17
– Мне? – не понял Слава. – Зачем? Зачем, когда теперь у нас есть Надежда…
– Потому что она ничего не понимает в книгах… – отозвался «зять». – Ты что хочешь только поэзией заняться? А ведь тогда цена «Руслану и Людмиле» была три рубля…
– Глинка… – кивнула головой дочь.
– Пушкин… – Володя встал, подошел к Маринке и поцеловал ее, чтобы не обижалась. – Первая его книга и одна из самых дорогих… И много всякого другого, что тогда стоило недорого, а сейчас – вагон и маленькую тележку. Как она, – он кивнул на соседнюю комнату, – сумеет понять, что к чему?
– Похоже, ты прав…
Слава пытался разобраться в своих чувствах – расстроен он или обрадован тем, что идти все-таки придется.
С одной стороны – лень и куча проблем.
С другой стороны – нажива, да и остатки мальчишеского духа приключений, как оказалось, все еще жили в нем, хотя он сам считал, что все подобные духи давно выветрились…
«Зять», видимо, неверно истолковав Славины сомнения, решил добить его и добавил, глядя на монитор:
– А знаешь, сколько стоил тогда первый «Герой»? – и торжественно произнес: – Двадцать пять рублей. По тем временам немало, но и сегодня он пореже и подороже многих Пушкиных… А «Вечера на хуторе»? Я уже не говорю о Толстом, Чехове и Достоевском…
– И где все эти прелести продаются? – поинтересовался наш герой. – Можно пойти и купить?
– Ну, у меня шибановские каталоги за разные годы, что-то было, что-то в тринадцатом году есть… Но по каталогу покупать – не кошерно, как Надежда Михайловна поймет, что такое издательская обертка, например? Да и не полный комплект у меня..
– И сколько точек ты насчитал для непременного посещения? – поинтересовался Прохоров, обдумывая перспективу похода по таким магазинам, да еще и в компании с «соседкой».
– В принципе, кроме Пашуканиса, а мне кажется, его обязательно нужно посетить, он много поэзии издавал и, значит, и торговал ей охотно, все недалеко отсюда.
– И где был магазин Пашуканиса?
– Большие Каменщики, дом два… Это на Таганке…
– Знаю, знаю, – буркнул Слава. – А остальные, – он почему-то усмехнулся, – близлежащие?
– Смотри, – начал перечислять Володя: – А.А. Абрамов – Воздвиженка, дом восемнадцать. Я не знаю, кто это, но судя по большой рекламе – магазин тоже должен быть не маленький. Дальше – Вольф Маврикий Осипович, у него две точки – Кузнецкий мост, дом двенадцать и Моховая, двадцать два. Телефон нужен?
– Пока обойдусь… Еще кто?
– Еще я бы взял Карбасникова. Магазин большой и прямо рядом с Вольфом – Моховая, двадцать четыре.
– Но это все люди, как я понимаю, – задумчиво сказал Слава, глядя на экран, – торговавшие новыми для того времени книгами. К ним можно за поэзией, за Чеховым, который недавно умер, и что-то еще можно посмотреть конца – начала века. А вот за Пушкиным куда?
– Сейчас… – отозвался «зять». – Конечно, прежде всего к Шибанову…
– А он где?
– Был на Петровских линиях, а потом переехал на Никольскую. С шумом, с новосельем, вот только не помню, в каком году это было…
– А у тебя это за какой год?
– За пятнадцатый, просто под рукой был, я думал все равно за какой, важно, чтобы дата была рядом… Но сейчас посмотрим и за тринадцатый… Будет понятно, где он в данный момент…
Он опять защелкал клавишами, потом озадаченно посмотрел на Славу, затем перевел взгляд на «жену».
– Ребят, – попросил он, почесывая подбородок, – вы не помните, я на кого смотрел книжные магазины?
– В смысле? – не понял наш герой. – На книжные магазины, наверное…
– Или просто на «книги»… – подсказала Маринка.
– Нет, тут все по-другому… – Володя отрицательно покачал головой, – Печать? Нет… Печатная продукция? Тоже нет… Продукция печати? И это не подходит, чтоб тебе пусто было…
– Странно как… – Маринка даже руками развела, – казалось бы, все так просто: книги, они и есть книги…
– «Произведения печати», вот как они назывались, а прятались во втором разделе, – наконец нашел Володя. – Так тут слово антикварные относится к… относится к… – повторил он еще раз, – относится только к Шибанову и расположился он в это время на Никольской, аж с девятисотого года. А вот «антикварные» больше нигде не написано… – он удивленно повернулся к Славе. – Получается, что антикварными книгами торговал тогда в магазине только он…
– Один магазин на Москву? – не поверил наш герой.
– Ну и куча лавочек на Сухаревке и у Пролома… Хотя нет, подожди, вот тут объявление какого-то Гарри Павловича Мартинсона, который на Мясницкой покупает и продает всякие библиофильские издания и редкости.
– Я думаю, – покачал головой Слава, – что нам и Шибанова хватит по самое не балуйся…
– К тому же у тебя была отличная идея насчет Фабера… – повернулась к отцу Маринка. – Это тоже без тебя решено быть не может… А кстати, в Москве где его отделение тогда располагалось?
Она как раз занималась прикладным и надеялась, что поиграть с хорошим товаром удастся не только мужчинам, но и ей.
– Это я уже раньше посмотрел… – отозвался Володя, – тут рядом, Пречистенка, тринадцать… – Ну? – он повернулся к «тестю».
– Да понял я, понял и уже давно не спорю… – улыбнулся Прохоров. – Вот только как все это будет происходить? Проблемы, о которых мы говорили вчера ночью, никуда не исчезли…
– Так в принципе решено? – радостно спросил Володя, привычно щелкая клавишами. – Я тут составляю тебе список магазинов, которые нужно будет посетить… С адресами, конечно….
– Решено… – согласился наш герой.
– Нет, не решено… – вдруг раздался голос Надежды Михайловны, о которой, казалось, все забыли.