Банка пива и рекламный щит
«Живите вечно – мы строим на века!». Рекламный щит на аллее парка угрожающе нависал над нищим. Нищий был немолод и совершенно трезв. В тени щита он укрывался от лучей уже проснувшегося жаркого солнца, равнодушно глядя на редких утренних прохожих. Кепка брошена у ног, несколько монет брошено в кепку – можно мирно дремать в ожидании пока Судьба вычеркнет еще один скучный день из неудавшейся жизни. Стихи что ли написать? Да нет, какие стихи… Лет десять уже ничего не сочинял.
А какая все—таки тишина! Совсем рядом на открытой летней эстраде, толпятся сонные детишки в одинаковых костюмах зайцев, собранные на репетицию танцевального ансамбля. Да здоровенный бугай сидит на скамейке с банкой пива в руках. Отпивает мелкими глоточками и читает какой-то журнал. А что любитель почитать и не скажешь. Может, ждет кого? Ну точно! Девушку! Рыжая копна волос появившейся девушки возмущенно взметнулась вверх, а указательный палец уперся чуть ли не в переносицу бугая:
– Булкин! Я тебя сразу предупреждаю. Я пришла с тобой не говорить, я пришла с тобой выговориться! Да—да, выговориться! Ты мне уже вот где! – девушка провела рукой по горлу, отобрала банку пива и сделала большой жадный глоток. – Если у тебя очередная авантюра на уме – знай, я – против! Ты всем, Булкин, абсолютно всем приносишь одни неприятности!
Бугай Булкин нерешительно протянул руку, чтобы забрать пиво, но, наткнувшись на взгляд Рыжей, тут же ее отдернул:
– Лида…
– Помнишь, в восьмом классе ты уговорил меня позвонить в милицию и сообщить, что в школе заложена бомба? – заметив протянутую руку Булкина, девушка отпила еще глоток, хотела вернуть банку пива…
«А нам все равно!
А нам все равно!
Хоть боимся мы волка и сову!» —
голос Юрия Никулина, усиленный мощным динамиком, загремел на весь парк, а детишки на эстраде закружились в танце, вяло изображая испуганных зайцев. Нищий слегка поморщился и неприязненно посмотрел на нарушителей тишины. И музыка сразу же оборвалась.
– Это была случайность! Просто случайность! – громко заявил в наступившей тишине Булкин.
– Это не случайность, Булкин! – Рыжая Лида бросила взгляд на маленьких зайцев на эстраде и снова повернулась к собеседнику.– Помнишь, в одиннадцатом классе ты принес экзаменационные ответы по английскому? И уговорил меня продать их в параллельном классе? А потом оказалось, что это вовсе не ответы – ты взял и переписал пару статей из «Плейбоя»! Я сама по ним, между прочим, сдавала! Дура! До сих пор помню, как лицо нашей англичанки вытянулось!
«А нам все равно!
А нам все равно!
Хоть боимся мы волка и сову!»
Зайцы снова сонно задвигались по выцветшему полукругу деревянной эстрады, а Булкин и Лида принялись отчаянно жестикулировать, что-то доказывая друг другу. Но и на этот раз «недолго музыка играла».
– А как мы с тобой пытались продать партию воздушных шариков вместо… вместо… Новинка рынка! – передразнивая голос Булкина продолжала возмущаться Лида, – Презервативы с завязочками! Помнишь?
– Лида, ну при чем тут это?! – схватив журнал, Булкин попытался найти нужную страницу, чтобы поведать о новом гениальном плане.
– Так вот, Булкин! Ни за что! Ни при каких обстоятельствах! Ни единому твоему слову! Все! Прощай! – залпом допив пиво, но по-прежнему держа баночку в руке, Рыжая резко развернулась и направилась к выходу из парка.
– 10 тысяч баксов и поездка в Новую Зеландию! – отчаянно крикнул ей в спину Булкин.
Столь аппетитная сумма свое действие возымела: шаги девушки замедлились, а затем и вовсе остановились. Лида повертела в руках пустую банку, аккуратно поставила ее на асфальт и повернулась у Булкину.
– Что ты сказал?
«А нам все равно!
А нам все равно!
Хоть боимся мы волка и сову!»
Лида вернулась к скамейке, но садиться не стала, просто молча остановилась рядом, поджала уголки губ и в упор посмотрела на Булкина. Поднялся он. Размашисто жестикулируя, стал что-то доказывать девушке, листая журнал и показывая указательным пальцем куда-то в бок. Видимо, в сторону Новой Зеландии. Недоверчивая Лида язвительно задала несколько вопросов, но лицо ее постепенно теряло недоверчивый вид, становясь все более и более заинтересованным. Зайцы на сцене почти проснулись, их руководитель – сухонькая дама в очках и спортивном костюме даже пару раз похлопала в ладоши, но тут музыка снова оборвалась.
– С тобой даже музыка рядом не играет! – это был последний аргумент Лиды.
Булкин улыбнулся, развел руками:
– Ну, Лида! Ну что за глупости! Ну, причем тут я?! Это верное дело! Я же тебе говорю: какой-то ихний Фонд объявил в нашем журнале конкурс на лучший репортаж о зоопарке родного города. Всего-то нужна статья и фотки. Мы ничем не рискуем. Понимаешь, ничем!! Никуда никаких денег вкладывать не нужно. Приз десять тысяч баксов и контракт на серию репортажей о природе Новой Зеландии. Не, ну ты ж не была в Новой Зеландии, нет?
– Я и в старой не была! – огрызнулась девушка. – И в Зеландии среднего возраста тоже не была. Я вообще дальше конечной метро никуда не езжу… Ну хорошо, сходим мы с тобой в зоопарк, сфотаем пару зверюшек на мыльницу, ты напишешь статью с парой ошибок в каждом предложении, но почему ты уверен, что нам приз дадут?!!
– Во—от! В этом-то весь и вопрос! – Булкин принял эффектную позу и поднял вверх указательный палец. – Делом должны заниматься профессионалы! Поэтому ты сейчас идешь на деловую встречу с акулой, – тут Булкин сделал паузу, достойную Демосфена, ну помните тот чудак, что камни жевал, чтобы оратором стать, – пера, а я с очень хорошим фотографом! Потом они высылают нам по мылу свои..эээ… материалы… а мы отсылаем их на конкурс под нашими именами.
Все же Лида еще сомневалась:
– А авторы?!
«А нам все равно!
А нам все равно!
Хоть боимся мы волка и сову!»
Пару заснувших зайцев пришлось расталкивать их товарищам, а руководитеь даже задумалась: не сделать ли это элементом танца, но затем наступила на выплюнутую кем-то жвачку, и все мысли о творчестве вылетели у нее из головы. Лида и Булкин еще немного поспорили. Затем девушка снова поджала губы, взяла у Булкина какое-то удостоверение, погрозила ему на всякий случай пальцем и, развернувшись, торопливо ушла. Булкин небрежно вырвал из журнала нужную страницу, аккуратно сложил и сунул в нагрудный карман. Затем некоторое время понаблюдал за зайцами, взглянул на часы и тоже двинулся к выходу. А музыка за его спиной тут же смолкла, даря утреннему парку несколько минут тишины. Баночка из-под пива, аккуратно поставленная Лидой на тротуар, оказалась на пути Булкина, и тот от избытка чувств радостно послал ее пинком… прямо в лоб нищему. Нищий ойкнул, удивленно посмотрел на Булкина и, морщась от боли, стал осторожно ощупывать ушибленное место. Булкин коротко хохотнул, затем состроил сочувственную физиономию и, подойдя, бросил в кепку несколько монет:
– Извини, браток! Это тебе на удачу! Раз я сказал, тебе обязательно сегодня повезет!
Повернулся и, сделав с десяток шагов, уже на самом выходе из парка, криво усмехнулся:
– Неприятности я приношу… Чушь!
Исчез, словно растаял, в воротах парка и уже не увидел, как рекламный щит «Живите вечно. Мы строим на века» неожиданно накренился. Деревянные костыли, на которых он стоял, треснули, и щит шумно рухнул, придавив своей тяжестью нищего. Кепка подпрыгнула, из нее вылетела одна из монет, поданных Булкиным, нелепо подпрыгнула в воздухе и покатилась ….