Вы здесь

Соперница интриганки. Глава 1. Идеальный друг (Кайя Асмодей, 2017)

© Асмодей Кайя

© ООО «Издательство АСТ», 2017

* * *

Посвящается человеку, благодаря которому в моей шкатулке с детскими воспоминаниями столько драгоценностей, что своим сиянием они могут затмить золотой шпиль Петропавловской крепости в солнечный день. Моему отцу.


Глава 1

Идеальный друг

Я поднималась по лестнице на четвертый этаж, мое сердце стучало где-то в горле, причиняя боль при каждом вздохе. У знакомой до мелочей двери – серой с блестящей ручкой – я остановилась и потянулась к звонку. У меня тряслись руки. Я примчалась сюда сразу после школы, не успев даже переодеться, без хорошо продуманного плана, без заготовленной речи, в полном смятении, с одной лишь надеждой, что Денис еще ничего не знает.

Я поправила вырез нежно-зеленой кофточки, пригладила серую узкую юбку, глубоко вздохнула и решительно нажала кнопку звонка – раздались птичьи трели. Я затаила дыхание. За секунды ожидания у меня в голове пронеслись десятки вариантов развития событий. Я падаю на колени и умоляю его снова меня простить. Я веду себя как ни в чем не бывало, пока он сам не обрушит на меня свою ярость. Я… я… я…

Дверь никто не открыл. Я стояла перед ней, разочарованная и напуганная. Пока кто-то не тронул меня за плечо.

– Лия, – раздалось позади.

Я резко обернулась и увидела его мать. Моложавую темноволосую женщину с серыми прекрасными, в точности как у сына, глазами. Она всегда была строго и стильно одета и пахла ягодно-медовыми духами «Poison» от «Диор».

Сейчас на ней была синяя юбка-карандаш, классические туфли-лодочки, белая блузка и жакет в тон юбке.

Ольга Константиновна с удивлением смотрела на меня, я пробормотала:

– Здравствуйте. Я к Денису. Его нет? Он в институт поехал?

В моем голосе сквозила паника, но, кажется, женщина ничего не поняла.

– Нет, в институт ему через неделю. А ты разве не знаешь? Стефания вернулась. Они гулять пошли.

– Стефа… – выдохнула я, – знаю, конечно, мы в школе виделись.

Как же ей удалось меня обогнать?

– Позвони ему, – предложила Ольга Константиновна, – странно, что вы разминулись, они где-то у школы договорились встретиться.

Какая предусмотрительность со стороны этой деревенщины. У нее было целое лето, чтобы все спланировать. А я оказалась совершенно не готова.

Кивнула и солгала:

– Я задержалась после уроков, – достала телефон и махнула им. – Созвонюсь с ним. До свидания, Ольга Константиновна.

Ее неподдельная радость от возвращения Стефании больно меня задела. Конечно, Стефа вытащила ее сына-инвалида из дома и помогла жить дальше, Ольга Константиновна будет до конца своих дней ей благодарна, но… Я бы сделала все то же самое для него, если бы он только мне позволил!

Я вышла из парадной и присела на скамеечку. Нет, позвонить Денису я не посмела. В эту самую минуту Стефания наверняка презентует ему мой дневник с грязными секретами. Денис узнает, как я в сговоре с его братом использовала Стефанию – его лучшую подругу, – и нашим с ним отношениям придет конец.

Какая ирония. Стефания, которую я применила, точно клей, чтобы склеить свое разбитое с Денисом счастье, теперь для этого хрупкого счастья главная угроза. И отправить ее назад в Харабали, похоже, не вариант.

Я некоторое время перебирала контакты, наконец, нашла в них имя «Данила» и набрала. Он ответил не сразу, а когда я услышала в трубке его недовольный голос, то без приветствия сказала:

– Встречаемся через пятнадцать минут на Банковском мосту. Это срочно.

– Лия? Какого фига ты…

Я отключилась и встала со скамейки. Мы с Данилой в одной лодке, как выяснилось – дырявой. И какую бы антипатию мы ни испытывали друг к другу – общая беда, как известно, объединяет. Сегодня он не работал в нашем школьном бассейне, поэтому находился в блаженном неведении, что его бывшая пассия вернулась, чтобы нам мстить.

Я добралась до Банковского моста и остановилась у грифона с золочеными крыльями. На лапах грифонов от бесконечных прикосновений туристов облупилась краска, и они были гладкими-гладкими. Говорят, если потереть их и загадать желание, оно непременно сбудется.

Я закрыла глаза, прикоснулась к лапе, сосредоточилась и загадала: «Только бы Денис не бросил меня из-за чертового дневника!»

И тут над самым моим ухом раздалось:

– А я думал, со всеми своими желаниями ты обращаешься напрямую к лучшему другу – сатане. Грифоны? Лия, это несерьезно!

Я распахнула глаза и обернулась. Передо мной стоял Данила, одетый в темно-синие джинсы, белую футболку и сине-белую ветровку, которая создавала видимость, что его и без того широкие плечи просто необъятны. Русые, чуть вьющиеся волосы трепал ветерок, серые глаза, светлее, чем у Дениса, и с голубыми вкраплениями, смотрели на меня с недовольством.

Мой взгляд упал на его салатовые кроссовки, и я выдохнула:

– Что за нелепое сочетание?

Он тоже опустил глаза, взглянув на свои кроссы, и лениво уточнил:

– Это и есть срочное дело? Хочешь стать моим личным стилистом?

– Стефания переехала в Петербург, – сказала я.

Данил перестал улыбаться, облокотился на перила моста и, поблуждав взглядом по колоннам Казанского собора, проронил:

– Я не стану с ней крутить любовь, если ты об этом. Мы с Деном помирились, пусть Стефа живет своей жизнью.

– Все не так просто. Помнишь мой дневник?

– Еще бы. Столько проблем от него!

– Перед отъездом Стефы Кира с Вовой украли у меня этот дневник и от моего имени подарили Стефании.

Данила пожал плечами, он все еще не понимал.

– Ну и что? Лия, твой мерзкий дневник Стефа уже читала, его читал я, читал Денис – и вся школа. Это в прошлом.

Я тоскливо вздохнула.

– Да, если бы я его не дописала…

– Ты что? – потрясенно переспросил он и внезапно охрипшим голосом уточнил: – Ты ведь не писала ничего…

– Писала! – оборвала я. – В нем – все.

– О-о-о… – Данила задрал голову к небу и так несколько секунд стоял. А потом уставился на меня как на врага и процедил: – Вот тебе это надо было, писатель ты наш!

Я виновато опустила глаза и прошептала:

– Они гуляют сейчас вместе. Дань, она отдаст ему дневник. И Денис меня бросит.

– И правильно сделает! – рыкнул Данила. Мы помолчали, и он, видимо сжалившись, проворчал: – Слушай, может, она не собирается отдавать ему этот дневник? Стефа не такая, как мы с тобой… она лучше и добрее!

– Ты сейчас говоришь о девушке, которая растиражировала мой дневник по всей школе!

– Тогда она мстила не тебе, не мне и не Денису, она думала, что дневник принадлежит Кире, которая ее унижала. Это не считается.

– Дань, Стефа в ярости, в школе она дала мне понять, что размажет нас по стене за то, как мы с ней поступили.

– И что ты предлагаешь мне? Снова признаться ей в любви и предложить встречаться? Ну не мой она тип девушки!

Я покачала головой.

– Боюсь, ты ее больше не интересуешь.

Данила кривовато усмехнулся:

– Да ладно?!

– Она влюблена в другого, Данила. Ее цель не ты.

– А кто?

– Денис.

Данила некоторое время потрясенно смотрел на меня, потом еле заметно кивнул. Он быстро справился с изумлением. Похоже, такая вещь, как любовь Стефании к Денису, была очевидна всегда, просто ни Даня, ни я никогда об этом глубоко не задумывались. Стефа встречалась с Данилой, а с Денисом у нее были дружеские отношения, и она повода не давала усомниться в искренности своих чувств.

– Но Ден любит тебя, – напомнил Данила.

– Мы совершили ошибку, – тихо сказала я.

– Когда использовали Стефу?

– Когда недооценили ее!

Данила развел руками.

– И каков твой план? Ты ведь не планируешь отдать ей своего парня без боя?

– У меня нет плана.

Данила приподнял брови, ожидая, что я еще что-то скажу, и я добавила:

– Пока нет.

Он засмеялся.

– Хорошо знаю это твое выражение лица. С ним ты выходишь на охоту.

– Пожелаешь мне удачи? – уточнила я.

Данила покачал головой.

– Разделаться с девочкой из деревни… Нет, Лия, удача тут не нужна. Уверен, ты справишься.

Я передернула плечами и, не прощаясь, зашагала прочь. Но он меня окликнул. Я обернулась.

Данила почему-то смотрел на меня с непонятной грустью.

– Ты никогда не думала, что он просто не для тебя? Может, судьба снова и снова пытается тебе это показать? А ты упрямишься!

– А ты никогда не думал, что каждый человек – сам для себя – и есть судьба! Я не привыкла полагаться на случай и ждать милости небес. Если мне что-то нужно, я просто иду и беру. И это моя судьба. Денис нужен мне.

Данила обезоруживающе улыбнулся.

– Бедный Ден, в ваших бабских разборках он точно модные брючки на распродаже. – Парень на прощание приподнял руку и помахал мне.

Я уже сделала пару шагов по мосту. Но вспомнила кое-что и остановилась.

– Ах да, кстати… – Я улыбнулась ему через плечо. – В этой войне лучше бы тебе, Вержбицкий, играть на моей стороне. Если подставишь меня, я превращу твою жизнь в ад.

– Ну что ты, солнышко, мне духу не хватит играть против тебя.

В его словах сквозила неприкрытая ирония. Ну что ж, я его предупредила.

А теперь самое время пойти домой, выпить чаю, послушать музыку и решить, что мне делать с этой поганкой, прикатившей из деревни с большими планами на моего парня!

* * *

Мы шли по набережной, шутили и смеялись, совсем как раньше. Но я-то знала, что все по-другому. Может, я для него все та же забавная подружка Стефа из далекого города, веснушчатый рыжик, забавный упитыш. Хотя за лето я заметно постройнела и даже немного вытянулась.

Но он-то для меня куда больше, чем друг. Несмотря на то, что приехала в Петербург полная решимости, позвонить Денису я боялась больше двух недель. Мне казалось, что он поймет все сразу, как только заглянет в мои влюбленные васильковые глаза. Но первое сентября неумолимо приближалось, и мне пришлось действовать. Я позвонила ему накануне и назначила встречу сразу после занятий, чтобы Лия не успела его перехватить. И попросила не рассказывать никому о моем приезде, солгав: «Хочу сделать всем сюрприз». Денис искренне в это поверил. Он же понятия не имел, что, кроме него, мне никто здесь больше не рад.

Впрочем, я это смогла пережить. Теперь для меня имело значение лишь одно: Денис был счастлив меня видеть. Он не обиделся даже, что, укатив в Харабали на все лето, я не выходила с ним на связь. Мои сбивчивые объяснения в духе: «Я знала, мы больше никогда не увидимся, и хотела жить дальше», – его устроили.

Я взглянула на букет огромных солнечных ромашек у меня в руках и коснулась носом шелковистых лепестков. Щеки обжег румянец. Я не ожидала, что Денис встретит меня после школы с цветами. Он был неотразим. В кремовых брюках на белом ремне, обтягивающей черной футболке и в белых кедах. Он подкачал торс, возмужал и вырос на целую голову. От него головокружительно пахло тем самым парфюмом «Pipe Dream», что преследовал меня все лето. Благородный, изысканный, совершенно особенный аромат, в котором хотелось раствориться.

О, сколько раз за лето я представляла нашу встречу. Мне хотелось, чтобы все было идеально. Я заготовила сотню фраз и отрепетировала жесты и улыбку. Но на деле, когда я увидела его, стоящего с цветами, я задохнулась, сердце зашлось в бешеном галопе, внутри все затрепетало, мои щеки разрывало от бестолковой улыбки, и я не могла вымолвить ни слова.

Даже в дизайнерском платье я чувствовала себя неуклюжей девчонкой, одетой в малиновую водолазку, бабушкин вязаный жилет и черные туфли со стертыми носами.

Я просто обняла Дениса, чтобы он не видел мою красную от счастья физиономию. А он подарил мне цветы и шепнул:

– Ну, здравствуй, львенок!

От этого ласкового прозвища, которое он мне дал наверняка из-за сильно отросших волос, развевающихся, точно грива, у меня внутри стало тепло-тепло. А может, он так назвал меня, потому что по знаку Зодиака я Лев?

Вот и все. И стоило ли ночами репетировать? Стоило, конечно, стоило. Ведь эти мечты о нашей встрече и репетиции делали меня такой счастливой.

А он отметил:

– Шикарно выглядишь.

Я смущенно потупилась. И отругала себя. Ну разве орлица, готовая к битве за свою любовь, станет прятать глаза, точно мышонок?

На мне было синее платье с белым воротничком и белыми обшлагами на длинных рукавах, белые колготки, черные туфли на каблуке. Волосы распущены, на плече висела на позолоченной цепочке черная сумка.

Денис остановился перевести дыхание и оперся на каменный парапет, прислонив к нему костыли. Лечение прошло не так успешно, как он рассчитывал, и ему по-прежнему были нужны костыли, пусть он и ходил куда увереннее и не так быстро выдыхался, как прежде.

– Как твой папаша? – поинтересовался Денис, проводя пальцами по кудрявым непослушным волосам.

Меня так и подмывало протянуть руку и коснуться их. Наверное, они пружинистые и мягкие… Но я лишь спрятала руки за спину.

– Позавчера была у него. Он заказал еду из ресторана. Мы поужинали, и он проводил меня до дома.

– Большая удача, что вам удалось купить квартиру в соседнем доме. Квартиры в нашем районе стоят бешеных денег.

– Андрей подсуетился, – призналась я. – Жилье он купил. А наши деньги пошли на ремонт, их бы все равно хватило только на убитую студию в пригороде.

– Алименты за всю твою жизнь, – рассмеялся Денис. – И что, ваши отношения не потеплели?

Я пожала плечами.

– Да вроде нет. Ты считаешь, я должна теперь при каждой встрече кидаться ему на шею с криками «папочка», раз он купил для меня квартиру?

Денис задумчиво воздел свои туманные глаза к небу.

– Знаешь, студентки и за меньшее к папикам кидаются на шею с какими угодно криками… лишь бы они купили им машину, квартиру!

– Я так не могу, – покачала головой, – тогда получится, как будто он купил не квартиру, а меня.

Денис легонько пихнул меня плечом.

– Неподкупная моя!

У меня мурашки побежали по спине от того, как он произнес «моя». А потом по телу разлился жар. Ну как я могла провести рядом с ним целый учебный год и не понять, что от его улыбки у меня слабеют ноги, а в пальцах покалывает от нестерпимого желания прикоснуться к его волосам!

Мы неспешно двинулись по набережной. И я словно невзначай спросила:

– Как у тебя с Лией?

И перестала дышать, ожидая ответа.

Денис ответил без промедления, чем сильно меня разочаровал:

– Все отлично.

Я наигранно засмеялась:

– Больше не интригует?

Денис поморщил нос:

– Нет. Игры в прошлом. Она держит свое обещание.

– Что за обещание? – заинтересовалась я.

– Она не интригует, а я ее люблю.

– А будет интриговать, разлюбишь? – весело спросила я.

И он очень серьезно сказал:

– Мне не по пути с девушкой, которая не может побороть комплекс Бога.

В этот самый момент я поняла, что Лия очень скоро совершит ошибку и сама преподнесет мне своего парня, нужно лишь набраться терпения. Я, конечно, думала, как лучше отдать Денису дневник Лии, где она предстанет в истинном свете. Это был довольно быстрый способ развести сладкую парочку. Но он не гарантировал того, что из объятий Лии Денис кинется в мои. Ведь в его глазах я буду той, кто не из дружбы раскрыла ему глаза на любимую девушку, а из собственных корыстных интересов. Лия, естественно, не знала, что я мечусь в своем решении, отдать ли Денису дневник. И она боялась. Я все четыре урока наблюдала ее затравленный взгляд, обращенный на меня. Этот взгляд меня необычно грел. Страх в ее прозрачно-голубых глазах был самой лучшей наградой для меня – столько вытерпевшей по вине этой дряни.

– Ну а ты? – покосился на меня Денис. – Когда обрадуешь Даню?

Я повела плечом.

– Мы встретимся в бассейне на занятии. Как тренер и ученица. У него своя жизнь, я в нее лезть не хочу.

– Три месяца разлуки для настоящих чувств – это не срок.

– Может, они не были настоящими, – улыбнулась я.

– Хочешь, я с ним поговорю? Прощупаю почву! Будем, как прежде, гулять вчетвером. Было же здорово!

«Как прежде не будет. Ведь я люблю тебя», – мысленно возразила я, а вслух сказала:

– Не стоит. У него наверняка кто-то есть…

Меньше всего мне хотелось, чтобы Денис пытался свести меня со своим лицемером-братом. Для меня он в прошлом.

– Пойдем ко мне? – предложила я.

– А что, у тебя есть торт? – усмехнулся Денис и тихо прибавил: – Как раньше!

– Посмотришь мою новую квартиру! А торт – теперь редкий гость в моем меню!

Денис скользнул по мне оценивающим взглядом.

– Ты похудела. Даже неинтересно теперь.

Я возмущенно шлепнула его по плечу.

– Тебе лишь бы меня подкалывать!

Он засмеялся.

Уговаривать его пойти ко мне долго не пришлось. Правда, я заметила, что он озабоченно поглядывал на свой смартфон, словно ждал звонка. Наверняка от Лии. Я-то знала, почему она трусливо затаилась, а он не понимал этой странной тишины с ее стороны, может, даже беспокоился. У меня это вызывало досаду. Я упрямо не желала заговаривать о его девушке и потому делала вид, что ничего не замечаю. Но кое-что я успела понять: Денис счастлив. За все время, пока мы были вместе, он ни разу не вспомнил с прежней угрюмой иронией о том, что он инвалид. Он стал свободнее, беззаботнее, увереннее и веселее. Он был остроумным, очаровательным, галантным и таким красивым, что у меня сердце заходилось в сумасшедшей агонии всякий раз, как он задерживал на мне взгляд чуть дольше, чем обычно.

Даже когда уезжала в Харабали, он не был таким. Три месяца изменили его. И эти перемены мне безумно нравились. Я понимала, что благодарить за них нужно Лию, которая своей сумасшедшей любовью вселила в него уверенность. Но мне не нравилось думать об этом. Ведь я должна буду отбить у Лии Дениса. Или не должна?

Впервые у меня закрались сомнения. Я тут же их отмела. Именно я вытащила Дениса из его скорлупы, куда он спрятался после травмы и не хотел никого видеть. Лии благодаря мне уже было с чем работать. Она воспользовалась моими достижениями. Так почему я не могу воспользоваться тем, чего добилась за лето она?

Слышала бы меня лучшая подруга! Если я уведу у Лии Дениса, Таня будет презирать меня до конца моих дней. Да, она знает, сколько гадостей сделала мне Лия, но также ей известно, что Лия любит Дениса. И когда я уезжала из Харабали, Таня мне сказала: «Теф, одно дело – расквитаться с Лией за ее лицемерие, и совсем другое – уничтожить ее, потому что тебе нужен тот, кого она беззаветно любит». Таня считала, что месть, хоть и одно это слово было ей противно, месть должна затрагивать лишь Лию. Если я разрушу ее отношения с Денисом, то пострадает и сам Денис. А это несправедливо.

Может, она права. И у нас дома понятие справедливости было другим. А здесь – у каждого своя справедливость, настолько удобная, насколько позволит полное отсутствие совести.

Мы подошли к моему новому дому, он стоял чуть дальше по улице от дома отца и дома Дениса, чей дом был напротив.

– Теперь мы не сможем пить чай на наших балконах и видеть друг друга, – вздохнул Денис, пока мы поднимались по лестнице до третьего этажа.

Я открыла дверь, и мы вошли в прихожую. Мама заплатила бригаде строителей, и нам сделали, по моим меркам, шикарный ремонт. Подвесные потолки. Я хотела небо, но отец отговорил, сказав, что это вычурно. Все, что нам с мамой нравилось, Андрей называл аляповатой деревней. В конце концов мы положились на его вкус, и он сам подобрал для нашей квартиры дизайн. Мы с мамой были в восторге.

Денис вошел в прихожую и осмотрелся. Она была выполнена в пастельных нежно-голубых и бежевых тонах. Белая скамейка с ящиками сверху и мягким кремовым кожаным пуфом. Белые шкаф для одежды, часы на стене.

– Прованс, – пробормотал Денис. – Недурно.

Я открыла перед ним дверь своей комнаты.

– Тебе подходит, – сказал Денис, – так воздушно и по-французски.

Все тут было белым и нежно-зеленым, цвета молодой выцветшей листвы. В центре комнаты стояла двуспальная кованая белая кровать с ворохом подушек в белых и зеленых чехлах с рюшами. Покрывало было также двух цветов. С одной стороны от кровати стояла прикроватная тумбочка, с другой стороны – изящный белый туалетный столик. У окна – два белых плетеных кресла и торшер. Одна стена поклеена белыми обоями с цветочным узором: белые цветы и легкие тонкие веточки с листочками. Занавески на окне – в тон обоям. Остальные стены отделаны белыми панелями. На полу – ковер в мелкий цветочек. Люстра с пятью плафонами, опять с цветочным узором.

Мы устроились в удобных креслах, и Денис уставился на кровать, после чего изрек:

– Не большевата кровать для тебя одной?

– Андрей предусмотрительный. Наверное, рассчитывает, что я найду себе кого-то…

Денис метнул на меня взгляд.

– Найдешь? – и кивнул на кровать. – Для этого?

Я почувствовала, что краснею, но постаралась сохранить будничный тон:

– Почему нет?

Мне ужасно хотелось спросить: «А вы с Лией?..» – но я сказала: «Чай будешь?»

Он кивнул, задумчиво взирая на мою кровать.

Я вышла в коридор и достала из кармана мобильник, который уже вибрировал третий раз за мою прогулку с Денисом. На экране высветилось «Пропущено 3 вызова от Данилы».

Спрятав телефон в карман, я направилась готовить чай. Меня ждал прекрасный вечер в компании Дениса. Чуть позже, возможно, мы пообедаем вместе, а потом и поужинаем. Посмотрим кино. Как раньше!

Однако, когда вернулась с подносом, на котором стояли кружки с чаем и корзиночка с печеньем, я застала Дениса за телефонным разговором. И сомнений не оставалось – с кем он говорил. Заметив меня, Денис попрощался со своим собеседником:

– В общем, до скорого!

И у меня внутри все обмерло. Он сейчас уйдет, и конец моим планам провести с ним весь вечер.

Денис сел в кресло.

– Лия приболела. Она шлет тебе привет.

– М-м-м, надо же. В школе она показалась мне… бодрой!

– Надо будет навестить ее. – Он взял кружку с подноса и отхлебнул так поспешно, словно мысленно уже летел на крыльях любви к своей симулирующей болезнь девушке.

Я опустилась в кресло. Пить чай мне больше не хотелось. Денис не заметил во мне перемену, он прихлебывал из чашки, рассеянно жевал печенье и мыслями был слишком далек от меня.

И тогда я приняла решение, встала и сказала:

– Денис, езжай к Лии, поднимешь ей настроение, раз она плохо себя чувствует.

Денис посмотрел на меня так, словно я сказала что-то невероятное. В этом взгляде перемешались радость, облегчение и благодарность. Он поспешно закинул в рот печенье, взял костыли и поднялся.

– А хочешь, поехали вместе? Лия будет рада тебе!

Такого поворота я не ожидала, но быстренько сочинила:

– Я с мамой договорилась встретиться. Не могу. А ты езжай!

Он кивнул.

– Ну… увидимся!

– Ага.

Я смотрела на его губы и думала о том, каково их поцеловать. А он внезапно шагнул ко мне и чмокнул в щеку, пробормотав:

– Как же здорово, что теперь мы… – Он поискал слово, но не нашел его и махнул рукой. – Ну ты поняла!

Я поняла. Только совсем не об этом я мечтала. Но я выдавила из себя улыбку, сказала, что тоже очень рада. И пожелала ему и Лии хорошего вечера.

Прежде чем стать для него идеальной девушкой, я стану идеальным другом.