Современный отечественный уголовный процесс: целеполагание, система целей, задач и функций, средства. ГЛАВА 1.. Методологические предпосылки исследования и анализ исходных категорий. Понятие целеполагания в уголовном судопроизводстве и его...

§ 1. Понятие, сущность, содержание и значение целеполагания в отечественном уголовном процессе

Дефиниция целеполагания. – Раскрытие содержания понятия «целеполагание». – Дефиниция и признаки понятия целеполагания в уголовном процессе. – Понятие элементов целеполагания в системе уголовного процесса. – Условно последовательный перечень элементов целеполагания в системе современного отечественного уголовного процесса и некоторые комментарии к нему. – Значение системы целеполагания в уголовном процессе.

Хочешь рассмешить бога?
Расскажи о своих желаниях…

Понятие целеполагания является ключевым, системообразующим для настоящего исследования. Именно ключевым, именно системообразующим и именно для исследования. То, что уголовный процесс в ряде ситуаций продуктивно рассматривать как систему, применяя методы системного анализа, в последние сорок лет не встречает у правоведов принципиальных возражений. Мало, кто из нас сегодня не говорит о системе стадий, системе следственных действий, системе мер процессуального принуждения и пр. Однако в отечественных, и не только современных, работах по уголовному процессу нет исследований о взаимодействии между этими системами, а таковое, как известно, имеет не только эу- (позитивную), но и дисфункциональную (негативную) ветвь, об иерархии систем и внутри их.

Необходимость в инструментальном понятии, подобном тому, которое мы обозначили как целеполагание в уголовном судопроизводстве, ощущается не только нами. Наверное, нам просто повезло, и мы принялись за его разработку ранее других. К сожалению, наряду с понятием приходится внедрять и термин. А это подчас труднее, чем ввести в научный оборот новое понятие.

Анализ любой из отраслей человеческой деятельности, носящей целевую устремленность, как в практическом, так и в теоретическом исследовании, на наш взгляд, не только целесообразен, но и необходим. Начинать подобный анализ надобно с уяснения ее (отрасли деятельности) цели, ее задач и соответствия обычно применяемых в практике этой деятельности и рекомендуемых для применения в ней наукой и практикой (управляющими параметрами соответствующих систем) средств и методов, способов их достижения поставленной цели (термин цель употреблен в единственном числе намеренно – это наша твердая позиция! – обоснование см. ниже) и задачам. Рекомендации науки, естественно, носят факультативный характер, они становятся обязательными для исполнения лишь в том случае, если докажут свою правильность и эффективность и к тому же совпадут с представлениями руководителей соответствующих систем (их управляющих параметров) и ожиданиями большинства их личного состава.

Подчеркнем, наличие управляющих параметров, упомянутых двумя абзацами выше, характерно для кибернетических систем. В синергистских системах управляющие параметры отсутствуют. В синергистской системе ее организация, ее организационная структура возникают и внутренние действия, внутренние перестройки происходят без внешнего воздействия, за счет местных взаимодействий между компонентами системы, которые включают («запускают», говорит В. П. Прытков)43 внутренний механизм самоорганизации.

Всякая цель, в философской детерминации, представляет собой планируемый, ожидаемый, предвосхищаемый конечный результат деятельности человека (или коллектива людей), предопределяющий выбор соответствующих средств и систему специфических действий44. Это с одной стороны. С другой, – цель является способом интеграции различных действий человека в некоторую последовательность, сиречь систему, и выступает в качестве непосредственного мотива, направляет и регулирует различные действия45. Без цели нет деятельности. Даже блуждание в лабиринте имеет свою цель – выйти из лабиринта. Ариадна снабдила Тесея, своего возлюбленного средством для достижения этой цели – клубком нитей… И с тех пор подобные клубки называют нитью Ариадны, а цель и средства ее достижения неразлучны при анализе любой деятельности, уголовно-процессуальной в том числе.

А вот падение судьи с кровати во время сна – не деятельность. Даже в том случае, когда падение с кровати вызвано кошмарным сном о завтрашнем процессе, в котором этому судье предстоит председательствовать. Нет деятельности именно потому, что в перемещении человека с постели на пол отсутствует целеполагание. В случайном падении с кровати нет и средств. Нет цели – нет средств достижения цели.

«Понятие «цель» – пишет Т. Парсонс, – всегда предполагает соотнесенность с будущим состоянием, которое либо в настоящий момент не существует и не будет существовать, если актором46 что-то не будет для этого сделано, либо, наоборот, желаемое состояние существует, но оно не остается неизменным, если актор не предпримет для этого каких-то действий»47. Забегая несколько вперед, скажем, что для нашего исследования более близок второй из названных случаев, ибо материальное уголовное и уголовно-процессуальное право, уголовно-процессуальное судопроизводство как отрасль государственной деятельности нацелены на сохранение (защиту) условий существования и развития общества.

С позиций практических, чтобы формулируемая цель не оказалась продуктом творчества гоголевского Манилова, для дальнейшего исследования хочу напомнить, самому, себе путевой знак поставить: 1) достижение цели наряду с самыми точными теоретическими и даже практически приемлемыми формулировками должно быть обеспечено необходимыми средствами; 2) для ее достижения должно быть отпущено достаточное время; 3) деятельность по достижению должна осуществляться пригодным для этого исполнителями 4) в разделяющем замысел управляющего параметра окружении системы, среды ее функционирования. При соблюдении названных условий – больше шансов к тому, чтобы полагать цель реальной.

Исследование понятия «цель», всей структуры целеполагания уголовного судопроизводства позволяет многое. Во-первых, глубже уясняешь сущность, внутреннюю логику и назначение как уголовного судопроизводства в целом, так и отдельных его стадий; во-вторых, можно попытаться исчислить в сопоставлении с другими детерминантами социальную и индивидуальную ценность уголовного процесса как важного инструмента управления государством и обществом; в-третьих, при сопоставлении цели со средствами ее достижения, с такими устоями соответствующей отрасли деятельности как ее принципы лучше понять противоречия, существующие между ними, равно как и разобраться с причинами противоречий, обнаруживающихся между нормами регламентирующей отрасли права и субъективными факторами соответствующей реальной деятельности; в-четвертых, определиться в стратегии и тактике законодательной и уголовно-процессуальной деятельности; в-пятых, решить многие проблемы, связанные с эффективностью исследуемой отрасли деятельности.

Целеполагание, термин, заявленный нами уже в самом наименовании нашего сочинения и повторенный в названии его первой главы, в специальной литературе употребляется не то чтобы широко, но употребляется. Особенно при использовании таких методов исследования и решения исследовательских задач как системный подход, анализ целеустремленных систем и ряда других. Однако у составителей словарей, словарей-справочников и им подобных источников он популярностью не пользуется. И это несмотря на то, что бизнес на издании всевозможных словарей и справочников, порожденный новым пиком читательского интереса к ним, переживает сейчас период расцвета.

Начиная размышлять над различными аспектами такого феномена человеческой деятельности как целеполагание, мы с большим вниманием знакомились с предшественниками, с теми (их совсем не много) трудами, которые прямо посвящены этой теме. Однако, есть и уголовно-процессуальные исследования, и не только уголовно-процессуальные, Последних, в частности, философских, существенно больше. Изученные нами авторы занимались вопросами целеполагания, не всегда, впрочем, употребляя сам этот термин и, тем более, далеко не всегда раскрывали содержание обозначаемого им понятия. Авторы-процессуалисты, опять же очень редко интересовались, проблемами его структуры и аксиологии в уголовном судопроизводстве. Чаще предметами исследования становились, такие элементы его (целеполагания) развертывания, как цель уголовного процесса и задачи уголовного судопроизводства, цель доказывания, реже глубоко исследовались непосредственные задачи уголовно-процессуальных стадий и уголовно процессуальные функции и, совсем редко, взаимодействие их с функциями-задачами потенциальных и актуальных участников уголовных судопроизводств и т.п. Ссылки на ряд из этих работ последуют в тексте нашего сочинения в дальнейшем.

Здесь же нам хотелось бы указать лишь на одну из работ, которая нам представляется наиболее интересной. В 2004 г. в Луганске издана книга под ироничным наименованием: «Ненаучные заметки о некоторых научных проблемах уголовного процесса»48. Работа эта принадлежит перу Б. Г. Розовского, исследователя длительное время проработавшего следователем и прокурором-криминалистом в системе прокуратуры СССР. Первое же эссе в этой книге поименовано так: «Кое-что о цели уголовного процесса и первом закрытом семафоре на пути ее достижения»49. Видимо, то обстоятельство, что оба мы с Б. Г. Розовским – практики, обусловило наше согласие с ним по многим позициям из тех, по которым он высказывается.

Дабы избежать спора о словах и дисциплинировать свое собственное изложение, мы сочли целесообразным предпослать дальнейшему изложению текста монографии дефиницию целеполагания в том аспекте, в каком этот термин употребляется в нашей работе.

Целеполагание – это деятельность, заключающаяся в осмыслении проблемной ситуации 50 , переводе ее в ходе системного анализа в проблему и предполагающая создание на выходе целостной структуры целей, задач и функций, предназначенной и пригодной для разрешения той проблемной ситуации, которая и послужила началом для размышлений (для мыслительной деятельности).

Соответственно, целеполагание в уголовном судопроизводстве – осмысление субъектами, к нему причастными, проблемной ситуации в сфере уголовного процесса, переводе ее в ходе системного анализа в проблему51, и предполагающее на выходе создание структуры целей, задач и функций, а также средств их реализации, в правотворчестве (в конституционном, уголовно-процессуальном, а также смежных отраслях законодательствования) и правоприменении указанных норм в сфере уголовного процесса, предназначенной и пригодной для разрешения той проблемной ситуации, которая и послужила началом для размышлений (для мыслительной деятельности).

Дефиниция получилась достаточно громоздкой. Поскольку раскрываемое ею понятие является одним из ключевых в предпринятом нами исследовании, думается, будет правильным развернуть его посредством раскрытия, содержащихся в нем признаков понятия целеполагания.

1) Целеполагание в УСП – это род человеческой деятельности, осуществляемой строго определенным кругом субъектов. Этот круг задается для системы уголовного судопроизводства метасистемой.

2) В этот строго определенный круг субъектов входят: а) законодательные органы, в чьи полномочия входит регламентация УСП (в соответствии с п. О ст. 71 Конституции РФ уголовно-процессуальное, уголовное и уголовно-исполнительное законодательство находятся в ведении Российской Федерации») и б) участники конкретных уголовных процессов.

Параметры вклада в целеполагание участников уголовного процесса детерминируются уголовно-процессуальным правом. Для уголовно-процессуальной деятельности, рассмотренной как система, нормы права должны быть рассмотрены как ограничение системы52.

противоречия, иные трудности, возникшие в данной ситуации, средствами наличных познания и опыта. Термин многозначен и употребляется, особенно в устной речи и публикациях (обнародованиях СМИиП), и в др., не всегда строгих значениях. В нашей монографии термин «проблема» понимается в первом из указанных значений.

3) В содержательном отношении целеполагание в УСП включает в себя две составляющих: (1) идеальную – осмысление и построение образа желаемого и (2) материальную – реализация результатов осмысления в правовых нормах и подборе средств для их проведения в жизнь.

В результате целеполагания в сфере уголовного судопроизводства конструируются структуры, объединяющие в себе элементы целеполагания. Наверное, правильнее было бы сказать: элементы уголовного процесса, появившиеся в результате деятельности по целеполаганию. Однако слишком громоздким становится такое наименование. Поэтому, сделав эту оговорку, в дальнейшем изложении мы станем употреблять упрощенный и от этого становящийся в определенной мере условным термин элементы целеполагания. В состав элементов целеполагания в уголовном судопроизводстве, по нашему мнению, входят все разнообразные и различных уровней цели, задачи и функции, а также средства их реализации в правотворчестве (в конституционном, уголовно-процессуальном, а также в смежных отраслях законодательствования) и право-применении указанных норм.

Всякая система для нас – это, прежде всего, процесс разрешения проблемы. Нормы, в которых закреплены элементы целеуказания53, предназначены и в надлежаще построенной их структуре в сфере уголовного процесса пригодны для разрешения той проблемной ситуации, которая и послужила началом для размышлений.

Из сказанного в 5) и 6) вытекает, что реальные структуры целеполагания (целеуказания) могут оказаться непригодными для достижений тех целей, разрешения задач и исполнения функций, которые субъект целеполагания для них замыслил.

чения системы необходим переход к метасистеме.

В контексте сказанного возникает естественное желание очертить круг обычных для уголовного судопроизводства элементов целеполагания. Вместе с тем, исчерпывающий перечень элементов целеуказания дать трудно. Чем ниже уровень, тем строк в их перечне больше. Если на уровне уголовного судопроизводства как отрасли деятельности, а, тем более, на уровне соединенной системы наказание – уголовное судопроизводство есть одна цель, а их задачи выступают в роли средств обеспечения достижения цели, то на таких уровнях, как, например, стадии уголовного процесса или доказывание объекты нашего исследования множатся. Тем не менее, мы попытаемся дать перечень элементов целеполагания в том объеме, в котором он охватывается нашим исследованием, или, точнее, в котором он охватывается сознанием исследователя.

Употребленные в перечне и, естественно, в тексте наименования элементов целеполагания образовывались нами с учетом двух детерминант. Первая из них – учет традиций словоупотребления в отечественной уголовно-процессуальной науке. Эта детерминанта – основная. К примеру, термин «цель уголовного процесса» понимается и употребляется нами так как он издавна понимался и употреблялся в отечественной уголовно-процессуальной литературе. Словоупотребление в переводной литературе в данном случае, по многим причинам, во внимание не принималось. В случаях, когда термины – наименования элементов целеполагания не имеют традиций в отечественной уголовно-процессуальной науке, или имеющиеся традиции противоречивы (существуют различные варианты злоупотребления), или, наконец, термины и обозначаемые ими понятия вводятся нами, мы пользовались второй детерминантой. В качестве этой детерминанты мы использовали истолкование одноименных терминов в науках философии, управления в социальных и экономических системах и некоторых специальных, например, кибернетике и информатике.

Ниже, в качестве базы для построения структуры целеполагания уголовного судопроизводства приводится сформированный нами перечень элементов уголовного судопроизводства.

Этот перечень носит условно последовательный характер. «Последовательный» потому, что мы стремились соблюсти в качестве принципа размещения дедуктивный метод – от общего к частному. «Условно последовательный» потому, что взаимоотношения между элементами целеполагания не всегда носят линейный характер. Невозможно, к примеру, руководствуясь только принципом от общего к частному найти места на одной линейной лестнице для мер процессуального принуждения – их предназначенности (функции, служебной роли, цели применения) и задачами стадий УСП (непосредственными, вторичными, факультативными).

Дело видимо в том, что элементы целеполагания уголовного судопроизводства структурируются не в одну, а в несколько линейных последовательностей. И отношения между этими последовательностями уже не линейные.

Цель охраны условий существования и развития общества, членов общества и государства. – Цель ОУСиР.

УСП решает эту задачу во взаимодействии с рядом других отраслей государственной деятельности и населением.

Задачи, для разрешения которых создана (может быть, в первоначале – возникла) такая отрасль государственной деятельности как уголовное судопроизводство. – Задачи УСП.

1. Цель, для достижения которой ведется производство по каждому уголовному делу – цель уголовного процесса. (Аббревиатура – ЦУП).

2. Задачи УСП разрешаются не непосредственно. Если на ЦУП следователь, прокурор, судья работают непосредственно, следственные, прокурорские и судебные действия устремлены прямо на его достижение (на установление тех фактов, на основе которых можно будет принять решение по уголовному делу), поименованные УУП, прямо ориентируют свои промежуточные решения и действия, на достижения цели уголовного процесса, то разрешение задач УСП является естественным следствием, производным от достижения цели по конкретным уголовным делам. Посредством производства расследования и судебного рассмотрения (с последующим разрешением, естественно) уголовных дел. Их разрешение зависит от достижения или – увы! – не достижения ЦУП по конкретным уголовным делам. Думать, что ЦУП может быть достигнута по всем уголовным делам – утопия или демагогия. Во всяком случае, в реальном уголовном судопроизводстве, и не только в отечественном, так не бывает. Задачи уголовного судопроизводства с той или иной степенью надежности решаются при достижении ЦУП по большинству уголовных дел.

Отрицательно сказываются на разрешении задач УСП и такие ситуации, при которых преступление совершено, а уголовное дело по той или иной причине (их множество) не возбуждалось.

3. Факультативные элементы ЦУП. – ФЭЦУП.

4. Цель уголовно-процессуального доказывания.

5. Уголовно-процессуальные функции – УПФ.

В обоснование включения в состав элементов целеполагания функций скажем следующее: УПФ, по нашему мнению, находятся в настолько прямой связи с системой целеполагания в УСП, что их связь с его структурой становится несомненной.

6. Предназначенность (служебная роль) мер процессуального принуждения.

Появление термина предназначенность в составе элементов целеполагания обусловлено введением в УПК РФ 2001 г. нового термина – назначение уголовного судопроизводства. Однако, по нашему мнению, было бы некорректно для характеристики отдельного института УСП использовать термин, отнесенный законодателем ко всему уголовному судопроизводству. В связи с этим, мы воспользовались богатством русского языка и предлагаем для использования самостоятельный термин. Термин «предназначенность» представляется нам тем более подходящим в данном случае, поскольку в нем проявляется указание на служебную роль института мер процессуального принуждения (как и их составной части – мер пресечения).

7. Предназначенность (служебная роль, цель применения) мер пресечения.

8. Непосредственные задачи стадий уголовного процесса. – НЗСУП.

9. Вторичные задачи стадий уголовного процесса. – ВЗСУП.

10. Факультативные задачи стадий уголовного процесса – ФЗСУП.

11. Задачи структурных частей стадии.

Цель производства следственных действий. – ЦСД.

Функции-задачи государственных органов – участников уголовного процесса. – ФЗГО.

12. Законные интересы участников уголовного процесса (потенциальных, актуализированных и случайных) как необходимая детерминанта конструирования целеполагания в уголовном судопроизводстве. – ЗИ УУП.

13. Задачи уголовно-процессуального законодательства. – Задачи УПЗ.

14. Задачи фиксации хода и результатов УСП.

15. Функции гласности.

16. Функции конспирации.

17. Задачи сохранения тайны предварительного расследования.

18. Задачи сохранения тайны совещательной комнаты.

19. Задачи обережения УУП.

20. Функции мер процессуального принуждения. Частные случаи.

21. Соединенная система целей уголовного наказания – уголовного судопроизводства в обычном праве горцев Кавказа.

Будучи усвоенными индивидуальным и групповым правосознанием и институализированными в порядке свойственном соответствующей системе, цели начинают выступать «как ценности, становятся определенными стандартами отношений или поведения. Подобные ценности переживаются уже не как нечто просто желаемое, но чтимое, и если они становятся нормами, то служат одним из важнейших факторов устойчивости общественной системы»54.

§ 2. Непредвиденные последствия действий по достижению поставленной цели и самого ее достижения

Дополнительные вопросы, ответы на которые необходимы для анализа целеполагания. – Взаимодействие элементов целеполагания (в том числе, конкуренция между ними) – Феномен неучтенных последствий. – Необходимость предвидения сопутствующих действиям по достижению цели последствиям.

Анализ целеполагания в системе уголовного судопроизводства включает в себя среди других факторов, необходимость идентификации и описания, одним словом, понимания, по крайней мере, четырех следующих принципиальных вопросов: 1) каковы цели, стоящие перед системой УСП и ее компонентами в свете их реализации?; 2) каковы результаты действий по их достижению и последствия успешного достижения (или не достижения) поставленной цели?; 3) каковы иные, кроме достижения (или не достижения) поставленной цели, последствия действий по ее реализации?; 4) какова степень согласованности между собой элементов целеполагания, законодательно установленных в одном или в нескольких разных источниках?; 5) каковы последствия противоречий между законодательными формулировками (конкуренции между ними)?; 6) какова степень согласованности законодательных и доктринально сформулированных элементов целеполагания?.

Первому и второму из этих вопросов в специальной литературе уделялось определенное внимание.55 Этого нельзя сказать о третьем и четвертом вопросах. Их исследованию в сфере уголовного судопроизводства внимания уделялось гораздо меньше. Подчас они вовсе остаются вне поля зрения исследователей. Однако, это вовсе не означает, что от ответов на них ничего не зависит.

На состояние оперативной обстановки в стране существенно влияет часто недооцениваемая трудность предвидения всей совокупности последствий, появляющихся в реальной жизни вследствие изменений, вносимых казалось бы из лучших побуждений в уголовно-процессуальный закон и другие доступные для коррекции детерминанты правоохранительной и судебной деятельности.

Впрочем, думается, что некоторые авторы, хотя и не формулирует в общем плане самой закономерности, последствия проявления феномена не учитываемых (непредвиденных) последствий начинают понимать. Так, И. Л. Александрова определенно описывает непредвиденные последствия достижения цели либерализации отечественной экономики. Она пишет: «После провозглашения Конституцией Российской Федерации свободы экономической деятельности, свободы перемещения товаров, услуг, финансовых средств, в российской экономике наблюдается рост криминализации кредитно-финансовой, налоговой, инвестиционной, внешнеэкономической сфер жизни нашего общества. Плохо контролируемая прогрессирующая эволюция экономической преступности в России подвела ее к состоянию самоорганизующейся общественно опасной системы, интегрированной во все властно экономические структуры и имеющей прочный иммунитет от традиционных методов оперативно-розыскной деятельности и других институтов социального контроля».56

Мы видим в констатациях процитированного автора иллюстрацию к проявлению феномена непредвиденных или неучтенных последствий. Достижение поставленной цели либерализации экономики страны при отсутствии учета всего спектра последствий, возможных при достижении этой цели, повлекло за собой за собой их (и экономики и страны) криминализацию.

В свете увиденного: цель защитить права и свободы граждан от их ущемления в сфере уголовного судопроизводства, столь популярная сегодня, хорошая, естественная цель. Однако при ее реализации, особенно реализации, сопровождаемой абсолютизацией этого элемента целеполагания, может появиться шлейф непредвиденных последствий. В частности, таких последствий, которые способны повлечь за собой ухудшение условий для выполнения назначения УСП, предписанного п. 1 ч. 1 ст. 6.

А до этого надо прояснить еще массу неясных вопросов, связанных с формулировкой ст. 6 УПК РФ. Первый среди них – органична ли такая цель для уголовного судопроизводства? Другой – что (какой именно предмет) защищается от ущемления в сфере уголовного судопроизводства? Имеется еще масса неясных вопросов, однако, два сформулированных – первоочередные.

Первый из первоочередных, как уже было отмечено, органична ли для уголовного судопроизводства цель защитить права граждан от их ущемления в сфере уголовного судопроизводства? Ст. 6 УПК РФ устанавливает, что одним из двух сформулированных в законе назначений уголовного судопроизводства (п. 2) является защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Эта формулировка сразу же влечет за собой дополнительные вопросы. Главный из них: предусматривает ли п. 2 ст. 6 в качестве назначения УСП защиту 1) только таких участников процесса, как обвиняемый и подозреваемый; или 2) дополнительно к ним и свидетеля, которому предоставлено право отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и близких родственников; или 3) дополнительно к названным и других УУП, к которым в ходе уголовного процесса могут быть применены затрагивающие их права и свободы меры процессуального принуждения, например, привод?

Наконец, злободневен и четвертый вопрос: предусматривает ли п. 2 ст. 6 функцию защиты от необоснованного обвинения и осуждения и для тех граждан, которые еще не стали подозреваемыми или обвиняемыми? На этот вопрос мы постараемся ответить при анализе на вопрос о роли, значении и сфере распространения презумпции невиновности.

Второй из первоочередных вопросов – что (какой именно предмет) защищается от ущемления в сфере уголовного судопроизводства. В терминологии ст. 6 это – права и свободы личности. По нашему мнению, такая формулировка является нестрогой. Это неадаптированный к уголовному судопроизводству привнесенный в него извне термин. К тому же, объект защиты представляется нам обозначенным чересчур широко.

Применительно к криминальному блоку отраслей права в целом защиту прав и свобод гражданина еще можно понимать как задачу уголовного права. Материальное право устанавливает ответственность за посягательства на закрепленные в Конституции и столь популярные в предвыборных обещаниях права и свободы. Что же касается прав и свобод в сфере уголовного судопроизводства, то тут их реализация носит весьма специфический характер, нельзя уподоблять зал судебных заседаний или камеру следователя обычному майдану или, напротив, частному дому.

По нашему разумению, в уголовном судопроизводстве «защита прав и свобод личности» не только не может, но и не должна являться его назначением (элементом целеполагания). «Защита прав и свобод личности» является в определенном смысле (в терминах системного анализа) ограничением системы. Применительно к судопроизводству важный элемент жития гражданина в обществе защищенные права и свободы применительно к УСП надлежит быть адаптированным.

Нам представляется, что в сфере уголовного судопроизводства возможна защита законных интересов граждан, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства. Процессуальные же права, которые, естественно, являются спецификацией для уголовного судопроизводства общегражданских прав и свобод, для возможности их использования в сфере уголовного процесса должны быть соответствующим образом адаптированы.

При таком подходе возможности спецификации для уголовного судопроизводства общегражданских прав и свобод для их использования в сфере уголовного производства надо искать в самом УСП.

В нашем понимании такие возможности найти не трудно. Это находящийся внутри УСП принцип обеспечения законных интересов личностей, вовлеченных в уголовное судопроизводство. Принципы – не цели, не элементы целеполагания. Они, в частности, – средство включения в систему уголовного судопроизводства законных интересов УУП.

Видимо, автору здесь надо остановиться. Детальное рассмотрение проблем, связанных с механизмом защиты законных интересов граждан, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства, – см. в главе 9-й.

§ 3. Телеологический анализ взаимодействия уголовного судопроизводства со средой функционирования (на материале взаимодействия органов внутренних дел с населением)

Обоснование выбора объекта анализа. – Внутренний и внешний аспекты управления в деятельности органов внутренних дел. – Целеполагание во внутренней и внешней системах управления. – Стабильная и ситуативная системы управления. – Место преступности и преступления в системе управления. – Понятие и характеристика среды функционирования.

Уголовное судопроизводство, прежде всего, деятельность его участников, происходит в каждодневном и многостороннем взаимодействии со средой их функционирования. Нам, по многолетнему опыту работы более всего известно (можно сказать выстрадано) взаимодействие со средой своего функционирования органов внутренних дел, милиции. В этом взаимодействии ОВД участвуют своими следственными аппаратами, подразделениями дознания, оперативно-розыскными и научно-техническими службами. В связи с этими двумя обстоятельствами мы и посчитали целесообразным построить описание и анализ взаимодействия системы уголовного судопроизводства со средой ее функционирования на материалах взаимодействия органов внутренних дел с таким важнейшим элементом ее окружения, как население, представляемым лицами и приобретающим институализированный характер общественным (в том числе различного характера групповым) мнением.

Функционирование органов внутренних дел в сфере борьбы с преступностью, охраны общественного порядка и собственности (как функционирование любого другого социального образования в любой другой области) являет собой деятельность по достижению поставленной цели, по получению заранее запланированных результатов.

«История, – пишет К. Маркс, – не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека».57

Содержание целеустремленной деятельности может быть рассмотрено с различных позиций, обусловленных намерениями исследователя, стоящими перед ним теоретическими или прикладными задачами. В управленческом (организация правоохранительной деятельности) аспекте функционирование органов внутренних дел есть оказание управляющих воздействий на какие-либо объекты во имя целесообразного их преобразования, или, напротив, с целью сохранения их состояния в установленных параметрах. Для сферы уголовного судопроизводства силами органов внутренних дел более характерным, хотя и далеко не единственным, является второй вариант. «… Наказание, – писал К. Маркс, есть не что иное, как средство самозащиты общества против нарушений условий его существования, каковы бы ни были эти условия»58. Обоснование органичной связи между целью уголовного наказания и целью уголовного процесса см. в главе 4-й.

Управляющие усилия органов внутренних дел в зависимости от их направленности явственно распадаются на два потока, образуя внутренний и внешний контуры (аспекты) управления.

Органы внутренних дел в случае абстрагирования от их внешних связей являют себя наблюдателю в виде некоего организационного и структурного единства. В этом плане они должны быть рассмотрены как замкнутая целостная59 система, управляющие воздействия которой ориентированы внутрь ее самой. Однако подобное ограниченное рассмотрение не позволило бы полностью познать содержание такой системы, как МВД РФ с его местными органами; в результате чего мы смогли бы изучить только одну сторону управления – внутреннюю, под которой обычно понимают «осуществление управляющих воздействий на саму управляющую систему с целью поддержания ее в состоянии, наиболее соответствующем решению тех задач, которые перед ней поставлены»60. А задачи эти могут решаться не только внутри, но и вне управляющей системы. Более того, для органов внутренних дел в силу их социальной роли характерна повышенная значимость внешней стороны управления. Можно даже утверждать, что внутреннее управление в них осуществляется для того, чтобы обеспечить эффективное функционирование механизма внешнего управления. Причем, это суждение верно не только для административно-правового аспекта деятельности органов внутренних дел, но и для осуществления дознания и предварительного следствия, равно как и оперативно-розыскной деятельности.

Между тем генезис науки управления, взращенной на народно-хозяйственной ниве, где внутренние связи доминируют над внешними, сказался на ее проблематике, на круге вопросов, интересующих исследователей и популяризаторов. Некоторые авторы-экономисты характеризуют науку управления вообще как чисто экономическую, исследующую только закономерности управления производством61.

На существующую опасность растворения науки управления «в общей науке об организации труда с ущербом для выявления специфики теории работ по управлению» обращает внимание Е. Старосьцяк62.

Именно внутренняя сторона управления как объект исследования и изложения пользуется сегодня наибольшей популярностью и среди представителей управленческой науки в нашем ведомстве63.

Однако исследование преимущественно, а подчас и исключительно лишь внутренней стороны управления, видимо, целесообразно только в сфере отношений в области производства товаров. В самом деле, хозяйственный орган, осуществляя свои функции, управляет определенным кругом лиц, сосредоточенным внутри него самого. Его функционеры, как правило, имеют дело с рабочими и служащими своего предприятия, отношения с которыми характеризуются, во-первых, наличием подчиненности и, во-вторых, постоянством контактов, что, конечно, не может не дать существеннейших различий в методах управления с органами внутренних дел, воздействующими на нерегулярный, постоянно меняющийся, а подчас и неопределенный круг лиц. Лишь меньшая часть должностных лиц хозяйственного органа, действующего в сфере производства, вступает в целевые контакты с иными незамкнутыми в нем самом партнерами.

Однако и в этих случаях отношения сторон носят более или менее регулярный, повторяющийся характер.

Элементы большего, чем у промышленного предприятия, подобия с органами внутренних дел в плане взаимодействия с населением обнаруживают торговые и зрелищные предприятия, предприятия бытового обслуживания и некоторые другие, деятельность которых также может быть в общем плане охарактеризована как обслуживание64 групп населения, не замкнутых внутри органа, и управляющее воздействие которых не связано с отношениями подчиненности. Однако и для таких субъектов проблема взаимодействия значительно упрощается (или, может, следовало сказать: стоит в значительной иной плоскости, чем для органов внутренних дел) в связи с различиями в характере обслуживаемых потребностей. В литературе указывается и на дополнительный аспект различения. «Услуги органов государственной администрации, – пишет Я. Зеленевский, – касаются скорее данной общественной группы в целом, нежели отдельных ее членов»65.

Более близки для органов внутренних дел проблемы организации отношений с населением, стоящие перед такими системами, как санитарная, торговая, охотничья инспекции и т.п. Для них, как и для учреждений внутренних дел, приобретает повышенное значение внешняя сторона правления.

«Внешней стороной, – пишет Г. Г. Зуйков, – называет управление, направляемое во вне системы в целях воздействия на ту или иную сферу общественной жизни, ради управления которой образована управляющая социальная система»66. В процессах внешнего управления связи между субъектом и объектом управления ослабевают, могут нарушаться, в частности, каналы обратной связи в этом плане, наверное, правильно будет сказать, что объект внешних управляющих воздействий на момент начала управленческого цикла – это закрытая для субъекта управления система. Видимо, именно эти обстоятельства обусловили позицию ряда авторов, рассматривающих внешний аспект управления как разновидность взаимодействия со средой.

Оказание органам внутренних дел на какой–либо объект, внешний по отношению к нему, управляющих воздействий приводит к образованию ситуативной или стабильной системы, состоящей из субъектов управления и его объекта. Эта система существует объективно, ее связывают реальные нити управленческого взаимодействия. В то же время в другом отношении, она – мысленная модель, вычлененная из многообразия эмпирических данных в исследовательских целях.

В правоохранительной деятельности органов внутренних дел в качестве субъектов управления в различных ситуациях выступают: система МВД в целом, его отдельные органы и подразделения, образующие их функционеры и их группы.

Объектом управляющих воздействий является поведение отдельных личности или группы личностей, иные социальные процессы.

Как явствует из изложенного, мы не очень склонны присоединиться к весьма распространенной в литературе позиции, рассматривающей в качестве объекта управления органов внутренних дел преступность, правонарушение и причины, их вызывающие67. Преступление, по нашему мнению, это скорее издержки социального управления, осуществляемого в числе других субъектов и МВД РФ68. Эти издержки неустранимы на данном этапе развития общества. Это так. Но от этого они не перестают быть издержками. Нам представляется, что рассмотрение преступности в качестве объекта управления хотя и не является неверным, но, персонифицируя это социальное явление, затуманивает действительное содержание управления области борьбы с преступностью. Кроме того, если объект управления преступность, то возникает сомнение в правомерности возложения на правоохранительную систему функции – задач по мобилизации масс на борьбу с преступностью, ибо мобилизация (активизация, инициация) масс и означает управление ими. Остается, правда, выход с допущением наличия нескольких объектов управления в рамках одной системы. Однако такой подход представляется не совсем корректным в связи с его малой научной строгостью.

Скажем более, в современных условиях рассмотрение преступности как единой системы представляет инструментальную ценность лишь до определенных пределов: для решения ограниченного класса задач. При переходе к исследованию проблем воздействия на преступность (в том числе и прежде всего ее профилактики) выясняется, что она не целостная система, а суммативное образование, введенное в научный оборот, прежде всего, для того, чтобы отграничить изучаемые явления от всех остальных. Таким образом, преступность это не только издержки социального управления, но различные виды преступности – издержки различных видов социального управления, причем в незначительной мере – следствие издержек управления в правоохранительной сфере. Издержки в правоохранительной и судебной деятельности сами по себе рождают незначительную долю преступности. В основном, это преступления против правосудия.

Для целей исследования закономерностей (и их проявлений) взаимодействия органов внутренних дел с населением в борьбе с преступностью и охране общественного порядка представляется более продуктивным рассмотрение в качестве объекта внешних управляющих воздействий органов внутренних дел, поведение лиц и их совокупностей в ситуациях, отбор которых осуществляется управляющей системой в рамках возложенных на нее функций – задач.

На микроуровне указанными выше ситуативными системами являются: следственное действие, оперативное мероприятие или административная акция; уровнем выше – производство по следственному делу, оперативная разработка, административное производство или комплексная операция (типа «Урожай», «Заслон», «Гром», и т.п.). Наконец, на микроуровне в качестве стабильной системы может быть рассмотрена охрана общественного прядка, собственности и борьба с преступностью в соответствующем регионе.

Схематически каждая подобная ситуация в общем виде может быть представлена следующим образом:

где ОВД – субъект управления, Ц – преследуемая им цель, О – объект управляющих воздействий, а Р – результат управления. Однако для органов внутренних дел такое представление о внешнем управлении оказывается недостаточным, упрощенным. Эти учреждения функционируют в многообразной, сложной и насыщенной социальной сфере69, компоненты которой оказывают существенное влияние на эффективность исполнения органами внутренних дел их функций – задач, на выполнение поставленных пред ними целей, на достижение результата. Из того обстоятельства, что органы внутренних дел рассматриваются как система, функционирующая в определенной, обладающей познанными и не познанными свойствами среде, следует вывод: внутренние связи между компонентами системы должны быть достаточно прочными, а ее внешний контур – достаточно жестким, чтобы оградить систему от размывания средой, от ее дезорганизующих, возмущающих воздействий.

С другой стороны, внешний обвод системы, ее периферические рецепторы («входы») должны быть весьма пластичными, чтобы обеспечить улавливание в среде позитивных ее импульсов и, одновременно, чтобы сохранить возможность оказания воздействия на среду посредством широкого круга методов. Эмпирическое содержание сформулированных здесь общих положений будет раскрыто, а вытекающие из них следствия детально обсуждены в последующем изложении. Однако при большом приближении к объекту исследования и дробном изучении его составных частей могут уйти от внимания свойства и тенденции, характеризующие состояние объекта и его динамику в целом. По этому представляется целесообразным отдельные замечания относительно эмпирической картины в комплексе сделать уже сейчас. Они относятся, в первую очередь, к двум тесно связанным между собой тенденциям. Первая из них, касающаяся функциональной характеристики органов внутренних дел, заключается в необходимости несения службы большинством подразделений милиции в максимальном приближении к населению70, в необходимости, вследствие этого приспособления их сотрудников (по самым различным параметрам) к функционированию в условиях тесного и повседневного соприкосновения с населением, и, в связи с этим – значительную часть времени – в отрыве от своих подразделений либо по характеру выполняемых действий, либо по месту дислокации, либо по тому и другому.

Вторая тенденция, относящаяся к структуре органов внутренних дел, понимаемой в широком смысле71, проявляется в структурировании органов внутренних дел в формах организации полувоенного типа, в наличии специальных званий, в высоком удельном весе штатных единиц руководящего состава, наконец в установлении дисциплины в органах внутренних дел, применительно к воинской дисциплине.

Указанные структурные характеристики органов внутренних дел, как и свойства всякой другой целесообразной структуры функциональны. Они служат или, по крайней мере, призваны служить оптимизации исполнения системой ее функций – задач. Однако здесь нам хотелось бы обратить внимание на частный и не очевидный случай указанного соотношения. Охарактеризованная тенденция развития структурных свойств органов внутренних дел есть средство защиты системы от размывания. Под размыванием системы здесь понимаются самые разнообразные ее дезорганизации: от нарушений в прохождении управленческой информации до подавления внесистемными связями отдельных компонентов из внутрисистемных связей (например, сращивание отдельного сотрудника ОБЭП с группой расхитителей или проявления протекционизма по отношению к компонентам среды). В последние полтора десятка лет положение усугубилось распространением психологии и нравственности командной структуризации активной части общества.

Указанное эуфункциональное соотношение между названными тенденциями в случае гиперболизации любой из них может трансформироваться в свою противоположность – в дисфункцию. Такая опасность, на наш взгляд, может возникнуть, в частности, при возложении на строевые части традиционно милицейских функций без учета специфических, имманентно присущих этим подразделениям структурных свойств.

Важным средством согласования структурных свойств и функций – задач подразделений является специализация как органов, служб и отдельных должностных лиц, так и типов поведения одних и тех же функционеров в различных ситуациях.

Р. Акофф и Ф. Эмери вводят понятие, представленное переводчиками как «окружение системы». «Окружение системы»: множество элементов и их существенных свойств, которые не являются частями системы, но изменения в любом из них может стать причиной или продуцировать изменение в состоянии системы72. Воспользуемся этим термином для обозначения совокупности переменных, оказывающих влияние на существенные параметры73 процесса функционирования органов внутренних дел.

В связи с введением нового показателя принципиальная схема приобретает следующий вид:

где С – факторы, продуцированные сферой, в которой функционируют органы внутренних дел (окружением системы).

Влияние окружения системы, с одной стороны, может усиливать или ослаблять управляющие свойства органа внутренних дел, влиять на прохождение (искажать, ослаблять, усиливать) сигналов, несущих управляющие воздействия, а, с другой» сказываться на приеме, восприятии управляющих воздействий объектом управления, детерминировать его поведение наряду с управляющими воздействиями субъекта управления.

С учетом проведенной детализации схема (2) должна быть преобразована:

Учитывая, что взаимодействие с объектом внешних управляющих воздействий в области борьбы с преступностью, охраны собственности и общественного порядка носит зачастую характер конфликта, можно сказать, что в этих случаях воздействие факторов, исходящих из сферы, в которой функционирует орган внутренних дел, может ослаблять или усиливать противодействие объекта управления достижению целей правоохранительной деятельности.

Сложная социальная сфера, в которой осуществляется функционирование органа внутренних дел, неоднородна как по своему компонентскому составу, так и по характеру связей с субъектом управления.

В каждой конкретной акции органа внутренних дел компоненты названной сферы выступают либо в виде ограничения системы, либо как среда функционирования.

Под ограничением системы понимаются такие компоненты среды, которые заданы для решения задачи и в рамках конкретной акции не могут быть изменены. Ограничение системы, как правило, продуцировано макросистемой, системой, включающей в себя исследуемую в качестве составной части. К ограничению системы в области борьбы с преступностью и охраны общественного порядка относятся прежде всего право (уголовно – и административно-процессуальная регламентация методов и средств деятельности, уголовно- и административно-правовая детерминация целей)74, установленный набор функций-задач ее управлявшего параметра, нравственность и ряд других действующих в обществе социальных норм.

Ограничения системы могут быть сняты или преобразованы лишь при выходе за ее пределы: изменение законодателем процессуальных норм, установление ответственности за деяния, ранее не наказуемые в уголовном или административном порядке, или устранение такой ответственности; изменение вышестоящим органом состава функций-задач органа внутренних дел.

Факторы, изменение которых возможно в условиях разрешения данной задачи (в ходе конкретной акции), образуют среду функционирования системы.

Таким образом, под средой функционирования мы понимаем совокупность внешних по отношению к системе объектов, влияющих на получение результата и, в свою очередь, испытывающих нецелеустремленные (побочные) влияния функционирующей системы.

Преобразуем схему (3) с учетом вновь введенных показателей:

где ОС – ограничение системы, СФ – среда функционирования, а пунктирная стрелка – указатель нецелеустремленных (побочных) воздействий органа внутренних дел на среду функционирования.

Заметим, что нецелеустремленные влияния акций органов внутренних дел на различные компоненты среды функционирования могут иметь как положительный, так и отрицательный характер, могут как осознаваться субъектом управления, так и не осознаваться, как учитываться при моделировании деятельности по достижению цели, так и не учитываться.

Среду функционирования органов внутренних далее характеризуют следующие основные признаки:

1) относительная обособленность от функционирующей системы; объекты, составляющие среду функционирования органов внутренних дел, не являются компонентами системы, не входят в нее; обособленность дополняется наличием стыков между «входами» функционирующей системы и «выходами» среды75.

Диалектическое противоречие: органы внутренних дел по своим структурным признакам (большая централизация, наличие специальной формы одежды, особый характер прохождения службы и т.п.) существенно выделены из цивильной среды, тем не менее, в плане функциональном именно они своими периферическими частями более других внедрены в среду и более других допускают внедрение в собственные периферические органы представителей населения.

Как показывают проведенные конкретные социологические исследования, органы внутренних дел чаще других элементов правоохранительной системы оказываются предметом внимания общественного мнения, средств массовой коммуникации и т.п. В то же время они менее других защищены от порождаемого таким вниманием давления (двойное подчинение; менее категоричное в отношении лиц, производящих дознание, проявление принципа процессуальной независимости должностных лиц, ведущих уголовный процесс и т.д.);

2) среда функционирования имеет определенный компонентский состав, однако законы его композиции и отношения (структура) таковы, что позволяют ее рассматривать, скорее, как суммативное (агрегатное) образование, чем как целостную систему;

3) среда функционирования индивидуальна: она различна для различных органов внутренних дел (функционирующих систем) и для одного и того же органа при осуществлении им различных акций76;

4) среда функционирования ситуативна, изменчива: с течением времени меняются ее компонентский состав, характер связей между компонентами, а отсюда – и преобладающие влияния на функционирующую систему.

Из таких качеств среды, как ситуативность и индивидуальность в соединении со свойственной закономерностям, действующим в социальной сфере, стохастичностью выводится следствие, воздействие населения на функционирование органа внутренних дел в каждой конкретной ситуации может отличаться от нормального, а в экстремальных ситуациях – весьма существенно. В значительной мере объясняется наличие случаев, в которых отдельные личности и группы личностей отрицательно реагируют на акции органов внутренних дел, случаев расхождения группового мнения с мнением общественным.

Составляющие среду функционирования социальной системы компоненты весьма многочисленны и многообразны как по своим структурным, так и функциональным характеристикам. В частности, в системном видении компоненты среды функционирования органов внутренних дел могут одновременно относиться к другим системам и являться в них: а) компонентами среды функционирования, б) объектом управления или в) субъектом управления.

Содержательное многообразие компонентов среды функционирования социальной системы находит свое отражение в литературе. Р. А. Сафаров, намереваясь дать перечень компонентов «внешней среды государственного управления», относил к ним: партийные, советские и профсоюзные органы, науку, средства массовой информации и общественное мнение77. И. Л. Петрухин понимает под средой функционирования такой социальной системы «суд и министерство юстиции»: органы государственной власти и государственного управления общей компетенции, а также органы прокуратуры, следствия и оперативные органы, адвокатуру, исправительно-трудовые учреждения, экспертные учреждения, некоторые другие государственные органы и общественные организации 78.

Раскрытие содержания понятия через перечень его составляющих в случаях сложных, многокомпонентных систем представляется нам недостаточным. Показательно в этом плане, что И. Л. Петрухин в той же статье, о которой только что шла речь, вынужден прибегать к более широкому пониманию среды функционирования, чем это вытекает из данного им же перечня79.

Г. А. Туманов пошел дальше названных авторов. Применительно к внешней среде органов внутренних дел он дал уже не перечень входящих в нее компонентов, а определение: «все другие социальные системы, не охватываемые рамками МВД СССР»80. Развивая это определение, он писал:

«Внешняя среда выступает в виде совокупности объектов, факторов и условий, формирующих оперативную обстановку и обусловливающих основные функции-задачи органов внутренних дел…»81. Но в обоих этих определениях сказалось то обстоятельство, что их автор не проводит разграничение между средой функционирования (внешней средой) и ограничением системы. Представляется, что такой подход затрудняет выявление и дифференциацию ролей разнородных компонентов окружения системы в социальном управлении. Именно поэтому, имея в виду нужды последующего анализа, мы, во-первых, развели понятия среды функционирования и ограничения системы и, во-вторых, дали каждому из этих понятий операциональное определение, позволяющее отграничить их друг от друга.

Из множества, образующего среду функционирования, целесообразно выделить ряд компонентов, для обозначения совокупности которых вводится понятие «население»82.

Потребность в обособлении внутри среды функционирования блока «население» порождена: а) специфичностью указанного блока и его связей с функционирующей системой; б) повышенной значимостью его влияния на процессы функционирования; в) возрастанием этой значимости в связи с тенденциями развития общества.

Компонентами совокупности «население» являются:

1) индивиды (в зависимости от дисциплинарной ориентированности рассмотрения – личности, граждане) в различных сочетаниях;

2) отчужденные от их индивидуальных носителей и получившие самостоятельную значимость, общественное и групповые мнения, общественное и групповые настроения.

Эти компоненты воздействуют на процесс функционирования органов внутренних дел и на результаты их деятельности по следующим каналам: через поведение отдельных лиц и их совокупностей, оказавшихся прикосновенными в какой-либо из форм к акциям органов внутренних дел; через влияние общественного и групповых мнений, общественного и групповых настроений на принятие решений и характер действий функционеров органов внутренних дел; через состояния социально-психологической атмосферы функционирования и влияние ее на поведение лиц, оказавшихся прикосновенными к акциям органов внутренних дел; через состояние общественно-политической активности граждан в области борьбы с преступностью и охраны общественного порядка.

Реакция населения – в конкретном проявлении гражданина, микрогруппы, социальной группы – может выразиться как в простом обнаружении оценки акций правоохранительного органа, так и в различной степени интенсивности действий, направленных как на поддержание, так и на воспрепятствование конкретной акции правоохранительного органа. К примеру, при пресечении уличного правонарушения или задержания преступника в общественном месте окружающие граждане могут: а) оказать физическое или психическое содействие функционерам правоохранительной системы, б) остаться нейтральными, пассивными, безучастными, в) оказать психическое или физическое содействие правонарушителю. И хотя третий поведенческий вариант достаточно одиозен, забывать о его потенциальной возможности мы не вправе ни при научном анализе, ни в повседневной правоприменительной деятельности.

Следует подчеркнуть, что взаимодействие с населением в аспекте предпринятого нами исследования имеет место, конечно же, не только в условиях непосредственного физического общения. Даже в случаях, когда функционеры органов внутренних дел действуют вне непосредственных контактов с представителями населения, влияние среды ощутимо проявляется в виде осознаваемого или ощущаемого общественного (группового) мнения. Функционирующий работник, конечно, не сможет полностью абстрагироваться от того, как его решение или действие будет воспринято общественным мнением, в том числе и в особенности в тех социальных группах, которые для этого работника являются эталонными (референтными). Он будет стремиться предвидеть, как оценят члены этих групп его решения и действия, и для него предпочтительнее будет поступить так, чтобы вызвать их одобрение. Это не означает, конечно, что он обязательно поступит в соответствии с этим своим предпочтением, если оно окажется расходящимся с его другими установками. Тем не менее, в пограничных ситуациях опережающее представление о возможной реакции референтной группы может явиться той последней каплей, которая склонит одну из чаш колеблющихся весов сомнения.

Таким образом, как явствует из предшествующего раскрытия содержания взаимодействия органов внутренних дел с населением, мы понимаем его весьма широко. В рамках управления социальными системами (социальными процессами) им охватывается весь спектр взаимовлияний и взаимоотношений, связывающих органы внутренних дел с населением. Ключ к такому пониманию лежит в трудах классиков марксизма-ленинизма. «В том обстоятельстве, – пишет Ф. Энгельс, – что эти тела находятся во взаимной связи, уже заключено то, что они воздействуют друг на друга…»83. И в другой работе: «Когда мы подвергаем мысленному рассмотрению природу или историю человечества или нашу собственную духовную деятельность, то перед нами сперва возникает картина бесконечного сплетения связей и взаимодействий…»84. Именно на базе такого подхода и строится философское определение категории взаимодействия других норм, находящихся в тесной смысловой связи с понятием взаимодействия в военной тактике и управлении войсками85. Так, М. И. Еропкин раскрывает содержание обсуждаемого понятия следующим образом: «Взаимодействие складывается из: повседневной взаимной информации различных аппаратов и служб о складывающейся оперативной обстановке, ее изменениях, проводимых мероприятиях и т.п.; совместной разработки мероприятий, направленных на успешное решение конкретных задач; совместного осуществления этих мероприятий»86. Одно из самых развернутых определений взаимодействий применительно к отношениям между участниками уголовного судопроизводства дал Гуткин И. М.: «…под взаимодействием следователя и органов дознания в советском уголовном процессе следует понимать основанную на законе, согласованную по цели, месту, времени деятельность независимых друг от друга в административном отношении органов, которая выражается в наиболее целесообразном сочетании присущих этим органам средств и методов и направлена на предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений…»87. Интересный, если так можно выразиться, филолого-семантический подход к конструированию дефиниции взаимодействия применительно к управленческому анализу деятельности органов внутренних дел, демонстрирует В. М. Шванков. Для него характерно стремление освободить ее от излишних (факультативных, по его мнению) признаков. «Взаимодействие в органах внутренних дел, – пишет он, – это деловое сотрудничество на основе взаимопомощи частей и элементов системы органов внутренних дел в целях наиболее эффективного решения задач борьбы с преступностью и охраны общественного порядка»88.

При всех существенных и оттеночных различиях в приведенных и иных89 аналогичных дефинициях взаимодействия, различий, неизбежных не только вследствие расхождения в подходах, но и в силу разнообразия исходных позиций и исследовательских задач, в них есть одно общее: понимание взаимодействия как согласованного движения двух или большего числа субъектов к осознаваемой ими цели (целям).

В существенно ином, значительно более широком смысле употребление этого термина характерно для семейства праксеологических дисциплин, для ряда социологов, а также для исследователей, широко использующих инструмент формализации для познания изучаемых явлений.

Так, Я. Щепаньский понимает под взаимодействием систематическое, устойчивое выполнение действий, которые направлены на то, чтобы вызвать ответную реакцию со стороны партнера, при этом вызванная реакция в свою очередь порождает реакцию воздействующего90.

Для Т. Котарбинского «два субъекта взаимодействуют, если хотя бы один из них помогает или препятствует другому»91.

Прямо рассматривает конфликт как частный случай, а рефлексивные структуры как инварианты взаимодействия В. А. Лефевр92.

Весьма широко понимает взаимодействие и В. А. Патюлин, рассматривающий в рамках теории государства и права взаимоотношения государства и гражданина, личности и общества93.

Не все в приведенных дефинициях равноценно. Так, конструкция Я. Щепаньского, на наш взгляд, затрудняет отграничение взаимодействия от управления, а афоризм Т. Котарбинского не подчеркивает двусторонности процесса взаимодействия. Однако нам не хотелось бы абсолютизировать расхождения и уделять здесь слишком большое внимание полемике. Определение – инструмент познания, а всякий инструмент специализирован94. Не потому ли в наших социальных науках столь много дискуссий о терминах и дефинициях, что оппоненты анализируют и оценивают чужой гносеологический инструментарий с позиций своих, а не оппонента целей и направлений исследования.

В последующем в настоящей работе, если иное прямо не оговорено, термин взаимодействие употребляется в его широкой трактовке. Мы понимаем под взаимодействием органов внутренних дел с населением такое состояние связей между ними, которое характеризуется значимым для результатов функционирования воздействием, взаимовлиянием указанных субъектов друг на друга.

Из определения следуют два вывода:

1) явление взаимодействия с населением имманентно присуще функционированию органа внутренних дел; оно, в частности, имеет место и в случаях, когда его существование субъектами взаимодействия не осознается;

2) процесс взаимодействия оказывает на достижение целей взаимодействующих систем как положительное, так и отрицательное воздействие; отсюда необходимость в регулировании процесса взаимодействия со стороны органа внутренних дел.

Взаимодействие органов внутренних дел с населением, как и взаимодействие всякой открытой95 социальной системы со средой ее функционирования осуществляется по трем основным каналам:

а) обмен людьми;

б) взаимодействие поведений;

в) обмен информацией.

Система органов внутренних дел, комплектуясь, поглощает (ассимилирует)96 индивидов из населения, воздействует на них, в известном смысле перерабатывает, включает в свой состав в качестве новых компонентов. С другой стороны, отдельные сотрудники органов внутренних дел с течением времени перестают быть таковыми (уходят на пенсию или увольняются по иным причинам) и при последующем функционировании системы предстают уже в качестве компонентов населения – составной части среды функционирования. Таким образом, состояние населения (общественное мнение в отношении органов внутренних дел и т.д.) в определенной степени детерминируется ассимилированными средой бывшими компонентами системы «органы внутренних дел».

Функционирование органов внутренних дел как целеустремленной системы характеризуется также взаимодействием физических поведений: с одной стороны, осуществляемых системой для движения к поставленной цели, а с другой – поведенческих реакций различных компонентов среды. Направленность поведенческих реакций населения различна: они могут влиять на объект управляющих воздействий в том же направлении, что и управляющая система (органы внутренних дел), а могут и в противоположном, возможно разновариантное влияние на продуцирование и прохождение в сфере управляющих воздействий органов внутренних дел.

Наконец, третьим каналом, по которому осуществляется взаимодействие органов внутренних дел с населением, являются информационные процессы, процессы обмена информацией. С одной стороны, население представляет из себя обширное поле сбора осведомительной информации для органов внутренних дел, с другой – «урожайность» этого поля в значительной мере зависит от характера и интенсивности исходящей от органов внутренних дел управляющей информации. Этой последней детерминируются реакции среды и в двух других направлениях взаимодействия.

Органы внутренних дел – динамичная, саморегулирующаяся система. В определенных параметрах, не выходящих за пределы ограничений системы, они могут целенаправленно воздействовать на условия своего функционирования, влиять на компоненты среды, в частности, на ее «выходы» с целью улучшения условий борьбы с преступностью и охраны общественного порядка.

В ситуациях, когда реакции среды имеют дезорганизующий, возмущающий характер и начинают превышать допустимые пределы, воздействие на нее становится необходимым.

В то же время, когда целеустремленное воздействие на среду инициирует в ней процессы, способные оказать существенные управляющие воздействия на объект управления органов внутренних дел, воздействие на компоненты среды (на население, в частности) становится целесообразным, если ресурсные затраты для этого окажутся более эффективными, чем затраты сил и средств для оказания непосредственного воздействия на объект управления.

Таким образом, по инициативе и в результате действий органов внутренних дел взаимоотношениях их с населением могут перерасти из взаимодействия функционирующей системы со средой во взаимодействие управляющей системы с объектом управляющих воздействий.

В этом случае принципиальная схема приобретает следующий вид:

где ОП (промежуточный объект), тот компонент среды функционирования (населения), который избран для оказания инициирующих воздействий. (Пунктирными стрелками обозначены обратные связи, которые не указывались при составлении предыдущих схем.)

В отдельных случаях может оказаться целесообразным, чтобы орган внутренних дел вообще не оказывал непосредственных управляющих воздействий на объект, а преобразования в нем достигались путем инициации соответствующих управляющих воздействий промежуточного объекта. Тогда схема (5) приобретает следующий вид:

Итак, поскольку органы внутренних и отдельные их функционеры в процессе осуществления повседневной деятельности (и ради повышения ее эффективности) воздействуют на компоненты среды функционирования с целью их преобразования и перевода отрицательных факторов в положительные (в менее отрицательные, в нейтральные), то население как объект исследования предстает в этих ситуациях уже не как компонент среды функционирования, а как объект управляющих воздействий. Правоохранительный орган в этих случаях являет собой субъект управления, а импульсы, исходящие от населения, приобретают характер обратной связи.

Различие между средой функционирования и объектом управляющих воздействий проводятся в этом случае по признаку относимости воздействий к цели функционирования. Если осуществляемое продуцирование изменений или оказание управляющих воздействий на элементы, не входящие в управляющую систему, является целью функционирования, то мы имеем дело с объектом управляющих воздействий. Если же внесение изменений в состояние таких не входящих в систему элементов или вообще оказание воздействий на них явилось побочным, хотя и необходимым результатом целеустремленного воздействия на другие объекты, то имеет место взаимодействие со средой.

В случаях взаимодействия со средой управляющая система в целях достижения стоящих перед ней целей преобразует свои компоненты, вводит новые или устраняет имеющиеся, приспосабливает к данным условиям свой внешний обвод, в частности, набор и элементы характеристики «входов» системы. При оказании внешних управляющих воздействий на население параметры управляющей системы остаются неизменными (или изменяются незначительно), усилия направляются на преобразование объекта, в частности, на приспособление «выходов» объекта, стыковку их со «входами» управляющей системы.

Изменение «адреса» управляющих воздействий органа внутренних дел в связи с установленными ограничениями системы влечет за собой и изменение методов управления.

Для прояснения последующих рассуждений необходимо сделать одно небольшое отступление. В многоотраслевой литературе, использующей понятие «управление», не сложилось общепринятой его дефиниции. Расхождения, более или, чаще, менее существенные, сохраняются и внутри отраслей знания97. Это объясняется в значительной мере тем, что существующие определения и описания отражают, как правило, одну либо несколько существенных черт этого явления, что вполне понятно, ибо обусловлено тем подходом или теми задачами, которыми руководствовался каждый автор, и в принципе неизбежно и допустимо, если дефиниция используется в рамках определенного исследования и не универсализируется.

В настоящей работе под управлением понимается поведение управляющей системы, заключающееся в продуцировании и передаче объекту управляющих воздействий определенной информации с целью вызвать его целесообразное преобразование или, напротив, воспрепятствовать преобразованию нецелесообразному.

Приведенная дефиниция приемлема, видимо, в отношении управления во всех его трех сферах (А. И. Берг98). Социальное управление вычленяется из генеральной совокупности по ясно различаемому признаку – сфере функционирования. Следует, однако, определиться с соотношением социального и государственного управления. Государственное управление – это составная часть социального управления, вычлененная из генеральной совокупности по двум следующим сопряженным между собой признакам: а) в зависимости от субъекта, осуществляющего управляющие воздействия и б) от применяемых им методов внешних управляющих воздействий99. Понятие государственного управления в рамках традиционных правовых наук не совпадает с одноименным понятием в рамках управления социальными системами, это несовпадение порождено не только различием в методах исследования, но и несовпадением при совпадающем объекте – предмета исследования.

В целях терминологической определенности сделаем одну, может быть даже излишнюю, оговорку. Термин «управление», традиционно употребляющийся в науках государственного, административного, а ранее полицейского права в качестве синонима к термину «государственное управление»100 и термин «управление» в науках, тяготеющих к использованию в качестве инструментария тех или иных аспектов кибернетики, это слова – омонимы. Это слова, обозначающие различные и лежащие в разных плоскостях понятия, и устанавливать соотношение между ними, по-видимому излишне.

Теперь вновь вернемся к вопросу о влиянии ограничения системы «органы внутренних дел» на изменение характера внешних управляющих воздействий в зависимости от их объекта.

Специфическими для органов внутренних дел методами управления является: административно-правовая и оперативно-розыскная деятельность, уголовное судопроизводство101. Однако применение указанных методов допустимо лишь в отношении ограниченного класса объектов – в отношении таких видов проявившегося во вне поведения, которые являют собой нарушение идеальных моделей поведения, установленных нормами материального административного и уголовного права.

Указанное ограничение зиждется на известном указании Маркса102 и вводится по следующим причинам. Выполнение обширного круга функций-задач, возлагаемых на органы внутренних дел, может потребовать от них воздействия на сознание личности, (еще не совершившей проступка, допускающего и требующего применения правовых средств и методов (значительная часть профилактических ситуаций)103.

Указанное ограничение необходимо и при оказании управляющих воздействий на население при привлечении его к сотрудничеству с органами внутренних дел в борьбе с преступностью, охране социалистической собственности и общественного порядка.

Во всех подобных ситуациях управляющие воздействия должны осуществляться не специфическими для органов внутренних дел, а как правило, иными – общими методами, не являвшимися исключительной прерогативой того или иного государственного органа. В этой связи надлежит указать на то, что оказание управляющих воздействий органа внутренних дел на население, как правило, не связано с наличием у управляющей системы властных полномочий по отношению к личностям, чье поведение образует систему управляемую, тем более, не необходимой является их связь с реальным применением государственного принуждения. Поэтому неточными представляются суждения некоторых авторов о том, что непременным свойством такого элемента процесса управления, как управленческое решение является его директивность, общеобязательность104. Во-первых, признак директивности характеризует, по-видимому, не само решение, а форму его выражения. (Впрочем, в силу того, что каждое явление, управленческое решение, в том числе, являет неразрывное единство содержания и его формы, этот аргумент сам по себе еще недостаточен для возражений). Во-вторых, целый ряд управленческих решений имеет определенных адресатов, и уже поэтому их обязательность (их управляющий потенциал) не является общей. Если только не включать в свойство общеобязательности обязанность окружающих не препятствовать совершению управомоченными субъектами определенных действий105. Но такая конструкция, принятая в общей теории права, представляется десятилетия рекомендаций выявлять и устранять обстоятельства, способствовавшее совершению преступления, в рамках уголовного судопроизводства и, следовательно, уголовно-процессуальными средствами неработающей, попросту излишней для исследования закономерностей механизма управления. Наконец, в-третьих, существует большое число управленческих решений, форма существования которых не является правовой, властной. Более того, существует множество форм выражения управленческих решений, которым не только общеобязательность, но даже и индивидуальная – для адресата, для объекта управления – обязательность не свойственна.

К примеру, сообщение гражданам сведений о совершении преступления, побуждающих некоторых из них к сотрудничеству с правоохранительными органами в раскрытии этого преступления также является управляющим воздействием. Вообще, управленческая информация в сфере взаимодействия органов внутренних дел с населением, как правило, не предписывает совершения определенных действий а инициируя действие внутриличностных механизмов, побеждают граждан к принятию собственного решения о совершении этих действий. В этом плане вполне справедливо суждение Н. М. Кейзерова: «Управление в принципе возможно без доминирования властной воли, которая представляет его частный случай и не может универсализироваться»106.

Ход и результаты анализа, осуществленного в настоящем параграфе позволяют прийти к вполне определенному выводу о целесообразности и перспективности использования для исследования проблем взаимодействия органов внутренних дел с населением.

В плане процедурном, имеющем отношение к деятельности органов внутренних дел в целом, произошло выделение в качестве самостоятельного объекта исследования внешнего аспекта управления, что, в свою очередь, в силу внутренней логики объекта и отражающей ее логики познания акцентировало окружения системы и ее составной части – среды функционирования в детерминации деятельности и ее результатов.

В параграфе раскрыто содержание, в том числе и посредством дефиниции, понятия население как важнейшего социального компонента среды функционирования и понятия взаимодействия органов внутренних дел с населением. Первое определено как двуединство индивидов в различных сочетаниях и отчужденных от их индивидуальных носителей общественного и групповых мнений и общественного и групповых настроений, второе – как состояние связей между органами внутренних дел и населением, характеризующиеся значимым для результатов функционирования воздействием указанных субъектов друг на друга.

Из принятой управленческой концепции взаимодействия органов внутренних дел с населением надлежит выделить еще ряд содержательного плана моментов, которые в нижеследующем изложении скомпонованы так, чтобы максимально способствовать целевой характеристике исследования.

Феномен взаимодействия с населением свойственен каждой акции органов внутренних дел, всей их деятельности в целом. Таким образом, значимость взаимодействия с населением – прежде всего, в его распространенности, массовости, обыденности.

Влияние его проявлений на результаты деятельности органов внутренних дел, на достижение стоящих перед ними целей в конкретной жизненной ситуации может быть положительным, но может и отрицательным, способно быть существенно большим или весьма малым, но в какой-то мере оно имеет место всегда, в каждой ситуации.

Указанное взаимодействие осуществляется: в форме взаимоотношений управляющей системы либо со средой функционирования, либо с объектом внесших управляющие воздействия.

Переход из одной формы взаимодействия в другую осуществляется по инициативе органа внутренних дел и посредством переориентации приложения его управляющих воздействий, однако потребность в нем обуславливается объективно складывающимися свойствами ситуации.

Из того обстоятельства, что органы внутренних дел рассматриваются как система, функционирующая в определенной, обладающей познанными и непознанными свойствами среде, следует: внутренние связи между компонентами системы должны быть достаточно прочными, а ее внешний контур достаточно жестким, чтобы оградить систему от размывания средой, от ухода кадров, от непроизводительных утечек энергии и информации, от дезорганизации влияниями среды каналов связи и направлений управляющих воздействий.

С другой стороны, внешний обвод системы, ее периферические рецепторы («входы») должны быть достаточно пластичными, чтобы обеспечить получение из среды кадров, информации и энергии, чтобы сохранить возможность оказания воздействия на население посредством широкого набора методов (альтернатив).

Использование воздействия населения на объект управляющих воздействий органа внутренних дел способно не только экономить затраты собственных сил и средств, но и применять такие методы решения управленческих задач, применение которых без опосредствования усилий управляющей системы определенными компонентами населения невозможно.

Из того обстоятельства, что состояние взаимодействия органов внутренних дел с населением практически не бывает индифферентным по отношению к цели их функционирования, следует: мероприятия по упорядочению взаимодействия с населением, рассматриваемым уже как объект управляющих воздействий, является не факультативным, а необходимым, непременным элементом их деятельности. Если контакты с населением не оптимизируют правоохранительную деятельность, то – в силу отсутствия нейтральной позиции – они ее дезорганизуют. Если орган внутренних дел не затрачивает энергии на улучшение своих связей с населением, то это вовсе не означает, что он сберегает ее. В этом случае дополнительные, и подчас существенно большие, затраты сил и средств понадобятся для преодоления возмущающих влияний среды.

С другой стороны, в многочисленных ситуациях, в которых воздействие среды позитивно, экономия собственной энергии органов внутренних дел могла бы быть достигнута путем затраты части ее на инициацию гораздо больших ресурсных затрат тех или иных компонентов системы «населения», направленных на достижение целей, стоящих перед органами внутренних дел.