Глава 4
Крайний понедельник перед отправкой по традиции прошёл во владениях старшего прапорщика Марченко. Несмотря на малый, с лёгкой руки несознательных элементов – анекдотический чин, должность Роман Михайлович занимал серьёзную: отвечал за материально-техническое снабжение группы и ведал оружейкой.
Некогда представительный мужчина, с годами слегка обрюзгший, он вполне потянул бы на роль голливудского злодея и не только в дорэмбовские, дотерминаторские времена, когда американские киношники ещё не додумались до использования тупых «качков»; нет, и сейчас его вислые, запорожские усы, крутая бритая башка, несоразмерно длинные, как у гориллы, ручищи вполне ложились в образ врага Америки и американского образа жизни.
Ну а то, что изъяснялся старший прапорщик с заметным хохляцким акцентом… Что тут попишешь, такие нюансы жителям оклахомщины или алабамщины не оценить – для этого надобен наш человек.
Вот и сейчас «наши люди», то есть группа майора Демина в полном составе, сидели в актовом зале, оформленном по-военному аскетично: никаких мягких кресел – жёсткие, ещё советских времён деревянные сиденья, дешёвенькие портьеры на окнах. Единственным украшением сцены был портрет Президента и Главнокомандующего да нетерпеливо переминающийся с ноги на ногу Марченко. Последний великолепнейшим образом сознавал, что уступает каждому из слушателей в звании, даже штатскому Свешникову. Ведь подишь ты, целый профессор и доктор исторических наук – «дохтур», как Марченко предпочитал произносить это слово, нарочно коверкая великий и могучий русский язык.
Но мало, очень мало было на свете вещей, которые могли бы смутить старшего прапорщика Марченко, ибо цену Роман Михайлович себе знал.
Да, тут всё асы да спецы! Но куда они без Марченко? Кто они без Марченко? То-то! И отношения к себе требовал надлежащего!
Собственно, все в группе знали его как облупленного; во всяком случае, догадывались, чего можно ожидать. Даже «шпак» Свешников знал. И сейчас они с нескрываемым любопытством присматривались к неуклюжим, практически медвежьим манипуляциям оружейника на сцене. А тот был не лыком шит и намеревался ошеломить аудиторию.
Они думают, Марченко – дуб в портупее и станет, небось, рассказывать что-нибудь типа: «Автомат сделан из железа, а пистолет из того же материалу…»
На-кося выкуси! Старший прапорщик с помощью сына-третьеклассника освоил «Пауэр Пойнт» и планировал устроить презентацию по всем правилам.
– Сегодня, товарищи, – загудел прапорщик сипловатым басом, вероятно, полагая, что говорит вполголоса, а на самом деле так, что эхо отскакивало от стен, – я познакомлю вас с теми техническими новинками, с которыми вам предстоит работать во время текущего задания…
На экране появился первый слайд – как всегда, почему-то полуслепой, недостаточно яркий, хотя в зале вырубили освещение. Марченко ловко направил на изображение луч лазерной указки, которую, оказывается, всё это время зажимал в громадном кулачище.
– Перед вами автомат…
Демин с трудом удержал каменное лицо, а вот Павленко расплылся в улыбке, и это не прошло мимо прапорщика. Тот кисло поморщился:
– Ну, с таким вооружением вы уже знакомы… Не будем терять времени…
Помощник Марченко – белобрысый ефрейтор-контрактник, сидевший за спинами слушателей, сменил картинку. На экране опять был хорошо знакомый «инструмент» – теперь уже пулемёт…
Публика откровенно развеселилась. Не сумел сдержаться от ухмылки суровый и строгий в обычных обстоятельствах техник группы – старлей Воднев. Происходил он из потомственных кержаков, а те умели держать отпрысков в ежовых рукавицах, прививая с малых лет серьёзное отношение к жизни. Просто удивительно, как Воднев сумел стать закадычным приятелем для Павленко, двух настолько разных людей ещё стоило поискать.
– Пасюк, давай сразу снегоход! – Марченко повысил голос, да так, что на столе помощника что-то забренчало, впрочем, не исключено, что сам солдат от окрика сделал неловкое движение.
Как бы то ни было, картинка появилась нужная.
– Снегоход «Уран-3», – пробубнил Марченко. – Потому что сделан на Урале и только в трёх экземплярах…
При этих словах Свешников заёрзал на месте и заскрипел зубами: сделан на Урале! Конечно, на Урале – потому что знаменитый на всю планету Нижнетагильский вагоностроительный завод. Но называется машина так потому, что какой-то умник решил: снегоходы «Буран» у нас уже были, а вот снегохода «Уран»… И это известно даже мальчишкам, лазающим по вооруженческим сайтам в Интернете.
– Только в трёх экземплярах, – повторил прапорщик почти с угрозой.
Шебуршание среди слушателей он прекрасно уловил, но, конечно, не унизился до того, чтобы делать этим «дохтурам» замечания. Сейчас не понимают, после поймут… Когда жизнь всыплет горяченьких!
– На ём и поедете. Элементы корпуса выполнены из кевлара. Выдерживает прямое попадание пули танкового пулемета ПКТ… Однако на практике проверять «крепкость» не рекомендую!
Насупив брови, он медленно обвел слушателей взглядом, как бы говоря: знаю я вас, чертей!
Общее молчание нарушил Демин:
– Михалыч, если рассчитываешь на то, что мы этот снегоход потом тебе вернём, то жестоко ошибаешься! Чего не будет, того не будет. Готовь акт на списание сразу.
Марченко шумно засопел, но пререкаться с командиром группы не стал.
Второй час инструктажа был более практическим. Перешли в смежное помещение – огромный гулкий зал без окон с расставленными в ряд столами, на которых были выложены образцы стрелкового оружия. В дальнем конце зала стоял снегоход.
Марченко собирался отдельно рассказывать про каждый представленный предмет, избрав для начала АК сотой модификации, но Демин прервал его мягким движением руки.
– Роман Михалыч, что ты как в первый раз! Пусть парни посмотрят сами, кому что интересно…
– Рази ж я против: нехай хлопцы резвятся… – буркнул Марченко.
Игорь Воднев направился было к снегоходу, но детально осматривать не стал. Быстро обошёл вокруг, проведя рукой над штурвалом, словно удостоверяясь в существовании машины, задумался.
Тактико-технические характеристики «Урана» были ему известны. На снегоходе применили дизель новейшей разработки. Малошумный, однако форсированный. Многотопливный, он мог потреблять любую жижу, лишь бы горела. А коли даже той не будет – не беда, конструкторы поставили газогенератор: так что агрегат мог чадить на обычных дровах.
Рулевые лыжи, случись оттепель и распутица, легко и быстро заменялись широкими колёсами. За собой «Уран-3» играючи тянул санный поезд с несколькими тоннами полезного груза.
Павленко толкнул приятеля плечом:
– Нравится? Тебе этим «керогазом» управлять.
– Нравится, – кивнул Воднев. – А больше всего нравится, что на заводе этих «керосинок» всего три штуки наклепали. У нас только так работать умеют, поштучно, а на поток один брак гонят.
Он вернулся к столам, прогулялся вдоль ряда. Скривившись от досады, шагнул к Демину, крутившему в руках портативный гранатомёт.
– Товарищ майор, беспилотника не вижу!
– Как ты говоришь? – переспросил Демин, с удвоенным вниманием рассматривая прицельное устройство гранатомёта. – Беспилотника? – сказал он безучастно, словно речь шла о том, что отсутствовали образцы полевых фляжек и котелков, полагающихся бойцам в предстоящем походе.
И тут же, подняв голову, хорошо поставленным командирским голосом рявкнул:
– Марченко!
– Йа-я! – по-уставному залихватски отозвался оружейщик.
Обращение майора разбудило в нём давным-давно дремавшие инстинкты курсанта школы прапорщиков.
– Головка от…дизельного двигателя, – вспомнил Демин неуставную присказку. – Где беспилотник, товарищ прапорщик? – Он нарочито упустил приставку «старший». – Опять «пролюбили»?
– Никак нет. По приказу генерала Пескова беспилотник «Кречет» в количестве одна штука будет выдан перед отправкой группы на задание… – То ли от досады, то ли от волнения у Марченко сбилось дыхание и усилился украинский акцент.
– А проверить? А погонять? А если там крылья кривые? – вскинулся Воднев, по разумению которого мелочей не бывает и если что-то заранее не проверить, это обязательно выйдет боком.
– Товарищ старший прапорщик, приказываю обеспечить старшему лейтенанту Водневу полный доступ к беспилотному аппарату. С генералом этот вопрос мы порешаем.
– Вы сначала порешайте, товарищ майор, а потом ко мне обращайтесь, – хитро прищурился Марченко. – А заодно с ним и акты на списание обсудите.
Демин сплюнул и продолжил изучать гранатомет.
Выдачу снаряжения проводил всё тот же старший прапорщик Марченко, с росписями в толстенных амбарных книгах чуть не за каждый запасной рожок. За «снарягу» покрупнее расписывался лично Демин. В том числе и за наконец-то представший их взорам беспилотник с терминалом управления.
Дело происходило в очередном ангаре, к которым группа успела привыкнуть. Только это был необычный ангар. Во-первых, крупнее предыдущих, с более высоким потолком. Во-вторых, добрую его половину занимало внушительного вида устройство, вроде высокой и длинной тёмной скобы, способной пропустить через арку, образованную с полом, строй солдат в колонну по три, а то и по четыре.
Скобу опутывали кабеля разного цвета и сечения, самые толстые уходили к электрическим щиткам по обе стороны ангара, а шнуры потоньше тянулись к терминалам, установленным на отдалении.
Вокруг сновала целая орава штатских в одинаковых, зловеще смотревшихся красных комбезах… Суета объяснялась просто: портал готовили к переходу.
Техники «шаманили», обсуждали загадочные «градиенты», казалось, ещё немного и заведут вокруг скобы песни с бубнами и завыванием.
После того, как с крохобором товарищем старшим прапорщиком Марченко дела были покончены, порядком измотанный Демин построил группу, молча её оглядел и отдал команду «по местам».
Воднев занял водительское сидение, майор сел за его спиной, остальные расположились на контейнерах в санях, прицепленных к «Урану».
Мотор зарычал неожиданно резко и гулко.
Павленко восхищённо покачал головой:
– Это даже не трактор, это – «Боинг-семьсот сорок семь» на взлёте!
Диспетчер портала дал добро, санный поезд тронулся и медленно покатил вперёд.
Снега в ангаре не было, но до скобы портала и внутри неё на пол бросили гладкую дорожку, что-то вроде пластикового льда.
Переход прошёл обыденно и просто. Все в группе, и особенно водитель, настолько были поглощены неторопливым и очень шумным перемещением вперёд, что не поняли, как оказались внутри скобы, под тёмной аркой которой воздух успел налиться опасной, электрически искрившейся синевой.
И всё: исчезла синева, пропал гулкий ангар…