Глава 2
«Палм-отель» располагался в двух кварталах от Таймс-сквер, и если знавал лучшие дни, то еще до моего рождения. Меня осенило: название он получил из-за двух покрытых пылью и запущенных пальм в горшках, которые стояли в холле по обе стороны от входной двери. Здесь же сидел портье, еще менее ухоженный, чем эти пальмы, и первой моей мыслью было, что кто-то просто оставил восковую фигуру во время капитального ремонта отеля, где-то во времена третьего срока правления президента Рузвельта, – и так и не вернулся за ней. Но тут на его желтоватой щеке дрогнул мускул, и я слегка приободрился.
– Хотите снять номер? – прохрипел он.
– Здесь? – Я пожал плечами. – У вас черный юмор, приятель!
– Да, здесь, в «Уолдорфе». – Он изящно поковырял в зубах пилкой для ногтей. – Вы что-то продаете?
– У вас остановился мой друг, – сказал я ему, – Джонатан Кук.
– Да ну?
Как известно, тише едешь – дальше будешь? Я закурил сигарету и спустя минуту снова посмотрел на портье. К тому времени он усердно ковырял пилкой для ногтей в другом углу рта, словно на полном серьезе намеревался продырявить себе челюсть, невзирая на возможность летального исхода.
– Поиграем в «угадайку»? – оживленно поинтересовался я. – Давайте так: я называю номера комнат по одному, а вы мне отвечаете – «горячо», «холодно», «угадал».
– Кук? – произнес он неторопливо. – Он в двадцать первом номере. Хотите, чтобы я позвонил и сообщил ему, что вы здесь?
– Мы старые друзья, малыш Джонни и я, – сказал я заискивающе. – Хочу сделать ему сюрприз.
– Вы – судебный исполнитель?
– Он задолжал мне полсотни долларов. Карточный долг. Если вы скажете ему, что я здесь, он выпрыгнет прямо из окна, и мне придется снова разыскивать его.
– Сурово.
Я вынул из бумажника банкнот в пять долларов и положил перед ним.
– Вот десять процентов, хотя я еще не получил свои денежки, – кисло сказал я. – Если я не застану его, то вернусь сюда, дружище, заберу деньги обратно и расквашу тебе нос за плохие шутки.
Высохшая клешня проскользнула над столом, и бумажка исчезла. Пилка для ногтей обвиняюще нацелилась на меня острием.
– Он здесь, – пробурчал портье. – Я не настолько глуп. Тот, кто поднимается наверх, должен непременно спуститься вниз, чтобы уйти, правильно?
Бросив взгляд на лифт, я решил, что, пожалуй, на второй этаж быстрее будет подняться по лестнице. Номер Кука оказался в конце унылого длинного коридора, и, когда я по нему проходил, мне в нос ударил запах пищи – несмотря на висящее на стене запрещение сорокалетней давности, здесь явно готовили в номерах. Затем я постучал в дверь двадцать первого номера и стал терпеливо ждать, изобразив на лице приличествующее случаю выражение. Секунд через десять дверь приоткрылась на пару дюймов, и сквозь щель на меня уставился холодный синий глаз.
– В чем дело? – прозвучал резкий голос.
– Мистер Кук. – Я одарил его чинным взглядом, повернувшись левым профилем. – Я – Дэнни Бойд, и мне нужно поговорить с вами прямо сейчас. Это вопрос жизни и смерти. Без шуток.
– Идите куда подальше! – В холодном синем глазу светились подозрительность и недоброжелательность.
– Лака Тонь тоже прибыла сюда, – выпалил я, – и жаждет вашей крови.
– Лака Тонь? – Он поколебался пару секунд, затем дверь открылась шире. – Может, вам лучше войти, мистер Бойд?
Номер оказался довольно просторным. У стены стояли огромная кровать, пара кресел и столик для кофе. Одна полуоткрытая дверь ясно показывала, что за ней – санузел, другая вела, по-видимому, на крохотную кухоньку рядом с ванной.
– Присаживайтесь, мистер Бойд, – тихо предложил Кук. – Хотелось бы узнать побольше о Лаке Тонь.
Усевшись напротив него в одно из кресел, я удивился, как отец Лаки мог доверять типу с таким лицом? Куку было лет сорок. Почти лысый, если не считать два густых пучка черных волос, росших над оттопыренными, как крылья летучей мыши, ушами. Лицо осунулось, словно у покойника; острый нос и такие тонкие губы, что становились почти незаметными, стоило ему закрыть рот. Холодные синие глаза казались лживыми и поневоле вызывали настороженность.
– Утром она пришла ко мне в офис и сообщила, что хочет отомстить за смерть своего отца, – заявил я. – Думаю, такое можно назвать деловым, хотя и несколько упрощенным подходом. Она пыталась нанять меня, чтобы я убил вас, мистер Кук!
Слабый признак иронии появился в его глазах.
– И вы приняли это предложение, мистер Бойд?
– Она покинула мой офис сразу же, как только я отказался, – ответил я, стараясь по возможности непрерывно демонстрировать ему свой благородный профиль. – Но час назад мне позвонили по телефону. Некто сообщил, что он взялся за это дело – контракт подписан, а я, если не дурак, должен напрочь забыть, что слышал о Лаке Тонь и Джонатане Куке.
– Очень интересно, мистер Бойд.
– Я сразу позвонил вам, но вы не захотели меня слушать. Повесили трубку, прежде чем я успел что-либо объяснить, – сказал я слегка укоризненно. – Поэтому я приехал сюда.
– Вижу, что поступил глупо, повесив трубку, мистер Бойд, – все так же прошептал он. – Благодарю вас, что не сочли за труд и потратили свое время, чтобы явиться сюда лично и предупредить меня об опасности.
– Тот парень, которого наняла Лака, – кто бы он ни был – профессиональный убийца, – бросил я. – Не поставлю и ломаного гроша на то, что вы доживете до утра.
– Вот как? – На его лице появилось выражение вежливой заинтересованности. – У вас есть какие-то предложения, мистер Бойд?
– Вам требуется защита, телохранитель, – ответил я резко. – Нужен профессионал для охраны вашей жизни, лучший специалист в этой области, парень, который не оставит вас ни на секунду, кто-то вроде…
– …вас?
– Как вы догадались? – полюбопытствовал я.
– Я не слишком ценю собственную персону, мистер Бойд. – Тонкие губы скривились в подобии ухмылки. – Не сомневаюсь, что специалист в таком деле, такой, как вы, стоит дорого?
– Во что вы оцениваете собственную жизнь? – огрызнулся я.
– Думаю, что смогу позаботиться о себе сам, – прошептал он. – Но я ценю, что вы побеспокоились и предупредили меня об опасности. Я весьма благодарен вам, мистер Бойд. – Он достал из внутреннего кармана пиджака бумажник. – Буду настаивать на том, чтобы вы позволили мне возместить ваши расходы. Это то немногое, что я могу себе позволить. Во сколько вам обошлось такси? В оба конца, разумеется.
Пока я мысленно сожалел, что не согласился на предложение Лаки Тонь, раздался резкий стук в дверь.
– Извините, – сказал Кук вежливо; он встал и пошел к двери. – Кто там? – спросил он, и его громкий голос, по контрасту с прежним шепотом, подействовал мне на нервы.
– Мистер Кук? – пророкотал за дверью вежливый баритон. – Я должен немедленно с вами увидеться. Это очень срочно. Вопрос жизни и смерти!
Кук бросил взгляд на меня и выразительно пожал плечами.
– Что вы имеете в виду, говоря «вопрос жизни и смерти»? – поинтересовался он.
– Лака Тонь здесь, в Нью-Йорке, – отчетливо донеслось из-за двери. – Я частный детектив, мистер Кук, и располагаю информацией, которая необходима вам, чтобы остаться в живых.
– Как вас зовут? – требовательно спросил Кук.
– Бойд, – тотчас же ответил баритон. – Дэнни Бойд.
Мне не доводилось еще видеть такое проворство. В руке Кука невесть откуда появилась пушка 38-го калибра. Он широко распахнул дверь, приставляя дуло пистолета к животу посетителя.
– Заходите, мистер Бойд, – прошептал он. – У меня для вас есть сюрприз.
Баритон, к пупку которого приросло дуло пистолета, шагнул в номер с выражением недоумения на круглом и невинном, как у херувима, лице. Он был высокий, но с брюшком, словно в животе у него лежал пляжный мячик. При повторном взгляде нетрудно было заметить, что его тело отнюдь не желе – под слоем жира, как у тюленя, скрывались сильные мускулы.
– Закройте дверь, – снова зашептал Кук, и баритон послушно захлопнул дверь ногой. – Теперь позвольте преподнести вам сюрприз, мистер Бойд. – Кук кивнул в мою сторону: – Познакомьтесь с мистером Бойдом!
Дружелюбная ухмылка не успела дойти до ушей баритона только потому, что на мгновение он уставился на меня, затем выразительно пожал плечами.
– Ситуация становится интересной, не так ли? – спросил Кук с издевкой. – Хотите, чтобы настоящий Дэнни Бойд привстал или еще что-то в этом роде?
Лже-Бойд болезненно поморщился, когда Кук злобно ткнул дулом пистолета ему под дых, и его улыбка растаяла.
– Не делайте так больше, – заявил самозванец спокойным голосом, – а то пожалеете.
– Один из вас липовый, – прошипел Кук, – и я собираюсь выяснить, кто именно, – пусть даже это будет болезненно. Прямо сейчас готов поспорить, что обманщик – вы.
– Как я уже заметил, – баритон снова улыбнулся, – ситуация складывается замечательная. Мы оба заявляем, что каждый из нас – Дэнни Бойд, и это значит, что кто-то из нас лжет. Но врешь и ты, шкет, утверждая…
Кук вновь продемонстрировал удивительную проворность – движение его руки показалось мне смазанным. Послышался глухой звук, когда ствол пистолета врезался возле виска баритона; тот сделал заплетающийся шаг в сторону, затем мешком повалился на пол.
Кук повернулся ко мне, непринужденно заправляя дулом пистолета прядь волос за правое ухо.
– Ненавижу слишком умных, – прошептал он конфиденциально. – Почему он так настаивал, что он – это вы? Как по-вашему, мистер Бойд?
– Не знаю, – искренне ответил я. – Наверное, у него была веская причина, и не менее серьезная, чем у вас притвориться Джонатаном Куком.
Ствол пистолета прекратил чесать за ухом, описал дугу в моем направлении и застыл прямо у меня перед глазами.
– Откуда подобное заключение? – спросил он тихо.
– Ваш голос отличается от того, который я слышал по телефону, – не стал скрывать я. – Да и колобок уже собирался заявить, что вы вовсе не Джонатан Кук, когда вы его вырубили.
– В этом нетрудно убедиться, – пробормотал мой собеседник. – Бумажник в верхнем ящике бюро, вон там, мистер Бойд. Удостоверьтесь сами. Там убедительные доказательства того, что я – Джонатан Кук.
Я поднялся с кресла и подошел к бюро. Оно располагалось у стены позади рухнувшего баритона, и мне пришлось осторожно переступить через него. Когда я открыл верхний ящик, он оказался пуст, но я не успел сделать из этого вывод. Никакого звука я не услышал, но мне-то следовало помнить, как проворен Кук, – я ощутил только внезапную страшную боль, когда он врезал дулом пистолета мне по макушке, и сноп ярких брызг в глазах был последним, что я запомнил.
Когда пульсирующая боль внутри моей головы стала настолько сильной, что заставила меня открыть глаза, я обнаружил, что валяюсь на комоде, как тюк с бельем из прачечной. Я уперся в крышку обеими руками и, поднимая голову со скоростью одного дюйма в минуту, потихоньку встал на ноги.
Шепчущий старина Кук, разумеется, смылся, но баритон все еще валялся без сознания на ковре. Возможно, мне следовало считать себя счастливым по сравнению с ним. Его, очевидно, хватили гораздо сильнее, чем меня.
Я опустился на колени, перевернул бедолагу на спину, расстегнул пиджак, достал короткоствольный «смит-и-вессон» из кобуры на ремне и высыпал пять патронов из барабана себе на ладонь. После этого у меня уже не было возражений против наличия пушки в его кобуре. В бумажнике у него оказалось около девяноста долларов, а также набор кредитных карточек, все на имя Эдварда Слоуна, с адресом в районе Западных Семидесятых улиц.
Запихнув бумажник обратно в его внутренний карман, я с трудом поднялся на ноги и поплелся в ванную. В мыслях было только выпить стакан воды и, возможно, ополоснуть голову холодной струей.
Однако, черт побери, насчет трупа в ванной мы не договаривались!
Да, представьте себе, в ванне лежал труп загорелого человека, облаченного в белый шелковый костюм, какие носят в тропиках. Ноги были скрещены, правая ступня упиралась в кран с горячей водой. Покойник, возможно, был даже привлекателен при жизни, но теперь об этом можно было только догадываться, потому что на его лице застыло выражение ужаса: широко раскрытые глаза взирали на меня в застывшей агонии. Кто-то перерезал ему горло от уха до уха, и его рубашка и пиджак спереди пропитались кровью.
Я прислонился к стене и дрожащими руками стал доставать сигарету, когда услышал болезненный стон из комнаты, за которым последовали звуки, похожие на шарканье подошв, сопровождаемые звучными эпитетами, свидетельствующими о том, что баритон очухался. Дверь ванной широко распахнулась, и через несколько секунд он предстал передо мной во всей красе, осторожно ощупывая след от удара на виске.
– Что здесь произошло? – увидев меня, прорычал он.
– Я совершил ошибку, попытавшись закончить вашу фразу, – сообщил я ему. – Сдуру полюбопытствовал, почему он изображает из себя Кука, – и схлопотал пистолетом по черепушке.
– А потом он исчез в розовой дымке, – вяло сказал баритон. – Хотелось бы знать, что произошло с настоящим Джонатаном Куком.
– Зайдите на минуту сюда и полюбуйтесь, – предложил я.
Он протиснулся мимо меня в комнатушку и тут же застыл, увидев труп в ванне и уставившись на него непонимающим взглядом.
– Да, – выдавил он наконец. – Это Джонатан Кук. Без сомнения.
– Почему вы в этом уверены? – спросил я.
– Миссис Тонь дала мне подробное описание. – Его пальцы снова ощупали висок, и он резко поморщился, когда коснулся болезненного места. Баритон указал на тело в ванне, и в его голосе зазвучало невольное уважение. – Ни капли крови на полу, – заметил он. – Видите, она вся в ванне.
– Это означает, что Кук попал в нее живым. Ведь не удивительно же, что он хотел принять ванну? Правда, не в таком костюме.
– Как я уже сказал, этот шептала – явно профессионал, – повторил баритон. Сочные глубокие нотки вновь зазвучали в его голосе. – Как долго вы пробыли здесь до моего прихода?
– Где-то минут пять, не больше.
– Для такого нужны крепкие нервы, Бойд! – Он восхищенно хохотнул. – Могу поспорить, прошло лишь несколько минут, как он разделался с Куком, когда вы постучали в дверь. При таком раскладе даже человек бывалый может запаниковать и выпрыгнуть в окно или выкинуть еще какой фортель. Но этот тип открыл дверь и впустил вас, изображая Джонатана Кука так, словно был его старшим братом. А когда пришел я – уложил нас обоих, словно пару глупых щенков!
– Прекрасно, вручите ему медаль, – свирепо огрызнулся я. – Что касается меня, я сейчас больше обеспокоен трупом. Это ведь не шутка, Эдди.
Тот задумчиво посмотрел на меня.
– Могу только заметить, что из-за этого теперь у меня масса проблем. Час назад я заключил неплохую сделку с миссис Тонь – я убираю Кука, а она выкладывает десять тысяч баксов на бочку. До этого, по ее словам, предложение было сделано вам, но вы заартачились, однако когда я пришел сюда, вы оказались уже тут. Затем выясняется, что этот шептала оставил нас обоих с носом. Я не в восторге от того, что некто подряжает сразу троих на одну работу, Бойд. Это же неэтично!
– Вы не хотите сказать мне еще что-нибудь, Эдди? – вежливо поинтересовался я.
– Я хочу проучить эту Тонь, – ответил он тихо. – Если спустить такое – неизвестно, к чему это приведет. Считаю, что с точки зрения этики десять тысяч мои по праву, и я их из нее выколочу. И если этот крендель не согласен, пусть найдет меня – и мы поговорим!
– А что, если он уже нагрянул к Лаке Тонь и она с ним рассчиталась? – пробормотал я.
– Тогда ей придется заплатить дважды, – сказал он бесстрастно. – Откуда ей знать, кто на самом деле выполнил ее заказ, – а мне нужно заботиться о своей репутации.
– Почему вы назвали именно мое имя, когда этот ловкач спросил, кто за дверью? – полюбопытствовал я.
– Зачем выдумывать лишнее, когда есть готовая легенда? – Эдди Слоун пожал плечами. – Все, что мне было нужно, – это войти. Думал, что, если выдам себя за Бойда, отказавшегося заключить договор, и предупрежу его, что Лака Тонь жаждет его крови, он испугается, но не меня. Тогда я смогу увезти его в укромный уголок и пришить без лишних хлопот.
– Ну хорошо, Эдди, – прорычал я. – У вас свои проблемы, у меня – свои. Но одна проблема у нас общая. – Я кивнул на труп в ванне. – Что будем делать с ним?
– Как раз об этом я и думаю, – любезно ответил Слоун. – Если я скажу миссис Тонь, что это моя работа, а вы не подтвердите мои слова, – что ж, вы с этим прохвостом будете оба против меня. Но я не могу просто уйти из этой дыры – я перекинулся парой слов с клерком, и тот меня запомнил. Это означает, что мне надо самому позвонить в полицию и сообщить им правдоподобную версию.
Его правая рука небрежно скользнула под пиджак, затем двинулась дальше привычным плавным движением. Короткоствольная пушка 38-го калибра мягко уперлась мне в грудь.
– Когда этим делом займется полиция, миссис Тонь придется подтвердить любую лапшу, которую я им повешу на уши, – сказал он весело. – Итак, я ее друг, и она обратилась ко мне за помощью. Бывший компаньон ее отца пожаловался ей, что его жизнь в опасности, и она наняла для него телохранителя. Час назад она позвонила мне и сказала, что знает: Кук и его охранник находятся здесь, но никто не ответил, когда портье по ее просьбе позвонил в номер. Поэтому мне пришлось отправиться сюда и проверить, все ли в порядке. – Он издал неприятный смешок. – Все ради друга – вот мой девиз. Когда я пришел, говорящий шепотом тип впустил меня в номер, а затем оглушил. Доказательство налицо, вернее, на виске! – Пальцами свободной руки он вновь коснулся больного места. – Когда я очнулся, то нашел вас застреленным прямо здесь, на полу, а тело несчастного Джонатана – в ванне.
– Вы, похоже, шутите? – поинтересовался я.
– Я сегодня уже советовал вам забыть о Лаке Тонь и Куке. – Он медленно покачал головой. – Смотри правде в лицо, Бойд: тебя следует пустить в расход.
– Какое совпадение, Эдди, – ответил я искренне. – То же самое я только что подумал про вас.
– Только оружие-то у меня в руках! – огрызнулся он.
– Где я могу найти Лаку Тонь? – спросил я внезапно.
– На ваших похоронах, если вам повезет, Бойд!
Эдди нажал на спусковой крючок, но прозвучал лишь сухой щелчок. Он не поверил своим ушам и нажал еще пару раз с тем же результатом. Я врезал ему промеж изумленных глаз, и его затылок звучно ударился о стену. Глаза его остекленели, а колени подогнулись. Пока он падал, я успел ударить его второй раз, туда же.
После этого я вышел из ванной, максимально быстро обыскал комнату и нашел бумажник Кука вместе с паспортом во втором ящике бюро. Там меня заинтересовала лишь одна вещь – карточка члена Китайско-американского общества изящных искусств. На обороте карандашом было надписано: «Юдит Монтгомери» и номер телефона. Я убрал карточку в свой бумажник, после чего положил паспорт Кука обратно в ящик бюро.
Затем я вернулся в ванную. Эдди Слоун был все еще без сознания, спина его упиралась в кафельную стену, а ноги широко раскинулись на полу. Я забрал из его руки револьвер, загнал пять пуль обратно в барабан и вложил пушку в кобуру на его ремне.
Выйдя из номера, я спустился в холл и направился прямиком к столику портье, в тусклых глазах которого промелькнуло любопытство.
– Получили свои пятьдесят долларов? – поинтересовался он.
– А то как же! – довольно ответил я.
– Толстяк еще там?
– Можно подумать, что у них там выездная сессия, – был мой ответ. – Да, Джонни велел добыть бутылку виски и доставить ее наверх. Как насчет этого? – Я бросил перед ним на стол десять долларов.
– Может, он думает, что тут как в «Уолдорфе»? – кисло осведомился портье.
– Джонни сказал, что, если получит ее в ближайшие десять минут, сдача останется вам, – добавил я. Его лицо слегка просветлело.
– Почти как в «Уолдорфе»!
Деньги исчезли со стола с невероятной быстротой.
– Он получит свою бутылку через пять минут, – пообещал портье.
Я взял такси и вернулся в свою квартиру, потому что именно там был мой пистолет, а поскольку любитель пошептаться разгуливает на свободе, с новеньким «магнумом» в специально подогнанной кобуре под мышкой я почувствую себя заметно увереннее.
Портье должен был застать дверь в номер Кука открытой, поскольку именно в таком положении я ее оставил; обнаружив труп Кука по соседству с еще не очухавшимся Эдди, он догадается, как я надеялся, сразу позвонить в полицию. Но главное не в том, что, по моему мнению, трупы в ванных выглядят не слишком презентабельно. Я рассчитывал, что копы не упустят шанс задушевно побеседовать с Эдди Слоуном в участке и продержат его там достаточно долго, чтобы он не мешал мне, пока я буду разыскивать Лаку Тонь. Судя по тому, как он вел себя со мной, сомнительно, что Эдди сойдет за того, кто нужен полицейским. Если мне повезет, то копы провозятся с ним несколько часов, но уж никак не дней, а если он упомянет мое имя – что тогда? Выходит, времени у меня в обрез – не следует терять ни минуты.
Когда такси остановилось у моего дома в районе Центрального парка, счетчик показывал шестьдесят шесть центов. Я сунул водителю два четвертака с двумя десятипенсовиками и вышел из машины.
– Эй! – закричал тот, когда опомнился через минуту. – Возьмите сдачу, мистер Рокфеллер!
– Это вам, – сказал я с небрежным жестом. – Деньги не имеют для меня никакого значения.
– Шикуете! – сказал он горько. – Благодарю за кучу мелочи! Пожалуй, теперь смогу отправить своего мальчугана в колледж!