Часть 1
Сострадание, энергия и желание
Став просветленным, Будда прожил еще сорок лет. После того как закончились все его желания и исчезло эго, он прожил еще сорок лет в теле. Его не раз спрашивали: «Почему ты все еще в теле?» Когда дело сделано, надо уходить. Поведение Будды кажется нелогичным: зачем ему существовать в теле еще хотя бы мгновение после просветления? Когда нет желаний, разве тело может продолжать жить?
Необходимо понять глубинную суть желания. Когда желание исчезает, энергия, наполнявшая желание, остается, она не может исчезнуть. Желание – лишь форма энергии. Именно поэтому одно желание может превращаться в другое: гнев может стать сексом, секс – гневом. Секс может стать жадностью – поэтому когда вы видите очень жадного человека, знайте: он не очень сексуален. Если же человек непомерно жаден, то он совершенно не сексуален, в его жизни нет секса, потому что вся его энергия уходит в жадность. А если вы увидите очень сексуального человека, то непременно обнаружите, что он не жаден, так как на жадность энергии не остается. Человек, подавивший свою сексуальность, как правило, вспыльчив, его гнев всегда готов вырваться наружу. По его лицу и по глазам видно, что он гневлив. Вся его сексуальная энергия превратилась в гнев.
Вот почему так называемые монахи и садху всегда такие сердитые. Гнев проявляется в их походке, во взгляде. Их спокойствие – лишь тонкая оболочка; стоит их слегка задеть, и они тут же взорвутся гневом. Секс становится гневом. Это формы; жизнь – энергия.
Что происходит, когда исчезают все желания? Энергия не может исчезнуть, она неистребима. Спросите физиков – даже они скажут, что энергию невозможно уничтожить. Когда Гаутама Будда стал просветленным, в нем существовала определенная энергия. Прежде она питала секс, гнев, жадность и миллион других проявлений. Затем все эти формы исчезли, что же стало с энергией? Энергия не может прекратить свое существование, и, когда нет желаний, она теряет форму, но все равно продолжает существовать. Что с ней происходит? Энергия становится состраданием.
Вы не можете испытывать сострадание, потому что у вас нет энергии. Вся ваша энергия разделяется и распределяется на различные формы: иногда на секс, иногда на гнев, иногда на жадность. Сострадание – это не форма. Лишь когда исчезают все желания, энергия становится состраданием.
Сострадание невозможно культивировать. Оно возникает, когда у вас нет желаний. В момент исчезновения желаний вся ваша энергия переходит в сострадание. В сострадании энергия движется иначе. У желания есть мотивация, цель; сострадание не мотивировано, у него нет цели. Сострадание – это энергия, переливающаяся через край.
Сострадание – это зрелая любовь
Гаутама Будда стал первым мистиком, придавшим состраданию особое значение. Тем самым он положил начало новой эпохе. До него было достаточно только медитации, никто не подчеркивал важность сострадания, которое должно сопровождать медитацию. Медитация приносит просветление, расцвет, наивысшее самовыражение – что еще нужно? Для самого просветленного медитации вполне достаточно. Величайшая заслуга Будды состоит в том, что он учил, прежде всего, состраданию – и лишь потом медитации. Вначале необходимо развить в себе любовь, доброту и сострадание.
За этим кроется тайное знание. Если до просветления ваше сердце исполнено сострадания, то есть вероятность того, что после медитации вы поможете другим достичь такой же красоты, таких же высот и такого же празднования, каких достигли и вы. Благодаря Гаутаме Будде просветление становится заразительным.
Но если человек чувствует, что он вернулся домой, зачем ему беспокоиться о других? Будда впервые говорит о том, что просветление должно быть неэгоистичным. Более того, он говорит о том, что оно должно быть социальной ответственностью. Это кардинальное изменение точки зрения на просветление. Состраданию необходимо научиться прежде, чем произойдет просветление. Если не научиться ему заранее, то после просветления учиться будет нечему. Когда внутри возникает экстаз, тогда кажется, что даже сострадание может стать препятствием для радости, помехой для экстаза. Вот почему просветленных было много, а мастеров – мало.
Быть просветленным – еще не значит быть мастером. Быть мастером – значит испытывать бесконечное сострадание и чувство стыда оттого, что ты один входишь в удивительное пространство, открываемое просветлением. Мастер желает помочь всем тем, кто еще слеп, кто блуждает во тьме и бредет на ощупь. Для него помощь другим – это радость, а не помеха. В действительности, когда вы видите, как вокруг расцветают другие люди, и осознаете, что вы не одинокое цветущее дерево в высохшем лесу, ваш экстаз становится еще интенсивнее. Когда вместе с вами расцветает весь лес, ваша радость возрастает в тысячи раз; ваше просветление совершает революцию во всем мире.
Гаутама Будда не просто просветленный, он – просветленный революционер. Его забота о мире и людях безгранична. Наставляя своих учеников, он говорил: «Когда вы медитируете и чувствуете тишину, покой, а также переполняющую вас радость, не прячьте эти сокровища, подарите их всему миру. И не волнуйтесь: чем больше будете их отдавать, тем больше сможете их получать. Способность отдавать творит чудеса, стоит лишь понять, что, отдавая, вы ничего не теряете, а, наоборот, приобретаете еще больше. Но тот, кому чуждо сострадание, не знает секрета способности отдавать и делиться с другими».
Однажды один из учеников Гаутамы Будды, мирянин – он не был саньясином, но был очень предан Будде, – сказал: «Я сделаю все, что ты говоришь… За одним исключением. Я подарю всю свою радость, всю свою медитацию, все свои внутренние сокровища всему миру – за исключением моего соседа, потому что он отвратительный человек».
Соседи всегда враждуют. Будда сказал: «Тогда забудь про весь мир и подари все свои сокровища только своему соседу».
Ученик растерялся: «О чем ты говоришь?»
Будда сказал: «Если сможешь сделать подарок своему соседу, ты освободишься от враждебного отношения к людям».
Сострадание означает, что вы принимаете недостатки и слабости других людей и не ожидаете, что они будут вести себя как боги. Подобное ожидание жестоко: люди никогда не смогут вести себя как боги, и потеряют ваше уважение, кроме того, они сами перестанут себя уважать. Они станут калеками, их чувству собственного достоинства будет нанесен непоправимый ущерб.
Сострадание основывается на том, что вы признаете достоинство каждого человека, вы помогаете людям осознать, что произошедшее с вами может произойти и с ними, что нет безнадежных и никчемных людей, что просветление – это не то, что надо заслужить, а то, что является самой природой человека.
Но эти слова должен говорить просветленный– только в этом случае они вызовут доверие. Если они будут сказаны непросветленными учеными, им не поверят. Слово, произнесенное просветленным, начинает дышать, в нем начинает биться сердце. Оно становится живым и проникает прямо в ваше сердце – это не интеллектуальная гимнастика. У ученых все иначе. Они сами не уверены в том, что говорят и пишут. Они пребывают в такой же неуверенности, что и вы.
Гаутама Будда – одна из вех в эволюции сознания; его вклад колоссален. И самой важной составляющей его вклада является идея сострадания. Но вы должны помнить, что, сострадая, вы не становитесь выше – иначе вы все испортите, и сострадание превратится в махинации эго. Запомните, ваше сострадание не должно унижать другого человека, в противном случае оно перестанет быть состраданием: прикрываясь словами, вы будете наслаждаться унижением других.
Необходимо понять, чем на самом деле является сострадание. Сострадание – это любовь, достигшая своей зрелости. Обыкновенная любовь – ребячество, милая игра для подростков. Чем быстрее вы из нее вырастете, тем лучше, потому что такая любовь – слепая физиологическая сила. Она не имеет никакого отношения к духовному росту, именно поэтому все любовные связи приводят лишь к мучению и разочарованию. То, что было таким притягательным, волнующим, манящим, то, ради чего вы были готовы умереть… Вы и сейчас готовы умереть – только бы избавиться от этого.
Любовь – слепая сила. Счастливы лишь те влюбленные, которым не удалось овладеть друг другом. Все великие истории о любви рассказывают именно о таких влюбленных… Лейла и Меджнун, Ширин и Фархад, Сони и Махивал – эти три восточные истории о великой любви можно сравнить с историей о Ромео и Джульетте. Все эти влюбленные хотели быть вместе, но родители и общество препятствовали их союзу. Но думаю, что это пошло им на благо. Как только влюбленные женятся, любовь исчезает.
Меджнуну повезло, что ему не удалось добиться Лейлы. Что происходит, когда встречаются две слепые силы? Поскольку обе силы слепы и бессознательны, их встреча не может привести к великой гармонии. Результатом такой встречи может стать лишь борьба за власть, унижение и всевозможные конфликты.
Но когда страсть становится осознанной, энергия любви очищается и превращается в сострадание. Любовь всегда адресована одному человеку, и в ее основе лежит желание обладать этим человеком. Точно такое же желание испытывает и вторая сторона, в результате оба влюбленных оказываются в аду.
Сострадание никому не адресовано. Сострадание – это не взаимоотношения, это ваше бытие. Вы испытываете сострадание ко всему сущему – к деревьям, к птицам, к животным, к людям – безоговорочно, ничего не требуя взамен. Сострадание – это освобождение от слепой физиологии.
Пока вы не стали просветленными, вам необходимо внимательно следить за тем, чтобы ваша энергия любви не подавлялась. Все религии проповедуют подавление: они учат осуждать физиологические проявления любви. В результате вы подавляете энергию любви, а ведь она может быть трансформирована в сострадание!
Осуждение лишает возможности трансформации. Поэтому вашим святым неведомо сострадание, в их глазах вы не увидите и проблеска сострадания. Они черствы и бессердечны. Достаточно сутки прожить со святым, чтобы понять, что такое ад. Люди, наверно, догадываются об этом, поэтому, прикоснувшись к стопам святого, они немедленно убегают.
Один из величайших философов нашего века, Бертран Рассел, категорически заявил: «Если ад и рай существуют, я хочу отправиться в ад». Почему? Чтобы избежать встречи со святыми, ведь в раю полно этих мертвых, тупых, скучных святых. Вот Бертран Рассел и рассуждает: «Я не смог бы и минуты выдержать в такой компании. А представьте себе вечность в окружении этих трупов, не знающих ни любви, ни дружбы, ни отдыха!»
Святой остается святым семь дней в неделю. Ему нельзя даже один день, в воскресенье, побыть нормальным человеком. Нет, он чопорен постоянно, и со временем эта чопорность лишь растет.
Я одобряю выбор Бертрана Рассела отправиться в ад, потому что понимаю, что он имеет в виду. В аду вы увидите всех самых ярких людей мира: поэтов, художников, бунтарей, ученых, творческих личностей, танцоров, певцов, музыкантов. На самом деле ад должен быть раем, потому что рай – это сущий ад!
В мире все пошло не так, и причиной тому – подавление энергии любви. Будда призывает не подавлять энергию любви, но очищать ее посредством медитации. Таким образом, развиваясь, медитация очищает энергию любви и превращает ее в сострадание. В результате, к тому времени, когда медитация достигнет своего апогея и расцветет просветлением, созреет и сострадание. Просветленный человек обладает всей энергией мира, и он может позволить этой энергии перетекать через корни сострадания ко всем, кто готов ее воспринять. Только такой человек становится мастером.
Стать просветленным легко, стать мастером трудно, потому что для этого требуется медитация и сострадание. Медитация сама по себе дается легко, сострадание само по себе дается легко, но одновременное развитие и того, и другого – очень сложный процесс.
Просветленные, которые не делятся своим опытом, потому что не испытывают сострадания, не способствуют эволюции сознания на Земле. Они не повышают уровень развития человечества. Только мастера способны развивать сознание. Если у вас есть хоть малая толика сознания, вы этим обязаны тем немногочисленным мастерам, которые сохранили сострадание даже после просветления.
Вам это трудно понять… Но просветление настолько захватывает, что достигшие его обычно забывают обо всем на свете. Они настолько счастливы, что совершенно не способны думать о всех тех миллионах людей, которые на ощупь, сознательно или бессознательно, правильно или неправильно, но тоже идут к просветлению. Но если в момент просветления присутствует сострадание, забыть об этих людях невозможно. Именно в этот момент у вас есть то, что вы можете дать, то, чем вы можете поделиться. Возможность делиться – это такая радость! Через сострадание вы познали, что чем больше даешь, тем больше имеешь. Если вы сможете делиться и своим просветлением, вы увидите, что оно станет более насыщенным и многомерным, в нем будет больше жизни, больше празднования.
Просветление может быть одномерным – именно такое просветление происходит со многими людьми. Оно приносит им величайшее удовлетворение, и они исчезают в истоке всего сущего. Но просветление может быть и многомерным, оно может дать миру множество цветов. А вы в долгу перед миром, потому что вы – дети этой Земли.
Заратустра сказал: «Никогда не предавайте землю. Даже в зените славы не забывайте о земле: она ваша мать. И не забывайте о людях. Они могут чинить вам препятствия, быть вашими врагами. Возможно, они пытались вас убить, может быть, они вас уже распяли, забили до смерти камнями или отравили – все равно не забывайте их. Что бы они ни делали, они делали это бессознательно. Если вы не можете их простить, кто же их простит? Кроме того, простив их, вы сами станете несметно богатыми».
Постарайтесь не способствовать развитию в себе всего того, что противится состраданию. Такими противниками сострадания являются ревность, соперничество и стремление господствовать. Все эти проявления ослабляют его. Как только вы почувствуете, что ваше сострадание ослабевает, значит, вы делаете нечто, что идет с ним вразрез. Вы можете отравить свое сострадание глупостями, которые не дадут вам ничего, кроме волнений, мучений, борьбы и пустой траты бесконечно драгоценной жизни.
Есть один замечательный анекдот:
Пэдди вернулся домой на час раньше, чем обычно, и обнаружил, что его жена лежит в постели совершенно голая. Когда он спросил о причине, она объяснила: «В знак протеста: из-за того, что мне нечего носить». Пэдди распахнул дверь шкафа: «Ну что за глупости, – сказал он. – Посмотри сюда. Вот и желтое платье, и красное, и ситцевое, и брючный костюм… Привет, Билл! И зеленое платье…»
Вот что такое сострадание! Сострадание к жене, к Биллу. Ни ревности, ни драки, просто: «Привет, Билл! Как дела?» – и продолжает перебирать платья. Он даже не спрашивает: «Что ты делаешь в моем шкафу?»
Сострадание – это понимание. Это самое тонкое понимание, на которое только способен человек.
Сострадающего человека не должны волновать пустяки, происходящие каждую минуту в нашей жизни. Только в этом случае, косвенно, вы сможете помочь своей энергии сострадания накапливаться, кристаллизоваться, становиться сильнее и расти вместе с медитацией. И тогда, в тот день, когда наступит момент блаженства, когда вы наполнитесь светом, у вас будет, по крайней мере, один товарищ – сострадание. И ваша жизнь тотчас же изменится: вы будете обладать таким богатством, что сможете осчастливить весь мир.
Несмотря на то, что Гаутама Будда постоянно настаивал на сострадании, в конце концов, он был вынужден разделить своих учеников на две категории. Первую категорию он назвал архаты: просветленные, не знающие сострадания. Они вложили всю свою энергию в медитацию, но не вняли призывам Будды к состраданию. Вторую категорию он назвал бодхисатвы: просветленные, исполненные сострадания. Они восприняли учение Будды о сострадании и не спешат на тот берег, желая задержаться на этом берегу со всеми его трудностями, чтобы помочь людям. Их корабль прибыл, и капитан говорит им: «Не теряйте времени даром, вас ждут на том берегу, на берегу, который вы искали всю свою жизнь». Но они убеждают капитана подождать, чтобы успеть поделиться своей радостью и мудростью, своим светом и своей любовью с теми, кто ищет того же. Зов с того берега вселяет в них уверенность: «Да, тот берег действительно существует, и, когда ты готов, приплывает корабль и отвозит тебя туда. На том берегу – пристанище бессмертных, там нет горя, жизнь там – вечная песня и танец. Но, прежде чем я покину этот мир, позвольте мне хотя бы намекнуть людям об этом».
И мастера всеми способами стараются ухватиться за что-нибудь, чтобы их не унесло на тот берег. Будда считал, что сострадание больше всего подходит для этой цели, потому что, в конечном счете, сострадание – это тоже желание. Идея помощи другому – это желание, и пока вы держитесь за него, вас не унесет на тот берег. Это очень тонкая ниточка, связывающая вас с этим миром. Все цепи разорваны, осталась лишь тоненькая ниточка любви. Будда призывает держаться за эту ниточку до последнего и, пока есть люди, нуждающиеся в помощи, помогать им.
Ваше просветление не должно быть эгоистичным, оно не должно быть только вашим, вы должны поделиться им с как можно большим количеством людей. Только так можно повысить уровень сознания на Земле, которая дала вам жизнь, которая дала вам шанс просветлеть.
Пришло время отблагодарить Землю. И хотя нельзя сполна воздать ей за все, что она вам дала, дайте ей хотя бы два цветка в знак благодарности.
Медитация – цветок, сострадание – благоухание
Медитация – это цветок, а сострадание – его благоухание.
Все происходит именно так. Цветок расцветает, и его благоухание разносится ветром во все стороны. Но основное – это цветение цветка.
В человеке также заложен потенциал цветения. До тех пор, пока внутренняя сущность человека не расцветет, благоухание сострадания невозможно. В сострадании нельзя упражняться. Сострадание – это не дисциплина. Им нельзя управлять. Оно выше вас. Если вы медитируете, то однажды наступает день, когда вы осознаете новое, совершенно незнакомое явление: из вашего существа исходит сострадание ко всему сущему. Ни на что не направленное, никому не адресованное, оно струится во все стороны и распространяется на все сущее.
Без медитации энергия остается страстью, посредством медитации эта же энергия превращается в сострадание. Страсть и сострадание – это не две разные энергии, это одна и та же энергия. Проходя через медитацию, энергия трансформируется, преобразуется и становится качественно другой. Страсть направлена вниз, сострадание – вверх; страсть выражается желанием, сострадание – отсутствием желания; страсть – это занятие, отвлекающее от невзгод, сострадание – это празднование, танец достижения, реализации… Вы настолько самореализованы, что можете делиться с другими. Вы выполнили свое предназначение, которое носили в себе тысячелетиями как нереализованный потенциал, как нераспустившийся бутон. Теперь он расцвел и танцует. Вы достигли конечной цели, вы реализовали свой потенциал, больше не к чему стремиться, некуда идти, нечего делать.
Что теперь происходит с вашей энергией? Вы начинаете ею делиться. Энергия, которая прежде двигалась в темных пластах страсти, теперь светлыми лучами, без примеси желаний и обусловленности, возносится вверх. Она не искажена мотивацией, поэтому я называю ее благоуханием. Цветок ограничен: он раб корней. Благоухание совершенно свободно. Оно летает на крыльях ветра, оно не привязано к земле.
Медитация – это цветок. У нее есть корни. Она существует внутри вас. Как только возникает сострадание, она теряет корни и приходит в движение. Будда исчез, но его сострадание осталось. Рано или поздно цветок умирает, – он часть земли, и прах возвращается к праху, – но благоухание, которое он испускал, остается навсегда. Будда ушел, Иисус ушел, но их благоухание осталось. Их сострадание все еще здесь, и все, кто откроется ему, мгновенно почувствуют его воздействие: оно их взволнует и побудит к новому путешествию, к новому паломничеству.
Сострадание не ограничивается цветком: оно исходит от цветка, но не принадлежит ему. В действительности, оно исходит свыше и проходит через цветок, цветок – это всего лишь канал. Сострадание не может возникнуть без цветка, цветок – необходимая стадия его проявления, но оно не принадлежит цветку. Как только цветок распускается, сострадание выпускается на волю.
Постарайтесь глубоко понять эту особенность сострадания, иначе, превратно ее истолковав, вы начнете практиковать сострадание, но тогда оно не будет истинным благоуханием. Практикуемое сострадание – это та же страсть, но под другим названием. Это все та же загрязненная желанием, испорченная мотивацией энергия, которая может представлять собой большую опасность для других людей, поскольку от имени сострадания вы можете разрушать и насаждать рабскую зависимость. Это не сострадание, и, если вы его практикуете, вы ведете себя неестественно, формально – по сути, лицемерно.
Первое, что нужно запомнить, – это то, что сострадание невозможно практиковать. Это то, что не поняли последователи всех великих духовных учителей. Будда достиг сострадания посредством медитации – теперь буддисты практикуют сострадание. Иисус достиг сострадания посредством медитации – теперь христиане, христианские миссионеры практикуют любовь, сострадание, служение человечеству. Однако, как показывает жизнь, их сострадание приносит в мир лишь разрушения. Оно провоцирует войны и губит миллионы людей. В конечном итоге такое сострадание лишает христиан свободы.
Истинное сострадание освобождает, дает свободу, но такое сострадание должно прийти через медитацию, у него нет иного пути. Будда сказал, что сострадание – побочный продукт, следствие. Невозможно сразу получить следствие, нужно действовать и породить причину, тогда появится и следствие. Таким образом, если вы действительно хотите понять, что такое сострадание, вы должны понять, что такое медитация. Забудьте о сострадании, оно придет само по себе.
Постарайтесь понять, что такое медитация. Сострадание может стать критерием правильности медитации. Если медитация была правильной, обязательно появится сострадание; это естественный процесс: оно возникнет, словно тень. Если медитация была неправильной, сострадание не появится. Таким образом, сострадание может служить критерием правильности медитации. А медитация действительно может быть неправильной. У людей сложилось ошибочное представление, что все медитативные техники правильные. Это не так. Медитативные техники могут быть неверными. Например, любая медитативная техника, вводящая вас в глубокую концентрацию, не правильна – она не приведет к состраданию. Вместо того чтобы стать открытыми, вы постепенно станете еще более закрытыми. Если вы будете сужать свое сознание, концентрируясь на чем-то одном, исключая все остальное существование и фокусируясь на одной его точке, в вас будет появляться все больше и больше напряжения. По-английски «внимание» – «attention», что значит «at-tension», то есть «в напряжении». Концентрация, само звучание этого слова, дает ощущение напряжения.
Концентрация может быть полезной, но она не является медитацией. Концентрация необходима в научной работе, в научном исследовании, в научной лаборатории. Там вы сосредотачиваетесь на одной проблеме, исключив все остальное – причем настолько сильно, что практически забываете обо всем остальном мире. Теперь ваш мир – это исследуемая проблема. Вот почему ученые становятся рассеянными. Люди, которые слишком много концентрируются, всегда становятся рассеянными, потому что не знают, как оставаться открытыми всему миру.
Я как-то прочел один анекдот:
– Я принес вам лягушку, – сообщил профессор зоологии классу, радостно улыбаясь. – Она прямо из пруда. Мы сможем изучить ее внешний вид и затем препарировать.
Он осторожно развернул сверток, который принес, и обнаружил внутри старательно приготовленный бутерброд с ветчиной. Милейший профессор изумленно уставился на бутерброд.
– Как странно! – воскликнул он. – Я точно помню, что съел свой ланч.
Такое постоянно происходит с учеными. Они сосредотачиваются на чем-то одном, и их ум сужается. Конечно, от суженного ума тоже есть польза: он становится более проницательным, словно острая игла, и попадает прямо в точку, но упускает все великолепие жизни вокруг.
Будда – человек не концентрации, но осознанности. Он не пытался сузить свое сознание, наоборот, он старался разрушить все барьеры, чтобы оно полностью стало доступно существованию. Смотрите – существование синхронно. Я говорю, и одновременно слышится шум уличного движения. Поезд, птицы, ветер, шумящий в деревьях, – настоящий момент вбирает в себя все сущее. Вы слушаете меня, я говорю с вами, параллельно происходит миллион других вещей – существование необычайно богато.
Концентрация делает вас односторонними и достается дорогой ценой: девяносто девять процентов жизни остается без внимания. Если вы решаете математическую задачу, вы не можете слушать пение птиц – они отвлекают. Играющие вокруг дети, лающие на улице собаки – все будет вас отвлекать. Стремясь к концентрации, люди пытаются убежать от жизни: они отправляются в Гималаи, укрываются в пещере, уединяются, чтобы сконцентрироваться на Боге. Но Бог не объект. Бог – это целостность существования, это настоящий момент. Бог – это полнота. Поэтому наука никогда не сможет постичь Бога. Методом науки является концентрация, но посредством этого метода она никогда не познает божественное.
Наука лишь может узнавать все больше и больше мельчайших подробностей о мире. Вначале считалось, что самой маленькой частицей является молекула, затем она была разделена. После чего стала известна частица еще меньше – атом. Затем методы концентрации и его разделили. Теперь есть электроны, протоны, нейтроны – рано или поздно и они будут разделены. Наука движется от малого к меньшему, а о большем, о бесконечном совершенно забывает. Ради части она пренебрегает целым. При помощи концентрации наука никогда не постигнет божественное. Поэтому, когда ко мне приходят люди и говорят: «Ошо, научи нас концентрации, мы хотим познать божественное», – я недоумеваю. Они не понимают суть поиска.
Наука сосредотачивается на части, поиск направлен на целое. Религиозность – это одновременность; ее объектом является целое. Чтобы познать целое, необходимо иметь сознание, открытое со всех сторон – не ограниченное, не стоящее в окне, иначе оконная рама становится рамками существования. Стоять под солнцем на открытом воздухе – вот что такое медитация. У медитации нет рамок, нет рамы, она – не окно, она – дверь. Медитация – это не концентрация, не внимание; медитация – это осознание.
Так что же делать? Мантры и трансцендентальная медитация не помогут. Трансцендентальная медитация стала очень популярной в Америке благодаря объективному подходу, благодаря ученому уму. Это единственная медитативная техника, поддающаяся научному исследованию. Это концентрация, а не медитация, поэтому она и доступна научному уму. ТМ активно изучалась в университетах, в лабораториях, ее исследовали психологи, потому что она не является медитацией. ТМ – это концентрация, метод концентрации; она из той же категории, что и научная концентрация, они связаны друг с другом. Однако она не имеет ничего общего с медитацией. Медитация настолько безгранична, настолько бесконечна, что ее невозможно подвергнуть научному исследованию. Только сострадание может продемонстрировать, достиг человек успеха в медитации или нет. Альфа-волны не помогут, поскольку принадлежат уму, медитация же не подвластна уму, медитация – это нечто, находящееся за пределами ума.
Итак, позвольте сказать вам самое главное о медитации. Во-первых, медитация – это не концентрация, а расслабление: нужно просто расслабиться. Чем больше вы расслабляетесь, тем больше чувствуете себя открытыми, уязвимыми. Вы становитесь более восприимчивыми, более гибкими, и внезапно в вас начинает проникать существование. Вы уже не монолитный камень, в вас появились отверстия. Расслабление означает, что вы позволяете себе впасть в состояние неделания – если вы что-то делаете, напряжение остается. Расслабление – это состояние неделания. Вы просто расслабляетесь и наслаждаетесь ощущением расслабления. Расслабьтесь, закройте глаза и слушайте все, что происходит вокруг. Ничто не должно восприниматься как нечто, мешающее вам и отвлекающее внимание. Как только почувствуете, что вам что-то мешает, вы отвергнете божественное. В данный момент оно пришло к вам в и виде птички. Не отворачивайтесь от него! Божественное постучало в вашу дверь в виде птицы. В другой раз оно придет в виде лая собаки, плача ребенка или смеха сумасшедшего. Не отрицайте его, не отвергайте.
Принимайте – если вы отрицаете, вы напрягаетесь. Любое отрицание создает напряжение. Принимайте. Если хотите расслабиться, принимайте. Принимайте все, что происходит вокруг, пусть оно станет для вас единым органичным целым. Оно таким и является – известно вам это или нет, но все взаимосвязано. Эти птицы, деревья, это небо, солнце, земля, вы, я – все взаимосвязано. Все является единым органичным целым. Если исчезнет солнце, исчезнут деревья; если исчезнут деревья, исчезнут птицы; если птицы и деревья исчезнут, исчезнете вы. Это экология. Все тесно связано друг с другом. Поэтому ничего не отрицайте – как только вы что-либо отрицаете, вы отрицаете нечто в себе самих. Если вы отрицаете этих поющих птиц, вы отрицаете нечто внутри себя.
Если вы отрицаете, если чувствуете, что вам что-то мешает, если вы сердитесь, вы отвергаете нечто внутри себя. Снова послушайте птиц, теперь без чувства, что они вам мешают, без гнева, и вы внезапно услышите, как откликается ваша внутренняя птица. В этот момент птицы перестанут быть посторонними, вторгающимися в ваше внутреннее пространство, – все сущее вдруг станет одной семьей. Оно таким и является, и я называю религиозным того, кто понял, что все сущее – одна семья. Такой человек может не ходить в церковь, не молиться в храме, в мечети или в гурудваре – это неважно, это не имеет значения. Если ходите в храм – хорошо, если нет – еще лучше. Тот, кто понял, что все сущее является единым органичным целым, постоянно находится в храме, он постоянно созерцает божественное.
Но если вы твердите какую-нибудь глупую мантру, вы будете думать, что птицы глупые. Если вы про себя повторяете какую-нибудь чепуху или думаете о каких-то пустяках, – можете называть это философией или религией, – то птицы будут вам мешать. На самом деле их звуки божественны. Птицы ничего не говорят, они просто переполняются наслаждением. Их песня не значит ничего, кроме того, что энергия в них переливается через край. Они хотят поделиться ею с существованием, с деревьями, цветами, с вами. Им нечего сказать, они просто есть.
Если вы расслабляетесь, вы принимаете; принятие существования – это единственный способ расслабиться. Если вы беспокоитесь по пустякам, причиной беспокойства на самом деле являются не сами пустяки, а ваше отношение к ним. Молча сядьте, слушайте все, что происходит вокруг, и расслабьтесь. Принимайте, расслабьтесь – и вы внезапно почувствуете, что внутри вас поднимается мощная энергия. Ощущение этой энергии скажется, в первую очередь, на вашем дыхании: вы начнете глубже дышать. Обычно ваше дыхание поверхностно, и если порой вы пытаетесь сделать глубокий вдох, начав, к примеру, заниматься йогой и делать дыхательные практики, вы напрягаетесь, делаете усилие. Усилие не нужно. Просто принимайте жизнь, расслабьтесь, и вы вдруг почувствуете, что ваше дыхание стало глубже. Расслабьтесь еще больше, и дыхание станет еще глубже. Оно станет медленным, ритмичным; оно начнет доставлять вам наслаждение. Тогда вы поймете, что дыхание является мостом между вами и единым целым.
Наблюдайте. Ничего не делайте. Когда я говорю «наблюдайте», не старайтесь наблюдать, иначе вы снова станете напряженными и начнете фокусировать свое внимание на дыхании. Просто расслабьтесь, оставайтесь расслабленными, спокойными, и наблюдайте… Что еще остается делать? Вы здесь, ничего не нужно делать, вы все принимаете, ничего не отрицаете, нет ни борьбы, ни конфликта, вы глубоко дышите. Что делать? Просто наблюдать. Запомните, надо просто наблюдать, наблюдать без усилий. Это то, что Будда назвал випассана – наблюдение за дыханием, осознание дыхания. Или сатипаттхана – вспоминание и осознание жизненной энергии, которая движется в дыхании. Не старайтесь делать глубокие вдохи, не старайтесь вдыхать и выдыхать, ничего не делайте. Просто расслабьтесь, пусть ваше дыхание будет естественным, пусть вдохи и выдохи совершаются сами по себе – и вам многое откроется.
Во-первых, вы поймете, что дышать можно двумя способами, потому что дыхание – это мост, на одном конце которого находитесь вы, а на другом – существование. Таким образом, рассматривать дыхание можно с двух сторон. С одной стороны, дыхание – это произвольный процесс. Если хотите сделать глубокий вдох, делаете глубокий вдох; если хотите сделать глубокий выдох, делаете глубокий выдох. Вы можете управлять своим дыханием. Один его конец соединен с вами. Но если вы ничего не делаете, дыхание происходит само по себе. Вам не нужно ничего делать, оно все равно происходит – то есть дыхание является также и непроизвольным процессом.
Другой конец дыхания соединен с самим существованием. Можно думать, что вы дышите существованием, и можно думать наоборот: существование дышит вами. Постарайтесь воспринимать дыхание со второй точки зрения, и это приведет вас к глубокому расслаблению. Не вы дышите, это существование дышит вами. Гештальт меняется, и дыхание происходит само по себе. Если вы продолжаете принимать все, что вас окружает, и все больше и больше расслабляться, то вы внезапно осознаете, что не вы делаете вдохи и выдохи – они происходят сами по себе. И так грациозно, так ритмично, с таким достоинством! Кто это делает? Это существование дышит вами. Оно входит в вас и выходит. Каждое мгновение оно освежает и оживляет вас – снова и снова.
Внезапно вы начинаете воспринимать дыхание как нечто, происходящее само по себе… Именно так и развивается медитация. Вы можете медитировать где угодно, даже на рынке, ведь шум тоже божественен. Если вслушаться, то даже в шуме рынка можно услышать определенную гармонию. И тогда шум перестает вам мешать. Если внутри вас тишина, вы сможете многое почувствовать: вокруг вас движутся колоссальные волны энергии. Как только вы начнете принимать, вы сможете почувствовать эти волны где угодно.
Сама по себе птица не важна, но, вслушиваясь в ее пение, вы почувствуете нечто удивительно величественное, священное, светозарное, таинственное. Вокруг вас постоянно происходят чудеса, но вы их не замечаете.
Как только в вас возникнет медитация, и вы войдете в ритм существования, как следствие в вас появится и сострадание. Вы вдруг почувствуете, что любите все и вся. Другой больше не является другим, отдельным от вас – вы живете и в другом. И дерево – это больше не просто «то дерево». Теперь это дерево, с которым вас тоже связывают некие невидимые нити. Все вокруг взаимосвязано. Касаясь травинки, вы одновременно прикасаетесь к звездам, ведь все связано друг с другом. Иначе и быть не может. Существование органично. Оно является единым целым. Существование – это единство.
Поскольку мы этого не осознаем, мы не видим, что мы сами с собой делаем. Что-то случается, и затем вдруг начинает происходить нечто, что, казалось бы, никак не связано со случившимся ранее.
Буквально на днях я прочел кое-что о запахе. Человечество практически утратило обоняние, способность к восприятию запахов. У животных эта способность очень сильно развита. Лошадь может чуять запах за километры. Нюх собаки гораздо тоньше, чем обоняние человека. По запаху собака может безошибочно определить приближение своего хозяина. Собака сможет узнать запах своего хозяина даже спустя многие годы. Человек же совсем забыл запахи.
Что случилось с человеческим обонянием? Какая беда его постигла? Вроде бы нет причин подавлять обоняние. Ни в одной культуре оно сознательно не подавлялось, но все же оказалось подавленным. Это произошло из-за секса. В настоящее время все человечество живет с глубоко подавленной сексуальностью, а запах связан с сексом. Прежде чем совершить половой акт, собака обязательно обнюхает своего партнера и, если не почует внутреннюю гармонию между телами, совокупляться не станет. Если запах подходит, собака знает, что тела гармонируют друг с другом и смогут слиться в единой песне – хотя бы на мгновение возникнет единение.
Поскольку во всем мире секс подавлялся, обоняние тоже стало подавляться. Само слово приобрело негативную окраску. Если я спрошу у вас: «Вы слышите?» – или: «Вы видите?», – вы не обидитесь. Если я спрошу: «Вы пахнете?», – вы, казалось бы, тоже не должны обижаться, потому что это вопрос такого же порядка. Обладание запахом и обоняние – это свойство аналогичное зрению и слуху. Когда я спрашиваю: «Вы пахнете?», – вы обижаетесь, потому что совершенно забыли, что это вопрос о вашем свойстве, а не осуждение.
Есть одна знаменитая история про английского мыслителя, доктора Джонса.
Однажды в дилижанс, на котором он ехал, вошла дама.
– Сэр, вы пахнете! – сказала она доктору Джонсу.
На что тот, будучи филологом, ответил:
– Нет, мадам. Это вы пахнете. Я воняю!
Обладание запахом – это свойство. «Вы пахнете. Я воняю». С точки зрения языка он прав. Так и должно быть, если следовать правилам языка. Но само слово «пахнуть» обрело осуждающий оттенок. Что случилось с запахом и обонянием? Как только вы начинаете подавлять секс, подавляется и обоняние. Это чувство совершенно ущербно, а если ущербно одно из пяти чувств, то ущербна одна пятая часть мозга. Каждому из пяти чувств, свойственных человеку, соответствует определенная область мозга. Одна пятая вашего мозга искалечена, а вы даже не знаете об этом. Это означает, что искалечена одна пятая часть вашей жизни. Это потрясающий вывод. Стоит коснуться чего-то малого, и это отразится на всем вокруг.
Из-за подавления секса подавляется обоняние, а дыхание становится поверхностным, потому что глубокое дыхание посылает определенные сигналы сексуальному центру. Люди приходят ко мне и говорят: «Если мы дышим как следует, мы чувствуем себя более сексуальными». Когда вы занимаетесь любовью со своим партнером, ваше дыхание становится очень глубоким. Если вы будете дышать неглубоко, вы не сможете достичь оргазма. Дыхание достигает самых глубин сексуального центра, оно шлет ему сигнал извне. Из-за подавления секса и дыхания люди потеряли способность к медитации. Теперь взгляните на все вместе – что мы наделали! Подавляя секс, мы подавили дыхание, а дыхание – это единственный мост между вами и существованием.
Гурджиев прав: он говорит, что почти все религии ведут себя так, будто они против Бога. Они говорят о Боге, но на самом деле выступают против божественного. Их поведение направлено против Бога. Теперь, когда дыхание подавлено, мост разрушен. Вы можете дышать только поверхностно – вы никогда не углубляетесь, а если вы не можете углубиться в себя, вы не способны углубиться в существование.
Согласно Будде, в основе всего лежит дыхание. Глубокое, расслабленное, осознанное дыхание дает вам удивительную тишину и расслабление: постепенно вы просто таете, растворяетесь и исчезаете. Вы перестаете быть отдельным островом и начинаете вибрировать со всем существованием. Вы уже не отдельная нота, а часть всей симфонии. В этот момент рождается сострадание.
Сострадание возникает лишь тогда, когда вы осознаете свою связь со всеми людьми. Оно возникает лишь тогда, когда вы видите, что вы – часть всех, и все являются частью вас. Никто не обособлен. Когда рассеивается иллюзия обособленности, возникает сострадание. Сострадание – это не дисциплина.
Среди человеческих взаимоотношений отношения между матерью и ребенком ближе всего к состраданию. Люди называют эти отношения любовью, но их не стоило бы так называть. Они больше похожи на сострадание, чем на любовь, потому что в них нет страсти. Любовь матери к своему ребенку ближе всего к состраданию. Почему? Потому что мать познала ребенка в себе, он был частью ее существа. Она познала ребенка как часть себя, и даже если ребенок рождается и вырастает, мать продолжает чувствовать с ним тонкую связь. Если ребенок заболевает, мать мгновенно чувствует это, даже если их разделяют тысячи километров. Не осознавая, что именно происходит, она впадает в уныние; она может не осознавать, что ее ребенок страдает, но страдает сама. Она пытается найти рациональное объяснение своему страданию: проблемы с желудком, головная боль и т. п. Однако сейчас глубинная психология говорит о том, что между матерью и ребенком существует тонкая энергетическая связь, поскольку они продолжают вибрировать на одной энергетической волне.
Между матерью и ребенком телепатия осуществляется легче, чем между другими людьми. Близнецам телепатия тоже легче дается. В советской России было проведено много экспериментов в области телепатии, естественно, не ради духовных исканий – русские хотели выяснить, можно ли использовать телепатию в военных целях. Они установили, что близнецы способны к телепатии. Если один из близнецов простужается, простужается и другой, даже если их разделяют тысячи километров. Они вибрируют на одной волне и подвергаются одному и тому же воздействию. Это происходит потому, что они жили в одной утробе, будучи частью друг друга; они сосуществовали в материнском лоне.
Чувство, которое мать испытывает к своему ребенку, больше похоже на сострадание, потому что она воспринимает ребенка как часть себя.
Я как-то прочел одну забавную историю:
Во время предварительной инспекции лагеря бойскаутов директор обнаружил огромный зонт, спрятанный в постельных принадлежностях одного малыша. Зонт явно не входил в перечень вещей, необходимых бойскаутам. Директор попросил мальчика объясниться. Новобранец ловко выкрутился из ситуации, спросив: «Сэр, у вас когда-нибудь была мать?»
Мать – это сострадание; мать – это чувство к другому, подобное чувству, испытываемому к самому себе. Когда человек глубоко погружается в медитацию и достигает просветления, он становится матерью. Будда – скорее мать, нежели отец. Ассоциация, существующая в христианстве со словом «отец», лишена глубокого смысла и красоты. Называть божественное «отцом» – это проявление мужского шовинизма. Если Бог существует, он может быть только матерью, и никак не отцом. «Отец» – это социальная роль. В природе отца как такового не существует. Если спросите лингвистов, они вам скажут, что слово «дядя» возникло раньше, чем «отец». Вначале появились дяди, потому что никто не знал, кто был отцом ребенка. Как только была утверждена частная собственность и брак стал одной из ее форм, в жизни человека возник социальный институт отцовства. Этот институт чрезвычайно хрупок и может исчезнуть в любой момент. Если изменится общество, институт отцовства может исчезнуть, как исчезли многие другие. Но мать останется. Мать – это естественное явление.
На Востоке во многих традициях Бог называется матерью. Такой подход более уместен. Посмотрите на Будду – его лицо больше похоже на женское, чем на мужское. Именно поэтому он не изображается с бородой и усами. Махавира, Будда, Кришна, Рама – вы никогда не увидите на их лицах бороду и усы. Дело вовсе не в том, что им не хватало мужских гормонов, – в жизни у них, скорее всего, росла борода, – они не изображаются с бородой, поскольку это придало бы их лицам мужеподобность.
Восточного человека не особенно волнуют факты, гораздо больше его волнует смысл и значение. Все статуи Будды, которые вы видели, не имеют внешнего сходства с реально существовавшим Буддой, но на Востоке нас это мало беспокоит. Смысл в том, что Будда стал женственнее. Это переход от левого полушария головного мозга к правому, от мужского к женскому, от агрессивности к пассивности, от позитивного к негативному, от усилия к легкости. Будда больше похож на женщину, на мать. Если вы станете настоящим медитатором, то постепенно начнете замечать в себе все больше и больше изменений: вы начнете чувствовать себя больше женщиной, нежели мужчиной – вы станете более грациозными, восприимчивыми, добрыми и любящими. И внутри вас возникнет сострадание, которое вы будете источать, словно благоухание.
Обычно то, что вы называете состраданием, продолжает скрывать в себе страсть. Даже если иногда вы испытываете сочувствие к людям, понаблюдайте за этим чувством, углубитесь в него и проанализируйте его истоки, и вы обнаружите определенную мотивацию. Ваши поступки могут демонстрировать сострадание, но глубоко внутри вас обязательно будут существовать какие-то иные мотивы.
Я слышал:
Луи вернулся домой и с ужасом обнаружил свою жену в объятьях другого мужчины. Он выбежал из комнаты с криками:
– Где мое ружье?
Жена – как и была голая – кинулась за ним. Нагнав, она вцепилась в него и закричала:
– Глупый, зачем так волноваться? Это мой любовник, который заплатил за мебель, которую мы недавно приобрели, и за мою новую одежду. Дополнительные деньги, которые, как ты думал, я заработала шитьем, все роскошные безделушки, которые появлялись у нас в доме – все от него!
Но Луи вырвался и побежал наверх.
– Только не ружье! – завопила жена.
– Какое ружье? – воскликнул Луи. – Я за одеялом. Бедняга простудится, если будет лежать голым.
Даже если вы испытываете – или думаете, что испытываете, или притворяетесь, что испытываете – сострадание, загляните в себя поглубже и проанализируйте это чувство, и вы обязательно обнаружите в его основе другие мотивы. Это не чистое сострадание. А если оно не чистое, это не сострадание. Чистота – это основная характеристика сострадания, если ее нет, то это уже что-то другое, это формальность. Мы научились быть формальными: мы знаем, как надо вести себя с женой, с мужем, с детьми, с друзьями, с родителями. Мы всему научились. Но состраданию невозможно научиться. Оно возникает, когда вы забываете формальности, этикет и манеры. Сострадание – это неуправляемое явление, ему не ведомы этикет и формальности; они мертвы по сравнению с ним. Сострадание – это жизнь, это пламя любви.
Во время оживленной игры в гольф двенадцатая лунка оказалась напротив шоссе. Подойдя к ней, Смит и Джонс увидели похоронную процессию, движущуюся по дороге. Смит остановился, снял шляпу, прижал ее к сердцу, склонил голову и стоял в таком положении до тех пор, пока процессия не исчезла за поворотом. Джонс был поражен увиденным и после того, как Смит надел шляпу на голову и вернулся к игре, сказал:
– Это очень вежливо и учтиво с твоей стороны, Смит.
– Пустяки, – ответил Смит. – Я не мог поступить иначе. В конце концов, я был женат на этой женщине двадцать лет.
Жизнь стала пластиковой, искусственной, формальной, поскольку вы обязаны делать то, что делаете. Разумеется, вы выполняете свои обязанности неохотно, но при этом вполне естественно, что вы живете только наполовину, поскольку полноценная жизнь возможна лишь тогда, когда вы переполняетесь энергией, когда внутри горит огонь. Если ваш огонь подавлен формальностями, обязанностями и правилами, которые вы должны против своей воли выполнять, вы не живете, вы лишь влачите существование. Существование можно влачить с комфортом, жизнь может быть удобной, но она никогда не будет по-настоящему полной.
Настоящая жизнь в некотором отношении хаотична. Я говорю «в некотором отношении», потому что в хаосе есть своя собственная дисциплина. У него нет правил, так как они ему не нужны. Самое главное правило хаоса является частью его внутренней природы, и поэтому ему не нужны внешние правила.
А теперь дзенская история.
Однажды зимой в храм Эйсайя пришел самурай и обратился с просьбой:
– Я бедный больной человек, – сказал он, – моя семья умирает от голода. Мастер, помогите нам, пожалуйста.
Живя на деньги вдов, Эйсай вел очень аскетичный образ жизни, и ему нечего было дать просящему. Он уже собирался выпроводить самурая, как вдруг вспомнил про статую Якуши-Будды. Подойдя к ней, он сорвал нимб и отдал его самураю.
– Продай его, – сказал Эйсай. – Вырученные деньги помогут тебе перебиться.
Смутившийся, но отчаянно нуждающийся хоть в какой-нибудь помощи, самурай взял нимб и ушел.
– Мастер! – вскричал один из учеников Эйсайя. – Это кощунство! Как вы могли так поступить?
– Кощунство? Я просто нашел хорошее применение сознанию Будды, полному любви и милосердия. Если бы он сам услышал этого бедного самурая, он отрезал бы для него свою руку.
Это очень простая история, но в ней сокрыт глубокий смысл. Во-первых, даже если вам на первый взгляд нечего дать, посмотрите по сторонам. Вы всегда найдете, что дать. Даже если вам нечего дать, вы всегда сможете найти, что дать. Это вопрос отношения. Если вы ничего не можете дать, вы, по крайней мере, можете улыбнуться; если вы ничего не можете дать, вы, по крайней мере, можете сесть с человеком и взять его за руку. Дело не в том, чтобы дать какую-то вещь, дело в том, чтобы дать.
Эйсай был бедным монахом, как и все буддийские монахи. Он жил очень аскетично, и ему нечего было дать. Вообще снять нимб со статуи Будды и отдать его – это полное кощунство. Ни один так называемый религиозный человек не додумался бы до этого. Только тот, кто действительно религиозен, сделал бы это – поэтому я и говорю, что сострадание не знает правил, сострадание выше правил. Оно не подвластно контролю. Оно не соблюдает никакие формальности.
И тут вдруг Эйсай вспомнил о статуе Будды. В Японии и Китае голова статуи Будды увенчивается золотым нимбом, что символизирует ауру. Внезапно Эйсай вспомнил про это – он каждый день преклонялся перед этой статуей.
Подойдя к ней, он сорвал нимб и отдал его самураю.
– Продай его, – сказал Эйсай. – Вырученные деньги помогут тебе перебиться.
Смутившийся, но отчаянно нуждающийся хоть в какой-нибудь помощи, самурай взял нимб и ушел.
Даже самурай был смущен. Такого он не ожидал. Даже он, наверное, подумал, что это кощунство. Что это за человек? Последователь Будды, а взял и испортил его статую! Даже прикосновение к статуе – кощунство, а он снял нимб.
В этом и заключается разница между настоящим религиозным человеком и так называемым религиозным человеком. Так называемый религиозный человек всегда соблюдает закон; он всегда думает о том, что правильно и что неправильно с точки зрения закона. Но настоящий религиозный человек живет этим законом. Для него нет ничего правильного и неправильного. Сострадание бесконечно правильно, поэтому все, что делается из сострадания, автоматически правильно.
– Мастер! – вскричал один из учеников Эйсайя. – Это кощунство! Как вы могли так поступить?
Даже ученик понял, что это неправильно. Был совершен неподобающий поступок.
– Кощунство? Я просто нашел хорошее применение сознанию Будды, полному любви и милосердия. Если бы он сам услышал этого бедного самурая, он отрезал бы для него свою руку.
Понимать не значит просто следовать. Когда вы без понимания следуете чему-то, вы слепы, и вам приходится опираться на правила. Если вы понимаете, вы тоже можете следовать, но уже не слепо. Вы действуете осознанно и сообразно каждому мгновению, поэтому, что бы вы ни делали, вы всегда поступаете правильно.
Одна из самых прекрасных историй повествует о мастере дзен, который однажды зимней ночью попросился переночевать в храме. Ночь была холодная, шел снег – он весь дрожал. Служитель храма, конечно же, посочувствовал ему и сказал:
– Можешь остаться здесь, но только на одну ночь, потому что храм – не гостиница. Утром ты должен уйти.
Среди ночи служитель храма вдруг услышал какой-то шум. Он прибежал на шум и не смог поверить своим глазам. Монах сидел у костра, разложенного посреди храма. И не хватало одной статуи Будды. В Японии статуи Будды делаются из дерева.
– Где статуя? – спросил служитель храма.
Мастер указал на костер:
– Было очень холодно, я весь дрожал.
– Ты сошел с ума! – вскричал священник. – Неужели ты не понимаешь, что наделал? Это же статуя Будды. Ты сжег Будду!
Мастер посмотрел на затухающий костер и ткнул в него палкой.
– Что ты делаешь? – спросил священник.
– Пытаюсь найти кости Будды, – ответил мастер.
– Ты точно сошел с ума! – воскликнул священник. – Это же деревянный Будда. В нем не может быть костей.
Тогда мастер сказал:
– До утра далеко, и становится еще холоднее. Почему бы не взять остальных двух Будд?
Его, разумеется, немедленно вышвырнули из храма. Он был опасен! Когда мастера прогоняли, он сказал:
– Что вы делаете? Вы прогоняете живого будду ради деревянного? Живой будда так страдал, что я был вынужден проявить сострадание. Если бы Будда был жив, он сделал бы то же самое. Он бы сам отдал мне все эти статуи. Я уверен! Я верю всем сердцем, что он бы сделал то же самое.
Но кто его слушал? Его вышвырнули в снег и захлопнули дверь. Когда утром священник вышел из храма, он снова увидел мастера, тот сидел возле камня, на котором лежало несколько цветков, и молился ему. Священник подошел к нему и спросил:
– Что ты делаешь на этот раз? Молишься камню?
– Когда приходит время молитвы, – ответил мастер, – я создаю своего Будду где угодно, потому что он есть всегда и повсюду. Этот камень ничем не хуже твоих деревянных Будд в храме.
Это вопрос отношения. Если смотреть с благоговением, тогда что угодно может стать божественным.
И запомните, историю об Эйсайе легко понять, потому что в ней сострадание проявляется по отношению к другому человеку. Историю о мастере и статуе Будды понять труднее, так как здесь сострадание проявляется по отношению к себе. Человек, наделенный истинным пониманием, не жесток ни к другим, ни к себе, ведь и он и другие – единая энергия. Он не мазохист и не садист. Он понимает, что разделения не существует – все, включая его самого, божественно. И он живет, исходя из этого понимания.
Жизнь из понимания и является состраданием. Не пытайтесь практиковать сострадание – просто полностью расслабьтесь в медитации. Отпустите себя, и внезапно вы почувствуете благоухание, исходящее из самых глубин вашего существа. Цветок распускается и источает сострадание. Медитация – это цветок, сострадание – его благоухание.
Желание есть желание: ответы на вопросы
Ты не мог бы рассказать о желании помогать людям, и о том, что его отличает и делает схожим с другими формами желания?
Желание есть желание, между желаниями нет различья. Хотите ли вы помочь людям или навредить, природа желания остается неизменной.
Просветленный не желает помогать людям. Он помогает, не желая этого; это происходит непроизвольно. Его помощь подобна благоуханию распустившегося цветка. Цветок не желает, чтобы ветер доносил до людей его аромат. Донесется он до людей или нет – цветку все равно. Если донесется, то случайно; если не донесется, то тоже случайно. Цветок источает свой аромат непроизвольно. Когда солнце восходит, у него тоже нет желания будить людей, открывать цветы, заставлять птиц петь. Все происходит само собой.
Просветленный помогает не потому, что желает помочь, а потому что сострадание – это его натура. Каждый медитатор становится сострадательным, но он не становится «служителем человечества». Служители человечества приносят вред; мир слишком много страдал от этих служителей, потому что их служение – это желание, замаскированное под сострадание, а желание никогда не может быть сострадательным.
Желание – это всегда эксплуатация. Вы можете эксплуатировать других, называя это состраданием; вы можете эксплуатировать, прикрываясь разными красивыми словами. Вы можете говорить о служении человечеству и братстве или о религии, Боге, истине. Однако все ваши красивые речи приведут лишь к новым войнам и кровопролитию – еще больше людей будет распято и сожжено живьем. Именно это до сих пор и происходило. И если вы не принесете в мир новое понимание, это будет продолжаться.
Итак, первое, что нужно запомнить – это то, что все желания одинаковы, будь то желание помочь или навредить. Дело не в объекте желания, а в природе самого желания. Природа желания толкает вас в будущее, нацеливает на завтрашний день. А с завтрашним днем приходит напряжение и беспокойство о том, удастся ли вам сделать то или иное дело, добьетесь ли вы успеха. Появляется страх провала и стремление к успеху – неважно, желаете вы денег и власти или вы желаете сострадать людям и спасти их. Это все одна и та же игра. Только названия разные. Это основное, что нужно понять.
Один человек обратился к Будде:
– Я хотел бы помогать людям. Скажи мне, что делать.
Будда посмотрел на него и опечалился. Человек растерялся:
– Почему ты опечалился? Я сказал что-нибудь не то?
– Как ты можешь помогать людям? – сказал ему Будда. – Ведь ты даже себе не в силах помочь! Пытаясь помочь, ты лишь навредишь им.
Вначале зажгите свет в себе. Пусть зажжется огонь в вашем сознании… И тогда вы больше не будете задавать подобный вопрос. Тогда само ваше присутствие и все ваши поступки будут огромной помощью для окружающих.
Желание есть желание. Нет ни материального желания, ни духовного желания. Это происки эго: помогая другим, вы становитесь благочестивее них. Вы становитесь мудрее других: вы знаете, а они нет. Вы хотите помочь, потому что достигли просветления, а они, невежды, спотыкаясь, бредут в темноте, и вы хотите стать для них светом. Вы хотите стать мастером, а всех остальных обратить в учеников. Если у вас появляется такое желание, оно не поможет им – вам оно тоже не поможет. Оно принесет двойной вред. Это желание – обоюдоострый меч: оно погубит и других, и вас самих. Оно таит в себе разрушительную, а не созидательную силу.
Однако есть другой вид помощи, который не исходит из желания, не вырастает из проекций эго. Этот вид помощи, этот вид сострадания возникает только на пике медитации и не раньше. Когда в ваше сознание приходит весна, когда все внутри расцветает, благоухание начинает доноситься и до других. Этого не нужно желать – вы просто не можете сдержаться. Даже если вы захотите воспрепятствовать распространению благоухания, у вас ничего не получится. Оно неизбежно достигнет других. Оно станет светом в их жизни, оно будет предвестником новых начинаний, но не потому, что вы желали этого, а потому что с вами произошла трансформация.
Есть буддийская практика медитации, которая называется Майтри Бхавана. Она начинается с того, что вы говорите себе: «Да буду я здоров, да буду я счастлив, да буду я свободен от врагов, да буду я свободен от недоброжелателей». Проникнувшись чувством, производимым этими мыслями, на следующей стадии медитации вы распространяете это чувство на других, вначале представляя людей, которых вы любите, и даря им это прекрасное чувство, затем делая то же самое с людьми, которых вы любите меньше, и так до тех пор, пока не почувствуете сострадание к людям, которых ненавидите. Раньше я чувствовал, что эта практика как бы открывала меня другим. Но я прекратил ею заниматься, так как увидел в ней опасность некоего самогипноза. Меня все еще привлекает эта практика, но я запутался: должен ли я снова ею заняться (возможно, с другим отношением) или просто забыть о ней. Ты не мог бы рассказать об этой практике медитации? Я был бы тебе очень благодарен.
Майтри Бхавана – это одна из самых действенных практик. Не нужно бояться, что ты окажешься во власти самогипноза; это не самогипноз. На самом деле это антигипноз. Внешне эта техника похожа на гипноз, потому что является обратным процессом. Это как если бы ты пришел ко мне из своего дома, проделав весь путь пешком, а сейчас, возвращаясь, пошел бы пешком по тому же пути. Разница лишь в том, что сейчас ты бы шел спиной к моему дому. Путь был бы тот же, ты был бы таким же, но, идя ко мне, ты был лицом к моему дому, а сейчас ты был бы к нему спиной…
Человек уже загипнотизирован. Вопрос не в том, подвергаетесь вы гипнозу ли вы или нет, – вы уже загипнотизированы. Все процессы, протекающие в обществе, – это гипноз. Кому-то сказали, что он христианин, и затем ему это так часто повторяли, что его ум привык к этой мысли, и он считает себя христианином. Кто-то индус, кто-то мусульманин – это все гипноз. Вы уже загипнотизированы. Если вы думаете, что вы несчастны, это гипноз. Если вы думаете, что у вас слишком много проблем, это гипноз. Чем бы вы ни являлись – это некий вид гипноза. Общество внушило вам эти идеи, и сейчас вся ваша жизнь обусловлена ими.
Майтри Бхавана – это антигипноз, это попытка вернуть ваш естественный ум, это попытка возвратить вам ваше подлинное лицо, это попытка вернуть вас к состоянию, в котором вы находились в момент рождения, пока общество еще не развратило вас. Когда ребенок рождается, он находится в Майтри Бхавана. Майтри Бхавана означает великое чувство дружбы, любви, сострадания. Когда ребенок рождается, ему неведома ненависть, он знает только любовь. Любовь – это врожденное чувство; ненависть – приобретенное. Ненависти, ревности, гневу, насилию ребенка учит общество.
Когда ребенок рождается, он – сама любовь. Он не знает ничего, кроме любви. В материнском лоне он не встречался с врагами. Девять месяцев он жил в глубокой любви, окруженный любовью и питаемый любовью. Он не знал никого, кто бы враждебно к нему относился. Он знал только мать и материнскую любовь. В момент рождения у ребенка есть только опыт любви – разве он может что-то знать о ненависти? В этот мир ребенок приходит с любовью, это его подлинное лицо. Лишь потом он сталкивается с бедами и невзгодами и перестает доверять людям. Рождается же ребенок с доверием.
Я слышал:
Мужчина и маленький мальчик зашли в парикмахерскую. После того, как мужчине оказали весь перечень услуг – бритье, мытье головы с шампунем, стрижка, маникюр и т. д., – он посадил мальчика на стул.
– Пойду куплю галстук, – сказал мужчина парикмахеру. – Вернусь через несколько минут.
Когда стрижка мальчика была завершена, а мужчина еще не вернулся, парикмахер сказал:
– Похоже, твой папа совсем о тебе позабыл.
– Это не мой папа, – ответил мальчик. – Он просто подошел ко мне, взял за руку и сказал: «Пойдем, сынок, подстрижемся на халяву!»
Дети доверчивы, но вскоре они начинают сталкиваться с ситуациями, в которых их обманывают, в которых они попадают в беду, в которых другие выступают против них, в которых они начинают бояться. И очень быстро они усваивают все хитрости мира. Именно это и происходит практически со всеми.
Майтри Бхавана воссоздает ваше изначальное состояние, это антигипноз. Это попытка избавиться от ненависти, гнева, ревности, зависти и снова прийти в мир такими, какими вы пришли в него в самом начале. Если делать эту практику, то вначале вы полюбите себя, поскольку вы ближе к себе, чем все остальные. Затем вы распространите свою любовь, свою дружбу, свое сострадание, свою доброжелательность, свое благословение на людей, которых вы любите, на ваших друзей и возлюбленных. Затем вы распространите все это на людей, которых вы не очень любите; затем на людей, к которым вы равнодушны – к которым не испытываете ни любви, ни ненависти; затем на людей, которых вы ненавидите. Постепенно вы разгипнотизируете себя. Постепенно вы снова создадите вокруг себя лоно любви.
Просветленный пребывает в существовании так, будто все существование снова стало лоном его матери. Нет никакой враждебности. Он достиг своей изначальной природы. Он познал свою суть. Теперь, даже если вы его убьете, вы не сможете уничтожить его сострадание. Даже умирая, он будет полон сострадания к вам. Просветленного можно убить, но истребить его доверие невозможно. Теперь он знает, что доверие – это основа основ: стоит его потерять, и вы лишитесь всего. Если же вы лишитесь всего, но сохраните доверие, вы ничего не потеряете. Можете забрать у просветленного все, что у него есть, но вы не лишите его доверия.
Майтри Бхавана прекрасна, не нужно бросать эту практику. Она принесет огромную пользу. Она разрушит ваше эго.
Эго создано из ненависти, враждебности и борьбы. Если вы хотите избавиться от эго, вам необходимо взрастить в себе больше любви. Когда вы любите, эго исчезает. Если ваша любовь всеобъемлюща и безусловна, если вы любите всех и вся, эго не может продолжать свое существование. Эго – это самое глупое, что может случиться с человеком. Как только оно появляется, его очень трудно увидеть, потому что оно затуманивает ваш взор.
Я слышал:
Мулла Насреддин и двое его приятелей говорили о том, кто на кого похож. Первый приятель сказал:
– Лицом я похож на Уинстона Черчилля. Меня часто принимают за него.
– А меня, – сказал второй, – принимают за Ричарда Никсона, и просят у меня автограф.
– Это все ерунда! – сказал Мулла, – что касается меня, меня путают с самим Богом.
– Как это? – хором воскликнули его приятели.
– Ну, когда меня в четвертый раз отправили в тюрьму, тюремщик, увидев меня, воскликнул: «О Боже, ты снова явился!» – ответил Мулла Насреддин.
Как только появляется эго, оно тащит к себе все подряд – и нужное, и ненужное, – но продолжает при этом чувствовать себя очень важным. Будучи влюбленными, вы говорите: «Ты тоже важен, не только я». Что вы говорите своим возлюбленным? Вы можете говорить вслух или молчать, но какие слова звучат у вас в глубине сердца? Словами или молчанием, но вы говорите: «Ты тоже важен, ты так же важен, как и я». Если любовь станет глубже, вы скажете: «Ты важней меня. Если возникнет ситуация, в которой только один из нас сможет остаться в живых, я умру ради тебя, я хочу, чтобы ты продолжал (или продолжала) жить». Другой стал важнее, вы даже готовы пожертвовать собой ради своего возлюбленного или своей возлюбленной. И если это чувство будет продолжать расти, как в Майтри Бхавана, то вы сами вскоре начнете исчезать. Часто будут возникать моменты, когда вас не будет – абсолютное безмолвие, никакого эго, никакого центра, лишь чистое пространство. Будда говорит: «Когда это станет вашим постоянным состоянием и вы сольетесь с чистым пространством, тогда вы достигнете просветления».
Когда эго полностью исчезает, вы становитесь просветленными. Тогда вы настолько неэгоистичны, что даже не можете сказать: «Я есть» или «Я – это я». Будда называет это состояние анатта: не-бытие, не-я. Вы даже не можете вымолвить слово «Я», само это слово становится богохульным. В глубокой любви «Я» исчезает. Ваша структура растворяется.
Когда ребенок рождается, у него нет «Я». Он просто есть – чистый лист бумаги. Затем общество начнет на нем писать и сужать его сознание. Оно навязывает ему какую-нибудь роль: «Это твоя роль, это ты», – и человек отождествляется с ней. Эта роль никогда не позволит ему быть счастливым, потому что счастье возможно лишь тогда, когда вы бесконечны. Если вы ограничены, вы не можете быть счастливыми. Счастье – это не свойство ограниченности; счастье – это свойство бесконечного пространства. Вы можете быть счастливы лишь тогда, когда вы настолько безграничны, что в вас может влиться все существование.
Майтри Бхавана может оказать вам в этом колоссальную помощь.