Глава 3
Отель «Бриз-Маунт» числился в телефонном справочнике как пансионат. Я набрал номер и попросил менеджера.
Женщина, взявшая трубку, ответила:
– Я и есть менеджер, миссис Марлен Шарлотт.
– Меня интересует мисс Ивлин Эллис, – начал я. – Не скажете ли, у нее есть личный телефон или…
– У нее есть личный телефон, который пока установлен в квартире, но она вчера во второй половине дня съехала, даже не удостоив меня любезности позвонить, – возмутилась женщина. – Уехала и оставила мне записку с сообщением, что арендная плата внесена до первого числа месяца и что я немедленно могу сдать квартиру.
– Вам неизвестно, куда она переехала?
– Мне неизвестно, куда она переехала. Мне неизвестно, почему она переехала. Мне неизвестно, с кем она переехала. Кто говорит?
– Мистер Смит, – представился я. – Я надеялся перехватить ее до отъезда. Прошу прощения.
И повесил трубку.
Позвонил в офис, чтобы поговорить с Элси Бранд.
– Привет, Элси. Хочешь оказать мне кое-какую помощь?
– В зависимости от степени безумия.
– На сей раз мне требуется по-настоящему безумный поступок. Придется тебе опорочить свое доброе имя.
– Ох, всего-навсего?
– Нет, это еще не все, – возразил я, – только первый шаг.
– Что от меня требуется?
– Я буду сидеть в машине, взятой напрокат в агентстве, рядом с пансионатом «Бриз-Маунт». Это на углу Бриз-Маунт-драйв и Тридцать третьей авеню. Возьми такси и приезжай туда. Сними с правой руки колечко с печаткой, надень на безымянный палец левой руки и поверни так, чтобы оно сошло за обручальное, когда кто-нибудь взглянет на руку с тыльной стороны. Действуй как можно быстрее.
– Дональд, я не хочу, чтобы вы это делали, – встревожилась она.
– Знаю, – сказал я, – но дело уже сделано. Поможешь или я должен нанять оперативницу и заставить Берту рыдать над расходами?
– Лучше возьмите оперативницу. Берта любит рыдать.
– Хорошо, – заявил я. – Ей придется какое-то время побыть моей женой! Если оперативница вчинит агентству судебный иск за…
– Объясните же, что за дело? – перебила Элси.
– Очень интимное и интересное.
– Ладно, помогу. Хотите, чтоб я выезжала сейчас же?
– Как можно скорее. Никто не следит за офисом?
– Насколько я знаю, нет.
– Не видела больше сержанта Селлерса?
– Нет, не видела. Дональд, специальный курьер доставил сюда письмо. Адресовано вам, с пометкой «Лично и важно».
– Захвати с собой и отправляйся, – приказал я, повесил трубку и позвонил в страховую компанию «Колтер-Крейг».
Услышав ответ телефонистки на коммутаторе, я спросил:
– Кто ведет следствие по делу об ограблении бронированного автомобиля?
– По-моему, – сообразила она, – вам нужно поговорить с мистером Джорджем Абнером. Минутку, соединяю.
Через минуту мужской голос произнес:
– Алло, говорит Джордж Би Абнер.
– Вы занимаетесь ограблением бронемашины?
– Я веду расследование, – осторожно уточнил он. – Кто говорит?
– Миля, – ответил я.
– Вы хотите сказать – мистер Миля?
– Я сказал «миля». Вам известно, сколько в миле футов?
– Конечно.
– Сколько?
– Это что, шутка?
– Припомните, – предложил я. – Пять тысяч двести восемьдесят. Если мне доведется звонить вам в будущем, я просто назову число – пять тысяч двести восемьдесят. Теперь дальше. Если мне удастся частично или полностью вернуть пропавшие пятьдесят тысяч и преподнести их вам на серебряном блюдечке, какую я получу долю?
– Я не обсуждаю такие дела по телефону, – заявил он. – И к вашему сведению, мистер Миля, мы не отказываемся от судебного преследования ради вознаграждения.
– Вас никто и не просит отказываться от судебного преследования, – возразил я. – Вам угрожает потеря пятидесяти тысяч. Может быть, стоит отрезать от них кусочек?
– Если предложение законное, – сказал он, – наша компания всегда щедро выплачивает вознаграждение, но мы, безусловно, не обсуждаем по телефону сделки подобного рода.
– Что вы имеете в виду под щедрым вознаграждением? – уточнил я. – Пятьдесят процентов?
– Сохрани боже, нет! – возмутился он. – Это было бы самоубийством. Можем позволить себе дойти до двадцати.
– Двадцать пять, – сказал я.
– Если у вас есть какое-то предложение, – увернулся он, – мы с удовольствием обговорим его с вами.
– У меня абсолютно определенное предложение, – напирал я. – Двадцать пять процентов от возвращенной суммы.
– Если удастся хоть что-нибудь возвратить, то после этого, – бубнил он, – я безоговорочно не советую запрашивать больше двадцати процентов. Это высший предел, допустимый политикой нашей компании. Мы обычно выплачиваем в награду около десяти процентов.
– Может быть, вы поэтому и несете такие большие потери, – констатировал я. – Запомните имя, и прежде всего кодовое число – пять тысяч двести восемьдесят.
Я бросил трубку, заскочил в агентство, взял напрокат машину и поехал к отелю «Бриз-Маунт».
Пришлось прождать минут десять, прежде чем такси доставило Элси Бранд.
Я заплатил за такси, отпустил его и сказал:
– Пошли, Элси. Приступим.
– К чему? – спросила она.
– Снимем квартиру, – объявил я. – Подружимся с менеджером. Будем милыми, тихими и респектабельными. Тебе надо казаться особенно скромной и сдержанной, произвести впечатление, что с тобой легко ладить.
– Как я должна представиться менеджеру?
– Ты никак не должна. Я тебя сам представлю.
– И что вы ей скажете?
– Естественно, что ты миссис Лэм.
– И вы, полагаю, – прокомментировала она, – намерены пообещать, что, поселившись в квартире наедине со мной, навсегда останетесь олицетворением чести и достоинства.
– Не валяй дурочку, – посоветовал я.
Она глянула на меня, и лицо ее начало покрываться пятнами гневного румянца.
– Теперь дальше, – продолжил я. – Меня там не будет. Я буду далеко от дома. Сейчас же отправлюсь в поездку. А ты посидишь там несколько часов, отвечая на телефонные звонки. Если кто-нибудь спросит Ивлин Эллис, притворись, будто не поняла. Если сумеешь выдать себя за Ивлин Эллис, выдавай. Не сумеешь, беседуй по телефону в высшей степени дружелюбно и говори, что мисс Эллис, возможно, какое-то время не будет, но ты все постараешься ей передать. Всеми силами попытайся выяснить, кто звонит, только как можно любезнее, чтобы не возбуждать подозрений. Со всеми болтай по-приятельски. Если будут звонить мужчины, твой голос должен звучать особенно соблазнительно.
– Господи, для чего нам снимать квартиру? – заволновалась она. – Силы небесные, Дональд, вы же знаете, что будет, если Берта проведает и…
– В этом деле, – перебил я, – нельзя ждать удачного шанса. Мы должны самостоятельно обеспечить себе шанс да пошевеливаться хорошенько. Пошли.
Мы вошли в «Бриз-Маунт» и нажали кнопку звонка на дверях с надписью: «Менеджер – Марлен Шарлотт».
Женщине, которая вышла в ответ на звонок, было за сорок. Довольно крупная, начинающая полнеть. На лице ее, полностью лишенном каких-либо эмоций, царило умиротворение, отчего выглядела она так, словно все, что могло случиться, уже случилось.
– Что вам угодно? – спросила менеджер, окидывая нас оценивающим взглядом.
– Я слышал, у вас в будущем месяце освобождается квартира, – приступил я к делу.
– У нас и сейчас имеются три свободные.
– Можно их осмотреть?
– Конечно, – подтвердила она и снова смерила нас взглядом, на сей раз еще внимательнее.
Элси скромно вставила:
– Мы оба работаем. Будем здесь только по вечерам и по выходным.
– Детей нет? – поинтересовалась менеджер.
Элси покачала головой и позволила уголкам губ слегка опуститься, точно готовясь заплакать.
– Нет, – посетовала она. – Детей у нас нет.
– Что ж, идемте со мной, – пригласила миссис Шарлотт, снимая с доски несколько ключей. – У меня есть несколько апартаментов, которые, на мой взгляд, вам понравятся.
Первая квартира, которую она нам показала, была крошечной, как бочонок, и без телефона. Следующая оказалась побольше, но тоже без телефона.
Элси исподтишка глянула на меня, а я помотал головой.
– А… а еще чего-нибудь у вас нет? – спросила Элси.
– Есть одна, только что освободившаяся, – призналась миссис Шарлотт. – Ее еще не убирали. Дело в том, что жилица уехала среди ночи и оставила мне записку.
– Нельзя ли взглянуть на квартиру? – с некоторым сомнением промямлила Элси.
Миссис Шарлотт повела нас к квартире, которая мне требовалась.
Там стоял личный телефон и царил полнейший раскардаш. Съехавшая жилица даже не попыталась скрыть поспешность отъезда. Мусорная корзинка была до отказа набита всякой всячиной, которую обычно люди держат в ящиках стола исключительно для того, чтобы повыбрасывать, упаковываясь перед отъездом: клочки бумаги, пара старых туфель, чулки со спущенными петлями, сломанная платяная вешалка. Скомканная бумага валялась и в стенном шкафу.
Миссис Шарлотт издала возмущенное восклицание.
– Сюда должна прийти горничная и вынести весь хлам.
Я оглянулся на Элси, приподняв бровь, и спросил:
– Ну, дорогая, каково твое мнение? Разумеется, трудно судить, когда жилье в таком состоянии, но, по-моему, это именно то, что нам нужно.
Элси, поколебавшись, вздохнула:
– Да, наверное. Только, Дональд, не забывай, что нам надо въехать сюда немедленно.
– Да, – мрачно подтвердил я, – действительно. Однако, я говорю тебе, золотко, это именно то, что мы искали. Тут просто не убрано, и…
– Что вы имеете в виду, – вмешалась миссис Шарлотт, – говоря о необходимости въехать немедленно?
– Мы остановились у друзей, – пояснил я, – и всякий раз, когда пробовали переселиться, они нас уговаривали остаться. Они не доверяют своего маленького ребенка нянькам и благодаря нашему присутствию впервые за несколько месяцев получили хоть небольшую свободу. А нынче утром приехали родители главы семейства. Они сообщали письмом о приезде, да оно затерялось. И мы теперь вынуждены немедленно переезжать. – Я неожиданно выхватил из кармана сложенный банкнот и продолжал: – Я вам вот что скажу. Арендную плату мы вносим сейчас, авансом, но удерживаем пять долларов за беспорядок. Горничная может вынести мусор завтра, и, если у вас найдется чистое белье, мы въезжаем. Мне, к сожалению, предстоит отправиться в Сан-Франциско, а Элси останется здесь. Я привезу наши вещи. Тогда мы можем позвонить своим друзьям и сообщить, что нашли жилье. Они страшно обеспокоены. Хотели отправить сегодня родню ночевать в отель, но я их заверил, что мы наверняка отыщем квартиру.
Миссис Шарлотт поколебалась, но все же полюбопытствовала:
– И долго вы тут пробудете? Желаете снять квартиру на год?
– Я предпочел бы, если возможно, не оформлять годовую аренду, – отказался я, – поскольку есть шанс моего перевода по службе в другое место.
– В какой области вы работаете, мистер Лэм?
– В сверхсекретной, – объявил я. – Разумеется, если вам требуются рекомендации, я способен представить самые лучшие. Впрочем, пока я тут, вы будете получать плату авансом, наличными, прямо на месте.
На ее лице появилась кривоватая улыбка.
– Ну, мне, конечно, неловко, что вы снимаете квартиру в таком виде, но… если миссис Лэм не возражает…
– Все в порядке, – вставила Элси, озираясь вокруг, – только, если честно, мне не хотелось бы заниматься генеральной уборкой до появления горничной.
– Ну и отлично, – заключила миссис Шарлотт. – Я сейчас принесу белье. Спустимся вниз, – обратилась она ко мне, – и я выпишу вам квитанцию об оплате.
Зазвонил телефон.
Я нахмурился и заметил:
– Телефон, как я вижу, не отключен.
– Нет, он по-прежнему числится за прежней жилицей, Ивлин Эллис, – подтвердила менеджер.
– Ну, с этим мы разберемся, – отмахнулся я, взял ее под руку и послал Элси многозначительный взгляд.
Мы вышли за дверь и направились вниз к лифту.
Элси бросилась к телефону.
В офисе миссис Шарлотт вручила мне квитанцию, и я сказал ей:
– Помчусь наверх, предупрежу жену, что еду забрать наши вещи. – И поспешил назад в квартиру. – Выяснила, кто звонил, Элси?
– Вас явно раскусили, Дональд, – предупредила она.
– Из чего это следует?
– Позвонил джентльмен, спросил Ивлин Эллис. Я ответила, что ее нет, но я должна с ней связаться и, если нужно, могу передать сообщение. Он попросил передать, чтобы она позвонила мистеру Калхуну, консультанту по связям с общественностью. Я сказала, что не уверена, удастся ли ей позвонить, мол, мне она собиралась звякнуть, а никому больше звонить не сможет. Он пожелал выяснить, кто я такая, и я представилась ее соседкой. Тут он наконец сдался и велел передать ей, что мистер Лэм задает вопросы и что мистер Лэм заронил в него подозрения, в результате чего он стал разыскивать Лэма в телефонном справочнике и сумел обнаружить одного-единственного Дональда Лэма, который работает в агентстве «Кул и Лэм. Конфиденциальные расследования», а это частные детективы. Так что мистер Калхун попросил меня обязательно переговорить с Ивлин и сообщить, что у нее на хвосте сидит частный сыщик. Я пообещала постараться и уточнила, не догадывается ли он, чего вы добиваетесь. Он ответил, что нет, не догадывается, и что вы выдаете себя за писателя, но, безусловно, чего-то вынюхиваете. Говорит, вы пытались его обвести вокруг пальца, но он сразу же вас раскусил.
– Интересно.
– Еще бы.
– А где письмо, которое пришло с курьером? – вспомнил я.
Элси открыла сумочку и протянула мне конверт. Я рассмотрел его, вытащил перочинный нож, вскрыл, извлек листок писчей бумаги. Он был исписан мужской рукой и подписан «Стэндли Даунер». Письмо гласило:
«Дорогой мистер Лэм!
Привет, сосунок!
Я так понял, Хейзл просит тебя вернуть ее пятьдесят кусков. К твоему сведению, с Хейзл дело гиблое. Это я их ей дал, так что я и забрал. У нее не осталось ни цента. Это пойдет ей на пользу. Если ждешь от нее платы, она будет расплачиваться не наличными.
Ты же бизнесмен! Не позволяй ей себя околпачить, как она пробовала надуть меня.
Полагаю, она сообщила тебе, будто ответила мне „да“ перед алтарем. Чтоб ты знал, это было на заднем сиденье автомобиля. Ей ни разу не удалось даже близко подманить меня к алтарю.
Каждый цент, какой у нее имелся, получен от меня. Любая байка насчет наследства, которую она тебе будет всучивать, – сплошное вранье. Я пообещал ей хороший куш. Она согласилась. Мы неплохо провели время.
Если думаешь, будто можешь делать бизнес на обещаниях, давай, валяй дурака. Единственное, что способно ее прокормить, – отдать в залог машину.
Пока, сосунок!»
Я протянул письмо Элси. Она прочитала и вытаращила глаза.
– Дональд, откуда все это ему известно?
– Возможно, у него связи в полиции, – предположил я. – Может быть, он приплачивает газетному репортеру. Возможно, у Хейзл есть дружок, которому она доверяет, а тот работает на сторону.
– Интересные возможности, правда? – заметила Элси.
Я кивнул:
– Ребята шустрые.
– С какой целью он вам написал? – спросила она.
– Пытается отвадить от дела, уведомив, что на денежный гонорар надеяться нечего, – пояснил я.
– Но, Дональд, раз они не женаты, разве вы не окажетесь в глупом положении? Найдете его, а он посоветует: поди-ка попляши.
– Предполагается, – напомнил я, – что, когда я его отыщу, в игру вступит Хейзл. Помнишь, она объявила, будто у нее кое-что против него есть?
Элси минутку подумала, а потом проговорила:
– Дональд, знаете, что я думаю?
– Что?
– Что Хейзл со Стэндли в сговоре. Он помогал украсть деньги из… Дональд, они собираются втянуть вас в эту историю с грабежом и заставить таскать для них каштаны из огня.
– Возможно, – согласился я.
– Наверняка, Дональд! Письмо должно было быть написано вскоре после того, как Хейзл вышла из вашего кабинета!
– Может быть, – согласился я.
– Дональд, неужели вы не понимаете? Они действуют заодно, пытаясь каким-нибудь образом заманить вас в ловушку.
– Если так, мы не в силах заставить их отказаться от этого.
– Что нам делать? – спросила она.
– Вам сидеть тут, миссис Лэм, – велел я. – Заправить постель. Не спускать глаз с телефона. Отвечать на каждый звонок. Говорить, будто ты соседка Ивлин, что Ивлин намеревается позвонить попозже, и ты можешь передать ей все, что угодно.
– И сколько мне тут сидеть?
– Пока я не вернусь и не освобожу тебя. Позвони в офис. Скажи, что вынуждена уйти пораньше из-за головной боли. Не позволяй телефонистке переключать тебя на Берту. По счастливой случайности этой квартире принадлежит отдельный гараж. Я сейчас туда спущусь и огляжусь. Ты пошарь в мусорной корзинке, посмотри, не найдется ли там чего, что дало бы нам ключ к разгадке. Я на это совсем не рассчитываю, но ты все-таки посмотри.
Я направился к двери.
Элси стояла, с сомнением уставившись на меня.
– В чем дело? – спросил я. – Боишься?
– О нет, – возразила она. – Просто пытаюсь переключиться с мечтаний о том, как мы с вами проведем медовый месяц, на грязную мусорную корзинку, набитую обносками другой женщины.
– С этим нелегко примириться, – подтвердил я. – Всегда недостает воображения. Подумай-ка лучше, как я себя должен чувствовать.