Глава 5. Испорченный вечер
Даже за завтраком Росарио продолжала дуться.
– Слова «пора прощаться» – это не просьба, а руководство к действию, – укоризненно произнесла она, когда тягостное молчание стало невыносимым. – Ты поставила и меня, и себя в неловкое положение. Кавалер тоже хорош! Злоупотреблять гостеприимством невежливо.
– А выглядывать в окно каждые пять минут вежливо? – возмутилась девочка. – Как будто Гримм собирался меня украсть.
– Вовсе я не на вас смотрела, – отрезала тетка. – Пара прохожих показалась мне подозрительной, только и всего.
Естественно, Эмьюз не поверила. Хозяин Пеппера явно нравился мадам Тэсори гораздо меньше, чем сам пес.
– Значит, на прогулку в парке с Гриммом я рассчитывать не могу? – без особого энтузиазма уточнила девочка.
– Не можешь, – подтвердила Росарио. – Пойми меня правильно, принцесса, но ты слишком легковерна и наивна. Гулять, небось, предлагается вечером?
– Да, – зачем-то подтвердила Эмьюз.
– Подальше от чужих глаз? – издевательски продолжила тетка. – Там, где прячутся остальные парочки?
– Парочки? – мисс Варлоу поперхнулась. – Мы с Гриммом просто друзья.
Росарио только головой покачала.
– Я такую прогулку ему давно пообещала, – буквально взмолилась девочка. – Это несправедливо.
– Посуди сама, – мадам Тэсори легким движением отправила остывший чайник на плиту, – отпусти я тебя неизвестно куда непонятно с кем, проблем не оберемся.
– Гримм не «непонятно кто». – Поражение висело в воздухе, но смиряться с ним Эмьюз не спешила.
– Ничегошеньки о твоем приятеле не знаю, – всем своим видом изображая непреклонность, парировала та. – Для меня он чужой человек с весьма туманными намерениями. Кроме того, если что-то случится, он не сумеет защитить даже себя.
С последним утверждением не поспоришь. Тень и сама не питала иллюзий на этот счет, только отчего-то захотелось непременно возразить. Девочка открыла рот, но так и не нашла, что сказать.
– Сейчас помогу, – рассмеялась тетка. – Ты уверена, что в защите не нуждаешься.
– Верно! – подхватила та.
– Ошибаешься. – От невозмутимости Росарио просто в дрожь бросало. – До окончания учебы в университете за твою безопасность отвечает Наставник, а когда его нет – я. Прости, дорогая, но свой кредит доверия ты исчерпала еще осенью. Не стоило устраивать полуночные скачки на призрачной гончей, вести переговоры с Дивными, и в заложники сдаваться, что характерно, тоже.
– Пора бы забыть, – проворчала Тень.
– Что? Не расслышала, – тетка картинно приставила ладонь к уху.
– Ничего, – вздохнула Эмьюз. – Из-за тебя буду выглядеть глупо.
– Минуточку! – запротестовала Тэсори. – Правило номер пять: Ничего не обещай, если выполнение обязательства от тебя не зависит.
– У меня пропал аппетит, – бросила девочка, поднимаясь из-за стола.
– Голодовка в знак протеста? – Росарио шутливо нахмурилась.
– Понимай, как знаешь, – пожала плечами она.
Досада царапалась и кусалась. «Ехала в гости, а попала в тюрьму», – думала Эмьюз. Она заперлась в комнате и достала зеркальце. Смутная надежда на то, что Тангл окажется посговорчивее, все еще теплилась в груди. В конце, концов, если Наставник разрешит идти, куда душе угодно, Тэсори сопротивляться не станет.
– Сэр Руфус Тангл, – скомандовала девочка.
От волнения свело живот. Эмьюз искренне сомневалась, правильно ли поступает, пытаясь решить свою маленькую проблему в обход тетки. Но времени на терзания оставалось все меньше и меньше, потому что по ту сторону стекла возникло знакомое лицо.
– Все в порядке? – после приветствия спросил Наставник.
– Не совсем, – девочка потупилась. – Росарио никуда от себя не отпускает. Меня пригласили в парк, а она запретила.
– Кто пригласил? – мгновенно насторожился Руфус.
– Так, приятель. Гримм Бишоп, – смутилась Эмьюз.
Тангл шумно выдохнул. Затянувшаяся пауза не предвещала ничего хорошего.
– На этот раз я полностью согласен с Тэсори, – нехотя признался Наставник. – Смотрящий в Ночь не лучший кандидат в друзья по многим причинам. К тому же, один раз ты уже попадала в неприятности из-за него.
– Не «я из-за него» – он из-за меня, – поправила Тень бесцветным голосом.
– Тем более, – подытожил тот. – Зачем обязательно куда-то ходить? Переписывайтесь, как раньше!
– А вы откуда про письма знаете? – девочка побледнела.
– Лют разболтала, – глазом не моргнув, солгал Руф. – Она не нарочно. Правда.
– Но я пообещала… – Последний аргумент прозвучал как-то слишком жалобно.
– О-о! – протянул Наставник. – Спроси меня, сколько всего я успел наобещать! Начнем с того, что давал слово учить вас. Обстоятельства, порой, побеждают все и всех.
– Вам опять не дали разрешение начать тренировки?
Сэр Тангл только рукой махнул.
– Не сдавайтесь, – подбодрила Эмьюз. – Раньше вам это разрешение не требовалось. Вдруг и теперь без него можно обойтись?
– Едва ли, – горько усмехнулся Руф. – Меня постоянно контролируют. Проверяют, дергают.
– Знакомо, – вздохнула девочка.
– Конечно, – улыбнулся Наставник. – Но гулять все равно не пойдешь. Почему я один мучиться должен?
Незаметно беседа из тягостной превратилась в легкую и приятную. Эмьюз даже не подозревала, насколько сильно успела соскучиться по забавному Сэру – хоть завтра готова была сорваться назад.
– Возвращайся скорее, – предложил на прощание Тангл. – Наши модницы сведут меня с ума. Они захватили дом и установили свои порядки. Я же в меньшинстве.
– Постараюсь.
Как ни странно, но такой отказ не расстраивал.
– Попробовать стоило, – успокоила себя девочка.
Предстояло еще как-то объяснить Гримму, отчего долгожданную прогулку придется отменить. Естественно, мисс Варлоу вовсе не собиралась раскрывать бедняге истинную причину. Зачем ему знать, что ни Росарио, ни Сэр Тангл не одобряют успевшую сложиться дружбу.
Эмьюз плюхнулась на покрывало. Ничто не мешало предаваться меланхолии. Для полноты картины оставалось вызвать Би и пожаловаться подружке на тюремные порядки в доме Тэсори.
Руфус прислушался. Вместо привычной тишины дом буквально ходил ходуном: скрипели половицы, хлопали двери, что-то дребезжало и гремело. Требовалось срочно вмешаться, иначе все подозрения лягут не на кого-нибудь, а на него.
Сэр Тангл поднялся из кресла и вышел в коридор, заранее готовя строгую отповедь нарушительницам спокойствия.
– Руфус, – мисс Ви выглядела крайне взволнованной, – ты их точно не перекладывал?
– Что-то пропало? – на лице Танцора не дрогнул ни единый мускул.
– Время урока, а скрипочек нет! – Виатрикс прижала свои тонкие ручки к груди. – Это же не спицы, они не могли завалиться за шкаф. Я начинаю думать, что нас обокрали, и нужно заявить в полицию.
– Помилуйте, – мягко улыбнулся Тангл, – кому понадобятся две новенькие скрипки, кроме вас, разумеется? Позвольте мне разобраться в этой детективной истории безо всякой полиции.
– Ты догадываешься, где они? – готовые расплакаться глаза просияли.
– Не представляю даже, – и отчасти это являлось правдой.
Мисс Ви сдвинула аккуратно выщипанные бровки домиком, отчего начала казаться совершенно несчастной.
– Я во всем разберусь, – повторил Руф как можно ласковее. – А сейчас найдите себе другое полезное занятие. Почитайте, например. Вы сами говорили, что в доме прекрасная библиотека. Утопите свои печали в хороших книгах.
– Спасибо за совет, мой господин, – женщина изящно поклонилась.
– Сколько угодно, мисс. – Тангл понимал, что Виатрикс догадалась если не обо всем, то почти обо всем. – Главное, прекратите шуметь, иначе соседи подумают, что у нас бушует стая бешеных белок.
– Конечно. – Она поставила ножку на первую ступеньку.
– И, раз вы здесь, отправьте меня в аббатство, – попросил Руфус, призывая маску. – Я рассчитываю вернуться до ужина, но ничего не могу обещать.
– К основному зданию или к часовне? – уточнила мисс Ви.
– Мне предписано явиться по всем правилам, – ответил он.
– Тогда за ворота, – кивнула та.
Женщина приблизилась и осторожно протянула руку, точно смахивая несуществующую пылинку с идеально-черной формы. Уютный дом пропал, оставшись где-то далеко позади.
Глубоко в душе Руф давно устал от трогательной заботы Виатрикс, но не желал признаваться в этом даже себе. Он всегда предполагал, что Маркус много значил для нее, но не представлял всю серьезность этой утраты. Бедняжка не могла сдержать слез при любом упоминании своего прежнего Танцора. Только сейчас Тангл узнал, насколько в действительности мисс Ви старше его самого и Штэйнфола. Она бы и дальше продолжала интересничать, не просмотри Руф официальные бумаги.
Пусть в обычные дни тяжелые ворота аббатства не закрывали, но приличия требовали войти без фокусов. У притаившегося по правую руку церковного магазинчика Танцора встретил приветливый монах, натиравший до блеска тумбу, напоминавшую почтовый ящик.
– Вы Сэр Руфус Тангл? – без особой надобности осведомился добродушный толстяк.
– Да, – подтвердил Руф. – Брат Бартоломью хотел видеть меня по поводу окон, не подскажете…
– Сейчас. – Монах оживился и скрылся за дверью магазинчика.
Воспользовавшись моментом, Руфус выгреб из кармана все деньги, которые удалось выручить за «пыточные инструменты» Виатрикс, и высыпал их в узкую прорезь на крышке коренастой тумбы. Монеты со звоном упали почти на самое дно.
«Негусто», – отметил он про себя.
Привлеченный звуком, толстяк снова показался в дверях, но Руф успел предусмотрительно отскочить. Несмотря на то, что уроки музыки раздражали всех, кроме мисс Ви, он чувствовал себя виноватым. Кроме того, мысль о пожертвовании денег церкви непостижимым образом смущала.
– Показалось, – пробормотал толстяк и снова скрылся.
Когда Тангл уже решил искать брата Бартоломью самостоятельно, монах вернулся.
– Вас просят отправиться в часовню, – объявил он, и, замявшись, добавил: – Понятно, что вы Тень, но, может, свечку купите?
– Нет, – ответил Руф и зашагал в знакомом направлении.
Получив прямой приказ повторно устранить причинный аббатству ущерб с учетом изменившихся требований, Тангл разозлился. Кто бы отреагировал иначе? Занудные церковники нагоняли тоску и успели вытянуть из Руфуса больше, чем он планировал потратить в первый раз. Руф искренне надеялся убедить Брата Бартоломью отказаться от непонятных изменений, ведь меньше месяца назад результат всех полностью устраивал. Но для начала предстояло узнать, в чем новые требования заключались.
В часовне никто не ждал. Приглушенный свет, тишина и разноцветные блики от злосчастных витражных окошек на каменном полу – соскучиться по постылой картинке Тангл не успел. Он развеял маску и вдруг осознал, что не один.
Мина сидела в самом первом ряду ближе к стене, заложив руки за голову и уставившись в потолок.
– Чего тут делаешь? – поинтересовался Руфус, опускаясь рядом.
– Гуляю. А тебе не все равно? – как-то не слишком приветливо отозвалась та.
– До того, как спросил, было все равно, – сообщил он. – Теперь вот стало любопытно.
– Любопытство убило кошку, Руф. – Мина взглянула собеседнику в глаза. – Ты-то здесь зачем?
– Дела, – Тангл невольно поморщился.
– А физиономия отчего такая серая? Проблемы?
Вопрос застал врасплох. Руфус предпочел благоразумно промолчать.
– Дай сама угадаю, – не унималась Тень. – Воспитывать девочек непосильная задача? Наши болтают про инцидент в поезде. Слышала, что твоя Варлоу снова в эпицентре. Не удивлюсь, если однажды на нее упадет небо.
– Упадет, так я поймаю, – возразил он. – А в поезде ей просто с попутчиком не повезло. Но отчасти ты права. У девочки появился… друг.
– И тебе это не по душе, – предположила Мина.
– Не столько сам факт, сколько личность парня, – признался Тангл.
– Успокойся, – посоветовала она. – Избранники дочерей редко нравятся отцам.
– Какой из меня отец! – Щеки стремительно заливала краска. – Я Наставник.
– В данном случае одно и то же, – отмахнулась Вильгельмина. – Смирись сразу. Эмьюз симпатичная и будет привлекать внимание. В этом плане лучше, когда маленькие Тени попадают разнополой парой. Хотя…
Мина посерьезнела и отвернулась.
– Пусть привлекает! Я разве против? – нашелся Руф. – Тут другое. Мальчишка – Смотрящий в Ночь, угодивший из-за нее в заложники к Борджесу.
– И что? – пожала плечами та.
– Во-первых, он старше. Во-вторых, прекрасно сообразил, какая ему выпала удача, – принялся пояснять Тангл. – Ты совсем ничего не понимаешь, да? Когда парень узнал, что Эмьюз Тень, только не скакал от радости! Записочки «романтические» начал строчить одну за одной.
– Ты за ней следишь? – не поверила Мина.
– Не слежу, а контролирую! – возмутился он. – Работа у меня такая.
– Признайся себе, что ревнуешь, и не морочь людям головы!
За спинами Танцоров кто-то деликатно откашлялся.
– Я могу побеседовать с тобой, Руфус? – брат Бартоломью виновато улыбнулся.
– Внимательно слушаю.
Тангл собирался во что бы то ни стало закончить разговор с Вильгельминой. Он поднялся на ноги и развернулся к вошедшему лицом. С первой встречи отношение старого монаха поменялось кардинально. Если раньше Руф был для него вандалом, то теперь брат Бартоломью излучал благожелательность.
– Мне неловко, – доверительным тоном начал он. – Мы неплохо справились в прошлый раз, но аббат считает, что изготовленное по образцу не подходит.
– А есть другой вариант? – по телу Руфуса пробежала дрожь.
– Я от лица церкви поручаю вам восстановить уничтоженные окна из осколков, – торжественно объявил монах. – Мастер Тени Сэр Джулиус Коллоу считает, что это вам по силам, и подкрепляет наше поручение своим приказом.
– Приказ получил, но про восстановление там ни слова. – Он был готов провалиться сквозь землю. – Спорить не стану, сил мне, наверное, хватит, вот только способностей – увы. Не имею ни малейшего представления о подобном реставрировании.
– Мы вас не торопим. – Ветхий старичок проникся жалостью к обескураженному Танцору и не пытался скрывать этого. – Всему можно научиться.
Руф обреченно опустил руки.
– Есть еще кое-что. – Брат Бартоломью отвел взгляд. – Церковь не вернет потраченные деньги.
Ответ застрял в горле. Да и что бы он мог ответить? «Подавитесь своими деньгами?» Только перед Руфусом сейчас стоял человек, всей душой болевший за проклятые окна. Стоило немалых трудов заслужить его уважение. Едва ли брат Бартоломью повинен в чем-либо.
– Я оставлю вас ненадолго. – Старый монах понуро поплелся к выходу.
Как только хлопнула дверь, Тангл в полной мере осознал, в какой переплет умудрился попасть.
– Везет тебе, как утопленнику, – усмехнулась Мина. – А про способности зря. Не так уж все и сложно. Ты в Днях Обновления ни разу не участвовал, что ли?
– Участвовал – мрачно отозвался Руф. – Тучи разгонял, чтобы под солнышком работалось веселее.
– Ну, хочешь, я помогу? – неожиданно предложила Тень.
– Не хочу… Прошу! – Он уже ничему не удивлялся.
– Тогда пойди и сообщи свое решение служителю культа. Никуда он не ушел. За дверью стоит. – Вильгельмина поднялась на ноги и с наслаждением потянулась.
Брат Бартоломью несказанно обрадовался: он зачем-то пожал Руфусу руку и даже пару раз обратился к нему «сын мой». В итоге, Сэр Тангл не только получил право высадить злополучные окна второй раз для собственного удовольствия, но и стал счастливым обладателем дубликата ключа от внутренних помещений часовни. В них предлагалось заниматься реставрацией. Сверх того, трясущийся старичок, вдохновленный перспективой поучаствовать в процессе воссоздания, поклялся раздобыть любые необходимые книги.
Снова оставшись с Миной один на один, Руф мучительно подбирал слова для продолжения тревожащего разговора.
– Может, вернемся внутрь, или спешишь? – сама Тень явно никуда не собиралась.
– Почему нет? – согласился Тангл.
– Местная атмосфера располагает к откровенным беседам, не находишь? – Она добрела до ближайшей скамьи, рассеянно провела рукой по спинке и села. – Я жалею, что церковники не дадут мне исповедаться.
– А тебя что-то гнетет? – в основном из вежливости спросил Руфус.
– Тонкий психолог, – хмыкнула та, развернувшись к нему всем телом. – В любом случае, это никого не касается.
– Что-то пока не дотягивает до откровения, – признался Руф.
– Ну, это не я, а ты сегодня делишься своими страданиями, – возразила Мина.
– Какими еще «страданиями»? – разозлился он. – Не прикидывайся идиотом! Ты прекрасно понял причину моих опасений. Не каждому Смотрящему в Ночь подворачивается бесконечно наивная маленькая Тень. Эмьюз достаточно добра, чтобы водиться с мальчишкой из жалости. Простых Танцоров такие, как этот сопляк, видят изможденными, но живыми, а Варлоу – Вестник! Представляешь, какое везение? Не думаю, что мальчишка планирует податься в монахи. Ему все равно, что Эмьюз за человек, просто знает, что другого шанса не будет.
– Во-первых, – голос Мины мгновенно утратил все намеки на женственность, – никто не прикидывается идиотом. Я вообще такой, раз «не считать людей априори злыми» – критерий идиотизма. Во-вторых, приписывать кому-то собственные домыслы – верх глупости. В-третьих, ты обычный человек, несмотря на то, что Танцор. Вы не способны понять нас. Морфы, псионики, Смотрящие в Ночь, полукровки, – мы все для вас уроды, даже если никто не посмеет сказать такое в лицо.
– Мысленно откатись к своему «во-вторых», – посоветовал Руф.
Естественно, Тангл не одобрял перемен в Вильгельме, но исключительно из соображений морали.
– Посмотри на меня. – Антропоморф убрал упавшие на лоб волосы. – Готов биться об заклад, что ты уверен, будто знаешь причину моего неожиданного превращения из Вилли в Мину. Знаешь и отгораживаешься, как от чего-то непристойного. Я прав?
– Нет, – только ответ прозвучал не слишком убедительно.
– Не верю. – Обещанные откровения грозили выйти боком. – Забавно, что даже Леди Корникс не придала этому значения. Всем плевать, я же морф. Вы наперебой демонстрируете тактичность, вместо того, чтобы спросить прямо и уж наверняка узнать, что ошиблись. Не о чем тут больше говорить.
Тень приложила руку к эмблеме Ордена и пропала, а Руфус продолжал таращиться в образовавшуюся пустоту. «Что именно и кому пытался доказать Вильгельм таким радикальным способом?», – колотилось в висках. Сейчас выходка сильнее всего напоминала крик о помощи, но Тангл уже опасался делать выводы на эту тему.
– Похоже, с окошками будешь разбираться сам, – пробормотал он.
Спустившись к обеду, Эмьюз мужественно перенесла все колкости тетки в свой адрес. Росарио потешалась до самого чая, пусть и по-доброму. Девочке стоило немалых усилий не поддаться на провокацию.
– Делаешь успехи, – кивнула мадам Тэсори. – Хладнокровие, достойное Тени. Прости, если погорячилась: это от волнения. Ты открыта всему новому: и хорошему, и не очень. Я боюсь не успеть растолковать тебе, как отличить одно от другого.
– Зачем обязательно растолковывать? – Эмьюз искренне верила, что способна справиться самостоятельно.
– Затем, что абсолютной истины нет, а правда порою крайне обманчива, – туманно ответила тетка.
Задумавшись над последними словами, девочка едва не опрокинула чашку.
– Но есть и хорошие новости, – подчеркнуто весело сообщила Росарио. – Возможно, уже к вечеру проблема с карликами сойдет на нет. Наш портняжка ждет меня сегодня в гости. Взять тебя с собой не могу, потому что рассчитываю на конфиденциальный разговор. А чтобы соблазна удрать в мое отсутствие не возникло, входную дверь запру. Вот и будет тебе достойное оправдание отказа.
– Раз ты так решила, – вздохнула Тень. – Но если моя жертва окажется напрасной, я непременно обижусь.
– Договорились, – подмигнула тетка. – Пойду собираться. Карлики уважают пунктуальность.
Когда за спиной Тэсори закрылась входная дверь, Эмьюз почувствовала себя совершенно несчастной. Заблудившимся призраком слонялась она по дому, пытаясь занять себя хоть чем-нибудь. Рисовать не получалось – перекошенных физиономий испугалось бы даже ведерко для бумаг, будь у него собственное мнение. Штудирование учебника – занудное, хоть и полезное – быстро наскучило.
Девочка устала ждать, но Гримм все не показывался. Бедняжка сидела в кухне и заливала тоску остывшим чаем. Мерное тиканье часов мячиком отскакивало от стен, никак не мешая грустить.
Эмьюз все же сумела сшить для плашки небольшой мешочек из мягкой-премягкой замши приятного темно-коричневого цвета. Результат нравился, и девочка страшно гордилась собой. Она откопала в чулане старые разбитые ботинки с высоким голенищем, которые Росарио при всем желании не смогла бы снова надеть, и единственный уцелевший шнурок послужил прекрасной тесемкой. Так у Орина объявилась опасная соседка. Сначала шнурок натирал шею, но вскоре Эмьюз перестала замечать его.
Любопытство подталкивало в сторону какого-нибудь безобидного эксперимента, но здравый смысл сопротивлялся. Кроме того, Тень все еще боялась, что Тэсори заподозрит что-нибудь.
Эмьюз вытряхнула злополучную плашку на ладонь. Прохладная, приятная на ощупь поверхность ласкала кожу. Девочка провела плашкой по щеке. Крошечный предмет выглядел вполне безобидно.
– Ты такая славная, но почему-то хочешь навредить одному человеку, – укоризненно произнесла девочка, погрозив вещице пальцем. – Что он тебе сделал?
Само собой, глупый кусочек металла не ответил. Зато в холле ожило зеркало.
– Эмьюз! – в голосе тетки отчетливо проступало волнение.
– Тут я! – отозвалась та, спешно заталкивая плашку обратно в мешочек и пряча под блузку.
– Ну, так иди сюда, я не могу кричать, – возмутилась Росарио.
– Что-то серьезное? – Тревога распространялась по телу с каждым ударом сердца.
– Нет, просто дома буду к утру, – виновато призналась тетка. – Не жди меня, ужинай и ложись спать. Как вернусь, поделюсь новостями, а если повезет, мы еще над ними посмеемся.
– Не пугай меня, – девочка побледнела.
– Успокойся, пока все лучше, чем я думала, – заверила мадам Тэсори, помахала рукой и пропала.
Эмьюз с чувством плюхнулась в мягкое кресло. Воображение рисовало, как Росарио старательно уговаривает карликов не ссориться из-за пустяка. Мисс Варлоу беззаветно верила, что тетка найдет решение в любой ситуации. Только эта вера почти не помогала там, где начинался необъяснимый страх.
Девочка так зафантазировалась, что не заметила, как задремала.
Бессвязные картины сменились пустой комнатой Марты Нидлз. Все тревоги нагнали разом там, где голос разума не в силах что-либо изменить. Иеремая и Боббертиджис, возникшие прямо из воздуха, принялись наперебой упрекать загнанную в угол Тень в неспособности принять очевидное решение. Карлики спорили, ругались, топали ногами, даже дрались, а потом каждый начал тянуть бедняжку к себе.
Вязкий сон оборвался неожиданно. Эмьюз вздрогнула и очнулась, но реальность тоже приготовила сюрприз. Пеппер упорно тряс ногу девочки, перехватив зубами основательно сползший носок, а его хозяин тарабанил в дверь.
– Я проснулась! – громко объявила Тень.
– Открой, – попросил Гримм, не скрывая облегчения.
– Сейчас.
Девочка прекрасно понимала, что не справится с задачей. Она для вида покрутила дверную ручку.
– Кажется, тетка меня заперла, а сама ушла куда-то, – жалобно сообщила Эмьюз.
– А запасного ключа у тебя нет? – Мальчишка не скрывал досады.
– Нет, – тоскливым эхом отозвалась обманщица. – Но мы можем поболтать и так, правда?
– Конечно, – заверил Гримм.
Тут на лестнице показался Синий. Монстр учуял своего друга и спешил поздороваться. Он хлопал крышкой, вилял хвостом и скакал на месте, жутко грохоча.
– Подожди! – крикнула девочка. – Мой сундук расшалился, я пока тебя не услышу.
Она и себя-то слышала с трудом.
– Прекратите немедленно! – приказала Эмьюз. – Синий! Фу! Фу и место! Иначе никаких больше сандвичей!
Мимик притих, но возвращаться наверх не спешил. А вот Пэп, напротив, начал вести себя крайне странно. Он тихонько повизгивал, приплясывая на месте, потом делал несколько шагов в сторону чулана, возвращался и повторял все по-новой.
– Не понимаю, – нахмурилась Тень.
– Я ничего не говорил, – вздохнул Гримм.
– Не тебя, пса твоего. – Исчерпав все доступные средства, Пеппер взял девочку за подол и осторожно потянул. – Он зовет меня куда-то.
– Зовет, так иди, – бросил тот. – Как наиграешься, верни мне собаку. Я на скамейке подожду. Один до дома так и так не доберусь.
Мисс Варлоу давно привыкла к болезненной обидчивости Гримма – настолько, чтобы не реагировать на нее.
Пэп радостно ускакал вглубь коридора туда, где прятались наглухо закрытые шкафы, о содержимом которых Эмьюз даже не догадывалась. Полупрозрачный зверь замер, принюхался и стал делать вид, будто роет ямку прямо на ковре.
– Убрать? – не поняла девочка.
Пеппер отошел и сел, нетерпеливо виляя хвостом. Тень осторожно отогнула край дорожки и совершенно не удивилась, обнаружив люк в полу.
– Вот почему Росарио постоянно твердит: не провались в подвал, – улыбнулась она.
В крышке чернело узкое аккуратно выпиленное отверстие. Не раздумывая, Эмьюз потянула деревянный квадрат на себя, воспользовавшись странным подобием ручки. Стоило девочке открыть проход, как Пэп рыбкой нырнул в подвал.
– Эй! – Тень встала на четвереньки и заглянула вниз.
Слабого сияния, источаемого призрачной гончей, вполне хватило, чтобы различить пыльные ящики и коробки, стопку старых газет, закопченные кастрюли, моток веревки и прочий хлам. А присмотревшись повнимательнее, Эмьюз увидела небольшое квадратное окошко.
– Думаешь, через него можно выбраться? – не поверила девочка.
Пеппер коротко кивнул.
– Маленький нюанс, – возразила Тень. – Здесь нет лестницы.
Пес жалобно заскулил. Он явно старался всеми силами устроить хозяину обещанную прогулку.
– Ладно, – сдалась Эмьюз. – Сейчас что-нибудь придумаю.
На самом деле, единственный сносный вариант решения проблемы – спустить вниз стремянку. Но если ничего не получится, как девочка станет объяснять хозяйке дома, зачем закинула раскладную лестницу в подвал? Только жажда приключений победила.
Не мешкая, Эмьюз обулась и выволокла стремянку из чулана. В разложенном состоянии лесенка вполне пролезала в люк. Стремянка с грохотом упала на пол. Тень легла на живот, стараясь носком нащупать верхнюю ступеньку. Несмотря на то, что фокус удался, девочка спускалась осторожно. Опора не производила впечатления надежной: ребристые планки поскрипывали, а ножки шатались. «Лучше, чем прыгать», – повторяла мисс Варлоу как заклинание.
Нехитрая защелка на оконной раме поддалась сразу. А уж выбраться на мягкую травку совсем не составило труда.
– Вот и я! – обогнув дом, объявила беглянка.
– Как? – удивился Гримм.
– Очень просто, – подчеркнуто беззаботно ответила та. – Через подвал. Благодари своего пса: это была его идея.
– Значит, пока мы с тобой вчера болтали, он тут все обшарил, – улыбнулся мальчишка.
– Шустрый жук!
Пеппер возник рядом с хозяином и осторожно боднул его в бок.
– Спасибо, дружище, – Гримм ласково потрепал пса по макушке. – Что теперь?
– Тетки нет. Посидим здесь? – пожала плечами Эмьюз.
– А когда она вернется? – Мальчишка поднялся на ноги.
– Поздно, – призналась Тень.
– Тогда у нас неприлично много времени, – ободрил он. – Парк рядом, успеем прогуляться и вернуться, никто даже не заметит. Соглашайся, о прекрасная дева, раз наш четвероногий рыцарь успешно спас тебя из заточения.
«Хорошо, Гримм не видит, как я краснею», – промелькнуло в голове.
– Тяжело отказывать, когда уговаривают вот так, – призналась Эмьюз.
– Ну и не отказывай, – мальчишка протянул руку. – Если только и делать, что соблюдать правила, никогда не узнаешь настоящей жизни. От небольшой прогулки еще никто не умирал. Это будет наш секрет.
– Идем. – Она положила свою ладонь на белоснежную перчатку.
Гримм взял Пеппера за ошейник, и все трое покинули пределы ограды.
Приветливо шелестели деревья, а высоко в небе загорались первые робкие звезды. Поначалу сердце червячком точили сомнения, но они разом отступили под натиском новых эмоций. Парк выглядел потрясающе таинственным, со всеми его фонарями, тенистыми дорожками и будоражащими запахами. На широкой аллее оказалось неожиданно людно: веселые компании, счастливые парочки, целые семьи. Эмьюз с удивлением заметила благостного старика и улыбающуюся старушку. Они шли, поддерживая друг друга, и о чем-то говорили. Прислушиваться девочка постеснялась, но и без этого стало ясно, что в прогулках по вечернему парку нет ничего предосудительного.
Гримм свернул на дорожку поуже. Здесь не было ни души. Если бы не доносящийся из-за деревьев смех и перезвон гитарных струн, воображение бы с легкостью вычеркнуло весь мир, оставив только сказочную картинку.
– Ничего не имеешь против предложения посидеть на травке? – на всякий случай уточнил мальчишка, но быстро исправился: – Я не настаиваю. Мы можем побродить еще. Просто мне спокойнее, когда не нужно выверять каждый шаг. Чувствую себя таким беспомощным. И Пэп с радостью пробежался бы.
– Не оправдывайся. – Неловкость Гримма мгновенно передалась его спутнице. – Я вот уже несколько минут мечтаю снять туфли. Они новые и сильно трут. Посидеть немного было бы очень кстати.
– Тогда мы почти пришли, – облегченно вздохнул тот.
Мальчишка отпустил своего пса и осторожно стащил с головы черную повязку.
– Не хочу смущать. – Эмьюз попыталась отстраниться, но Гримм удержал ее.
– У тебя и не получится. – Он не мигая смотрел девочке в лицо. – Братья монахи не объяснили. Я понял это сам, когда Дивный заставил меня взглянуть. Бренность всего живого не властна над Тенями.
– Почему не сказал раньше? – Справиться с замешательством оказалось не так-то просто.
– Боялся, что решишь, будто я остаюсь рядом только из-за этого, – мальчишка потупился. – В первую очередь, ты отличный друг и потрясающий человек, а уже потом… все остальное.
Слова для достойного ответа никак не складывались, и не в меру мнительный Гримм успел сделать выводы.
– Не открыть правду почти то же самое, что солгать, – он отпустил руку Эмьюз и неуклюже попятился. – Теперь я тебе противен?
– Вовсе нет! – Чувство вины расползалось жирным пятном. – У всех есть тайны.
Конец ознакомительного фрагмента.