Глава 3
Стратегия
Определение стратегии
Искусство войны, независимо от его политической и моральной сторон, состоит из пяти основных частей, а именно: стратегии, большой тактики, логистики, тактики различных родов войск и инженерного искусства. Мы рассмотрим первые три раздела и начнем с их определения. Для того чтобы это сделать, мы будем следовать порядку действий военачальника в условиях объявленной войны, когда он начинает с вопросов величайшей важности, таких как план кампании, а потом опускается до необходимых деталей. Тактика, напротив, начинается с деталей и доходит до комбинаций и обобщения, необходимого для формирования великой армии и управления ею.
Мы будем предполагать, что армия заняла поле боя, – первой заботой ее командующего должно быть согласие с главой государства по вопросу характера войны. Затем он должен внимательно изучить театр войны и выбрать наиболее подходящую операционную базу, принимая во внимание границы государства и границы его союзников.
Выбор этой базы и намеченная к достижению цель служат основанием для определения операционной зоны. Генерал наметит первый объект своих операций и изберет операционную линию, ведущую к этому пункту, либо как временную линию, либо как постоянную, давая ей наиболее выгодное направление, а именно такое, которое обещает наибольшее число благоприятных возможностей при наименьшем риске. Армия, двигающаяся по этой операционной линии, будет образовывать операционный или стратегический фронт. Временные позиции, которые будут занимать армейские корпуса на этом операционном фронте или на линии обороны, будут стратегическими позициями.
Когда армия подойдет к своему первому объекту и встретит сопротивление противника, она будет или атаковать его, или маневрировать, чтобы вынудить его к отступлению; и с этой целью она изберет одну или две стратегические маневренные линии, которые, будучи временными, могут несколько отклоняться от общей оперативной линии, с коей их не следует смешивать.
Чтобы связать стратегический фронт с тылами, по мере продвижения вперед устанавливаются линии снабжения, складов и т. п.
Если операционные линии до некоторой степени растянутся в глубину и на угрожающей близости появятся неприятельские отряды, то эти отряды либо атакуются и рассеиваются, либо за ними можно просто наблюдать, или же операции против неприятеля могут быть продолжены, не отвлекаясь на второстепенные отряды. Если выбор остановится на последнем, то результатом будет образование двойного стратегического фронта и необходимость выделения крупных сил.
Если армия приблизится к намеченному объекту, а противник захочет оказать сопротивление, то произойдет сражение; если столкновение это окажется нерешительным, то сражение возобновится; если армия одержит победу, то она продолжит продвижение к намеченной цели либо будет наступать, избрав себе вторую цель. Если содержание первого объекта заключается в овладении важной крепостью, то начинается осада. Если армия недостаточно многочисленна, чтобы продолжать свое продвижение, оставив позади осадный корпус, то она займет стратегическую позицию, чтобы прикрыть осаду; таким образом, наполеоновская армия в Италии в 1796 году, едва насчитывавшая пятьдесят тысяч бойцов, не смогла пройти мимо Мантуи и проникнуть в глубь Австрии, оставляя за стенами этой крепости двадцатипятитысячное войско противника и имея перед собой еще сорок тысяч на двойной линии Тироля и Фриуля.
Если же армия достаточно сильна для того, чтобы извлечь больше выгод из победы, или же если не приходится иметь дело с осадой, то она двигается на второй, еще более важный объект. Если этот пункт находится на известном удалении, будет крайне важно создать себе промежуточный опорный пункт. С этой целью создается временная база посредством одного или двух уже занятых городов; если это сделать невозможно, то можно отрядить небольшой стратегический резерв, который будет прикрывать тыл, а также заложить склады, используя временные укрепления. Если армии придется переправляться через значительные реки, то в спешном порядке будут построены предмостные укрепления, а если эти мосты будут находиться внутри окруженных стенами городов, то придется возвести несколько укреплений, чтобы усилить обороноспособность и обеспечить безопасность временной базы или стратегического резерва, который может разместиться в этих пунктах.
Если же, напротив, сражение будет проиграно, то последует отступление с целью приблизиться к базе и почерпнуть там новые силы путем привлечения к себе выделенных ранее отрядов, или же, что не менее действенно, используя крепости и укрепленные лагеря, остановить противника, или же принудить его разделить свои силы.
Когда приближается зима, то армии либо уходят на зимние квартиры, либо операции продолжаются той из двух противоборствующих армий, которая, явно одерживая верх, захотела бы максимально использовать свое превосходство. Такие зимние кампании весьма утомительны для обеих армий, но в других отношениях не отличаются от обычных кампаний, если не потребуется прилагать все больше усилий и энергии для быстрого достижения успеха.
Таков обычный ход войны и такова же последовательность, которой мы будем придерживаться при обсуждении различных, связанных с этими операциями замыслов.
Стратегия охватывает следующие моменты, а именно:
1) определение театра войны и обсуждение различных предоставляемых им комбинаций;
2) определение решающих пунктов в этих комбинациях и наиболее благоприятного направления для операций;
3) выбор и устройство постоянной базы и оперативной зоны;
4) определение избираемого для наступления или обороны объекта;
5) стратегические фронты и линии обороны;
6) выбор линий операций, ведущих к намеченному объекту или к стратегическому фронту;
7) лучшая из стратегических линий, которую следует избрать для данной операции, и различные маневры, необходимые для того, чтобы охватить все возможные варианты;
8) временные оперативные базы и стратегические резервы;
9) марши армии, рассматриваемые как маневр;
10) связь между расположением складов и передвижениями армий;
11) крепости, рассматриваемые как средство стратегии, как убежище для армии или препятствие для ее наступления: осады, которые надлежит предпринять, и прикрытие их;
12) укрепленные лагеря, предмостные укрепления и т. д.;
13) предпринимаемые ложные маневры и необходимые для этого крупные отряды.
Эти пункты имеют принципиальное значение в определении первых шагов кампании, но есть и другие операции смешанного порядка, такие как форсирование рек, отходы, внезапные нападения, высадки, конвоирование крупных транспортов, зимние квартиры, проведение которых относится к тактике, а разработка и организация – к стратегии.
Маневрирование армии на поле боя и различные построения войск для атаки составляют большую тактику. Логистика – есть искусство передвижения армий. Она включает в себя порядок и подробности походных движений и расположения лагерем, а также расквартирование и снабжение войск, – словом, это выполнение стратегических и тактических замыслов.
Итак, стратегия есть искусство ведения войны, используя карту местности, и она охватывает весь театр военных действий. Большая тактика есть искусство размещения войск на поле боя в соответствии с характером местности, введение их в бой и искусство ведения боевых действий на местности в противовес планированию по карте. Эти действия могут простираться на пространстве в десять или двенадцать миль. Логистика включает в себя средства и меры, которые позволяют выработать планы стратегии и тактики. Стратегия решает, где действовать; логистика доставляет войска к этому месту; большая тактика определяет то, как применяются и участвуют в боевых действиях войска.
Это верно, что исход многих сражений решался стратегическими маневрами и фактически являлся их последовательностью, но это происходило только в исключительном случае рассредоточенной армии; для общего случая генеральных сражений вышеупомянутое определение остается в силе.
Большая тактика в дополнение к действиям, осуществляемым на местном уровне, имеет отношение к следующим предметам:
1) выбор позиций и рубежей для оборонительных сражений;
2) активная оборона в бою;
3) разнообразные боевые порядки и основные маневры для атаки неприятельского расположения;
4) столкновение двух армий на марше и случайные сражения;
5) неожиданные атаки армий на поле боя;
6) расположение головных отрядов, вводимых в бой;
7) атака позиций и укрепленных лагерей;
8) внезапные нападения.
Все прочие военные операции, такие как имеющие отношение к конвоированию транспортов, обеспечению действий фуражиров, стычкам с авангардами и арьергардами противника, атакам небольших отрядов, – одним словом, все то, что выполняется отрядом или одной дивизией, может рассматриваться в качестве отдельных элементов войны.
Основополагающий принцип войны
Этот раздел призван показать, что все военные операции охватываются одним основополагающим принципом и этому принципу необходимо следовать во всех операциях. Он включает в себя следующие постулаты:
1) бросать силы армии, применяя стратегические маневры, на решающие пункты театра войны и, максимально возможно, против неприятельских коммуникаций, не подвергая при этом риску собственные коммуникации;
2) совершать маневр так, чтобы главные силы вступали в бой лишь с частями неприятельской армии;
3) на поле боя бросать основную массу сил на решающий пункт или на тот участок расположения противника, на котором важно прорваться в первую очередь;
4) расположить силы таким образом, чтобы эти массы не только были брошены на решающие пункты, но чтобы они и вводились в бой в подходящий момент и энергично.
Этот принцип слишком уж прост, поэтому у него и нет недостатка в критиках. Одно возражение состоит в том, что очень легко советовать бросать большие силы на решающие пункты, но вся трудность как раз и состоит в том, чтобы правильно установить эти пункты.
Эта истина очевидна; будучи далек от того, чтобы отвергать столь простую истину, я считаю, что было бы просто нелепо выдвигать столь общий принцип, не дополнив его всеми необходимыми пояснениями для его применения на поле боя. В параграфе XIX эти решающие пункты будут описаны, а в параграфах с XVIII по XXII будет рассмотрено, какие из них имеют отношение к тем или иным военным комбинациям. Те, кто изучает военную науку, кто, внимательно обдумав то, о чем повествуется, все-таки будет придерживаться убеждения в том, что эти пункты представляют собой неразрешимую задачу, вполне могут отчаяться когда-нибудь что-либо понять в стратегии.
Главный театр операций редко состоит более чем из трех зон – правой, левой и центральной; и каждая зона, каждый оперативный фронт, каждая стратегическая позиция и оборонительная линия, как и каждая линия фронта, имеют те же подразделения, то есть два крыла и один центр. Одно из этих трех направлений всегда будет подходящим для достижения намеченной цели. Одно из двух других направлений обещает меньше преимуществ, в то время как третье направление будет совершенно неподходящим. Исходя из предлагаемой цели в связи с позициями противника и географией страны, будет очевидно, что при каждом стратегическом движении или каждом тактическом маневре вопрос принятия решения всегда будет состоять в том, совершать ли маневр вправо, влево или двигаться вперед. Выбор между этими тремя простыми альтернативами, конечно, не будет представлять собой загадки. Искусство выбора подходящего направления для масс войск, конечно, является основой стратегии, хотя в этом еще не все искусство войны. Талант в исполнении, мастерство, энергичность и быстрая оценка происходящего необходимы в осуществлении любых заранее спланированных комбинаций.
Мы применим этот великий принцип к различным стратегическим и тактическим вариантам, а затем покажем на исторических примерах двадцати знаменитых походов, что все успехи или неудачи (за незначительными исключениями) являлись результатом в одном случае следования этому принципу, а в другом случае пренебрежения им.
Параграф XVI
Система наступательных и оборонительных операций
Если уже принято решение воевать, то первый вопрос, на который надо ответить, заключается в том, будет ли война наступательной или оборонительной; и нам, прежде всего, предстоит точно определить, что подразумевается под этими понятиями. Существует несколько этапов наступления: если оно направлено на большое государство и охватывает всю или большую часть его территории – это будет вторжение, если же оно сводится лишь к захвату одной провинции или более или менее ограниченного оборонительного фронта, то это уже будет обычное наступление; наконец, если оно представляет лишь атаку какой-либо позиции противника и ограничивается одной этой операцией, то называется взятием инициативы. С политической и моральной точек зрения наступление почти всегда представляет выгоды: оно переносит войну на чужую территорию, уберегает страну нападающего от разрушения, увеличивает его ресурсы и сокращает ресурсы неприятеля, поднимает моральный дух армии вторжения и в целом снижает его у противника. Иногда случается так, что вторжение возбуждает рвение и энергию неприятеля, особенно когда тот чувствует, что независимость его страны находится под угрозой.
С военной точки зрения наступление имеет свои положительные и отрицательные стороны. Стратегически вторжение ведет к растянутым в глубину фронтам операции, что на вражеской территории всегда опасно. Всевозможные препятствия в стране противника: горы, реки, теснины и крепости – благоприятствуют обороне, в то время как население и власти страны вовсе не являются орудием армии нашествия, но в целом настроены враждебно. Однако если наступление оказывается успешным, противнику наносится удар в жизненно важную точку, он лишается своих ресурсов и принужден искать быстрой развязки противостояния.
Для отдельно взятой операции, которую мы называем взятием инициативы, наступление почти всегда выгодно, особенно в стратегии. И действительно, если военное искусство состоит в том, чтобы бросать значительные силы на решающий пункт, то для этого необходимо будет взять инициативу. Атакующая сторона знает, что делает и чего хочет; она направляет свои силы на тот пункт, по которому ей хочется нанести удар. Тот, кто ждет атаки, везде оказывается упрежденным: противник бросает крупные силы на отдельные отряды его армии, в то время как обороняющийся не знает ни того, где противник собирается его атаковать, ни каким образом отразить его атаку.
Тактически наступление также имеет свои выгоды, но менее значительные, поскольку при операциях на ограниченном пространстве берущая инициативу сторона не может скрыть их от противника, который может узнать о планах наступления и с помощью сил резерва сорвать их.
Атакующая сторона действует в невыгодных для себя условиях, возникающих из-за препятствий, которые ей приходится преодолевать, прежде чем она доберется до фронта противника; с учетом всего вышесказанного преимущества и недостатки тактического наступления более или менее уравниваются.
Впрочем, каковы бы ни были стратегические и политические выгоды, ожидаемые от наступления, тем не менее исключительно эту систему в течение всей войны применять невозможно, потому что нельзя быть уверенным, что поход, начатый наступательно, не закончится обороной.
Оборонительная война также не лишена своих преимуществ, если проводится мудро. Оборона может быть пассивной или активной, иногда с переходом в наступление. Пассивная оборона всегда пагубна; активность может привести к крупным успехам. Цель оборонительной войны состоит в том, чтобы как можно дольше оборонять страну, которой угрожает враг, все операции должны быть спланированы таким образом, чтобы задержать его продвижение, мешать ему в его операциях, создавая все новые препятствия и трудности на пути его марша, не подвергая при этом серьезному риску свою собственную армию. Тот, кто осуществляет вторжение, делает это по причине определенного своего превосходства, он затем будет стремиться к возможно более быстрой развязке; обороняющийся же, наоборот, хотел бы отдалить ее до тех пор, пока его противник не будет ослаблен из-за постоянного выделения отрядов для обеспечения контроля над занятой территорией и из-за лишений и усталости, сопутствующих его продвижению.
Армия ограничивается рамками обороны лишь вследствие неудач или сильно уступая противнику. В последнем случае она пытается, под прикрытием крепостей и естественных или искусственных преград, уравнять шансы, умножая препятствия на пути врага. Этот план, если его не доводить до крайности, также обещает достаточно неплохие шансы на успех, но лишь в том случае, если у полководца достаточно здравого смысла, чтобы не ограничиваться пассивной обороной – он не должен оставаться на своих позициях в ожидании, когда противник нанесет ему удар. Напротив, он должен удвоить свою активность и постоянно быть начеку, не упуская ни одной из возможностей атаковать противника в его слабых местах. Такой план ведения войны может быть назван наступлением в обороне и может иметь как стратегические, так и тактические преимущества. Он объединяет преимущества обеих систем, потому что тот, кто ждет своего противника на поле боя со всеми своими ресурсами под рукой, имея все преимущества нахождения на своей территории, может с надеждой на успех взять инициативу и вполне способен судить, когда и где нанести удар.
В трех первых кампаниях Семилетней войны Фридрих II Великий наступал, но в четырех последних он дал настоящий образец наступления в обороне. Правда, надо признать, что в этом ему отлично помогали противники, позволявшие ему каждый раз брать инициативу в свои руки. Веллингтон, конечно, также играл такую роль в течение большей части своей карьеры в Португалии, Испании и Бельгии, и это действительно был единственно подходящий способ действий в его положении. Вполне очевидно, что одним из величайших талантов полководца является его знание, как использовать (возможны варианты) эти две системы и особенно быть способным брать инициативу в ходе оборонительной войны.
Параграф XVII
Театр военных действий
Театр военных действий охватывает всю территорию, на которой стороны могут атаковать друг друга, принадлежит ли он им самим, их союзникам или более слабым государствам, которые могут быть втянуты в войну из-за боязни или собственных интересов. Если война ведется также и на море, театр может охватывать оба пространства, как это произошло в противоборстве между Францией и Англией со времени правления Людовика XIV. Театр военных действий может быть, таким образом, определен и не должен быть спутан с театром военных действий той или иной армии. Театр военных действий между Францией и Австрией на континенте может быть ограничен Италией или может еще охватывать и Германию, если германские княжества принимают участие в противоборстве сторон.
Армии могут действовать сообща или по отдельности: в первом случае весь театр военных действий может рассматриваться как единое поле боя, на котором стратегия указывает армиям на достижение конечной цели. Во втором случае у каждой армии будет свой независимый театр военных действий. Театр военных действий армии охватывает всю территорию, которую она хотела бы захватить, и все то, что может оказаться необходимым защищать. Если армия действует независимо, ей не следует пытаться совершать какой-либо маневр за пределами своего театра военных действий (хотя ей следует его покинуть, если возникнет опасность ее окружения), пока есть предположение, что армиями, действующими на других полях сражений, не подготовлено никаких совместных действий. Если, наоборот, в действиях будет согласованность, театр военных действий каждой армии в отдельности есть не что иное, как зона боевых действий основного поля сражения, которую занимают войска для достижения общей цели.
Независимо от топографических особенностей, каждый театр, на котором действуют одна или более армий, состоит для обеих сторон из следующих элементов:
1) закрепленной операционной базы;
2) главного объекта действий;
3) фронтовых операций, стратегических фронтов и линий обороны;
4) операционных зон и линий;
5) временных стратегических фронтов и линий коммуникаций;
6) естественных и искусственных препятствий, которые необходимо преодолеть или создать для противника;
7) географических стратегических пунктов, занятие которых представляет важность как для наступления, так и для обороны;
8) случайных промежуточных операционных баз между объектом действий и главной базой;
9) мест укрытия на случай отступления.
В качестве иллюстрации предположим, что Франция вторгается в Австрию с двумя или тремя армиями, командование над которыми сосредоточено в руках одного человека, и они начинают движение от Майнца, с Верхнего Рейна, через Савойю или Приморские Альпы соответственно. Участок страны, который пересекает каждая из этих армий, может рассматриваться в качестве зоны главного района боевых действий. Но если армия в Италии все-таки идет без согласования действий с армией на Рейне, тогда то, что прежде было просто зоной, становится для этой армии театром военных действий.
В каждом случае каждый театр должен иметь свою собственную базу, свой собственный объект действий с базой либо в наступлении, либо в обороне.
На лекциях и в публикациях учат тому, что реки являются типичными операционными линиями. Теперь, поскольку такая линия должна иметь две или три дороги, для того, чтобы армия двигалась в пределах своего радиуса действия и, по крайней мере, имела одну линию отхода, реки называются линиями отхода и даже линиями маневра. Гораздо точнее было бы сказать, что реки – превосходные линии снабжения и мощные вспомогательные средства в установлении хорошей операционной линии, но никогда не являются самой такой линией.
Также утверждается, что стоит сделать из страны определенно хороший театр войны, и в ней будут избегать создавать пересекающие страну дороги, потому что они способствуют вторжению. У каждой страны есть свой капитал, свои богатые города для производства или торговли, и по самому характеру вещей эти пункты должны быть центрами пересекающихся маршрутов. Если бы Германию превратить в пустыню, чтобы сделать из нее театр военных действий по прихоти одного человека, торговые города и центры торговли все равно возникнут, а дороги снова неизбежно пересекутся в этих местах. Более того, разве не использование пересекающихся путей дало возможность австрийскому эрцгерцогу Карлу разгромить французов Журдана в 1796 году? Кроме того, эти пути больше благоприятствуют обороне, чем наступлению, поскольку две дивизии, отступающие по этим радиальным линиям, могут эффективно использовать перекресток быстрее, чем две армии, которые их преследуют, и две дивизии могут, таким образом, объединиться, чтобы разбить каждую из преследующих их армий по отдельности.
Некоторые авторы утверждают, что высокие горные хребты в войне являются непреодолимыми преградами. Наполеон, напротив, говоря о Ретийских Альпах, сказал, что «армия может пройти там, где ступает нога человека».
Полководцы, не менее опытные, чем он, в ведении боевых действий в горах, едины с ним во мнении, допуская наличие огромных трудностей в ведении оборонительной войны в такой местности, пока не будет использовано преимущество в соединении усилий партизан и регулярных войск. Первые прикрывают перевалы и беспокоят противника, вторые дают бой в решающих пунктах, как правило пересечениях больших долин.
Эти различия во мнении приведены здесь лишь для того, чтобы показать читателю, что, какого бы совершенства ни достигло военное искусство, есть много вопросов, достойных обсуждения.
Самые важные топографические или искусственные особенности, которыми отличается театр войны, будут в последующих частях этой главы рассмотрены с точки зрения их стратегической ценности, но тут стоит заметить, что эта ценность будет во многом зависеть от настроя и опытности полководца. Великий лидер, который преодолел перевал Большой Сен-Бернар и приказал совершить переход через перевал Шплюген, был далек от того, чтобы верить в неприступность этих горных цепей, но он также был далек от того, чтобы думать, что грязный ручей и изолированное положение за стенами могут изменить его судьбу у Ватерлоо.
Параграф XVIII
Операционные базы
Операционная база представляет собой часть страны, из которой армия получает свои подкрепления и ресурсы, с которой она начинает движение, когда переходит в наступление, к которой она отходит, когда это необходимо, и от которой получает поддержку, когда занимает позицию, чтобы прикрывать страну в обороне.
Операционная база в самом общем смысле является источником снабжения, хотя не обязательно только им, по крайней мере, настолько, насколько это касается продовольствия, как, например, французская армия на Эльбе могла бы подпитываться из Вестфалии и Франконии, но ее настоящая база конечно же была бы на Рейне.
Когда на границе есть хорошие естественные или искусственные преграды, она может быть либо прекрасной базой для наступательных операций, либо линией обороны, если государство подверглось вторжению. В последнем случае всегда предусмотрительно будет иметь вторую базу в тылу, потому что, хотя армия в своей собственной стране и будет повсюду получать поддержку, все еще есть громадное различие между теми частями страны, в которых нет военных позиций и средств, таких как крепости, арсеналы и укрепленные склады, и теми частями, где эти военные ресурсы присутствуют. И только эти последние могут рассматриваться в качестве безопасных операционных баз. Армия может иметь несколько баз кряду: например, французская армия в Германии будет иметь Рейн в качестве своей первой базы; у нее могут быть и другие базы помимо этой – везде, где у французской армии есть союзники или постоянные линии обороны. Но если ее оттеснят за Рейн, у французов будет в качестве базы либо река Мёз (Маас), либо река Мозель, у нее может быть и третья база – на Сене, и четвертая – на Луаре.
Эти последующие базы могут не быть полностью или почти параллельны первой. Напротив, полное изменение направления может стать необходимым. Французская армия, отброшенная за Рейн, может найти хорошую базу в Бельфоре или Безансоне, в Мезьере или Седане, в то время как русская армия после ухода из Москвы оставила базу на севере и востоке и обосновалась на рубеже Оки и южных провинций. Эти боковые базы перпендикулярно фронту обороны часто имеют решающее значение в предотвращении проникновения противника в сердце страны или, по крайней мере, не дают ему возможности закрепиться там. База на широкой и быстрой реке, оба берега которой удерживаются благодаря мощным инженерно-техническим сооружениям, была бы настолько выгодной, как только можно желать.
Чем больше растянута база, тем больше трудностей возникает при ее прикрытии, но будет даже еще трудней отрезать от нее армию. Государство, столица которого находится слишком близко к границе, не сможет иметь такую же выгодную базу в оборонительной войне, как то государство, столица которого удалена больше от границы.
Для того чтобы быть безупречной, базе следует иметь два или три укрепленных пункта со значительными возможностями для оборудования складов снабжения. На каждой из этих непроходимых вброд рек должны быть предмостные укрепления.
Все теперь согласны с этими принципами, но по другим вопросам мнения расходятся. Некоторые утверждают, что безупречна та база, которая расположена параллельно базе противника. Я придерживаюсь того мнения, что базы перпендикулярные базам противника имеют больше преимуществ, особенно такие, две стороны которых почти перпендикулярны друг другу и образуют входной угол. Благодаря этому в случае необходимости получается двойная база, которая, осуществляя двусторонний контроль стратегического поля боя, обеспечивает две линии отхода, широко отстоящие друг от друга, и использует любой шанс операционных линий, который может понадобиться при непредвиденном ходе событий.
Нижеследующие цитаты взяты из моего труда по великим военным операциям:
«Общая конфигурация театра военных действий также может иметь огромное влияние на расположение операционных линий и, следовательно, на расположение баз».
«Если каждый театр военных действий образует фигуру, представляющую четыре более или менее неизменных фаса, одна из армий при открытии кампании может держать один из этих фасов, может – два, в то время как противник занимает другой, а четвертый фас закрыт непреодолимыми препятствиями.
Рис. 1
Чтобы проиллюстрировать это, сошлемся на театр военных действий французских армий в Вестфалии с 1757 по 1762 год и театр военных действий Наполеона в 1806 году. Оба они представлены на рис. 1 внизу. В первом случае сторона АБ была Северным морем, БГ – линия реки Везер и база герцога Фердинанда, ВГ – линия реки Майн и база французской армии, АВ – линия реки Рейн, также защищенная французскими войсками. Французы удерживали два фаса, Северное море являлось третьим фасом, и поэтому им нужно было только, совершая маневры, овладеть стороной БГ, чтобы господствовать над четырьмя фасами, включая базу и коммуникации противника. Французская армия, выступив от своей базы ВГ и занимая фронт боевых действий ЕЖЗ, могла отрезать армию союзных держав И от ее базы БГ; последняя будет брошена на угол А, образованный линиями рек Рейн и Эмс и моря, в то время как армия Д могла сообщаться со своими базами на Майне и Рейне».
«Действия Наполеона в 1806 году на реке Зале были похожими. Он занял у Йены и Наумбурга линию ЕЖЗ, затем проследовал маршем мимо Галле и Дессау, чтобы потеснить прусскую армию И к морю, представленному стороной АБ. Результат хорошо известен».
«Таким образом, искусство выбора операционных линий состоит в том, чтобы придать им такие направления, которые позволяют захватить коммуникации противника, не теряя своих собственных. Линия ЕЖЗ своим растянутым положением и поворот на фланге противника всегда прикрывают коммуникации с базой ВГ, а это точно соответствует маневру у Маренго в 1800 году, Ульма в 1805 году и Йены в 1806 году».
«Когда театр военных действий не граничит с морем, он всегда граничит с сильным нейтральным государством, которое охраняет свои границы и закрывает одну сторону квадрата. Это может и не быть таким непреодолимым препятствием, как море, но в целом может рассматриваться как препятствие, через которое будет опасно отступать после поражения, поэтому было бы выгодно оттеснить к нему противника. Граница страны, которая может выставить на поле боя стопятидесятитысячное или двухсоттысячное войско, не может быть нарушена безнаказанно; и если потерпевшая поражение армия попытается это сделать, она окажется отрезанной от своей базы. Если границей театра военных действий становится территория слабого государства, оно будет поглощено этим театром и квадрат будет расширен до самых границ сильного государства или до моря. Вид границ может принять форму прямоугольника так, что он приблизится к фигуре параллелограмм или трапеция, как на рис. 2. В любом случае преимущество армии, которая контролирует два фаса фигуры и имеет силы для установления на них двойной базы, будет еще более обеспеченным. Ведь она сможет легче отрезать противника от укороченной стороны, как это было в случае с прусской армией в 1806 году со стороной БГК параллелограмма, образованного линиями Рейна, Одера, Северного моря и гористой границы Франконии».
Выбор Богемии (Чехии) в качестве базы в 1813 году говорит в пользу справедливости моего мнения, потому что именно перпендикулярное положение этой базы к базе французской армии позволило союзникам свести на нет огромные преимущества, которые в противном случае давала бы линия по реке Эльбе, и обратить выгоды кампании в свою пользу. Подобным же образом в 1812 году, располагая свою базу перпендикулярно реке Оке и городу Калуге, русские смогли осуществить свой фланговый марш на Вязьму и Красное.
Рис. 2
Если требуется что-нибудь еще для утверждения этой истины, будет лишь необходимо обратить внимание на то, что если база располагается перпендикулярно базе противника, то фронт будет находиться параллельно его операционным линиям. Из этого явствует, что будет легче атаковать его коммуникации и линию отхода.
Как уже отмечалось, перпендикулярные базы особенно выгодны в случае двойной границы, как на последних рисунках. Критики могут возразить, что это не согласуется с тем, что говорилось в другом месте в пользу границ, которые выступают в сторону противника и против двойных операционных линий при равенстве сил (параграф XXI). Это возражение недостаточно обоснованно, потому что величайшее преимущество перпендикулярной базы состоит в том факте, что она образует выступ, который направляет в обратную сторону часть театра боевых действий. С другой стороны, база с двумя фасами ни в коем случае не требует, чтобы оба они были заняты войсками. Наоборот, достаточно будет иметь на одной из них укрепленные пункты с гарнизоном из небольших воинских частей, в то время как подавляющее большинство сил остается на другом фасе, как это было сделано в кампаниях 1800 и 1806 годов. Угол почти в девяносто градусов, образованный частью линии Рейна от Боденского озера (озеро Констанц) до Базеля и Келя дал генералу Моро одну базу параллельно и одну перпендикулярно базам его противника. Он бросил две дивизии со своего левого фланга в направлении Келя на первую базу, чтобы привлечь внимание противника к этому пункту. Тем временем сам он двинулся с девятью дивизиями на край перпендикулярного фаса в направлении Шаффхаузена, что привело его за считаные дни к воротам Аугсбурга, да еще с двумя присоединившимися к нему выделенными дивизиями.
В 1806 году у Наполеона также была двойная база на Рейне и Майне, которая образовывала почти прямой входной угол. Он покинул первую, параллельную часть базы в Мортье и с большими силами занял оконечность перпендикулярной базы и тем самым задержал пруссаков у Геры и Наумбурга, перехватив их на линии отхода.
Если так много фактов убедительно доказывают, что базы с двумя фасами, одна из которых почти перпендикулярна базе противника, являются наилучшими, нелишне вспомнить, что за неимением такой базы ее преимущества могут быть частично восполнены изменением стратегического фронта, как будет видно из параграфа ХХ.
Еще один важный пункт в отношении должного направления баз связан с теми из них, которые создаются на морском побережье. Эти базы могут быть выгодны при определенных обстоятельствах, но столь же невыгодны в других случаях, как можно наглядно видеть из того, о чем уже было сказано. Опасность, которая всегда существует для армии, оттесненной к морю, выглядит настолько очевидной в случае создания базы на побережье (эти базы могут быть выгодны только для морских держав), что поражаешься, когда в наши дни слышишь расхваливание такой базы. Веллингтон, приходя с флотом, чтобы освободить Испанию и Португалию, не смог обеспечить лучшую базу, чем база в Лиссабоне, точнее, на полуострове Торриш-Ведраш, которая прикрывала все подходы к столице со стороны суши. Море и река Тахо (Тежи) не только прикрывали оба фланга, но и обеспечивали безопасность возможной линии отхода, которая была привязана к флоту.
Ослепленные преимуществами, которые обеспечивал англичанам укрепленный лагерь в Торриш-Ведраш, и не прослеживая эффекта от них к их истинным причинам, многие в других отношениях благоразумные генералы утверждали, что ни одна из баз не настолько хороша, как та, которая располагается на море. Это, мол, обеспечивает армию снабжением и позволяет совершить отход, не подвергая опасности оба фланга. Завороженный подобными утверждениями, полковник Карион-Низа утверждал, что в 1813 году Наполеон должен был дислоцировать половину своей армии в Богемии (Чехии) и бросить сто пятьдесят тысяч человек к устью Эльбы в направлении Гамбурга. Он забывал при этом, что первой заповедью для континентальной армии является создание своей базы на самом дальнем от моря фронте для того, чтобы обеспечить пользу от всех элементов ее мощи, от которых армия может оказаться отрезанной, если база будет создана на побережье.
Островные и морские державы, действующие на континенте, будут следовать диаметрально противоположному курсу, но из того же принципа вытекает, что надо создавать базу в тех местах, где ее можно будет защищать всеми ресурсами страны и в то же время обеспечивать безопасный отход.
Государство, обладающее военной мощью как на суше, так и на море, эскадры которого контролируют море по соседству с театром боевых действий, вполне может дислоцировать армию из сорока или пятидесяти тысяч человек на побережье, поскольку ее отход морем и ее снабжение могут быть вполне обеспечены. Однако разместить континентальную армию из ста пятидесяти тысяч человек на такой базе, если ей противостоят дисциплинированные и почти равные по силе войска, было бы просто безумием.
Однако, поскольку нет правил без исключения, бывают случаи, при которых допустимо расположить континентальную армию у моря: это когда ваш противник не угрожает вам на суше и если вы, господствуя на море, можете снабжать армию всем необходимым больше, чем в глубине страны. Мы редко наблюдаем, чтобы такие условия выполнялись, однако так было во время Русско-турецкой войны 1828–1829 годов. Все внимание русских было обращено на Варну и Бургас, в то время как Шумла была просто под наблюдением; план, которого они не могли придерживаться в присутствии европейской армии (даже контролируя море) без огромной опасности его провала.
Несмотря на все, что было сказано пустыми людьми, которые претендуют на то, чтобы вершить судьбы империй, эта война в основном велась неплохо. Армия прикрывала себя, воспользовавшись крепостями Браилов, Варна и Силистрия, а впоследствии подготовив склад в Созополе. Как только ее база была создана, русская армия двинулась на Адрианополь, что до этого было бы безумием. Если бы сезон продлился на пару месяцев дольше или если бы армия не прошла с боями такое огромное расстояние в 1828 году, война завершилась бы уже в первую кампанию.
Помимо постоянных баз, которые обычно создаются на своих собственных границах или на территории верного союзника, бывают потенциально возможные или временные базы, которые возникают в ходе операций в стране противника. Однако, поскольку это скорее временные пункты поддержки, они будут, во избежание путаницы, обсуждены в параграфе XXIII.
Параграф XIX
Стратегические линии и пункты, решающие пункты театра войны и объекты операций
Стратегические линии и пункты бывают различных видов. Одни из них получают такое наименование просто исходя из их географического положения, откуда и вытекает все их значение, – это постоянные географические пункты стратегического значения. Другие приобретают значение в связи с их расположением по отношению к большой части неприятельских войск и с намечаемыми против этих войск операциями: это будут маневренные стратегические пункты преходящего значения. Наконец, существуют стратегические пункты и линии, имеющие лишь второстепенное значение, и другие, значение которых постоянно и огромно; последние называются решающими стратегическими пунктами.
Попытаюсь объяснить эти отношения столь же ясно, как я сам их понимаю, что в таких вопросах не всегда так легко, как может показаться.
Каждый пункт на театре военных действий, имеющий военное значение либо по своему положению в центре коммуникаций, либо из-за присутствия вооруженных сил и фортификационных сооружений, является географическим пунктом стратегического значения.
Некий знаменитый генерал утверждает, что такой пункт не обязательно будет стратегическим пунктом, если не расположен удачно для проведения задуманной операции. Я думаю иначе, потому что стратегический пункт является таковым по своей сути и природе, и не важно, насколько он может быть удален от арены боевых действий, где предпринимаются первые операции; он может быть втянут в них неожиданным поворотом событий и поэтому приобретет полноценное значение. Так что было бы точнее утверждать, что не все стратегические пункты обязательно будут решающими пунктами.
Линии являются стратегическими либо в силу их географического положения, либо по их отношению к маневрам временного характера. Первый класс может быть подразделен на два следующих разряда, а именно: географические линии, которые по своему постоянному значению относятся к решающим пунктам[6] театра военных действий, и линии, значение коих обусловливается лишь тем, что они соединяют между собой два стратегических пункта.
Из опасения спутать эти различные понятия, мы отдельно рассмотрим стратегические линии в их отношении к маневрам, а сейчас ограничим наше исследование решающими и объектными пунктами (объектами действий) зоны, в которой развиваются операции.
Хотя между двумя последними видами пунктов существует внутреннее родство, так как всякий объектный пункт неизбежно должен быть одним из решающих пунктов театра войны, тем не менее надо проводить между ними различие, поскольку все решающие пункты не могут одновременно стать целью операций. Следовательно, постараемся сначала дать определение первым, для того чтобы лучше сориентироваться в выборе вторых.
Полагаю, что название решающий стратегический пункт следует давать всем пунктам, которые могут оказать заметное влияние на результат кампании или на одну из ее операций.
К их числу следует отнести все пункты, географическое положение, естественные преимущества или искусственное усиление которых благоприятствует атаке, или обороне оперативного фронта, или рубежу обороны; и крупные, удачно расположенные крепости занимают среди них первое по важности место.
Решающие пункты театра войны бывают нескольких видов. Первые – это географические пункты и линии, которые имеют постоянное значение, вытекающее из конфигурации данной страны. Возьмем, например, бельгийский театр для Франции: ясно, что тот, кто владеет линией по реке Мёз (Маас), получает огромнейшее преимущество в том, чтобы взять под контроль страну, так как противник, будучи охваченным с фланга и запертым между Маасом и Северным морем, будет подвержен опасности полного разгрома, если будет давать сражение параллельно морю[7]. Подобным же образом долина Дуная также представляет собой серию важных пунктов, что послужило причиной рассматривать ее как ключ к Южной Германии.
Те пункты, обладание которыми позволяет господствовать над местом пересечения нескольких долин и над центром главных линий коммуникаций в стране, также являются решающими географическими пунктами. Например, Лион является важным стратегическим пунктом, так как он господствует над долинами Роны и Сены и расположен в центре сообщений между Францией и Италией и между югом и востоком, но он не стал бы решающим пунктом, если бы не был хорошо укреплен или не имел бы большой лагерь с предмостными укреплениями. Лейпциг определенно является стратегическим пунктом, поскольку является узлом всех коммуникаций Северной Германии. Если бы этот город был укреплен и располагался на обоих берегах реки (это сейчас на обоих берегах. – Ред.), то он был бы почти что ключом к стране, если вообще страна может иметь ключ или если это выражение означает нечто большее, чем решающий пункт.
Таким образом, все столицы, будучи расположены в центре путей государства, являются решающими стратегическими пунктами не только по приведенной причине, но и по другим мотивам, увеличивающим их значение. Помимо этих пунктов, в горных районах имеются еще теснины, являющиеся единственными проходами для армии; эти географические пункты могут явиться решающими для операций в данной местности; известно, какое значение получило дефиле у населенного пункта Бард (в ущелье р. Дора-Бальтеа в Северной Италии, Валле д'Аоста, где проходит дорога на Турин. – Ред.), прикрытое маленьким фортом в 1800 году (Наполеон здесь хорошо застрял. – Ред.).
Второй вид решающих пунктов представляет собой временные маневренные пункты, которые образуются из позиций войск обеих сторон.
Когда Макк в 1805 году ожидал подхода русской армии Кутузова через Моравию, решающим пунктом в наступлении на него был Донауверт и низовья реки Лех, потому что если бы его противники овладели этим регионом раньше его, он был бы отрезан от своей линии отхода, а также от армии, намеревавшейся его поддержать. Наоборот, Край в 1800 году в том же положении не ожидал никакой помощи из Богемии (Чехии), а скорее из Тироля и от армии Меласа в Италии. Поэтому решающий пункт для наступления на Края был не в Донауверте, а к юго-западу, у Шаффхаузена, поскольку только здесь можно было выйти в тыл оперативного фронта края, угрожать его линии отступления, отрезать Края от армии поддержки, а также от его базы, и потеснить его к Майну. В ту же кампанию первым объектом действий Наполеона было обрушиться через перевал Большой СенБернар на правое крыло Меласа и захватить его линию коммуникаций. Понятно, что Большой Сен-Бернар, Ивреа и Пьяченца были решающими пунктами только с учетом марша Меласа на Ниццу.
Можно утверждать в качестве общего принципа, что решающими маневренными пунктами для армии являются те, которые расположены на том фланге, на котором, если противник действует, он может с большей легкостью отрезать эту армию от ее базы и от ее вспомогательных сил, не подвергаясь такой же опасности. Фланг, противоположный морю, всегда должен быть предпочтительнее, потому что он дает возможность оттеснить вражескую армию к морю. Единственным исключением этого является случай со слабой армией островитян, когда может быть сделана (пусть и связанная с риском) попытка отрезать такую армию от флота.
Если силы противника действуют отрядами или слишком растянуты, то решающий пункт будет находиться в центре расположения сил противника, потому что при проникновении в него силы противника будут еще больше разделены, они станут еще более ослабленными и его раздробленные силы могут быть разбиты по частям.
Решающий пункт поля боя определяется следующим:
1) характером местности;
2) отношением местных особенностей к конечной стратегической цели;
3) позициями, занятыми каждой из сторон.
Эти соображения будут обсуждаться в главе о сражениях.
Пункты объекта операции
Есть два класса пунктов объекта операции: пункты объекта маневра и географические пункты объекта операции. Географический пункт объекта операций может быть важной крепостью, линией вдоль реки, оперативным фронтом, обеспечивающим хорошие оборонительные рубежи или хорошие опорные пункты для поддержки последующих предприятий. Важность и расположение пунктов объекта маневра, в отличие от географических объектных пунктов, определяются исходя из положения сил неприятеля.
В стратегии пункт объекта операций определяется целью кампании. Если эта цель наступательная, то пунктом объекта операций будет овладение столицей врага или важной в военном отношении провинцией, утрата которой могла бы склонить противника к миру. При войне вторжения вражеская столица обычно является пунктом объекта операции. Однако географическое положение этой столицы, политические отношения воюющих сторон с их соседями и их соответствующие ресурсы являются соображениями, чуждыми искусству ведения сражений. В то же время они тесно связаны с планами операций; в зависимости от них может быть принято решение, должна или нет армия пытаться занять столицу неприятеля. Если будет решено не захватывать столицу, пунктом объекта операции может стать какой-либо оперативный фронт или оборонительный рубеж, где расположен важный форт, обладание которым обеспечило бы армии возможность занятия соседней территории. Например, если бы армия Франции собиралась вторгнуться в Италию в войне против Австрии, то первым ее объектом операции было бы достижение линии вдоль рек Тичино и По; вторым объектом были бы Мантуя и рубеж на реке Адидже. При обороне пунктом объекта операций вместо того, который было бы желательно захватить, будет тот пункт, который придется оборонять. Столица, которая считается средоточием могущества, становится главным пунктом объекта обороны. Но могут быть и другие пункты, как например, оборона первого рубежа и первой базы операций. Таким образом, для французской армии, вынужденной перейти к обороне за рекой Рейн, первой целью было бы предотвращение переправы через эту реку. Французская армия будет пытаться помочь эльзасским крепостям, если противнику удастся переправиться и осадить их, вторым объектом было бы прикрытие первой оперативной базы на Мёзе (Маасе) или Мозеле, что могло бы быть достигнуто обороной как по флангу, так и по фронту.
Что касается пунктов объекта маневра, то это те, которые особенно связаны с уничтожением и разгромом сил противника, об их значении можно судить по тому, что уже было сказано. Величайший талант полководца и самая оправданная надежда на успех заключаются до известной степени в удачном выборе этих пунктов. Таковым было наиболее выдающееся достоинство Наполеона. Отвергая старые системы, которые довольствовались взятием одного или двух пунктов или занятием пограничной провинции, он был убежден, что первое средство для достижения крупных результатов заключается в том, чтобы выбить с занимаемых позиций и сокрушить неприятельскую армию. Несомненно, что государства или провинции сдадутся сами, если для их защиты больше нет организованных сил. Оценить с первого взгляда относительные преимущества, которые дают различные зоны боевых действий; сосредоточить большие массы войск на ту, которая быстрее обещает достижение успеха; ничем не пренебрегать, чтобы быть осведомленным о приблизительной группировке сил противника, чтобы с быстротой молнии обрушиться на их центр, если его фронт слишком растянут, или на тот фланг, с которого удобнее перерезать его коммуникации, охватить противника с фланга, прорвать его линию фронта, преследовать его до конца, рассеивать и уничтожать его силы – такой была система, которой следовал Наполеон уже в своей первой кампании. Его кампании доказали, что эта система была наилучшей.
Когда эти маневры применялись в более поздние годы, на больших расстояниях и враждебных пространствах России, они не были столь успешными, как, например, в Германии. Однако следует помнить, что если этот вид войны не подходит при всех возможностях для всех регионов или ситуаций, его шансы на успех все же весьма высоки, и к тому же он основывается на определенном принципе. Наполеон злоупотребил этой системой, но это не умаляет ее реальных преимуществ, когда на тех, кто к ней прибегает, налагается должное ограничение, а предпринимаемые ими действия осуществляются в согласии с соответствующими условиями армий и соседних государств.
Правила, которые можно было бы распространять на эти важные стратегические операции, почти полностью включены в содержание того, о чем было сказано относительно решающих пунктов, а также того, о чем будет говориться в параграфе XXI при обсуждении выбора операционных линий.
Что касается выбора пунктов объекта операции, все будет в основном зависеть от цели войны и характера, который ей могут придать политические или другие обстоятельства, и наконец, от военных средств двух сторон.
В случаях, когда есть веские основания избегать риска, благоразумнее будет сосредоточиться лишь на обретении частичных преимуществ, таких как захват нескольких городов или взятие под контроль соседней территории. В других случаях, где одна из сторон имеет средства достижения большого успеха, она, подвергаясь огромной опасности, может попытаться уничтожить неприятельскую армию, как это обычно делал Наполеон.
Нельзя советовать повторение Ульмского (1805) или Йенского (1806) маневров армии, целью которой является осада Антверпена. По самым различным причинам подобные маневры не стоило бы рекомендовать французской армии за Неманом в пятистах лье от границы Франции, потому что для французов было бы гораздо больше потеряно в случае неудачи, чем достигнуто в случае успеха, на который резонно мог рассчитывать их полководец.
Есть еще один класс решающих пунктов, о которых стоило бы упомянуть. Они устанавливаются больше из политических, чем из стратегических соображений. Они играют огромную роль в политических коалициях и влияют на операции и планы кабинетов. Их можно назвать политическими пунктами объекта действий.
Действительно, помимо тесной связи между искусством управления государством и войной на этапе предварительных переговоров, в большинстве кампаний принимаются некоторые военные меры для достижения политической цели, иногда очень важной, но часто весьма абсурдной. Они часто ведут к совершению огромных ошибок в стратегии. Приведем два примера. Первый связан с экспедицией герцога Йоркского в Дюнкерк, предложенной под влиянием старых коммерческих убеждений. Она дала операциям союзников другое направление, которое привело их к неудаче; следовательно, этот пункт объекта операции был негодным с военной точки зрения. Экспедиция того же герцога в Голландию в 1799 году подобным же образом из-за точки зрения английского кабинета, поддержанная намерениями Австрии и Бельгии, была не менее провальной, потому что привела к походу эрцгерцога Карла из Цюриха на Мангейм. Этот шаг в достаточной мере противоречил интересам союзных армий в то время, когда был предпринят. (Из-за этого под Цюрихом французы превосходящими силами разбили русских Римского-Корсакова и австрийцев Готце; Суворов, как ни спешил, на помощь им не успел и сам был вынужден с тяжелыми боями прорываться. Это привело также к разрыву отношений между союзниками (Павел I приказал русским войскам вернуться на родину). – Ред.) Эти иллюстрации свидетельствуют о том, что политические пункты объекта действия должны подчиняться стратегии, по крайней мере пока не будет достигнут большой успех.
Этот предмет настолько обширен и сложен, что было бы абсурдом пытаться сократить его до нескольких правил. Единственное правило, которое можно привести и на которое только что был дан намек, заключается в том, что либо политические пункты объекта действий должны быть выбраны сообразно принципам стратегии, либо их обсуждение должно быть отложено до решающих событий кампании. Применяя это правило к только что приведенным примерам, можно видеть, что захватывать Дюнкерк в 1793 году или Голландию в 1799 году, надо было в Камбре или в центре Франции. Иначе говоря, объединяя все силы союзников в мощных усилиях на решающих пунктах границ. Экспедиции же типа дюнкеркской в основном относятся к разряду крупных диверсий, которым мы посвятим отдельный параграф.
Параграф ХХ
Фронты операций, стратегические фронты, полосы обороны и стратегически важные позиции
Есть некоторые области военной науки, которые так сильно походят друг на друга и так тесно связаны друг с другом, что их нередко путают, хотя они явно различны. Таковы понятия фронты операций, стратегические фронты, полосы обороны и стратегически важные позиции. В этом параграфе предлагается обратить внимание на различия между ними и проследить их взаимосвязь.
Фронты операций и стратегические фронты
Когда силы армии располагаются в полосе боевых действий, они в основном занимают стратегически важные позиции. Протяженность фронта, занимаемого в направлении противника, называется стратегическим фронтом. Часть театра военных действий, с которой противник, вероятно, может достигнуть этого фронта в два или три дневных перехода, называется фронтом операций.
Сходство между этими двумя фронтами приводит к тому, что многие военные их путают, называя то одним, то другим именем.
Однако, строго говоря, под стратегическим фронтом понимается такой, который образуется фактическими позициями, занимаемыми силами армии, в то время как другой фронт охватывает пространство, разделяющее две армии. Он тянется на один или два дневных перехода за пределы каждого из концов стратегического фронта и включает в себя территорию, на которой произойдет вероятное столкновение армий.
Накануне начала операций кампании одна из армий может принять решение ожидать наступления другой армии и примет меры к подготовке полосы обороны, которая может представлять собой стратегический фронт или находиться ближе к тылу. Поэтому стратегический фронт и полоса обороны могут совпадать, как это было в 1795 и 1796 годах на Рейне. Он был в то время полосой обороны как для австрийцев, так и для французов и одновременно их стратегическим фронтом и фронтом операций. Такое случайное совпадение подобных рубежей, несомненно, приводит к тому, что люди их путают, в то время как на самом деле они различны. Армии нет необходимости в полосе обороны в случае, когда она вторгается; когда ее силы сосредоточены на единой позиции, у нее нет стратегического фронта, но обязательно есть фронт операций.
Два следующих примера проиллюстрируют различие между этими разными терминами.
При возобновлении военных действий в 1813 году фронт операций Наполеона протянулся сначала от Гамбурга до Виттенберга; оттуда он тянулся вдоль фронта союзников в направлении Глогау и Бреслау (его правый край находился у Лёвенберга) и следовал вдоль границы Богемии (Чехии) до Дрездена. Силы Наполеона располагались на этом огромном фронте четырьмя массами войск, стратегические позиции которых были внутри и в центре и представляли три различных фаса. Впоследствии Наполеон отступил за Эльбу. Его настоящая полоса обороны тогда протянулась лишь от Виттенберга (ныне Лютерштадт-Виттенберг. – Ред.) до Дрездена, с поворотом в тыл в направлении Мариенберга, потому что Гамбург и Магдебург были вне стратегического поля, и для Наполеона было бы равносильно гибели растянуть свои войска до этих пунктов.
Другой пример являет позиция Наполеона около Мантуи в 1796 году. Его фронт операций там действительно протянулся от гор Бергамо до Адриатического моря, в то время как его настоящая полоса обороны была на реке Адидже – между озером Гарда и городом Леньяго. Позднее она была на реке Минчо, между городами Пескьера-дель-Гарда и Мантуя, в то время как его стратегический фронт менялся в соответствии с его позициями.
Фронт операций, представляющий собой пространство, которое разделяет две армии и на котором они могут сражаться, как правило, параллелен операционной базе. У стратегического фронта будет то же направление, и он должен располагаться перпендикулярно главному операционному направлению и тянуться достаточно далеко с каждого фланга, чтобы надежно прикрывать это направление. Однако это направление может меняться – либо с учетом разработанных планов, либо с учетом атак противника; довольно часто случается, что возникает необходимость в наличии фронта, перпендикулярного базе и параллельного первоначальному операционному направлению. Такое изменение стратегического фронта является одним из наиболее важных из всех маневров на суше, потому что это означает получение возможности контролировать два фаса стратегического поля. Тем самым армия получает почти такую же выгодную позицию, как если бы у нее была база с двумя фасами (см. параграф XVIII).
Стратегический фронт Наполеона в его марше на Прейсиш-Эйлау служит иллюстрацией этих пунктов. Его опорные пункты операций были под Варшавой и Торном (Горунь), что делало реку Вислу временной базой: фронт стал параллельным реке Нарев, откуда он выступал, получая поддержку из Сероцка, Пултуска и Остроленки, чтобы совершить маневр своим правым флангом и отбросить русских к Эльбингу и Балтике. В таких случаях, если может быть получен пункт поддержки в новом направлении, стратегический фронт дает упомянутые выше преимущества. В таких маневрах следует иметь в виду, что армия всегда должна быть уверена в возможности возвращения (в случае необходимости) своей временной базы. Иными словами, она должна быть уверена в том, что эта база будет простираться за стратегический фронт и должна им прикрываться. Наполеон, совершая марш от реки Нарев мимо Алленштейна на Прейсиш-Эйлау, оставлял за своим левым флангом Торн, а далее от фронта армии имел предмостные укрепления Праги и Варшавы. Таким образом, его коммуникации были в безопасности, в то время как Беннигсен, вынужденный противостоять ему и устроить свой фронт параллельно Балтике, мог быть отрезан от своей базы и отброшен назад к устью Вислы. Наполеон произвел еще одно примечательное изменение стратегического фронта в своем марше от Геры на Йену и Наумбург в 1806 году. Моро совершал еще один, двигаясь по правую сторону от него на Аугсбург и Диллинген, фронтом к Дунаю и Франции, и тем самым вынуждая Края эвакуировать укрепленный лагерь на Ульме.
Изменение стратегического фронта на позицию перпендикулярно базе может быть временным действием для операции продолжительностью в несколько дней. Оно может быть произведено и на неопределенное время для того, чтобы способствовать важному преимуществу, обретенному за счет определенных местных условий для нанесения решающего удара, либо для того, чтобы обеспечить для армии выгодную полосу обороны и хорошие опорные пункты операции, которые будут почти эквивалентны настоящей базе.
Часто случается так, что армия вынуждена иметь двойной стратегический фронт – либо из-за особенностей театра военных действий, либо потому, что каждый фронт оборонительных операций требует защиты его флангов. В качестве примера первого фактора можно взять границы Турции и Испании. Для того чтобы пересечь Балканы или реку Эбро, армии пришлось бы выступить двойным фронтом – в первом случае обращенным к долине Дуная, во втором случае для противодействия силам, прибывающим из Сарагосы или Лиона.
Всем протяженным странам приходится в большей или меньшей степени прибегать к таким же мерам предосторожности. Французской армии в долине Дуная потребуется двойной фронт, как только австрийцы бросят значительные войска в Тироль и Богемию (Чехию), чтобы посеять тревогу (на флангах французов). Те страны, которые обращены к противнику узкой границей, являются единственным исключением, поскольку войска, оставленные на границе, чтобы беспокоить фланги противника, сами могут быть отрезаны и захвачены. Эта необходимость в двойных стратегических фронтах является одной из наиболее серьезных неприятностей в наступательной войне, поскольку требует выделения крупных отрядов, которые всегда опасны (см. параграф XXXVI).
Конечно, все эти предварительные действия относятся к обычной войне. В национальной, или внутренней войне вся страна является ареной военных действий. Тем не менее каждое большое армейское подразделение, преследующее определенную цель, будет иметь свой собственный стратегический фронт, применительно к особенностям страны и позициям, которые занимают крупные корпуса противника. Таким образом, Сюше в Каталонии и Массена в Португалии имели свои стратегические фронты, в то время как фронт некоторых других корпусов армии не был четко обозначен.
Полосы обороны
Полосы обороны делятся на стратегические и тактические. Стратегические полосы обороны подразделяются на два класса: 1) постоянные полосы обороны, которые являются частью оборонительной системы государства, такие как полоса укрепленной границы; 2) возможные полосы обороны, которые имеют отношение только к временному расположению армии.
Граница является постоянной полосой обороны, когда представляет собой хорошо скомпонованную систему препятствий, естественных и искусственных, таких как горные цепи, широкие реки и крепости. Таким образом, горные хребты Альп между Францией и Пьемонтом являются полосой обороны, поскольку проходимые перевалы находятся под охраной укрепленных пунктов, которые представляют собой очень серьезные препятствия на пути армии. Кроме того, выходы из ущелий в долины Пьемонта защищены большими крепостями. Рейн, Одер и Эльба также могут считаться постоянными полосами обороны, на основании того, что на них стоят важные крепости.
Каждая река значительной ширины, каждая горная цепь и каждый узкий проход, имеющие свои слабые места, прикрываемые временными укреплениями, могут рассматриваться в качестве возможных полос обороны, как стратегической, так и тактической. Они могут на определенное время остановить продвижение противника или заставить его отклониться вправо или влево в поисках более слабого места – в этом случае преимущество является явно стратегическим. Если противник атакует в лоб, полосы дают явное тактическое преимущество, поскольку всегда труднее выбить армию с ее позиции за рекой или из естественно и искусственно сильно укрепленного пункта, чем атаковать ее на открытой равнине. С другой стороны, это преимущество не должно рассматриваться как абсолютное, иначе мы скатимся к системе позиций, которые оказались гибельными для столь многих армий. Дело в том, что, какой бы удобной ни была оборонительная позиция, не вызывает сомнения, что сторона, которая остается на ней пассивной и подвергается многочисленным атакам противника, в конце концов уступит[8]. К тому же, поскольку очень сильную позицию[9]трудно взять, то ее столь же трудно и оставить, противник же может превосходящими силами окружить такую армию, перехватив все выходы.
Стратегически важные позиции
Существует диспозиция армий, к которой применимо название стратегическая позиция, чтобы отличать ее от тактических позиций или позиций для сражения.
Стратегические позиции – это те, которые занимаются на некоторое время и которые предполагается прикрывать гораздо большей частью фронта операций, чем если бы они прикрывались в фактическом сражении. Все позиции за рекой или на полосе обороны армейских дивизий, отделенных друг от друга значительным расстоянием, относятся к этому классу, такими были позиции Наполеона у Риволи, Вероны и Леньяго, обращенные к реке Адидже. Его позиции в 1813 году в Саксонии и Силезии перед его полосой обороны были стратегическими. Позиции англо-прусских армий на границе с Бельгией перед сражением у Линьи (1814) и позиции Массена у Цюриха на реках Лиммат и Ааре (Аре) в 1799 году были стратегическими. Даже зимние квартиры, если они компактны, находятся перед лицом противника и не защищены коротким перемирием, являются стратегическими позициями, например позиции Наполеона на реке Пассарге (современная Пасленка на севере Польши. – Ред.) в Восточной Пруссии в 1807 году. Дневные позиции, занятые армией вне досягаемости противника, которые иногда расширяются (либо чтобы обмануть его, либо для удобства передвижений), представляют собой эту категорию.
Эта категория включает в себя также позиции, занятые армией для прикрытия нескольких пунктов, и позиции, удерживаемые силами армии с целью наблюдения. Трудные позиции, занятые полосой обороны, позиции отрядов на двойном фронте операций, позиция отряда, прикрывающего осаду (главные силы армии тем временем действуют в другом месте), – все это стратегические позиции. Действительно, все крупные отряды или подразделения армии могут считаться занимающими стратегические позиции.
Правил, которые можно вывести из предыдущих пунктов, немного, поскольку фронты, линии обороны и стратегические позиции, как правило, зависят от множества обстоятельств, которые дают начало бесконечному множеству вариантов.
В любом случае первое общее правило состоит в том, что сообщения с различными пунктами этих оперативных направлений должны быть надежно обеспечены.
В обороне желательно, чтобы на стратегических фронтах и полосах обороны присутствовали как на флангах, так и спереди грозные естественные или искусственные препятствия, чтобы служить пунктами поддержки. Пункты поддержки на стратегическом фронте называются опорными пунктами операций, фактически временными базами, но заметно отличающимися от опорных пунктов маневров. Например, в 1796 году Верона была превосходным опорным пунктом операций для всех действий Наполеона вокруг Мантуи в течение восьми месяцев. В 1813 году его опорным пунктом был Дрезден.
Опорными пунктами маневра являются отряды, выделенные для охраны важнейших пунктов, в то время как большая часть армии продолжает выполнение какой-либо важной задачи, а когда ее выполнение будет завершено, опорные пункты маневра прекратят свое существование. Так, корпус Нея был опорным пунктом маневра Наполеона в 1805 году в Баварии у Донауверта и Аугсбурга с целью отрезать Макку путь к отступлению. Опорный пункт операций, напротив, является материальной точкой как стратегической, так и тактической важности, служит в качестве пункта поддержки и сохраняется в течение всей кампании.
Наиболее желательным свойством полосы обороны является то, что она должна быть как можно более короткой, для того чтобы ее можно было обеспечивать имеющимися средствами армии, если она вынуждена переходить к обороне. Важно также, чтобы протяженность стратегического фронта не была чрезмерной, чтобы это не мешало немедленному сосредоточению частей этой армии на выгодном для обороны участке.
Это не применимо в целом к фронту операций, потому что, если он слишком сжат, для армии в наступлении будет трудно совершать стратегические маневры, рассчитанные на большой успех, поскольку короткий фронт может легко перекрываться обороняющейся армией. Не должен быть фронт операции и слишком растянут. Такой фронт не подходит для наступательных операций, поскольку даст противнику если не хорошую возможность обороны, то, по крайней мере, пространство для того, чтобы избежать последствий стратегического маневра, даже если он хорошо спланирован. Так, прекрасные операции у Маренго, Ульма и Йены не могли бы дать тот же результат на театре такой величины, как в войне в России 1812 года, поскольку противник, даже отрезанный от намеченного пути отступления, мог найти еще один путь, вступая в новую операционную зону.
Важнейшими условиями для каждой стратегической позиции являются такие, при которых эта позиция не должна быть более компактной, чем позиция противостоящих сил, а все формирования армии должны иметь надежные и простые способы сосредоточения сил, исключающие вмешательство противника. Так, для приблизительно равных сил все центральные и внутренние позиции были бы предпочтительнее внешних, поскольку фронт в последнем случае был бы с неизбежностью более растянут, что привело бы к опасному дроблению сил. Высокая мобильность и активность тех войск, которые занимают эти позиции, будут весомым элементом безопасности или превосходства над противником, поскольку она делает возможной быструю концентрацию попеременно на различных участках фронта.
Армии не следует долго занимать какой-либо стратегический пункт, не выбрав одну или две тактические позиции – с целью концентрации всех имеющихся в распоряжении сил, чтобы дать бой противнику, когда он раскроет свои замыслы. Именно так Наполеон готовил поля сражений у Риволи и Аустерлица, Веллингтон это делал под Ватерлоо, а эрцгерцог Карл – у Ваграма.
Когда армия становится лагерем или уходит на зимние квартиры, полководец должен проследить за тем, чтобы фронт не был слишком растянут. Диспозиция, которая может быть названа стратегическим квадратом, является наилучшей, представляя три почти равных фаса, так что расстояние, которое пришлось бы преодолевать, будет примерно равным для всех дивизий при сосредоточении в общем центре, чтобы встретить наступление врага.
Каждая стратегическая полоса обороны всегда должна иметь тактический пункт, чтобы на нем соединить силы для обороны в случае, если противник пересечет стратегический фронт. Например, армия, прикрывающая берег реки и неспособная занять значительными силами весь фронт, должна всегда иметь в тылу позицию заранее выбранного центра, чтобы собрать в нем все дивизии, так чтобы они, объединившись, противостояли неприятелю, когда он успешно осуществит форсирование реки.
Для армии, входящей в страну с целью либо ее покорения, либо временной оккупации, всегда будет благоразумным, какими бы ни были ее прежние успехи, подготовить полосу обороны в качестве убежища на случай отхода. Сделаем следующее замечание в завершение данной темы: сами полосы обороны тесно связаны с временными базами, которые будут рассмотрены в последующем параграфе (XXIII).
Параграф XXI
Операционные зоны и направления
Операционная зона является определенной частью всего театра военных действий. Ее может пересекать армия в достижении своей цели, действует ли она самостоятельно или вместе с другими и второстепенными армиями. Например, в плане кампании 1796 года Италия была зоной французской армии справа, Бавария – в центре, Франкония – зоной армии слева.
Операционная зона иногда может представлять собой одно операционное направление – с учетом конфигурации страны или обнаруженного там небольшого числа удобных путей для армии. Однако в целом зона обычно представлена несколькими операционными направлениями, которые частью зависят от планов кампании, а частью – от количества крупных путей сообщений, существующих на театре боевых действий.
Это не надо понимать так, что каждая дорога являет собой операционное направление, хотя, несомненно, вполне может случиться так, что любая хорошая дорога при определенном повороте событий может стать на данное время таким направлением. Однако до тех пор, пока она пересекается только отрядами и лежит вне сферы фактических операций, ее некорректно называть настоящим операционным направлением. Более того, существование нескольких путей, ведущих к одному и тому же фронту операций и разделенных одним или двумя дневными переходами, не будет означать столько же операционных направлений; такие пути будут коммуникациями различных дивизий одной и той же армии, а все прилегающее к этим путям пространство будет образовывать одно направление.
Термин операционная зона применим к большой области основного театра военных действий; термин операционное направление будет обозначать часть этой области, которая используется для армейских операций. Следует ли она по одному или нескольким маршрутам, термин стратегические линии будет применим к тем важным линиям, которые связывают решающие пункты театра операций либо друг с другом, либо с фронтом операций. По той же причине мы даем это название тем линиям, по которым будет следовать армия, чтобы достигнуть одного из этих решающих пунктов либо завершить важный маневр, который требует временного отклонения от главного операционного направления. Линии коммуникаций обозначают фактические пути между различными частями армии, занимающей различные позиции на всем протяжении операционной зоны.
Например, в 1813 году, после вступления Австрии в Большую коалицию, три союзные армии должны были вторгнуться в Саксонию, одна в Баварию и еще одна в Италию. Таким образом, Саксония, или скорее территория между Дрезденом, Магдебургом и Бреслау, образовала операционную зону с большими массами войск. У этой зоны были три операционных направления, ведущие в Лейпциг в качестве объекта. Первым из них было направление Богемской армии, следовавшей через гористую местность (Рудные горы) мимо Дрездена и Хемница на Лейпциг; вторым – направление Силезской армии, двигавшейся из Бреслау мимо Дрездена или Виттенберга на Лейпциг; третьим было направление Северной армии Бернадота из Берлина мимо Дессау к тому же объекту действий. Каждая из этих армий шла маршем по двум или более соседним параллельным маршрутам, но нельзя было сказать, что было столько же оперативных направлений, сколько и дорог. Главное операционное направление – то, по которому следует большая часть армии, на котором последовательно расположены склады продовольствия, боеприпасов и других предметов снабжения и по которому, если придется, она будет отступать.
Если выбор операционной зоны не сопряжен с растянутыми комбинациями, поскольку на каждом театре никогда не бывает более двух или трех зон, а преимущества в основном проистекают от условий местности, то несколько иначе обстоит дело с операционными направлениями. Они разбиты на различные классы, сообразно их отношению к различным позициям противника, к коммуникациям на оперативно-стратегическом поле и к операциям, которые спланировал командующий.
Простыми операционными направлениями являются те направления, которые выбирает армия, действующая от границы, когда она не делится на крупные независимые формирования.
Двойными операционными направлениями являются направления двух независимых армий, следующих от одной и той же границы, или те направления, которые выбирают две почти равные армии, которыми командует один и тот же полководец, но которые значительно отстоят друг от друга по расстоянию и по временным интервалам. (Это определение подвергается критике; и, поскольку оно ведет к ложному представлению, возникает необходимость в его пояснении.
Прежде всего, следует иметь в виду, что это вопрос линий маневра (то есть стратегических комбинаций), а не больших маршрутов. Следует также признать, что у армии, следующей маршем по двум или трем маршрутам, достаточно близким друг от друга, чтобы прибегнуть к концентрации различных сил в течение двадцати четырех часов, не будет двух или трех операционных направлений. Когда Моро и Журдан, независимо друг от друга, вошли в Германию с двумя армиями в семьдесят тысяч человек в каждой, существовало двойное операционное направление, но у французской армии, у которой от Нижнего Рейна, чтобы двигаться маршем на Ульм, выступает только отряд, не будет двойного операционного направления в том смысле, в котором я употребляю этот термин, чтобы обозначить маневр. У Наполеона, когда он сосредоточил семь корпусов и двинул их от Бамберга, чтобы идти маршем на Геру, в то время как Мортье с единственным корпусом следовал маршем на Кассель, чтобы занять Гессен и защищать с фланга главную операцию, было всего лишь одно операционное направление со вспомогательным отрядом. Территориальная линия была составлена из двух радиальных ветвей, но операционное направление не было двойным.)
Внутренние операционные направления – это те, к которым прибегают одна или две армии, чтобы противостоять нескольким неприятельским формированиям. Они сориентированы таким образом, чтобы полководец мог сосредоточить большие массы и совершать маневр всеми силами в более короткий период времени, чем потребовалось бы для противника, чтобы противопоставить ему большие силы[10].
Внешние направления ведут к противоположному результату и являются теми, которые образует армия, действующая одновременно на обоих флангах противника или против нескольких скоплений его войск.
Концентрические операционные направления – это те, которые расходятся от далеко отстоящих друг от друга пунктов и встречаются в одной точке либо за базой.
Конец ознакомительного фрагмента.