Глава 1
Социальное измерение экономической политики
1.1. Характеристика ситуации в социальной сфере России
Один из ключевых мотивов развертывания радикальных экономических и политических реформ в стране состоял, как известно, в отказе от централизованного государственного управления экономикой и формирования рыночных основ хозяйственной деятельности.
Следует отметить, что при некоторых позитивных изменениях последних лет, произошедших в экономике страны, все еще не удалось нейтрализовать многие угрозы социально-экономическому развитию страны, связанные с проведением 15-летнего реформирования российской экономики. Таков вывод итогового документа Х Российского экономического форума, проведенного 20–21 мая 2005 г. в Екатеринбурге, цель которого заключалась в том, чтобы на основе широкой репрезентативной (с участием представителей властно-управленческих структур всех уровней, крупного и малого бизнеса, научной общественности) дискуссии оценить итоги экономических преобразований 15-летнего этапа и предложить пути обновления стратегии социально-экономического развития страны[9].
Участники этого форума отмечают, что до сего времени не преодолена «голландская модель» российской экономики, выражающаяся, в частности, в опережающем росте сырьевых отраслей и аккумулировании в них главных инвестиционных ресурсов, что приводит к деиндустриализации экономики и снижает конкурентоспособность продукции отраслей обрабатывающей промышленности[10]. Налицо ухудшение демографической ситуации, углубление дифференциации социально-экономических параметров, состояния развития регионов, все более остро проявляется новая угроза – кадровый дефицит в экономике и управлении, разбалансированность спроса и предложения на рынке труда[11].
Хронической и наиболее характерной особенностью социальной ситуации 15-ти летнего периода реформ является обеднение населения страны, падение уровня жизни большей его части, ухудшение здоровья россиян и уменьшение средней продолжительности жизни[12].
Статистика фиксирует, что сократилось потребление многих важных групп питания (мяса, рыбы, молочных продуктов). В результате в структуре питания бедных и близким к ним по доходам группам населения (которые, по разным экспертным оценкам, составляют около 40–50 % всего населения страны) имеется дефицит пищевого белка, витаминов и минеральных веществ.
Учитывая, что в России большая часть работников в базовых отраслях экономики (промышленность, строительство, сельское хозяйство, транспорт и т. п.) занята на работах с высокой физической активностью, а также на территориях Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, снижение калорийности суточного рациона населения с 2527 ккал в 1991 г. до 2200 ккал в 1999 г.[13] привело к тому, что суточный рацион большей части населения страны не отвечает энергетическим затратам и потребностям в биологически активных веществах.
Среднедушевое суточное потребление продуктов питания в России – с учетом физиологических характеристик работников (рост и вес) и трудового процесса (интенсивность и напряженность труда) – является крайне скудным и недостаточным. Например, с позиции калорийности оно соответствует уровню конца XVIII в. В итоге его неудовлетворительные уровень и качественный состав приводят к низкой сопротивляемости организма работника, высокой заболеваемости и являются одной из причин сверхвысокой смертности мужчин в трудоспособном возрасте[14].
Существенное сокращение финансирования привело к серьезному кризису здравоохранения в России. С начала 1990-х гг. реальное финансирование здравоохранения сократилось почти вдвое и составило около 2,8–3,2 % от ВВП, а расходы на одного человека в год – около 50 долларов США (для сравнения – в США – 3 тыс., в странах Западной Европы – 1,5 тыс. долларов)[15].
Отечественные ученые отмечают, что одним из неблагоприятных следствий социально-экономических реформ в России явилось ухудшение здоровья в последнее десятилетие. Так, на общем фоне постоянного роста заболеваемости особенно остро вырисовываются проблемы нозологических форм социальной этиологии, в том числе туберкулезных. Статистика свидетельствует: сегодня в стране – более 2 млн больных туберкулезом, за 10 лет число пораженных этой болезнью увеличилось в 2,6 раза, а смертность от нее – в 2,8 раза. Налицо быстрый рост инвалидизации населения: каждый год число инвалидов прирастает более чем на 1 млн человек. Сегодня их уже более 15 млн человек. Кроме того, ныне насчитывается более 600 тыс. детей-инвалидов и их численность за последние десять лет выросла в 4,6 раза[16].
В условиях демографического спада страна вплотную подошла к периоду абсолютного сокращения населения трудоспособного возраста. По данным Минэкономразвития России, в 2006 г. число трудоспособного населения сократилось на 40 тыс. человек, в 2007 г. прогнозируется уменьшение уже на 412 тыс. человек, в 2008 г. – на 631 тыс. человек[17].
Обострились проблемы социального неравенства не только в части текущих доходов и уровня жизни, но и с точки зрения долгосрочных возможностей и перспектив – жилищной обеспеченности, потребления социально значимых благ, доступа к качественным системам образования и здравоохранения.
Наблюдается эрозия общественных установок на труд, его качество, квалификацию работников, профессионализм, что особенно рельефно проявляется, если рассматривать оплату труда с позиций общественно-значимой оценки труда. Минимальный размер оплаты труда составляет около трети от прожиточного минимума работника и всего 10 % от средней заработной платы по стране, что служит препятствием для выполнения институтом заработной платы своих важнейших функций: экономической, воспроизводственной и социальной.
Низкий уровень заработной платы в бюджетном секторе и отдельных отраслях экономики (в сельском и лесном хозяйстве, в текстильном и швейном производстве, в образовании и здравоохранении) приводит к оттоку квалифицированных кадров в другие сектора экономики, вызывает углубление диспропорций на рынке труда.
Труд в условиях бедности остается все еще значительным. Количество тех, кто работает за 3 доллара в день в расчете на работника и членов его семьи составляет не менее 16 % населения.
Искусственно занижая заработную плату, государство как работодатель для работников бюджетной сферы и как законодатель для частного сектора, тормозит развитие потребительского рынка, а следовательно и экономики в целом.
Сохраняется и даже увеличивается численность работников, занятых на рабочих местах с неблагоприятными условиями труда. С 1997 г. по 2006 г. она выросла с 17,1 до 22,2 %. Уровень производственного травматизма со смертельным исходом в несколько раз (2–4 раза) превышает аналогичные показатели в европейских странах.
Важнейшим социальным ориентиром экономической политики государства является сбалансированная стоимость труда и капитала. Затраты на наемного работника (и их главные составляющие – заработная плата и пенсии) имеют объективную основу: ее образует стоимость нормального (простого) и расширенного воспроизводства работника (и его семьи), определяемая стоимостью необходимых для такого воспроизводства продуктов и услуг.
В российских условиях уровень заработной платы и пенсий не обеспечивают для значительной части работников и членов их семей (приблизительно половины от численности населения) даже простого воспроизводства рабочей силы.
Снижение совокупной доли заработной платы и пенсий за период реформ с 52 % ВВП до 30 % (ориентировочно их приемлемый уровень оценивается в 40–45 % ВВП) приводит к одной из базовых макроэкономических диспропорций, постоянно воспроизводящей стагнацию производства в большинстве отраслей отечественной экономики и вызывающую кризисную демографическую ситуацию.
Говоря о соотношении цены и стоимости труда, важно учитывать ряд новых для России процессов, которые связаны с рыночной трансформацией экономики. К их числу относится перевод бесплатных услуг в платные (это касается таких социальных сфер, как здравоохранение, образование, предоставление жилья и т. д.), а также опережающий рост цен на платные услуги населению.
Согласно исследованию фонда «Общественное мнение», проведенному в 44 регионах страны среди 2 тыс. респондентов, 53 % опрошенных нуждаются в покупке жилья, но лишь 2 % имеют для этого необходимые средства. При этом запросы значительной части нуждающихся в улучшении жилищных условий очень скромные – 45,3 % хотели бы приобрести лишь одно-двухкомнатную квартиру. На четырехкомнатную квартиру претендует только 1,8 % опрошенных граждан.
Вопрос неудовлетворительного обеспечения жильем значительной части населения и его низкого качества остается одной из наиболее острых социальных проблем страны. Площадь жилища в среднем на одного жителя составила на конец 2004 г. 20,4 кв. м., увеличившись за 14 лет на 4 кв. м. При этом четверть домохозяйств не имели отдельной квартиры или дома. Лишь 75 % площади жилищного фонда было оборудовано водопроводом и 70 % канализацией, а в сельской местности – 41 % и 32 % соответственно[18].
В то же время, средняя цена 1 кв. м. жилья на его первичном рынке значительно выше среднемесячной заработной платы, в то время как в развитых странах его цена, как правило, ниже среднемесячной заработной платы, что создает благоприятные условия для его приобретения широкими слоями населения. И, пока размер заработной платы не будет позволять решать эту задачу, рассчитывать на то, что россияне смогут решить проблему обеспечения жильем бессмысленно.
В этой цепи проблем главное звено – не соответствующая рыночным условиям существующая система заработной платы. Величина средней заработной платы столь низка, что большая ее часть (80–90 %) расходуется на приобретение продуктов питания, оплату жилья и покупку промышленных товаров и услуг. Оставшейся части заработной платы крайне недостаточно на покупку товаров длительного пользования, приобретение жилья, оплату качественной медицинской помощи и качественного образования, дополнительного пенсионного и медицинского страхования.
В индустриальных странах мира на покупку продуктов питания и промышленных товаров расходуется не больше 25–30 % заработной платы, на оплату и приобретение жилья – 20–30 %, на налоги – 20–25 %, на дополнительное пенсионное и медицинское страхование – 10–15 %.
Переход России к формированию рыночной экономики с неизбежностью вызывает необходимость модернизации системы заработной платы и существенного увеличения ее минимального и среднего размера.
1.2. Содержание и направленность экономических преобразований социальной сферы страны
Состояние социальной сферы России и тенденции социального развития оцениваются специалистами как несомненно кризисные. По мнению известного отечественного ученого Б.В. Ракитского, кризисность при этом квалифицируется не как признак трудностей в ходе оздоровления, не как «болезнь роста и развития», а как признак социальной катастрофы, распада системных основ общества. Состояние социальной сферы и действующие в ней тенденции являются сегодня фактором явной необеспеченности национальной безопасности, перспектив России как геополитической реальности и народа России как страновой общности[19].
Причины создавшегося критически кризисного состояния социальной сферы страны Б.В. Ракитский связывает с самой сутью и избранной направленностью общественных преобразований в стране:
1) социальная политика была жестко деформирована установкой на «прорыв», на «перемещение России в точку невозврата» путем ускоренного и любой ценой достигаемого первоначального накопления капитала;
2) лишь один из аспектов социальной политики (а не вся она в целом) остался в поле приоритетного внимания государства, а именно – распределение собственности как параметра социального положения;
3) государство (а точнее – исполнительная ветвь государственной власти) выступило практически единственным субъектом, определявшим и проводившим в жизнь социальную политику.
Начиная с 1992 г. в основу курса реформ положена одна из идеологий, существующих в современных обществах, – идеология радикального либерализма. Фактически эта идеология стала государственной[20].
Во многом это связано с тем, что содержание либеральных реформ в стране было сведено к формированию рыночного хозяйственного уклада как доминирующего, что обеспечивалось и обеспечивается с помощью гипертрофированной поддержки одного социального слоя – слоя крупных частных собственников. Во всех остальных случаях выдерживается политическая установка на сокращение правовой и организационной роли государства в экономической и социальной жизни общества. Другими словами: произошел поворот маятника государственной экономической и социальной политики от ориентации на интересы основной массы населения на интересы капитала, не превышающего в человеческом измерении 15 % всего населения страны.
Такой поворот привел к утрате важнейших государственных функций в социальной сфере – социально сбалансированного учета интересов всех основных социальных слоев, аккумуляции необходимых финансовых ресурсов для перераспределения средств, регулирования сферы труда, здравоохранения, образования, что выполняют все без исключения государства, выбравшие либеральную, консервативную, социал-демократическую модель государственного устройства и государственной социальной политики.
В результате подавляющее большинство населения России не только не обрело достойного уровня и качества жизни, но и лишилось сколь-нибудь обнадеживающих перспектив в будущем. Маргинализация и социальная деградация стали привычными явлениями. Массовый слой высококлассных специалистов резко сократился. Конкретные тому причины – спад производства и массовая безработица, ведущая к деквалификации работников, их бегству и за границу, и от своих профессий, вследствие катастрофического сокращения реальных доходов.
Как отмечает в этой связи Ю.М. Лужков, «наше правительство добивается финансовой стабилизации, а не социальной устойчивости. Сокращает инфляцию, а не социальные диспропорции. Интересы человека в такой социально-экономической политике находятся где-то на периферии, уступая центральное место макроэкономическим виртуальностям. Концепция «минимального государства» продолжает торжествовать, несмотря на то, что создает угрозу дальнейшего падения уровня жизни, деградации и разрушения социальных отраслей экономики, роста социальной нестабильности»[21].
Заработная плата основной массы работников в России упала в 1990-е гг. до крайне низкого и зачастую недопустимого уровня, который не обеспечивает даже простое воспроизводство населения. Такое положение дел является одной из основных причин демографического кризиса России. Даже с учетом реального роста заработной платы на протяжении последних шести лет на конец 2006 г. она по своей покупательной способности достигла только 80–85 % предреформенной величины 1990 г..
Еще более удручающее положение наблюдается в пенсионном обеспечении. Для 40 % пенсионеров размер пенсий не превышает их прожиточный минимум, а покупательная способность пенсий на конец 2006 г. составляет всего 40–45 % к уровню 1990 г.
Содержанием проводимой государством экономической и социальной политики в период реформ 1990-х гг. явился курс на дерегулирование системы доходов населения, прежде всего системы заработной платы в частном секторе, минимизации социальных обязательств государства, применение принципов взаимной ответственности государства, бизнеса и граждан за материальное благополучие последних, введение элементов платности в сферах здравоохранения и образования. Последствиями такой политики стали резко возросшие проблемы занятости населения, утрата, в значительной степени, ранее существовавшей стабильности в доходах и социального положения, возникновение для значительного числа граждан непреодолимых трудностей в получении качественной медицинской помощи и образования.
Неоправданная по всем меркам дифференциация заработной платы приводит к недопустимому уровню расслоения населения. Как отмечают в этой связи известные отечественные ученые Лексин В.Н. и Швецов А.Н., во многом складывающаяся ситуация с резкой дифференциацией доходов населения объясняется доминированием в последние годы экспортно-сырьевой модели развития экономики России, которая воспроизводит в расширенном объеме «точечный» или «сегментный» рост отдельных подотраслей экономики и крупных мегаполисов, где концентрируется львиная доля финансовых ресурсов. Уже сегодня рост стоимостных параметров экономики на 65–75 % обеспечен деятельностью нескольких десятков крупных корпораций, расположенных не более чем в 150–200 населенных пунктах страны.
Более того, данная тенденция концентрации финансов, производства, социальной инфраструктуры при сложившейся сейчас структуре субъектов Российской Федерации и муниципальных образований будет носить характер нарастания в среднесрочной перспективе до 2008 г.: по душевому валовому региональному продукту – вдвое, по доходам населения – на 35–60 %, по бюджетной обеспеченности собственными доходами – на 70–80 %[22].
При сохранении нынешних тенденций функционирования экономики и дальнейшем усилении неравномерного («точечного» типа) развития производительных сил, наблюдающегося в стране в последние 15 лет, дифференциация заработной платы и доходов населения в ближайшие 5–6 лет возрастет еще на 40–60 %, что усилит антагонизм в обществе, приведет к появлению территориального пояса застойной бедности, где доля населения с доходами ниже прожиточного минимума будет составлять 35–40 % и более[23].
Ситуацию усугубляет крайне неблагоприятное внешнеполитическое влияние неолиберальных тенденций, которые получили широкое распространение в мировой политике в последние двадцать лет.
Неолиберальная политика весьма враждебно относится к государственным формам социальной поддержки населения (социального обеспечения и социальной помощи), рекомендует максимально сокращать роль государства в здравоохранении и образовании. Государственные программы, формирующие сетку безопасности населения, сводятся к минимуму.
В области налогов отдается приоритет плоской шкале налогообложения, которая получила применение и в России. Заявленной целью установления плоской шкалы подоходного налога в стране (в 2000 г.) было создание стимулов по более полному и открытому декларированию своих доходов и заработка работающими.
Но, как показывает анализ вопроса, объем собранных налогов практически не увеличился, в то время как значительная часть налогового бремени была снята с высокодоходных слоев населения, а относительная тяжесть налоговых платежей переложена на бедные и малообеспеченные слои[24]. В конечном итоге произошло увеличение неравенства доходов крайних децильных групп населения с 14 до 17 раз[25].
Другими словами: в стране наблюдается устойчивая тенденция увеличения дифференциации населения по доходам. Для групп с низкими доходами (примерно первых 4-е дециля) увеличение доходов в последние пять лет составило примерно 6–9% в год (т. е. ниже инфляции), а для групп с высокими доходами (верхние 4-е дециля) увеличение доходов составило примерно 23–47 % в год[26].
Главные пороки сегодняшней экономики России аргументированно раскрыты С. Меньшиковым: «В том виде, в каком наш капитализм сложился в последние десять с лишним лет, он не мог не стать олигархическим, т. е. перекошенным в сторону подавляющего господства узкой группы банковско-промышленных монополистических группировок. Отсюда неизбежно следуют две другие фундаментальные диспропорции: (1) перекос экономики в сторону сырьевых и топливных отраслей, ориентированных на внешний рынок и приносящих особо высокую сверхприбыль – ренту; и (2) непомерный перекос в распределении национального дохода в пользу валовой прибыли и в ущерб оплате труда, а это предполагает заведомую узость внутреннего рынка, нищету значительной части населения, имманентную неспособность экономики расти достаточно высокими темпами без специальных подпорок в виде благоприятных условий на внешнем рынке. Такая экономика находится в ловушке, выход из которой возможен только посредством коренной ломки ее олигархической структуры при активной роли государства»[27].
Как отмечает в этой связи американский ученый Дэвид Харви, основная задача неолиберального государства состоит в том, чтобы на его основе создать «благоприятный деловой климат» и оптимизировать условия для накопления капитала независимо от последствий этого для занятости или социального благополучия[28].
В этом состоит отличие от социал-демократического государства, которое отстаивает полную занятость и оптимизацию благосостояния всех его граждан, основываясь на поддержании достаточной и стабильной нормы накопления капитала.
Неолиберальное государство уделяет повышенное внимание приватизации государственной собственности, отдает приоритет частной собственности и считает дерегулирование экономической жизни единственным важным условием государственной политики. Отрасли экономики, которые прежде управлялись или регулировались государством (добыча и переработка природных ресурсов, включая нефть, газ, черные и цветные металлы, древесину, а также транспорт, телекоммуникации, предприятия коммунального обслуживания, жилье, образование), передаются частной сфере.
По мнению немецкого ученого Оскара Негта, такого эгоистического и демонстративного стремления к власти, какое наблюдается сегодня у владельцев капитала, история еще не знала. Основной причиной этому выступает постепенная утрата современным национальным государством его суверенитета и функциональности[29].
Бизнес начинает активно лоббировать свои интересы с помощью влияния при разработке и принятии законов, с выгодой для себя определять развитие государственной политики.
Неолиберальное государство проявляет особую заботу о финансовых институтах. Оно стремится не только облегчить распространение их влияния, но и любой ценой обеспечить неприкосновенность и платежеспособность финансовой системы. В случае конфликта между неприкосновенностью финансовой системы и благосостоянием населения неолиберальное государство выбирает первое.
Дерегулирование позволило финансовой системе стать одним из основных центров перераспределения, осуществляемого через спекуляцию, коррупцию, обман и воровство. Современная «технология» этих процессов – рейдерство.
Накручивание стоимости акций, пирамиды, запрограммированное разрушение активов через инфляцию, отделение активов с помощью слияния и поглощения компаний, рост долгового бремени, которое даже в развитых капиталистических странах приводит к увеличению долговой кабалы всего населения, изъятие активов (завладение пенсионными фондами и их разорение вследствие падения акций и краха корпораций), манипуляции с кредитами и акциями – все это стало основными чертами финансовой системы.
Идея о том, что рынок означает конкуренцию, все чаще опровергается массовыми примерами монополизации, централизации и интернационализации корпоративной и финансовой власти[30].
Как отмечает при этом Дэвид Харви, неолиберальное государство по своей сути антидемократично, хотя оно часто пытается скрывать этот факт. Поощряется правление элит, и в ущерб демократическому и парламентскому принятию решений растет стремление править при помощи правительственных постановлений и судебных решений[31].
Большинство западноевропейских стран сопротивлялись неолиберальному влиянию, которое активно насаждали США и Великобритания, находили возможность сохранить многое из своего социал-демократического наследия, ориентируясь на модели развития ФРГ, Франции и скандинавских стран. При этом можно с сожалением констатировать, что России противостоять последнему неолиберальному натиску должным образом не удалось.
Таким образом, сутью экономических реформ в России явилось первоначальное (в жесткой форме) накопление капитала, раздел государственной собственности, массовое обнищание большей части населения страны, преднамеренное затягивание с формированием цивилизованных институтов доходов и социальной защиты населения, государственного социального обеспечения и здравоохранения.
Формирование и реализация социальной политики зависит от политического устройства, уровня экономического развития, отношений вопросов собственности, культурных и духовных традиций, развитости структур гражданского общества, форм их взаимодействия с государственными органами.
Особое внимание при рассмотрении экономической политики, по мнению немецкого ученого Ойкена, следует уделять социальному обеспечению. «Потребность в обеспеченности является универсальной проблемой. Каждая эпоха обладала своей формой необеспеченности и неуверенности. Однако сегодня потребность в обеспеченности выросла в такой степени, какой не знала вся прежняя история человечества»[32].
Формирование структур гражданского общества должно опираться на разработанную и одобренную широкими кругами общественности доктрину новых взаимоотношений государства и общества, экономических и социальных субъектов, в соответствии с которой следует определить рамки и формы государственного регулирования экономики и поддержки социальной сферы.
Подобные доктрины были разработаны в развитых странах в середине ХХ столетия и нашли активное применение в адаптации рыночных экономик к социальным потребностям западного общества.
Кроме того, эти доктрины сыграли весомую роль в консолидации демократии и сплочении общества, обеспечили проведение эффективного курса на решение социальных проблем посредством регулирования заработной платы, формирования эффективных систем социального страхования, прогрессивного налога и бюджетного его перераспределения.
В этой связи России предстоит серьезная работа по разработке, публичному обсуждению и реализации национальной социальной доктрины, как ядра экономической политики.
1.3. Развитие «человеческого капитала» и повышение качества жизни населения – стратегические ориентиры для современной России
Анализ передового международного опыта свидетельствует о том, что формирование эффективной экономической и социальной политики достигается при существенном повышении человеческого капитала, качества жизни и качества трудовой жизни. Модель государства на индустриальном этапе с развитой системой социальной защиты населения во второй половине ХХ в. эволюционирует и преобразуется на постиндустриальном этапе в модель государства высокого качества жизни населения или как его официально провозгласили в конституциях ряда стран – в «социальное государство» или «государство всеобщего благосостояния».
Сутью категории «качества жизни» являются базовые условия жизнедеятельности людей, позволяющие на высоком уровне удовлетворять потребности в содержательном труде, отдыхе и культурных запросах, а также в сферах здравоохранения, образования и жилищных условий.
Высокое качество жизни – это требование времени, без него немыслимо движение вперед. Низкое качество жизни ограничивает раскрытие творческого потенциала людей. Они вынуждены концентрировать свои усилия на добывании «хлеба насущного», им – не до творчества.
Именно по этой причине промышленно развитые страны еще в 60-е годы XX в. взяли курс на создание условий по обеспечению высокого качества жизни для всего работающего населения и пенсионеров, и пошли они на этот шаг отнюдь не из филантропических побуждений, а потому, что это оказалось выгодно как для бизнеса, так и для правящей элиты, для экономического развития в целом. Перемещение приоритетов в обществе с удовлетворения элементарных физиологических потребностей к реализации достойной жизни позволяет удовлетворять на принципиально другом уровне как материальные, так и интеллектуальные и духовные потребности граждан, что является условием динамичного развития личности, общества и государства.
По оценкам Всемирного банка, проведенным по 192 странам, на долю физического капитала приходится около 16 % национального богатства, природного капитала – 20 %, человеческого – 64 %. Для России эта пропорция иная – 14, 72 и 14 %, т. е. в стране роль природных богатств является доминирующей. В таких промышленно развитых странах, как Германия, Япония и Швеция, доля человеческого капитала достигла 80 %[33]. Таким образом, экспертные оценки и экспериментальные расчеты свидетельствуют о том, что главным компонентом национального богатства в современных условиях должен быть человеческий капитал, а условием его накопления является высокое и все повышающиеся качество жизни.
Вложения в человеческий капитал превращаются в экономически выгодные проекты на национальном и корпоративном уровнях, а рост ценности человеческого труда становится определяющим фактором в повышении конкурентоспособности экономики и предпосылкой эффективных модернизационных проектов.
Исходя из такого подхода, высокое качество жизни предполагает высокие параметры качества трудовой жизни (по методологии Международной организации труда), высокое качество социальной сферы (здравоохранение, образование, жилье, общественный транспорт, культура и спорт) и высокое качество окружающей среды (здоровый воздух, безопасная вода и почва), а также безопасное санитарное состояние мест проживания человека.
Эти три компонента являются ядром структуры качества жизни. Так, качество трудовой жизни характеризует высокие стандарты жизнедеятельности работников и членов их семей: уровень благосостояния работников, достигаемый с помощью заработной платы, доступность качественных систем профессионального образования (переподготовки) и медицинской помощи, благоприятные условия производственной среды и содержания трудового процесса, позволяющие обеспечить удовлетворенность от трудовой деятельности и в конечном итоге – обеспечивать высокий профессиональный уровень (квалификацию) работников и их мотивацию на качественный труд.
Качество социальной жизни представляет собой характеристики качества жилищ и социальной сферы (здравоохранения, образования и культуры), доступности для людей предоставляемых им услуг, уровня социальной защиты населения (размеров пенсий и пособий), а также возможности оздоровления и реабилитации, занятия спортом и приобщения к культурным ценностям в публичных библиотеках, музеях и театрах.
Такая оценка качества жизни как научной категории, которая является базовой при проведении государственной социальной политики, в полной мере отвечает международным определениям данной категории. Так, классификация Европейской экономической комиссии ООН выделяет 8 групп показателей качества жизни, ставя на первое место здоровье, на второе – потребление, на третье – образование. В классификации ООН на первое место поставлено потребление продуктов питания, далее – состояние здоровья, уровень образования.
Другими словами: состояние сферы образования, здравоохранения, уровень потребления прочно вошли в научный и государственно-управленческий инструментарий промышленно развитых стран и международных специализированных организаций при оценке цивилизованности национальных социальных систем, призванных обеспечивать воспроизводство человеческих ресурсов на современном этапе.
Качество жизни, развитие человека и человеческий капитал – эти понятия составляют содержательную характеристику современных подходов к проблемам экономического роста и развития общества.
Понятие «человеческое развитие» было введено в широкое употребление международной организацией Программа развития ООН (ПРООН) в 1990 г.[34] Начиная с 1990 г. ПРООН издает ежегодные доклады о развитии человека. Каждый год доклады посвящались различным аспектам человеческого развития, представлялись новые концепции и подходы. При этом, «главной задачей всегда было обеспечение понимания того, что развитие должно служить интересам человека и расширению его возможностей как участника процесса развития»[35].
Концепция человеческого развития основывается на четырех основных принципах, отражающих производительность труда, равенство, устойчивость и расширение возможностей.
Производительность. Люди должны иметь возможность повышать производительность своего труда, полноценно участвовать в процессе формирования дохода и трудиться за достаточное и справедливое вознаграждение. Поэтому экономический рост является одной из составляющих моделей развития человеческого потенциала.
Равенство. Все люди изначально должны иметь равные возможности. Все барьеры, препятствующие обретению возможностей в экономической, социальной и политической жизни, должны быть ликвидированы, с тем, чтобы люди могли принимать участие в реализации этих возможностей и пользоваться их благами.
Устойчивость. Доступ к возможностям должен быть обеспечен не только нынешним, но и будущим поколениям.
Расширение возможностей. Развитие должно осуществляться усилиями людей и в интересах людей. Люди должны всемерно участвовать в процессе принятия решений и других процессах, определяющих их жизнь.
Основные условия для развития потенциала человека состоят в том, чтобы прожить долгую и здоровую жизнь, получить образование и обладать соответствующими ресурсами для обеспечения достойного жизненного уровня[36].
Другие элементы потенциала включают общественное и политическое участие в жизни общества. Например, в методологии оценки человеческого потенциала, разработанной ПРООН, выделены три критериальных основных жизненных показателя качества жизни – продолжительность жизни, уровень образования и уровень доходов (прежде всего – ВВП на душу населения), что нашло свое обобщенное выражение в таком интегральном показателе, как индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП). Он охватывает три измерения человеческого благосостояния: доходы, образование и здоровье. Считается, что ИРЧП является барометром перемен в благосостоянии человека и служит для сравнения прогресса, достигнутого в разных странах на различных этапах их общественного развития.
Следует отметить, что исполнительная власть хорошо осведомлена о существующих тенденциях в промышленно развитых странах по организации механизмов бюджетного перераспределения произведенного национального продукта. В этой связи финансовый блок Правительства России в 2002 г. выполнил косметическое улучшение внешних параметров социального бюджета с помощью перевода в федеральный бюджет величины единого социального налога (ЕСН), поступающего в конечном итоге в государственные внебюджетные фонды (а это около 7,0 % ВВП). Без зачета ЕСН через федеральный бюджет перераспределяется всего около 13 % ВВП, что в два раза меньше, чем в развитых странах.
Примечательно и то, что социальные бюджеты в большинстве промышленно развитых стран мирового сообщества, несмотря на регулярно проводимую политику критического пересмотра целесообразности тех или иных форм социальной поддержки населения и проводимую их «санацию», растут в абсолютных размерах, а во многих странах – и в относительных. Во многом это объясняется эффектом традиции и «устойчивого привыкания» населения к определенным формам социальной поддержки. Поэтому власть редко рискует кардинально уменьшать размеры социальной помощи.
Кроме того, возникает необходимость в новых видах социальной поддержки, что связывается с необходимостью обеспечения более высокого качества рабочей силы и переходом, по сути дела, на непрерывное образование и переподготовку кадров. Расширение «гибкости труда» и повышение масштабов миграционных потоков, вызвано старением населения и применением дополнительных форм и программ оздоровления, реабилитации пожилых работников и т. д.
Следует отметить, что в Российской Федерации доктрины качества жизни и человеческого потенциала еще не рассматриваются властными элитами с позиции практического применения. Недооценка важности социальной составляющей (как важнейшего условия экономического роста и гармонизированных трудовых отношений), характерная для советского периода, еще более усугубилась на этапе рыночной трансформации и смены общественного строя, что привело к обвальному снижению затрат на развитие человека, не обеспечивающих сегодня во многих сегментах и слоях населения даже простое его воспроизводство.
Состояние дел в этой сфере приводит к суженному воспроизводству населения с позиции демографии и снижению качества человеческого капитала. Для преодоления данных разрушительных тенденций потребуется не только существенный финансовый, но и временной ресурс, оцениваемый многими годами.
В последнее время наблюдается повышение интереса властных структур к повышению качества жизни населения. Однако, национальные крупномасштабные программы в этой сфере фактически еще не достигли стадии практической реализации, что приводит к весьма серьезным социальным последствиям. Так, в Российской Федерации индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), который, по сути дела, является результирующим критерием оценки качества жизни, за последние десять лет резко снизился – на 15 пунктов – и, прежде всего, из-за падения объемов ВВП, роста смертности и уменьшения продолжительности жизни[37].
Ожидаемая продолжительность жизни при рождении в Российской Федерации – одна из наиболее низких для промышленно развитых стран: 65 лет, по сравнению с 79 годами в Западной Европе. В 2003 г. ожидаемая продолжительность жизни для российских мужчин составила 59 лет и 72 года – для женщин, что является одним из самых широких разрывов (по признаку пола) в мире. При этом ожидаемая продолжительность жизни мужчин снизилась с 70 лет в середине 1980-х гг. на 11 лет и фактически остается на одном и том же низком уровне на протяжении ряда лет.
Среди непосредственных причин высокой смертности мужчин эксперты называют: высокий уровень сердечно-сосудистых заболеваний, что связывают с образом жизни и питания, ростом уровня психосоциального стресса, обусловленного реструктуризацией рынка труда, глубоким и продолжительным экономическим кризисом 1990-х гг. и демонтажем социальных гарантий занятости, устойчивого и приемлемого уровня заработка и пенсий, распространением инфекционных заболеваний, а также высоким уровнем производственного травматизма и насильственной смерти, которые принесла теневая экономика[38]. Как свидетельствуют прогнозные демографические оценки, если показатели смертности останутся на том же уровне, около 40 % сегодняшних пятнадцатилетних российских мужчин умрут до достижения ими 60 лет[39].
Сейчас Россия по ИРЧП занимает 62 место среди стран мирового сообщества[40] и этот показатель не растет[41].
Первым шагом по повышению качества жизни населения страны является задача преодоления бедности. Главным в решении стратегической задачи государства по преодолению бедности является обеспечение существенного роста доходов населения, увеличения минимального размера оплаты труда и базовой пенсии.
Особенностью государственной социальной политики в современных условиях является то, что она призвана не просто защитить человека от социальных рисков (утраты дохода в связи с болезнью, инвалидностью и старостью), но и предоставить доступ к качественным системам здравоохранения, профессионального образованию, к творческой трудовой деятельности и возможности участия в деятельности разнообразных структур гражданского общества. Тем самым демократическое, правовое и социальное государство создает пространство общественных возможностей, защищенных от произвола частной или государственно-авторитарной силы, от разрушающего влияния ситуативного перевеса сил на взаимоотношения социальных групп с противоположными интересами и устремлениями.
Эффективному выполнению государством социальных функций призваны содействовать структуры гражданского общества, что возможно с помощью активного участия большинства граждан в формировании и реализации социальной политики.
В качестве устойчивых признаков демократического, правового и социального государства выступают:
• доступность для всех членов общества к системам социальной поддержки, качественным систем здравоохранения, образования и трудовой деятельности;
• правовая природа социальной политики, закрепляющая обязанности государства, работодателей и работников в социальной сфере, т. е. обязанности действовать в интересах благосостояния (благоприятного социального положения) всех граждан и социальных групп;
• наличие развитой системы бюджетного регулирования и бюджетных выплат, позволяющих обеспечивать наряду с рыночными механизмами высокий уровень социальной защиты уязвимых слоев населения и равнодоступность граждан к базовым социальным гарантиям в сфере государственного здравоохранения, образования, социального обеспечения и трудовой деятельности;
• наличие государственных структур социальной защиты и принятие государством ответственности за достойный уровень благосостояния граждан, а также за создание условий для развертывание социальной активности граждан, общественных групп и общностей.
Характеристиками и инструментами данной модели государства служат:
• высокие расходы общества на заработную плату (4060 % ВВП);
• развитая система социальной защиты, расходы на которую составляют не менее 20–25 % ВВП;
• высокая доля социальных расходов в государственном бюджете на здравоохранение (7–9% ВВП) и образование (4–6% ВВП);
• развитые системы профессиональной подготовки, переподготовки и трудоустройства, недопущение высокого уровня безработицы, системная государственная деятельность по созданию новых рабочих мест.
В число задач данного типа государства входит:
• организация общественной жизни на основе гуманизма и права;
• определение стратегии социально-экономического развития общества;
• осуществление функций арбитра и контролера выполнения обязательств, имеющихся у других субъектов экономической и социальной жизни;
• разработка и реализация социального законодательства.
1.4. Основополагающие принципы и социальные ориентиры экономической политики государства
Основными принципами организации социально целесообразного порядка, обеспечивающего нормальное и поступательное развитие экономики, являются: социальная ответственность личности, государства, предпринимателей, институтов и структур гражданского общества за высокий уровень благосостояния граждан и качество их жизни, социальный гуманизм при обеспечении базовых прав человека, социальная солидарность разных слоев общества; всеобщее благо, как залог консолидации общества. Эти социальные принципы взаимоувязаны, что за счет органического единства может усиливать соответствующую гармонию рыночной экономики и социального государства.
Обычно в социально-политической традиции пользуются понятием социальной справедливости. Отдавая должное креативному потенциалу этой категории, приведшему к значительным достижениям в практике прогресса человечества, отметим и его принципиально уязвимые особенности. Главная из них – релятивизм понятия «справедливость». Каждый субъект общественных отношений имеет свои неотъемлемые интересы. К числу субъектов необходимо относить личность, группу, общество, государство. Аксиоматичен постулат о конфликте части интересов. Отсюда вытекает утверждение, что для каждого субъекта понятие справедливости становится производным от его интереса, а в случае конфликта – источником столкновения. Вместо пути к гармонизации подход, основанный на «справедливости», ведет к противостоянию. Именно отсюда вырастали концепции «гегемона», который только и знает, что такое справедливость. Или концепции либерального государства, не идущего дальше идеи «равенства возможностей», забывая при этом о наличествующем неравенстве стартовых и вообще «данных богом» человеку его индивидуальных возможностях.
Поэтому более инструментальным на взгляд авторов выступает принцип социального гуманизма. Он в своем базисе основан на признании равенства человеческого достоинства всех участников общественных отношений. Он дает количественную меру при решении проблем урегулирования конфликта интересов и, главное, что он определяет принципиальную недостижимость абсолютной справедливости.
Это означает, что «бог» (или для атеиста объективная реальность – природа) изначально несправедлива: одни родились пассионарными, умными и сильными и их возможности совсем иные, чем у более слабых и творчески обделенных. Простой принцип «социальной справедливости», что видно ярче всего на практике, выливается в уравниловку «Чтобы не было богатых!» и все стали бедными. И величайшая держава – СССР рухнула, проиграв прежде всего в совокупном национальном интеллекте и пассионарности.
Принцип же «социального гуманизма», основанный на представлении о равенстве человеческого достоинства не требует приравнивания достоинства к долларам, рублям или квадратным метрам. Для сильного он означает возможность свободы и самореализации, для слабого – социальной поддержки, для их отношений – взаимно уважительного перераспределения ресурсов, что в инструментальном выражении в государственном управлении порождает класс задач на оптимум, в которых критерий составляется как интегративный, включающий интересы всех членов общества. И таким образом политический управленец уходит с баррикад, от выявлений, что и почему «справедливо» и приходит к адаптивному оптимизационному управлению. Его же разрешительный и управленческий потенциал непременно богаче.
Поэтому более перспективно считать ядром естественного права принцип социального гуманизма, который выступает родоначальником нравственных критериев в организации гармоничных человеческих отношений:
– в отношениях между группами внутри общества;
– в отношениях между государством и личностью, государством и группами;
– в организации хозяйственной трудовой деятельности и отношениях работодателя и работника;
– в распределении результатов экономической деятельности, т. е. в бюджетно-налоговых процедурах.
Принцип солидарности означает взаимосвязанность и взаимную ответственность индивида и общества, общества и группы, суть которого состоит в понимании и высокой оценке личного достоинства и социального качества человека. Им определяется внутренняя структура общества, то, что его несет и держит. Этот принцип укоренен в глубочайших пластах человеческого бытия и стремления к социопсихологическому комфорту.
Считается, что типичные угрозы и социальные риски в жизнедеятельности населения целесообразно снижать усилиями организованных сообществ (ассоциаций, союзов, товариществ) при правовой организационной и экономической поддержке государства. В российском случае его специфическим отображением выступает принцип соборности.
В любом обществе его члены взаимосвязаны, а следовательно, должны отвечать друг за друга. Поэтому солидарность реализуется также в категории общего блага, которая помогает в реализации прав человека и его основных свобод: человеческого достоинства, выражаемого личной свободой и ответственностью перед самим собой, права на индивидуальность.
Поддержка, поощрение и защита этих ценностей составляет основу легитимности всех институтов права и осуществления властных полномочий государства, а также способствует созданию условий для гармоничного развития общества.
При этом свобода личности означает, что за человеком остается главная роль в устройстве своей жизни на основе персональной ответственности и личной предусмотрительности.
Сочетание принципов солидарности и личной ответственности позволяет преодолеть аргумент принципа индивидуализма в организации общественного устройства, который отрицает как социальную природу человека и рассматривает общество как механизм баланса отдельных интересов, так и коллективизм, который низводит человека исключительно до объекта экономических и политических процессов.
На соблюдение и реализацию принципа солидарности направлен принцип субсидиарности, который дополняет его с помощью разделения и разграничения компетенций. Заметим, что этот принцип рассматривается не как всеобщий и абсолютный, а как относительный.
Подразумевается, что общество для того и существует, чтобы оказывать в случае необходимости поддержку своим членам, предоставлять им преимущества и приносить пользу. При этом общество должно оказывать своему члену активную помощь и поддержку в том, чего он не может совершить самостоятельно, своими собственными силами и, напротив, оно не должно снимать с него трудностей, с которыми он может справиться сам, т. к. этим оно лишает его возможностей в результате собственных усилий приобрести умение и опыт по их разрешению.
Только там, где индивид, семья, община и т. д. не в состоянии должным образом выполнять обязанности, в их пользу должны выполнять соответствующие функции вышестоящие общественные или государственные структуры.
Государство помогает своим членам только в определенных пределах, делая акцент на развитии свободных ассоциаций людей, которые, как свидетельствует опыт, в большинстве случаев лучше решают стоящие перед ними задачи, чем это делают государственные органы.
Применительно к общественному устройству принцип относительной субсидиарности позволяет обеспечивать баланс основополагающих принципов функционирования социальных образований и государственных структур: солидарности и самоответственности, справедливости и общего блага.
Принципиальная установка на ответственность человеческой личности органично связана с ее достоинством, что увязывается не только с ответственностью человека за себя и свою семью, но и за нормальное состояние общества. С другой стороны, общество несет столь же высокие обязательства за содействие развитию личности, бережное отношение к ее индивидуальности.
Гармоничное отношение человека и общественных структур достигается на практике в солидарном сотрудничестве людей между собой и с первичными ячейками гражданского общества в таких базовых сферах жизнедеятельности как здравоохранение, воспитание и образование, социальное обеспечение, организованная (соседская и муниципальная) помощь одиноким престарелым и инвалидам, достигая, что именуется общим благом.
К числу базовых функций социального государства следует отнести формирование гражданского общества, т. е. создание в обществе и хозяйстве наряду с государственными негосударственных (общественных) субъектов.
В своей повседневной деятельности сотни и тысячи таких организаций ткут животворную ткань социального согласия в обществе, выполняя кропотливую работу по достижению консенсуса между работодателями и работниками, между государственными структурами и слоями общества, по сочетанию экономической эффективности и социального гуманизма на всех уровнях (центр, регионы, муниципалитеты, предприятия), помогают наиболее уязвимым слоям населения.
Использование данных принципов в реальной жизни имеет своей целью развитие личности и формирование активной позиции структур гражданского общества, укрепление государства и повышение его роли в создании общественных благ: безопасности граждан, доступности для граждан качественных систем трудовой деятельности, здравоохранения, образования, социального обеспечения, жилья, а также поддержки прогрессивных тенденций развития экономики.
На протяжении последних 50-ти лет, по мнению английского социолога Зигмунта Баумана, происходит возрастание неопределенности в жизни сообществ, возрастает дисбаланс в функционировании социальных структур, включающий в себя, помимо ощущения небезопасности, неуверенность и незащищенность людей. Даже если новые правила игры на рынке сулят подъем общего благосостояния страны, они делают расширение пропасти между участниками игры и всеми остальными, кто в ней не участвует, практически неизбежным[42].
Единственным средством решения проблем, возникающих в этой связи, З. Бауман считает целевое развитие и укрепление основ государства – благосостояния (welfare state), аргументируя это тем, что показатели человеческого общества должны измеряться качеством жизни слабейших его членов, которое выступает нравственным стандартом общества[43].