Глава 4
База Форт-Росс. Дела житейские, и не только
Обычно все журнальные отчеты путешественников и первооткрывателей по максимуму романтичны, наполнены экзотикой места и редко содержат нудные вставки бытовых описаний, скупо обозначенных разве что в рамках ярких полевых анекдотов. Детали обустройства быта, проблемы строительства и фортификации, тонкости ремонта, организационные неудачи и прочее частное благоразумно опускается, оставаясь лишь в подробных докладах штабам и научным сообществам. А иногда таковых нет вовсе, если сами результаты экспедиции позволяют документально забыть о мелком.
Увы, Федя, с некоторого времени бытовать абсолютно романтичным путешественником-авантюристом тебе заказано, придется говорить и о приземленном.
Итак, начну со скучного. Вдруг мои рассказы о первых днях освоения нового материка кому-то пригодятся при планировании других экспедиций, помогут ускорить работы и избежать некоторых ошибок еще на стадии сбора материального ресурса и составления графика предстоящих работ.
Что, на самом деле скучно? Я и сам никогда не завидовал начальникам геологических партий, вечерами корпящим над общей тетрадью или стучащим по разбитой клавиатуре старенького ноутбука в штабной палатке. Всегда старался устраиваться на должности «максимальной степени свободы», где ты сам себе не только хозяин, но желательно еще и барин. Поваром, например.
Здесь же – облом, командуй, Федя, держи отчет. Вот и держу…
Кому это неинтересно, предлагаю постоять в стороне – пальбы пока не будет.
Итак, что же мы сделали за эти пять дней своего пребывания на новом берегу? Чего достигли? Самое главное достижение – вымотались до предела.
Очень много провозились с погружной турбиной мобильной ГЭС, которую установили в русле Клязьмы: так была названа соседняя речка шириной в шесть метров, протекающая с правой стороны форта. Поначалу собирались банально опустить турбину на дно и спокойно по кабелю качать желаемое. Воспротивился такому приему исландец – в этом деле, как выяснилось, весьма многоопытный пользователь.
– Я не знаю, что записано этими ужасными буквами с перевернутой «R» в вашей инструкции… Но этот ручей течет с гор, а до них не так уж и далеко по равнине. Никто не предскажет, как изменится полноводность потока в сезон дождей. Если здесь это происходит неожиданно, быстро, то мы рискуем получить сломанный агрегат… В ливневый паводок турбину начнет бросать потоком из стороны в сторону, бить о грунт. Поэтому ее нужно закреплять жестко.
Гениальные идеи появились сразу – сказался феномен Хвостова: разве мог Данила упустить такой удобный случай. Коротко обсудив его замыслы, мы гурьбой пошли на берег, к Мауреру, с целью выпросить у капитана пару стальных ломов. У шкипера есть приличный запас этих нехитрых инструментов, с помощью которых Сашка швартует «Клевер» на временных стоянках, вбивая их кувалдой в грунт… Ни одного еще не потеряли. Но ожидания гидростроителей оказались напрасны: Ули, услышав такое логичное предложение, отреагировал на него с яростью настоящего ландскнехта, только что алебардой не влепил по наглецам.
– Что-о? Вбивать судовое имущество в землю навеки ради оправдания вашей лени? Только через мой труп, бездельники!
Пришлось дырявить землю ручными бурами, а потом уж бить сваи, по две штуки с каждой стороны ручья. Интересное и полезное для здоровья занятие породило новый всплеск фантазии. Хвостов попытался предложить нам саморегулирующуюся систему, способную маневрировать в потоке, а при критической опасности вообще выбираться из воды самостоятельно, аки морской зверь тюлень. Но энтузиаст был обломан мной методом вручения в руки тяжеленного деревянного колота. А вот на крепление турбины к балкам все-таки пришлось потратить дефицитный металл. После чего слесарь быстро сварил из прутков небольшую решетку и поставил ее под углом перед турбиной, для страховки. Хорошо бы опасениям не оправдаться: не надо форту ливневых паводков.
Сразу закрыли дыры на крыше – положили лаги, закрыли двухслойной армированной пленкой СТРЭН, и опять лаги, чтобы ветром не снесло. Плоховато вышло: мелкие лужи копятся, в сток не уходят. Нужен надежный перерыв в дождях, чтобы сделать капитально.
Две панели солнечных батарей пока стоят на земле, под углом к светилу, позже закрепим их на кровлях башен, когда таковые появятся. Пасмурно, но энергия от них идет исправно. Еще одна панель лежит на палубе «Клевера» как дежурный источник: нечего гонять дизель. Кроме того, в спокойной обстановке были дооснащены оба «Зодиака» – на лодки поставили эхолоты, рундуки с НАЗом и небольшие панели солнечных батарей на флайбриджах, для аварийной зарядки аккумуляторов радиостанций.
Дизель-генераторов в хозяйстве «Беринга» три штуки – целое богатство. Один остался на корвете, как резервный маломощный силовой агрегат ходовой части, второй достался мастерским, и один – в форте. Под мастерские и радиоузел был отведен отдельно стоящий небольшой каменный дом – флигель, так с подачи Кости все стали называть второстепенную постройку комплекса усадьбы Форт-Росс. Весь второй этаж дома занял радист: там стоят радиостанции, но это еще и электромастерская. Внизу – механическая мастерская и столярка. Скоро там же заработает и невеликая кузня – компрессор, наковальню и инструмент Хвостов припас.
Ветряк с генератором так пока и не поставлен, Вотяков собирается заняться этим делом сразу же после полного запуска в эксплуатацию оборудования главной антенной мачты. Я гораздо спокойней отношусь к проблемам энергетической безопасности, однако Штаб, отлично помня метания и непонятки первых дней русского анклава, постановил иметь как можно больше вариантов электроснабжения.
И ладно, меньше топлива заказывать. А энергии много не бывает.
С «Унжей» тоже забот хватило. Это мачтовое устройство – полутелескопическая мачта, по сути. В комплект входит станок для подъема мачты, сами решетчатые секции, относительно легкие, но весьма прочные, и много всего интересного типа штопоров, расчалочных лебедок, поворотного устройства направленной антенны. Вес всего мачтового комплекта чуть за тонну. Высота мачты в собранном состоянии составляет двадцать восемь и шесть десятых, допустимая ветровая нагрузка – тридцать метров в секунду. Секции – сварные стержневые конструкции сечением триста на триста миллиметров из 32-го стального уголка с толщиной стенки четыре миллиметра. Длина секции – два тридцать пять, всего секций двенадцать штук. Верхняя (на нее ставится редуктор поворота антенны) – усиленная.
Опорную плиту станка Вотяков заранее планировал установить не просто на грунт, а закрепить ее особо жестко. Для установки такой мачты требуется ровная квадратная площадка со стороной в шестьдесят метров – никаких проблем, выбрали без труда. Навели галечно-песчано-цементную смесь, выкопали под основание антенны неглубокую квадратную яму, сколотили дощатую опалубку 1000×1000×150 мм с армированием и грунтовыми анкерами. Для придания водоотталкивающих свойств и быстрого застывания в бетон добавили жидкое стекло. Получилась опорная площадка, сделанная прямо по месту, на нее поставили плиту и сам подъемник, закрепив все анкерными болтами. Ну а подъем мачты – дело нехитрой техники: знай вставляй в станок очередную секцию, закрепляй и крути лебедку. Тут механизации Юрой предусмотрено не было, «и так крутильщиков в достатке». Растяжки «Унжи» сделаны из семимиллиметрового стального троса, достаточно прочного. Изоляторы, «финские» хомуты… Поставили, закрепили, буссолью проверили вертикаль и прогиб мачты. Теперь Вотяков настраивает нацепленную на бедную «Унжу» аппаратуру, уже почти закончил… Это самая громоздкая конструкция в грузе. Даже в просторных трюмах «Клевера» места она занимала много. Но тема того стоит: «Унжа» – стратегический объект. На верхней секции, кроме антенн радиста, закреплен небольшой локатор РЛС и телекамеры кругового обзора, в том числе и инфракрасные, а также ксеноновые прожекторы.
Читали в старых фантастических романах классные сказки о «куполе силового поля»? Такового у нас, так уж вышло, нет, но некий купол безопасности «Унжа» вокруг форта создает. А уж по радиосвязи Юрка уверяет, что может связаться даже со Смотрящими, если они дадут частоту.
Панель и планшет-терминал Канала, ту самую «шоколадку», мы извлекли, перетащили и установили быстро, поместив на «родное место». Помогла предусмотрительность и добротная жадность шкипера – в Балаклаве мы забрали чудесные деревянные подставки из небольших «шпал» с профильными выемками. Так все и смонтировали в подвале – отныне в этом помещении находится операторская с табличкой на двери «Не входить!», святая святых.
Неожиданно много времени занял монтаж плотницкого стола с циркулярной пилой. Непостижимым образом тяжеленная стальная плита не вместилась в волокушу, на склоне слетает. Как такое могло произойти, сам не понимаю… Ведь хорошо помню, как мы с Хвостовым все вымеряли! Вот такие накладки. Гоблин смело предложил тянуть плиту волоком, как плуг, но его послали: ни к чему резать борозды и портить гладкую поверхность. Еще на борту исландец начал собирать под плиту массивную деревянную станину – тут работы было немного. А вот вес… Как же хорошо было смотреть, как автокран легко и просто закидывает грузы в утробу «Клевера»!
Материального склада как строения, считай, пока не имеем. Есть временная сборная конструкция под пленкой, противодождевая, позор экспедиции. Стройматериалы, пустые бочки из-под солярки, более чем скромные запасы металла лежат пока там, а самое ценное распределили по помещениям форта и флигеля.
Баня запущена.
Я недоумевал, зачем Смотрящие настроили тут столько печей, – постепенно вопрос проясняется. На первом этаже малой башни имеются две небольшие комнаты без окон, лишь узкие бойницы в одну сторону. Не знаю, как эти помещения использовались раньше, – у нас же они стали баней, хоть отсюда и не совсем близко к реке. Ничего, деревянную ванну во дворе поставим. Втащили открытый титановый бак, в трюме, как корзина, набитый всяким нужным, протянули от Клязьмы рукав, подключили помпу. Схема временная: воду нужно будет разводить нормально, по пластиковым трубам. Вторая печь досталась кухне – она на первом этаже, рядом с обеденным залом.
Чтобы два раза не вставать, расскажу и про туалеты, как элемент завершающей стадии всех свершений, – и это не для глянцевого журнала про «вокруг света»… Я надеялся на Подарок, и он все же состоялся, спасибо вам, Писатели, сердечное. В Южном Форте такого Чуда нет, в Замке Россия их два, в Берлине – одно. Загадка Смотрящих – «космический туалет». Это огромный вертикальный ствол диаметром в тридцать сантиметров, пробитый в земле неведомыми силами. Такой туалет «стоит» в донжоне и в здании клуба, что в Церкви. Куда все валится, никто не знает. Версий было очень много, еще больше шуток. Научники замеряли: не с первого раза, но достигли дна или полки на глубине в восемь сотен метров. Все остальные туалеты Замка имеют природную смывную канализацию. Здесь такой «космотолчок» оказался в главной башне, и это – Подарок.
Интересно, что пытаются разглядеть Смотрящие, когда… Хм.
Дворовый мы тоже сделали, в отдалении, как и планировалось. Умывальники проверенные, жестяные настенные рукомойники в ряд, до монтажа нормальной водоподачи.
О жилье. С расселением вообще все пошло не так, как я себе представлял изначально, даже многоопытный Вотяков не помог. Народ категорически захотел жить на втором этаже.
– Да и рыжий пес с ними, со стеклами, – заявила Ленни. – Вид из окна на натуру – вот что главное. А окна сделаем.
Ага. Она сделает.
– Пленкой пока затянем, – подхватила Света. – Зато воздух свежий.
Люди экспедиции «Беринг», товарищи, – это не обыватели Замка Россия. Их бесстекольем не напугаешь: им незнакомую местность видеть нужно.
Мою вредину поддержали все жители форта. Радист с Хвостовым вообще сразу решили жить на рабочих местах, во флигеле. Юрка к тому привык в донжоне, а Хвостов вообще не знаю когда спит. Объективно флигель есть своеобразный форт в миниатюре. Толстенные каменные стены, узкие бойницы, редкие окна… Тем не менее хорошо, что дурной пример не стал заразным для семьи Эйнара. Исландцы – люди обстоятельные, и такие теснины им не по душе: они заняли комнату на втором этаже малой башни. Места в форте много, никаких неудобств, еще и лишнее осталось. Мы с Ленни зажили по-семейному на втором этаже главной башни – мужики шутят: «командорская традиция».
На первом этаже в основном служебные помещения. Комната штаба рядом с подвалом терминала, холл у главного входа стал дежуркой, сюда сведена вся телеметрия. Медпункту отвели два помещения, а живет Света вместе с Катрин на втором.
Появился и вынужденный разброс личного состава.
Мауреры остались на «Клевере». Говорил я с ним, говорил… да и плюнул.
С первого дня на судне поставили вахтенного. И что? Капитан все равно безвылазно торчит на борту – Нионила, естественно, к нему. Ули опасается, пока что во всяком случае, за сохранность судна. Думаю, понадобится не одна неделя, пока он привыкнет. Полегчавший после разгрузки мотобот стоит на причале, крепко-накрепко прикованный к «ломам» стальными цепями: хрен угонишь. Мало того, имеются два армейских датчика движения – ими разжились заранее. Я планировал один поставить в бухте, нацелив на корабль и лодки, – так мы и сделали. Не работает система! Ночью потягивающийся Маурер выходит на палубу под небеса – датчик на берегу тут же срабатывает, дежурный в холле подпрыгивает.
Хорошо, мы развернули датчик вдоль берега, на южное, «амазонское» направление. Но чертов шкипер все равно нервничает, не верит электронике. Надеюсь, это пройдет. В любом случае при первом же «аларме» все обязаны собраться в форте: гарнизон есть гарнизон. Сотников в данном случае рявкнул бы. Я не буду. Потапов – не Сотников; всегда держу ячейку для мысли типа: «А вдруг у него какая-то чуйка срабатывает?»
Второй датчик установлен практически в поле, за фортом, и тоже чуть развернут на юг. Ночью датчики вместе с собакой стерегут «ближний круг». Дальний – на РЛС и камерах «Унжи».
Пока вот так. Реальные опасности еще не выявились, и я – без паники.
Конец ознакомительного фрагмента.