«Страшный Джованни – чемпион всех Испаний»
Одной из самых популярных и фантастических фигур профессионального бокса в тридцатые годы был итальянец из Фриули – области неподалеку от Венеции – Примо Карнера. Он родился в маленькой деревушке Секвилас, близ города Удине, в очень бедной семье. Мальчик с раннего возраста должен был сам заботиться о своем существовании, что было для него особенно затруднительно, так как он вытянулся в настоящего великана. Вопросы питания, одежды, обуви – все это было для него источником несравненно больших забот, чем для человека нормальных размеров. Решив не быть обузой семье, он уже в двенадцать лет отправился искать работу во Францию. Не по годам здоровый парень был подручным каменщиков. В семнадцать лет он оказался безработным, но, на его счастье, нашлось место у хозяина одного бродячего чемпионата борьбы. Тут он стал состоятельнее. Он получал пятнадцать франков в день, да кроме этого от зрителей перепадало до десяти франков. За эти деньги Примо боролся на арене, поднимал самого толстого зрителя. В афишах он значился как «Страшный Джованни – чемпион всех Испаний».
Однажды бродячий чемпионат выступал в ярмарочном балагане в Аркашоне. Там и увидел Карнеру бывший тяжеловес Поль Журне, приятель известного французского менеджера Леона Сэ. Он написал ему, что встретил молодого великана, который не прочь заняться боксом. Леон Сэ задумался. В боксе великаны кредитом не пользуются. Можно даже предположить, что у великанов существует как бы врожденная неспособность к боксу. До известных пределов вес и рост являются крайне существенными, подчас решающими факторами в пользу более высокого и более тяжелого боксера. Этим объясняется разбивка боксеров на весовые категории, так как даже несколько килограммов, определяющие границы этих категорий, имеют большое значение. В пределах одной весовой категории всякое преимущество в весе учитывается как шанс на победу.
Однако выше определенного роста и веса лишние сантиметры и килограммы очень часто перестают быть преимуществом. Физиологи, видимо, находят этому объяснение. Во всяком случае, таким людям не хватает быстроты – основного условия успеха в боксе. Их сила не соответствует их размерам. Они отличаются замедленностью рефлексов, недостаточной координированностью движений, зачастую и психическая деятельность их бывает неполноценной.
Так что Леону Сэ было о чем подумать. Но двести шесть сантиметров роста, сто двадцать пять килограммов веса, двадцатилетний возраст и ботинок пятьдесят седьмого размера, который так эффектно должен был выглядеть в любой витрине обувного магазина с подписью «Нога боксера Карнеры!» – все это было немалым соблазном. Менеджер рискнул. И не прогадал.
Искусственный взлет Карнеры мог быть только стремительным. Пятнадцать побед во Франции и поездка в Англию открыли перед ним путь в Америку. Во Франции для него вытаскивали из небытия даже боксеров, ушедших на пенсию, как, например, бывшего чемпиона страны Марселя Нилля.
Примо Карнера обладал большой природной силой, несомненной храбростью, редкой для великана способностью восприятия, достаточно эластичными мускулами, а также всеми преимуществами, которые давали ему рост, вес и длина рук. В общем, он был счастливым исключением из правила. Ничего не зная о махинациях вокруг его головокружительной карьеры, принимая игру всерьез, он с большим рвением постигал профессию боксера. Тем не менее Примо Карнера никогда бы не поднялся так высоко на собственных крыльях.
Через несколько лет после того, как они расстались с итальянским гигантом, Леон Сэ опубликовал во французском журнале «Марианна» свои воспоминания под названием «Тайна Карнеры». В них он совершенно откровенно признается, что Карнера бился честно на ринге лишь тогда, когда этого нельзя было избежать, часть противников оплачивалась за нокаут в заранее обусловленном раунде.
Леон Сэ был опытным менеджером. Он знал, как подобрать противников для своего Карнеры, который побеждал не за счет техники, а благодаря огромному физическому превосходству. В конце 1929 года Карнера вместе со своим менеджером приехал в США. Великан-фриулиец и его Пигмалион были приглашены в Штаты Уолтером Фридмэном, довольно известным в Нью-Йорке менеджером, который работал на Билла «Бродвея» Даффи, владельца ночных клубов и могущественного рэкетира, у которого были такие деловые партнеры, как главари преступного мира Биг Френчи де Манж, Оуни Мэдден и другие индивидуумы мира Синг-Синга.
Боксера-великана возили по Штатам как цирковой аттракцион. В Чикаго, Сент-Луисе, Мемфисе, Филадельфии, Канзас-Сити, Лос-Анджелесе, Миннеаполисе, Окленде, Портленде, Оклахоме, Кливленде, Детройте, Бостоне, Ньюарке, Нью-Орлеане – во всех этих городах под его кулаками тяжеловесы, нокаутированные за несколько минут, чуть ли не замертво падали на ринг.
В январе 1930 года Билл Даффи вынудил Леона Сэ передать права на итальянского гиганта боксерским гангстерам из мафии. Даффи отослал Леона Сэ обратно в Париж, снабдив его кругленькой суммой. Так Примо Карнера остался в Америке совсем один и перешел в руки другого менеджера – Луиджи Сорези, американца итальянского происхождения, члена той же шайки, что и сам Даффи. Перед тем как отправить Карнеру работать по-настоящему, Даффи решил дать ему возможность поразвлечься и распахнул перед феноменальным парнем двери своих ночных клубов.
В ту пору Примо было неполных двадцать четыре года. Даффи запустил на полный ход рекламную машину, чтобы создать вокруг имени гиганта из Фриули легенду как на ринге, так и вне его. Газеты заполнились фотографиями, на которых Примо обрушивал свои кулачищи на тяжелую грушу, повергал на пол тренеров, улыбаясь, пожимал руку сильнейшим тяжеловесам того времени Максу Шмелингу, Джеку Шарки, старому сопернику Янгу Стриблингу, с которым сражался (если так можно выразиться) в Лондоне и Париже. Кроме того, фоторепортерам Билла Даффи удалось заснять Голиафа в спортивных трусах и боксерских перчатках в тот момент, когда он давал пощупать свои чудовищные бицепсы Джин Харлоу, кинозвезде с платиновыми волосами, а также за миг до того, как он поднял на ладонях Фрэнки Дженнаро, чемпиона мира в наилегчайшем весе, и филиппинца Джо Мендиолу. Стараниями тех же репортеров со страниц газет смотрел на американцев Карнера-Гаргантюа, сидевший за столом перед горой спагетти и оплетенной пятилитровой бутылью кьянти.
«Большой грабеж» начался предположительно 24 января 1930 года, поздно вечером, когда на ринг нью-йоркского «Мэдисон Сквер-гардена» вышли Карнера и Биг Бой Петерсон, оказавшийся на полу уже в первом раунде и словно испепеленный ударами Примо. За «боем», длившимся чуть больше двух минут, следили двадцать с лишним тысяч зрителей, то есть арена была почти заполнена. Все горячо аплодировали победителю, хотя в сущности Биг Бой Петерсон повел себя по-джентльменски, стараясь изо всех сил подставлять подбородок под перчатки итальянца.
Повсюду народ сбегался посмотреть на европейское чудо, от одного прикосновения которого соперники падали, как пьяные. Все это сильно попахивало цирковым представлением, но всякий раз доллары текли широкой рекой в сейфы Даффи и его друзей.
Соперников для Карнеры со знанием дела отбирал Луиджи Сорези, которому были хорошо известны имена всех американских «ныряльщиков». Примо побеждал всех в течение нескольких раундов. Один из его соперников, Эйс Кларк, не спешил ложиться на ринг, тогда в его углу перед шестым раундом появился незнакомый секундант – с револьвером под пиджаком. Увидев дуло, Кларк тут же в перерыве чуть не упал «в нокаут».
В тот 1930 год, первый проведенный в Штатах, наш великан выступил в двадцати четырех встречах в течение десяти месяцев, ведь всем хотелось увидеть в деле новую звезду ринга, о которой так много шумели газеты. Двадцать два раза Карнера побеждал нокаутом, не доводя поединок до последних раундов, но были и два исключения. Первое из них имело место 23 июня в Филадельфии, когда Примо выиграл у негра Джорджа Годфри, потому что Годфри дисквалифицировали за мощнейший удар ниже пояса. Незадолго до своей смерти «Большой Джордж», как называли Годфри, рассказал писателю Баду Шульбергу о перипетиях «большого грабежа» и, в частности, о своей встрече с Примо Карнерой.
«Я ему залепил этот удар ниже пояса, – говорил Годфри, – потому что не должен был выиграть даже по ошибке… Я ведь мог одной левой побить этого молодца. Однако мне совсем не хотелось ставить на карту собственную жизнь. В раздевалке меня поджидали два типа с дурной репутацией, а у меня как-никак жена и дети…»
За свою хорошую работу в Филадельфии Джордж Годфри получил десять тысяч долларов.
Второе исключение произошло в Бостоне 7 октября того же года. Двадцать четвертым соперником Примо Карнеры был Джим Малони, бостонец, полицейский в Майами-Бич. Полицейский был опытным боксером, скорее ловким, чем мощным, на ринге он выступал с 1924 года. По истечении десяти раундов Карнера вынужден был признать свое поражение по очкам, которое менеджер Луиджи Сорези объяснил плохим состоянием здоровья своего великана – у того была сильнейшая простуда. Этот бой, единственный честный из всей серии, состоялся потому, что уже были заключены пари с весьма высокими ставками, и Билл Даффи, который знал, в каком состоянии находится Карнера, поставил на победу Джима Малони и огреб кучу долларов. Разумеется, Примо ни о чем не догадывался с самого начала своих американских приключений. Он всегда считал, что сражается честно и что, хотя кое-кто и делает бизнес на этом деле, но само по себе оно, это дело, спортивное и чистое.
Выздоравливать Карнера поехал домой в Италию. Как только он почувствовал, что в состоянии вновь выйти на ринг, Сорези отвез его в Барселону для участия в десятираундовом поединке с испанцем Паолино Ускудуном, довольно сильным тяжеловесом, победившим несколько серьезных противников и в Европе, и в Америке. Бой был честный, но Карнера, как на тренировке, весело отшлепал по щекам Ускудуна и был целиком оправдан за предыдущее поражение.
В Италии начали восхищаться фриулийским великаном, на которого раньше не обращали никакого внимания и даже высмеивали за его неуклюжесть. «Гадзетта делло спорт» – одно из самых старых спортивных изданий в мире, она выходит с 189 6 года, посвятила ему всю первую полосу номера за понедельник 1 декабря 1930 года. Огромный заголовок гласил: «Примо Карнера, проявивший себя как мощный, авторитетный и искусный спортсмен, одерживает в Барселоне чистую победу по очкам над Паолино Ускудуном». Днем раньше, 30 ноября, около восьмидесяти тысяч испанцев пришли на стадион «Монтьюич» с надеждой увидеть итальянского Голиафа поверженным их любимцем, баскским дровосеком, человеком чудовищно сильным. Откровенно говоря, на барселонском ринге Карнера приятно удивил всех. С тех пор как, помните, Поль Журне приметил только что вылупившегося птенца и вытащил его из цирка, где Примо исполнял роль «Страшного Джованни», способного побороть любого деревенского хулигана, поднять наковальню и согнуть подкову, Карнера изменился поразительным образом и чисто внешне, и как боксер. В тренировочных залах Нью-Йорка и Флориды Примо превратился в двухметровую статую весом сто тридцать килограммов, без грамма жира. Этот великан с идеальной для спортсмена фигурой действительно производил впечатление, двигаясь по рингу легко и свободно, несмотря на большие варикозные вены на ногах, освободившие его от службы в армии на всю жизнь.
Когда речь заходила о том, чтобы платить по счетам, Леон Сэ почему-то всегда забывал отдать Карнере сполна все, что ему причиталось. Сам же он покупал себе дома в Париже, роскошные виллы на Лазурном берегу и даже нефтяную скважину в Оклахоме. Точно так же вел себя с боксером и новый хозяин Билл Даффи. Примо Карнера был бесконечно простодушным человеком, честным, любезным и добрым, надежным и очень мужественным: на ринге он умел терпеть боль. Он показал это в Бостоне, боксируя с Джимом Малони, и еще не раз впоследствии, когда обстоятельства складывались против него.
После барселонского триумфа и другой довольно быстрой победы в лондонском «Альберт-Холле» над чемпионом Англии Реджи Мином, босс Билл Даффи опять позвал его в Америку. Один из главных рэкетиров страны попал в переплет и чуть было не отправился надолго отдыхать в Синг-Синг, но благодаря своим адвокатам смог выйти сухим из воды, ну, или почти сухим.
Конец ознакомительного фрагмента.