Глава 8. Шутник, рыбий жир и пуговичный монстр
Во рту все еще ощущался горький привкус (скудно замаскированный под мяту), оставшийся после дезинфицирующего пара, которым встретил родной мир – в лице все тех же незнакомых людей в комбинезонах.
Удручающе белое и стерильное карантинное крыло располагалось под землей. Клаус не собирался хоть сколько-нибудь здесь задерживаться, но его никто не спрашивал. Суровая женщина с широкими бровями и толстой-претолстой шеей заставила мальчишку переодеться в больничную робу с завязочкой на спине, после чего забрала всю его одежду, включая белье и носки.
Ссадины от колючек страшно чесались и ныли. Каждый час кто-нибудь наведывался, чтобы обработать их или завести нудную беседу о самочувствии. Собственно, Клаус ни на секунду не мог остаться один. Одну стену комнаты почти целиком занимало длинное окно, у которого постоянно дежурил Реконструктор.
Освоившись в новой обстановке, мальчишка решил немного осмотреться. Он осторожно подобрался к стеклу и выглянул в коридор, насколько это было возможно.
– Что-то не так? – мгновенно среагировал парень со стетоскопом.
– Все в порядке, любопытствую, – поспешил ответить Клаус.
– Не слышу, – покачал головой тот. – Переговорное устройство на стене слева от тебя.
Только теперь он заметил в углу нечто, похожее на спичечный коробок на веревочке.
– Мне просто скучно, – сняв устройство с подставки, сказал мальчишка. – Скоро позволят идти домой?
– Дня через четыре или через неделю, не раньше. Порядок такой, – пояснил Реконструктор. – Мы хотим понаблюдать за твоим состоянием. Сыворотка «Барьер А1» оказалась слишком сильной для твоего организма. Сейчас он почти не способен сопротивляться воздействию окружающей среды. Грубо говоря, окажешься на улице – умрешь на следующий день от простуды.
– Это поправимо? – кровь отлила от лица.
– Конечно, – заверил тот. – Сейчас твои родственники оформляют документы, чтобы навестить тебя, так что скучать осталось недолго.
Клаус вернулся на кровать.
Где-то рядом открылась и закрылась дверь. Стук подкованных подошв нарушил тишину коридора.
– Как самочувствие пациента? – строго осведомился Коллоу.
– Не знаю, Сэр, – замялся парень. – Я стажер. Спросите у моего начальства.
– Тогда зачем ты тут поставлен? – по голосу Танцора невозможно было разобрать, рассержен ли он.
– На случай, если что-нибудь ему понадобится.
– Пойди, принеси себе стул и прогуляйся немного, – попросил Коллоу. – Мне нужно обсудить кое-что со свидетелем.
– Слушаюсь, Сэр! – Болтливый Реконструктор удалился.
Тишина пугала сильнее возможного выговора. Мальчишка лежал с закрытыми глазами, вытянув руки по швам. Он не собирался прикидываться спящим, но надеялся произвести именно такое впечатление.
– Клаус! – позвал Танцор. – Обидно, если упустишь возможность рассказать мне свою версию случившегося.
Джулиус настойчиво постучал костяшками пальцев по толстому стеклу.
– Простите, Сэр. – Мальчишка спустил босые ноги на пол.
– Я неплохо читаю по губам, но потрудись подойти к переговорному устройству, – улыбнулся тот. – Насколько удалось понять, ты здесь исключительно по собственной вине. Даже если все и не так, мы будем настаивать на этой версии. Портить репутацию человеку служебным расследованием, тем более посмертно, как-то гадко.
Клаус снял квадратный микрофон с подставки и нажал на кнопку.
– Эдвин Баркли действительно ни в чем не виноват. – Правда буквально рвалась наружу. – Я не подчинился прямому приказу. Мистер Баркли запретил мне участвовать в спасении Артура Боунса. Я сам сделал себе инъекцию, из-за которой застрял здесь. И в окно перехода меня никто на веревке не тянул.
– Во-первых, проясни-ка свои мотивы, дружок. Во-вторых, при чем тут инъекция? – Сэр Коллоу нахмурился.
Тут мальчишка выложил все о Клайве Митчелле, начиная с их первого знакомства и заканчивая его позорным побегом. Рассказал про заплаканную Инит с ее горем, которому оказалось невозможно не сочувствовать. Разумеется, Клаус не упомянул, что знал мисс Боунс раньше. Потом вдруг сбился на описании гибели мистера Баркли и Арти. Путанные образы неудержимо сыпались из него вопреки воле, словно кто-то снес плотину, перекрывавшую горную реку. В какой-то момент Клаус понял, что уже не слышит себя, а лишь догадывается о смысле сказанных слов.
Он зажал рот ладонью и прислонился к стене. Колени и руки тряслись, а на лбу выступил пот.
– Все позади. – Сэр Коллоу выглядел смертельно усталым и невероятно мудрым.
– Вы считаете меня бесполезным? Непригодным для служения Ордену? – От стыда Клаус отвел взгляд. – Успокаиваете, как перепуганную девчонку.
– Я не должен хвалить за безрассудство, но ты поступил достойно, – без тени эмоций произнес тот.
– Спасибо, Сэр. – Он выпрямился.
Коллоу прислушался и настороженно посмотрел на дверь.
– Почему вы нас не пропускаете? – возмущался Карл.
– У нас фремя! – вклинился дед. – Мы битый час потратили на запольнение фороха бумашек!
Разговор на повышенных тонах перерос в подозрительную возню.
– Сдается мне, пора вмешаться. – Сэр Коллоу озадаченно потер лоб.
Но сопротивление несчастного стажера уже было сломлено. Впереди победоносно вышагивал господин Отто. Жилетные часы, выпавшие из его кармана и разбившиеся, теперь волочились по полу, теряя осколки стекла и шестеренки. Следом шел встрепанный Карл, болезненно бледный, но счастливый. А прямо за ними мальчишка заметил Би!
Придерживая рукой расходящуюся на спине робу, Клаус метнулся к кровати, сорвал простыню и завернулся в нее по самую шею.
– С вами, господа, все ясно. Вы – семья. А что здесь делает мисс Бонни? – Джулиус поднял брови.
Еще до того, как кто-то успел сориентироваться, Робин принялась в подробностях объяснять, почему и как перестала быть «Бонни» и стала «Хаулинг». Чокнутая оживленно жестикулировала и нервно смеялась.
Если бы не окно, отделявшее от несуразной картины, мальчишка непременно закрыл бы подруге рот. Сэр Коллоу во всем этом держался молодцом. Умно кивал с гримасой полного понимания на лице, как психиатр, выслушивающий бред сумасшедшего.
– А вообще, мы вместе учимся в Шейдивейл! – выпалила Робин и притихла.
– Тогда не буду занимать время, отведенное вам на общение, – улыбнулся Танцор.
Сэр Коллоу рассеяно махнул Клаусу рукой и вышел.
Мальчишка надеялся, что осведомленность Танцора навела Би на определенные мысли, поскольку важный разговор откладывался.
– Как ты? – Карл осторожно постучал по стеклу, привлекая внимание сына. – Нам сказали, что поранился какими-то колючками. Что у тебя аллергическая реакция.
– Все отлично, только чешется невыносимо, – признался больной. – Как выглядит, не знаю. Царапины на спине, а там у меня глаз нет.
– Покаши! – потребовал старый гоблин. – Я фызфалься помочь ф исследофании образца растения, с которым ты фступиль ф контакт.
– Дедушка, нет! – запротестовал Клаус. – У меня отобрали все, включая нательный крестик! Я и так чувствую себя неловко. И ответьте честно, что тут делает?
Мальчишка многозначительно кивнул в сторону Робин.
– Если бы не твоя подруга, мы бы все еще считали, что с тобой ничего не произошло, – пояснил Карл. – Она прибежала к нам и объявила о твоей возможной смерти. Само собой, меня это шокировало. Хорошо, Робин успела объяснить, что вероятность обманчива.
Он достал из кармана листок и карандаш.
– Теперь подумай. Завтра я смогу принести тебе что-нибудь из дома: книги, учебники, блокнот… одеяло. Ты же не любишь укрываться простыней.
– Не нужно таких подробностей, Карл! – оборвал отца Клаус. – Все книги, которые мне необходимы, лежат на столе в моей комнате.
– А одеяло? – робко уточнил тот.
– А позволят? – мальчишка кожей ощущал, как щеки заливает краска.
– Кто помешает попробовать? – улыбнулся Карл.
Дальше дед принялся осыпать вопросами, отвечать на которые совсем не хотелось. Пусть старый гоблин и беспокоился за внука, он оставался ученым до мозга костей. Профессора Отто не особенно интересовали обстоятельства гибели людей и побег Митчелла. Для него пришлось в подробностях припомнить, чем отличалась кошка, убитая мистером Баркли, от той, которую депортировали ночью. Зато и Робин, и отец слушали очень внимательно.
– И ты сам вызвался, понимая, что это опасно? – Карл сурово сдвинул брови.
– Да, – без колебаний подтвердил Клаус. – Так у Артура Боунса был шанс.
Би, стоявшая немного сзади, отрицательно покачала головой.
– Для меня важен ты и твоя жизнь, а не какой-то Артур, – не унимался отец. – Если бы ты хоть изредка вспоминал о нас с господином Отто, не лез бы, куда не просят. Этот поступок не прибавляет мне гордости.
– Все сказал? – Ругаться с Карлом на глазах у Робин желания не возникало. – Приму к сведению.
– Хоть так, – мученически вздохнул он.
– У нас не особенно много фремени, – напомнил гоблин. – Мошет, остафим детей погофорить наедине?
Не дожидаясь ответа Карла, дед схватил его за штанину и потянул к выходу.
– По-моему, профессор решил, что мы с тобой встречаемся или что-то в этом роде, – доверительным тоном призналась Би.
– Если это помогло тебе прийти, пусть думают, что хотят, – пожал плечами Клаус.
– Все так страшно получилось. Мне жаль, – она отвела взгляд. – У Арти не было шанса, можешь мне поверить. Зато твоя жизнь вне опасности. Пока, по крайней мере.
– Уже радует, – мальчишка поежился.
Пока он прикидывал, насколько далеко отошли его родственнички и сколько лишних ушей в принципе могут уловить суть беседы, Робин не выдержала.
– Тебе не показалось странным, что тот Танцор назвал меня «мисс Бонни»? – прямо спросила она.
– В общем, нет, – поспешил отозваться Клаус. – Это был сам Мастер Тени. Ему по рангу положено знать многое, если не все.
– Ничего себе у тебя знакомства! – Громадные голубые глазищи сделались еще больше. – Кого-то он мне напоминает…
– Неважно, – оборвал мальчишка. – Раз намеков не понимаешь, вот тебе открытым текстом. Не возвращайся к прошлому. До добра такое не доведет.
– Что еще за прошлое? – Робин потерла лоб. – То, которое мы не помним?
– Достаточно. – По позвоночнику волной пробежали мурашки. – Дождись того счастливого момента, когда меня выпустят отсюда, тогда и поговорим.
– Ладно, – обезоруживающе улыбнулась Би. – Ничего, если я поделюсь новостями с Эмьюз?
– Полная идиотка, – отвернувшись, пробормотал он, а в микрофон добавил: – Вряд ли ей интересно. И под этим я подразумеваю неодобрение твоей болтливости.
– Прекрати, – отмахнулась Робин. – Уверена, что Эмьюз будет переживать за тебя! Вы же официально вместе!
– Дура набитая! – не стерпел Клаус. – Скажи еще, что мы помолвлены или того лучше – женаты!
– Злишься, потому что тебе больно? – упорствовала глупая девчонка. – А мы, между прочим, часто тебя вспоминаем.
Спорить с женской логикой бесполезно, тем более, через толстое стекло.
– Значит так, «мисс понимание», – собрав самообладание в кулак, произнес он. – Делай, что хочешь, и оставь меня в покое. Как только отсюда выпустят, я с тобой свяжусь. До свиданья.
– Не могу прощаться на такой неприятной ноте, – расстроилась Би. – Исправь положение.
– И как же? – Мальчишка поплотнее закутался в простыню.
– Скажи что-нибудь ласковое и доброе, – попросила подруга.
– Так сложилось, что я от природы грубый и злой, – отшутился тот.
– Говори! Не сломаешься, – настаивала она.
Под прицелом немигающих глаз думалось плохо. Да и все «доброе» сейчас прозвучало бы неискренне, ведь в голове еще не улеглись последние события. Единственно правильные слова отыскались сами собой.
– Спасибо, что пришла. – Мальчишка опустил голову. – Приятно, что хотя бы тебе не все равно.
– Выздоравливай скорее, – на прощание попросила Би.
«Отчего доставать из себя чувства тяжело»?», – размышлял он. – «Особенно если они… теплые. Всякая гадость ползет и так, без спроса. Поругаться с кем-то гораздо проще, чем показать человеку, что он дорог или близок. Словно кто-то мешает».
Вернулся стажер-часовой. Он действительно принес себе стул, сел и уткнулся в журнал с цветными картинками.
– Зачем наврал? – Клаус устроился на полу, прислонившись спиной к прохладной стене.
– От скуки, – признался тот. – Обращаются тут со мной, как с практикантом. Барбара, подай! Барбара, принеси! Противно. Я университет закончил!
– Стоп, – перебил мальчишка. – Чего имя такое? Ты же парень… вроде.
– Это фамилия! – возмутился стажер.
– Сочувствую, – усмехнулся он.
– Ты где? – Барбара подскочил и прилип к стеклу.
– Вниз посмотри. – Клаус лениво помахал рукой.
– Вставай немедленно! – приказал тот. – Шнур микрофона оборвешь!
– Не оборву, – возразил мальчишка. – Только кажется, что он короткий. Это же пружина.
– Тогда растянешь!
– Какой ответственный, – фыркнул он, поднимаясь на ноги. – Радеешь за казенное имущество, Барбара?
– Этим боксом до тебя пользовались толпы народа, а все, как новое, – укоризненно сообщил стажер, и вдруг добавил: – Меня зовут Брэдли. Можно Брэд.
– Клаус Раббе. Извини, с рукопожатием ничего не выйдет.
Мальчишка приложил к стеклу кулак и по-настоящему обрадовался, когда Барбара сделал то же самое со своей стороны.
– Странная компания тебя посещала, – осторожно начал Брэд. – Танцор, потом тип с каким-то говорящим злобным зверьком.
– Повежливее, – нахмурился Клаус. – Этот «зверек» мой дед, если что. Он гоблин и профессор университета Шейдивейл. Имеет ученые степени в области Вивидологии, Алхимии и Суммологии.
– В коридоре темно, – смутился стажер. – Он смыкается с тем боксом, где разместили трупы двух трансумов. Твари при свете начинают резво разлагаться. Вонища неописуемая. Не сердись. Я ведь не сержусь. Твой дед меня за ногу укусил. До крови. Раньше даже собаки не кусали, а теперь сразу профессор.
– Силен, учитывая, что челюсть у него вставная, – расхохотался мальчишка.
– Погоди! – Брэдли сам едва сдерживал смех. – Может, мне пора идти сдаваться на уколы от столбняка и бешенства.
– Лишь бы дедушка не отравился, вон ты какой едкий! – утирая выступившие слезы, простонал он.
Клаус хохотал и хохотал. До икоты, до боли под ребрами. Время от времени подбрасывая в непринужденный разговор новую глупость.
Переведя дыхание, он понял, что со смехом тело покинули уныние и горечь поражения, осталось лишь осознание случившегося, не обремененное какофонией эмоций.
Джулиус старательно отгораживался от того факта, что до смерти испугался за своенравного, упрямого мальчишку, возомнившего себя героем. Еще Коллоу никак не желал признавать, что Никс права, и у паршивца действительно много общего с Ловкачом. Джейкоб тоже частенько пренебрегал здравым смыслом в угоду сиюминутному куражу, и однажды это стоило ему жизни.
Вдруг на душе сделалось невыносимо тоскливо. Возвращаться в Блуждающую Башню смысла не было. Все дела там закончены, а если произойдет что-то непредвиденное, его достанут где угодно. Любой Танцор знает: когда некуда идти, отправляйся в Пансион, воспитанником которого являлся.
Опустившись на широкую дорожку, посыпанную мелким щебнем, он набрал полную грудь сладкого вечернего воздуха и медленно выдохнул. Высокие стены, отгораживавшие территорию Пансиона от всего остального города, отбрасывали длинные сизые тени. Здесь ничего не менялось: те же лавочки и симметрично посаженные кусты, сад и главный корпус, – все на прежних местах.
Ударил колокол. Его голос звучал так же грустно, как и много веков назад. Вот сейчас старшие товарищи погонят заигравшихся воспитанников на перекличку и ужин. Со всех концов сада, по дорожке от спортивной площадки и тира тянулись вереницы ребят, готовых продолжать беситься хоть до посинения, если бы не местные правила.
Из кустов вышел деловитый кабанчик, основательно перемазанный в грязи. Зверек с минуту внимательно смотрел на Джулиуса, потом вприпрыжку припустил вперед. Сэр Коллоу тоже прекрасно понимал, что если стоять истуканом, горячая еда сама не прибежит. Но что-то внутри уговаривало его подождать, перекрикивая недовольное урчание в животе. «Там пока и без меня есть, чем заняться», – справедливо решил он. – «Сорванцов нужно пересчитать, вымыть, накормить и озадачить чем-нибудь до отбоя. Только еще одной проблемы им и не хватало».
– Сэр!
Джулиус слишком поздно заметил хрупкую девушку, спешившую прямо к нему. Как он мог забыть, что определил несчастную мисс Флетчер именно сюда! Побег ничего не решит, к тому же бедняжка просто лучилась счастьем. Обмануть ее в лучших чувствах было бы в высшей степени некрасиво.
– Я знала, что вы меня не оставите! – запыхавшись, Джулия говорила отрывисто и держалась за бок.
Форменный сарафан мягкого темно-зеленого цвета с накладными карманами, поверх белой рубашки с подвернутыми рукавами, делал мисс Флетчер еще забавнее, чем она есть. Все вещи явно не совпадали по размеру и висели, как на палке.
– Не поверите, каждый день вас ждала, – отдышавшись, продолжила девица. – Думала, вот он вернется и заберет меня. Только знаете что, Сэр? Я отсюда никуда не хочу. Первый раз я получила работу, где у меня все получается и никто не смеется надо мной.
Она все тараторила и тараторила, преданно глядя Джулиусу в глаза, высоко задрав голову. Признаться, Коллоу не ожидал столкнуться с подобным проявлением щенячьей радости от встречи с собственной персоной. Ситуация льстила и смущала одновременно.
– Вы принадлежите самой себе, мисс, – преодолевая растерянность, произнес он. – Никто против воли не заставит вас бросить любимое дело.
– Спасибо, Сэр! – Девица просто расцвела, но внезапно ее личико омрачилось. – Теперь вы уйдете? Не уходите! Побудьте со мной немного.
– Вообще-то я надеялся получить здесь кров и пищу, – улыбнулся Джулиус.
– Запросто! – Мисс Флетчер решительно взяла его за руку. – Вряд ли у нас найдется подходящая кровать, но я что-нибудь придумаю. Можете положиться на меня.
Сквозь перчатку пробивался жар крошечных пальчиков. Трогательная девица щебетала без умолку, нахваливая местную атмосферу, коллектив, детей, обстановку и прочие вещи, присущие любому Пансиону Ордена.
Шумный холл, залитый золотым светом ламп, звенел музыкальной шкатулкой. Стоило переступить порог, как под ноги бросилась девочка лет шести.
– Мисс Флетчер! Мисс Флетчер! – запищала она. – У меня отвалилась пуговка.
– Сейчас, солнышко. – Джулия опустилась на одно колено и внимательно осмотрела основательно измятое платье. – Где же ты так умудрилась?
– Не знаю. – Кроха с опаской покосилась на Танцора.
– Третий раз за сегодня, – мисс Флетчер шутливо нахмурилась. – Подозреваю заговор.
Малышка только засопела в ответ, как сердитый ежик.
– Хорошо. Идем, я пришью тебе другую, – согласилась Джулия. – Только проводим господина в гостиную.
– Не нужно, – покачал головой Коллоу. – Во-первых, господин знает дорогу. Во-вторых, готов внести свой вклад в распутывание пуговичного заговора.
– Я же не серьезно, – щеки девушки порозовели.
– А я очень даже, – парировал Джулиус.
Спицы, иголки и острые ножницы хранились подальше от детей – в служебных помещениях. Поэтому Сэр Коллоу не удивился, когда вслед за Джулией вошел прямиком на кухню. Тут ему не доводилось бывать никогда, но представлялось все именно так: череда длинных плит, уставленных сверкающими кастрюлями, над которыми клубится ароматный пар; румяные карлицы на приставных лесенках, ловко управляющиеся с поварешками; пряный жар со всех сторон. А вот про удобное кресло с высокой спинкой у камина Джулиус даже не догадывался.
Поварихи не обращали на визитеров никакого внимания. Вероятно, ничто в мире не смогло бы отвлечь карлиц от работы.
Мешочек пуговиц нашелся на каминной полочке, рядом с часами, – видимо, мисс Флетчер попросту забыла вернуть его на место. Пока Джулия отлучилась раздобыть иголку и нитки, Коллоу позволил себе провести маленький эксперимент. Он попросил угрюмую кроху подержать мешочек, а сам отошел к плите, делая вид, что страшно интересуется меню предстоящего ужина. Интуиция не обманула. Хитрая девчушка принялась быстро рассовывать трофейные пуговицы по карманам, пользуясь липовой доверчивостью взрослого.
– Поймана на месте преступления! – громко объявил Джулиус, развернувшись на каблуках.
Незадачливая воровка взвизгнула и рассыпала следующую порцию пуговок, так и не успевших перекочевать в карман.
– Дяденька, я не нарочно, – пролепетала она. – Не забирайте.
– Почему? – Коллоу вернулся к камину и опустился рядом с крохой на корточки. – Что ты скрываешь?
– По средам болтунов за косы таскают. – Девочка отступила на шаг и точно ощетинилась.
– А по понедельникам бьют их грязным веником, – спокойно ответил он.
Воровка задумалась.
– Откуда знаете? – насторожилась она.
– Я тоже жил тут, давным-давно, – доверительным тоном признался Джулиус. – Выкладывай.
– Ладно. – Кроха шумно выдохнула и продолжила мистическим шепотом: – Элайза сказала, что под моей кроватью есть пуговичный монстр. Если я не буду его задабривать, он вылезет ночью и задушит меня. Не говорите мисс Флетчер. Если воспитатели узнают, монстр разозлится и все равно задушит меня.
Коллоу видел, что бедная девочка по-настоящему напугана. Шутки могут быть злыми, но нужно понимать, над кем шутить не стоит.
– Кто такая Элайза? Твоя подружка? – ласково спросил он.
– Нет. – Кроха замотала головой так, что косички захлестали по щекам. – Она даже с девочками своего возраста не дружит, зато про монстров знает все-все.
– Понятно, – улыбнулся Джулс.
В любом, даже самом хорошем месте найдется ядовитая змея, обиженная жизнью. Хотя бы одна.
– Я Рыцарь Призмы, Танцор. Изводить зловредных монстров – моя прямая обязанность, – сообщил Коллоу, поднимаясь на ноги. – Если хочешь, я навсегда прогоню чудище, поселившееся у тебя под кроватью.
– Вы его убьете? – с надеждой уточнила воровка.
– Зачем? – Джулиус изобразил недоумение. – Кто тогда расскажет другим, что тут делать нечего? Беги в свою комнату и жди меня. Только никому ни слова! Особенно Элайзе. Монстр хитрый, может подслушать.
Девочка кивнула, выгребла из карманов украденные пуговицы и умчалась прочь.
Что-то никогда не меняется. Страшные истории – часть детской реальности. Они всегда рождаются там, где по углам прячется мгла. Нелепые и жуткие чудища, подстерегающие в темном коридоре, шуршащие в чулане, завывающие на чердаке – но всегда есть простое средство защиты. Такое же нелепое, как сама проблема. Пропрыгать десять раз на левой ноге задом и не упасть, натянуть одеяло на голову и досчитать до ста, произнести какое-нибудь выдуманное заклинание или съесть одуванчик, – что угодно, а то и все сразу.
– Кто рассыпал пуговицы? – строго спросила Джулия, но сразу исправилась: – Где Келли?
– Не знаю, кто эта ваша Келли, нас не представили, – с напускной серьезностью парировал Коллоу. – Но я успел получить контракт на уничтожение опасного монстра, обитающего под кроватью. И без вашей помощи, мисс Флетчер, мне никак не обойтись.
Коллоу призвал маску.
– Как вы догадались? – выслушав историю «пуговичного заговора», удивилась девушка.
– А тут догадываться нечего, – пожал плечами Танцор. – У каждого места есть свои традиции, передающиеся из поколения в поколение. Здешние мне известны. Вот и все. Подыграете?
– Конечно, а что нужно делать?
У входа в комнату сто тринадцать толпились ребятишки. Они оживленно шушукались и хихикали. Естественно, Келли не могла не поделиться новостью с подружками, а те в свою очередь со своими, и так в геометрической прогрессии до бесконечности.
– Под какой кроватью монстр? – сурово спросил Джулиус.
– Под той, что посередине, – сообщила виновница событий. – А зачем тут воспитательница? Я же просила.
– Раз от чудища все равно избавимся, вреда не будет, – заверил он. – Я тоже просил никому не рассказывать, между прочим. Теперь ты и все твои друзья должны съесть по ложке рыбьего жира, или наша сделка отменяется.
– Хорошо, – нехотя согласилась Келли, обводя тоскливым взглядом собравшихся.
Идея с жиром целиком принадлежала Джулии. Кормить этой полезной гадостью детей – форменное наказание. Сэр Коллоу терпеливо ждал, пока девушка закончит процедуру. Он поставил на то, что часть сорванцов постарается улизнуть. А мисс Флетчер – на то, что никто не захочет пропускать представление с участием Танцора.
– Внутри никого нет? – на всякий случай уточнил Джулиус.
– Нет, – подтвердила Келли. – Мы все здесь. Вот мои соседки.
– Ты спросила, зачем нам воспитательница? – Он положил руку на дверную ручку. – Завтра я уйду. Кто-то должен знать, как бороться с монстрами, если вдруг они снова объявятся. Мисс Флетчер раньше была специальным агентом, выслеживала Дивных.
– Правда? – Глаза девочки округлились.
– Слово Рыцаря, – поклялся Коллоу. – Так мы с ней и познакомились. Ну, хватит болтать. Скоро ужин.
После того, как за взрослыми закрылась дверь, ребятишки прилипли к прохладному дереву. Вдруг из комнаты раздался душераздирающий рев, и вся честная компания с визгом бросилась врассыпную. Шума и грохота хватило бы на целую армию невиданных чудищ!
Джулиус давно так не веселился. Напоследок он попросил мисс Флетчер распустить волосы, чтобы сцена борьбы с монстром приобрела большую правдоподобность.
На пороге победителей встречали аплодисментами. «Подлое чудище сбежало и никогда не вернется», – вряд ли кто-то сомневался в успехе операции. Только с подлинным монстром еще предстояло серьезно поговорить. И откладывать это не стоило.
В пролете между этажами Коллоу почувствовал на себе пристальный взгляд, а обернувшись, не заметил никого на пустой лестнице. «Дети», – подумал он.
– Кто из вас Элайза? – Вопрос Танцора немало напугал трех девочек лет шестнадцати-семнадцати, толкавшихся у зеркала.
Повисла пауза.
– Она в туалете. Ревет, – нарушил тишину хриплый голос.
– А почему? – исключительно для поддержания беседы уточнил Коллоу.
– Потому что мымра, если так интересно. – Коренастая девица с широким лицом и чуть раскосыми глазами поднялась с кровати и встала рядом с остальными. – Ее парень бросил.
– Урд! – громким шепотом одернула соседку девочка с разноцветными волосами.
– Что? Отстань! – огрызнулась та.
– Туалет, надо полагать, женский… Туда я, пожалуй, не пойду. – Джулиус ощутил некую скованность.
Какая ему, в сущности, разница, кто кого бросил? Неожиданно живое сердце заставило своего хозяина проникнуться. Оно напомнило ему, каким был он сам – слишком давно. Здесь, как нигде, все вокруг дышало чувствами: любило, ненавидело, горевало, радовалось.
– Вы не могли бы достать Элайзу оттуда для меня? – без особой надежды предложил Коллоу.
– Я могу достать кого угодно. – Урд криво усмехнулась. – Вопрос в том, зачем? Что-то натворила?
– Ничего криминального, но она очень зло пошутила над маленькой девочкой по имени Келли.
Спокойно и обстоятельно изложив причину своего желания поговорить с Элайзой, он замолчал, предоставляя возможность обдумать сказанное. «Коренастая девица, скорее всего, аниморф. Есть в ней что-то звериное», – решил Джулиус. – «По складу характера – хищник, но вряд ли очень крупный. В любом случае, в наглости ей не откажешь».
– Может, это не мое дело, – Урд не мигая смотрела туда, где под маской по логике должны находиться глаза, – только разве Танцоры занимаются такой мелочью?
– Простите нас, Сэр! – не выдержала ее подружка с разноцветными волосами. – Мы не хотели показаться грубыми. Сейчас я пойду и позову Элайзу.
– Никуда ты не пойдешь, – возразила та. – Пока я не услышу честный ответ. Это важно для меня. К нам не каждый день на огонек заваливаются Рыцари Призмы. Ну?
– Почему это так важно? – Любопытство взбесилось.
– Сначала ответьте, – уперлась девица.
Коллоу не собирался показывать своего лица, хотя сейчас это было бы как нельзя кстати.
– Вы правы. Тени не занимаются подобными вещами, – что-то внутри заставляло взвешивать каждое слово. – Просто, как человек, я не вижу ничего хорошего в попытке отыграться за свои обиды на ком-то беззащитном и доверчивом.
– Тогда разрешите мне потолковать с… Элайзой. Вы здесь не останетесь, а вот я побуду еще какое-то время. – В серых раскосых глазах вспыхнули недобрые огоньки.
Казалось, Урд от макушки до пяток состояла из прямолинейной, неотесанной честности. При всей трудности в общении, этот сорт людей импонировал Джулиусу.
– Только без рукоприкладства, – шутливо попросил он.
– Как получится, – тем же манером отозвалась девица.
Не прощаясь, Коллоу развернулся и вышел в коридор. С неожиданным для своей комплекции проворством Урд выскользнула следом.
– Я хочу научиться уважать таких, как вы, – тихо произнесла она.
– Мой ответ помог?
– Немного.
Странная девочка вернулась к подругам, оставив после себя немую пустоту. Голова гудела от переполнявших ее мыслей. «Вот когда порадуешься неосведомленности людей в вопросах субординации Танцоров», – Джулиус улыбнулся. Правда, Сэр Коллоу отчего-то не сомневался: знай Урд, кто именно «завалился на огонек», ничего не изменилось бы.
Мисс Флетчер догнала его в холле.
– Нашли Элайзу? – робко поинтересовалась она.
– Нашел тех, кто справится с задачей лучше меня. – Переключиться оказалось не так-то просто. – А как ваши успехи?
– Комната готова. Сейчас карлики принесут туда еще кроватей, чтобы из них составить одну большую, – отрапортовала Джулия. – Моя идея.
– Вы молодец, спасибо за заботу. – Он зачем-то с чувством пожал девушке руку.
– Где желаете ужинать? Там? – Мисс Флетчер поправила съехавшую с плеча лямку сарафана.
– А можно мне поужинать на кухне? Всегда мечтал об этом, – признался Коллоу.
Джулия изумленно уставилась на него.
– Вы – и просите разрешения? У меня? – пролепетала она. – Господи! Хоть на крыше, если угодно!
– Значит, можно? – игнорируя последнюю реплику, переспросил тот.
– Конечно, если вас не смутит общество карликов, – кивнула та.
– Не смутит, – отмахнулся Джулиус.
Двадцать минут спустя Сэр Коллоу уже сидел на полу, скрестив ноги, за низеньким столом в окружении румяных карлиц. Он не скрывал искренней детской радости по этому поводу, что позволило крошечным дамам преодолеть стеснительность.
– Аппетит вроде вашего – лучший комплимент поварихе, – пожилая карлица даже руки на груди сложила от умиления.
На словах Джулиус тоже на благодарности не поскупился. Приходилось время от времени напоминать себе, что это не навсегда. Слишком велик был соблазн задержаться здесь на пару дней. Нет, не нахлебником! Придумать какое-нибудь дело. Проверить крышу и прочистить дымоходы, например. Но все это не имело отношения к реальности.
Вооружившись зубной щеткой, мылом и прочими выданными принадлежностями, Сэр Коллоу отправился в душ. Но события прошедшего дня никак не желали оставлять его в покое. Максимально отстранившись от ситуации, Джулиус с легкостью обвинил себя в том, что пришлось перенести внуку хитрого гоблина. Мальчик не попал бы в историю, не реши Коллоу заняться его воспитанием. От носатого гордеца размышления плавно перетекли в сторону разговора с грубой девчонкой, а от него перекинулись на Орден в целом. Жизнь снова заставила укрепиться в желании если не убрать, то хоть немного размыть границы между Тенями и людьми.
Наверное, из-за сумбура в голове Джулиус не сразу заметил детскую фигурку посреди коридора, точно напротив двери в отведенную ему комнату.
Сердце подпрыгнуло и застряло в горле. Он мгновенно узнал эти карие глаза, подернутые дымкой. Всем существом овладело непреодолимое желание заткнуть уши и броситься бежать, только тело не слушалось. Ужас намертво пригвоздил к полу. По долгу службы Коллоу сталкивался с тем, от чего у других седели волосы, только все это меркло перед силой судьбы.
Секунды таяли, но сноходка молчала. Он непроизвольно вздрогнул, когда на пороге появилась Джулия.
– Думала, вы заблудились, – всплеснула руками она. – Уже шла на поиски.
– Я встретил кое-кого. – Джулиус кивком указал на девочку в длинной белой сорочке.
– Это Софья. – Мисс Флетчер подошла ближе. – Странно, что она забрела сюда. Бедняжка не в себе.
Тут взгляд сноходки прояснился. Она внимательно посмотрела на Джулию, потом на Танцора, загадочно улыбнулась и поспешила прочь.
– Идемте, – девушка нетерпеливо мялась на месте. – Хочу, чтобы вы поскорее оценили результат моих усилий.
Сэр Коллоу чувствовал себя, как рыба, вынутая из воды. С одной стороны, он стеснялся собственного страха и жаждал поскорее преодолеть его, но с другой, испытывал некоторое подобие разочарования. Истинный Оракул ничего не сказала. Вдруг из-за утрированно-заботливой мисс Флетчер что-то важное оказалось навсегда упущено?
– Вам… вам не нравится, – голос Джулии звучал отчаянно жалобно.
– Глупости! – Коллоу развеял маску. – У меня просто нет слов.
Импровизированная кровать занимала добрую половину комнаты. Дурманящий запах чистых простыней напомнил о доме Тэсори, двери в который навсегда закрыты, как и сердце его хозяйки.
– Все-таки вы не выглядите довольным, – нахмурилась девушка. – Попробуйте! Постель мягкая и теплая, я только недавно убрала грелку. Стыков между кроватями вы даже не почувствуете! Ну, попробуйте же!
– Если это вас успокоит, – Джулиус сел и провел ладонью по белоснежной глади. – Потрясающе! Спасибо еще раз и спокойной ночи.
Он надеялся, что не придется выпроваживать мисс Флетчер открытым текстом, но не тут-то было!
– Вы спор проиграли, помните? – осторожно начала она.
Коллоу с опаской кивнул. Существует тонкая грань, за которой приятное общество превращается в навязчивое. Либо Джулия действительно не знала этого, либо умело прикидывалась.
– Я придумала, что хочу получить. Пообещайте, что не рассердитесь. А лучше поклянитесь.
– А до утра это никак не потерпит? – строго спросил Джулиус.
– Нет, – отчаянно краснея, возразила упрямая девица.
– Ну, раз другого способа избавиться от вас все равно нет, клянусь не сердиться, – вздохнул он. – И чего же вы надумали, мисс?
Решимость явно отказала бедняжке в самый ответственный момент. Когда Коллоу уже свыкся с тем, что Джулия собралась всю ночь простоять молча посреди комнаты, девушка будто очнулась. Твердыми шагами она подошла так близко, что он мог уловить тонкий запах недорогих, но вполне приличных духов.
– Я хочу, чтобы вы поцеловали меня, – прошептала дурочка и испуганно уставилась на обескураженного Танцора.
– Или мне в оба уха залилась вода, или я ничего не понял, – признался тот.
– Я хочу, чтобы вы меня поцеловали по-настоящему, – уверенней и громче повторила Джулия.
Простой и логичный ответ вертелся на языке, но что-то мешало озвучить его. Прислушавшись к себе, Сэр Коллоу с ужасом осознал, что, несмотря на все доводы против, какая-то часть его готова сию же минуту исполнить просьбу.
– Первый раз в жизни ко мне с непристойным предложением обращается девушка, – попытка шутливо пристыдить провалилась.
– Я же не прошу у вас каких-то чувств. – На ресничках стремительно набухали крупные слезы. – Кто я такая, в конце концов… Один поцелуй, пожалуйста.
Соленые ручейки хлынули по лицу.
– Теперь точно нет! – Ситуация все больше напоминала тупиковую. – За кого вы меня принимаете? Мисс Флетчер, давайте представим, что этот разговор вообще не состоялся. Идите спать. Вы очень милая девушка, и я должен быть с вами честен.
– Мне не нужна ваша честность! – голос Джулии дрожал. – Не хочу быть милой девушкой! Я так и знала, что недостаточно хороша для вас. Простите, что причинила неудобства. Выставила себя полной дурой. Мне стыдно, только это ничего не меняет.
– Перестаньте, мисс, прошу вас. Это все совершенно неправильно!
Но бедняжка не слушала. Она стояла, сотрясаясь от беззвучных рыданий, такая необыкновенно хрупкая и беззащитная. Джулиус протянул руки и большими пальцами стер влажные линии с бледно-розовых щек. Он не стал искать ни отговорок, ни оправданий, а осторожно коснулся нежных губ Джулии своими губами.
– Вы прекрасный маленький ангел, – тихо произнес Коллоу. – Не плачьте больше никогда, тем более из-за меня.
– Спасибо, – девушка немедленно заключила Джулиуса в объятья.
Впервые за долгое время внутри сделалось светло и спокойно. Странное щемящее сладкое чувство щекотало душу легким перышком, вытесняя тяжелые мысли.
– Знаете, а я вас тогда обманула, – горячий шепот обжигал шею. – Мне сейчас двадцать три.
– Зачем? – Он ласково погладил Джулию по волосам.
– Хотела казаться старше, – глупое признание неожиданно рассмешило.
– Будь вам хоть сорок, разница в возрасте чудовищна, – улыбнулся Коллоу. – Я слишком старый.
– А подушкой дрались, когда мы изображали пуговичного монстра, как мальчишка, – немного отстранившись, она посмотрела ему в глаза. – Или станете утверждать, что это старческий маразм?
Влюбленный взгляд лучился счастьем.
– Хорошо, вы опять меня поймали, – согласился Джулиус. – До завтра?
– До завтра.
Но девушка снова никуда не спешила.
– Это похоже на волшебный сон, – сказала она.
Коллоу собрался ответить, но мисс Флетчер поцеловала его так, как никто не целовал много лет. А прежде, чем Джулиус опомнился, она уже выскользнула за дверь, оставив его сидеть с глупым выражением на лице.
«Неужели этот сумасшедший день наконец-то закончился?», – Коллоу с чувством плюхнулся на спину, широко раскинув руки. Пролежав так несколько минут, он с трудом заставил себя подняться и запереть комнату. Повесив верхнюю часть формы на стул, Джулиус уже принялся возиться с пуговицами на рубашке, когда услышал шорох в коридоре. Вместе с этим, Танцор отчетливо ощутил на себе чей-то взгляд. – Флагра Атэр, – приказал Сэр Коллоу, и свет в лампах погас.
Воспользовавшись тьмой, Джулиус легко оказался за дверью. Но заготовленная отповедь застряла в горле, потому что Танцора встретил не кто-нибудь, а он сам.
– Вы Шутник? – прямо спросил мальчишка.
– Не стану отрицать. – Проклюнувшееся раздражение растаяло без следа. – А где второй… я?
– Уехал к родителям. У него они есть. Дэниэл «Джестер» Кросс. – Он вытер ладонь о брюки и протянул вперед. – Можно войти?
– Нет, – отвечая на рукопожатие, возразил Коллоу. – Ты ведь не просто так за мной охотился, правда?
– Шутники должны помогать друг другу и хранить тайны друг друга, как свои. Так написано в книге. – Дэн с надеждой посмотрел на Джулиуса. – Мне очень нужен совет. А дать его больше некому.
– Ладно. Подожди секундочку. Я запонки на столе бросил. Возьму их, и пойдем проветримся. – Коллоу продемонстрировал расстегнутые манжеты рубашки.
– Что, прямо на улицу? Вдруг поймают? – не поверил Дэниэл.
– Во-первых, что значит «поймают»? А, во-вторых, кому от этого хуже? – Ему вдруг до смерти захотелось на несколько часов снова побыть Шутником. – Я мухой. Выберемся отсюда и поговорим как мужчина с мужчиной.
– В том-то и проблема… – пробормотал мальчишка.