Глава 3. Субъективная реальность поведения
Все, что существует, вводит нас в заблуждение. Все есть видимость.
3.1. Позитивная и негативная информация о материальных тождествах
Материальные тождества являются последствиями взаимодействий материальных объектов. Материальные взаимодействия объектов характеризуются прямыми и непосредственными контактами их внешних материальных форм. В этих контактах внешние следообразующие формы активных объектов воздействуют на внешние формы пассивных объектов и изменяют их по своему образу и подобию. Обретая в результате таких изменений сходство или тождество со следообразующими формами активных объектов, внешние материальные формы пассивных объектов превращаются в следосодержащие материальные формы, тождественные следообразующим материальным формам активных объектов.
По завершении взаимодействий, означающих обособление друг от друга следообразующих и следосодержащих объектов, между их внешними неконтактными материальными формами возникают материальные тождества. При этом в обособленном этими формами нематериальном пустом пространстве-времени объективно появляются идеальные тождества. Они нематериально копируют ограничивающие их следообразующие и следосодержащие формы материальных тождеств. Делая это, нематериальные формы идеальных тождеств вступают в прямые и непосредственные контакты с создавшими их материальными формами материальных тождеств.
Следообразующие формы материальных тождеств являются позитивными формами прошлых материальных взаимодействий. Соответственно этому их идеальные копии, образующие часть идеальных тождеств, тоже становятся позитивными. Они нематериально представляют свои следообразующие материальные прототипы в негативных материальных формах материальных тождеств. Следосодержащие формы материальных тождеств, наоборот, являются негативными формами прошлых материальных взаимодействий. Соответственно этому их идеальные копии, образующие другую часть идеальных тождеств, тоже становятся негативными. Они нематериально представляют следосодержащие материальные формы своих прототипов в других позитивных следообразующих формах материальных тождеств.
Таким образом, в материальных тождествах тождественные им нематериальные формы идеальных тождеств заочно представляют свои следообразующие позитивные и следосодержащие негативные материальные прототипы в соответствующих им следосодержащих негативных и следообразующих позитивных материальных формах материальных тождеств. Делая это, они идеально и вместе с тем формально позитивно или негативно подменяют собою тождественные материальные формы своих прототипов. Нематериально заочно представляя тождественно заменяемые ими материальные формы материальных тождеств, идеальные формы идеальных тождеств несут другим, опредмечивающим их материальным формам информацию о тождественно заменяемых ими материальных формах. При этом идеальная информация об одних материальных формах дается другим тождественным материальным формам не сама по себе, не изолированно, не обособленно от материальных тождеств, а непосредственно в их материальных формах.
Исходя из этого, получается, что следообразующие позитивные формы идеальных тождеств даются в следосодержащих негативных формах материальных тождеств как позитивная информация о позитивных следообразующих материальных формах материальных тождеств. И наоборот, следосодержащие негативные формы идеальных тождеств даются в следообразующих позитивных формах материальных тождеств как негативная информация о следосодержащих негативных материальных формах материальных тождеств.
3.2. Позитивно данные образы и негативно данные эмоции субъективной реальности поведения
Часть объективно данной идеальной реальности, ограниченной, с одной стороны, тождественными ей внешними материальными формами потребного поведения, а с другой стороны, тождественными ей внутренними материальными формами ощущений внешних рецепторов от этих внешних форм поведения, называется субъективной реальностью.[29] Материальные тождества, как внешние границы и основания субъективной реальности, имеют свою специфику. С одной стороны, это внешние по отношению к субъектам следообразующие материальные формы внешней среды, в том числе материальные формы объективной стороны потребного поведения. С другой стороны, это тождественные им внутренние следосодержащие материальные формы ощущений от восприятия субъектами указанных внешних следообразующих материальных форм данной среды.
Внутренние следосодержащие материальные формы ощущений возникают в нейродинамических структурах мозга в результате воздействия внешних следообразующих материальных форм на внешние рецепторы мозга. Рецепторы воспринимают и преобразуют эти воздействия в тождественные им внутренние материальные формы ощущений. В результате этого внутренние формы ощущений становятся внутренними материальными копиями воспринятых внешних материальных форм, в том числе копиями внешних сходно повторяющихся материальных форм объективной стороны потребного поведения.
Внешние позитивные материальные формы объективной стороны потребного поведения являются внешними материальными носителями негативных идеальных форм информации о тождественных им внутренних негативных материальных формах ощущений от этой стороны поведения. Внутренние негативные материальные формы данных ощущений, наоборот, являются носителями внешних позитивных идеальных форм информации о тождественных им внешних материальных формах объективной стороны поведения. При этом негативные идеальные формы информации заочно, не материально представляют во внешних позитивных материальных формах потребного поведения внутренние негативные материальные формы ощущений субъектов от воспринятых ими внешних материальных форм поведения. В свою очередь, позитивные идеальные формы информации также заочно, не материально представляют во внутренних негативных материальных формах указанных ощущений внешние позитивные материальные формы данного поведения.
Сходно повторяющиеся остаточные ощущения от объективной стороны сходно повторявшегося потребного поведения суммируются, обобщаются и распределяются в нейродинамических структурах мозга по сходным признакам. В результате этого в указанных структурах мозга появляются обобщенные материальные формы остаточных ощущений, являющихся материальными аналогами сходных материальных форм объективной стороны сходно повторявшегося потребного поведения, осуществленного в условиях сходно повторявшейся внешней среды.
Копируя сходно повторяющиеся внешние материальные формы объективной стороны потребного поведения, внутренние материальные формы ощущений от этого поведения создают тем самым тождества внешних и внутренних материальных форм. В материально обособленном ими пространстве-времени как раз и возникает то идеальное, которое принято называть субъективной реальностью.
Нетрудно заметить, что субъективной эта реальность является лишь условно. Условность состоит в том, что данная реальность, в отличие от остальной части объективного идеального, возникает в специфических материальных тождествах, состоящих из обособленных друг от друга внешних и внутренних материальных форм потребного поведения субъектов. При этом одна половина этой идеальной реальности граничит с внешними следообразующими материальными формами объективной стороны потребного поведения, а другая – с внутренними следосодержащими материальными формами ощущений от этих внешних следообразующих материальных форм. Субъективной такая реальность является еще и потому, что она порождается с помощью психических функций мозга, ориентированных на удовлетворение потребностей субъектов посредством поведения.
Идеальные тождества субъективной реальности образуются в ограничивающих их с разных сторон материальных тождествах как тождественно представляющие их нематериальные целостности. При этом нематериальные формы идеальных тождеств оказываются вложенными в тождественные им материальные формы материальных тождеств так, что позитивным формам материальных тождеств соответствуют негативные формы идеальных тождеств, а негативным формам материальных тождеств соответствуют позитивные формы идеальных тождеств.
Если говорить конкретнее, то эти идеальные и материальные формы соединяются между собой так, что следосодержащие негативные формы идеальных тождеств оказываются вложенными в тождественные им следообразующие позитивные материальные формы объективной стороны потребного поведения. И наоборот, следообразующие позитивные формы идеальных тождеств оказываются вложенными во внутренние тождественные им следосодержащие негативные материальные формы ощущений от внешней объективной стороны потребного поведения.
Соединяясь с состоящими из ощущений внутренними следосодержащими негативными формами материальных тождеств, следообразующие позитивные формы идеальных тождеств заочно, не материально, т. е. информационно представляют в них внешние следообразующие позитивные формы объективной стороны потребного поведения. И наоборот, соединяясь с указанными внешними формами материальных тождеств, следосодержащие негативные формы идеальных тождеств заочно, не материально, то есть информационно представляют в них внутренние следосодержащие негативные материальные формы ощущений от объективной стороны потребного поведения.
В субъективной реальности информация о внешних формах поведения обретает вид позитивных идеальных образов, заочно, то есть не материально представляющих в негативных формах ощущений внешние материальные формы поведения. Информация о внутренних негативных формах ощущений от внешних форм поведения в субъективной реальности обретает вид нематериально данных волнений или переживаний по поводу внешних материальных форм поведения. Эти волнения и переживания заочно представляют во внешних позитивных материальных формах объективной стороны поведения тождественные им внутренние негативные материальные формы ощущений от этих внешних позитивных материальных форм объективной стороны поведения. Данные идеальные формы волнений и переживаний субъектов в противовес образам называются эмоциями.[30]
3.3. Осознанные и неосознанные формы субъективной реальности
Внешние рецепторы мозга эволюционно приспособлены к непосредственному восприятию лишь внешних, следообразующих форм материальных тождеств. Внутренние, состоящие из ощущений, следосодержащие формы материальных тождеств для данных рецепторов недоступны. Но опосредованно, не материально, заочно, а значит, и информационно они все же попадают в сферу их восприятия. И происходит это следующим образом.
Материальные тождества, как показано выше, имеют обособленные друг от друга материальные составляющие. В ограниченном ими нематериальном пространстве-времени объективно возникают идеальные тождества с формами, соответствующими формам огранивающих их материальных тождеств.
Нематериальные формы идеальных тождеств, в отличие от материальных форм материальных тождеств, не обособляются друг от друга в пространстве и времени. Располагаясь внутри ограничивающих их материальных тождеств, они соединяются между собой в единые идеальные целостности. При этом их идеальные формы являются противоположно данными копиями, двойниками ограничивающих их материальных форм материальных тождеств.
Эти особенности совместного бытия материальных и идеальных тождеств в полной мере распространяются на тождества, возникающие в процессе осуществления потребного поведения. Внешние рецепторы мозга, воспринимая внешние следообразующие материальные формы объективной стороны поведения, воспринимают вместе с ними и тождественно противостоящие им идеальные следосодержащие формы ощущений от этой внешней материальной стороны поведения. При этом данные во внутренних следосодержащих материальных формах ощущений следообразующие идеальные формы объективной стороны этого поведения остаются для этих рецепторов вне досягаемости.
Оставаясь без непосредственного восприятия, эти внутренние, данные в ощущениях следосодержащие материальные формы материальных тождеств и вложенные в них позитивные или образные идеальные формы внешних следообразующих материальных форм материальных тождеств вынуждены существовать и исполнять свои функции по организации потребного поведения тайно от субъектов этого поведения. Не воспринятая внешними рецепторами и поэтому тайная для субъектов наличность этих внутренних материальных и идеальных форм означает пребывание их за границей сознания или, иначе говоря, их нахождение и функционирование в запредельной, то есть не воспринятой рецепторами мозга сфере бессознательного.
Воспринятые внешними рецепторами внешние следообразующие материальные формы потребного поведения и тождественно вложенные в них следосодержащие идеальные формы ощущений от этих внешних форм поведения, наоборот, становятся для субъектов не тайными, а явными, открытыми, то есть осознанными. При этом осознаются они не внутри субъектов, а снаружи, по месту их непосредственного восприятия во внешней среде внешними рецепторами мозга. Поэтому такое выносное сознание далее будет называться внешним сознанием, в противовес рассматриваемому ниже внутреннему сознанию, возникающему непосредственно в нейродинамических структурах мозга как результат функционирования его внутренних рецепторов.
3.4. Механизмы возникновения первичных элементарных форм осознанного и бессознательного в субъективной реальности поведения
Для установления механизмов возникновения первичных элементарных форм осознанного и бессознательного необходимо рассмотреть вопрос о восприятии, так как именно в процессах восприятия и возникают указанные осознанные и неосознанные формы. Восприятие на начальном этапе психического развития осуществляется при помощи одних только внешних рецепторов мозга. Оно представляет собой процесс следосодержащих изменений, функционирующих в этих рецепторах психических возбуждений – продуктах нейродинамических структур мозга. Следосодержащие изменения материальных форм данных возбуждений происходят под следообразующим воздействием на эти рецепторы внешних материальных форм внешних объектов, входящих в состав внешних материальных форм объективной стороны потребного поведения.
Взаимодействуя с данными следообразующими воздействиями внешних объектов, продуцируемые внешними рецепторами мозга психические возбуждения субъектов изменяют свои материальные формы по образу и подобию воздействующих на них внешних материальных форм внешних объектов. Изменившись указанным образом, эти возбуждения превращаются в ощущения внешних рецепторов от внешних материальных форм объективной стороны поведения.
Превращение психических возбуждений потребно озабоченных субъектов в ощущения от внешних материальных форм потребного поведения происходит в процессе материальных контактов данных возбуждений со следообразующими воздействиями на них внешних материальных форм внешних объектов. Данные контакты происходят во внешних рецепторах мозга, где вызванные имеющимися потребностями внутренние психические возбуждения субъектов соединяются с внешними следообразующими воздействиями объектов, способных по прошлому опыту субъектов удовлетворить эти потребности.
Пребывая в состоянии контакта, рассматриваемые следообразующие воздействия объектов и следосодержащие материальных формы психических возбуждений не имеют между собой «пустого», а точнее нематериального пространства-времени. Такое пространство появляется между этими материальными формами только по окончании взаимодействия, когда они при выходе из контакта разъединяются и обособляются друг от друга. В этот момент, в момент разъединения, между их тождественно обособляющимися следообразующими и следосодержащими материальными формами и появляются идеальные, рассмотренные выше, позитивные образные и негативные эмоционально данные формы.
При этом негативные, эмоционально данные идеальные формы, воспринятые внешними рецепторами мозга на тождественных им материальных основаниях из позитивных материальных форм внешних объектов, образуют внешние выносные части субъективной реальности поведения. Эти внешние части данной реальности и есть внешнее сознание субъектов. Оно дается им в негативной эмоциональной форме на внешних материальных основаниях из внешних материальных форм воспринятых внешними рецепторами внешних объектов.
В свою очередь, возникающие как последствия рассмотренных материальных взаимодействий позитивные образные идеальные формы внешних объектов, данные на тождественных им негативных материальных основаниях из внутренних материальных форм ощущений внешних рецепторов мозга, из-за отсутствия внутренних рецепторов мозга остаются без восприятия. Не воспринятые рецепторами мозга, они вынуждены оставаться без осознания. Поэтому им приходиться исполнять свои функции тайно от субъектов поведения. Делая это, они образуют другие противоположные части субъективной реальности, которые именуются сферой первичного бессознательного.
Исходя из изложенного, можно также заключить и другое. Эмоционально осознанные идеальные формы внешних объектов даются субъектам как информация о материальных последствиях прошлых взаимодействий. Сами же акты материальных взаимодействий в момент их непосредственного совершения из-за отсутствия внутри них идеального не содержат внутри себя никакой информации: ни непосредственной образной, ни опосредованной ощущениями эмоциональной. Поэтому внутренние материальные формы актов взаимодействия остаются недоступными для осознания. Взятые сами по себе, они от начала и до конца взаимодействия остаются без осознания. Поэтому для сознания внутренние контактно взаимодействующие между собой материальные формы представляют для сознания некие черные дыры, в которых нет идеального, а значит, нет и представляющей его нематериальное содержание образной и тождественной ей эмоциональной информации о внутренних процессах материальных взаимодействий.
3.5. Взаимообусловленность материальных и идеальных тождеств в поведении
Субъективная реальность существует, как показано выше, внутри ограничивающих ее материальных тождеств. С одной стороны, ее ограничивают внешние материальные формы потребного поведения. С другой стороны, тождественные им внутренние материальные формы ощущений от внешних материальных форм этого поведения.
Материальные тождества с указанными внешними и внутренними материальными формами не только ограничивают субъективную реальность, но и создают ее. Точнее, материальные формы материальных тождеств придают ей тождественные им идеальные формы. Без материальных тождеств, без их тождественно обособленных внешних и внутренних материальных форм субъективная реальность не имела бы своих собственных, соединенных в единое целое внутренних и внешних идеальных форм и границ. Не имея их, она не обладала бы своей собственной обособленностью и идентичностью. Без этого она не могла бы существовать как относительно самостоятельное идеальное явление, доступное для восприятия и осознания.
Обособляя и тем самым создавая субъективную реальность, тождественные внешние и внутренние материальные формы поведения наделяют ее тождественными им идеальными формами. В результате этого субъективная реальность и обретает идентичность, соответствующую внешним материальным формам того поведения, которое стало источником обособивших ее материальных тождеств.
Материальные тождества, состоящие из внешних материальных форм поведения с одной стороны, и такими же внутренними материальными формами ощущений от их восприятия с другой стороны, являются материальными основаниями объективно возникающей в этих формах субъективной реальности. Эти основания являются атрибутом субъективной реальности, то есть ее неотъемлемой материальной частью.
Там, где есть образованные поведением материальные тождества, там с необходимостью присутствуют и данные в них идеальные формы субъективной реальности. И наоборот, там, где есть идеальные формы субъективной реальности, там с необходимостью присутствуют и материальные тождества, как внешние и внутренние материальные основания этой реальности.
3.6. Проблемы разграничения тождественных идеальных и материальных форм поведения
Тождественность идеальных и материальных форм субъективной реальности создает трудности в их различении или разграничении. Наибольшую сложность такие проблемы имели на начальных стадиях психического развития субъектов, в том числе и человека. «Человек, – пишет Е. Я. Режабек, – всегда переносит когнитивную информацию на объекты, прикладывая свои модели к миру, но если он не различает информацию, полагаемую его когнитивностью, и информацию, презентируемую самим объектом, он впадает в перцептивный реализм… психическое переживание присваивается самому объекту в качестве его натурального свойства».[31] «Этот реализм, – отмечал Ж. Пиаже применительно к детской психике, – приводит к игнорированию различия между психической и физической реальностями, а следовательно, и к рассмотрению внешнего мира как одновременного воплощения их обеих».[32]
Для хотя бы частичного преодоления этой неразличимости нейродинамические структуры мозга обрели в процессе развития специальные функции. Реализуя их в поведении, внешние рецепторы мозга воспринимают, а субъекты осознают воздействующие на них внешние позитивные следообразующие материальные формы поведения. Воспринимая и осознавая внешние позитивные формы поведения, субъекты воспринимают и осознают тождественно данные в них в виде эмоций негативные идеальные формы внутренних ощущений внешних рецепторов от этих внешних материальных форм поведения. При этом остаются без восприятия и осознания внутренние негативные материальные формы ощущений внешних рецепторов мозга от внешних позитивных материальных форм поведения и идеально данные в них позитивные или образные аналоги этих внешних материальных форм поведения. Функциональная особенность нейродинамических структур мозга позволяет внешнему сознанию субъектов частично преодолевать указанную неразличимость тождественных внешних и внутренних материальных и идеальных форм поведения. Воспринимая и осознавая как одно целое тождество внешних позитивных материальных и негативных идеальных форм поведения, субъекты оставляют без восприятия и осознания тождество внутренних негативных материальных и позитивных идеальных форм поведения.
Воспринимая и осознавая внешние, тождественные друг другу материальные и идеальные формы поведения и оставляя без восприятия и осознания другие тождественные им материальные и идеальные формы поведения, нейродинамические структуры мозга объективно проводят между ними границу. Эта граница условно отделяет осознанную, то есть воспринятую часть субъективной реальности от другой, не воспринятой, а значит, неосознанной тождественной ей части этой реальности. В результате этого в субъективной реальности возникают две условно самостоятельные или условно обособленные, но при этом тождественные друг другу части: сознательная и бессознательная.
3.7. Единство идеального и материального в поведении
Первичные идеальные формы субъективной реальности являются относительно субъектов внутренними и внешними информационными отпечатками возникающих в процессе поведения материальных тождеств. Вступая в пограничные контакты с обособленными друг от друга в пространстве-времени следообразующими и следосодержащими материальными формами этих тождеств с одной стороны, эмоциональные и образные идеальные формы субъективной реальности смыкаются между собой с другой стороны. Делая это, указанные идеальные формы субъективной реальности создают внутри обособленных друг от друга материальных форм материальных тождеств единые идеальные целостности, которые в свою очередь смыкаются с тождественными им формами материальных тождеств, образуя с ними единые идеально-материальные целостности.
В результате взаимопроникновения тождественных друг другу идеальных и материальных форм возникает такое единство противоположностей, в котором не только идеальное является отпечатком материального, но и материальное становится отпечатком идеального. В процессе поведения такое единство идеального и материального находит выражение в том, что идеальное превращается в материальное, а материальное – в идеальное. Это также означает и то, что в одних случаях идеальное опережает материальное, а материальное, соответственно, следует за идеальным и повторяет его формы. В других случаях, наоборот, материальное опережает идеальное, а идеальное, соответственно, следует за материальным и повторяет его формы.
3.8. Иллюзорное оживление неодушевленных материальных форм внешней среды
Осуществляя потребное поведение, субъекты воспринимают его внешние следообразующие позитивные формы вместе с тождественно вложенными в них следосодержащими негативными, эмоционально данными идеальными формами ощущений от этих внешних материальных форм. Воспринимая собственные эмоции в тождественных им внешних материальных формах объективной стороны поведения, субъекты иллюзорно осознают их в качестве неотъемлемых внешних признаков или свойств этой стороны поведения. Другими словами, за счет своих собственных внутренних эмоций они иллюзорно оживляют внешние материальные формы своего поведения, иллюзорно лишая себя при этом своих собственных наличных субъектных признаков.
Такая односторонность, неполнота и иллюзорность осознания материальных и идеальных форм поведения становится основой рассмотренного выше перцептивного реализма.
Негативные формы ощущений внешних рецепторов мозга являются, как показано выше, внутренними материальными отпечатками внешних позитивных материальных форм объективной стороны потребного поведения. Даются они субъектам в виде внутренних психических возбуждений, волнений или переживаний по поводу восприятия внешних материальных форм потребного поведения.
Объективно возникая во внешних позитивных материальных формах объективной стороны потребного поведения в качестве негативных идеальных форм ощущений, эмоции воспринимаются внешними рецепторами мозга как одно целое с тождественными им внешними материальными формами объективной стороны данного поведения. Воспринятые как часть объективной стороны потребного поведения, они осознаются субъектами как часть наличной внешней среды, в том числе как часть внешних материальных форм субъектов поведения.
В результате такого восприятия во внешнем сознании субъектов все материальные формы внешней среды, воспринятые внешними рецепторами мозга в рамках объективной стороны потребного поведения, иллюзорно оживают. В указанных рамках окружающий субъектов материальный мир дается им полностью живым, то есть сплошь наделенным ощущениями, идеально представленными в этом мире в виде тождественных им эмоций, волнений и переживаний. Иллюзорно живыми в таком смысле становятся даже мертвые субъекты, бывшие когда-то действительно живыми. Для субъектов, обладающих такой аниматической формой восприятия, смерти не существует в принципе. Жизненность всего сущего для них неуничтожима. Она лишь изменяет свои идеальные формы соответственно изменениям ее внешних материальных форм.
Жизненность в этих случаях осознается как иллюзорная способность объектов, включенных в состав объективной стороны потребного поведения, к переживаниям, волнениям по поводу внешних материальных форм этого поведения. В зависимости от фактических результатов поведения эмоции, создающие видимость жизненности объектов, могут быть как положительными, так и отрицательными. В соответствии с этим внешняя среда, на которую распространяются эти эмоции, сама по себе представляется субъектам благоприятной либо, наоборот, враждебной или вредной для их потребного поведения.
С развитием сознания иллюзорное эмоциональное оживление материальных форм внешней среды не исчезло окончательно. Частично оно продолжает жить и в сознании современного, психически развитого человека. Особенно ярко эта особенность сознания проявляется в поэзии и прозе. Нередко это имеет место и в повседневном, бытовом восприятии жизни, когда люди к некоторым из окружающих их неодушевленным предметам начинают относиться как к одушевленным, живым, наделенным фактически отсутствующими у них субъектными эмоционально данными признаками. Такие иллюзии у современного человека могут возникать по отношению к различным природным явлениям, а также к техническим устройствам, бытовым приборам и пр.
Тотальное иллюзорное одушевление внешней среды, как феномен неразвитой психики, применительно к человеку получил название аниматизма. Аниматизм, по определению Е. А. Торчинова, «есть представление о тотальной, всеобщей одушевленности как жизненности: все живо, мертвой материи не существует».[33] Согласно выводам данного автора, «аниматизм отнюдь не остался достоянием только примитивной религиозности; в древних цивилизациях он стал объектом теоретической, философской рефлексии и под названием “гилозоизм” (от греч. hyio – материя, zoe – жизнь) вошел в историю философии, существуя в таком виде и в настоящее время, в частности в научных и паранаучных теориях, рассматривающих нашу планету как организм или живое целое. Анимистические и аниматические представления присутствуют во многих развитых религиях, а национальная религия японцев – синтоизм (путь богов) в значительной степени базируется на них».[34]
3.9. Роль эмоций в установлении правил поведения
Эмоции, объективно возникающие в тождественных им внешних позитивных материальных формах потребного поведения, состоят из негативных, иллюзорно материальных, а фактически идеальных форм внутренних ощущений от этого поведения. Поэтому поведение изначально дается его субъектам как двустороннее явление, имеющее тождественные друг другу позитивную материальную и негативную идеальную стороны.
Согласно такому упрощенному до предела внешнему восприятию объекты, входящие в состав потребного поведения, осознаются субъектами как внешние позитивно данные материальные формы, заполненные тождественными им негативными иллюзорно материальными, а фактически идеальными формами – эмоциями. Последние, как показано выше, состоят из идеальных аналогов внутренних психических возбуждений или ощущений, созданных нейродинамическими структурами мозга. Во внешнем осознании субъектов эти аналоги представлены в виде волнений и переживаний по поводу внешней объективной стороны потребного поведения.
Данные волнения и переживания рассматриваются субъектами как невидимое с внешней материальной стороны внутреннее содержание объектов, включенных в состав объективной стороны поведения. Это эмоционально данное содержание оживляет ограничивающие его внешние материальные формы объектов.
По этой причине фактически неживые объекты потребного поведения превращаются в иллюзорно живые. Другими словами, фактически являясь объектами поведения, они в восприятии субъектов становятся субъектами этого поведения. В результате в процессе поведения действительные его субъекты начинают взаимодействовать с такими объектами как с субъектами.
Действительные субъекты в таких условиях вынуждены принимать на себя роль коммуникантов или партнеров по взаимодействиям с другими субъектами в рамках потребного поведения. При этом результаты таких взаимодействий и их обусловленная потребностями ценность оказываются в непосредственной зависимости от того, в какой мере действительные субъекты учли в процессе поведения интересы других, в том числе мнимых субъектов как партнеров по потребным взаимодействиям.
Необходимость учета этих интересов предписывает поведению определенные рамки или ограничения. Соблюдение этих ограничений и данных в их рамках предписаний чаще всего оказывается полезным для субъектов, так как в обычных условиях влечет удовлетворение имеющихся потребностей. Несоблюдение или нарушение этих ограничений и предписаний, наоборот, чаще всего оказывается вредным для субъектов, так как в обычных условиях не приводит к удовлетворению имеющихся у них потребностей.
Установление или закрепление указанных объективных ограничений и предписаний в рамках прошлого удачного и неудачного опыта потребного поведения производится при помощи правил. «Правила, – пишет О. Б. Христофорова, – на глубинном уровне представляют собой описание ситуации взаимодействия, в которой каждая из сторон поступает определенным образом: человек выполняет или нарушает правила, другая сторона награждает или наказывает за это человека».[35] Данные правила вырабатываются архаическими субъектами опытным путем, посредством повторения поведения, удовлетворяющего имеющиеся потребности и, наоборот, прекращения поведения с непотребными вредными последствиями.
Объективная сторона как потребного, так и непотребного поведения воспринимается внешними рецепторами мозга субъектов. Данные рецепторы преобразуют внешние воздействия этой стороны поведения в тождественные им ощущения. Идеальные аналоги этих ощущений объективно возникают в виде эмоций во внешних материальных формах объективной стороны поведения. При этом эмоции становятся положительными, когда объективная сторона поведения, осуществляемая в рамках установленных правил, приводит к удовлетворению имеющихся потребностей. И наоборот, они становятся отрицательными, когда нарушения правил не влекут за собой удовлетворение имеющихся потребностей.
В процессе поведения положительные эмоции создают у субъектов уверенность в успешном его завершении. Благодаря этому, субъекты получают способность предвидения или, точнее, предчувствия наступления материальных последствий, удовлетворяющих имеющиеся у них потребности. Поэтому положительные эмоции становятся фактором, помогающим субъектам совершать процесс потребного поведения. Отрицательные эмоции, наоборот, сигнализируют субъектам о вредных последствиях их поведения. Поэтому они помогают субъектам заблаговременно прекратить поведение и сделать это еще до того, как оно реально повлечет такие последствия.
3.10. Эмоциональные предпочтения субъектов потребного поведения
В состав позитивных материальных форм объективной стороны потребного поведения наряду с внешними формами объектов входят и внешние формы субъектов. В соответствии с особенностями внешнего восприятия внешние позитивные формы субъектов так же, как и аналогичные формы объектов, наполняются тождественно вложенными в них негативными идеальными формами ощущений или эмоциями. Последние даются в виде идеальных форм ощущений, оживляющих как внешние формы субъектов, так и внешние формы объектов объективной стороны потребного поведения.
Поскольку эмоции, объективно опредметившиеся во внешних объектно-субъектных материальных формах, являются внешними идеальными формами внутренних материальных форм ощущений субъектов, то все они представляются субъектам в виде единой животворящей силы, наполняющей изнутри все воспринятые субъектами внешние материальные формы объективной стороны поведения. При этом каждая отдельно взятая материальная форма заполняется этой силой настолько, насколько она смогла взволновать воспринявших ее субъектов.
Другими словами, количество эмоциональной силы в материальных формах потребного поведения зависит от силы их физического воздействия на внешние рецепторы мозга. Чем сильнее такие воздействия, тем больше ощущений от их восприятия. Чем больше ощущений, тем ярче и активнее их идеальные формы – эмоции. Чем активнее эмоции, тем более живыми и значимыми кажутся субъектам наполненные ими объекты.
Воспринимая внешние материальные формы объективной стороны потребного поведения, субъекты воспринимают и ту меру эмоциональной активности, которая вызвана ощущениями, полученными от этих материальных форм. Проникаясь не одинаковым количеством эмоциональной активности от разных материальных форм объективной стороны потребного поведения, субъекты дифференцируют эти формы, а вместе с ними и наделенные ими объекты внешней среды.
При этом, как показано выше, они различают положительные и отрицательные эмоции. Внешне опредмеченные положительные эмоции – это то, что привлекает субъектов в объектах, заставляет их изыскивать возможности для тех или иных потребных взаимодействий с ними. Внешне опредмеченные отрицательные эмоции – это то, что отталкивает субъектов от объектов и заставляет избегать материальных взаимодействий с ними.
Руководствуясь эмоциональными предпочтениями, субъекты научаются избирательно подходить к разным способам или правилам потребного поведения и выборочно применять их в зависимости от тех или иных эмоций которые они вызывают. Воспринимая положительные эмоции во внешних материальных формах объективной стороны поведения, они продолжают это поведение вплоть до его потребного завершения. Испытывая внешние отрицательные эмоции, они, наоборот, стремятся прекратить поведение, не дожидаясь наступления его вредных или опасных последствий.
3.11. Взаимодействие идеальных форм субъективной реальности с материальными формами объективной стороны потребного поведения
Эмоции, опредметившиеся в тождественных им внешних материальных формах объективной стороны настоящего поведения, являются, как показано выше, внешней частью субъективной реальности. Другой, внутренней ее частью, тождественной указанной внешней части, являются образные идеальные формы объективной стороны прошлого сходно повторявшегося поведения. Она дается субъектам на их внутреннем материальном основании, состоящем из обобщенных остаточных ощущений от этой внешней стороны прошлого поведения.
Обобщенные на внутренних материальных основаниях из остаточных ощущений от прошлого сходно повторявшегося поведения образные идеальные формы в активированном потребностью состоянии превращаются в актуальные образцы или нормы поведения. Под воздействием потребностей они понуждают субъектов к их опредмечиванию в объективной стороне настоящего поведения. Принимая эти актуальные идеальные нормы в качестве прототипов данного поведения, субъекты воспроизводят или копируют их в этом поведении, удовлетворяя тем самым те потребности, которые актуализировали данные идеальные нормы.
Изложенное свидетельствует о том, что объективная сторона потребного поведения, как объективная материальная реальность, находится в постоянных внешних и внутренних процессуальных контактах с субъективной идеальной реальностью. С внутренней стороны к внешней объективной стороне поведения примыкают опережающие ее образные нормативные формы субъективной реальности. В качестве идеальных образцов-образов они предваряют появление объективной стороны поведения. По мере их реализации в объективной стороне настоящего поведения в его внешних материальных формах начинают опредмечиваться тождественные им эмоциональные идеальные формы субъективной реальности.
Делая это, эмоции как бы удостоверяют тождество материальных форм объективной стороны потребного поведения опережавшим их идеальным образцам-образам субъективной реальности. Подтверждая данное тождество, эти внешние эмоциональные формы субъективной реальности уступают место следующим за ними образцово-образным нормативным формам данной реальности. Последние, опредмечиваясь в очередных внешних материальных формах настоящего поведения, обусловливают появление в них следующих эмоциональных форм субъективной реальности, которые сменяются следующими за ними образцово-образными идеальными формами этой реальности и т. д., вплоть до достижения в процессе поведения нормативно обусловленного потребного результата.
3.12. Внешне опредмеченные эмоции как психологическая основа возникновения сообществ субъектов для совместного потребного поведения
Воспринимая в виде эмоций идеальные формы собственных ощущений, опредмеченные в тождественных им материальных формах объективной стороны настоящего поведения, субъекты осознают их как внешнюю неотъемлемую часть этих материальных форм. В результате внешние эмоции становятся для субъектов своеобразными маяками или проводниками, направляющими их поведение на удовлетворение имеющихся потребностей.
С одной стороны они обозначают эти потребности в опредметивших их объектах. С другой стороны они указывают на возможности объектов по удовлетворению потребностей субъектов посредством поведения. Эти особенности эмоций позволяют субъектам вырабатывать к опредметившим их объектам свое отношение как в части имеющихся потребностей, так и в части доступных способов их удовлетворения.
Эмоции иллюзорно превращают опредметившие их внешние материальные формы в своеобразные вместилища или резервуары, заполненные идеальными формами ощущений от восприятия этих материальных форм. При этом в их числе оказываются и внешние материальные формы самих субъектов потребного поведения. Первобытному человеку эти представленные в объектах и субъектах идеальные формы давались, согласно наблюдениям немецкого этнографа Ю. Липса, в виде вездесущей и повсеместно ощущаемой силы, которая была для него «вполне реальной и осязаемой» и обозначалась различными терминами. «Малайцы и полинезийцы, – отмечает данный автор, – именуют ее “мана”, ирокезы – “оренда”, сиу – “вакан” и алконкины – “манито”. Поэтому постоянные стремления примитивных людей, – пишет он, – направлены на то, чтобы познать проявления этой силы, приобщиться к ней и, по возможности, овладеть ею».[36]
Усматривая эту данную в эмоциях силу во всех без исключения воспринятых материальных формах внешней среды, в том числе и в собственных внешних материальных формах, архаические субъекты осознавали ее как главную движущую силу всего сущего, определяющую весь доступный их восприятию универсум. Позднее философы Древней Греции Сократ и Платон рассматривали ее в качестве вечной космической души, являвшейся, по их представлениям, нематериальным источником движения всех материальных форм. В соответствии с этим, данная в эмоциях душа человека, опредмеченная внешними материальными формами, была для них частью вечной космической души, приводящей в движение человеческое тело.
Эмоции, опредмечиваясь в тождественных им внешних материальных формах объектов, нематериально привязывали к ним воспринявших их субъектов. Последние осознавали эту привязанность как направленную на них нематериальную силу. Воспринимая ее во внешних материальных формах собственного тела, субъекты считали себя приобщенными ею к окружающему их материальному миру.
Осознавая присутствие этой силы, как в собственных внешних материальных формах, так и в объектах внешней среды, субъекты воспринимали себя в качестве родственников этих объектов, так как вместе с ними обладали этой связывающей их между собой животворящей силой. Присутствуя во внешних формах субъектов и объектов, она объединяла их в одну живую идеальную и одновременно материальную целостность. Она связывала и приобщала их друг к другу, заставляя субъекты с определенным пиететом относиться к объектам внешней среды и осознавать себя как некоторую не самую главную и даже подчиненную часть этой среды.
Наибольшую приобщенность к материальным формам внешней среды субъекты сознавали при восприятии наиболее жизненно значимых для себя объектов этой среды. Материальные формы таких объектов в сравнении с менее значимыми в этом отношении объектами, воздействуя на внешние рецепторы мозга, инициировали большее количество тождественных им ощущений. Соответственно идеальные формы таких ощущений в большем объеме опредмечивались во внешних материальных формах данных объектов и создавали в них тем самым большее количество рассматриваемой идеальной силы. От этого субъекты ощущали разную степень привязанности, или приобщенности, к разным объектам. К одним, более значимым для них объектам, они испытывали больше эмоциональной привязанности, чем к другим, менее значимым для них объектам.
Из-за тождественности внешних материальных форм большей эмоциональной привязанностью друг к другу пользовались субъекты одного вида. Опредмеченная в них эмоциональная сила заставляла их объединяться в сообщества себе подобных и осуществлять при этом сходное потребное поведение. Воспринимая поведение других членов сообщества, отдельные особи копировали его в объективной стороне своего поведения, получая от этого ощущения, тождественные ощущениям других членов сообщества. При этом идеальные формы ощущений одних особей опредмечивались в тождественных им материальных формах потребного поведения других особей.
В результате опредмечивания идеальных форм ощущений одних особей в тождественных им внешних материальных формах объективной стороны других особей в их сообществах возникает общая для всех эмоциональная сила, нематериально связывающая всех членов сообщества в единые идеально-материальные целостности. На более низких уровнях развития такие целостности в природе представлены, например, стадами животных, стаями птиц и насекомых, косяками рыб и пр. Данный механизм объединения в сообщества особей одного вида действует и у человека. Он лежит в основе родовых, расовых, национальных и государственных связей, а также является коренным психологическим основанием возникновения мегаполисов и международных организаций.
Объективный характер действия этой сплачивающей идеальной силы в наиболее явной наглядной форме проявляется в поведении крупных косяков рыбы в трехмерном морском пространстве. Телевидение, кинематограф, а также многочисленные фотоматериалы дают возможность воочию наблюдать, как такие косяки рыб в спокойном состоянии пребывают в относительно рассредоточенном состоянии, позволяющем отдельным особям наиболее эффективно удовлетворять свои индивидуальные пищевые потребности. Однако при угрозе нападения значительно повышающей уровень сплачивающей эмоциональной силы, такие косяки прекращают пищевое поведение и формируют шарообразные формы. При непосредственном нападении хищников такие формы под воздействием этой силы изменяются соответственно нападению, нередко закручиваясь при этом в крутые, быстро движущиеся спирали.[37]
3.13. Коллективные субъекты поведения
Находясь в составе сообществ себе подобных, субъекты во внешних материальных формах своего тела воспринимают не только идеальные формы своих собственных ощущений от этих внешних материальных форм. Наряду с ними они воспринимают в них тождественные им идеальные формы ощущений других членов данных сообществ, как от их собственных внешних материальных форм, так и от тождественных материальных форм других, воспринятых ими членов этих сообществ. В результате общее количество идеальных форм тождественных ощущений во внешних материальных формах членов одних и тех же сообществ многократно возрастает.
По этой причине все члены одного сообщества начинают воспринимать в своих собственных материальных формах и в материальных формах других членов сообщества значительно больше эмоциональной силы, чем это имело место в тех случаях, когда они не состояли в этих сообществах и вели индивидуальный образ жизни. В связи с этим общая эмоционально данная идеальная сила начинает доминировать в сознании отдельных членов сообществ над их личной индивидуальной эмоциональной силой. При этом она подчиняет себе индивидуальное поведение членов сообщества даже тогда, когда не в полной мере соответствует или даже вовсе противоречит имеющимся у них личным неудовлетворенным потребностям.
Воспринимая личную эмоциональную силу в составе общей эмоциональной силы всего сообщества, отдельные его индивидуумы подчиняют ее общей эмоциональной силе. Руководствуясь ею, они начинают осуществлять свое индивидуальное поведение в составе общего коллективного поведения и в интересах удовлетворения потребностей, имеющихся у всех членов коллективного поведения, у всех членов образованного ими сообщества. Сообщество индивидуумов в результате этого начинает вести себя как единый коллективный субъект, наделенный одной, общей для всех его членов эмоциональной силой, инициирующей общее потребное поведение.
Наиболее простым и наглядным образом такое общее для всех поведение демонстрируют, как уже было сказано выше, косяки рыб в трехмерном морском пространстве. Охваченные одной общей для всех эмоцией все входящие в них особи ведут себя как единое целое шарообразной, спиралевидной или какой-либо иной формой, более всего развернутой в какой-то одной плоскости.
Подчиняя свое поведение общей эмоции, значительно превышающей по силе образующие ее частные эмоции отдельно взятых членов сообщества, индивидуумы, входящие в состав такого сообщества, действуют, как правило, со значительно большей решительностью, уверенностью и эффективностью, чем они делали это в индивидуальном порядке, руководствуясь только своими собственными эмоциями.
Под воздействием общей эмоции отдельные особи, образующие состав коллективных субъектов, действуют совместно как единая материальная целостность, хотя в принципе, будучи физически обособленными, они способны самостоятельно осуществлять индивидуальное поведение, отличное от поведения всего сообщества в целом.
3.14. Эмоции коллективного потребного поведения
Субъекты, занятые совместным исполнением потребного поведения, под воздействием одних и тех же эмоций от его внешних материальных форм, испытывают стремление к объединению в единые коллективные целостности. Однако такие стремления никогда до конца не реализуются из-за обособленности физического существования совместно действующих субъектов. Поэтому им приходится ограничиваться не фактической, а лишь условной материальной целостностью, основанной на не материально связывающей их эмоциональной силе.[38]
Данная идеальная сила распределяется между соисполнителями коллективного поведения соответственно их фактическому вкладу в это поведение. Чем он больше, тем больше ощущений возникает от его восприятия. Большее количество ощущений дает большее число идеальных форм, опредмеченных в тождественных им внешних материальных формах данного поведения в целом и внешних материальных формах его индивидуальных исполнителей в частности.
Большее количество опредмеченных идеальных форм дает большее число внешних эмоций, не материально связывающих опредметившие их внешние материальные формы поведения, включая внешние материальные формы его индивидуальных исполнителей. В итоге получается: чем выше общий эмоциональный уровень коллективного поведения, тем более сплоченной оказывается множественность его субъектных составляющих. И наоборот, чем ниже данный уровень, тем менее сплоченной эта множественность является.
Нематериальная сила, эмоционально сплачивающая индивидуальных субъектов для совместного потребного поведения, есть обобщенная идеальная форма этого поведения. Ее непосредственным материальным основанием является множественность обобщенных по сходным признакам остаточных ощущений от прошлого сходного совместного поведения, включая ощущения индивидуальных субъектов от этого поведения.
Поэтому, чем больше возникает сходства между прошлым и настоящим поведением, тем большую эмоциональную поддержку со стороны прошлого опыта получает настоящее поведение. Происходит это по причине того, что в этих случаях в его внешних материальных формах опредмечивается большее количество тождественных им эмоциональных идеальных форм остаточных ощущений от прошлого, сходно повторявшегося потребного поведения. Из этого следует, что чем больше такого опыта имеют индивидуальные субъекты коллективного поведения, тем больше у них возникает эмоциональных влечений к очередному совместному тождественному его повторению в объективной стороне настоящего потребного поведения.
3.15. Тотем и его функции в организации коллективного поведения
Опыт прошлого, сходно повторявшегося коллективного поведения накапливается в нейродинамических структурах мозга в виде частных идеальных форм этого поведения, обобщенно данных на множественности частных материальных оснований. Последние состоят из обобщенных по сходным признакам остаточных ощущений от восприятия объективной стороны данного поведения его частными индивидуальными исполнителями. Представленный по частям на множественности частных материальных оснований, этот коллективный опыт нуждается в генеральном обобщении на каких-то иных общих внешних материальных основаниях, независимых от его внутренних частных материальных носителей. Такими общими внешними основаниями могут быть лишь внешние природные материальные формы, тождественные в каком-то отношении данным в ощущениях частным индивидуальным материальным основаниям.
Пригодные для этого общие внешние материальные основания, на которых могут существовать все данные в частных ощущениях тождественные им в каком-то отношении идеальные формы коллективного поведения, сравнительно легко обнаруживаются в бесконечном разнообразии внешних материальных форм живой природы. Например, тождественно данные в частных индивидуальных ощущениях идеальные формы коллективного пищевого поведения человека имеют множественные частные сходства или тождества с аналогичным поведением как плотоядных, так и травоядных животных. Данные сходства, пусть даже и весьма отдаленные, могут проявлять себя не только в материальных, но и в процессуальных отношениях, «как, – по выражению К. Маркса, – овечья натура христианина – в уподоблении себя агнцу божию».[39]
Идеальные формы одного видового поведения, взятые в каком-то отношении сходства или тождества с некоторой частью другого видового поведения, имели для архаического человека большое практическое значение. Такие частные сходства (тождества) разных видов поведения использовались им для обозначения идеальных форм своего коллективного потребного поведения. Обнаруживая сходство в каком-то отношении своего собственного коллективного поведения с видовым поведением других живых организмов, первобытные люди воспринимали их в качестве своих прародителей, как своих кровных предков, родственников или, обобщенно, как тотемы.[40]
Для сущностного прояснения тотемного мировоззрения древнего человека будет не лишним привести довольно пространную цитату из книги Э. В. Ильенкова «Истоки мышления. Диалектика идеального». Данный автор, анализируя религиозно-мифологическое мировоззрение, не слишком далеко ушедшее от тотемного мироощущения и непосредственно из него вытекающее, отмечал следующее. В религиозно-мифологическом мировоззрении, имеющем более или менее отчетливо выраженный прагматический характер, «находят свое выражение, прежде всего, общественно-человеческие способы действий с вещами, а не сами “вещи”. Вещь – внешний предмет – вообще воспринимается этим сознанием главным образом как объект приложения воли, – только с той стороны, с какой он либо полезен, либо вреден, либо дружествен, либо враждебен ей. Поэтому воля и намерение и выступают тут как высший (исходный и конечный) принцип сознания и рассуждений. “Теоретического” интереса к вещам самим по себе здесь не возникает. Именно поэтому все явления, события и вещи окружающего мира неизбежно воспринимаются и осознаются антропоморфологически лишь как объекты, продукты или средства осуществления воли, намерений, желаний или капризов существа, подобного человеку. Поэтому-то человек, хотя и смотрит прямо в лицо природе, не видит в этом лице ничего, кроме отражения своей собственной физиономии. Отсюда и возникает иллюзия, подобная той, которую создает и ради которой создается зеркало: человека, глядящего в зеркало, интересуют ведь не свойства зеркала, а тот образ, который благодаря этим свойствам виден “за зеркалом”.
Природа, как таковая, для религиозно-прагматического сознания имеет точно такое же значение – играет роль более или менее прозрачной “перегородки”, за которой находится та действительность, которую и важно рассмотреть, – способы деятельности, формы жизнедеятельности, умыслы и способы их осуществления… В сверкании молний непосредственно видят лишь внешние проявления гнева Зевса, в зеленых побегах произрастающих злаков – щедрую милость матери плодородия (Деметры), в выгодной сделке – дружескую услугу Гермеса и т. д. и т. п. Тайной, скрывающейся за проявлениями природы, всегда остаются намерение, умысел, воля и направляемое ими сознательное действие, “техника” этого “действия”, которой по мере возможности надлежит подражать, чтобы суметь добиться желаемых результатов…»[41]
Данные выводы Э. В. Ильенкова, касающиеся религиозно-мифологического мировосприятия, в полной мере следует распространить и на более раннее и более примитивное тотемное мировосприятие архаического человека. Он, как и его более поздние и более развитые в психическом отношении собратья, избирательно, точнее, утилитарно-прагматически воспринимал окружающую его природу, и по этой причине использовал ее внешние материальные формы в качестве зеркала, в котором видел по большей части идеальные аналоги или формы объективной стороны своего собственного коллективного потребного поведения.
В контексте настоящего исследования следует также обратить внимание и на то, что тотемы принимались внешним сознанием первобытного человека в качестве своеобразных, а лучше сказать, примитивно обобщающих меток или знаков коллективно совершаемого им типового потребного поведения, обозначающего всю процессуально упорядоченную совокупность его идеальных и материальных форм. Для внутренне разобщенной, индивидуально обособленной множественности частных идеальных форм коллективного поведения, данной на множественности частных материальных оснований из множественности частных ощущений индивидуальных исполнителей, тотемы, как уже было сказано, служили общими, опредмечивающими их во внешней среде материальными основаниями. Эти внешние тотемные основания были тождественными в какой-то части всей множественности внутренних материальных оснований, представленных частными ощущениями отдельных членов коллективного поведения, а также данным в них частным идеальным формам этого поведения, взятым как одно единое и общее для всего деятельного сообщества нематериальное целое.
Эти тотемные, то есть общие для всех внешние материальные основания идеальных форм коллективного поведения стали своеобразными аккумуляторами или накопителями этих идеальных форм, выполняющих свои функции совместно с частными внутренними основаниями – индивидуальными материальными формами ощущений участников и очевидцев данного поведения. Накопленные на таких внешних общих для всех членов социума материальных основаниях идеальные формы сходно повторявшегося коллективного поведения образуют первичные не речевые идеальные формы общественного сознания, состоящие из устоявшихся в прошлом опыте идеальных норм коллективного потребного поведения.
В этом качестве общественное сознание начинает активно воздействовать установленными им нормами поведения на индивидуальное сознание соисполнителей этого поведения и формировать его по своему образу и подобию. Делая это, общественное сознание своими общими идеальными формами сплачивает вокруг себя индивидуальных субъектов для совместного поведения по опредмеченным в тотемах нормативным образцам.
Рассмотренная функция тотемов явилась следствием образованных ими материальных тождеств. Через эти тождества, состоящие из множественности обособленных индивидуальных ощущений от совместного поведения и сходных с ними в каком-то отношении внешних тотемных форм поведения живых организмов, частные идеальные формы коллективного поведения, как вода в сосудах, сливаются в эти тотемные материальные формы и соединяются в них в одно общее идеальное целое.
Процессуально соединяясь между собой на этих внешних материальных основаниях, частные обобщенно данные идеальные формы объективной стороны коллективного поведения превращаются в общие, отвлеченные от индивидуального сознания нормы этого поведения.
Сокращенные процессом обобщения до минимума сходно повторяющихся признаков, эти идеальные нормы, как раз и есть то, что Э. В. Ильенков называл опредмеченной в естественно-природном материале субъективной целесообразной формообразующей жизнедеятельностью общественного человека, понимаемого не как отдельного реального индивида с его индивидуальным мозгом, а как «“совокупность всех общественных отношений”, завязывающихся между людьми вокруг одного общего дела, вокруг процесса общественного производства их жизни».[42]
Эти «образующие жизнедеятельность общественного человека» идеальные нормы коллективного поведения объективно возникают на тотемных основаниях во время восприятия их знаковых материальных форм индивидуальными исполнителями и очевидцами данного поведения. При этом его конкретные исполнители и наблюдатели не только переносят имеющиеся у них внутренние частные идеальные формы коллективного поведения на общие внешние тотемные основания, но и одновременно с этим, в порядке обратной связи, овладевают образовавшимися на них общеобязательными для всех идеальными нормами коллективной деятельности.
Таким образом, воспринимая тотемы за внешние материальные знаки идеальных нормативных форм коллективной деятельности, ее конкретные исполнители получают в свое распоряжение все или почти все идеальные нормативные формы этой деятельности, созданные в прошлом ее совместно действующими субъектами. Овладевая этими формами как идеальными нормативными образцами объективной стороны коллективной деятельности, ее индивидуально обособленные субъекты получают одинаковое внешнее нормативно данное эмоциональное представление об этом поведении в целом.
«Обладать картиной чувственного развития, – пишет В. К. Вилюнас, – можно и не имея четкого когнитивного представления… Сложившиеся чувственные комплексы (в данном случае эмоционально данные нормы коллективного поведения. – А.Д.) откладываются в опыте, обеспечивая приспособительные эффекты… Опытный субъект, воспринимая ситуацию, чувственно переживает значительно больше, чем непосредственно ему открывается стимуляцией. По эпизодическим обрывкам частных чувств (эмоций. – А.Д.) он способен восстановить ту чувственную картину, которую могла вызвать стимуляция, в данный момент скрытая и на него не действующая. По первым признакам некоторого разворачивающегося события он способен с предвосхищением переживать всю чувственную мелодию этого события».[43]
Воспринимая идеальные формы общественно значимого поведения, опредмеченные во внешних тотемных или знаковых материальных формах коллективного потребного поведения (деятельности), конкретные исполнители переносят их на свои собственные индивидуальные материальные основания – ощущения от указанного внешнего материального основания. Поскольку внешне опредмеченные идеальные формы коллективного поведения даются его индивидуальным исполнителям в виде эмоций, то эти эмоции во всей своей совокупности наполняют собою не только внешние тотемные материальные формы, но и внешние материальные формы конкретных исполнителей данного поведения.
От такого, идущего извне, эмоционального наполнения индивидуальные душевные силы исполнителей коллективного поведения значительно возрастают. Под воздействием внешне опредмеченных эмоций индивидуальные исполнители коллективного поведения начинают более уверенно и более активно участвовать в этом поведении, добиваясь, благодаря этому, его максимальной эффективности, увеличивающей в конечном итоге эффективность их собственного, индивидуального, но общественно значимого поведения.
Идеальные нормы и правила коллективного поведения, опредмеченные в рассмотренных выше тотемных, знаковых формах, воспринимаются индивидуальными субъектами как полученные извне откровения предков, переданные потомкам для эффективного осуществления ими коллективного потребного поведения. Все они передаются очередному поколению субъектов коллективного поведения в упаковке из тождественных им в какой-то части материальных форм внешних материальных оснований этого поведения, данных в виде внешних материальных форм поведения живых организмов флоры и фауны. К. Леви-Сторс, анализируя функции тотемов на примере мух и москитов, пришел к общему выводу, распространенному им на все другие тотемные формы и заявил, что «все поле тотемизма» не воспринимается субъектами коллективного поведения «как стимулы, они мыслятся лишь как знаки».[44]
С выводами данного автора о знаковой природе тотемизма нужно согласиться полностью. Но не следует безоговорочно принимать отрицание стимулирующей роли тотемов, так как они содержат идеальные образцы коллективного поведения для конкретных его исполнителей в виде соответствующих обязанностей и прав индивидуальных субъектов перед остальными субъектами этого поведения.
Тотемы, как обобщающие материальные знаки идеальных норм коллективного поведения, по мере их дифференциации в процессе общественного развития тоже начинают расслаиваться, делиться. По свидетельству К. Леви-Строса, наряду с основным тотемом появляется «большое количество вторичных и третичных тотемов, ранжированных в порядке убывающей важности». Под «убывающей важностью»[45] здесь нужно иметь в виду определенные все менее и менее социально значимые виды коллективного поведения, входящие в общую структуру общественной деятельности первобытных кланов. Обозначая социально значимые типы коллективного поведения, тотемы представляют своеобразную примитивную знаковую систему, указывающую на существование сходной с нею в каких-то частных отношениях системы идеальных норм коллективного потребного поведения.
Система тотемных не речевых материальных знаков, обозначающих идеальные нормы коллективного потребного поведения, в дальнейшем, в связи с дифференциацией и сегментацией общественной деятельности, трансформировалась в более привычные современному человеку материальные формы. Примерами таких значимых материальных форм, объединяющих людей по определенным признакам, являются национальная одежда, форма воинских и иных государственных, ведомственных и общественных формирований. Отголоски тотемных функций нетрудно заметить в геральдической системе общества, флагах, гербах, эмблемах и прочей социально обусловленной атрибутике. Не лишены намеков на тотемные доречевые функции и всевозможные исторические памятники, отмечающие итоги какой-то особо значимой коллективной деятельности, важной для формирования самосознания народа как одного единого целого. К последним, в частности, относятся различного рода стелы, арки, памятные доски и др.
Производными от тотемов внешними знаковыми материальными формами, как мерами общественно значимого потребного поведения в сфере товарных отношений, стали деньги – эквивалент общественного труда, затраченного на производство товаров потребления. От первобытных тотемов берут свое начало общественно значимые ритуальные движения, а также речь и язык, обозначающие идеальные формы объективной стороны коллективного потребного поведения. Современными отдаленными аналогами древних тотемов являются всевозможные уставы, кодексы и другие сборники опредмеченных речью норм и правил, регулирующих поведение людей в определенных сферах их общественной жизни, а также отдельно взятые государственные законы, регламентирующие ту или иную часть общественной деятельности и т. д. и т. п.
3.16 Профанная и сакральная части субъективной реальности
Структура идеальных тождеств индивидуального и общественно значимого коллективного поведения образует, как показано выше, дихотомию из граничащих между собой негативных и позитивных идеальных форм. При этом негативные формы даются в виде эмоций, опредмеченных в тождественных им внешних позитивных материальных формах поведения. Позитивные формы даются в виде образов, опредмеченных в тождественных им внутренних негативных материальных формах ощущений от восприятия внешних материальных форм поведения внешними рецепторами мозга.
Конец ознакомительного фрагмента.