Мысли, писанные двустишиями
В Греческом мысли сии составляют акростих, именно из первых букв каждаго стиха выходят следующие два стиха:
Γνῶμαι Γρηγορίου δίστιχος ἐυεπἶή
Εσλὸν ἂυρμα νέοις, αὶ χάρις ἑξοδί.
Все с себя сбрось, и тогда разсекай житейское море; но не пускайся в плавание как грузный корабль, который готов тотчас потонуть.
Помни непрестанно страшную смерть, как будто она у тебя перед глазами; и встретишь ее менее грозною.
Непрестанно созидай ум свой в храм Богу, чтобы внутри своего сердца имет невещественную опору – Царя.
Познай себя самого, из чего и каким сотворен ты, доблестный мой, – и чрез сие удобно достигнешь красоты Первообраза.
Тебя один день ведет к другому; и тот постоянно влается, кто сам в себе легок; но в сердце человека благоустроеннаго есть некончаемый день.
Кто полагается на преходящее и приходящее, тот вверяется потоку, который не стоит на одном месте.
Для меня равно худы – и негодная жизнь и негодное слово. Если имеешь одно, будешь иметь то и другое.
Нечистому приступать к жертвоприношению значит оскорблять Бога. Но еще более оскорбляет Его тот, кто чтит всякие останки мертвых.
На пути к совершенству никогда не останавливайся. Худо сходить непрестанно в глубину. И ты, который только выходишь из бездны греха, еще стоишь.
Тот зрячий слепец, кто не видит, сколько пагубен его грех. Уметь открывать следы зверя – признак остраго зрения.
Если, имея нужду во враче своих немощей, скрываешь болезнь; то не спасешься от неисцельной гнилости.
Твое слово, мое дело. Кто сделал не доброе дело, тому сомнительный помощник – красноречие.
Пресыщение делает наглым, а я тебе, доблестный мой, желаю позаботиться о том, что вечно питаемую душу удерживает в должных пределах.
Желаю также, чтобы ты богател одним Богом, а целый мир почитал всегда наравне с паутинными тканями.
Блага настоящей жизни весьма чужды для человека; человеческая добродетель – вот что одно составляет жизнь.
Приступите, всем вопиет слово нелживаго Советодавца – Бога, приступите немедленно к познанию пренебесной Троицы!
Вы, на кого в сей жизни наложил свои узы честный брак, приложите ума, как бы вам больше плодов внести в небесныя точила!
А вы, невесты девы, приявшия в объятия свои Слово великаго Бога, старайтесь в дар Богу принести все!
Одинокая жизнь – всеозаряющий свет; но надобно устранить сердце от мира, и держать себя вдали от плотскаго.
Оскорбительно для веры – не в сердце ее иметь, но поставлять в каком – нибудь цвете. Краску не трудно смыть; а я люблю то, что проникло в глубину.
Не надобно иметь ни справедливости неумолимой, ни благоразумия, избирающаго кривые пути. Лучше всего – во всем мера.
Умеряй свою смелость, иначе будет она дерзостию, а не мужеством. К признакам целомудрия принадлежит и некоторая веселость.
Прекрасно иметь ум, отверстый всегда для Божия слова; чрез сие приобретается ведение небесных законов.
Спеши стать совершенным; не угождай тем, кому всего лучше не угождать; тешить грех – самая безславная слава.
Добродетельному стыдно быть защитником порочных; это почти то же, что собственной ногою стать на стезю порока.
Золото испытывается в горниле, а добродетельный – в скорбях. Часто скорбь бывает легче состояния невредимости.
Легко отречется и великаго Бога, кто отрекся отца. И наставника в благочестии уважай, как отца.
Моль все поядает; и на гроб не оставляй своего достояния; лучшая погребальная почесть – доброе имя.
Щади своих ближних, особенно же мертвых, которые все оставили и не могут ничего тебе сделать.
Оставив весь мир и всякое здешнее бремя, направляй парус в небесную жизнь.
Непрестанно простирайся на дела более и более совершенныя, умудряемый Богом; паче же всего предметом твоих попечений да будет Троица.