Глава I
Прозрение
1
Двое мужчин сидели на берегу моря и оба задумчиво смотрели куда-то вдаль. Один – моложе, лет тридцати пяти, по нашим человеческим меркам, бросал камешки в воду. Казалось, что он получал огромное наслаждение от этого занятия и с нескрываемым удовольствием наслаждался теплым летним вечером. Солнце начинало садиться. Мужчина повернулся к своему собеседнику, который в отличие от него, выражал полнейшее презрение по отношению к окружающему миру и как будто злился, глядя на товарища:
– Пойдемте, искупаемся, Дорен. Водичка – прелесть!
Коротко стриженый мужчина с длинной седой бородой устало покосился на соседа и, немного помолчав, ответил вопросом:
– Джуса, сколько лет ты живешь в «явной»?
Молодой мужчина немного смутился. Он совсем не ждал такого вопроса. Он вообще старался не думать о прожитых годах:
– Двадцать пять. – ответил Джуса и уставился на собеседника в ожидании следующих слов.
Старец помолчал некоторое время, а затем задумчиво произнес:
– Смотри, двадцать пять лет ты живешь здесь, служишь в страже ходишь отдыхать на этот берег, плаваешь, радуешься жизни. Старушка-соседка угощает тебя вкусными пирогами. Может быть, еще что-нибудь. В общем, все как всегда, ничего нового. Не надоело тебе?
– Да я как-то об этом не задумывался.
– Вот! Наивный ты человек. У тебя ведь и жены нет, насколько я знаю? А об этом ты задумывался?
Джуса перестал улыбаться и сделался серьезным. Мысли хлынули потоком в его голову. Этот разговор ему явно не нравился. Мужчина привык думать о своей жизни в полном одиночестве и не жаловаться на судьбу, никому и никогда. А сейчас этот седовласый старец, который определенно имеет на него влияние (почему, Джуса до сих пор не мог понять), так спокойно достает из него сокровенные мысли, пытаясь их анализировать. Обсуждает его жизнь и чувствует себя при этом вполне уверенно. Джуса прекрасно осознавал, что он не может прекратить разговор. Во-первых, его манило чисто человеческое любопытство – к чему все это и что будет дальше. А, во-вторых, все то же скрытое влияние этого взрослого опытного человека. Тем более Дорен слишком много сделал для Джуса и было бы крайне неуважительно послать его на все четыре стороны:
– Да. Думал. Может быть, не пришло еще мое время? А может быть очень скоро я ее встречу и вопрос решиться сам собой.
Дорен рассмеялся во весь голос:
– Ты знаешь, это не новость. Здесь все так думают. – Говорил он улыбаясь. – Я тоже так думал в первые сорок лет. Я Джуса, здесь немного дольше твоего, девяносто шесть лет. И у меня тоже нет жены. Можешь себе представить? Сначала я думал, что ничего страшного в этом нет. Что очень скоро и ко мне придет это чувство. Потом начал думать, что попросту не достоин этого. Затем начал злиться. А почему не достоин именно я? Чем же я хуже других? При мне происходило множество перерождений. Приходили молодые пацаны, мы вместе работали, они перерождались, а я оставался на своем месте. Сейчас все те, с кем начинал работать, уже переродились. Понимаешь, Джуса? Все! Кроме меня. У них другая жизнь. А у меня все та же одинокая и никчемная.
– Не злитесь, Дорен. – Джуса искренне сочувствовал старику. – Вселенная все знает. Она расставит все по местам, в свое время.
– По местам? – Дорен улыбнулся очень грустно и даже немного растерянно. – Твоя напарница здесь пятнадцать лет и, несмотря на это, она старшая в вашей паре. Почему? Она лучше? Ну, чем она лучше тебя? А может быть, она просто-напросто, любимчик?
– У вселенной нет любимчиков. Все зависит от человека.
– Джуса, сколько лет ты готов потратить на то, чтобы доказать вселенной, что ты хороший человек? Что ты достоин лучшего? Когда она разглядит в тебе отличного стража, профессионала своего дела?
Они замолчали. Джуса глубоко задумался. Хорошее настроение улетучилось в одно мгновение. Подкатывала необъяснимая ненависть к людям и непреодолимое чувство злобы. Столько времени мечтать о простом человеческом счастье. Столько раз задумываться о том, почему этого нет. Успокаивать самого себя и тешить приятными мыслями о радостном грядущем. А сейчас этот человек за одну минуту выворачивает душу наизнанку, по ниточкам вытягивая все самое сокровенное. Здесь рядом, этот другой человек, вроде бы совсем не похожий на Джуса, но говорящий теми же словами, которые так часто вертятся в голове. Выражает те же мысли. Мысли, которые Джуса, всегда пытался подавить в себе, потому что они просто недостойные. Мысли недостойные для хорошего человека.
Дорен с интересом наблюдал за собеседником. Ему ужасно нравилось видеть эту внутреннюю борьбу человека с самим собой. Борьбу этого крепкого сильного мужчины, бесстрашного стража, который растерян будто маленький ребенок, потерявший родителей. Ему так легко влезть в душу и оставить в ней неизгладимый след. Заставить, даже не заставить, а просто слегка подтолкнуть его в нужном Дорену направлении и завладеть его доверием навсегда. Уж он-то, Дорен, в состоянии манипулировать людьми.
– Джуса, ты знаешь, как выглядит «итоговая»?
Молодой мужчина очнулся от своих мыслей:
– Нет. Этого не знает никто.
– Правильно. Никто кроме меня. Конечно же, я знаю не все. Но мне достаточно и этого, чтобы начать мыслить по-новому. И даже одно то, что там не надо выслуживаться, словно паршивая собачонка, не надо никому ничего доказывать, заставляет меня задуматься над нашим мироустройством. Вызывает во мне огромное желание быть там, а не здесь. Быть там и не думать «почему». Там не может возникнуть такого вопроса, потому что ты будешь знать все, и все сможешь.
– Но откуда вы это можете знать? Это просто ваши домыслы.
– О! Я много чего знаю. Был у меня один очень хороший друг – хранитель. Я пришел в аппарат еще мальчишкой, и он был моим наставником. И, как ты уже понял, он переродился, попал в «итоговую», но очень переживал за меня. И потому, когда стал хранителем и у него появились новые возможности, начал меня навещать. Иногда помогал мне, иногда приходил, и мы просто разговаривали. Теперь я знаю много секретов, и знаю кое-что об «итоговой». У меня есть знания, которых нет ни у кого в «явной». Мой друг рассказал мне то, чего никто знать не должен. Он был чертовски сентиментален. Наверное, это его и сгубило.
– Почему вы так говорите? Что вы имеете в виду?
– Потому что я убил его. – спокойно и очень холодно произнес Дорен.
Джуса подскочил, как ужаленный. Испуганные глаза уставились на собеседника, мозг нервно переваривал информацию. Отстранившись на несколько шагов, он почти выкрикнул:
– Как? Это… Это невозможно! Вы должны были раствориться!
Улыбка сошла с лица Дорена, в голосе появились металлические оттенки. Сейчас. Настал момент привязать к себе стража окончательно, но не спугнуть его. Нельзя потерять его доверие, которое Дорен зарабатывал слишком долго. Нужно быть очень осторожным.
– Не истерии, Джуса! Сядь! Так вышло, и я могу это объяснить. И ты не уйдешь пока не выслушаешь меня до конца. Я знаю, ты все поймешь правильно.
Несмотря на сковавший страх, который не давал возможности пошевелиться, Джуса все-таки переборол себя и вернулся на свое место. Конечно же, он бы не ушел, потому что его интерес был куда сильнее его страха.
2
Седовласый мужчина сидел в кабинете. Воспоминания терзали его и хорошее настроение моментально улетучивалось. Казалось, эти эпизоды настолько впечатались в его голову, что ни одна сила в мире не сможет искоренить их.
Кабинет был обставлен, весьма, изысканно: огромный дубовый стол, стоящий у окна, имел множество ящиков, – больших, маленьких и, даже миниатюрных. Некоторые из них были оснащены замками. Здесь хранились особо важные для хозяина документы и записи.
Солнце стояло в зените, но в кабинете стояла кромешная тьма. Небольшой светильник тускло освещал маленькую часть стола. Плотные темно-бордовые шторы, сшитые из лучших материй «явной», плотно закрывали окно. Справа от стола располагался высокий, около четырех метров, книжный шкаф, забитый сверху донизу. Здесь можно было увидеть огромное множество старых книг в тяжелых кожаных переплетах, каких-то конвертов и свитков. Громоздкое кресло, больше похожее на трон, вырезанный из цельного куска дерева, оббитое материей, в тон шторам возвышалось над столом, оно первым бросалось в глаза. Здесь, спиной к окну и проводил время хозяин кабинета.
Слабый свет, падающий на стол, захватывал ровно половину лица хозяина, вторая всегда оставалась в тени. Это создавало неприятное впечатление ее полного отсутствия. И могло испугать человека неподготовленного. Учитывая еще настроение мужчины: его глубокая задумчивость, глубокие морщины на лице, делали его еще более старческим.
Но никто из окружающих Дорена, ни при каких обстоятельствах, не мог видеть его таким. Проводил переговоры и встречался с людьми этот человек совершенно в другом образе. Даже кабинет становился совершенно другим. Шторы распахивались в стороны, кабинет наполнялся ярким дневным светом. На освещенном столе становились заметными изысканные сувениры и красивые кованые ручки. Даже связка ключей, небрежно брошенная на столешницу, завораживающе отливала золотом. Стена, находящаяся слева от стола была красиво декорирована шелковыми полотнами и ручной росписью. Она как будто жила своей жизнью. Не сразу было заметно, что бабочки, нарисованные на тканевом полотне, на самом деле оказывались живыми. Они перелетали с места на место и стена как будто колыхалась. Даже сам Дорен в этой обстановке становился веселым и довольным жизнью человеком. На его губах появлялась лучезарная улыбка, а со лба пропадали старящие его морщины. Он сразу становился намного моложе и будто бы добрее.
Сам Дорен не любил такую обстановку, да и гостей недолюбливал. В кромешной тьме, под этим тусклым освещением, с кружкой горячего кофе в руке, он чувствовал себя настоящим человеком. Таким, каким он был на самом деле. Сейчас он получал истинное удовольствие, что не надо надевать на себя эту глупую маску, не надо притворяться и бояться сделать что-то не так или что-то не то сказать. Здесь он мог спокойно думать и мечтать, строить свои планы, не обращая никакого внимания на вселенную, даже вопреки ей. А планов у этого человека было великое множество.
Вот и теперь он думал, что делать дальше. Много лет подряд он вынашивал этот план, рассматривая множество вариантов, отказываясь от многого. Два года ушло на то, чтобы «приручить» этого упрямца Джуса, а в нужный момент окончательно подмять его под себя, сломать. Сделать его, наконец, своей правой рукой и хорошим исполнителем задуманного. И, в конце концов, единственным человеком, от которого не нужно ничего скрывать.
Дорен не сомневался в своих способностях, но Джуса молод и многого не умеет, хотя его амбиции, до недавнего времени дремлющие в голове, значительно увеличивают шансы на успех задуманного мероприятия.
Дорен гордился собой. Он так правильно и легко описал смерть хранителя, и так жалобно поведал о своей судьбе, и жизненной несправедливости, что этот глупец Джуса, без малейших сомнений, принял его сторону.
Старик снова вспомнил последние минуты жизни хранителя:
Как он держал руками, торчащий из живота нож. Как поднял глаза на Дорена, но в них не было ни капли страха или злости. Казалось, он даже не удивился. И эти его последние слова, которые давались с большим трудом:
– Я ждал этого, Дорен… Ты слишком рано пришел в разумный мир. Ты – разрушающая энергия…. Я… пытался вытащить тебя… Прости, но я не смог… помочь… Таков твой путь.
Дорен, который сам не мог до конца осознать содеянное, остолбенел. Он стоял на месте, как вкопанный и смотрел на давнего друга, пребывая в полной растерянности. Он не мог поверить своим ушам.
– Чуть-чуть тебе не хватило воли… терпения… Через два дня ты должен был переродиться… Два дня, Дорен. – Хранитель тяжело дышал, жизнь постепенно утекала из его тела. Его энергия медленно, но верно сгущалась над головой, образуя энергетический шар. – Каких-то два дня… и ты не смог совладать со своей злостью… Я умру, но ты никогда не получишь книгу, теперь она – это я… И я остановлю тебя любой ценой… Потому что ты – моя ошибка…
Дорен потерял дар речи. Он не мог вымолвить ни слова. Неописуемые чувства поглощали его. Это была и ненависть и обида, горечь и злость с яростью одновременно. Голова разрывалась на части:
– Два дня… Почему?! Ты не мог так поступить со мной! Ты должен был рассказать мне. А вместо этого ты утешал меня как маленького ребенка и наслаждался моим горем, моими страданиями! Я ненавижу всех вас! Я ненавижу тебя!
Мужчина бросился к Хранителю и еще глубже погрузил нож в его тело:
– Ненавижу тебя! Умри!
Дорен рыдал. Крупные капли слез, не останавливаясь, скатывались по щекам. Ему было очень больно. Ужасно тяжело осознавать, что мечта на счастливую жизнь потеряна навсегда. Было ужасно видеть безучастие единственного близкого человека во вселенной. Но лучше жить плохо без него, чем рядом с предателем.
Дорен попытался справиться с эмоциями:
– Я возьму эту книгу! Я овладею знаниями, я все сделаю сам!
Хранитель взглянул на бывшего ученика, в его глазах была скорбь и жалость:
– Нет, Дорен. Я приношу в жертву свою энергию для того чтобы уберечь от тебя эту книгу. Я ошибся в тебе и в этом только моя вина… Я не умру, Дорен… я растворюсь, защищая знания. Прости, друг… И, прощай!
– Нет!
Дорен бросился к книжной подставке, быстро пролистывая страницы, он в панике искал нужную. Другая жизнь уже не за горами, осталось сделать последний шаг. Книга плавно поплыла вверх, зависая в воздухе. Дорен пытался схватить ее, но руки как будто проходили насквозь. Оглянувшись, мужчина увидел, как хранитель произносит конец заклинания, губы почти перестали шевелиться. Энергетический шар над головой умирающего вытягивался в тоненькую полоску, которая помаленьку окутывала книгу. Тело хранителя постепенно становилось прозрачным, теряло цвет, пока не исчезло вовсе. А вместе с ним исчезла и книга, последняя надежда Дорена на счастливую жизнь.
Всплывшие воспоминания, давно минувших лет, на одно лишь на мгновение, превратили мужчину в немощного старика, сейчас он напоминал скорее затравленного волчонка, чем могущественного человека.
Дорен с размаху швырнул кружку с горячим кофе, та со звоном разбилась о стену. Если бы также легко, вместе с ней разбились вдребезги и его воспоминания.
– Чертов старикан! – в сердцах произнес мужчина.
Немного успокоившись, он сделал взмах рукой в сторону осколков, которые незамедлительно поднялись в воздух, складываясь в новый целый сосуд. Дорен вытянул руку вперед, и кружка плавно поплыла в его сторону. Поставив ее на стол, мужчина встал с кресла и прошелся по кабинету.
Слишком часто в последнее время к нему приходят эти воспоминания, оставляя в душе неизгладимый осадок и нехорошее предчувствие. Появляется дикий страх, ощущение провала еще незавершенного плана.
– Расчувствовался, как тряпка! – тихо произнес Дорен. – нужно держать форму, иначе Джуса может что-нибудь заподозрить.
Мужчина взмахом руки раздвинул шторы, обнажившие огромное окно. Молниеносный яркий свет на короткое мгновение ослепил, заставив щуриться. Вернувшись на свое место, Дорен достал из ящика кипу документов и принялся тщательно изучать их.
3
Джуса пришел в строго назначенное время. Он не любил опаздывать. В «явной» никто не опаздывает. Молодой мужчина разозлился на пришедшую мысль. Нет больше «всех» и «явной» – есть Джуса и Дорен. У них другая жизнь – своя.
Дорен поприветствовал Джуса, не вставая из-за стола, а только указав на стул рядом:
– Присаживайся. Нам многое нужно обсудить.
Джуса медленно прошел к столу и сел ровно, как первоклассник за парту, чем вызвал насмешку своего хозяина:
– Расслабься! Мы здесь одни.
Джуса чувствовал себя крайне неловко. Он не привык к таким неформальным обстановкам. С первых лет жизни в «явной» его приучали к порядку и послушанию. Говорили как и с кем себя вести, что говорить, когда и куда садиться. В общем, учили беспрекословно подчиняться ведущему. Повторяли строго заученные действия до тех пор, пока мозг не начинал воспринимать это как само собой разумеющееся, отдавая приказы мышцам для выполнения машинальных действий. Было очень трудно вести себя по-другому. Потому что, как это «по-другому», Джуса просто не знал. Но Дорен сразу оговорился: «Теперь я твой хозяин, Джуса! Только мне ты должен подчиняться. А все остальное – неважно».
Джуса попытался расслабиться, приняв удобное для себя положение. Дорен продолжил:
– Так, если что нужно, не надо спрашивать. Кофе знаешь где, налить сам сможешь. Слушай меня внимательно и не отвлекай. Понял?
– Ага.
– Ну, так вот! Первая наша необходимость – собрать энергию, очень много энергии. Я думаю, ты уже догадываешься, как ее можно получить?
Джуса привстал со стула и уставился на хозяина:
– Но я не хочу раствориться. А других способов я не знаю. Это невозможно.
– Еще как возможно, Джуса! Но прежде мы должны завладеть книгой. И как это сделать ты тоже знаешь.
– Но… – попытался возразить страж.
– Я же сказал, не перебивай! Все вопросы после. Я расскажу тебе, где и каким образом убрать хранителя, как захватить книгу. Но учти, времени у тебя будет очень мало. Действовать нужно быстро, и слажено. На поиск заклинания у тебя будет около пяти минут. Если не успеешь, можешь считать что мы оба заключенные. Приговор один – растворение. Понимаешь?
– Да.
– Я доверяю тебе, как себе самому. Я доверяю тебе самое главное – свою жизнь. Ты просто обязан все сделать правильно. Но о хранителе позже. Когда книга будет у нас, мы получим доступ к большому объему информации. Но с этих пор действовать надо будет еще быстрее. Тогда и начнем собирать энергии. Собирать будем в «пробной», люди там слабее и соответственно времени тратить мы будем меньше.
– Но куда мы денем эти энергии, ведь их нельзя взять в руки или положить в банку? Как мы удержим такое большое количество?
– А здесь как раз все очень просто. Для этого есть камни, которых я собрал великое множество. Самое главное вовремя прочитать заклинание «поимки энергии» и остаться незамеченным. Камней на первое время хватит, потом доберем в «пробной». Эти недотепы даже не подозревают, каким сокровищем владеют. Там рубины можно купить просто в магазине, представляешь?
– Но зачем нам убивать? Почему нельзя просто воспользоваться книгой, найти нужные заклинания? Что дает нам чужая энергия?
– О, Джуса! Энергия творит чудеса. Она может все. Но об этом после. Я знаю несколько заклинаний, то есть я могу их прочитать. Но, есть множество других, пока что мне недоступных. Нам нужно постараться расшифровать хотя бы часть книги. Столько, насколько у нас хватит времени. Рано или поздно нас заметят, и мы должны быть к этому готовы. Это наша война! И мы должны победить! Есть вопросы?
– К-кофе можно?
Лицо Джуса выражало полнейший ужас. В горле пересохло, сердце бешено билось. Он боялся пошевелиться.
Дорен громко расхохотался и на одно мгновение превратился в того доброго веселого старика, каким он был раньше, много лет назад:
– Джуса, ты сейчас выглядишь, как маленький мышонок, сидящий перед голодным удавом, который вот-вот сожрет тебя целиком. Тебе не меня нужно бояться. Я – твой друг. Понимаешь?
– Ага. – ответил Джуса и громко сглотнул слюну.
Дорен с размаху хлопнул его по плечу. От этого жеста Джуса подпрыгнул на стуле и еще сильнее побледнел.
– Ладно тебе! Расслабься. Хочешь, я тебе сам кофейку налью?
Мужчина прошел к маленькому столику и плеснул в стакан горячий ароматный напиток, после чего снова повернулся к Джусу:
– У меня тут плюшки есть, пальчики оближешь. – говорил Дорен спокойно, ставя поднос на письменный стол. – Давай, давай! Не стесняйся. Сейчас выпьем кофейку, поедим плюшечки. Да и вообще немного отвлечемся от дел. От усталых мыслей – фиговые планы.
4
Хранитель находился в трансе уже около трех часов. Он сидел в позе лотоса с полуоткрытыми глазами. По капелькам пота, выступившим на его лице, было видно, как много энергии он затрачивает на это общение. Рен начал волноваться за учителя. Он впервые присутствовал при таком длительном трансе. Но будить нельзя. Эта должна быть очень важная информация, если на нее уходит столько времени, прервать трансляцию – значит потерять все данные. И еще неизвестно, как перенесет это хранитель. При резком выходе из транса, можно значительно повредить образ.
– А, вдруг, что-то пошло не так и учитель умирает? А я даже не знаю чем ему помочь. – Рен думал вслух. – Надо использовать код доступа к книге. Там должен быть ответ.
Невысокий, но коренастый мужчина с длинными седыми волосами и бородой, выглядел лет на семьдесят. Но в его движениях проскальзывала молодецкая бодрость, было заметно, что он закаленный в боях вояка, который не сдает свои позиции. Его внешность никак не вязалась с растерянностью, в которой он пребывал. Он задумчиво прошел в угол белой комнаты и поднял глаза. В воздухе, как будто запутавшаяся в паутине из тонких, еле заметных энергетических нитей, висела большая книга в кожаном переплете, чуть покачиваясь, словно от дуновения легкого ветерка.
Рен знал, что он не может протянуть руку и открыть книгу. Как только он сделает это – произойдет растворение и мужчина превратиться в энергетическую воронку, которая немного погодя рассеется, распределив энергию на начало начал. Но у него есть код, который дал учитель и наказал использовать только в крайнем случае.
– Может быть, это и есть крайний случай? Я должен это сделать! – твердо проговорил мужчина.
Рен закрыл глаза и стал громко произносить заклинание, водя руками по воздуху. Капли пота, выступившие на лбу, мужчина обтирал рукавом широкой белой рубахи. Он открыл глаза и потянулся к книге, которая сейчас, просто, висела в воздухе. Энергетические нити исчезли. В этот момент где-то сбоку мелькнула тень и, не успев сообразить, что произошло, мужчина упал на колени от удара сзади.
– Спасибо дружок! – проговорил незваный гость, которого Рен не мог не узнать. – Какой же ты медлительный! Мы уже два часа караулим, а ты все сомневаешься.
– Какого черта?! Что ты делаешь!?
– Мне эта книга нужнее. Извини, приятель. – мужчина зло оскалил зубы. Он стоял немного поодаль, рядом с ним стояли двое верзил, один из них держал книгу.
– Да, как ты смеешь, предатель?!
– Рен, ну что ты так горячишься. Через несколько секунд тебе будет все равно, где находиться книга. – гость направил на мужчину арбалет.
Рен прыгнул в центр комнаты, пытаясь увернуться от болта, выпущенного из орудия и, толкая учителя (все еще пребывающего в трансе):
– Учитель! Проснись!
Захватчик громко рассмеялся:
– Прости Рен. Хранитель тоже должен умереть.
Второй болт, сорвавшийся с арбалета, направлялся прямо в сердце хранителя. Резко очнувшийся старец, резко выбросил руку вперед, болт отскочил, как будто наткнувшись на стену. Нападавший, не ожидающий сопротивления, впал в ярость, он орал, приказывая своим наемникам:
– Пробивайте защиту! Он долго не протянет, потому что очень слаб!
Налетчики, не останавливаясь, стреляли из арбалетов. Старец выглядел слабо, но не отпускал руки. Рен понимал, что долго они не протянут:
– Учитель! Надо уходить! Что мне делать?
Хранитель свободной рукой протянул Рену матерчатый мешочек, похожий на кисет:
– Это на следующий раз! Сообщи в аппарат! Ты должен помочь им. Уходи.
Тут же он произнес несколько незнакомых Рену слов и бросил в воздух, непонятно откуда появившийся порошок. Порошок, создав стену между старцем и его учеником, начал образовывать воронку, которая плавно поднималась из пола все выше и выше, закрывая Рена со всех сторон. Мужчина не верил своим глазам:
– Учитель! Не оставляй меня!
Рен видел, как хранитель терял последние силы и уже с трудом держал руку перед собой, сохраняя невидимую стену. Последним, что выхватил его быстрый взгляд – был болт, попавший прямо в сердце его спасителя. Затем необычайной красоты розово-голубая, ослепительно блестящая воронка энергии, пытающаяся распределиться, вдруг с ужасным воплем потянулась в сторону. Ее засасывало в камень. Камень, который держал в руке все тот же предатель. Погружаясь внутрь, энергия темнела, приобретая серый оттенок, пока не исчезла вовсе.
5
Джуса снова находился в «пробной» в поисках очередной жертвы. Прошло уже две недели после того, как он с двумя помощниками убил хранителя, но похищение книги не прошло даром. Непонятный порошок растворил на месте его друзей. А ведь Джусу стоило больших усилий переманить их на свою сторону. Хорошо хоть сам успел ноги унести.
Пока что все шло по плану, как и говорил Дорен. За это короткое время Джуса собрал энергии нескольких десятков человек, все они являлись жителями «пробной». Но Дорен требовал больше и быстрее.
Молодой страж недолюбливал «пробную». «Вялые и непонятно чем занимающиеся глупцы», так он называл живущих здесь людей. Ходят по магазинам, бегают по улицам, кто-то работает, а кто-то всю жизнь сидит на чьей-то шее. Называют себя гениями, но сами не знают ровным счетом ничего. Называют открытиями всякие глупости. Например, придумывают какую-то странную болезнь, а затем ищут способ ее излечения. Даже не догадываясь о том, что человек вообще не может болеть. Все это выдумки, незнание самого себя. Есть, конечно, некие нарушения во внутренней энергетике, но все это дело нескольких минут. Но кому из них придет в голову чувствовать себя, слушать внутренние механизмы и определять способ восстановления.
Почему есть такое понятие как плацебо, но никто не задумывается о том, что именно излечивает тяжелобольного человека?
Почему они – люди, создают какие-то немыслимые технологии, которые губят их же самих? Почему они думают только о себе и плюют на окружающих. Каждый за себя, ну где это видано?! Спроси у любого, что ему для счастья надо и девяносто процентов из ста ответят – материальное благополучие, а остальное приложиться. А вот и не приложиться! Только оставшись одни, они начинают задумываться о том, как это тяжело. А где вы были раньше?!
Может быть, Джуса немного завидовал их беззаботности. Он не мог позволить себе такой роскоши. Для него все было иначе.
Но эта жажда наживы, виртуального богатства, была ему вовсе непонятна. В «явной» вообще нет денег, а люди живут счастливо и у всех есть все, что нужно. А «эти» настолько втянулись в тупую гонку за несметными сокровищами, что забыли про свою суть. Уже редко можно встретить настоящие чувства, такие как любовь, доброта, милосердие.
– Отвратительно! – Джуса плюнул себе под ноги.
Почему? Они такие же люди, но в тоже время совсем другие, к которым Джуса мог испытывать только презрение. Презирал и пытался навсегда забыть о том, что сам, когда-то давно, жил точно так же.
Погода была также отвратительна, как и настроение. Джуса ненавидел осень. Эта слякоть и холодные лужи, постоянные дожди с ветром, который забирался везде и заставлял кутаться в пальто. Джуса обмотал шею большим белым шарфом, пытаясь закрыть все продуваемые места. Только почувствовав внутреннее тепло тела, он смог немного расслабиться. Сегодня он направлялся к городскому мосту. Уже вечерело, а в это время здесь собиралось большое количество бездомных, которые жгли костры, выпивали и рассказывали разные истории о прошлой жизни. Это была одна из категорий людей, которых Джуса на дух не переносил, но в то же время они оставались самой легкой добычей. Люди, которых очень просто соблазнить самым банальным средством – алкоголем.
– Фу! Мерзость! – Джуса передернуло.
Здесь под мостом можно было растворить несколько человек за один раз, и оставить сей факт незамеченным для окружающих. Но часто появляться здесь тоже опасно. Бомжи друг за друга горой стоят. Если на их территории начинают пропадать люди, остальные начинают беспокоиться и внимательно присматриваются ко всему. А также постоянная пропажа людей в этих местах, могла вызвать ненужный интерес со стороны местных силовых структур. И тогда лавочка прикроется. А ходить по улицам, выискивать жертвы и отлавливать их по одной – слишком долго. Дорен не любил ждать, а Джуса ненавидел, когда хозяин злился.
Так как страж пользовался заклинанием «открытия», которое недавно расшифровал Дорен, он становился видимым и слышимым для людей «пробной». Джуса еще издалека увидел разгорающийся костер и поспешил в нужном направлении. За пазухой две бутылки «целебного» напитка, исчезновение которого с прилавка магазина так и осталось незамеченным для продавщицы, которая замечталась на рабочем месте, глядя на красавчика покупателя. Джуса даже знал, о чем девушка мечтает в этот момент и насмешливо улыбался, забирая бутылки. Она и не могла этого заметить. Этой дозы должно хватить для того, чтобы приняли в компанию, ну и чтобы немного расслабить будущих жертв.
У костра грелись трое, от них очень неприятно пахло, но Джуса даже не подал вида:
– Разрешите к вашему огоньку?
Все трое посмотрели на незнакомца, оценивая его с ног до головы. Ответил один:
– Приезжий что ли?
– Ага. – кивнул Джуса.
– Счастья, небось, искать приехал?
– Точно! Только счастье оказалось не по карману. Думал на вокзале переночевать – менты выгнали… Один добрый малый подсказал, что здесь можно поторчать.
Новые знакомые с сочувствием закивали. Тот же мужчина, скорее всего, он был главным в этой шайке, сделал приглашающий жест:
– Садись! Гостем будешь. Только вот угостить сегодня нечем…
Джуса бодро придвинулся к костру и уселся на какой-то камень:
– Зато у меня есть чем вас угостить. Джуса достал из кармана водку.
– Ого-го! Да мы сегодня гуляем? – женщина заворожено смотрела на бутылки. – Да ты еще не совсем потерялся?
– После этой покупки – совсем. На билет не хватило. Странно, но единственное что пришло в голову – это купить выпивки и залить горе. А там, может быть, настроение поднимется, и выход отсюда найдется.
– Ну, от такого добра наш брат никогда не откажется. – проговорил главный.
Это был мужчина лет сорока с длиной бородой, очень грязной и запутанной, которая больше походила на мочалку. Руки были в ссадинах, на лице множество царапин и припухших болячек. Ногти на руках оставляли желать лучшего их длина – это не самое страшное. Под ногтями скопилось такое количество грязи, что, казалось, поцарапай он простого человека, тот бы скоропостижно скончался от заражения крови. Хотя такие ногти – это, скорее, отличительная черта данного типа людей. Мужчина выглядел довольно упитанным, Джуса про себя дал ему прозвище «пузан» (знакомиться с бомжами и сочувствовать их жалкому существованию не хотелось, а давать прозвища было просто интересно). Его сосед выглядел иначе.
Это был худощавый старик с седыми волосами и немного впавшими глазами. Несмотря на то, что он был намного старше пузана, все-таки занимал в компании второстепенное место и, казалось, его совсем не смущал сей факт. Его Джуса назвал «призрак», уж очень он напоминал привидение.
Самое глубокое отвращение в этой компании вызывала женщина. Непонятно почему мужчины алкоголики и бомжи, для человека понятие вполне приемлемое и обыденное, а вот женщина – это что-то ужасное и категорически неприемлемое. Может быть от того, что все знают, что такое мать, жена. Женщина всегда ассоциируется с чем-то нежным, теплым. А тут, на тебе! Сидит пьяная, растрепанная, где ее дети и муж знать забыла. Гниет на этой помойке, напрочь потеряв свое лицо. Джуса вспомнил о своей матери. Женщину Джуса назвал «пустая».
Страж достал пластиковые стаканчики и разлил горячительный напиток. Не забыл он и про себя, в последнее время Джуса часто выпивал в таких компаниях. Ему это даже в какой-то мере нравилось. Не сам алкоголь, не было у него такой зависимости, да и не мог алкоголь оказать на него такое же действие, как и на этих. Люди в «явной» вообще не страдали такими заболеваниями. Джуса ловил себя на мысли, что ему нравится выслушивать истории этих странных людей, пришедших к такой одинаковой жизни по таким разным причинам. Здесь можно было услышать массу интересных вещей, и Джуса впитывал их словно губка. Мужчина наслаждался, он чувствовал себя сильным, рядом с этими слабыми слепцами. Эти «людишки» даже не догадывались о том, что решение их проблем так близко, нужно только прислушаться к себе. Все гениальное – просто. Но им этого не дано. А потому и нет сожаления после их убийства. А теперь у этих троих никогда не появится возможности преобразоваться. Потому что сегодня Джуса уйдет и заберет с собой то, единственно ценное и сокровенное, что есть у человека – их энергию. И эти люди уже сегодня станут ничем, сгустком живительной силы, запертом в камне.
Дорену удалось расшифровать для Джуса несколько заклинаний, необходимых для сбора энергии. Первое – «насильственное извлечение энергии», второе – «сохранение энергии в сосуде».
Джуса вдохнул свежий осенний воздух и развернул шарф на шее. Действие спиртного давало о себе знать, бросая тело в секундный жар. Странно все это: сидишь в «пробной», пьешь алкоголь и ни капли не пьянеешь, но тепло все равно растекается по жилам. Но выпей этого запретного напитка в «явной», хоть ящик, не почувствуешь ровным счетом ничего. Интересно, по какой причине запрещен ввоз алкоголя из «пробной» в «явную»?
Джуса задумался на мгновение. Когда-то давно, он поступал на службу в стражу и думал, что это предел его мечтаний. Охранять порталы и ловить нарушителей, контрабандистов, какая-то детская мечта – стать героем. Что может быть интереснее? А что сейчас? Принципы и мировоззрения «явной» растаяли без следа. Он сам – предатель, скоро его тоже начнут искать такие же стражи, каким он был когда-то. И чем он занимается? Пьет водку с бомжами под мостом, а после растворяет их для собственной выгоды. Мерзость…
Мужчину отвлек от мыслей один из бездомных:
– Ну что ты друг задумался? Не переживай, что-нибудь придумаешь. Тебе бы помочь немного, как и всем нам, глядишь, и выбрались бы из этой ямы. Я ведь и работать могу, раньше даже в институте преподавал. А сейчас, видишь, как все обернулось?
Джуса начинал злиться:
– Могу работать, в институте преподавал, помочь ему немного. Да вам, сколько не помогай, вы все равно в этом дерьме останетесь! Свинья везде грязь найдет! Чем вам помочь, если вы элементарных вещей не замечаете?! Я вам скажу, почему вы здесь и сейчас. Вы – отбросы! Никчемные людишки, которые не признают иного существования. Вам на все наплевать и вы не готовы трудиться ради своего благополучия. Вам и так хорошо. Бродите по улицам, выпрашиваете для себя жалости, а сами пальцем о палец не ударите!
Бездомные удивленно воззрились на недавнего знакомого. Женщина попыталась оправдать всех троих:
– Что значит, сколько не помогай? Нам за всю жизнь никто ничего не дал. Такое у нас государство, что приличные люди на помойке оказываются!
– Какое государство?! – орал Джуса. – О чем вы говорите?! Вам бы кого-нибудь обвинить. Какое хорошее дело, что есть государство, на которое можно все свалить. А кто-нибудь из вас пытался жить без помощи. А ты?! Это ты – приличный человек? Да ты – дрянная женщина! Где твоя семья?! Хоть что-то от женщины в тебе осталось?! А о том, что у таких, как ты, дети сиротами остаются, ты об этом думала?! И плачут в детдомах, ждут у окна, когда вернется мама! Вы что всегда нищими были? Пить надо было меньше в свое время. Вы жалкие. На вас смотреть тошно. Вы, просто, недостойны, называться людьми. И потому, я с превеликим удовольствием лишу вас будущего. Я! Заберу у вас то, чего вы никогда не умели ценить.
Главный поднялся на ноги и схватил палку, лежащую неподалеку:
– Да, как ты смеешь, щенок! Сидел тут с нами душу изливал. Мы тебя поддержали. А это твоя благодарность?! Кто ты такой, чтобы решать, кто достоин? Чем ты лучше нас?
Джуса вспомнил первый разговор с Дореном: «Чем Сален лучше тебя?». Это еще больше разозлило его:
– Всем! Я лучше! Я знаю, как жить и что я хочу от жизни. Я сам вершу свою судьбу и не плачу от невзгод. Ненавижу вас, жалкие людишки! Нет, вы не люди! Вы как тараканы. Я презираю вас и избавляю от мук!
«Пузан» быстро приближался к стражу. Взмахнув палкой, он попытался с силой обрушить ее на своего обидчика, но не в силах «пробная» тягаться с «явной». Профессиональный наемник и убийца, теперь уже со стажем, едва заметно махнул тоненьким лезвием поперек горла нападавшего. Палка вывалилась из рук мужчины и он, схватившись за шею обеими руками, медленно повернулся к своим друзьям. На их глазах тело обмякло и повалилось на землю.
Предупреждая последующее нападение второго бездомного, Джуса со скоростью молнии прыгнул в его сторону. «Призрак» даже не успел подняться со своего места, как Джуса нанес смертельный удар. На мгновение Джуса замешкался, глядя на тела, но вовремя успел заметить, что женщина рванула от костра, пытаясь избежать участи своих друзей. Джуса сработал машинально, достав и бросив маленький метательной нож, который на огромной скорости понесся вдогонку и, нагнав беглянку, плавно вошел в шею женщины, которая тут же повалилась на землю.
Нельзя было терять ни минуты. Джуса уже видел, как добытая энергия скапливается в шары над телами поверженных, он начал быстро читать заклинание. Достав из кармана три рубина, он швырнул их в воздух, они зависли над его головой и принялись за работу. Между шарами энергии и камнями образовался тоненький еле заметный канал, через который энергия медленно поглощалась камнем. Камни начинали светиться, как будто кто-то зажег в ночи три ярких красных фонаря. Энергия силою помещаемая в сосуд визжала от страха и боли, пытаясь вырваться на волю для дальнейшего перерождения, но камни молчаливо поглощали ее. Этот визг, который так пугал Джуса, хотя слышал он его далеко не в первый раз, стоял в ушах и мучил. И он, часто будил мужчину посреди ночи, заставляя вспоминать свои деяния.
Рубины, полностью поглотив энергию, остались в подвешенном состоянии. Одним движением руки Джуса отправил их в заветный матерчатый мешочек, который был теперь под завязку забит украденной энергией. И таких мешочков у Джуса уже было несколько десятков.
Страж обернулся. Тела, лежащие на земле, медленно таяли, точно ледяные фигуры под солнцем. Тела, потерявшие душу, рассеивались точно утренний туман. Завтра утром про них никто и не вспомнит. Пора домой. Времени остается все меньше.
6
Джуса быстро собирался, допивая на ходу утренний кофе, завтракать он не стал. Мужчина сильно нервничал, предчувствуя раздражение хозяина. Страж не справился с поставленной задачей, и неприятного разговора было не избежать. Ведь он был так близок к своей цели, но Сален… Она помешала убить Рена и чем это обернется уже не ясно. Скорее всего, она заподозрила что-то неладное, ведь неспроста она скрылась от своего напарника. Вляпался – дальше некуда! Скрыть этот факт от Дорена конечно же не представляется возможным. Рано или поздно Хозяин обо всем узнает и тогда будет еще хуже. Успев довольно таки хорошо узнать этого сурового, даже можно сказать жестокого человека, Джуса всерьез и вовсе небезосновательно опасался за свою жизнь. Разгневанный Хозяин был для стража воплощением всех пережитых им когда-то страхов. Бессонная ночь давала о себе знать. Хотя Джуса мог не спать еще двое суток, но нужна хотя бы передышка, небольшой отдых, которого он себе в данный момент не мог позволить. Утешением всему этому служила одна маленькая деталь: пока Дорену нужен живой помощник, который продолжит исполнять все задуманные планы. Сам Дорен не в состоянии сделать этого, его быстро раскроют. Так что пока Хозяин не станет убивать его. Но и эта мысль не могла полностью успокоить стража.
Когда Джуса появился в кабинете, Дорен как обычно сидел за столом и перелистывал какие-то бумаги:
– Давай, проходи. Чувствую новости у тебя недобрые.
Хозяин многозначительно посмотрел на мужчину, от чего по спине стража пробежал холодок. Джуса никак не мог понять, каким образом Дорен добывает информацию. Может быть, все дело в книге? Молодой мужчина прошел к маленькому столику и налил себе кофе, сделав пару глотков он присел на свое обычное место:
– Сален помешала мне убить Рена…
– А ты, наверное, думал, что она тебе в этом поможет? – Дорен зло ухмыльнулся.
– Наше задание найти его! Я не могу выполнять его один, она моя напарница.
– Да, не можешь. Значит, надо было подумать, что ты можешь сделать в этой ситуации. Надо продумывать все до мелочей, чтобы никто и ничто не могло тебе помешать.
– Я бы точно убил его, если бы Сален не попыталась его закрыть и этот трус скрылся. Не мог же я стрелять в нее.
– Да, Джуса… Тебе никто не говорил, что ты – идиот? Убить напарницу в такой ситуации – благое дело. Двух зайцев одновременно. А уж спихнуть вину на Рена – это вообще раз плюнуть. Но ты испугался, растерялся или что? Замешкался? Короче говоря – ты все изгадил… В общем, все, как обычно.
– Но я не могу убить ее! За что?! Мы с ней столько лет прослужили бок о бок. Она всегда выручала меня. Я не могу… – возмутился страж.
– Заткнись, Джуса! Не расстраивай меня еще больше. Сколько раз можно повторять? Нет прожитых лет, есть «здесь и сейчас». Неужели ты думаешь, что твоя дорогая Сален умолчит в аппарате о твоем поведении? О попытке убить подозреваемого? Считай, что ты раскрыт… – Дорен многозначительно помолчал. – Здесь есть два варианта. Первый: Сален нужно растворить. Второй: нужно убедить эту дотошную девчонку занять нашу сторону. Что было бы гораздо приятнее, но это не так-то просто сделать.
Дорен встал и прошелся по кабинету. Эта его привычка очень раздражала Джуса, так как после этого Дорен обычно не говорил ничего доброго. И этот раз не был исключением:
– Значит так! Светиться тебе теперь нельзя. Переедешь ко мне. После того, как Сален расскажет все в аппарате, тебя начнут искать, как преступника. Таким образом, мы выигрываем время. Из моего дома легко добраться до портала, пока продолжишь собирать энергии в «пробной».
Джуса смотрел на Дорена, всем своим видом он напоминал маленького ребенка, которому мама говорила, что за плохое поведение, она никогда не купит ему велосипед.
Дорен продолжал:
– Не переживай! Здесь тебя не найдут. Думаю, что Сален сейчас попытается все таки найти Рена. Она девочка исполнительная и приложит все усилия для того, чтобы выполнить задание. К тому же у нее теперь личный интерес. Если она его найдет – она все узнает. Мы должны найти его раньше. Я подумаю, как это сделать. Ладно, иди, отдохни немного.
Джуса встал, и уже было пошел к двери, как вдруг остановился:
– Дорен, я видел вчера нечто странное…
– Что? – Дорен внимательно посмотрел на стража.
– На задании мы встретили не совсем нормального человека.
– Что значит «не совсем нормального»?
– Мы с Сален вышли через портал в одну квартирку. Там мы и повздорили насчет Рена. А этот… не знаю как его назвать… в общем он увидел нас и он слышал наш разговор… не просто слышал, но и понимал о чем мы говорим.
Дорен положил ручку на стол:
– Что было дальше?
– Я испугался. Все так неожиданно произошло. Я в первый раз такое вижу. Разве такое бывает? Ну, я, чисто рефлекторно, выстрелил в него. Сален еще попыталась помешать мне, но я бы все равно не успел… Потому что тот «странный» как бешенный метнулся в сторону и с перепугу сиганул прямо в портал. Сален за ним. Я даже не успел ей ничего объяснить…
– И где этот «странный» сейчас? – Дорен заметно занервничал.
– Я думаю, что его энергия деформировалась, отчасти растворилась. Все-таки один через портал. Но когда я прыгнул за ними – не обнаружил никаких следов. Ни Сален, ни этого. Может быть Сален замела следы, а может быть он в портале растворился?
– Может быть и растворился… А может и нет. А если он жив, то это в корне меняет дело. Хотелось бы мне ошибаться…
– Что-то не так?
– Все не так, Джуса! И многое не так – по твоей вине.
Джуса замолчал и потупил взгляд. Он не любил, когда его отчитывали. Но пререкаться он не мог себе позволить, поэтому приходилось терпеть.
Дорен потер лоб руками, потом потер глаза и глубоко вздохнул. Глубокие морщины вновь проявились на его лице:
– Делаем так: иди наверх, там есть свободная комната. Располагайся, теперь ты будешь жить в ней. Отдохни немного, но особо не расслабляйся. Я попытаюсь разузнать кое-какую информацию. Придется тебе сегодня еще поработать. Попробую определить, что это за гость незваный, жив ли он и если жив – где находится. Если ему удалось пройти через портал без изменений, то Сален сейчас с ним. План действий один – нужно будет постараться растворить обоих, ну и конечно же про Рена не надо забывать. Так что, мой дорогой друг, работы у тебя полно, а времени, как понимаешь – маловато.