ГЛАВА 4
Вокруг темнота. «Я умер? – было первой моей мыслью. Я не чувствовал не рук, не ног, не слышал собственного дыхания. Потом я услышал стук, который был частью меня… стук моего сердца. – Значит я всё ещё живой. Но что случилось? Ни черта не помню. Так… Я познакомился с Конаном и Люсиеной. Потом эти испытания… Кронгер… Одолел ли я его?» – Потихоньку память возвращалась.
Открыв глаза, я понял, что лежу дома на своей кровати. Видел я всё ещё смутно, порой, даже раздвоено. Рядом со мной возилась девушка в белом халате. Может родители наняли мне собственного врача? Или это моя мама? Девушка в белом сняла повязку с моего лба, и положила новую, прохладную.
– Спасибо, – хрипло произнёс я, казалось, горло горит. – Воды.
Девушка вздрогнула, видимо от неожиданности, и принесла воды. Надо сказать, вода была чудесной, такой вкуснотищи я ещё не пил. Горло сразу же перестало гореть. Я ободрился, помутнение в глазах практически прошло.
– Как тебя зовут? – спросил я.
Вместо ответа девушка испарилась. Нет, я серьёзно говорю, она исчезла, оставив после себя лишь пустоту. Я просидел в непонятном состоянии минут десять-пятнадцать. В голове то и дело всплывал вопрос: «Кто эта незнакомка?»
Наконец поняв, что ответа мне сейчас не найти, я поднялся на ноги. Комната была явно убрана не мамой. Так как моя мама при уборке нарочно путает местоположение многих моих вещей, для того, что в следующий раз я убирался сам. А сейчас все вещи были на своих местах. Видимо та девушка постаралась. Я жутко проголодался и поспешил на запах свежей выпечки. На компьютерном столе лежали три свежих круассана, стакан сока и конверт. Не теряя времени зря, я одной рукой схватил всё ещё тёплый круассан, а другой открыл конверт и принялся читать.
«Дорогой Лукас, если ты читаешь это письмо, значит, ты уже почти поправился. Твои раны были очень серьёзными, поэтому некоторое время ты провёл в капсуле времени. Побочным эффектом от этого будет повышенный аппетит и лёгкая амнезия, всё это пройдёт в ближайшее время. По поводу всего остального расскажу при встречи. Как только окончательно поправишься, приходи в убежище. Мы все ждёт твоего возвращения! Спасибо, что спас мне жизнь!
Навеки твой друг, Конан Маршалл»
Капсула времени… Интересно, что это такое? Обязательно узнаю, но не сейчас. Покончив с чтением, я решил сегодня же направиться в это убежище. Голова всё ещё ныла, но с каждым съеденным мною круассаном, боль утихала. Доев, я собрался и вышел из квартиры. Маму с папой я не застал, видимо, они уже на работе. На улице было просто сказочно, солнечный свет приятно грел мои щеки. В воздухе витал запах недавно прошедшего дождя. Обожаю этот запах, он напоминает мне детство – пору, когда я беззаботно гулял босиком по лужам. Каждый раз, вспоминая его, я невольно начинаю улыбаться. «У меня было чудесное детство», – подумал я.
Наконец-то добравшись, до того самого магазина «Strickes», я обнаружил табличку, которая гласила, что он закрыт. Не теряя не минуты, я собрался с духом и постучал.
Дверь открылась практически мгновенно. Передо мной стоял блондинистый, голубоглазый парнишка лет шестнадцати, в чёрных военных ботинках. На нём была красная клетчатая рубашка и тёмные джинсы. Он весело протянул мне руку и произнёс:
– Добро пожаловать! Мы тебя заждались, – он так быстро говорил, что я едва успевал его слушать. – Меня зовут Тод Дженкинс, зови меня просто Тод. Я много слышал о тебе, ты и правда, одолел самого Кронгера? Используя при этом, свою внутреннюю энергию – просто класс!
Он выжидающе смотрел на меня. Ну а что я мог ему ответить? Я понятия не имел, о чём он говорит… Какая ещё внутренняя энергия?
– Очень приятно, Тод, – сказал я, а потом добавил. – Я просто пытался помочь Конану, а как это получилось, если честно и сам не знаю.
На пороге появилась Люсиена. На этот раз на ней было лёгкое, воздушное малиновое платье. Лучи солнце ниспадали на её светлые волосы, придавая им золотистую окраску.
– Тод, не задерживай его возле порога! – сказала она, потом перевела на меня взгляд. – Привет, рада тебя видеть. Проходи, все уже заждались.
– Привет, выглядишь потрясно! – сказал я.
Она улыбнулась, но пропустила мой комплимент мимо ушей.
– А кто-то видимо запал на Люсиену, – с усмешкой констатировал Тод.
Ещё чего не хватало, теперь он думает, что я влюбился в неё.
– Пойдёмте в гостиную, – проговорила Люсиена, и я последовал за ней.
Гостиная представляла собой громадное овальное помещение, стены которого были украшены непонятными мне гравюрами. Окон в ней не было, но, несмотря на это, свет, казалось, исходил отовсюду. Я заметил расщелины в стене напротив меня. Видимо там потайная комната. Я как раз собирался спросить об этом Люсиену, но меня окликнул уже знакомый мне голос.
– С возвращением! – проговорил Конан.
Я вздрогнул, он взялся будто бы из ниоткуда. Осмотревшись повнимательнее, я понял, что многого не углядел. Прямо посередине гостиной красовался широкий круглый стол из красного дерева. Рядом с ним лениво стояли девять стульев, три из которых были заняты о чём-то спорящими друг с другом ребятами. По обе стороны от стола располагались четыре дивана, два кресла, бильярд, настольный теннис и домашний кинотеатр.
– Здорово тут у вас.
Из-за спины Конана показалась девчонка на вид ровесница Люсиены.
– Лукас, это Брук Джарвис, – представил мне её Конан.
– Лукас Питерсон, к вашим услугам! – произнёс я, и сделал лёгкий поклон.
Она звонко рассмеялась, её смех был настолько чистым и искренним, что мне невольно захотелось, рассмешить её снова. Тем временем, Брук, подыгрывая мне, подошла поближе и протянула руку. Я, ничуть не смутившись, наклонился и поцеловал её. Тут и Конан захохотал.
Люсиена, стоявшая справа, легонько толкнула меня локтем в бок и со смехом произнесла:
– Тоже мне джентльмен.
Я мимолетно взглянул на неё, но не ответил и сосредоточил внимание на Брук.
Она была одета в белую футболку, поверх которой сидели джинсовые шорты с портянками. На её стройных ножках красовались белые кеды, которые, казалось, были сделаны именно для неё. Тонкие и в тоже время очень выразительные черты лица, придавали ей некую грациозность. В дополнении каштановые волосы практически идеально сочетались с её карамельного цвета глазами.
Мы продолжали смотреть друг на друга. Наконец я предложил:
– Может, представите меня остальным?
– Конечно! – спохватился Конан.
Мы направились прямиком к столу. Брук поравнялась со мной и произнесла:
– Должна предупредить, они порой немного странные.
– Не думаю, что они страннее меня!
Брук издала смешок, который будто говорил: «Ну-ну, посмотрим…». Когда мы подошли поближе к столу я стал свидетелем забавнейшего спора.
– Уж поверь мне, девушкам больше нравятся парни в футболках, а не в рубашках! – почти прокричал переодевшийся Тод.
Я догадался, что это его брат близнец, потому что увидел настоящего Тода, болтающего с кем-то по телефону.
– Мучачо, успокойся, а то сердце ещё не выдержит… – не договорил брюнет в кожаной куртке, которому на вид было лет восемнадцать.
– Давай спросим у Люси, она то в этом лучше разбирается, – закончил брат Тода с довольно ухмылкой.
– Пусть будет по-твоему. Люсиена, разреши наш спор!
Люсиена немного покраснела.
– Сейчас будет самое интересное, – прошептала мне на ухо Брук, да так, что по телу пробежали мурашки.
– Сколько тебе раз говорить, никогда не называй меня Люси! – возмутилась Люсиена, потом повернулась к брюнету и переменилась в лице. – Джерри, это так глупо. Ты уже взрослый парень, а споришь по таким мелочам. Для девушек внешний вид парней – это как обложка от книги. Самое главное с первого взгляда не разглядишь! Поэтому одевай всё, что душе угодно, но при этом оставайся настоящим. Будь самим собой – вот рецепт успеха у женщин!
Меня впечатлили её слова. Повисла тишина. Наконец я не выдержал и решил разрядить обстановку.
– Так тебя и правда, зовут Мучачо?
Раздался громкий смех, тот, кому я адресовал этот вопрос, едва ли не свалился со стула. Я прекрасно понимал, что означает это слово, но порой лучше не раскрывать всех своих карт.
– Ты должно быть Лукас… Меня зовут… – произнёс он и снова рассмеялся.
– Хор. Его зовут Хор, он как ты уже заметил брат Тода, – сказал Конан.
– А это, Джерри Нэш, – сказала Брук, показывая на брюнета.
– Премного наслышан о тебе, Лукас! – произнёс Джерри. – Как тебе первая битва?
– Не хотелось бы повторять… У этого великана отвратительное чувство юмора! – ответил я.
– Уж поверь мне, вряд ли есть что-то сложнее битвы с Кронгером. Десять лет назад наши отцы пытались его остановить… Мы думали, он побежден, но нет, цел да не вредим! Спасибо, что расправился с ним раз и навсегда, – сердечно поблагодарил он.
Я кивнул и в поисках пояснения уставился сначала на Брук, а потом на Люсиену. Взгляд обоих дал понять «не сейчас».
– Кстати, мучачо в переводе с испанского означает… – начал Хор.
– Парень. В переводе с испанского это слово означает парень, – закончил я.
Все кроме Конана уставились на меня. Хор и вовсе раскрыл рот от удивления.
– Я знал! Я знал, что он умён!
– Ерунда, мучачо!
– Моя школа! – с улыбкой произнёс Джерри.
– Вижу, мальчики, вы уже подружились, но предлагаю всем нам сесть за стол, – произнесла Люсиена.
– Это ещё зачем? – поинтересовался только что закончивший разговор Тод.
– У Лукаса накопилось немало вопросов. Я ведь права?
– Ещё бы! – ответил я, и мы сели за стол.
Стулья были на удивления удобными, невысокие с чрезвычайно мягкими спинками. Когда я пробежался взглядом по все присутствующим, то заметил ещё одного неизвестного мне человека. С собранными сзади в хвостик светлыми волосами и могучими усами – он с неподдельным интересом рассматривал меня, при этом, хрустя яблоком. Я вопросительно уставился на Конана, мысленно спрашивая: «А это ещё кто?»
– Конан, если я не виждь, это ещё не значит, что Лукасу не стоит со мной знакомиться, – неторопливо произнёс незнакомец.
В его голосе слышалась какая-то скрытая сила, казалось, он значительно сильнее любого из присутствующих. Доев яблоко, он швырнул огрызок прямо в урну, стоящую в двадцати ярдах от него. Потом довольно потер руки и выжидающе уставился на Конана.
– Совсем забыл, Лукас, представить тебе моего дорого брата, – он не совсем искреннее улыбнулся и добавил. – Это Дирк Маршал.
Мы церемонно пожали друг другу руки, при этом каждый из нас сделал это несколько нехотя. Усевшись снова на место, я сразу же задал первый вопрос:
– С тех пор как я очнулся, мне до жути любопытно, что же такое «капсула времени»?
– Конан позволишь? – спросил Дирк.
– Разумеется.
– Ну, так вот, капсула времени – это созданная Конаном капсула, в которой время течёт не так как на Земле.
– В каком смысле не так как Земле? – перебил его я.
– Начнём с того, что Конан изобрел её в далёком шестьдесят шестом году девятнадцатого столетия…
– Ты хочешь сказать, что Конану более ста лет?
– Нет, ему около семидесяти. Тем Конаном был наш отец.
«Около семидесяти? А на вид не больше сорока» – подумал я. Конан довольно ухмыльнулся. Видимо снова подслушал мои мысли.
– Я продолжу? – спросил Дирк.
– Я весь во внимание.
– Так вот, наш отец создал капсулу времени для того, чтобы ускорить обучение новобранцев. Один день, проведенный в капсуле, равняется минуте жизни на Земле. Попав в капсулу, ты попадаешь в некую иллюзорную реальность, которая разительно отличается от окружающей действительности… Гениальное изобретение, гениально человека. Но и у этого гениального изобретения есть свои последствия.
– Амнезия и зверский аппетит?
– Именно. Находясь в капсуле больше семи земных минут, ты, вернувшись, начинаешь забывать свою собственную жизнь и то, что с тобой произошло непосредственно в капсуле.
Я ужаснулся, получается, капсула поедает твою собственную память… Бессмертие вместо памяти – звучит не очень.
– А в той несуществующей реальности есть люди? – спросил я.
– Не люди, а только Конан.
– Ваш отец остался там навсегда?
– Да он пожертвовал собой ради помощи своим будущим предкам. Теперь если нам потребуется совет, мы можем попросить его о помощи.
Такая самоотверженность поразила меня. Значит, пока я был капсуле, именно он помог мне поправиться. Возможно, у него был дар лечить людей…
– Он умел лечить людей? – спросил я.
– Нет у него другие способности, – на этот раз ответил несколько встревоженный Конан.
– Тогда как я сумел так быстро поправиться? Ты вроде говорил, что мои ранения были очень серьезными.
– Да, так оно и было. У тебя был перелом позвоночника в трёх местах, повреждение почек, легких и энергопотеря. Наш отец знает, как лечить самые сложные переломы и ранения, у него большой опыт.
Перелом позвоночника быстро не лечиться…
– Как долго я пробыл там?
– Ты уверен, что хочешь знать? – вмешалась Люсиена.
– Он должен знать! – воскликнула Брук и посмотрела на меня. – Ты пробыл там почти год. На земном времени это шесть часов.
Значит, я пробыл непонятно где целый год, при этом ничего не помня об этом.
– Круто. Невероятно. Я не помню целый год своей жизни! Да я прям Джейсон Борн, мне бы ещё его навыки, – мечтательно произнёс я.
Все ребята, сидевшие вокруг меня, разом выдохнули. Лица Брук и Люсиены осветила улыбка. А Конан снова захохотал.
– Если честно, мы думали, ты начнешь психовать, – довольно проговорил до этого молчавший Джерри.
– И убежишь домой, поджав хвост, – продолжил его мысль Хор.
– Ребят, я сломал позвоночник и целый год провалялся на одном месте, подобно растению. Думаете, мне хочется это вспомнить? – задал я им риторический вопрос.
– Ты прав. Будь со мной тоже, что и с тобой… Я с радостью забыл бы это! – поддержал меня Тод.
Несмотря на то, что я только что уверенно заявил всем, что меня это ни капли не волнует, в глубине души я сильно задумался… Чем же я там занимался целый год? Но Конан прервал мои размышления:
– Лукас, у тебя ещё есть вопросы?
– Всего один. Что означает это «Ха-а-ре»? Почему произнеся эту фразу, я почувствовал громадную силу и сумел победить Кронгера? Это заклинание?
– Никогда больше не произноси это! – воскликнула Люсиена.
– Почему?
– Это может убить тебя, – сквозь зубы процедил Дирк.
– Как меня может убить простая фраза? – спросил я.
И лишь потом вспомнил какую слабость я почувствовал после её произношения. Вспомнил и то, с каким трудом передвигался Конан после произношения этого непонятного мне сочетания звуков. Как всегда мой язык бежит впереди головы.
– Чтобы ответить на это вопрос ты для начала должен узнать кое-что другое. Ты уже знаешь, что арфеи отличаются от людей тем, что они свободно используют резервы, которые люди могут использовать лишь в чрезвычайных ситуациях. Так вот арфеи по своей структуре очень похожи на людей. У нас также как и у людей есть внутренние резервы, которое мы именуем внутренней энергией, – сказал Конан.
Потом за него продолжил Дирк:
– Многие люди векам считали, что эти слова являются заклинаниями. Точно также нас считали магами или чародеями. На самом деле все гораздо сложнее… Представь себе, что человеческий организм – это механизм, у которого есть определённые скрытые функции, которыми можно воспользоваться, если узнать, как это сделать.
– Я, кажется, начал понимать, – сказал я. – Точно так же в каждом телефоне есть комбинации, с помощью которых можно делать по-настоящему прикольные вещи.
– Правильная аналогия, дружище, – задумчиво произнёс Джерри.
– И в компьютерных играх, – довольно, но слишком громко пробурчал себе под нос Хор. – Странно, что я раньше не задумывался об этом.
Дирк нахмурился, ему явно не нравилось то, что его перебили.
– Извини, – бросил я. – Продолжай, пожалуйста.
– Вы убежали немного не туда. В компьютерных играх и телефонах, команды работают практически безотказно. Но у нас не всё так просто. Использовать эти так называемые «заклинания» могут лишь те, кому хватает на них сил и опыта.
– Но у Лукаса ведь нет опыта! – резонно парировал Тод.
– И правда, как мне удалось использовать это «заклинание»?
– На этот вопрос, даже у нас нет ответа. По всем раскладкам ты должен был погибнуть… – без улыбки ответил Конан.
– Простите, что подвёл! – немного раздраженно сказал я. – И как много заклинаний существует?
– Эти заклинания были очень давно утеряны, – ответил Дирк. – Всё началось тогда, когда Арфей решил вернуться обратно в пещеру и расшифровать все записи на её стенах. Как гласит легенда, ему это удалось. То, что он нашёл, поразило его. Оказывается, на этих стенах были магические слова и непонятное пророчество, которое как говорят, ему удалось понять перед смертью. Число обнаруженных Арфеем магических слов было равно числу высвобожденных виждей. Следовательно, по заклинанию на каждого.
– Получается, что каждому арфею с силой виждя, подходит лишь одно единственное заклинание?
– Оно ему непросто подходит, оно является частью его самого. Но проблема, как я уже говорил, заключается в том, что большинство магических слов давно забыты.
Я представил себе, насколько могущественным можно быть, зная все эти заклинания. Использую лишь одно из них, я сумел одолеть Кронгера. Интересно, какое слово подходит именно мне?
– И как много магических слов вам известно? – спросил я.
– Довольно много по современным меркам! – хвастливо ответил Хор.
– Нам известны всего лишь пять из них, – вставил Конан, и добавил. – Лукас, пообещай мне, что не будешь пытаться их узнать!
Как же не хорошо это, копаться в чужих мыслях. Именно в этот момент я думал о том, как мне разузнать о них побольше.
– Пытаться то я буду в любом случае! Сам же знаешь… Могу пообещать лишь то, что не буду чрезмерно настырным.
Конан переглянулся с Дирком, тот ему кивнул.
– Вижу мне тебя не переубедить… – сказал Конан.
– Ну и упрямый же ты! – с этими словами Брук встала из-за стола и направилась куда-то в другую сторону.
Странно даже, но мне жутко захотелось последовать за ней. Я собирался окликнуть её, но потом подумал о том, как это будет выглядеть со стороны. Перед тем как завернуть за угол, она обернулась и взглядом дала мне понять: «Скоро вернусь».
Осмотревшись по сторонам, я насчитал около двадцати дверей, ведущих неизвестно куда. Что может быть за ними? Потайные лифты, библиотеки…
Конан уже в который раз прервал ход моих мыслей:
– Тебе вероятно интересно, что за этими дверями? Так вот не желаешь ли ты посетить мини-экскурсию по нашему скромному логову?
Логово. Звучит как-то по паучьи.
– А то! – ответил я.
– Люсиена, поможешь ему здесь осмотреться?
Люсиена задумалась на мгновение, а потом с улыбкой произнесла:
– Лукас, как ты смотришь на то, чтобы по пути забежать за выпечкой.
К моему удивлению, я был настолько голоден, что спустя всего миг мы уже поднимались по лестнице, направляясь к еде. Люсиена шедшая впереди меня, то и дело оглядывалась посмотреть, не отстал ли я.
Шли мы молча, пока Люсиена не нарушила тишину.
– Ты держишься молодцом.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я.
– За последние два дня на тебя столько всего свалилось… Ты узнал, кто ты есть на самом деле. Сразился с Кронгером. Провёл целый год в капсуле времени. И при этом держишься так спокойно. Мне иногда кажется, что ты не человек.
– А я и не человек, – подмигнул я ей.
– Ты знаешь, о чём я. – Она посмотрела мне прямо в глаза.
Её взгляд заставил меня заговорить с ней более откровенно.
– Должен тебе признаться, меня пугает мысль о том, что я провёл целый год непонятно где. Но я ни капли не жалею о том, что пришёл сюда и узнал правду. Точно также не жалею и о битве с Кронгером. Если бы у меня была возможность вернуть назад в прошлое и что-нибудь изменить, то я бы ничего не изменил! Хотя нет, вру, я нашёл бы вас раньше. С тех пор как я узнал о существование таких же людей как я, моя жизнь обрела смысл.
Лицо Люсиены осветила улыбка. Когда она улыбается, у меня в животе становится странно тепло.
– Мне есть чему у тебя поучиться! И спасибо. Спасибо, что спас моего отца.
– Любой бы поступил так на моём месте! – соврал я.
Далеко не любой бы попробовал противостоять Кронгеру. Интересно, если бы я не был уверен в том, что не погибну, рискнул бы я ему помочь?
Мы остановились у огромной стальной двери, на которой были непонятные мне иероглифы. Сначала я подумал, что это египетский, но потом вспомнил, арфеи – далеко не египтяне.
– Пахнет выпечкой, ставлю десятку мы поблизости, – произнёс я.
– Ты прав, кухня за этой дверью.
– Люсиена, разреши мой внутренний спор. Эти иероглифы египетские или арфейские?
Прежде чем ответить, она засмеялась:
– Арфейские!
– И что они означают?
– Я уже не помню. Когда я их рисовала, мне было лет пять, – с этими словами она открыла дверь.
То, что я увидел, поразило меня. Сильнее я удивлялся лишь тогда, когда нашёл костюм Санты в папином шкафчике. Кухня была столь огромной, что на ней запросто могли бы работать сотня человек. Я остановился в пороге в нерешительности.
– Хочешь, чтобы я взяла тебя за ручку? – с издевкой спросила Люсиена.
– Я только за! – я протянул ей руку.
– Просто следуй за мной и не отставай, здесь легко заблудиться. Я покажу тебе что здесь, да как, – она направилась вглубь кухни, и я последовал за ней.
Примерно полчаса спустя, мы сидели в так называемой «Пекарне» и ели блинчики. За эти тридцать минут она успела мне показать все шесть кухонных отсеков. Первый отсек назывался «Крошка десерт». Как вы уже догадались, там находилось всевозможное сладкое. Начиная от конфет и заканчивая различными видами рахат-лукума. Второй отсек получил довольно странное название «Плотный Пол». Его так называли в честь первого повара, работавшего в этой мега-кухни. Здесь можно было найти практически любую плотную еду. Третий отсек был самым маленьким из шести, с банальным названием «Питье». Сразу переступлю к описанию четвертого, так как с третьим, думаю всё ясно. Он назывался «Дрянь ням-ням». (Видимо Хор постарался…) Этот отсек был, пожалуй, самым приятным на внешний вид. Потому что его стены украшали фотографии колы, чипсов и хот-догов. Здесь можно было раздобыть всё самое вредное и по совместительству самое вкусное. Пятый отсек представлял собой некое подобие барной стойки и небольшого склада с алкоголем. Его название полностью отражает характер Конана: «+18». Шестой отсек я опишу наиболее скрупулезно, так как ем здесь блинчики, сидя на удобных лавочках. Действительно, где ещё можно найти такие лавочки на кухне? Вот я за всю свою довольно короткую и малонасыщенную жизнь, никогда даже не слышал о резиновых лавочках. А здесь их хоть отбавляй… Ну ладно не буду преувеличивать. Их здесь пять. Сделаны эти лавочки абсолютно точно в гротескном стиле. Садясь на них, ты чувствуешь себя благородным всадником на слизняке. Напротив лавочек располагается сама мастерская. Я её так назвал, потому что как иначе объяснить превосходный вкус этой чудесной выпечки? В мастерской пёк добродушный азиат по имени Чэн. Каждый раз, подходя к нему за добавкой, я замечал, что во время приготовления он читает азиатский рэп. «Азиатский Эминем, – подумал я. – Чэминем».
Покончив с блинчиками, мы приступили к круассанам. Странное дело. Вкус такой же, как и у утренних.
– Люсиена, вы не отправляли кого-нибудь приглядеть за мной, пока я спал? – спросил я.
Она перестала жевать и ответила:
– Ты кого-то видел, когда проснулся?
– Ага. Девушку в белом. Она приготовила мне еды и сменила повязку на лбу.
– Ты не смог разглядеть её как следует? – она внимательно следила за моими глазами.
– Если бы смог, то не спрашивал. Так вы посылали кого-то?
Она глубоко вздохнула и, сощурив глаза, ответила:
– Нет, мы никого не посылали. Может быть это осадочный эффект от проведённого тобой года в капсуле времени.
– Ты имеешь в виду галлюцинация?
– Такое уже случалось со мной, когда я впервые побывала в капсуле, – её голос дрогнул.
– И что же ты увидела?
– Я не хочу об этом говорить.
Судя по всему, ей привиделось нечто ужасное…