Соглашение об осуществлении технико-внедренческой деятельности в особых экономических зонах. Глава 1. Особая экономическая зона как предпосылка заключения соглашения об осуществлении технико-внедренческой деятельности (Е. А. Громова, 2016)

§ 1. Особые экономические зоны в системе территорий с особым правовым режимом экономической деятельности

Стремление к развитию отечественной экономики, выходу России на мировой рынок и упрочению ее положения на международном уровне обусловило применение государством механизмов, способствующих реализации указанных целей. Примером такого механизма служат ОЭЗ, используемые во всем мире в целях привлечения инвестиций, а также осуществления хозяйствующими субъектами на их территории деятельности, в которой заинтересовано государство.

В настоящее время в мире насчитывается более двух тысяч подобных зон, именуемых особыми, свободными или специальными[2].

История развития ОЭЗ началась в 166 году до н. э. с провозглашения о. Делос территорией, на которой привозившие и хранившие там товары купцы освобождались от уплаты налогов и пошлин[3]. Дальнейшее развитие в XII–XIII вв. получают зоны свободной торговли[4].

К средним векам относится возникновение «порто-франко» – приморских гаваней, пользующихся правом беспошлинного ввоза заграничных товаров[5] в Гамбурге, Бремене, Марселе и др.[6] К началу XIX века «порто-франко» на большей части Европы прекращают свое существование из-за снижения доходов государств и в связи с большими издержками по борьбе с контрабандой[7].

Во второй половине XX века во всем мире широко распространились свободные экономические зоны (далее – СЭЗ), функционирующие и по сей день в форме торгово-складских, международных, комплексных, инновационных, экспортных, сервисных и иных зон. Их объединяет исторически сложившийся подход предоставления льгот и иных преимуществ хозяйствующим субъектам в целях увеличения притока инвестиций в экономику страны.

Россия не стояла в стороне от данных процессов. В XIII–XV вв. она также использовала режим «порто-франко» для развития транзитной торговли и насыщения внутреннего рынка товарами. Данный режим длительное время существовал во Владивостоке, Одессе и Батуми[8]. Впоследствии, как и в других государствах, «порто-франко» в России перестает существовать.

Возрождение ОЭЗ в России продолжилось в 1990 годы созданием зон свободного предпринимательства[9] в Ленинградской и Читинской областях, Приморском крае. Однако способ регулирования зон свободного предпринимательства – посредством издания подзаконных актов – не способствовал их эффективности, в связи с чем их функционирование было прекращено.

В 1991 году развитие получают СЭЗ – территории, на которых устанавливается особый режим хозяйственной деятельности иностранных инвесторов и предприятий с иностранными инвестициями, а также советских предприятий и граждан[10]. Их отличали направленность на экспортное производство и стимулирование внешнеэкономической деятельности[11]. Добавим, что СЭЗ отличал также и порядок их создания – в соответствии с законодательными актами республик, входящих в состав СССР. Кроме того, помещение норм, регулирующих создание СЭЗ, в закон об иностранных инвестициях предполагало основной их целью – привлечение иностранных инвестиций.

Период с 1996 по 2004 годы характеризовался принятием федеральных законов об отдельных ОЭЗ: «Об Особой экономической зоне в Калининградской области и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации»[12] (далее – Закон об ОЭЗ в Калининградской области); «Об Особой экономической зоне в Магаданской области»[13] (далее – Закон об ОЭЗ в Магаданской области).

Современный период развития ОЭЗ начался с принятия Федерального закона «Об особых экономических зонах РФ»[14]22 июля 2005 г. (далее – Закон об ОЭЗ), согласно ч. 1 ст. 2 которого ОЭЗ – это определяемая Правительством Российской Федерации часть территории, на которой действует особый режим осуществления предпринимательской деятельности, а также может применяться таможенная процедура свободной таможенной зоны. Данный Закон предусматривает четыре типа ОЭЗ: промышленно-производственные, технико-внедренческие, туристско-рекреационные и портовые (ч. 1 ст. 4).

Похожие определения ОЭЗ (СЭЗ) закреплены в ст. 2 Закона об ОЭЗ в Калининградской области и ст. 2 Закона об ОЭЗ в Магаданской области, ч. 1 ст. 2 Федерального закона «О зонах территориального развития в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты

Российской Федерации»[15] (далее – Закон о зонах территориального развития), а также на международном уровне и в законодательстве иностранных государств[16].

Современное понимание ОЭЗ нуждается в осмыслении. Анализ точек зрения по данному вопросу свидетельствует об отсутствии единообразного представления о ней среди юристов и экономистов.

Позиции авторов-экономистов сводятся к следующему: ОЭЗ представляет собой сложноорганизованную комплексную экономическую систему[17], институт инновационного развития[18], способ превращения потенциально способных к трансформации регионов в точки устойчивого экономического роста[19].

Ряд авторов определяют ОЭЗ как инструмент государственного регулирования[20] или стимулирования развития региона[21]. Другие авторы определяют ОЭЗ как территорию с льготными экономическими условиями для предпринимателей[22], специальный режим регулирования экономических отношений[23].

Точки зрения юристов об ОЭЗ условно можно объединить в несколько групп.

Представители первой группы, сосредоточившись на критике легального определения ОЭЗ, предлагают иные трактовки исследуемого понятия. Так, Н.А. Рагозина определяет ОЭЗ как форму внешнеэкономической деятельности[24], внешнеторговую, инвестиционную и иную деятельность, включая производственную кооперацию, в области международного обмена товарами, информацией, работами, услугами, результатами интеллектуальной деятельности (правами на них) (ст. 1 Федерального закона «Об экспортном контроле»[25]). Автор правомерно указывает на значимость ОЭЗ как источника привлечения иностранных инвестиций, однако не учитывает, что деятельность, осуществляемая в ОЭЗ отечественными организациями, может не иметь внешнеэкономического характера.

Д.А. Благов считает, что ОЭЗ представляет собой самостоятельную форму осуществления предпринимательской деятельности[26]. Вместе с тем, ОЭЗ, определяемая как территория, не может являться формой предпринимательской деятельности.

По мнению Е.Е. Серебряковой, определение ОЭЗ как территории с особым режимом предпринимательской деятельности противоречит установленному ст. 8 Конституции РФ[27] принципу единства экономического пространства, а также ст. 74 Конституции РФ, не допускающей установление таможенных границ, пошлин, сборов и каких-либо иных препятствий для свободного перемещения товаров на территории Российской Федерации[28].

Однако установление в ОЭЗ особого режима осуществления предпринимательской деятельности не создает дополнительных таможенных границ, повышенных пошлин и сборов. Напротив, налоги и таможенные сборы, взимаемые с резидента, существенно снижены, т. е. о препятствиях для свободного перемещения товаров на территории Российской Федерации речи не идет. Сходной позиции придерживается Д.В. Кузовкин, отмечающий, что размещение в ОЭЗ товаров без уплаты ввозных пошлин является льготой для резидентов и не нарушает принцип единства экономического пространства[29].

Представители второй группы делают акцент на территорию и особый режим осуществления предпринимательской деятельности, придерживаясь легального подхода, являющегося, в свою очередь, отражением сложившейся до принятия Закона об ОЭЗ судебной практики. Так, например, в определении Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации 2002 года говорится о необходимости использования двух признаков для квалификации СЭЗ: территории и особого режима хозяйственной деятельности[30].

Между тем, перечисленных признаков явно недостаточно для выявления сущности ОЭЗ. Более того, многообразие территорий с особым правовым режимом требует выявления квалифицирующих признаков ОЭЗ. Так, например, в зависимости от регулируемой особым правовым режимом сферы общественной жизни, можно выделить ряд территорий с подобными режимами. Например, правовой режим районов Крайнего Севера направлен на обеспечение особых условий труда[31]; административно-правовые режимы государственной границы[32], а также закрытых территориальных образований[33] – на охрану конституционного порядка и безопасности российского государства.

ОЭЗ относятся к территориям, в границах которых установлен особый режим экономической деятельности. Помимо данного правового института, к таковым можно отнести ОЭЗ в Калининградской и Магаданской области, зоны территориального развития, зоны свободной торговли[34], оффшорные зоны[35], а также зарубежные ОЭЗ (СЭЗ). Кроме того, такими территориями можно будет считать планируемые к созданию территории опережающего социально-экономического развития[36].

Одним из квалифицирующих признаков ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, выступают цели их создания – развитие обрабатывающих, высокотехнологичных отраслей экономики, туризма, санаторно-курортной сферы, портовой и транспортной инфраструктур, разработка технологий и коммерциализация их результатов, производство новых видов продукции (ст. 3 Закона об ОЭЗ). В соответствии с Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года, перечисленные отрасли экономики являются ключевыми ибо их развитие способствует поддержанию России как мирового лидера в энергетическом секторе, добыче и переработке сырья, а также созданию конкурентоспособной экономики знаний и высоких технологий[37].

Законодатель не дифференцирует цели создания каждого типа ОЭЗ. Допустимо, что каждый тип ОЭЗ может косвенно способствовать достижению всех перечисленных целей создания ОЭЗ. Так, например, производство определенных товаров в промышленно-производственной ОЭЗ будет способствовать, в первую очередь, развитию обрабатывающих отраслей, но также может способствовать и развитию высокотехнологичных отраслей, если в процессе производства этого товара изобретена новая технология.

В то же время такой подход не представляется удачным, поскольку предполагает, что создание определенного типа ОЭЗ позволит достигнуть всех указанных целей, что невыполнимо. В этой связи полагаем, что для каждого типа ОЭЗ должны быть обозначены непосредственные цели его создания.

В российском законодательстве, как и в законодательстве Королевства Иордания[38] или Республики Индия[39], отсутствует такая цель создания ОЭЗ, как привлечение инвестиций. Напротив, СЭЗ Республики Филиппины[40] и ряд СЭЗ в других странах[41]создаются в целях привлечения инвестиций в экономику государства.

Как видится, избранный отечественным законодателем подход более точен, поскольку привлечение инвестиций является не целью, а средством достижения цели – развития экономики страны.

Кроме того, в ст. 3 Закона об ОЭЗ, посвященной целям их создания, определены и отрасли экономики, развитию которых будет способствовать создание ОЭЗ. Напротив, в большей части исследованного зарубежного законодательства об ОЭЗ (СЭЗ) отсутствуют указания на отрасли экономики и иные сферы общественной жизни, которые необходимо развивать. Позиция отечественного законодателя представляется нам более перспективной, поскольку перечисление конкретных направлений, которые призваны развивать ОЭЗ, в большей степени позволяет обеспечить интересы государства и общества, нежели указание в качестве цели создания ОЭЗ – осуществление инвестирования в неопределенные сферы.

Из содержания целей, стоящих перед ОЭЗ и создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, следует, что их создание и функционирование значимы не только для муниципальных образований или субъектов Российской Федерации, в границах которых они создаются, но и для России, поскольку осуществляются в целях развития ключевых отраслей отечественной экономики в целом.

В свою очередь, создание зон территориального развития и ОЭЗ в Магаданской и Калининградской области имеет региональное значение, что подтверждают цели их создания. Так, зоны территориального развития создаются в целях ускорения социально-экономического развития субъекта Российской Федерации (ч. 1 ст. 2 Закона о зонах территориального развития): ОЭЗ в Магаданской области – в целях развития производительных сил, финансового и товарного рынков Магаданской области (ст. 2 Закона об ОЭЗ в Магаданской области); ОЭЗ в Калининградской области – в целях ускорения социально-экономического развития Калининградской области (ст. 1 Закона об ОЭЗ в Калининградской области).

Целью создания зон свободной торговли является ликвидация барьеров в сфере торговли. Так, например, цель учреждения одной из известнейших в мире зоны свободной торговли – Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА) – устранение барьеров в сфере торговли, содействие трансграничному перемещению товаров и услуг между США, Канадой и Мексикой[42].

Подобно целям создания ОЭЗ, цели создания оффшорных зон направлены на развитие экономики государства, в границах которого они расположены. Однако, в отличие от исследуемого правового института, цели, стоящие перед оффшорами, достигаются иными средствами, что проявляется в особенностях режима деятельности, действующего в их границах.

Так, в первую очередь, основной особенностью правового режима оффшора выступает тот факт, что зарегистрированная в его границах компания должна вести деятельность за его пределами[43].

Напротив, особый режим осуществления предпринимательской деятельности ОЭЗ предполагает ее осуществление непосредственно в границах ОЭЗ. Так, в соответствии с ч. 4 ст. 10 Закона об ОЭЗ, резидент не вправе иметь филиалы и представительства вне ОЭЗ.

Кроме того, особый режим осуществления предпринимательской деятельности в ОЭЗ устанавливает и ряд других ограничений: резидент обязан осуществлять в ОЭЗ только предусмотренную соглашением деятельность (ч. 1 ст. 12 Закона об ОЭЗ); резиденты промышленно-производственных и портовых ОЭЗ должны осуществлять инвестиции в установленном Законом объеме (ч. 3, 4 ст. 12 Закона об ОЭЗ).

Следующей особенностью режима осуществления предпринимательской деятельности в ОЭЗ является предоставление лицу, осуществляющему предпринимательскую деятельность в условиях данного режима (резиденту ОЭЗ), ряда преимуществ:

– налоговые льготы[44] (ст. 5.1 Закона об ОЭЗ);

– таможенные льготы (что выражается в возможности применения процедуры свободной таможенной зоны[45] на территории ОЭЗ (ст. 37 Закона об ОЭЗ)).

Отметим, что понятие ОЭЗ было дополнено формулировкой «может применяться процедура свободной таможенной зоны» в редакции Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 365-Ф3[46]. Данное дополнение порождает определенные сомнения. Так, применение процедуры свободной таможенной зоны предполагает предоставление резиденту права размещать и использовать в пределах ОЭЗ товары без уплаты таможенных пошлин, налогов, а также без применения мер нетарифного регулирования в отношении иностранных товаров и без применения запретов и ограничений в отношении товаров таможенного союза[47]. Следовательно, данная процедура является чертой особого режима осуществления предпринимательской деятельности, одной из особенностей которого является предоставление резиденту различных льгот и преимуществ. В этой связи целесообразным видится исключение из определения ОЭЗ фразы «может применяться процедура свободной таможенной зоны».

Более того, формулировка «может применяться процедура свободной таможенной зоны» вызывает вопрос о возможности ее применения. Ответ на него содержится в ч. 1.2 ст. 37 Закона об ОЭЗ, предусматривающей ряд объектов, на которые не распространяется режим свободной таможенной зоны; под данный режим помещаются товары в целях осуществления промышленно-производственной или технико-внедренческой деятельности (ч. 2 ст. 37). Товары, размещаемые и используемые в портовой ОЭЗ, считаются помещенными под таможенный режим свободной таможенной зоны с момента их ввоза в портовую ОЭЗ, что не освобождает резидентов от соблюдения запретов и ограничений на ввоз товаров на таможенную территорию РФ (ч. 2.1 ст. 37).

Закон об ОЭЗ не указывает на возможность помещения под данный режим товаров резидентами, осуществляющими туристско-рекреационную деятельность, что представляется спорным, поскольку ее осуществление также требует размещения в ОЭЗ различных таможенных товаров. В этой связи, на наш взгляд, в Закон об ОЭЗ должны быть внесены соответствующие изменения.

Следующим преимуществом, которым наделяется резидент, выступает предоставление земельного участка и (или) иного государственного и (или) муниципального имущества в аренду по льготной ставке арендной платы[48] (ч. 1 ст. 12 Закона об ОЭЗ).

Заметим, что наделение резидента налоговыми и таможенными льготами отличает отечественные ОЭЗ от ряда их зарубежных аналогов. Так, указанные льготы практически не используются в СЭЗ Вьетнама[49]. Подавляющая часть технопарков или технико-внедренческих зон в США также не получает каких-либо налоговых или таможенных привилегий от государства, но им предоставляются льготы на аренду помещений, упрощаются процедуры регистрации резидентов[50].

Поскольку действующий в ОЭЗ особый режим осуществления предпринимательской деятельности включает в себя нормы налогового (предоставление налоговых льгот (ст. 5.1 Закона об ОЭЗ)), гражданского (предоставление земельного участка в аренду (ч. 1 ст. 12 Закона об ОЭЗ)), инвестиционного (осуществление инвестирования в установленном объеме[51](ч. 1, 3, 4 ст. 12 Закона об ОЭЗ)) и таможенного (применение процедуры свободной таможенной зоны (ст. 37 Закона об ОЭЗ)) законодательства, следует прийти к выводу о его комплексном характере.

Условиями получения доступа к указанному режиму являются:

1) регистрация коммерческой организации и (или) индивидуального предпринимателя в качестве субъекта права в границах муниципального образования, на территории которого создана ОЭЗ;

2) заключение указанными субъектами с Минэкономразвития РФ и управляющей компанией соглашения об осуществлении деятельности в ОЭЗ;

3) внесение в реестр резидентов ОЭЗ записи о регистрации указанных субъектов в качестве таковых (ч. 1–3 ст. 9 Закона об ОЭЗ).

Действующий в ОЭЗ особый режим осуществления предпринимательской деятельности является разновидностью правового режима.

В теории права вопрос о понятии правового режима носит дискуссионный характер. Категория «режим» трактуется как установленный порядок чего-либо[52]. Под правовым режимом в юридической науке понимается порядок регулирования, который выражен в комплексе правовых средств, характеризующих особое сочетание взаимодействующих между собой дозволений, запретов, а также позитивных обязываний, создающих особую направленность регулирования[53], специфику юридического регулирования определенной сферы общественных отношений с помощью различных юридических средств и способов[54]. Иными словами, правовой режим представляет собой специфический порядок регулирования общественных отношений.

Отсутствие легального определения режима осуществления предпринимательской деятельности в ОЭЗ обусловило появление ряда его доктринальных определений. Так, авторы определяют его как: совокупность специального административного, налогового и таможенного режима, а также особого режима осуществления предпринимательской деятельности[55]; порядок административно-правового регулирования, обеспечивающий создание и функционирование ОЭЗ посредством применения различных средств и методов[56].

Некоторые авторы отождествляют понятия «режим осуществления предпринимательской деятельности» и «режим регулирования предпринимательской деятельности», обосновывая их тождественность тем, что каждый из данных режимов устанавливается государством[57].

Другие авторы, напротив, разграничивают данные понятия, указывая, что режим осуществления предпринимательской деятельности представляет собой совокупность предусмотренных законом и учредительными документами прав и обязанностей предпринимателя, в то время как режим регулирования – явление, охватывающее методы и способы регулирования[58].

Как представляется, исследуемые понятия не являются тождественными, поскольку их составляющие – «регулирование» и «осуществление» – несут разную смысловую нагрузку. Регулирование является формой целенаправленного, управляющего воздействия[59]. В теории права правовое регулирование позиционируется как осуществляемое при помощи системы правовых средств результативное, нормативно-организационное воздействие на общественные отношения с целью их упорядочения, охраны, развития в соответствии с общественными потребностями[60]. Осуществление же есть процесс действия, предполагающий его самостоятельное исполнение[61]. В частности, в юридической науке осуществление права определяется как его реализация[62], производимая посредством применения норм права, исполнения обязанностей и использования предоставляемых прав[63].

Иначе говоря, регулирование деятельности подразумевает регламентацию поведения субъекта, в то время как осуществление деятельности есть ее исполнение, реализуемое самим субъектом. Так, например, посредством издания соответствующих законов законодатель регулирует деятельность субъектов предпринимательской деятельности. В свою очередь, субъекты предпринимательской деятельности осуществляют данную деятельность, руководствуясь нормами этих законов.

Исходя из указанного, категория «режим осуществления предпринимательской деятельности» подразумевает порядок осуществления предпринимательской деятельности ее субъектами.

В отношении категории «режим регулирования предпринимательской деятельности» необходимо указать на образующуюся при его определении тавтологию, поскольку буквально режим регулирования предпринимательской деятельности есть «порядок регулирования регулирования предпринимательской деятельности». В связи с этим, на наш взгляд, более уместным представляется использование понятия «режим предпринимательской деятельности».

Поскольку Закон об ОЭЗ указывает на особый режим осуществления предпринимательской деятельности, это дает, на первый взгляд, основания полагать, что в ОЭЗ предпринимательская деятельность осуществляется резидентами в особом порядке.

На самом же деле, перечисленные особенности действующего в ОЭЗ режима не позволяют именовать его «режимом осуществления предпринимательской деятельности», поскольку порядок осуществления указанной деятельности не является особым и не отличается от порядка ее осуществления на территории России в целом. Резидент ОЭЗ должен осуществлять деятельность в соответствии с общими правилами осуществления предпринимательской деятельности. Например, если он намерен осуществлять деятельность, право на осуществление которой возникает при наличии лицензии или членства в саморегулируемой организации (далее – СРО), он также должен будет отвечать указанным требованиям. Если создаваемая им продукция подлежит сертификации, то резидент должен будет получить сертификат соответствия этой продукции принятым стандартам[64].

В то время как порядок осуществления предпринимательской деятельности в ОЭЗ не является особым, ее регулирование, напротив, обладает рядом специфических черт.

Одной из таковых выступает его комплексный характер, проявляющийся в том, что регулирование отношений, связанных с созданием и функционированием ОЭЗ, осуществляется нормами налогового, таможенного, инвестиционного и гражданского законодательства.

Следующей его чертой выступает наделение резидента рядом отмеченных выше преимуществ.

Кроме того, специфика каждого режима проявляется в типе правового регулирования и его способах, используемых в рамках данного режима[65]. Науке известны два основных типа правового регулирования: разрешительный (определяемый по правилу – «запрещено все, что прямо не разрешено») и дозволительный («разрешено все, что прямо не запрещено»)[66].

Закон об ОЭЗ четко указывает, что резиденту разрешено осуществлять в ОЭЗ только ту деятельность, которая предусмотрена конкретным соглашением об осуществлении деятельности (ч. 1–2.2 ст. 10). В этой связи считаем, что третьей чертой предусмотренного законом режима предпринимательской деятельности выступает его разрешительный характер.

Таким образом, в ОЭЗ действует режим предпринимательской деятельности, особенностями которого являются: комплексный характер; разрешительный тип регулирования; наделение резидента отдельными льготами.

Отметим, что в границах ОЭЗ Магаданской области также установлен особый правовой режим хозяйственной деятельности (ст. 5, 6 Закона об ОЭЗ в Магаданской области); в границах ОЭЗ в Калининградской области – специальный правовой режим осуществления хозяйственной, производственной, инвестиционной и иной деятельности (главы 3, 4 Закона об ОЭЗ в Калининградской области).

Как и режим предпринимательской деятельности в ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, перечисленные правовые режимы также предполагают предоставление резидентам ОЭЗ ряда преимуществ – налоговых[67] и таможенных льгот[68].

Однако, в противоположность особому режиму предпринимательской деятельности в ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, иные режимы не предполагают предоставления резидентам государственного и (или) муниципального имущества в аренду по льготной арендной ставке.

В границах зон территориального развития их резидентам предоставляется ряд мер государственной поддержки[69], в круг которых не входит предоставление таможенных льгот и государственного и (или) муниципального имущества по льготной арендной ставке.

В отличие от перечисленных зон, особый режим зоны свободной торговли, например зоны свободной торговли СНГ, ориентирован, прежде всего, на упрощение торговли между несколькими государствами, что проявляется в отмене таможенных пошлин, а также налогов и сборов, имеющих с ними эквивалентное действие[70].

Особый режим оффшорной зоны направлен как на освобождение от налогов (полное или частичное), так и на установление конфиденциальности, не предусматривающей раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций. Указанное характерно для режима оффшорных зон на Багамских, Каймановых, Сейшельских островах, о. Маврикий, в штате Делавэр (США).

Отличием особых режимов предпринимательской деятельности в ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, как и ОЭЗ в Магаданской области, от соответствующих режимов экономической деятельности, установленных в иных территориях, выступает также заключение государством с хозяйствующим субъектом соглашения об осуществлении предпринимательской деятельности в ОЭЗ как одно из условий допуска к данным режимам. Договорный характер осуществления предпринимательской деятельности характерен и для ряда зарубежных ОЭЗ (СЭЗ), например, СЭЗ в г. Клайпеда Республики Литвы[71], ОЭЗ в Индии.

Отметим, что использование договора как регулятора отношений между резидентом и Минэкономразвития РФ имеет наибольшее значение для резидентов, поскольку способствует возникновению партнерских отношений с государством. В этой связи уместно привести точку зрения В.В. Лаптева, обосновывающего важность договорной формы, использование которой позволяет адекватно учитывать интересы различных звеньев хозяйственной системы, в т. ч. субъектов предпринимательской деятельности[72].

ОЭЗ присущи и другие признаки, в т. ч. функциональная ограниченность, что выражается, во-первых, в перечне видов деятельности, запрещенных в ОЭЗ[73]. Данный перечень отличен от перечня видов деятельности, запрещенных к осуществлению в зонах территориального развития[74], ОЭЗ в Калининградской области[75]. Закон об ОЭЗ Магаданской области вовсе не содержит такого перечня.

Во-вторых, функциональная ограниченность ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, проявляется в возможности создания только четырех типов ОЭЗ: промышленно-производственных, технико-внедренческих, туристско-рекреационных и портовых. Заметим, что возможность создания четырех типов ОЭЗ не предусматривается для иных территорий с особым режимом экономической деятельности, расположенных в границах Российской Федерации. В целях сравнения отметим, что, например, в КНР функционируют несколько разновидностей СЭЗ: особые экономические районы; государственные зоны технико-экономического развития; зоны развития новой и высокой технологии государственного значения; беспошлинные зоны; зоны приграничного экономического сотрудничества; экспортно-производственные зоны[76]. Во Вьетнаме получили развитие четыре формы СЭЗ: зоны свободной торговли; промышленные зоны; экспортно-промышленные зоны; зоны высоких технологий[77].

В основе дифференциации типов ОЭЗ лежит вид предпринимательской деятельности, осуществляемый в их границах. Ранее действующая редакция Закона об ОЭЗ строго ограничивала вид деятельности, осуществляемый в ОЭЗ конкретного типа: в промышленно-производственной, технико-внедренческой, туристско-рекреационной и портовой ОЭЗ осуществлялись, соответственно, промышленно-производственная[78], технико-внедренческая[79], туристско-рекреационная[80] и портовая деятельность[81].

Внесенные в Закон об ОЭЗ в 2011 году изменения сделали возможным осуществление ТВД также в промышленно-производственной ОЭЗ. Данные изменения нельзя оценить однозначно. С одной стороны, они «размывают» отличия между типами ОЭЗ и делают возможным наделение резидентов промышленнопроизводственных ОЭЗ преимуществами, предусмотренными для резидентов, осуществляющих ТВД.

С другой стороны, расширяют возможности осуществления различных видов предпринимательской деятельности в ОЭЗ. Возможно, законодатель стремится к созданию распространенных за рубежом комплексных зон – зон, не имеющих узкой специализации, охватывающих разные стороны экспортно-импортной, производственной и инновационной деятельности[82]. Согласно ст. 4 Закона Республики Беларусь «О свободных экономических зонах», комплексная СЭЗ сочетает в себе функции, свойственные нескольким типам СЭЗ.

Осуществление подобной трансформации в целом соответствует мировым тенденциям создания и функционирования ОЭЗ. Указанное может быть проиллюстрировано на примере ОЭЗ «Манаус» в Бразилии – торговой зоне, впоследствии трансформировавшейся в комплексную зону[83].

Зарубежным аналогом промышленно-производственных ОЭЗ являются экспортно-производственные зоны (export processing zone), примером которых выступают экспортно-производственные зоны Республики Бангладеш, создаваемые в целях стимулирования быстрого экономического роста страны путем индустриализации[84].

Технико-внедренческие зоны, как и технопарки (research park, science park, or science and technology park), ориентированы на развитие наукоемких, высокотехнологичных производств. Заметим, что технопарки получили ускоренное развитие во второй половине XX столетия. Так, в Голландии и ФРГ уже к концу 90-х годов насчитывалось, соответственно, 45 и 50 технопарков, причем планируется образовать еще по 100 в каждой стране. В Англии имеется более 25 технопарков, за счет чего создано, в общей сложности, 18,4 тыс. рабочих мест. Самой большой из них является научно – техническая зона «Силиконовая долина», где сосредоточено около 20 % мировых объемов производства компьютеров и другой вычислительной техники[85].

Функционирование портовых ОЭЗ направлено на развитие портовой инфраструктуры региона. Так, например, портовая ОЭЗ, созданная на базе аэропорта «Ульяновск-Восточный», ориентирована на развитие авиастроительного потенциала Ульяновской области[86]. Зарубежным аналогом портовых ОЭЗ являются свободные гавани (порто-франко) (free-ports). Одной из основных целей, стоящих перед ними, является создание сборочных производств и интенсификация международного торгового обмена за счет активизации и расширения внешнеторговой, а также внешнеэкономической деятельности. Так, например, в Шанхае резидентами СЭЗ «Пудун» являются: Nissan Motor Со. (автомобилестроение); Volvo (автомобилестроение); Volkswagen (автомобилестроение); Mazda Motor Со. (автомобилестроение); Honda Motor Со. (автомобилестроение); MSP/DRILEX (тяжелое машиностроение); Tomson (электротехническая промышленность)[87].

Следующим признаком ОЭЗ выступает ее территориальная ограниченность. Так, ОЭЗ создается на территории муниципального образования (муниципальных образований) или территории субъекта (субъектов) Российской Федерации (ч. 3 ст. 4 Закона об ОЭЗ). При этом промышленно-производственные ОЭЗ создаются не более чем на трех участках территории, площадь которых составляет не более чем сорок квадратных километров. Технико-внедренческие ОЭЗ создаются не более чем на трех участках территории, общая площадь которых составляет не более чем четыре квадратных километра. Туристско-рекреационные и портовые ОЭЗ создаются на одном или нескольких участках территории. Портовые ОЭЗ создаются на участках территории, которые имеют общую границу или объединены акваторией морского порта, акваторией речного порта и площадь которых составляет не более чем пятьдесят квадратных километров (ст. 4 Закона об ОЭЗ).

Отметим, что законы, регулирующие создание иных территорий с особым режимом экономической деятельности, не содержат требований к размеру их площади.

ОЭЗ, создаваемые в соответствии с Законом об ОЭЗ, отличает и специальный порядок их создания и прекращения.

Так, решение о создании и прекращении ОЭЗ принимается Правительством РФ на основании заявки на создание ОЭЗ, предоставляемой исполнительным органом государственной власти субъекта РФ и исполнительно-распорядительным органом муниципального образования (ч. 1 ст. 6 Закона об ОЭЗ). Несмотря на четкую и однозначную норму, на практике имеются прецеденты, когда решение о создании ОЭЗ принималось региональными властями. Например, решение о создании зоны экономического развития в Алексеевском районе Волгоградской области и издании соответствующего закона было принято администрацией Волгоградской области.

Впоследствии данный закон был признан не соответствующим законодательству Верховным Судом Российской Федерации[88].

Напротив, акты, регулирующие создание ОЭЗ в Калининградской и Магаданской областях, не регламентируют порядок их создания. Так, известно лишь, что СЭЗ в Калининградской области была создана на основании решения Верховного Совета РСФСР о наделении Калининградской области статусом свободной экономической зоны[89]; ОЭЗ в Магаданской области была создана посредством принятия соответствующего федерального закона. Указанное, однако, объясняется разовым характером создания данных зон.

Наиболее близким по степени детализации порядка создания территории с особым режимом является порядок создания зоны территориального развития. Так, в ч. 1 ст. 4 Закона о зонах территориального развития указывается, что принятию решения о создании зоны территориального развития Правительством РФ предшествует утверждение им перечня субъектов Российской Федерации, в границах которых допускается создание таких зон.

Необходимо отметить также, что создание ОЭЗ, как и ряда иных территорий с особым режимом экономической деятельности, имеет временный характер. Однако срок функционирования ОЭЗ, продленный с 20 до 49 лет (ст. 9 Закона об ОЭЗ)[90], существенно отличается от срока функционирования зон территориального развития – 12 лет (ст. 9 Закона о зонах территориального развития); ОЭЗ Калининградской области, которая создается на 25 лет (ст. 21 Закона об ОЭЗ в Калининградской области), Магаданской области – 15 лет[91] (ст. 7 Закона об ОЭЗ в Магаданской области).

Отличительным признаком ОЭЗ выступает и действующий в ее границах режим землепользования, которому присущи следующие особенности.

Во-первых, ОЭЗ может создаваться на земельных участках, находящихся в государственной или муниципальной собственности, в т. ч. предоставленных во владение и (или) пользование гражданам или юридическим лицам, а также на земельных участках, находящихся в собственности граждан или юридических лиц (ч. 1 ст. 5 Закона об ОЭЗ). Поэтому Правительство РФ, принимая решение о создании ОЭЗ, заключает с исполнительными органами государственной власти субъекта Федерации и исполнительно-распорядительными органами муниципальных образований соглашение о создании ОЭЗ, которым устанавливаются обязательства указанных органов по передаче полномочий по управлению и распоряжению земельными участками уполномоченному Правительством РФ федеральному органу исполнительной власти – Минэкономразвития РФ (п. 2, 3 ч. 4 ст. 6 Закона об ОЭЗ).

Во-вторых, переданные земельные участки подпадают под действие специального правового режима, поскольку на них не распространяется действие градостроительного регламента, который определяет правовой режим земельных участков (ч. 1, 6 ст. 36 Градостроительного кодекса РФ[92]). Указанный режим определяется органами управления ОЭЗ, и поэтому носит специальный характер (ч. 7 ст. 36 Градостроительного кодекса РФ), что сближает его с режимами земель лесного фонда, земель, покрытых поверхностными водами, земель запаса, земель особо охраняемых природных территорий[93].

Особенности режима землепользования в ОЭЗ регламентированы ст. 32 Закона об ОЭЗ, анализ которой выявил ряд проблем. Так, законодатель не указал, на каких основаниях происходит передача Минэкономразвития РФ полномочий по управлению и распоряжению земельными участками, право собственности на которые принадлежит публичным образованиям. Закон об ОЭЗ не указывает также на основания передачи и объем передаваемых прав на земельные участки, принадлежащие гражданам и юридическим лицам.

Если земельный участок находится в государственной и (или) муниципальной собственности, отношения по передаче прав на него Минэкономразвития РФ не выходят за рамки публичной собственности.

Однако Закон об ОЭЗ, как выше было сказано, допускает создание ОЭЗ на участках, находящихся в государственной или муниципальной собственности, в т. ч. предоставленных во владение и (или) в пользование гражданам или юридическим лицам. В таком случае государство должно либо изъять земельный участок, либо прервать действие договоров, предоставляющих гражданам или юридическим лицам права владения или пользования земельными участками.

Частично данный вопрос решается в ч. 5 ст. 32.1 Закона об ОЭЗ, допускающей установление сервитутов для строительства и (или) эксплуатации объектов инфраструктуры ОЭЗ[94]на основании соглашения.

Закон об ОЭЗ не определяет также механизм передачи государству прав на земельные участки, принадлежащие гражданам и юридическим лицам.

Гражданское законодательство предусматривает следующие возможности перехода к государству прав частных лиц на земельные участки: изъятие земельного участка для государственных и муниципальных нужд (ст. 279 ГК РФ); реквизиция земельного участка (ст. 242 ГК РФ); конфискация земельного участка (ст. 243 ГК РФ); передача земельного участка в аренду; купля-продажа земельного участка (ст. 260 ГК РФ).

Изъять земельный участок для государственных и муниципальных нужд возможно в исключительных случаях, связанных с выполнением международных обязательств Российской Федерации, размещением объектов государственного или муниципального значения при отсутствии других вариантов возможного размещения этих объектов[95], иными обстоятельствами (ст. 49 Земельного кодекса РФ).

Закон об ОЭЗ допускает изъятие земельного участка для государственных или муниципальных нужд у собственника в случае, если в соответствии с проектом планировки территории земельный участок предназначен для размещения линейного объекта, составляющего инфраструктуру ОЭЗ, за исключением случаев, если размещение линейного объекта осуществляется на условиях сервитута (ч. 4 ст. 32 Закона об ОЭЗ). Как представляется, нормы Закона об ОЭЗ являются специальными по отношению к нормам Земельного Кодекса РФ, следовательно, изъятие земельного участка должно осуществляться на основании, указанном в ч. 4 ст. 32, что также является особенностью действующего в ОЭЗ режима землепользования.

Поскольку создание ОЭЗ и объектов ее инфраструктуры не является основанием для реквизиции и конфискации земельных участков, данные способы перехода прав на земельные участки в работе не рассматриваются.

Наиболее распространёнными способами перехода прав на земельные участки от частных лиц к государству являются договоры купли-продажи и аренды.

Более подробно Законом об ОЭЗ урегулирован механизм предоставления Минэкономразвития РФ прав на земельные участки резидентам, а также лицам, намеревающимся осуществить строительство объектов инфраструктуры в ОЭЗ. Земельные участки, находящиеся в государственной и (или) муниципальной собственности, предоставляются перечисленным субъектам в аренду для строительства объектов инфраструктуры без проведения торгов и предварительного согласования мест их размещения (и. 13, 14 ст. 30 Земельного кодекса РФ). При этом отношения по предоставлению права владения и пользования земельными участками оформляются заключением Минэкономразвития РФ соглашений о взаимодействии в сфере развития инфраструктуры ОЭЗ[96] с лицом, намеревающимся осуществить строительство инфраструктуры, об осуществлении предпринимательской деятельности (ч. 1 ст. 12 Закона об ОЭЗ) и договором аренды с резидентом.

Перечисленные особенности землепользования в ОЭЗ (создание ОЭЗ на территории земель определенного целевого назначения; нераспространение действия градостроительного регламента на земельные участки, расположенные в ОЭЗ; особое (и единственное) основание для изъятия земельного участка для государственных и муниципальных нужд; предоставление земельных участков для строительства объектов инфраструктуры в ОЭЗ без проведения торгов и предварительного согласования мест их размещения, а также с использованием специальных договорных форм) позволяют утверждать о том, что квалифицирующим признаком ОЭЗ выступает особый режим землепользования.

Данный режим не является составляющей особого режима предпринимательской деятельности в ОЭЗ, поскольку связан не только с предпринимательской деятельностью, но и с вопросами создания ОЭЗ и ее инфраструктуры.

В отличие от описанного выше порядка создания и прекращения ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, порядок создания зон территориального развития, ОЭЗ в Калининградской и Магаданской областях иной.

Как выше было сказано, ОЭЗ свойственен особый режим землепользования, который отличается от режима землепользования в зонах территориального развития, а также ОЭЗ в Калининградской и Магаданской областях, для которых не характерно наличие требований к целевому назначению земель, на которых они создаются. Кроме того, механизм предоставления резидентам ОЭЗ земельных участков для строительства ими объектов инфраструктуры, находящихся в государственной или муниципальной собственности, без проведения торгов и предварительного согласования мест размещения таких объектов не распространяется на зоны территориального развития, ОЭЗ в Калининградской и Магаданской областях. Указанное говорит о заинтересованности государства в привлечении резидентов в ОЭЗ, создаваемые в соответствии с Законом об ОЭЗ, в т. ч. посредством снижения административных барьеров в сфере землепользования.

Сопоставление вышеуказанных правовых институтов позволило констатировать, что, во-первых, ОЭЗ, создаваемые в соответствии с Законом об ОЭЗ, имеют особую публичную значимость[97] по сравнению с иными территориями с особым режимом экономической деятельности. Отмеченное проявляется в более масштабных целях, поставленных перед ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ: более продолжительных сроках их функционирования; детально регламентированном порядке их создания, не позволяющем принимать решение о создании ОЭЗ региональными властями, а также видах разрешенной деятельности в их границах и условиях допуска к ее осуществлению.

Во-вторых, как представляется в рамках правового института ОЭЗ, создаваемых по Закону об ОЭЗ, особым образом учтены и частные интересы, поскольку обеспечение публичного интереса возможно в случае удовлетворения частных интересов, т. к. достижение целей создания ОЭЗ требует привлечения в них хозяйствующих субъектов. Отмеченное будет достижимо, если осуществление последними предпринимательской деятельности коррелирует их интересам. В этой связи в границах ОЭЗ, создаваемых по Закону об ОЭЗ, установлен особый режим землепользования, направленный на снижение административных барьеров в этой сфере – особый режим предпринимательской деятельности, в рамках которого резиденту предоставляется ряд преимуществ: налоговые и таможенные льготы, государственное и (или) муниципальное имущество по льготной арендной ставке.

Таким образом, выделена совокупность квалифицирующих признаков ОЭЗ (цели создания, особый режим предпринимательской деятельности, функциональная ограниченность, территориальная ограниченность, особый порядок создания и прекращения, особый режим землепользования), позволяющих отграничить их от созвучных правовых институтов.

§ 2. Особенности технико-внедренческой особой экономической зоны и ее отличие от смежных правовых институтов

Среди ОЭЗ особое место занимают технико-внедренческие зоны, функционирующие как в России, так и за рубежом в виде «free-scientific zones» – научно-технических, инновационных зон, основной целью которых является создание новейших технологий[98].

В настоящее время в Российской Федерации технико-внедренческие ОЭЗ созданы в г. Москве[99], г. Дубне[100], г. Санкт-Петербурге[101] и г. Томске[102], Верхнеуслонском и Лаишевском муниципальных районах[103].

Как указывалось выше, Закон об ОЭЗ не определяет отдельно цели создания технико-внедренческих ОЭЗ. Как представляется, цели их создания можно «вычленить» из общих целей создания ОЭЗ – развитие высокотехнологичных отраслей экономики, разработка технологий и коммерциализация их результатов, производство новых видов продукции. Отметим, что в соответствии с Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года под высокотехнологичными отраслями экономики понимаются: авиационная и ракетно-космическая промышленность, судостроение, радиоэлектронная промышленность, атомный энергопромышленный комплекс, энергетическое машиностроение, информационно-коммуникационные технологии.

В то же время, отсутствие конкретных целей создания технико-внедренческих ОЭЗ в Законе об ОЭЗ обусловило выделение таковых актами, посвященными конкретным технико-внедренческим оэз.

Так, технико-внедренческая ОЭЗ г. Дубна создана в целях увеличения доли России на мировых рынках высокотехнологичной продукции; создания современной российской модели научно-технологического парка; создания в г. Дубне центра развития и распространения культуры разработки и реализации программных продуктов[104]; ОЭЗ г. Москвы – в целях создания необходимых условий развития научно-технической и инновационной деятельности на основе интеграции образовательных, научных, инновационных и производственных процессов по приоритетным направлениям деятельности ОЭЗ[105]; ОЭЗ г. Томска – в целях формирования уникальной среды для активного развития инновационного бизнеса, производства научно-технической продукции, вывода ее на внутренний и внешний рынок; освоение качественно нового технологического уровня производства в приоритетных секторах экономики области[106]; ОЭЗ на территориях Верхнеуслонского и Лаишевского муниципальных районов Республики Татарстан – в целях формирования условий для привлечения российских и иностранных инвесторов, повышения конкурентоспособности отечественного инновационного потенциала в области информационных технологий, эффективного использования научного и образовательного потенциала республики[107].

Перечисленные цели технике-внедренческих ОЭЗ являются разнонаправленными, поскольку ставят различные задачи перед каждой из функционирующих технико-внедренческих ОЭЗ. Тем не менее, их объединяет тот факт, что создание технико-внедренческой ОЭЗ имеет инновационную направленность – направленность на осуществление ТВД, позволяющей создавать и внедрять в производство результаты интеллектуальной деятельности.

Доказательством высказанного предположения является следующее.

Во-первых, сведения, ранее составляющие содержание заявки[108], подаваемой соответствующими субъектами в Правительство РФ в целях создания технико-внедренческой ОЭЗ, в числе которых – наличие в потенциальной ОЭЗ образовательных и (или) научных организаций.

Указанные сведения подтверждают инновационную направленность данной ОЭЗ, поскольку функционирование в ее границах указанных организаций способствует развитию научных исследований, созданию и внедрению высокотехнологичной продукции в производство.

Во-вторых, применяемые ранее критерии целесообразности и эффективности создания технико-внедренческой ОЭЗ[109] (в т. ч. степень актуальности и инновационной привлекательности научных исследований и разработок и оценка обоснованности развития предполагаемых технологий и продукции по сравнению с зарубежными аналогами) позволяли прийти к выводу, что создаваемая и внедряемая высокотехнологичная продукция должна быть конкурентоспособна зарубежным аналогам.

Следует отметить, что в настоящее время предоставляемые указанными органами сведения, составляющие содержание заявки на создание ОЭЗ[110], и применяемые критерии их оценки[111] универсальны для всех типов ОЭЗ, что, на наш взгляд, не является перспективным, поскольку не позволяет надлежащим образом оценить целесообразность создания определенного типа ОЭЗ в границах конкретного муниципального образования (субъекта Российской Федерации).

В-третьих, доказательством инновационной направленности технико-внедренческой ОЭЗ служит и тот факт, что в ее границах приоритетным является осуществление ТВД, определение которой было приведено в первом параграфе.

Учитывая указанное, полагаем, что целью технико-внедренческой ОЭЗ является создание и внедрение конкурентоспособных результатов интеллектуальной деятельности, в которых заинтересованы государство и общество. Кроме того, изучение критериев эффективности и целесообразности создания ОЭЗ выявило, что их создание направлено и на развитие территории муниципального образования (субъекта Российской Федерации), поскольку привлечение хозяйствующих субъектов и осуществление ими предпринимательской деятельности в ОЭЗ способствует притоку инвестиций в регион, увеличению числа рабочих мест и т. д.

Следует отметить, что в отличие от технико – внедренческой ОЭЗ, промышленно-производственная ОЭЗ, в границах которой также допускается осуществление ТВД, имеет не инновационную, а производственную направленность, поскольку осуществляемая в ее границах промышленно-производственная деятельность предполагает производство и (или) переработку товаров (продукции) и их реализацию.

Данный факт подтверждают также применяемые ранее критерии обоснованности и целесообразности создания промышленно-производственной ОЭЗ, в частности: обеспеченность резидентов ресурсами; оценка количества создаваемых рабочих мест; опыт реализации на территории муниципального образования крупных инвестиционных проектов с участием отечественных и зарубежных инвесторов; планируемые объемы инвестиций на территории ОЭЗ; объемы и доли расходов федерального бюджета, бюджета субъекта РФ, местного бюджета и иных источников, связанных с созданием и функционированием ОЭЗ; предполагаемый размер дополнительных доходов в бюджеты всех уровней, связанных с созданием и функционированием ОЭЗ[112]. Перечисленные критерии не учитывают факторов, которые могли бы способствовать эффективному осуществлению ТВД в ее границах, например, функционирование в ОЭЗ высших учебных заведений и научных организаций.

Учитывая сказанное, полагаем, что промышленно-производственная ОЭЗ не адаптирована к эффективному осуществлению ТВД как самостоятельного вида предпринимательской деятельности, поскольку создание этой ОЭЗ имеет иные цели, не связанные с созданием и внедрением разработок.

На основании приведенных аргументов полагаем, что осуществление ТВД в промышленно-производственной ОЭЗ должно носить вспомогательный характер по отношению к промышленно-производственной деятельности.

Исследуя особенности технико-внедренческой ОЭЗ, необходимо остановиться на ее сравнении с наукоградами, технопарками и инновационным центром «Сколково», в которых осуществляется сходная с ТВД деятельность.

Правовое регулирование наукоградов осуществляется Федеральным законом «О статусе наукограда РФ»[113] (далее – Закон о статусе наукограда), согласно ст. 1 которого наукоград – муниципальное образование со статусом городского округа, имеющее высокий научно-технический потенциал, с градообразующим научно-производственным комплексом[114].

Отличием наукограда от технико-внедренческой ОЭЗ является, во-первых, цель его создания – осуществление деятельности, соответствующей приоритетным направлениям развития науки, технологий и техники (ст. 1 Закона о статусе наукограда). Такой деятельностью является научная, научно-техническая, инновационная деятельность, экспериментальные разработки, испытания, подготовка кадров (ст. 1). Иными словами, создание наукограда имеет непосредственно научную направленность или, как отмечают некоторые авторы, направленность на развитие фундаментальных исследований[115].

Поскольку в технико-внедренческой ОЭЗ осуществляются не только научные исследования, но и создаются результаты ТВД, реализуются права на них, а также осуществляется их внедрение в производство (ч. 2 ст. 10 Закона об ОЭЗ) с целью коммерциализации (на что также указывается в ст. 3 Закона об ОЭЗ, посвященной целям ОЭЗ), полагаем, что данная ОЭЗ в большей степени имеет коммерческую направленность.

Во-вторых, создание наукограда предполагает существование уже сформированного научно-производственного комплекса (совокупности организаций, выпускающих научно-техническую продукцию). В научно-производственный комплекс наукограда входят коммерческие и некоммерческие организации, зарегистрированные в установленном порядке на территории муниципального образования, которому будет присвоен статус наукограда (ч. 3 ст. 2.1 Закона о статусе наукограда)[116].

В отличие от наукограда, технико-внедренческая ОЭЗ может быть создана на территории, потенциально пригодной для осуществления ТВД, на которую государство привлекает хозяйствующих субъектов, способных создавать востребованную и конкурентоспособную высокотехнологичную продукцию.

Указанные субъекты должны быть не только зарегистрированы (как субъекты права) на территории муниципального образования, в границах которого расположена ОЭЗ, но и заключить с органами управления соглашение об осуществлении ТВД.

Вступление в договорные отношения резидента и государства предоставляет резиденту (как контрагенту) возможность согласовывать условия осуществления ТВД и требовать от государства исполнения своих обязанностей, а также осуществлять предпринимательскую деятельность в условиях особого режима предпринимательской деятельности.

Технико-внедренческую ОЭЗ иногда отождествляют с технопарком[117], что вызывает ряд возражений.

В первую очередь, необходимо указать, что ОЭЗ представляет собой территорию, в то время как технопарк определяется правовыми актами как совокупность организаций[118], организация[119] или имущественный комплекс[120]. Так, например, функционирующий в г. Челябинске технопарк «ЮУрГУ-Полет» является некоммерческим партнерством[121].

Отсутствие федерального закона, регулирующего правовое положение технопарков в Российской Федерации, обусловило определение различных целей их создания.

Так, из содержания Федерального закона «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации»[122] следует, что технопарк, являясь частью инфраструктуры поддержки малого и среднего предпринимательства (ч. 2 ст. 15), создается в целях поддержки указанных субъектов. В соответствии с и. 2, 3 Комплексной программы «Создание в Российской Федерации технопарков в сфере высоких технологий», создание технопарков направлено на развитие высоких технологий[123].

Отличием технопарка от технико-внедренческой ОЭЗ является порядок его создания, а также круг лиц, участвующих в его создании. Так, в создании технопарка участвуют как хозяйствующие субъекты, так и органы государственной власти субъекта Российской Федерации, поскольку присвоение статуса технопарка осуществляется решением органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации на основании ходатайства, подаваемого управляющей организацией технопарка[124]. Напротив, в создании ОЭЗ участвуют федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъекта Российской Федерации и органы местного самоуправления. Указанное позволяет утверждать об общегосударственной заинтересованности в создании технике – внедренческих ОЭЗ, в то время как значение технопарков имеет региональный характер.

Резидентами технопарка, в отличие от резидентов ОЭЗ, могут быть коммерческие и некоммерческие организации и индивидуальные предприниматели, которым для получения данного статуса нет необходимости заключать соответствующее соглашение.

Резидентам технопарка, как и резидентам технико-внедренческой ОЭЗ, предоставляется ряд преимуществ. Однако если для резидентов технопарка перечень преимуществ ограничен налоговыми льготами и субсидиями[125], то перечень преимуществ, предоставляемых резидентам ОЭЗ, включает в себя также таможенные льготы, льготную арендную плату за используемое ими государственное и (или) муниципальное имущество.

Сравнение технико-внедренческой ОЭЗ с Инновационным центром «Сколково» (далее – ИЦ Сколково) выявило следующее.

Во-первых, ИЦ Сколково представляет собой совокупность инфраструктуры территории ИЦ Сколково и механизмов взаимодействия лиц, участвующих в реализации проекта, в т. ч. путем использования этой инфраструктуры (ч. 2 ст. 2 Федерального закона «Об инновационном центре «Сколково»»), ОЭЗ, как указывалось ранее, является территорией.

Во-вторых, целями ИЦ Сколково является развитие исследований, разработка и коммерциализация их результатов по следующим направлениям: энергоэффективность и энергосбережение; ядерные технологии; космические технологии; медицинские технологии в области разработки оборудования, лекарственных средств; стратегические компьютерные технологии и программное обеспечение (ч. 8 ст. 10 Федерального закона «Об инновационном центре «Сколково»»).

В части 2 ст. 10 Закона об ОЭЗ указывается, что производство научно-технической продукции в ОЭЗ допускается по решению Экспертного совета, руководствующегося приоритетными направлениями развития науки, технологий и техники и перечнем критических технологий РФ, утвержденными Правительством РФ. Необходимо отметить, что приоритетные направления развития науки, технологий и техники, а также перечень критических технологий РФ утверждены Указом Президента РФ № 899[126] (а не Правительством РФ). Данный указ содержит более широкий перечень направлений деятельности, нежели перечень направлений деятельности, осуществляемых в ИЦ Сколково.

Кроме того, технико-внедренческая ОЭЗ создается также в целях развития региона.

В-третьих, ИЦ Сколково создан посредством принятия федерального закона, в то время как ОЭЗ создается на основании постановления Правительства РФ.

В-четвертых, участником проекта, реализуемого в ИЦ Сколково, является российское юридическое лицо, созданное исключительно в целях осуществления исследовательской деятельности и получившее статус участника проекта. Резидентом технико-внедренческой ОЭЗ может стать коммерческая организация или индивидуальный предприниматель. При этом к указанным субъектам не предъявляется требование о создании их исключительно в целях осуществления исследовательской деятельности.

Следует отметить также, что получение статуса участника проекта не предполагает заключения договора между потенциальным участником проекта и управляющей компанией ИЦ Сколково.

В-пятых, участникам проекта (как и резидентам ОЭЗ) предоставляются таможенные льготы, а также возможность получения земельного участка в аренду на льготных условиях (и. 4 ст. 3, ст. 11 Федерального закона «Об инновационном центре «Сколково»»). Вместе с тем, в отличие от особого режима предпринимательской деятельности в ОЭЗ, участникам проекта не предоставляются налоговые льготы.

В-шестых, участники проекта обязуются осуществлять исследовательскую деятельность, под которой понимается исследование разработок и коммерциализация их результатов, а также иные виды деятельности, необходимые для осуществления исследований, разработок и коммерциализации их результатов (ч. 8, 9 ст. 2 Федерального закона «Об инновационном центре «Сколково»»).

Данное определение исследовательской деятельности не соответствует понятию исследовательской деятельности, данному в базовом законе об исследовательской деятельности.

В соответствии со ст. 2 Федерального закона «О науке и государственной научно-технической политике»[127] (далее – Закон о науке), научная (научно-исследовательская) деятельность – это деятельность, направленная на получение и применение новых знаний, в т. ч. фундаментальные научные исследования – экспериментальная или теоретическая деятельность, направленная на получение новых знаний об основных закономерностях строения, функционирования и развития человека, общества, окружающей среды; прикладные научные исследования – исследования, направленные преимущественно на применение новых знаний для достижения практических целей и решения конкретных задач.

Определение ТВД представляется более конкретным, поскольку содержит: указание на ее объекты – научно-техническую продукцию, программы для ЭВМ, базы данных, топологии интегральных микросхем; на этапы ее осуществления – создание, производство, реализацию, внедрение и обслуживание результатов ТВД.

Таким образом, сравнение технико-внедренческой ОЭЗ и наукоградов, технопарков, ИЦ Сколково позволило прийти к выводу о том, что создание технико-внедренческой ОЭЗ направлено на:

– обеспечение интересов за счет достижения поставленных перед данной ОЭЗ целей;

– создание и внедрение конкурентоспособных результатов интеллектуальной деятельности;

– развитие территории муниципального образования (субъекта Российской Федерации), в границах которого она расположена.

При этом обеспечение публичного интереса происходит за счет осуществления хозяйствующими субъектами в ее границах деятельности, предусмотренной соглашением об осуществлении ТВД в ОЭЗ, в условиях особого режима предпринимательской деятельности.

§ 3. Понятие и содержание технико-внедренческой деятельности

Среди многообразия видов деятельности, осуществляемых в ОЭЗ, ТВД выделяет ее особая публичная значимость, обусловленная способностью результатов такой деятельности вывести на качественно новый уровень традиционные отрасли экономики, в т. ч. и промышленно-производственную, туристско-рекреационную деятельность и деятельность, осуществляемую в портовой ОЭЗ. Данный вывод подтверждается программными документами в сфере экономики. Например, в Концепции долгосрочного развития Российской Федерации указывается, что развитие высокотехнологичных производств создает условия для модернизации традиционных отраслей ее экономики.

Развитие ТВД зависит от многих факторов, в т. ч. от наличия надлежащей правовой базы. В то же время ее формирование следует начинать с выявления содержательной сущности ТВД.

Понятие «технико-внедренческая деятельность» включает в себя составляющие – «техника» и «внедренческая деятельность», исходя из чего она может трактоваться как деятельность по внедрению техники.

Однако, как указывалось ранее, законодатель понимает под ТВД: инновационную деятельность; создание, производство и реализацию научно-технической продукции; создание и реализацию программ для ЭВМ, баз данных, топологий интегральных микросхем, информационных систем; оказание услуг по внедрению и обслуживанию таких продукции, программ, баз данных, топологий и систем, а также предоставление резидентам технико-внедренческой ОЭЗ услуг инновационной инфраструктурой, необходимой для осуществления их деятельности (ч. 2 ст. 10 Закона об ОЭЗ).

Определения понятий инновации и инновационной деятельности содержатся в ст. 2 ч. 1 Закона о науке. Так, инновация представляет собой введенный в употребление новый или значительно улучшенный продукт или процесс, новый метод продаж или новый организационный метод в деловой практике, организации рабочих мест или во внешних связях. Инновационная деятельность – деятельность (включая научную, технологическую, организационную, финансовую и коммерческую деятельность), направленная на реализацию инновационных проектов, а также на создание инновационной инфраструктуры и обеспечение ее деятельности.

На основании указанного представляется, что одной из особенностей ТВД является ее инновационный характер, поскольку она включает в себя создание и внедрение результатов интеллектуальной деятельности, а также оказание услуг инновационной инфраструктурой. Заметим, что иные виды деятельности, осуществляемые в ОЭЗ, лишены указанной инновационной составляющей.

Как и начальная стадия инновационной деятельности, начальная стадия ТВД – стадия создания результатов интеллектуальной деятельности, как правило, бесприбыльна[128].

Данный факт обусловил появление позиции о том, что ТВД не всегда будет являться предпринимательской[129]; «не всегда имеет своим последствием получение прибыли»[130]. Иными словами, по мнению авторов, отнесение ТВД к предпринимательской деятельности зависит от возможности получения прибыли от их осуществления. Однако получение прибыли является целью предпринимательской деятельности, а не ее гарантированным результатом, а неполучение прибыли есть проявление предпринимательского риска[131].

Думается, что при ответе на вопрос о возможности отнесения исследуемых видов деятельности к предпринимательской деятельности следует опираться именно на цели, которые ставят перед собой субъекты, осуществляющие инновационную деятельность и ТВД.

Так, осуществление резидентом ТВД обусловлено его стремлением получить прибыль от реализации и внедрения результатов данной деятельности. Инновационная деятельность может осуществляться и в целях, не связанных с получением прибыли, например, в сфере образования[132].

Инновационный характер ТВД отличает ее от иных видов предпринимательской деятельности, осуществляемых в ОЭЗ – промышленно-производственной, туристско-рекреационной деятельности и деятельности, осуществляемой в портовой ОЭЗ, т. к. их осуществление не предполагает создания каких-либо новшеств.

Кроме того, отличиями ТВД от промышленно-производственной, туристско-рекреационной деятельности и деятельности, осуществляемой в портовой ОЭЗ, выступают следующие:

– во-первых, это перечень субъектов, управомоченных осуществлять ТВД: коммерческие организации, за исключением государственных или муниципальных унитарных предприятий, и индивидуальные предприниматели. Напротив, резидентами, осуществляющими промышленно-производственную или портовую деятельность, могут стать только коммерческие организации, за исключением государственных или муниципальных унитарных предприятий (данный вопрос более подробно рассмотрен в 1 параграфе 3 главы диссертации);

– во-вторых, инновационный характер ТВД предопределил и особенности предмета соглашения об осуществлении ТВД – совокупность неоднородных по своему характеру объектов гражданских прав: результат интеллектуальной деятельности, объект капитального строительства, объект инфраструктуры ОЭЗ (предмет соглашения об осуществлении ТВД исследован во 2 параграфе 2 главы). В отличие от предмета данного соглашения, предметы соглашений об осуществлении иных видов предпринимательской деятельности в ОЭЗ лишены инновационной составляющей – в их рамках не создаются результаты интеллектуальной деятельности;

– в-третьих, диспозитивный характер условия об объеме и сроках инвестирования по соглашению об осуществлении ТВД. В плане сравнения отметим, что для соглашений об осуществлении промышленно-производственной и портовой деятельности объем и сроки инвестирования определены законодателем (об отмеченном более подробно говорится в 1 параграфе 2 главы).

Возвращаясь к определению ТВД, заметим, что законодатель указывает на совокупность этапов, составляющих ТВД.

Начальным этапом ТВД является создание ее результатов. Согласно словарю В.И. Даля, «создавать» значит «творить или производить, вызывать из небытия в бытие, изобретать, вымышлять, составлять мысленно или на деле, воздвигать, строить»[133]. Данный этап предполагает применение творческих навыков, направленных на получение нового результата интеллектуальной деятельности, что предполагает его творческий характер.

Создание результатов ТВД включает в себя научные исследования и опытно-конструкторские и технологические работы, поскольку в бизнес-плане, подаваемом потенциальным резидентом в целях заключения соглашения об осуществлении ТВД, необходимо перечислить подлежащие выполнению научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы (и. 3.4 Типовой формы бизнес-плана). На связь данного этапа с осуществлением научных исследований, опытно-конструкторских и технологических работ указывает и практика заключения соглашений об осуществлении ТВД: с ООО «АйЭмТи» об исследовании, разработке и внедрении автоматизированных многоуровневых интеллектуальных систем мониторинга и управления телекоммуникационными сетями; с ЗАО «МИНЦ» о выполнении НИОКР, разработке, внедрении новых технологий, выпуске опытных партий продукции; с ООО «Научно-производственной лабораторией моделирования нановзаимодействий» об осуществлении опытно-конструкторских разработок наноэлектромеханических систем[134].

Следующим этапом ТВД является производство ее результатов, под которым понимается «процесс активного преобразования людьми природы с целью создания необходимых материальных условий для своего существования»[135]. Данный этап ТВД в меньшей степени связан с творческой деятельностью, поскольку направлен на изготовление уже созданных моделей или прототипов результатов ТВД.

За этапом производства результатов ТВД следует реализация прав на них – «продажа произведенных товаров, сопровождаемая получением денежной выручки»[136]. Предоставленная резиденту Законом об ОЭЗ возможность реализовывать права на результаты ТВД доказывает предпринимательский характер этой деятельности, поскольку реализация прав на указанные результаты интеллектуальной деятельности, как правило, направлена на получение прибыли.

Следующим за этапом реализации прав на результаты ТВД является этап их внедрения.

Термин «внедрение» вошел в оборот в 50-е годы XX века в связи с планированием использования изобретений и рационализаторских предложений в народном хозяйстве[137]. В настоящее время он употребляется в т. ч. в п. 1 ст. 1545 ГК РФ, в котором указывается, что лицо, которому принадлежит право на технологию, обязано осуществлять ее практическое применение (внедрение). Современные словари определяют внедрение как «достижение практического использования техники»[138].

Отдельные авторы уходят от понятийной сущности данной категории и определяют в качестве внедрения «длящийся процесс, начинающийся с момента внутринаучного применения и заканчивающийся практическим использованием научно-технических новшеств»[139], «доведение результата интеллектуальной деятельности до рыночной продукции, т. е. его товарную материализацию»[140].

Исходя из того, что ТВД представляет собой совокупность этапов, один из которых – внедрение – следует за этапом реализации прав на результат ТВД третьему лицу, полагаем, что под внедрением понимаются действия резидента, направленные на создание возможностей для практического применения результата ТВД в производстве.

Обслуживание представляет собой работу по удовлетворению нужд и потребностей[141]. Анализируя договор на обслуживание, Л.В. Санникова определила его направленность на удовлетворение нужд конечного потребителя[142].

Полагаем, что обслуживание результата ТВД предполагает поддержание надлежащего технического состояния созданного на основе новой технологии механизма.

Одной из целей ОЭЗ, как выше было сказано, является коммерциализация разработок (ст. 3 Закона об ОЭЗ). Современное законодательство определяет коммерциализацию как вовлечение в экономический оборот научных и (или) научно-технических результатов (ст. 1 Закона о науке). В экономической литературе коммерциализация трактуется как процесс превращения результатов научно-технической деятельности в товар[143], при этом отдельные авторы в обязательном порядке указывают ее направленность на получение дохода от использования научных достижений[144].

Ряд авторов отождествляет коммерциализацию и трансферт технологий. Так, например, Ю.Г. Смирнов полагает, что трансферт технологий представляет собой процедуру передачи новых знаний и инноваций коммерческому сектору во имя общественного блага[145]. Напротив, А.А. Шапошников считает, что трансферт технологий как явление более широкое может иметь отношение и к распространению результатов фундаментальных исследований в виде публикаций, осуществляемых безвозмездно. Коммерциализация относится к случаям, когда трансферт технологий осуществляется на возмездной основе[146]. Схожая точка зрения была высказана и другими авторами[147].

На наш взгляд, понятия «трансферт технологий», «коммерциализация» и «внедрение» взаимосвязаны: трансферт технологий, предполагающий передачу технологий третьим лицам, может осуществляться как в целях, связанных с получением прибыли, так и в иных целях. В том случае, если передача технологий осуществляется с целью получения прибыли, речь идет о коммерциализации технологий. За передачей права на технологию третьему лицу следует ее внедрение в производство этого лица.

Как указывалось ранее, ТВД включает в себя оказание резидентам технико-внедренческой ОЭЗ услуг инновационной инфраструктурой.

Инновационная инфраструктура определяется в ст. 2 Закона о науке как «совокупность организаций, способствующих реализации инновационных проектов, включая предоставление управленческих, материально-технических, финансовых, информационных, кадровых, консультационных и организационных услуг». Данное определение созвучно с иными законодательными определениями инновационной инфраструктуры[148].

Законодательные конструкции были восприняты и в науке. Так, инновационная инфраструктура определяется как «система взаимосвязанных организаций различной направленности и организационно-правовых форм, которые обеспечивают реализацию этапов инновационного процесса, начиная с технологического освоения законченной научной разработки»[149]; «комплекс организаций, предоставляющих услуги по созданию, освоению в производстве и практическому применению нового или усовершенствованного продукта или технологического процесса»[150].

На наш взгляд, предоставление резидентам услуг инновационной инфраструктурой подразумевает оказание услуг совокупностью организаций, ее составляющих. Во избежание трудностей толкования, данную формулировку необходимо изложить как «оказание резидентам услуг организациями, составляющими инновационную инфраструктуру ОЭЗ».

Из легальных определений инновационной инфраструктуры вытекает, что оказание услуг инновационной инфраструктурой носит сопутствующий, по отношению к основной деятельности, характер – реализации инновационного проекта. В этой связи следует, что лицо, намеревающееся оказывать, например, способствующие реализации инновационного проекта информационные услуги, может претендовать на осуществление деятельности в условиях особого режима предпринимательской деятельности в ОЭЗ. Однако указанное порождает сомнение в том, что совершение таких услуг действительно будет способствовать достижению целей технико-внедренческих ОЭЗ.

Более того, отсутствие в законодательстве определений управленческих, материально-технических, финансовых, информационных, кадровых, консультационных и организационных услуг способно повлечь ситуацию, когда в ОЭЗ будет осуществляться деятельность, имеющая весьма отдаленное отношение к созданию и внедрению результатов ТВД, при этом лицо, ее осуществляющее, будет пользоваться всеми привилегиями особого режима предпринимательской деятельности в ОЭЗ.

Выходом из сложившейся ситуации является, на наш взгляд, закрепление в Законе об ОЭЗ положения о том, что особый режим предпринимательской деятельности не распространяется на деятельность лиц, предоставляющих резидентам услуги инновационной инфраструктурой.

Отметим, что ст. 1 Закона «О специальных экономических зонах в Республике Казахстан», например, допускает осуществление в СЭЗ приоритетных видов деятельности, на которые распространяется специальный правовой режим, а также вспомогательных видов деятельности, на которые указанный режим не распространяется.

Из текста Закона об ОЭЗ не ясно, необходимо ли резиденту осуществлять весь цикл «создание – производство – реализация – внедрение – обслуживание», или же ТВД будет признаваться любой из указанных этапов.

Как представляется, не все перечисленные этапы должны в обязательном порядке присутствовать в соглашении об осуществлении ТВД, что подтверждается ч. 2 ст. 10 данного Закона, указывающей, что резидент может создавать, производить и реализовывать научно-техническую продукцию, но при этом только создавать и реализовывать права на иные результаты ТВД – программы для ЭВМ, базы данных, топологии интегральных микросхем и информационные системы.

Доказательством высказанного предположения служит и практика заключения соглашений об осуществлении ТВД, предметом которых признаются отдельные этапы ТВД[151].

Между тем осуществление лишь одного из этапов ТВД может и не привести к достижению целей создания технике* – внедренческих ОЭЗ. В этой связи считаем, что ключевыми этапами ТВД являются создание результатов ТВД и их внедрение. Так, без создания результатов ТВД утрачивает смысл само ее осуществление. При этом результаты ТВД должны в обязательном порядке внедряться в производство резидента или же третьего лица, с которым резидент заключил договор, в противном случае цели создания технико-внедренческой ОЭЗ не могут быть достигнуты.

Важность внедрения результатов интеллектуальной деятельности неоднократно подчеркивалась в литературе. В частности, отмечалось, что система «наука-производство» функционирует неэффективно, поскольку процесс внедрения новой техники недостаточно урегулирован. Как отмечает М.П. Ринг: «Если научно-технический прогресс – это ключевая позиция, при помощи которой государство сможет успешно достигнуть высшей производительности труда, то внедрение достижений науки и техники в производство – есть основное звено этой ключевой позиции». Б.И. Минц полагает, что предметом договоров в сфере научно-технического прогресса следует считать как научно-технические решения, выраженные в объективированной форме, так и работы по внедрению научно-технической продукции в производство[152].

В этой связи считаем необходимым указать в Законе об ОЭЗ на обязательность создания и внедрения результатов ТВД и изложить ч. 2 ст. 10 Закона об ОЭЗ в следующей редакции: «резидент должен осуществлять создание и внедрение результатов технико-внедренческой деятельности».

Как выше было сказано, в качестве результатов ТВД названы научно-техническая продукция, программы для ЭВМ, базы данных, топологии интегральных микросхем и информационные системы (ч. 2 ст. 10 Закона об ОЭЗ). Данные результаты обладают следующими признаками. Во-первых, они являются результатами интеллектуальной деятельности. Программы для ЭВМ, топологии интегральных микросхем, базы данных прямо названы таковыми в ст. 1225 ГК РФ.

В отношении научно-технической продукции следует отметить, что согласно ст. 1 Закона о науке, под таковой понимается научный и (или) научно – технический результат, в т. ч. результат интеллектуальной деятельности, предназначенный для реализации. Результаты научно-технической деятельности перечислены в ст. 1 Постановления Правительства РФ «О некоторых вопросах регулирования закрепления прав на результаты научно-технической деятельности»[153]: изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, топологии интегральных микросхем, программы для ЭВМ, базы данных и секреты производства (ноу-хау).

Такие виды научно-технической продукции, как программы для ЭВМ, базы данных, топологии интегральных микросхем, продублированы далее по тексту ч. 2 ст. 10 Закона об ОЭЗ. При этом, если резидент может создавать, производить и реализовывать научно-техническую продукцию, то программы для ЭВМ, базы данных и топологии интегральных микросхем могут только создаваться и реализовываться.

Во избежание указанного дублирования отдельные авторы предлагают исключить из легального определения ТВД все перечисленные после научно-технической продукции объекты[154]. Данное предложение вызывает возражения, обусловленные тем, что: а) в понятие научно-технической продукции не включены информационные системы; б) производство научно-технической продукции в границах технико-внедренческой ОЭЗ допускается по решению Экспертного совета, руководствующегося приоритетными направлениями развития науки, технологий и техники и перечнем критических технологий РФ, в отношении же производства иных результатов ТВД такого решения не требуется.

Не ясно, чем руководствовался законодатель, ограничив перечень результатов ТВД именно данными объектами, поскольку думается, что достижению целей создания технико-внедренческих ОЭЗ будет способствовать также создание и внедрение результатов интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере – изобретений, полезных моделей, промышленных образцов (объектов патентных прав) и ноу-хау, а в технико-внедренческих ОЭЗ, развивающих фармацевтические технологии, актуальными будут и селекционные достижения.

Во-вторых, результаты ТВД имеют разные правовые режимы. Так, на программы ддя ЭВМ[155] и базы данных[156] распространяется режим объектов авторских прав (ст. 1259 ГК РФ), для которого характерны:

1) срок действия исключительного права – в течение всей жизни автора и семидесяти лет, считая с 1 января года, следующего за годом смерти автора (ст. 1281 ГК РФ);

2) право правообладателя в течение срока действия исключительного права на программу для ЭВМ или базу данных зарегистрировать их в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности (п. 1 ст. 1262 ГК РФ);

3) программы для ЭВМ охраняются как литературные произведения (п. 1 ст. 1259 ГК РФ), а базы данных – как составные произведения (п. 2 ст. 1260 ГК РФ).

На такие результаты ТВД, как изобретение, полезная модель и промышленный образец распространяется режим объектов патентного права, для которого характерны следующие особенности: условием признания и охраны исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец является их государственная регистрация (ст. 1353 ГК РФ); срок действия исключительного права составляет двадцать лет – для изобретений, десять лет – для полезных моделей, пятнадцать лет – для промышленных образцов (ст. 1363 ГК РФ).

Следующим результатом ТВД является топология интегральной микросхемы[157], регулированию которой посвящена отдельная глава ГК РФ, что объясняется «неприспособленностью авторского и патентного права к специфике этого объекта»[158]. Как отмечает А.П. Сергеев, применение к топологии традиционной процедуры патентования было бы неоправданным из-за сложности проведения экспертизы на новизну ввиду большого числа идентифицирующих признаков, длительности процедуры патентования, а также большой вероятности получения необъективного результата[159]. Ответом на потребность в правовой охране интеллектуального продукта разработчиков и стало создание особого института правовой охраны топологий, совмещающего отдельные черты как авторского, так и (в меньшей степени) патентного права[160].

Правовой режим топологии интегральной микросхемы характеризуется следующими особенностями: 1) гражданское законодательство распространяет правовую охрану только на оригинальную топологию интегральной микросхемы, созданную в результате творческой деятельности автора и неизвестную автору и (или) специалистам в области разработки топологий интегральных микросхем на дату ее создания (п. 2 ст. 1448 ГК РФ); 2) исключительное право на топологию действует в течение десяти лет (п. 1 ст. 1457 ГК РФ); 3) правообладатель может по своему желанию зарегистрировать топологию в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности (п. 1 ст. 1452 ГК РФ).

Понятие информационной системы определяется в ст. 2 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»[161] как совокупность содержащейся в базах данных информации и обеспечивающих ее обработку информационных технологий и технических средств.

В-третьих, результаты ТВД не могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому (и. 4 ст. 129 ГК РФ).

В то же время ч. 2 ст. 10 Закона об ОЭЗ допускает реализацию результата ТВД, что противоречит и. 4 ст. 129 ГК РФ. Это отмечается, в частности, О.Е. Якимовой, которая в целях устранения выявленного противоречия предлагает определять ТВД как «…создание и реализацию исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, производство и реализацию наукоемкой продукции… производство и реализацию материальных носителей»[162].

С данным предложением трудно согласиться, поскольку созданию подлежит именно результат интеллектуальной деятельности, а не право на него. Порождает сомнения и указание на «производство и реализацию материальных носителей» в качестве составляющей ТВД, поскольку указанные действия предполагают, что соглашение об осуществлении ТВД может быть заключено с лицом, планирующим осуществлять в ОЭЗ лишь деятельность по производству и реализации материальных носителей.

В целях устранения обозначенных противоречий между Законом об ОЭЗ и ГК РФ представляется целесообразным изложить формулировку, составляющую содержание ч. 2 ст. 10 Закона об ОЭЗ, следующим образом: «реализация прав на результаты технико-внедренческой деятельности».

На основании вышеизложенного следует прийти к выводу, что ТВД представляет собой инновационную предпринимательскую деятельность по созданию, производству и реализации прав на научно-техническую продукцию, а также ее внедрение и обслуживание; создание иных результатов ТВД, в т. ч. программ для ЭВМ, баз данных, топологий интегральных микросхем, информационных систем, и реализацию прав на них, а также их внедрение и обслуживание, осуществляемую резидентами технико-внедренческой и (или) промышленно-производственной ОЭЗ.