Глава 2
Консультантом по связям с общественностью, обеспечивавшим рекламу Национальной ассоциации скобяных товаров, оказался Джаспер Диггс Калхун. В его офисе все было рассчитано на внушение посетителям вдохновляющей мысли, будто они вступают в мир обитания «динамичной личности».
Соблазнительная секретарша с обилием пышных округлостей, обрисованных облегающим платьем, сохраняла на физиономии тщательно отработанное и заученное выражение скромного целомудрия. Казалось, она и понятия не имеет о своих выдающихся формах.
– Не могли бы вы мне сообщить, что желаете обсудить с мистером Калхуном, мистер Лэм? – с наивной невинностью спросила она, глядя на меня широко распахнутыми голубыми глазами.
– Одну любопытную проблему вторичных связей с общественностью, – сообщил я.
– Вторичных связей с общественностью?
– Совершенно верно.
– Не могли бы вы объяснить, что под этим подразумевается?
– Безусловно, – согласился я. – Я могу объяснить это всего в нескольких словах… мистеру Калхуну.
И послал ей улыбку.
Она встала из-за стола, обогнула его, чтобы я разглядел, как сидит на ней платье сзади. Неплохо. Скрылась за дверью с надписью: «Дж.Д. Калхун – личный кабинет», через несколько минут вынырнула и объявила:
– Можете войти, мистер Лэм. Встреча вам не назначена, но мистер Калхун постарается передвинуть следующую, чтобы увидеться с вами. Он только что возвратился после ленча, и у него в расписании несколько аудиенций, однако он вас примет.
– Благодарю вас, – сказал я и вошел.
Калхун сидел за столом, слегка наклонившись вперед, источая могучую энергию. Губы были старательно сжаты в прямую линию. Небольшие усики подстрижены так, чтобы подчеркнуть решительность, столь же искусственную, как невинное выражение личика его секретарши.
Это был широкоплечий мужчина, которому перевалило за тридцать, с темными волосами, темными бровями и сверлящими серыми глазами.
– Мистер Лэм! – вскричал он, вскочил и выбросил вперед руку, словно метал ее в цель.
Я в ответ протянул свою и напряг пальцы, чтобы не сморщиться при пожатии. Видно было, что у него хроническая привычка тискать руку изо всех сил, демонстрируя динамичность личности.
– Как поживаете, мистер Лэм? Присаживайтесь. Моя секретарша доложила, что вы желаете обсудить проблему вторичных связей с общественностью?
– Совершенно верно.
– В чем она состоит?
– Вам, специалистам по связям с общественностью, – начал я, – приходится много думать. Вы изобретаете потрясающие идеи. Идеи используются, а потом забываются. Пустая трата хорошего материала. Во многих случаях существует возможность сделать замечательную рекламу на том, что происходит, так сказать, постфактум.
– Например? – уточнил он.
– О, в самом широком смысле, – промычал я, обводя взмахом руки кабинет и разглядывая фотографии на стене, – на любой вашей идее. Ну вот, например, кое-что интересное. Превосходнейшие фотографии.
Калхун зевнул:
– Может быть, вам так кажется, но в нашем бизнесе красоток в купальниках и модельных нарядах на цент дюжина. Мы используем в своем деле обнаженную натуру.
– А для чего вы ее используете?
– Слушайте, – вздохнул он, – я слишком занят, чтобы читать вам лекции по паблисити и рекламе. В принципе, если мы продаем нечто внешне непривлекательное, то стараемся привлечь внимание публики обнаженным женским телом.
Поэтому вы и видите фотографии новых автомобилей в окружении девушек в купальных костюмах или хорошеньких манекенщиц в облегающих юбочках и прозрачных нейлоновых блузочках. Мы берем их пачками, по десятку. На конкретной фотографии, которую вы рассматриваете, представлены конкурсантки, соперничавшие за выигрыш приза в две тысячи долларов наличными и титула «Мисс Американские Металлические Изделия». Было это в рамках рекламной кампании съезда, проводившегося в Новом Орлеане несколько месяцев назад. Паблисити обеспечивал я.
– Очаровательные малышки, – заметил я.
– Угу, – подтвердил он скучающим тоном, – миленькие, и что из этого?
– Кто победил?
– Конкурсантка под номером шесть, – сообщил он.
– Ну а теперь кое-что, что должно вас заинтересовать, – продолжал я. – Вот как я понимаю вторичные связи с общественностью. Могу поспорить, конкурсантка под номером шесть привлечет американскую публику. Эта девушка где-то работала официанткой или…
– Бухгалтером в одной импортирующей компании, – перебил Калхун.
– Отлично, – подхватил я, – бухгалтером. Она просто красавица, но никто этого не замечал. Изо дня в день выполняла нудные обязанности, а потом услыхала про конкурс на звание королевы Национальной ассоциации скобяных товаров. Робко отстукала на машинке заявку. Выяснила, что необходимо показываться в купальнике. Немного поколебалась, но все же решилась. Она…
– Вы говорите – робко отстукала заявку? – вмешался он.
– Именно так.
– Ничего общего с этой крошкой! Насколько помнится, это она заподозрила, будто кто-то из девушек что-то подсовывает в купальник, и потребовала вести судейство таким образом, чтобы судьи могли убедиться в отсутствии каких-либо искусственных приспособлений, подчеркивающих красоту… Моя секретарша может порассказать о ней гораздо больше. Я не помню особых подробностей. То был просто очередной конкурс, и, если честно, мы ими сыты по горлышко, черт их побери.
– Ясно, – подытожил я, – однако давайте подумаем о дальнейшем – затем я и пришел. Она победила. Ликование…
– Наличные, – сухо поправил Калхун.
– Ладно, наличные. А вдобавок признание, известность, шанс попасть в Голливуд… Полагаю, вы предоставляете им возможность сделать какие-то кинопробы?
– Ну разумеется, – кивнул он, – именно это и привлекает публику. Вон на той фотографии, на другой стене, я вручаю ей чек на тысячу долларов, контракт на кинопробы, на появление в качестве «Мисс Американские Металлические Изделия» на национальном кабельном телеканале… все это – общепринятая нынче рутина. Газеты могут уделить полосу… если сильно нуждаются в новостях.
Я прошел через кабинет к противоположной стене и посмотрел на фотографию, где Джаспер Диггс Калхун старался не выглядеть скучающим и утомленным, а победительница взирала на него одухотворенным взглядом. Она набрала полную грудь воздуху и выпятила ее, а живот втянула. Купальник обтягивал ее, точно шкурка сосиску. Внизу шла подпись: «Ивлин Эллис объявлена королевой съезда оптовых торговцев американскими скобяными товарами».
– Вы не занимаетесь скобяными товарами? – спросил я Калхуна.
Он помотал головой:
– Я занимаюсь связями с общественностью.
– Я думал, презентации проводят официальные представители Ассоциации скобяных товаров.
– Что наглядно свидетельствует о вашей осведомленности, – подколол меня он. – Эти петушки женаты. Женам не нравится, когда они публично фотографируются рядом с цыпочками в купальниках.
– Разве вы не женаты?
– Женат, конечно, только это мой бизнес. Жена понимает. Могу предъявить вам тысячи фотографий, где я снят с голенькими девчонками.
– Стало быть, скобяные боссы держатся от королевы подальше? – допытывался я.
– Не будьте идиотом, – фыркнул он. – Они не снимаются с ней на публике, но отираются рядом и ощупывают руками формы через купальник. Кое-кто обязательно похлопает по попке и посоветует быть «хорошей девочкой». Черт возьми! Это входит в игру. За это она получает тысячу баксов и шанс выставиться напоказ.
– Что ж, – заключил я, – она может оказаться великолепным материалом. Подумайте о том, что произошло после… Наверно, она, появившись на телевидении, привлекла пристальное внимание?
– Боже мой, до чего вы наивны, – посочувствовал Калхун.
– Тогда что же произошло? – не отставал я.
– Вы отнимаете у меня много времени, – отрезал он. – Извлеку я из этого что-нибудь, Лэм?
– Разумеется, извлечете, – заверил я. – Если бы мне удалось слепить об этом статью, я писал бы ее с точки зрения специалиста по связям с общественностью. Все эти голенькие малышки волнуют публику, но у нас их на цент дюжина, и…
– Ну-ну, обождите минутку, – поспешно перебил он. – Так не пойдет. Публика может лишиться иллюзий. Мы же, специалисты по связям с общественностью, не желаем разочаровывать публику. Осадите назад и начните сначала. Представьте меня энтузиастом, которому нравится видеть, как девушки шагают к успеху, у которого острый глаз на красоту – профессиональный, конечно. Я способен взглянуть на бухгалтера, официантку, билетершу, на кого угодно в том же роде и сразу прямо сказать, чего она стоит. Романтические возможности совершить открытие и способствовать продвижению волнуют меня точно так же, как публику. Эти девушки – Золушки. А я – добрая фея. Взмахну рукой, и паблисити обеспечено, дело сделано. Вот как мне хотелось бы выглядеть в глазах общественности.
– Я вас понял, – сказал я. – Где сейчас эта женщина? Как ее зовут?
– Там на снимке подписано, – буркнул он. – Ивлин… как ее там. Помню, пришлось переделывать чек, потому что я написал имя с ошибкой.
– Ивлин Эллис, – прочел я подпись под фотографией. – Где она сейчас?
– Откуда мне знать? В последний раз я ее видел, когда вручал чек.
– Вы позволите мне спросить у вашей секретарши? Может быть, у нее есть адрес?
– О, для вас я его раскопаю. Сейчас поищу.
Он открыл ящик стола, перебрал карточки, выдвинул другой, заглянул в записные книжки, наконец перешел к третьему, вытащил блокнот и объявил:
– Ивлин Эллис в момент своего последнего появления на телевидении проживала в отеле «Бриз-Маунт».
– Как я понял, вы после съезда оптовиков бросили этот лакомый кусочек обнаженной плоти и принялись разрабатывать другие идеи, которые ошеломили бы публику.
Это задело его за живое.
– Тут вы точно заметили, Лэм. Нам все время приходится выходить с новыми предложениями насчет того, сего, пятого и десятого…
Он поднял руку и при каждом слове прищелкивал пальцами.
Я кивнул.
– Из всего этого я сумею состряпать неплохую историю.
– И она пойдет мне на пользу?
– А что, вред какой-нибудь причинит?
– Нет, по-моему, не причинит.
– Паблисити, – изрек я, – всегда к лучшему.
– Ну, паблисити такого сорта может особого добра и не принести, особенно если девчонке не посчастливилось и она не добилась благополучия, или… ну, знаете, как бывает с такими особами. Надеются потрясти Голливуд, обладая всего-навсего недурной фигуркой и выиграв конкурс. Таких малюток пруд пруди. Они, как правило, не переносят разочарования. А искупавшись в лучах славы и обожания, нелегко возвращаться к рутинной работе.
– Как насчет того, чтобы заняться ее поисками и дать мне знать, где она сейчас находится?
– Мне надо подумать, – отговорился он. – Позвоните завтра.
– Позвоню, – пообещал я. – Может, мы сможем помочь друг другу.
Мы вновь обменялись рукопожатиями. Я вышел, и автоматический доводчик с легким щелчком закрыл за мной дверь.
Я повернулся к секретарше, оглядел ее и спросил:
– Почему, ради всего святого, они вас не использовали?
– Для чего? – пролепетала она.
– Для конкурса на звание «Мисс Американские Металлические Изделия» на съезде Национальной ассоциации, – пояснил я. – Силы небесные, зачем им понадобилась Ивлин Эллис, если вы были рядом?
Она потупила глазки:
– Мистер Калхун никогда не использует персонал офиса.
Я снова оценивающе осмотрел ее. Под моим взглядом она вновь обрела заученно скромный вид.
– А где сейчас Ивлин Эллис? – небрежно поинтересовался я.
Секретарша легонько махнула рукой:
– Какое-то время была на седьмом небе, названивала, хотела, чтоб ей помогли стать моделью, ждала, что мы ей посодействуем пробиться в кино. Несколько раз появлялась на телевидении и возомнила себя королевой бала. Работу бросила, поднималась с постели не раньше часа, а то и двух пополудни, пару часов в день торчала в салонах красоты.
Я сочувственно кивнул:
– Мне знакомы девицы подобного типа.
– Потом нашла место где-то в автомобильной закусочной, а в последнее время связалась с женатым мужчиной.
– Где она живет? – спросил я.
– Жила в отеле «Бриз-Маунт», – ответила секретарша.
– Послушайте, – сказал я, вынимая десятидолларовую бумажку, – у вас куча ее снимков. Я хочу получить несколько. У меня времени нет за ней гоняться, а потом еще нанимать фотографа. Как насчет этого?
Она нерешительно созерцала бумажку.
– А мистер Калхун знает, что вы просите у меня снимки?
– А мистер Калхун узнает, что я дал вам десятку?
Девушка взяла деньги. Пошла к архивному шкафу, заглянула в картотеку, перешла к другому, вытащила несколько фотографий. Перебрала, вынула несколько, имевших дубликаты, и протянула мне копии:
– Эти сгодятся?
Я взглянул и присвистнул.
– Явно сгодятся, – едко прокомментировала она.
– Я просто поражен, – признался я. – Те, что в кабинете у мистера Калхуна, не столь откровенны.
– Те для газет, – пояснила она. – А эти для отборочной комиссии.
– Если вы пробовали когда-либо участвовать в конкурсе, – сказал я, – мне очень хотелось бы знать, как пройти через отборочную комиссию. Как бы мне, например, это сделать?
Она с усмешкой окинула меня взглядом:
– Почему бы вам не организовать собственный конкурс?
Я не успел ответить, как зазвенел звонок. Секретарша одарила меня ослепительной улыбкой:
– Извините, мистер Лэм, меня вызывает мистер Калхун.
Я не стал выходить, пока она не обогнула стол, демонстративно любуясь ее походкой.
Перед тем как открыть дверь кабинета, она оглянулась через плечо и еще раз сверкающе улыбнулась.
Я вышел, разглядывая фотографии. На них стояла подпись какого-то японца-фотографа, а на обороте – штамп с надписью: «Фотостудия „Приятная неожиданность“».
Судя по адресу, фотостудия «Приятная неожиданность» располагалась в Сан-Франциско.