Вы здесь

Соблазнительная цветочница. Глава 2 (Линн Грэхем, 2010)

Глава 2

Лениво скользнув по ней взглядом, Алехандро медленно проговорил: – У нас есть еще кое-какие нерешенные дела.

Джемайму бросило в жар, словно он направил на нее огнемет. Она понимала, что выглядит далеко не самым лучшим образом – с разлетающимися в разные стороны волосами, без макияжа, не говоря уж о вытертых джинсах, флисовом жакете и старых ботинках на толстой подошве. Странное чувство. Ведь она действительно не хотела того, что между ними когда-то было. Она всем сердцем отвергала этот холодный оценивающий взгляд и деловой тон. Значит, это всего лишь первая неосознанная реакция.

Джемайма прислонилась к дверному косяку и подняла голову. Светлые кудри мягкими волнами рассыпались по ее плечам.

В то же мгновение его черты заострились, глаза сузились. Джемайма знала, что он принял ее вызов, как если бы она прокричала его в мегафон. И вдруг у нее пропал весь кураж. Ее соски напряглись, внизу живота появилась томительная тяжесть. Ее поразило, что мужчина, которого она ненавидела, до сих пор может оказывать на нее такое действие.

– Как всегда, готова к соблазнению, – хрипло проговорил Алехандро. Звук его голоса волной прошел по ее телу. – Я что, действительно выгляжу таким отчаявшимся?

Холод его слов мог бы поразить ее словно острый нож, если бы, опустив взгляд, она не заметила на его брюках необычную выпуклость, нарушавшую их безупречный покрой. Ее щеки вспыхнули – одновременно она была и унижена, и польщена.

– Что ты здесь делаешь? – повторила она.

– Я хочу получить развод. Мне нужен твой адрес, чтобы начать дело. Или тебя это вообще не волнует? Твое исчезновение говорит само за себя. Говорит о твоем эгоизме и незрелости.

Ей захотелось поднять одну из ваз и обрушить ему на голову.

– К этому ты меня вынудил, – бросила она зло.

– Правда? – протянул он, делая шаг вперед и упираясь руками в прилавок.

– Ты все равно не хотел меня слушать. Мы достигли мертвой точки. Я больше ничего не могла сделать.

– Я говорил тебе, что мы могли бы попробовать с этим справиться, – напомнил Алехандро в своем раздражающе поучительном тоне.

– За все время нашего брака ты не сделал для меня ни-че-го. Да и как бы ты смог, если даже не разговаривал со мной? Когда я сказала тебе, что мне плохо, сделал ли ты хоть что-нибудь? – Ее глаза блестели от боли. Она помнила, какой лавиной подарков завалил он ее тогда – вместо того чтобы предложить ей свое время и внимание.

Над дверью звякнул колокольчик. Это была Сэнди. Темноволосая, аккуратно одетая женщина с тревогой посмотрела на свою хозяйку. Встретившая ее тишина была настолько плотной, что казалось, ее можно резать ножом.

– Я опоздала? Вы хотели, чтобы я пришла пораньше?

– Нет, нет, – поспешила успокоить ее Джемайма. – Просто мне нужно вернуться домой, так что вы пока побудете здесь за хозяйку.

Не взглянув на Алехандро, Джемайма вышла во двор, чтобы забрать Альфи. Взяв сына на руки, она вернулась обратно:

– Я живу неподалеку. В сорок втором доме.

Опять звякнул колокольчик. На этот раз в дверях появился широкоплечий юноша с короткой стрижкой и маленьким чемоданчиком.

– Свежие, только из печки! – радостно объявил он. – С вишнями! Как раз к одиннадцати часам.

– О, Чарли… я и забыла, что ты придешь. – Джемайма договорилась с ним еще на прошлой неделе во время репетиции хора. – Послушай, я тут должна ненадолго уйти… но я могу показать тебе эту розетку.

Устроив Альфи у себя на бедре, Джемайма нырнула под стойку, где находилась испорченная розетка. Чарли задержал взгляд на ее тонком профиле.

– Может, лучше я приду завтра, когда ты будешь здесь? – спросил он.

– Да нет, все нормально. Сегодня меня тоже устроит, – ответила Джемайма и повернулась к двери, где ее ждал Алехандро, уставив тяжелый взгляд на электрика, даже не пытавшегося скрыть своего разочарования. – В случае чего обращайся к Сэнди.

Она вышла из магазина, чувствуя себя оскорбленной. Если Алехандро хоть раз и взглянул на Альфи, то вряд ли потратил на это больше пары секунд.

– Увидимся возле дома, – бросила она ему, опуская Альфи на землю и беря его за руку. Малыш был уже слишком тяжел, чтобы всю дорогу нести его.

– Я подвезу вас, – предложил Алехандро.

– Спасибо, не надо, – отказалась Джемайма.

Обычно они возвращались домой на пикапе, но когда магазин открыт, пикап был нужен, чтобы развозить заказы.


Они прошли уже половину пути, когда рядом с ними притормозила черная машина. Темноволосый мужчина махнул им рукой:

– Идете домой? Залезайте, я вас подброшу.

– Спасибо, Джереми, но мы уже почти пришли. – Джемайма одарила его сияющей улыбкой, хотя ее мысли были далеко не радужными. Они все время возвращались к Алехандро.

Ему нужен развод? Может, он встретил кого-то еще? Пышногрудую красотку с деньгами и с родословной, как у породистого бульдога? Более подходящую для него, чем она? Интересно, сколько у него было женщин после ее ухода? Нет, она не хотела, чтобы Алехандро вернулся к ней. Определенно нет. Но и не хотела, чтобы у него были другие женщины. Да-да, собака на сене! Впрочем, глупо надеяться, что он сохранял ей верность – с его-то не утомимым либидо. По крайней мере, каким оно было, пока он не обратил внимание на ее расширившуюся талию и стало очевидно, что он находит тело беременной жены не более привлекательным, чем грязную лужу. Так почему же ее должно волновать, был ли у него кто-нибудь?

Джереми распахнул пассажирскую дверцу.

– Залезайте, – скомандовал он. – А то промокнете до нитки.

Только сейчас Джемайма заметила, что начался дождь. Подхватив Альфи, она устроилась на сиденье. Джереми остановил машину сразу за блестящим от дождя спортивным автомобилем. Он с завистью присвистнул:

– Кому, черт возьми, принадлежит эта «игрушка»?

– Одному моему знакомому, – хмыкнула Джемайма. – Спасибо, что подвез, Джереми.

Она уже направилась к дому, когда Джереми, обойдя вокруг капота, остановил ее, взяв за руку.

– Поужинаем вместе сегодня? – предложил он, с надеждой глядя на нее своими большими серыми глазами. – Никаких обязательств. Просто пара друзей, которые решили вместе поужинать.

Джемайма отступила назад, зная, что всего лишь в нескольких шагах от них Алехандро ждет, что она ответит.

– Извини, но я не могу, – покраснев, сказала она.

– Я все равно не отступлюсь, – предупредил Джереми.

Джемайма едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. У нее было время убедиться, что Джереми – агент по недвижимости, разведенный, чуть больше тридцати, – обладал кожей носорога, совершенно не воспринимая намеков. Начиная с того дня, когда Джемайма подписала арендный договор на коттедж, он приглашал ее с ним поужинать по крайней мере раз двадцать.

Чувствуя на своем затылке ледяной взгляд Алехандро, Джемайма торопливо сунула ключ в замочную скважину.

– А почему ты просто не сказала ему, что замужем?

– Он и так знает. Это все знают. – Толкнув дверь, она показала ему палец с обручальным кольцом. – Но он также знает, что мы не живем вместе.

– Ну, это не официально, – возразил Алехандро. – Хотя я удивлен, что ты до сих пор носишь обручальное кольцо.

Джемайма только пожала плечами и не ответила. Сняв с Альфи курточку, она повесила ее рядом со своим жакетом.

Альфи потянул ее за рукав:

– Сок.

– Пожалуйста, – напомнила ему Джемайма.

– Позалуста, – послушно повторил Альфи.

– Ты будешь кофе? – спросила она Алехандро.

Он стоял напротив окна, закрывая широкими плечами изрядную его часть.

Si[2], – кивнул Алехандро.

– Позалуста, – подсказал ему Альфи. – Скажи – позалуста.

Gracias[3], – повторил Алехандро, упрямо не удостаивая малыша взглядом.

И снова Джемайму задело это полное отсутствие интереса к ее сыну. Она ожидала, что Алехандро будет поражен существованием Альфи или ему будет любопытно…

– Неужели ты не собираешься ничего спросить о нем? – Она опустила взгляд на кудрявую головку сына.

Устроившись рядом с ней на полу, малыш вынимал из коробки свои любимые машинки, выстраивая их в ровный ряд.

Альфи любил держать свои вещи в порядке – все на своих местах. Джемайма вспомнила безупречно аккуратный стол Алехандро в его кабинете и подумала, есть ли между ними еще какое-то сходство?

– Когда наш семейный юрист начнет работать с местным адвокатом, они зададут тебе все вопросы, – сухо произнес Алехандро.

Джемайма с вызовом подняла подбородок:

– Значит, ты уже решил, что он не твой сын?

Над черными глазами взметнулись густые ресницы, рот искривился в усмешке.

– А как он может быть моим?

В ней вспыхнул гнев. Ей захотелось броситься на него с кулаками и надавать пинков и затрещин. Одним словом, привести его в состояние, когда он готов будет выслушать ее. Но если Алехандро и раньше не слушал и не доверял ей, этого все равно уже не случится.

У Джемаймы было чувство, что она стучится головой в глухую стену. Этот мужчина верит, что у нее был роман с его братом!

Пока она ждала, когда закипит чайник, ей пришло в голову неожиданное решение. Она взяла телефон, позвонила Флоре и спросила, не могла бы она часок посидеть с Альфи.

– Приехал Алехандро, – объяснила она.

– Через пять минут я буду у тебя, – пообещала Флора.

Джемайма поставила перед Алехандро чашку горячего кофе. Она знала, что ей предстоит.

Флора приехала ровно через пять минут, заполнив неловкую тишину своим бодрым щебетанием, пока Джемайма застегивала на Альфи курточку.

– Алехандро… Флора, – представила их друг другу Джемайма.

– Я много слышала о вас, – объявила Флора. – Но ничего хорошего.

Алехандро наградил Джемайму презрительным взглядом, и та покраснела, жалея, что рассказала о своей жизни подруге.

Воцарившаяся после ее ухода тишина угнетала Джемайму. Она расправила плечи, ее глаза потемнели.

– Я не хочу повторять это снова, но ты не оставил мне другого выбора. Так вот. Я не спала с твоим братом!

Он смерил ее презрительным взглядом:

– У него, по крайней мере, хватило смелости не отрицать этого.

– Вот как! – перебила его Джемайма. – Значит, раз Марко этого не отрицал, ты сразу решил, что лгу я!

– Мой брат никогда меня не обманывал. В отличие от тебя.

Пальцы Джемаймы сжались в кулаки.

– Я тебе лгала?!

– Ты умудрилась истратить сотни тысяч, хотя я никогда не видел у тебя дорогих обновок. Когда я попросил тебя дать объяснение, ты так и не смогла сказать мне ничего вразумительного.

Джемайма побледнела. Это обвинение она не могла опровергнуть. Да, через ее руки прошли огромные деньги, только потратила она их не на себя. Ей нечего было представить в свое оправдание, когда она оказалась неспособной заплатить по счетам в последние недели их брака. И все из-за одной, казалось, безобидной и в какой-то мере даже оправданной маленькой лжи в самом начале их знакомства.

– Ты отдала эти деньги Марко? – спросил ее Алехандро. – Он часто тратил больше, чем мог себе позволить. Может, это он решил сделать у тебя «маленький» заем?

На мгновение ей захотелось снова солгать, чтобы защитить себя. Она была зла на Марко за то, что он втоптал ее в грязь, отказавшись опровергнуть брошенное ему обвинение. Но в то же время у Джемаймы сохранились к нему и остатки доброго чувства. Она решила сказать правду.

– Нет, Марко никогда не просил у меня денег.

Сузив глаза, Алехандро метнул на нее такой взгляд, который, казалось, мог разрезать ее пополам:

– Я так понимаю, ты до сих пор поддерживаешь с ним связь?

Ее брови удивленно поднялись.

– Нет. Я не видела его с тех пор, как уехала из Испании.

Он хмыкнул:

– Как странно. Вы были так близки…

Не в первый раз ее искушало желание рассказать ему все. К несчастью, последствия могли быть очень печальными. К тому же она поклялась Марко не выдавать его. «В любом случае, – напомнила себе Джемайма, – то, что наш брак с Алехандро распался, была не только его вина».

– Эти два года Марко работал в нашей нью-йоркской галерее. Что, у тебя действительно не было с ним никаких контактов? – продолжал настаивать Алехандро, его акцент слышался все более явственно. – В конце концов, разве он не должен поддерживать своего ребенка?

– Альфи не его ребенок, черт возьми!

– Совсем не обязательно ругаться. – Его голос стал слаще меда.

С тех пор как она покинула Испанию, измученная грузом тайн, прошло два года. За это время ее силы восстановились.

– Альфи не сын Марко! – твердо повторила она.

– Ребенок – далеко не главная часть наших проблем, – махнув рукой, заметил Алехандро.

– Что это значит? – Ее поразило, с какой легкостью он мог отбросить существование Альфи.

Алехандро криво усмехнулся:

– Ты удивительно мало знаешь о мужчинах, mia dulzura[4]. Меня куда больше интересует, чем ты занималась в постели с моим братом и зачем тебе это было нужно.

Одной фразой, отбросив вуаль цивилизованности, он столкнул ее с его претензиями. На мгновение она потеряла дар речи. Впрочем, ей никогда не удавалось ни предвидеть настроение Алехандро, ни просчитать его действия. Она никогда не могла понять, что и почему могло заставить вспыхнуть бурный темперамент ее мужа.

– Ты спала с ним в нашей постели? – Его кулаки сжались так, что побелели костяшки пальцев.

Она отступила назад, и ее спина коснулась дверцы кухонного шкафа. В таком положении ей совсем не хотелось начинать очередной круг страстных отрицаний, которые он и так уже слышал два года назад.

– Алехандро… – начала она как можно мягче.

Он откинул назад голову, его скулы напряглись.

Она бы не удивилась, если бы в воздухе рассыпался фейерверк сверкающих искр. Джемайма вспомнила дрожь предвкушения, охватывавшую ее, когда Алехандро приходил домой. Лишь взглянув на него, она уже знала, что потом будет в спальне. Он мог унести ее в мир такого изумительного физического наслаждения, что хотя бы на время она забывала и об одиночестве, и о своей несчастной жизни…

– Мое желание узнать эти детали кажется тебе слишком низменным? А тебе когда-нибудь приходило в голову, чем это было для меня – представлять свою жену в объятиях собственного брата?

– Нет, – честно призналась она.

Она не спала с Марко, поэтому никогда не думала, что мог чувствовать Алехандро. Он был взбешен? Разочарован?

– И действительно, зачем? – горько усмехнулся Алехандро. – Марко был просто жертвой твоего тщеславия и скуки, орудием низкого способа отомстить мне и моей семье…

– Какая чушь!

– Тогда почему ты ему это позволила? Думаешь, у меня нет воображения? Думаешь, мне было приятно представлять тебя с ним в постели? Слышать твои стоны, когда он ласкал тебя?

– Прекрати! – взмолилась Джемайма. – Прекрати сейчас же!

– Что? Правда глаза колет? Ты с легкостью вступила на путь неверности, лживая шлюха! И не надо смотреть на меня своими круглыми глазами. Хватит изображать из себя невинную девочку – я знаю, кто ты на самом деле.

За его словами стояла неприкрытая угроза. Джемайма подошла к окну. Она была поражена. До этого момента ей не приходило в голову, что ее воображаемая неверность могла так подействовать на него. Два года назад, когда Алехандро обвинил ее в связи с Марко, он был холоден и собран – держал себя так, словно она ему абсолютно безразлична. Джемайма думала, что Алехандро уже не чувствует к ней ничего и только рад предлогу закончить их неудачный союз. Только сейчас ей стало ясно, какой она была наивной, приняв за правду это шоу.

– Я не шлюха, и у меня не было романа с твоим братом! – твердо сказала она, поворачиваясь, чтобы посмотреть ему в лицо. – И ты должен знать, что мой сын Альфи – и твой сын тоже!

– Это что, шутка? – спросил он ошеломленно. – Я прекрасно знаю, у тебя был выкидыш!

– Мы думали, что это был выкидыш. Но когда я пришла к врачу здесь, в Англии, оказалось, я все еще беременна. Он высказал предположение, что, возможно, у меня была двойня и одного ребенка я потеряла или же кровотечение было просто угрозой выкидыша, а не сам выкидыш. Как бы то ни было, – сцепив руки, Джемайма старалась не обращать внимания на его недоверчивый взгляд, – через пять месяцев у меня родился Альфи!

Алехандро выдохнул сквозь зубы:

– Это невозможно!

Джемайма подошла к шкафу, выдвинула один из ящиков и, просмотрев документы, нашла свидетельство о рождении сына. Она не верила, что это поможет, но что ей оставалось делать? Ее ребенок был сыном Алехандро, и это было то, что она не могла ни солгать, ни поставить под сомнение. Она протянула свидетельство Алехандро.

Он выхватил из ее пальцев листок.

– Чушь какая-то, – буркнул он. – Это лишь доказывает, что ты была беременна, когда уехала из Испании. Но вовсе не значит, что Альфи мой ребенок.

Она резко откинула назад голову и посмотрела ему в глаза:

– Я знаю, тебя не слишком устраивают эти новости. Да и мне не очень-то хотелось их сообщать. Слишком много воды утекло с тех пор. Теперь у каждого своя жизнь. Но я обязана была это сказать. Придет день, и Альфи спросит о тебе.

В Алехандро начал закипать гнев.

– Если то, что ты мне сейчас сказала, правда, если этот маленький мальчик действительно мой сын, то просто преступно было оставить меня в неведении!

– Когда я уезжала, я не знала, что беременна!

– Два года – большой срок. Ты даже и не пыталась сообщать, что я стал отцом, – хрипло бросил он. – В общем, так. Я настаиваю на проведении генетической экспертизы, а потом будем решать, что делать дальше.

Губы Джемаймы сжались. Однажды Алехандро уже оскорбил ее, заявив, что она неверная жена. Теперь у него возникли сомнения в отцовстве.

– Делай что хочешь, – бросила она. – Я знаю, кто отец Альфи, и в этом не может быть сомнений.

– С экспертизой я все устрою. – Он перешел на деловой тон: – А когда результаты станут известны, мы снова встретимся.

– А я в это время свяжусь с адвокатом и начну бракоразводный процесс, – заявила Джемайма, давая ему понять, что он тут не единственный, кто может принимать решения.

Алехандро нахмурился:

– Было бы глупо начинать что-либо, прежде чем будут готовы результаты теста.

– У меня другое мнение. Мне нужно было потребовать развода еще тогда, когда я ушла от тебя.

– И почему же ты не потребовала? – холодно проговорил он.

Бросив на него гневный взгляд, Джемайма подошла к двери и распахнула ее. Ее просто трясло от злости. Она уже забыла, как мог завести ее Алехандро с этой его манерой всегда поступать по-своему. Получать все, что он хочет, не считаясь с мнением других.

– Я буду на связи, – бросил он на пороге.

– В следующий раз я ожидаю хотя бы звонка. – Она протянула ему визитку. – Позвони, и мы договоримся о встрече.

Захлопнув за ним дверь, Джемайма подошла к окну. Кусая губы, она смотрела, как он садится в свою машину.

Ничего не изменилось, с горечью думала она. Стоило ей оказаться рядом с ним, как тут же ожили все ее сомнения, ее неуверенность и сожаления – все то, что, казалось, она уже давно оставила позади…