выделяются три типа людей: художественный (для которого свойственна яркость образов в результате непосредственного воздействия живого впечатления, эмоций), мыслительный (отличаются стремлением к умственным упражнениям, часто в сфере математических абстракций) и средний тип.

Адресованные школьникам вопросы, задания, замечания, пожелания в условиях личностно ориентированного подхода должны стимулировать его личностную, интеллектуальную, речевую активность, поддерживать речевую деятельность без излишнего фиксирования внимания на промахах, ошибках, неудачных или ошибочных действиях. Важнее поддерживать ребенка в его движении от незнания к знанию, от неумения к умению, сравнивать его успехи в соревновании с самим собой, а не с соседом по парте. Тем самым мы стимулируем дальнейшее развитие ребенка, развитие его познавательных процессов, личностных качеств, деятельностных характеристик.

Что касается второго аспекта – деятельностного, то здесь прежде всего отметим, что он ориентирует не только на усвоение знаний в процессе учебно-познавательной и других видов деятельности, но и на способы этого усвоения, на способы мышления и деятельности, на развитие познавательных сил и творческих способностей.

Существенной характеристикой деятельности является ее мотивированность. Наряду с внутренними мотивами деятельность побуждается соревновательными и внешними (широкими социальными или узколичными) мотивами. Например, это могут быть мотивы престижности учебы в данной школе, лицее, гимназии, мотивы собственного роста, долга и др., которые являются внешними по отношению к самой учебной деятельности школьника. При этом они могут быть не только «знаемыми, понимаемыми», но и «реально действующими». Однако эти внешние мотивы, будучи сильными побудителями общественного поведения, сами по себе не обеспечивают включения школьника в учебную ситуацию. В этот процесс должны быть включены внутренние, познавательные мотивы. Мотивы поступков каждого ученика должны непременно интересовать педагога, работающего в рамках личностно-деятельностного подхода.

Особенности мотивации учебной деятельности глухих детей рассматривались Е. Г. Речицкой. Определяющей человеческую деятельность характеристикой является ее целенаправленность. Это интегрирующее ее начало. Цель деятельности связана с предметом и с мотивом. Еще одна важная характеристика деятельности – ее осознанность. Осознанность может относиться к субъекту деятельности (осознание себя, рефлексия) и к содержанию или процессу деятельности. Понятие осознанности также чрезвычайно значимо для современной специальной школы. В этом случае субъект (сурдопедагог, а затем и ребенок) анализирует собственные переживания, наблюдает свою психическую жизнь, осмысляет свои поступки или поступки другого человека, пытается выяснить характер своего «Я» и т. д.

При современном подходе происходит переориентация традиционного обучения на постановку и решение самими школьниками учебных задач (практических, познавательных, коммуникативных) на самоконтроль, самооценку, рефлексию.

Этот подход предполагает и изменение основной схемы взаимодействия учителя и учеников в школе для детей с нарушениями слуха.

При организации учебного процесса важно более широко использовать диалогическое общение. Общение через диалог рассматривается в гуманистической педагогике как условие реализации субъект-субъектных отношений в противоположность субъект-объектным отношениям (монологическим). Монологическое общение предполагает, как известно, доминирование во взаимодействии воли одного из участников общения (как правило, педагога); что должно быть принято другими участниками (детьми).

Диалогическое общение, другими словами – учебное сотрудничество, представляет собой достаточно разветвленное взаимодействие по следующим линиям: 1. учитель – ученик; 2. ученик – ученик (в парах – диадах); 3. групповое взаимодействие (при работе тройками – бригадами, группами, конвейером).

При работе группами можно отметить возможность реализации большей коллегиальности, большей аргументированности суждений, большей информативности в решении обсуждаемых проблем. При этом формируется коллективная коммуникативность, которая реализуется в трех планах: а) установка на коллективное творчество; б) активное участие каждого ученика в решении поставленной задачи; в) выбор каждым ребенком личностно значимого задания, объекта деятельности, вида речевой деятельности и т. д. Коллективная коммуникативная деятельность, или учебное сотрудничество, или совместно распределенная деятельность позволяет обеспечивать индивидуализацию учебного процесса.

Таким образом, можно говорить о том, что личностно-деятельностный подход предполагает новые формы организации обучения, которые давно утвердились в практике лучших учителей школы для неслышащих детей, начиная с введения в учебный план специальной школы (1972) предмета – предметно-практическое обучение.

Коллективные формы деятельности имеют особое значение в обучении детей с нарушениями слуха. Их можно рассматривать в качестве «обходного пути развития» ребенка с различными проблемами. Как известно, Л. С. Выготский отмечал тесную связь коллективного сотрудничества (социального развития) и речи. Коллектив рассматривался им в качестве фактора речевого развития.

Имея в виду оптимальную реализацию принципа коммуникации в обучении языку глухих детей, С. А. Зыков (1964, 1972, 1981) вводит как обязательную составляющую в уроки деятельности различные организационные формы (работа с «маленьким учителем», парами, бригадами, конвейером), т. е. коллективное сотрудничество, при котором каждый ребенок обучается речи не сам по себе, а в организованной деятельности, доступной, понятной и интересной, а поэтому мотивированной, в коллективе сверстников, прежде всего «для других», а затем и «для себя».

Таким образом, согласно Л. С. Выготскому, воспитывая коллективизм, социальное поведение, совместное сотрудничество, мы создаем адекватные и единственно верные условия для формирования речи глухого ребенка. Кроме того, общение в совместно распределенной деятельности происходит «не снизу вверх», а между равными себе, именно в таких условиях, согласно Ж. Пиаже, происходит формирование подлинной логики и нравственности (умение встать на позицию другого, прислушаться к его мнению, принять его и т. д.).

Согласно Л. С. Выготскому, из коллективного поведения, из сотрудничества ребенка с окружающими людьми, из его социального опыта возникают высшие формы интеллектуальной деятельности. Другими словами, коллективные формы деятельности предшествуют индивидуальным формам поведения и являются источниками их возникновения.

В начале обучения речь выступает у глухого ребенка в коммуникативной функции, т. е. как средство общения, как форма сотрудничества и взаимодействия с другими детьми или взрослыми. В старшем школьном возрасте речь становится одним из важнейших средств мышления, одним из ведущих внутренних процессов поведения человека.

В условиях учебного сотрудничества важно реализовывать личностно-ролевой подход, когда ребенок принимает на себя те или иные роли (ведущего-руководителя, исполнителя, контролера-оценщика). В одном случае он учится понимать поставленную задачу и четко, понятно формулировать поручения «исполнителям»; те, в свою очередь, приняв его, должны правильно выполнить и сообщить об этом адресанту; третьи проконтролировать и по возможности объективно оценить действия первых двух.

Таким образом, мы не только формируем у детей диалогические отношения, понимание и принятие другого, но и используем личностно-ролевой подход для целенаправленного формирования учебной деятельности как ведущего вида деятельности в младшем школьном возрасте (Е. Г. Речицкая, 1987; 1990).

При личностно-ролевом подходе мы имеем возможность учитывать и воздействовать на межличностные отношения в коллективе, на мотивацию, на уровень притязаний. Как показывают данные исследований (Е. Г. Речицкая, 1997), в условиях совместной деятельности дети младшего школьного возраста обнаруживают склонность выбирать более сложные задания, чем в индивидуальной, и таким образом повышать свой уровень притязаний. Так, высокий уровень притязаний отмечался в 2 раза чаще в условиях совместно распределенной деятельности.

Распределение ролей может происходить следующим образом. Детям с устойчивым средним уровнем притязаний целесообразно давать роли в совместной деятельности, исходя из их интеллектуальных способностей и творческих возможностей или учитывая выбор класса.

Учащимся с неустойчивым заниженным уровнем притязаний необходимо создавать условия для постепенного освоения содержательных, структурных и функциональных компонентов деятельности и предлагать сначала роли исполнителей, затем контролеров-оценщиков, наконец руководителей.

Для школьников с устойчивым завышенным уровнем притязаний лучше чередовать роли ведущие и подчиненные с целью формирования умения принимать позицию партнера, вставать на его точку зрения, развивать антиципацию. Этот подход целесообразен и по отношению к учащимся с неустойчивым завышенным уровнем притязаний.

Вместе с тем позиция руководителя позволяет детям, одаренным в социальном отношении (например лидерская, коммуникативная одаренность), в максимальной степени реализовывать свой творческий потенциал. Художественно одаренным учащимся зачастую импонирует исполнительская позиция в конструктивной, изобразительной, сочинительской деятельности, где есть условия для творческого самовыражения.

Учащихся с сильно выраженной неустойчивостью уровня притязаний необходимо приучать к выполнению ведущих ролей постепенно, не допуская фрустрационных проявлений при возможных неудачах в ролевом поведении, положительно подкрепляя их сильные качества и творческие успехи в педагогической работе.

Развитию диалогических отношений способствует установка на партнерство в общении, признание прав партнера на собственную точку зрения и ее защиту, умение слушать и слышать партнера, готовность взглянуть на предмет обучения (результат деятельности) с позиций партнера, способность к сочувствию, сопереживанию, умение помочь и порадоваться за другого. Последнее может выражаться в различном типе экспрессивно-оценочных суждений. Например: «Не расстраивайся! Давай я помогу»; «Это легко исправить»; «У тебя отлично получается»; «Какой красивый рисунок!»; «Я рад за тебя!»; «Ты мне очень помог. Большое спасибо!»; «Я хочу поблагодарить Никиту. Он придумал интересное продолжение рассказа. (Помог мне написать план.)» и т. д.

В обучении важно формировать различные стороны общения – коммуникативную (процесс обмена информацией), интерактивную (регулятивная сторона взаимодействия партнеров по совместной деятельности) и перцептивную (прочтение собеседника на основе действия таких психологических механизмов, как сравнение, идентификация, рефлексия).

Сотрудничество, равнопартнерские отношения в деятельности, диалогическое общение есть выражение личностно ориентированного подхода.

Развитие личности связано не только с характером межличностных отношений в коллективе, но и с постепенным осознанием ребенком самого себя, а оно непосредственно зависит от степени овладения языком. Усвоение языка способствует интеллектуальному развитию ребенка уже потому, что в системном строении языка отражен исторический опыт человечества по овладению процессами анализа, синтеза, абстрагирования. В процессе овладения значением слова через употребление его в различных контекстах происходит усвоение смыслового и системного строения слова, что ведет к развитию сознания ребенка, изменению отношений к себе самому и окружающей действительности.

В коррекционной работе с детьми, имеющими нарушение слуха, неслучайно столь большое место отводится их речевому развитию. Успехи в этом направлении, показывающие, как дети от простого подражания речевым действиям взрослого и высказываний различной модальности, благодаря специально выработанным навыкам слушания, говорения, дактилирования, чтения, письма, поднимаются на уровень инициативного общения с окружающими, как через язык перестраивается все их сознание, достаточно убедительно свидетельствуют о личностном развитии детей с недостатками слуха.

Большую роль в личностной направленности, в гуманизации образования играет искусство. Оно является универсальным средством развития творческих способностей, образного мышления, эмоциональной сферы, эстетического сознания личности. Искусство (живопись, музыка, лепка, танец) выступает как особая форма духовно-практической деятельности, в которой происходит эмоционально-ценностное становление ребенка.

В настоящее время в школах для детей с нарушениями слуха большое внимание уделяется предметам искусства (живопись, ритмика, танцы, музыка, сценическое искусство) как в урочное (музыкально-ритмические занятия в младших и средних классах), так и во внеурочное время (кружки, художественная самодеятельность – жестовое пение, постановка спектаклей и т. д.).

Важно, чтобы искусство было представлено на всех ступенях обучения. Именно предметы искусства определяют душевность и духовность, доброту и красоту жизни – качества, которые нужно формировать у детей с нарушениями слуха с раннего возраста. По мнению ведущих современных педагогов, ученых, школа не продвинется вперед по пути гуманизации до тех пор, пока предметы художественного цикла не займут достойного места в образовательном процессе.

Положительное одухотворяющее влияние искусства должно найти свое продолжение во внеурочной деятельности ребенка в различных кружках и студиях, таких как «Творческая лаборатория», «Акварелька», «Мастерская Самоделкина», «Клуб добрых дел», «Хореография», «Мир искусства» и т. д.

Одна из важнейших задач современной школы состоит в создании доверительного, подлинно демократичного стиля общения во все возрастные периоды. Доверие взрослого к развитию личности школьника, вера в его потенциальное «Я» – лучшее условие доверительности в общении с ним.

В целом суть личностно ориентированной, гуманной педагогики может быть выражена словами Ш. А. Амонашвили: «Обучение во имя развития личности человека, формирование гуманного отношения к окружающему миру, к людям, к природе, бережное внимательное отношение к внутреннему миру ребенка».

Сущность педагогического процесса в современной школе для детей с нарушениями слуха заключается не только в передаче социального опыта взрослыми и усвоение его детьми, а главным образом во всестороннем гармоническом развитии личности на различных возрастных этапах и направленности на свободное и творческое самоопределение индивидуальности.

Проблема интеграции в сурдопедагогике

Проблема интеграции в общество, понимаемая как подлинная социальная адаптация, всегда была в центре внимания мировой сурдопедагогики. Однако подходы к решению этой проблемы в различных педагогических системах не совпадают.

Научно-практическое решение вопроса интеграции глухих в общество прежде всего связано с пониманием сущности данного процесса. Интеграция в современной философии определяется как сторона процесса развития, связанная с объединением в целое ранее разнородных частей и элементов.

Групповая интеграция, по определению психологов, предполагает согласованность, упорядоченность и стабильность внутригрупповых процессов. Она является результатом и отражением устойчивого воспроизводства внутригрупповой активности. Причем при оценке уровня интеграции важно учитывать, что в обычных условиях интегративные процессы «скрыты», а проявляются в условиях возникновения трудностей, требующих напряжения усилий группы, проявления внутригрупповой активности.

Действующая система коррекционного обучения глухих и слабослышащих в специальной школе направлена на их развитие, достижение высокого общеобразовательного уровня с учетом возможностей каждого ребенка и его социальной адаптации. При этом в системе специального обучения могут быть полно реализованы основные принципы интеграции.

Обучение лиц с нарушениями слуха на всех этапах направлено на формирование словесной речи и развитие гуманно-сотруднических связей в коллективе сверстников. Это находит отражение в программном содержании и методах специального обучения. В совместной деятельности формируется согласованность (распределение обязанностей с учетом интересов, индивидуальных способностей), упорядоченность (планирование деятельности и выбор способов ее выполнения) и стабильность системы внутригрупповых процессов (единство требований к речевому общению, усвоению языковых явлений, поведению в коллективе). Программное содержание по всем учебным предметам в специальной школе построено с учетом целенаправленного формирования психологических компонентов внутригрупповой активности школьников. Воспитание необходимых качеств для полноценной интеграции глухих и слабослышащих школьников в общество является важнейшей составной частью специального обучения.

В существующей в нашей стране традиционной системе обучения при условии достижения высокого уровня развития ребенка за счет специальных коррекционных методов и путей обучения обеспечивается интеграция лиц с нарушениями слуха в общество. Таким образом, интеграция достигается за счет целенаправленного формирования интегративных свойств и качеств личности как важнейших психологических компонентов этого явления.

Современный этап развития характеризуется тем, что общество перестает рассматривать себя как унитарный социум; формируется новое понимание мира как сообщества, включающего различные микросоциумы, от равноправного взаимодействия которых зависит процесс развития человечества.

Ведущей тенденцией развития системы образования для детей с особыми потребностями становится включение в общий поток, или интеграция. Переход к интегрированным формам обучения, признание всех детей, независимо от степени тяжести нарушения, обучаемыми, реконструкция системы специального обучения стали следствием демократизации западноевропейского общества, развития тенденций гарантированного обеспечения прав каждому. Этот этап эволюции отношения общества и государства к лицам с отклонениями в развитии начинается в мировом сообществе в 70-е гг. XX в.

Различают экстернальную и интернальную интеграцию. Первая предполагает интегрированное (совместное) обучение детей с проблемами слуха и нормально слышащих; вторая – совместное обучение глухих и слабослышащих детей.

В России интеграционные процессы приобрели признаки устойчивых тенденций в начале 90-х гг. Это связано с начавшимися в стране реформами политических институтов, с демократическими преобразованиями в обществе.

Как отмечает директор Института коррекционной педагогики РАО Н. Н. Малофеев (1996), Россия подошла к интеграции на 20 лет позже Западной Европы, при этом тенденция к интеграции образования возникает в нашей стране в принципиально новых социокультурных условиях. Если Европа вошла в интеграцию на волне дальнейшего развития уже установившихся норм демократии и в период экономического подъема, то Россия находится в ситуации их первого законодательного оформления, экономического реформирования.

Обсуждение проблем специального образования и интеграции ведется в Западной Европе в рамках законодательных положений, регулирующих процесс интеграции; в России же такого рода обсуждения до сих пор не имеют под собой законодательной базы.

Сопоставительный анализ делает очевидными существенные различия социокультурных условий возникновения и реализации тенденции к интеграции в образовании России 90-х и в Западной Европе 70-х гг. В связи с этим неконструктивно механическое калькирование западных моделей интеграции. Учитывая незавершенность предшествующего этапа развития системы специального образования в России, необходимо искать особый путь развития интегративных подходов, который «работал» бы на продвижение в области интеграции, взаимодействия структур массового и специального образования, но при этом не приводил бы к свертыванию специальных образовательных учреждений, не блокировал бы развитие системы дифференцированного специального образования.

Отечественная практика специального образования располагает экспериментально апробированным подходом к интеграции детей с нарушениями слуха. Внедрение этого подхода означает продвижение на пути создания государственной системы раннего выявления и ранней психолого-педагогической коррекции, т. е. продвижение на пути создания нового фундамента национальной системы образования лиц с проблемами, делающего возможным для каждого ребенка выбор одного из двух путей получения образования: интегрированного или дифференцированного специального образования. В последнее десятилетие в нашей стране в НИИ коррекционной педагогики (Н. Н. Малофеев, Н. Д. Шматко, Э. В. Миронова и др.) создана концепция интегрированного обучения детей с отклонениями в развитии, учитывающая «российский» фактор (т. е. географические, экономические, социально-культурные особенности страны и системы общего и специального обучения). В нее включены вариативные модели интеграции детей с проблемами (в том числе и детей с нарушениями слуха), которые имеют место в ряде образовательных учреждений Москвы, Московской области, Санкт-Петербурга, Красноярского края. Различные подходы к проблеме, видам интеграции различных возрастных групп лиц с нарушениями слуха активно обсуждаются в настоящее время в сурдопедагогической литературе (Л. В. Андреева, Л. С. Волкова, Т. С. Зыкова, В. З. Кантор, Э. И. Леонгард, Е. П. Кузьмичева, Н. М. Назарова, М. И. Никитина, Е. Г. Речицкая, Н. Д. Шматко, Л. М. Шипицына и др.). Наиболее адекватными условиями для проведения целенаправленной работы по интеграции детей с отклонениями в развитии располагают образовательные учреждения комбинированного типа, имеющие как обычные, так и специальные дошкольные группы и школьные классы. В этих условиях возможно эффективно осуществлять интеграцию проблемных детей с учетом развития каждого ребенка, выбирая и возможный и целесообразный для него вариант интеграции, т. е. одну из моделей.

1. Комбинированная интеграция, при которой дети с уровнем психофизического и речевого развития, соответствующим или близким к возрастной норме, по 1–2 человека на равных воспитываются в группах и классах вместе со слышащими детьми, получая постоянную коррекционную помощь учителя-дефектолога.

2. Частичная интеграция, при которой дети с проблемами в развитии, еще не способные на равных со здоровыми сверстниками овладевать образовательным стандартом, вливаются в массовые группы и классы лишь на часть дня (например, на его вторую половину).

3. Временная интеграция, при которой все воспитанники специальной группы (класса) вне зависимости от уровня психофизического и речевого развития объединяются со здоровыми ребятами не реже 1–2 раз в месяц для проведения различных мероприятий воспитательного характера (например, на праздниках, отдельных занятиях и т. п.).

Реализация этих моделей предполагает обязательное руководство процессом интеграции со стороны учителя-дефектолога, который помогает педагогам в организации воспитания и обучения ребенка с отклонениями в развитии в коллективе здоровых сверстников. Для детей, которые по уровню психофизического и речевого развития соответствуют возрастной норме и психологически подготовлены к совместному со здоровыми сверстниками обучению, может быть эффективна полная интеграция. Такие дети по 1–2 человека включаются в обычные группы детского сада и классы школы (близлежащих к дому); при этом медико-психолого-педагогическая поддержка может оказываться им в разных организационных формах: например, в группе кратковременного пребывания специальных детского сада или школы, в разнообразных центрах (сурдологических или консультативно-диагностических).

При решении вопроса об интеграции ребенка с отклонениями в развитии в среду нормально развивающихся детей следует учитывать ряд условий, которые условно, как полагают исследователи (Н. Д. Шматко, Л. И. Тигранова и др.), можно разделить на внутренние и внешние. К внешним показателям относится система условий, в которых должно происходить обучение и развитие ребенка, к внутренним – уровень его психофизического и речевого развития.

К внешним условиям относятся:

• раннее выявление нарушений (на первом году жизни) и проведение коррекционной работы с первых месяцев, так как в этом случае можно достичь принципиально иных результатов в развитии ребенка, которые позволят ему обучаться в массовом учреждении;

• желание родителей обучать ребенка вместе со здоровыми детьми и их стремление и готовность помогать ему в процессе обучения;

• наличие возможностей оказывать интегрированному ребенку эффективную квалифицированную коррекционную помощь;

• создание условий для реализации вариативных моделей интегрированного обучения;

• систематический контроль за развитием ребенка и эффективностью его интегрированного обучения;

• создание условий, при которых неслышащий ребенок на любом этапе обучения может перейти из массовой школы (дошкольного учреждения) в специальную и наоборот – из специальной в массовую;

• обеспечение детей с нарушениями слуха высококачественной звукоусиливающей аппаратурой.

К внутренним показателям относятся:

• высокий уровень психофизического и слухоречевого развития, соответствующий возрастной норме или близкий к ней;

• возможность овладения общим образовательным стандартом в сроки, предусмотренные для массовой школы;

• психологическая готовность ребенка к интегрированному обучению.

Рассмотрим модели интеграции на примере воспитания дошкольников с нарушением слуха. Отметим при этом, что более успешно проходит обычно интеграция слабослышащих детей.

Временная интеграция является по сути этапом подготовки к возможной в дальнейшем более совершенной форме интегрированного обучения. Как известно, основной контингент специальных групп составляют дети, поступающие в дошкольное учреждение практически неговорящими. Они остро нуждаются в специально организованном коррекционном обучении с учетом состояния их речи и слуха. Вместе с тем уже на первых годах обучения они могут участвовать вместе со слышащими детьми в прогулках, праздниках, развлечениях, в отдельных занятиях. Однако это осуществляется не стихийно, а целенаправленно. Для этого педагог и воспитатели специальных групп проводят подготовительную работу, которая позволит неслышащим детям активно участвовать в игре, занятии, просмотре «спектакля» и т. п. Залогом успеха временной формы является планирование такого рода мероприятий и их систематическое проведение (1–2 раза в месяц). Каждая специальная группа связана с одной (иногда двумя) группами слышащих детей такого же возраста или детей на год моложе.

В ходе специально организованного коррекционного обучения некоторые дети с нарушенным слухом выделяются более высокими результатами в общем и речевом развитии. Они, несмотря на значительное отставание в речевом развитии от слышащих сверстников, уже могут на бытовом уровне общаться с ними. Такие дети могут быть кандидатами для частичной интеграции. При этой форме интегрированного обучения глухой или слабослышащий ребенок в первой половине дня занимается в специальной группе, с ним проводятся индивидуальные занятия, а во второй половине дня он может посещать группу слышащих детей. Работа может быть организована и так: в течение всего дня дети находятся в массовой группе, а в специальную приходят только на занятия учителя-дефектолога и воспитателей. При этом в массовой группе должно быть не более двух детей со сниженным слухом, которые вместе со слышащими детьми гуляют, играют, занимаются. Для многих детей с нарушенным слухом частичная интеграция становится ступенью к интеграции комбинированной, а также полной. Глухому и слабослышащему ребенку с высоким уровнем психофизического развития, владеющему развернутой фразовой речью, относительно хорошо понимающему обращенную к нему речь взрослых и детей, а также говорящему внятно, понятно для окружающих, может быть рекомендована комбинированная интеграция. К этой модели интегрированного обучения чаще других бывают готовы дети с незначительным снижением слуха, дошкольники, коррекционная работа с которыми начата рано – на первом году жизни, и позднооглохшие дети. Если вначале ребенок обучался в специальной группе, то вопрос о его переводе в массовую группу решается коллективом данного учреждения и медико-психолого-педагогической комиссией, работающей при местном сурдологическом кабинете (отделении). Ребенку с нарушенным слухом данная комиссия может сразу рекомендовать интегрированное обучение, но с учетом возможностей детского сада.

При комбинированной форме интегрированного обучения ребенок в течение всего дня посещает группу (уроки в классе) для слышащих детей, а также коррекционные занятия с учителем-дефектологом специальной группы, который проводит с ним индивидуальные занятия, помогает овладевать программой массовой группы (класса), ведет работу по развитию его речи, остаточного слуха, коррекции произносительных навыков.

Остановимся на описании модели полной интеграции, которой можно назвать такую достаточно распространенную модель интегрированного обучения, как воспитание в обычном детском саду или обучение в массовой школе ребенка с нарушенным слухом, который не получает повседневной помощи специалиста непосредственно в массовом учреждении. Он выполняет все требования педагогов наравне со слышащими товарищами по группе (классу) практически без скидок на сниженный слуха. Полная интеграция может быть рекомендована слабослышащему или глухому ребенку дошкольного или школьного возраста с уровнем психофизического и речевого развития равном или близком к возрастной норме, внятно (понятно для окружающих) говорящему, хорошо понимающему устную речь взрослых и детей. Конечно, все эти дети (обычно 1–2 ребенка в детском саду или школе) тоже нуждаются в систематической коррекционной помощи, таким детям необходим контроль специалиста, которым является учитель-дефектолог сурдологического кабинета, проводящий занятия, направленные на коррекцию нарушенной слуховой функции, на слухоречевую реабилитацию.

Одной из форм интеграции могут быть смешанные группы (классы), в которых вместе воспитываются дети с нормальным и нарушенным слухом (8 нормально слышащих к 4 детям с нарушениями слуха или 10 к 5).

Интеграция показана лишь части детей. При этом определяющую роль играет не степень нарушения слуха и уровень развития словесной речи, а уровень личностного, социально-эмоционального развития ребенка.

Рассмотрим возможные варианты социальной интеграции, совместной внеучебной деятельности школьников с нарушениями слуха со слышащими. Эта проблема в течение ряда лет (с 1995 г. по настоящее время) изучается на кафедре сурдопедагогики Московского педагогического государственного университета (Е. Г. Речицкая, Е. Ю. Малеванов, А. А. Андрейкин, Д. Ю. Алексеевских).

По характеру, месту и продолжительности взаимодействия неслышащих подростков со слышащими работу по социальной интеграции можно представить несколькими направлениями: интегрированные мероприятия в течение учебного года; кружковая работа (спортивные секции, изобразительное искусство, шахматный кружок и др.); клубная работа; туристическо-краеведческая деятельность. Рассмотрим каждое направление.

Конец ознакомительного фрагмента.