Супермены Сталина. Часть третья. Чекисты – герои официальных эпосов (Клим Дегтярев)

В большинстве отечественных книг, посвященных партизанскому движению, о роли чекистов в организации убийств и похищений высокопоставленных офицеров вермахта и функционеров оккупационного режима говорится крайне скупо. Оговоримся сразу, мы не рассматриваем случаи налетов или засад, когда волей случая в автомобиле оказывался какой-нибудь генерал. В этом случае нельзя утверждать, что операция была спланирована заранее. Авторы упомянутых выше работ не отрицали того факта, что партизаны и подпольщики «ликвидировали» представителей противника, но выдавали это за проявление народного гнева по отношению к захватчикам. Все значительно сложнее. Действительно, часть громких убийств было совершенно народными мстителями по собственной инициативе (обычно командования отрядов или бригад). А остальные «активные мероприятия» были проведены по приказу из-за линии фронта. При этом исполнителями могли быть партизаны, подпольщики, чекисты или военные разведчики.

Ниже мы расскажем об участие чекистов одного партизанского формирования в нескольких активных мероприятиях (убийствах и похищениях) на оккупированной фашистами территории.

Бойцы и командиры партизанской бригады «дяди Коли»145, а так же связанные с ней подпольщики, спланировали и реализовали серию похищений и убийств старших офицеров и чинов военной администрации Третьего Рейха. Жертвы имели несчастье оказаться в оккупированном Минске или его окрестностях.

Размах этой деятельности приобрел такой характер, что сначала в состав очередной чекистской спецгруппы «Артур» включили трех радистов и переводчика с немецкого языка. А затем, для охраны высокопоставленного перебежчика (командование бригады не без основания предполагала, что противник предпримет все для его ликвидации) Москва прислали еще две группы «Гром» и «Помощь» – порядка пятидесяти десантников – бойцов ОМСБОНа. После того, как самолет с немцем благополучно взлетел с партизанского аэродрома, последние группы ушли на боевое задание (о них чуть подробнее мы расскажем ниже), а «Артур» осталась на базе бригады.

Из трех командиров этих спецгрупп в живых остался только один. После войны он написал книгу «Записки десантника» в которой рассказал о подробностях отдельных разведывательно-диверсионных операциях. Сложно сказать, как восприняли ее однополчане героя, но вот многие историки весьма скептически отнеслись к эти мемуарам. Дело в том, что автор не только приписал себе чужие заслуги, но и придумал отдельные детали, чем еще больше запутал исследователей.

О чем умолчал командир

В 1943 году, уже упоминавшийся в первой главе данной книги, майор госбезопасности Иван Федорович Золотарь возглавил спецгруппу «Артур», которую планировалось переправить через линию фронта. Спустя много лет один из членов этого подразделения ветеран ОМСБОНа Леонид Гаряев («Гущин») вспоминает:

«…вошли в нее старший техник-лейтенант Юрий Алексеевич Храмцов (погиб в середине мая 1943 года – прим. ред.), один весьма пожилой товарищ (все мы отправлялись под псевдонимами, и я помню только его партизанское имя – Ермолович), боец Николай Иванович Антошечкин, необыкновенно хороший деревенский парень, уроженец села Поныри Курской области, трое радистов – Таня Саваровская, восемнадцатилетний Валерий Гуров (погиб 15 июня 1944 года при прорыве блокады немецких частей – прим. ред.), старший радист Евгений Александрович Ивановский („Казбек“) (пропал без вести, по некоторым данным сдался врагу 15 июня 1944 года – прим. ред.), я и еще двое, но не могу вспомнить их имена – видимо, были с нами недолго».146

Добавим к списку ветерана еще одного человека – минера Петра Ивановича Набокова.147

Десантирование было произведено в ночь на 23 апреля 1943 года. Членам спецгруппы повезло – приземлились куда и планировалось. Они попали в расположение партизанской бригады «Бывалые» (Петра Григорьевича Лопатина («дядя Коля»), тоже омсбоновца (спецгруппа «Бывалые» в составе 22 человек была переброшена через линию фронта в середине марта 1942 года, большинство ее членов – бойцы из другой спецгруппы «Митя», которой командовал чекист Дмитрий Медведев (осенью 1941 года уже побывала за линией фронта), поэтому такое название)148) около озера Палик (Борисовского района Минской области). К маю 1942 года на базе спецгруппы «Бывалые» сформировался партизанский отряд, а в августе по численности и структуре это формирование можно было уже называть партизанской бригадой. Ее бойцы пустили под откос 132 вражеских эшелона, уничтожили и повредили девять танков и шесть самолетов, 77 паровозов, 288 автомашин, взорвали и сожгли 8 мостов и 32 склада.149

Формально назвать Петра Лопатина кадровым чекистом сложно, хотя почти во всех книгах (посвященных деятельности НКВД в тылу Третьего Рейха) он фигурирует именно в таком качестве.

Родился командир «Бывалых» 5 января 1907 года в селе Излегоще Усманского района Липецкой области. Как он сам писал в многочисленных анкетах и автобиографиях – с 1917 года в сельском хозяйстве. В 1929 году призвали в Красную Армию. Возможно так бы и трудился всю жизнь на земле, если бы в 1934 году не попал в органы госбезопасности. Через год его уволили. Домой он не вернулся, а стал работать проводником международных вагонов на Белорусской железной дороге.150

До сих пор непонятна истинная причина его увольнения. Самое простое объяснение, что попал под начавшийся вал репрессий. Есть и другое, малораспространенное мнение. Петр Лопатин продолжал работать в органах, но только негласно. Чекист в качестве проводника международного вагона не только мог присматривать за пассажирами, но и выполнять функции курьера (обеспечивая связь с нелегальными резидентурами за границей СССР). В пользу этой версии есть одна интересная деталь в биографии этого человека. Почти сразу же после начала войны он был вызван в Москву и поступил в распоряжение Особой группы при наркоме НКВД. А осенью 1941 года он уже командовал отделением, взводом спецотряда «Митя» Дмитрия Медведева, который действовал в Орловской и Смоленской областях Украины, а так же Могилевской области Белоруссии.151

С другой стороны, в отличие от многих чекистов, командовавших в годы войны партизанскими отрядами и после ее окончания продолжившими служить в органах госбезопасности, Петр Лопатин в 1944 году был назначен заместителем председателя Борисовского горисполкома, затем райисполкома. А это типичная «карьера» партизанского командира, который ушел за линию фронта из народного хозяйства или партийного аппарата. В партию он вступил только в 1947 году. С 1955 по 1962 год на хозяйственной работе. Умер он 9 июля 1974 года.152

Вновь вернемся к рассказу о спецгруппе «Артур». Одна из ее основных задач – поддержание связи с подпольщиками в Борисове. Этим объясняется наличие трех радистов и переводчика с немецкого языка – Леонида Гаряева153 Иван Золотарь стал заместителем Петра Лопатина (в бригаде он работал под именем «майор госбезопасности Пастухова») по оперативным вопросам, а не по разведке, как утверждают авторы многих публикаций. На этот факт мы обращаем внимание не случайно. Дело в том, что вопросами разведки занимался другой человек – о нем мы расскажем ниже.

Необходимость иметь такую техническую группу (трое радистов) объяснялась большим объемом информации, которую добывали разведчики бригады. Они не только регулярно встречались с многочисленной агентурой – подпольщиками, но так же разрабатывали и проводили операции по вербовке и захвату военнослужащих немецкой армии. Одно время в партизанском лагере находилось трое немецких солдат (скорее всего, перебежчиков). Переправить их на Большую Землю было сложно (ведь они не представляли ценности для Москвы), а использовать в боевых операциях – партизанские командиры почему-то не решались. Вот и пришлось военнослужащим Вермахта, под руководством переводчика, заниматься строительством зимнего лагеря.

Хотя ценных перебежчиков использовали более рационально. Например, за полковником (в литературе можно встретить еще два его звания майор и подполковник) Вермахта Куртом Вернером (Карлом Кругом, «Братом» – под этими вымышленными именами и немец фигурировал почти во всех отечественных монографиях посвященных партизанскому движению, его истинное имя мы назовем ниже) из Москвы прислали самолет и два отряда разведчиков-диверсантов «Гром» и «Помощь». Первым командовал старший лейтенант госбезопасности Федор Федорович Озмитель (в подчинение у него было 25 человек, сброшены с парашютами 29 мая 1943 года), а вторым – лейтенант Борис Лаврентьевич Галушкин (десантировалось в два этапа, первая 29 мая 1943 года, а вторая – 10 июня того же года).154 Оба командира погибли 14 июля 1944 года при прорыве вражеской блокады у озера Палик и были удостоены звания Героев Советского Союза посмертно. Они действовали автономно (относительно бригады «дяди Коли»), поэтому о них мы не будем подробно рассказывать.

Прибывшие из Москвы бойцы трех спецгрупп сначала в течение двух суток без передышки готовили взлетно-посадочную полосу, а потом и охраняли ее.155 На самолете вывезли не только немца, но и раненных, а так же семью командира бригады Петра Лопатина. Существует, несколько версии того, как высокопоставленный немецкий офицер попал в плен к партизанам, и кто спланировал эту операцию.

Кто улетел в Москву

Согласно первой, которую рассказал в своей книге «ОСНАЗ – войска особого назначения» Валентин Воронов – «силовую» операцию по его захвату спланировал Иван Золотарь, а подготовительную работу провел сам Петр Лопатин. Это и понятно, ведь перебежчик стал объектом оперативной разработке в начале 1943 года, командир группы «Артур» десантировалась 24 апреля, а в лагерь партизан немец попал 11 мая 1943 года.

Историк, следом за Иваном Золотарем, придерживается «силовой» версии развития событий – фашиста похищают под угрозой оружия. Понятно, что данная версия демонстрирует заслуги Ивана Золотаря – ведь это он спланировал операцию. На самом деле никто под дулом пистолета не конвоировал фашиста в партизанский лагерь. В бригаду «дяди Коли» его привела… его супруга, которая затем вместе с ним улетела в Москву. Об этом ниже, а пока расскажем официальную версию, которая в различных вариантах кочует из одной книги в другую.

Согласно официальной версии, все началось с того, что по заданию Петра Лопатина (на самом деле начальника разведки бригады чекиста Владимира Рудака – о нем тоже будет рассказано ниже) разведчики собрали информацию о тех, кто проживал в общежитие командного состава в военном городке Уручье. Стало известно, что Курт Вернер служил с 1935 года в имперском воздушном флоте, участвовал в захвате Польши, Бельгии и Франции. С июля 1941 года на Восточном фронте в качестве офицера связи.

К нему, выражаясь языком спецслужб, подвели работницу офицерского общежития Веру Стасен. Девушка выдавала себя за немку польского происхождения. Объект разработки увлекся фрейлин. Однажды она вместе с подругами пригласила его на пикник на опушке леса, расположенной на окраине железнодорожной станции Колодищи. Офицер чувствовал себя в безопасности, много пил и шутил. Внезапно женщины обезоружили его и доставили на ближайший хутор, где их ждали партизаны.

На первом допросе пленному популярно объяснили, что у него два варианта – давать показания ми тем самым сохранить себе жизнь или молчать, что означало для него смертный приговор. Немец выбрал первый вариант.156

А вот как звучит она в монографии «Ненависть, спрессованная в тол» Александра Израилевича Зевелева, Феликса Львовича Курлата, Александра Сергеевича Казицкого.

«Весной 1943 г. подпольщицы Галина Финская, В. Тоболевич, М. Ф. Молокович, дом которой в Минске был явочным пунктом, и В. Стасен с помощью разведчиков отряда П. Г. Лопатина „Бывалые“ установили связь с немецким офицером Карлом Кругом. При их содействии он был переправлен в отряд. Карл Круг был сотрудником разведотдела штаба военно-воздушных сил группы армий „Центр“. От него советские разведчики узнали и передали в Москву координаты и ориентиры 42 фашистских военных аэродромов, а также информацию о системе их противовоздушной обороны, о типах самолетов, о размещении складов авиабомб и др. Карл Круг подтвердил правильность данных о том, что немцами планируется наступление в районе Курской дуги. Он сообщил также, что с апреля 1943 г. немцы стягивают войска в район Орла, где готовится крупная наступательная операция. Вскоре он был переправлен в Москву».157

А вот что рассказал Леонид Гаряев, который непосредственно участвовал в допросах пленного в качестве переводчика.

«А только что не в канун майских праздников одна из наших связных, работавшая в Минске, привела прямо в лагерь распропагандированного ею полковника авиации германской армии Карла Круга. Пришел он вполне добровольно, хоть и побаивался, наслушавшись россказней о „зверствах“ партизан. Но, социал-демократ в прошлом, он был настроен в целом благожелательно к нам и потому сразу же начал охотно давать показания. От него узнали мы о том, что летом планируется крупное вражеское наступление в районе южнее Воронежа, то самое, которое вылилось в великую битву на Орловско-Курской дуге».158

В отдельных публикациях, которые появились еще в СССР, можно прочесть множество новых деталей этой операции. Например, этот офицер регулярно слушал радиопередачи из Москвы на немецком языке, а так же иногда выражал свои антифашистские настроения. Именно это и стало причиной его вербовки. А в самой акции участвовало не три женщины, а пять – еще были подпольщицы-комсомолки Вера Таболевич и Вера Власова.159 Можно предположить, что в первой версии Таболович фигурирует под фамилией Стасен.

Интересно звучит версия того, как подпольщики узнали об антифашистских настроениях будущего ценного агента «Брат». Однажды Вера Таболович убиралась в его комнате и обнаружила, что из работающего приемника идет трансляция передачи из Москвы. Она села и начала слушать. А тут вошел хозяин комнаты. Через несколько дней, когда она убедилась, что ей не грозит опасность, поговорила с ним. А через какой-то время он передал пачку секретных документов. В отряд он ушел добровольно, когда почувствовал опасность разоблачения. С собой принес образец нового противогаза, пачку документов и карту, где были указаны ложные аэродромы.160

Еще больше «путаницы» в эту историю внес сам Иван Золотарь – автор мемуаров «Записки десантника». В книге, написанной в середине пятидесятых годов прошлого века, он сообщил интересные подробности замыслов подпольщиков в отношение жильцов общежития штаба военно-воздушных сил группы армий «Центр». По его словам, Галине Финской поручили разработать план взрыва этого объекта и похищения кого-нибудь из офицеров. Ивану Золотарю пришлось признать, что операция началась еще до его в отряд – в апреле 1943 года..161 На самом деле оперативная разработка «Брата» началась еще раньше.

Сама Галина Финская сотрудничала с партизанами с осени 1941 года. Сначала вывозила оружие из Минска, а летом 1942 года ушла в партизанский отряд.162 Мужественная патриотка занималась не только офицерским общежитием, но и множеством других объектов, расположенных в районе станции Колодищи и военным городком Уручье (12 км от Минска, между железнодорожной и автомобильной трассами Москва-Минск). В Уручье находился штаб ВВС группы армий «Центр», общежитие штабного состава и другие войсковые центры. Примерно в двух километрах от городка находилась радиостанция специального назначения, корректирующая полеты ночных бомбардировщиков. Недалеко от нее, вблизи станции Колодищи, в двух больших каменных казармах, располагались инженерно-технический персонал, охрана радиостанции и офицерская школа.

В небольшом домике, рядом с казармами, проживала агент партизан – жена майора Красной Армии Александра Степановна Старикович. В самом поселке Колодище жила вторая подпольщица – научная сотрудница Минского университета Марина Федосовна Молокович. В ее доме периодически происходили встречи партизанских разведчиков с подпольщиками.

В начале 1943 года минская подпольщица Мария Борисовна Осипова, совместно с Марией Молокович и при участии Галины Финской, начала готовить диверсию в офицерском общежитие в Уручье.163 Подготовка такого теракта требовала многомесячной интенсивной работы и включала в себя три этапа. На первом происходило внедрение или вербовка агента имеющего доступ к месту предполагаемой установки взрывного устройства. Одновременно изучались особенности внутриобъектового и пропускного режима, места установки взрывного устройства и т. п. На втором этапе необходимо было передать его исполнителю. А на третьем, самом опасным, нужно было пронести бомбу на объект и подорвать ее.

Из трех женщин самая интересная биография у Марии Осиповой. Она родилась 25 декабря 1908 года. С 1926 года, говоря сухим языком официальной биографии – «на советской и партийной работе». В 1935 году окончила Высшую коммунистическую школу Белоруссии, затем Минский юридический институт.164 Осенью 1941 года создала подпольную группу, которая действовала в оккупированном фашистами Минске. К концу 1941 года она установила связь с тремя формированиями народных мстителей: первой антифашисткой партизанской бригады Логойщины; партизанским отрядом «дяди Димы», которым командовал капитан Красной Армии Давид Ильич Кеймах165 (отряд вырос из разведывательно-диверсионной группы советской военной разведки (начала действовать в сентябре 1941 года на территории оккупированной Белоруссии) в оперативно-разведывательный центр Разведуправления Генерального штаба166) и с бригадой Петра Григорьевича Лопатина (спецгруппа Четвертого управления НКВД). К отряд к чекистам она попала в 1943 году. Оперативный псевдоним «Черная» она получила в отряде «дяди Димы». Среди выполненных ее заданий – участие в казне гауляйтера Вильгельма Кубе.

Операция прошла по описанной выше схеме. Другая подпольщица из отряда Петра Лопатина – Надежда Троян познакомилась и завербовала горничную, работающую в особняке будущей жертвы – Еленой Мазаник. Последняя установила мину в спальне немецкого функционера. В результате взрыва в ночь с 21 на 22 сентября 1943 года палач погиб. За участие в этой акции все трое получили звание Героев Советского Союза.167 Самое интересное в этой истории, что мину заводского производства Марина Осипова получила от члена отряда Давида Кеймаха. Так утверждал бывший партизан Федор Вербицкий, который воевал в отряде «дяди Димы».168

Хотя попытки покушения на Вильгельма Кубе готовили еще несколько партизанских групп. Ниже мы расскажем о том, как была разработана и реализована эта операция, и ответим на вопрос, какая роль в этом Ивана Золотаря.

А вот план операции по уничтожению офицерского общежития в Уручье – готовился исключительно силами отряда «дяди Коли». Мария Осипова, изучая ситуацию на объекте, узнала, что там требуется уборщица. У нее была подходящая кандидатура (они познакомились в Минске) – беженка из Бреста, чьи родители погибли под обломками дома во авианалета, Вера Стасен. До войны она окончила брестскую гимназию и в совершенстве владела немецким языком. Девушка согласилась выполнить задание партизан.

В доме Александры Степановны Старикович появилась новая «квартирантка» – беженка. Вера сама пришла к коменданту офицерского общежития и предложила свои услуги. «Немецкое происхождение» (представилось польской немкой) и знания языка покорили коменданта и многих офицеров, увидевших Веру. Она была хорошо сложенной девушкой, с красивыми золотистыми волосами и правильными чертами лица. Многие молодые офицеры пытались ухаживать за ней, но она тактично отклоняла все их домогательства, стараясь со всеми быть одинаково любезной, улыбалась, лестно отзывалась о гитлеровском армии и самом фюрере.

С Куртом Вернером она познакомилась случайно. Спасая от домогательств пьяного лейтенанта, он проводил ее домой. Когда об этом инциденте узнали Александра Старикович и Мария Молокович, то настоятельно порекомендовали девушке завести с ним «легкий роман». Это позволило бы ей избежать приставания со стороны других офицеров, а так же получить беспрепятственный доступ во все помещения общежития. Ведь ей предстояло пронести на объект большой объем взрывчатки, а потом установить взрывное устройство.

«Роман» с полковником вермахта развивался стремительно. Немец стал регулярно бывать дома у Веры и в компании женщин иногда засиживался до позднего вечера. В казарме ее воспринимали как невесту полковника, и поэтому она свободно ходила по всему общежитию. Подпольщицы с нетерпением ждали взрывчатки, которую должна была принести Галина Финская.

Вот только вместо бомбы она принесла новый приказ – захватить и доставить в партизанский отряд полковника.169 В своих мемуарах Иван Федорович Золотарь не указал, кто именно решил организовать захват «языка».

План захвата, который описал Иван Золотарь не отличается от того, что мы описали выше. Поэтому мы не будем подробно останавливаться на этом вопросе. Отметим лишь, что базы партизанского отряда пленному пришлось пройти порядка 75 км. В дороге он изъявил желание сотрудничать с партизанами. Свое решение он мотивировал тем, что за восемь лет он устал от войны. На первом допросе он сообщил о своей антипатии к гитлеровскому режиму и сомнение в том, что Германия выиграет войну. При этом он отказывался сообщить планы командования Третьего Рейха. После беседы с чекистами, которые переиграли его в словесном поединке, он рассказал все.170

Конец ознакомительного фрагмента.