Скитания
Магазин был типично сельским. Войдя в одноэтажную стекляшку, я сразу понял – выбор будет небогат. За прилавком скучала женщина в белом халате, на полках громоздились горы консервов. Оглядев витрины, я в конце концов нашел минимум, о котором мечтал: хлеб, плавленые сырки и персиковый сок. Взяв полбуханки хлеба, три сырка и бутылку сока, поинтересовался, где можно нормально поесть. Женщина довольно дружелюбно сообщила, что ближайшее работающее сейчас кафе находится в некоем Тишино, если же хочу найти ресторан, то, не считая самого Смоленска, придорожный ресторан есть на полпути к Вязьме, недалеко от Ярцево.
Вернувшись в машину, проехал с километр. Притормозил на обочине и за несколько минут съел все, что купил. Высосав до последней капли остатки сока, некоторое время сидел, разглядывая лес и пролетавшие мимо машины. Привычно ткнул пальцем кнопку магнитофона. При мысли, что не нужно никуда спешить, я испытывал почти блаженство. Собственно, мне осталось не спеша, именно не спеша, вернуться в Москву. И все. Это уже не работа, это отдых. А сейчас? Сейчас надо, во-первых, заправиться на ближайшей бензоколонке, во-вторых, поесть горячего, в том самом пригородном ресторане. Что еще… Алена! Я обещал ей позвонить. Вот и отлично, сделаю это по дороге. К тому же мне самому захотелось услышать ее голос.
Вырулив на шоссе, на средней скорости поехал в сторону Смоленска, к бензоколонке, которую запомнил раньше. Память меня не подвела – АЗС стояла на том же месте, у поворота к городу. Выстояв небольшую очередь, долил бак и заодно наполнил канистру. Поговорив с водителем задней машины, выяснил знак, предупреждающий о ресторане, стоит за поселком Мушковичи, километра за три до Ярцева. Ресторан небольшой, кормят там на обычном дорожном уровне.
Заправившись, двинулся дальше. Странно. Мои мысли все еще вертелись вокруг трейлера и его груза, Юры и Жени. Какое отношение ко всему этому имеет Сашка? Может, Сашка и сам как-то заинтересован в этом грузе? Нет, скорее, послав меня отвезти этих парней, он оказывал услугу нужным ему людям. Или нужным кому-то из его знакомых. Например, Вере… Правда, спустя некоторое время я бросил ломать голову над Сашкиными проблемами и целиком отдался размышлениям об Алене…
Вглядываясь в летящую навстречу асфальтовую ленту, я перебирал слова, которые скажу Алене, когда позвоню. Она сейчас наверняка сидит дома, ожидая моего звонка… Впрочем, ни мне, ни Алене в принципе неважно, что мы скажем друг другу… Главное, я ей позвоню, и позвоню очень скоро. В своем чувстве я еще не очень разобрался, возможно даже, что оно скоро пройдет. Но сейчас, глядя на летящий асфальт, мне приятно думать об Алене. К тому же я знаю абсолютно точно: это лучшая девушка из всех ранее встреченных мной.
Вскоре я начал вглядываться в щиты с названиями поселков. Все эти щиты я уже видел утром, теперь же они сменяли друг друга в обратной последовательности. Бережняны… Каменка… Шокино… Приселье… Наконец пролетел щит: «Мушковичи»… Сейчас должен быть ресторан. Я сбавил ход, и вовремя. Сначала справа возник указатель с ножом, вилкой и надписью: «2 км». Через минуту на этой же стороне открылось здание, стилизованное под харчевню. Свернув к нему и оставив машину на стоянке, я поднялся на крыльцо.
Бумажка на найденном в углу свободном столике предлагала харчо, эскалоп и кофе. Я заказал все три блюда и, как только харчо и эскалоп были поданы, съел их без остатка. Затем одним махом выпил напиток, напоминающий кофе. Чувство голода не прошло. Пришлось подозвать официанта и попросить принести еще один эскалоп, а заодно и кофе. Лишь после второго эскалопа и второго кофе ощутил блаженную сытость.
Расплатившись и дав официанту на чай, я попросил объяснить, откуда здесь звонят в Москву. Услышав, что в Москву ярцевские жители обычно звонят с городского почтамта, спустился вниз. Сел в машину и некоторое время бездумно слушал музыку. Я все еще не мог освоиться с мыслью, что сыт и никуда не спешу. Наконец посмотрел на часы – без десяти четыре. Самое время звонить Алене…
На городском почтамте в Ярцево с Москвой меня соединили минут через пятнадцать. Но, войдя в кабину и выслушав несколько гудков, убедился: дома Алены нет. Ничего страшного в этом не было, мало ли куда могла пойти Алена. Подумав об этом, начал считать гудки. Досчитал до тридцати и положил трубку.
На мой вопрос, реально ли дозвониться в Москву с дороги, дежурная объяснила: лучше подождать здесь, с сельской почты позвонить в Москву гораздо труднее. И все же я отменил заказ. Дежурная напоследок посоветовала запомнить два отделения связи – в Бараново и в Прудках.
На трассе мне стало казаться: с Аленой что-то не то. Может, она и не думала ждать звонка? Или не обрадуется, когда я до нее дозвонюсь? Или не узнает голоса? Пришлось убеждать себя, что если даже не дозвонюсь до Алены, ничего страшного не случится… Все должно быть в полном порядке. Ведь мы с Аленой так хорошо расстались…
Километров через сорок навстречу вылетел указатель: справа, в полутора километрах от основной трассы, находится некое Бараново. Вспомнив совет, полученный в Ярцево, свернул направо, и скоро моя шестерка вкатилась в Бараново, оказавшееся обычным большим селом. Покружив минут пять среди домиков с палисадниками, я в конце концов нашел одноэтажное здание с верандой, крыльцом и табличкой: «Отделение связи». Дверь была открыта. Войдя, увидел розовощекую девушку в сарафане. Девушка читала за конторкой газету. Объяснив, что очень спешу, попросил соединить меня с Москвой, по срочному тарифу.
Секунд десять дежурная бесстрастно разглядывала меня. Наконец покачала головой:
– Товарищ, какая Москва? Мы же через час закрываемся.
– Я по срочному…
– Ну и что по срочному? А если не успеем? Я ждать не буду. Мне домой надо.
– Девушка, очень нужно. С меня коробка конфет.
– Нужны мне ваши конфеты… – Вздохнув, она нехотя надела наушники. Сказала, вращая диск: – Знаете, как у нас дозвониться? Пока в Ярцево пробьешься… Потом надо в Смоленск… И только потом в Москву… Протянула бумажку. – Ладно… Вот бланк, напишите номер… И количество минут. И положите деньги. По срочному – девяносто копеек минута.
Написав номер Алены, я на всякий случай вписал в графу «количество минут» цифру «10». Положил перед дежурной заполненный бланк. И десятирублевую купюру. Продолжая крутить диск, она ухитрилась положить на конторку рубль сдачи. Наконец закричала кому-то: «Алло! Алло! Возьмите срочный!»
Около минуты девушка передавала заказ. Закончив сказала:
– Вам повезло. Но учтите, дадут не скоро. Хотите, подождите на улице. Там есть скамейка. И возьмите свой рубль.
– Пусть пока полежит. Может, я буду говорить больше.
Выйдя на улицу, я уселся на скамейку. Не знаю, как утром, но вечером местная почта спросом не пользовалась. Пока я ждал связи, по деревянному крыльцу поднялись и спустились лишь два человека. Постаравшись устроиться в тени, минут сорок разглядывал поставленную у пруда собственную машину, а также несколько деревьев и изредка подходивших к пруду кур и гусей. Примерно без четверти шесть из комнаты донесся резкий звонок. Поднявшись на крыльцо, я вошел в помещение. Несколько минут мне пришлось выслушивать, как розовощекая дежурная кричит: «Алло, шестая! Шестая, ответьте! Алло, шестая…» Наконец, услышав ответ, щелкнула переключателем:
– Все, дали Москву. Товарищ, возьмите трубку. Аппарат на веранде…
На веранде на крохотном деревянном столике стоял телефонный аппарат. Усевшись на единственный стул, я взял трубку. Довольно долго мембрана бессмысленно шумела, до меня доносились то обрывки голосов, то попискивание, то гудки. Наконец женский голос сказал:
– Бараново, Москву вызывали? Говорите…
Почти тут же я услышал голос Алены.
– Алло… Слушаю… Алло! Слушаю, говорите?
Честно говоря, я страшно обрадовался:
– Алена, привет. Это я. Узнала?
– Привет. Узнала. – Секунду трубка молчала. – Ты где?
– Все там же. В скучном городе. Я тебе звонил час назад. Ты выходила?
– Д-да… Была у Жанны.
– Понятно. Как Жанна?
– С ней все в порядке.
– Передай ей привет.
– Передам. Ты… хоть соскучился?
– Да. Я очень хочу тебя видеть.
– Так приезжай. Когда ты приедешь?
Услышав это, я вспомнил про мазь. Неизвестно, когда кончится ее действие. Поэтому сказал:
– Дня через два.
– Раньше нельзя?
– Нельзя. Но зато, как приеду, сразу пойдем куда-нибудь. Приглашаю тебя, Жанну, Сашку. И вообще, всех. Хорошо?
– Хорошо. Как халтура?
– Все в порядке. – Тут я понял, что разговор надо заканчивать. Выяснение обстоятельств совсем не входило в мои планы. Начал закругляться: Ладно, Ален, все. Целую. До встречи. Будь умницей, хорошо?
– Хорошо. И ты будь умником.
По ее голосу я догадался: она хотела бы поговорить еще. Черт, я тоже хотел бы еще поговорить… Помедлив, сказал:
– Я-то буду. Как только приеду в Москву, звоню. Все, до встречи.
– До встречи. Приезжай скорей.
Раздались частые гудки, тут же их перебил женский голос:
– Абонент, поговорили? – Добавил, пропуская мое «да»: – Говорили три минуты. Отключаю.
На этот голос наложился голос местной дежурной:
– Все, товарищ… Разговор окончен, положите трубку.
Положив трубку, я хотел уйти, но дежурная крикнула:
– Товарищ, куда же вы? Возьмите возврат! Вам шесть тридцать… С десяти минут… И еще рубль…
Пройдя к конторке, сказал, что я – суеверный, чтобы дежурная засчитала десятиминутный разговор. Но дежурная все-таки заставила взять деньги…
Возвращение
По шоссе, ведущему в Москву, я нарочно ехал медленно, не больше восьмидесяти в час. Довольно долго мои мысли занимал разговор с Аленой. Я перебирал каждое его слово… Въехав в Московскую область, поймал себя на том, что каждые двадцать минут смотрю – проходит ли действие мази. Увы, ничего хорошего зеркало мне пока не говорило. Давно уже приближалась Москва, остались позади Бородино, Можайск, Голицыно, но никаких изменений я не видел. Мое лицо по-прежнему выглядело чужим. Единственным утешением было то, что сейчас около девяти. Если я втер мазь в час ночи, действие должно прекратиться через сутки. То есть примерно через четыре часа. Значит, остается ждать ночи.
Как я ни тянул, в Москву все же въехал довольно рано, двадцать минут десятого. Проехав Триумфальную арку, свернул в первую же улочку, затормозил у телефона-автомата. Осмотрелся. В некоторых окнах уже горит свет, но вообще вокруг светло как днем. Прохожих мало. Посидев немного, вышел, набрал номер. Саша снял трубку почти сразу:
– Алло?
– Привет. Это я.
Сашка ответил после секундного молчания. Наверное, эта секунда ему потребовалась, чтобы попытаться понять, чем закончилась моя поездка:
– Привет. Ну как? Порядок?
– Порядок. – Другого слова я найти не мог. Ведь я сделал все, о чем просил Сашка. Отвез Юру и Женю туда, куда они просили. И вернулся.
Снова помедлив секунду, Сашка спросил:
– Ты где?
– На Кутузовском. Недалеко от Триумфальной арки.
– Ты… только приехал?
– Да.
– И ничего не менял?
Вопрос касался внешности.
– Ничего. Все, как было.
На этот раз Сашка молчал довольно долго. Наконец сказал:
– Езжай к кинотеатру «Форум». Там есть стоянка такси. Знаешь?
– Знаю.
– Я буду стоять чуть впереди стоянки. Встань за мной. Когда махну рукой, пересядешь ко мне.
– Договорились.
– Значит, у «Форума». Пока. – Сашка положил трубку. Повесив свою, я вернулся в машину, не спеша развернулся, выехал на Кутузовский.
Когда я подъехал к «Форуму», знакомая девятка уже стояла метрах в пятидесяти от стоянки такси. Я поставил свою машину сзади. Сашка сидел за рулем так, как будто меня и не было. Мне даже показалось, вообще меня не заметил. Впрочем, скоро я убедился, что он меня видит – Сашка поднял руку. После того как я пересел к нему, посмотрел в упор. Потом, качнувшись, легонько толкнул плечом:
– Привет.
– Привет.
– Ну что? Все в норме?
Вопрос показался мне легкомысленным. Ничего себе – все в норме. Почти сутки за баранкой.
– Не знаю. Если это норма. Во всяком случае, я их отвез.
– Их, то есть Юру и Женю?
– Угадал.
– Интересно, и куда ты их отвез?
– За Смоленск. Мы догоняли трейлер.
Некоторое время Сашка смотрел изучающе:
– Трейлер? А зачем им был нужен трейлер?
– Они хотели пересесть на него и ехать на нем дальше.
– И все? И только за Смоленском догнали?
– Нет, вскоре за Москвой. Но они должны были пересесть на трейлер так, чтобы никто их не видел.
– Значит, они пересели?
– Пересели.
– И уехали?
– Конечно.
– Ты видел, как они уехали?
– Вообще-то не видел. Я уехал раньше.
– Черт… – Сашка долго молчал. – Значит, им был нужен трейлер. Серега, перескажи-ка коротко, как все было. С момента, как ты их встретил.
Я рассказал, стараясь ничего не упустить. Начал со встречи на Лесной. Затем более-менее подробно описал погоню. Упомянул, как белобрысый лейтенант проверил мои документы. Закончил же тем, как Женя махнул мне рукой. И как, увидев это, я уехал.
– Все ясно. – Сашка погладил баранку. – Теперь послушай меня. Как бы тебе сказать, Серый… Уже год меня пытается прихватить один человек.
– Прихватить?
– Да. Взять с меня калым. Снять стружку. Ну и так далее. Человек он, если честно, довольно страшноватый. Понимаешь, что это такое?
То, что на Сашкином, а значит, и на моем пути могут встретиться «страшноватые» люди, я прекрасно понимал. Поэтому ответил:
– Более-менее… Я его не знаю?
– Не знаешь. Могу сказать его имя – Вадим Павлович. Не слышал?
– Вадим Павлович? Нет, не слышал.
– Имя, сам понимаешь, ничего не дает. Да и уверен – это имя не настоящее. С этим Вадимом Павловичем я имел дело всего один раз. Имел и до сих пор жалею.
– И что дальше?
– Неделю назад Вадим Павлович позвонил. И сказал, что я должен оказать ему одну услугу. Если я эту услугу окажу, он от меня отвяжется. Навсегда.
– И какую же услугу?
– Неужели не понял, что Вадиму Павловичу нужно было, чтобы кто-то подвез Юру и Женю?
– Ну так я ведь их подвез. Теперь все в порядке.
– В порядке. Поэтому за мной должок… – Сашка подставил ладонь. Я ударил по ней кончиками пальцев. Тут же подставил свою.
Обменявшись ритуальным жестом, мы помолчали, вглядываясь в проезжавшие мимо машины. После этого Сашка сказал:
– Серый, ты знаешь, быть в долгу не люблю. Короче: Вера точно купит твою картину. Только надо чуть подождать. Скажем, дня два. Потерпишь?
– О чем ты. Конечно, потерплю.
– Спасибо. Ну, а пока… Ты должен сделать кое-что еще.
– Что?
– Хочу попросить тебя переночевать на улице.
– Забавно.
– Не волнуйся, это будет не в Москве. За городом, около моей дачи. Причем обещаю полный комфорт. В багажнике у меня лежат надувной матрас и два пледа. Еда, питье. Даже этюдник с красками. Обещаю – мучиться на пленэре будешь только ночь. Я тебе оставлю ключи от моей дачи. Завтра днем пойдешь туда. И поживешь дня два-три.
– А ты?
– Я эти два-три дня должен все время быть в Москве. Для алиби.
– Моя ночевка тоже для алиби?
– Естественно. Раз уж я согласился помочь Вадиму Павловичу. Юра и Женя – его люди. Зачем им был нужен этот трейлер, я не знаю. И знать не хочу. Но мало ли что. Я не хочу подставлять тебя.
– Спасибо.
– Не за что. Я не хочу подставлять и себя. Поэтому эти два дня побуду в Москве. Ты же… Вообще-то с тобой все чисто. Если не считать одного маленького нюанса. Совсем маленького. Ты говоришь, этот гаишник ничего не записал?
– При мне нет.
– Может, он и без тебя ничего не записывал. Но номера шасси и кузова подлинные. Гаишник мог их просто запомнить. Скорее всего с этим трейлером ничего не произойдет. Тогда все отлично. Но если произойдет… и эти парни загремят – милиция рано или поздно выйдет на твою машину. Неизбежно. Выход только один: изобразить, что твою тачку угнали.
Кажется, теперь я полностью понял план Сашки. За исключением некоторых деталей.
– Если мою тачку угнали, почему я об этом не заявил?
– Не заявил, потому что не знал. Ты уехал за город. На этюды. А машину оставил. Вернувшись, обнаружил ее на прежнем месте. Вот и все. Сейчас мы поставим прежние номера. Ты отгонишь машину под свои окна и уйдешь. Тебя наверняка кто-то заметит. Только не тебя, а поставившего машину седого человека лет пятидесяти. Наверняка кто-то заметил и таксиста, пригнавшего нам вчера машину. Тебя же самого жители твоего дома все эти дни не видели. Именно эти факты и узнает милиция, если начнет наводить справки. Но милиция обязательно поинтересуется у тебя самого, где ты был все эти дни. Причем не только поинтересуется, но и проверит. Мало того, еще поищет свидетелей. Поэтому, чтобы все было чисто, ты сегодня переночуешь на воздухе.
Сашка все просчитал идеально!
– Ну что, меняем номера? – спросил я. – К тебе поедем?
– Тут есть одна стоянка. Моего приятеля. Все сделаем на ней.
Но меня интересовало кое-что еще, и я не спешил выходить из машины.
Сашка опять обернулся ко мне:
– Что-нибудь не так?
– Извини. Когда я приму нормальный вид? Мазь точно действует сутки?
– Серега, да ты что? Я же сказал: через сутки все придет в норму. Клянусь, завтра будешь как огурчик. Чудило, ведь завтра тебя должны увидеть свидетели. В том месте, где ты будешь ночевать. Для них ты должен быть самим собой – Сергеем Лотаревым. Соображаешь?
– Ладно, поехали… Далеко твоя стоянка?
– Рядом. За Самотекой.
Минуты через три, попетляв по переулкам, мы с Сашкой остановили машины перед решетчатыми воротами. Уже стемнело. Ворота были слабо освещены светом уличного фонаря. Сашка открыл своим ключом замок. Мы загнали машины в неосвещенный угол стоянки, быстро заменили номера. Сашка спросил, положив липовые номера в багажник:
– Вещи, которые могут понадобиться, у тебя в машине есть?
– Нет. Все мои вещи у тебя.
– Значит, так. Езжай к себе. Ставь машину на место. А я буду ждать, пожалуй, там, где вчера ждали таксиста. Все, давай!
Я выполнил все в точности. Подогнал машину к своему дому. Въехал во двор. Мое законное место, второе справа в общем ряду машин, было свободно. Не спеша завел туда шестерку. Выключил мотор, огляделся. В общем-то двор пуст. Выйдя и заперев дверь, заметил – в дальнем углу двора кто-то прогуливается. Наверняка мой будущий свидетель. Впрочем, кроме него, меня могут увидеть и другие – с балконов, из окон. Пусть видят.
Выйдя на улицу, я остановился. Все спокойно, улица пуста. Никто мной не интересуется. И все же к условленному месту пошел пешком. Правда, эта предосторожность оказалась излишней – ничего подозрительного по дороге не было.