Глава 5
Встреча с послом
– Люэн? – безуспешно орал я в Зерцало.
Связь отсутствовала.
«Справочная мэрии!»
«Принято».
«Прошу указать место жительства частного детектива Люэна Паско по прозвищу Длинный».
«Принято. Переулок Вязания сетей, двадцать один, второй этаж налево».
«Вызов службы частного извоза! На одну персону».
«Принято. Прибытие транспортного средства…»
Я стремглав вылетел из кабинета, перепрыгнув через дрожащего Лумиля. Вернусь – отобью ему желание подсматривать за моими делами. Ох и натерпится он у меня! Ох и получит!
Дом ходил ходуном. Малыш действительно услышал, что «папка обозвал наш домик плохим словечком», и сейчас орал об этом изо всех щелей. По коврам метались перепуганные мыши, с потолков щедро сыпался дождь раскрошенной штукатурки. Картины хлопали о стены тяжелыми рамами, растения шелестели в установленных между этажами кадках.
По запятнанному кровавыми разводами паласу на полу первого этажа расхаживал пустой доспех. Магиталлическая броня боевого оборотня колотила себя по выпуклой кирасе и оглушительно топала сапогами. Она попыталась схватить меня за шкирку, едва я поравнялся на расстояние вытянутой руки.
Впрочем, я был готов к такому развитию событий. Пригнулся и крепко пнул доспехи по бронированной голени. Нога отозвалась болью, но результата удалось достичь.
Тяжелый осадный комбинезон не устоял и загрохотал по полу. Во все стороны брызнули отсоединенные или изъеденные ржавчиной детали. Латная рукавица со свистом пронеслась мимо меня и воткнулась пальцами в живот моего отца. Вернее, в портрет моего родителя.
Праздничный мундир боевого офицера, казалось, зазвенел многочисленными орденами и золочеными наградными плашками. Полотно картины заволновалось и немного скомкалось. Какое несчастье!
Папаша не изменился в лице, но мне почудилось, что брови господина Гармона Наследи сурово сдвинулись. Кому бы понравилось иметь четыре дырки в пузе, пусть даже в нарисованном?
– Малыш! – заорал я, поднимая голову вверх. – У тебя задница лопнет, когда вернусь с березовой розгой! Как ты посмел поднять рукавицу на своего бедного дедушку?!
Кричал я из холла, окруженного всеми тремя этажами. Овальный колодец холла выглядел величественным фойе какого-нибудь театра, разделенным низкими балкончиками и колоннами.
На самом верху, в центре крыши, поднимался застекленный купол, откуда на меня поглядывало второе валибурское солнце. Рядом с куполом находилась еще не восстановленная после атаки демонов оранжерея. За ней начиналась магиталлическая лестница, ведущая на чердак и в детскую комнату Малыша. Чердачная дверь была приоткрыта, потому я не сомневался – фамильный демон отчетливо расслышал мое обращение.
Я не стал дожидаться, пока бушующий фадем успокоится, и выскочил на улицу. Проспект Темного света пустовал: изысканная карета госпожи харр Зубаревой растворилась в обеденной дымке за северным углом Большой лаборатории магических экспериментов.
– Где этот проклятый извозчик?
– Простите, господин… – промямлил кто-то за моей спиной.
Я повернулся и увидел печально знакомого мне монаха-гремлина. Коротышка едва дышал, придавленный тяжелой створкой парадной двери. Видимо, когда я спешил покинуть дом, нечаянно стукнул серокожего дверью по лбу.
Выглядел монах довольно скверно. Лицо покрыто мелкими царапинами и потеками засохшей крови. Нос изрядно свернут, на брови внушительная ссадина. Ухо украшает свежая неровная рана.
– Чего тебе, паршивец? – грозно вопросил я, ощупывая на поясе «Каратель». Спешка не помешала мне прихватить излюбленное оружие. Чтобы не вышло, как в предыдущий раз. Кто знает, какие прелести могут ожидать меня сегодня? Хватает прогулки по парку и последующей драки. – Еще по шее захотел?
– Госпожа просила забрать у вас ее мозгомпьютер. Она оставила его в вашем кабинете.
– В самом деле? – Я спрятал левую руку в карман плаща. Верхнюю одежду мне тоже удалось не забыть. – Не припоминаю…
Гремлин проследил за моим жестом. Кажется, он догадывался, что искомый предмет удобно расположился на моем запястье.
– Вы не могли бы попросить слугу принести мозгомпьютер госпожи? Сделайте милость, умоляю вас.
– Умоляю… – я сопроводил насмешку лучшей из злорадных ухмылок моей коллекции. – Раньше надо было умолять. Перед тем, как набросились на Ходжу Наследи! Пшел вон отсюда, нелюдь!
– Господин… – промямлил серокожий.
Договорить он не успел, потому что слетел с крыльца и покатился по магасфальту.
– Если Ходжа еще может простить нападение прелестной даме, то мерзким карликам воздастся по заслугам!
Когда я обозвал гремлина «карликом», он злобно оскалился и приподнял голову. Вероятно, собирался потребовать реванш. Вон как набычился и напрягся. Того и гляди прыгнет, чтобы своротить мне челюсть.
Коротышка с трудом поднялся и присел в боевую стойку. При этом его изрядно покачивало – памятная драка не прошла для него бесследно.
Я демонстративно потер ладони и двинулся к монаху. Мне предоставлялся отличный шанс выплеснуть накопившуюся злость. Судя по состоянию гремлина, требовалось не более двух-трех ударов, чтобы отправить его в городскую больницу. Шести дополнительных пинков хватило бы для поставки серокожего трупика в крематорий.
Избиению младенцев помешал извозчик. Раздался звучный хлопок, всколыхнувший воздух над проспектом Темного света. Из-за монструозного здания Большой лаборатории вылетел двухколесный велосипед с невероятно толстым гномом на сиденье. Над передвижной конструкцией парила стеклянная кабина.
Такси заломило лихаческий поворот и остановилось у крыльца. Широкие резиновые шины задымились и оставили на магасфальте коричневый тормозной след.
– Кого тут прокатить с ветерком, ёпть?! – Извозчик снял большие темные очки и посмотрел на меня. – Это вы заказывали услуги частного извоза? Такси «Браво-Браво и сын» к вашим услугам.
– И каким образом вы собираетесь меня везти? – спросил я у этого колобка в светло-сером комбинезоне с надписями «ББ-сы – лучший сервис, не трусь!» на груди и на спине. – Вы тут останетесь, а мне садиться за педали?
За долгую свою жизнь я еще никогда не видел столь диковинного транспортного средства. С виду – обычный велосипед, примерно двухметровой высоты в руле, с широкими колесами около метра в диаметре и шинами в четыре пальца толщиной. Позади небольшого сиденья, которое полностью пряталось под раздавшейся задницей гнома, крепилась веревка из прочного колдовского пластика. На другом ее конце, без какой-либо дополнительной поддержки, в воздухе покачивалась дутая кабинка. Внутри, за матовым стеклом, виднелось мягкое фитильмобильное кресло с подголовником, подлокотниками и прочими характерными атрибутами.
– Вы еще не знакомы с последним веянием колдотехники, ёпть? – не обратив внимания на насмешку, хохотнул извозчик. – Да, ёпть, это же самая продвинутая штучка в истории Валибура. Прикиньте?..
– И что же за «штучка», позвольте полюбопытствовать?
– Ёпть! Да вы и в самом деле не знаете, что такое двуцикл с антигравитационной камерой? Вы когда-нибудь сидели за баранкой? Ёпть, да все шоферы знают, что такое двуцикл с…
– Увольте меня от лекций, – как и каждый уважающий себя мужчина, владеющий фитильмобилем, обиделся я. – Ходжа Наследи колесил по городу еще тогда, когда ваша бабуля вычесывала блох из бороды вашего папаши! Я каждый день езжу за рулем. У меня есть старенький «Жучено».
– Ёпть! – обрадовался гном, почесав кустистую бороду при нелестном упоминании о своем отце. – Раритет! Уважаю! Какого года выпуска ваша куколка?
– Сорок две тысячи четыреста восемьдесят шестого от пришествия Второго светила, – уныло ответил я. – Второй месяц, как сломалась и пылится в сарайчике за домом…
– Барахло, – вполголоса пробормотал извозчик, сморщившись, как гнилой абрикос. – Неудивительно, что вы не слыхали о последних достижениях отечественного фитиль– и автопрома.
– Предпочитаю активно общаться с женщинами, а не копаться в фитильдвигателях и меряться размерами бамперов с друзьями. Давайте не трепаться попусту. Я очень спешу! Убирайтесь прочь со своей двухколесной железякой. Либо ответьте, пожалуйста, на вопрос: как мне ехать на этом чудовище?
– Прошу, – гном щелкнул пальцами.
Парящая над велосипедом кабина медленно, точно престарелая матрона, опустилась на магасфальт. Передняя стенка покрылась рябью, и в ней образовался овальный проход.
– А это безопасно? – спросил я, уже залезая внутрь. Медлить не стоило.
– Ёпть! Он еще спрашивает, – извозчик обратился к гремлину.
Впрочем, монаха на месте не оказалось. Серокожий незаметно исчез, будто зарылся в магасфальт, не сумев снести обиды поражения.
– Ладно, уговорили, – сказал я. – Но пообещайте, что не уроните меня где-нибудь на набережной.
– Гы, – гном снова щелкнул пальцами. – Не уроню – поверьте. Под вашей кабиной находится антигравитационная подушка. То ись такая, шо сопротивляется силе притяжения земли. Ну, если для вас это сложно, то просто представьте себе, шо под кабиной сидят несколько невидимых демонов, которые не позволяют ей упасть…
– Я знаю, что такое гравитация, – обиделся я. – Поехали. Переулок Вязания сетей, двадцать один.
Толстяк налег на педали. К моему удивлению, велосипед развил немалую скорость – не меньше сорока километров в час. Не иначе, в «двуцикл» напихали множество магических штучек. Я восседал на мягком сиденье, опасливо пристегнувшись ремнями, и получал удовольствие. Кабина со свистом рассекала воздух, ведомая крепкой веревкой велосипеда.
Когда мы покинули широкий проспект, гном слегка замедлил движение.
– Простите… господин… – с явной стеснительностью начал он. – Вы не могли бы объяснить, куда нам следует ехать?
– Новенький? – презрительно хмыкнул я. – Небось из деревни?..
– Большие Пендальки, – кивнул бородач. – Северо-Западный кордон. Лучшие грязевые санатории Валибура.
– Ишь ты. Понаехало тут. – У меня сегодня было премерзкое настроение. Хотелось кого-нибудь унизить. Отыграться, так сказать, за любовную неудачу в парке и драку перед домом. – У них там санатории, а они к нам в город так и прут.
– А шо мне там делать, на этих курортах, ёпть? – посетовал гном. – Едва в шахтах золото кончилось – всех работников разогнали. Демон им в печенку, гадам! Залили каверны соленой водой и теперь отдыхающих туда окунают. «Грязь и соль – красота!» – с недовольством продекламировал он. – Грязи и какашек им за пазуху, администраторам нашим! Короче, шо делать безработному шахтеру без шахты?
– Знамо дело, – передразнил я речь толстяка. – В таксисты идти. Если с жизнью не повезло – иди работать извозчиком.
– Точняк! – согласился бородач. – Так куды ехать-то, ёпть?
– Сейчас повернем у канала Распущенных монахов, доедем до второго поворота налево на проспекте Нетрезвых мыслей и спустимся к северной набережной Черного озера. Там еще метров четыреста под уклон и поворот направо. Когда минуем монастырь Любознательных, пересечем Восьмую автостраду. Если запомнил, то продолжим разговор у памятника Глупому демону.
– Запомнил, – неуверенно пробормотал гном.
Он заломил вираж, и мы выскочили на многолюдную улицу Всех ветров. Мимо пролетели вывески Центрального магимаркета, парочка ларьков «Валибурпечати» и богато украшенный лепниной муниципальный бордель.
Городская жизнь шла своим чередом. Полицейские скучали в полутемных переулках, высматривая потенциальных преступников. Преступники спокойно дрыхли по домам, выжидая ночи – лучшего времени для промысла.
На каждом углу помигивали магические регулировщики, дозируя уличное движение. Фитильмобили самых разных модификаций пожирали тонны чесночного спрэда и привычно дудели клаксонами. На перекрестках торчали мальчики в ливреях рекламных служб и раздавали разноцветные листовки. Рядом дежурили нищие, весело побираясь у прохожих и периодически подбегая к остановившимся фитильмобилям. У вездесущих маленьких магазинчиков толпились барышни. Кто-то восторженно визжал: «Распродажа!»
Уличные торговки флегматично катили тележки с фруктами, сдобой и слабоалкогольными напитками. Рядом с белоснежным зданием Большого театра сексуальных меньшинств толпились ярко раскрашенные тьмэльфы. Среди них виднелись юркие хоббиты с волосатыми ногами – завсегдатаи Театра.
Подо мной пронесся грязный канал, в первобытные времена звавшийся Быстрой рекой. В нем плескались полуголые оборотни и парочка человеков, неведомо как забравшихся в наши места из людского гетто. На перилах Дурноглазого моста сидели демонята. Они болтали ногами, тыкали пальцами в смертных и кричали какие-то оскорбления. В Валибуре не слишком уважают обычных людей, даже несмотря на то что смертные составляют примерно четыре процента населения.
– Тута? – спросил извозчик, когда велосипед вкатился в узкую щель между домами.
– Тута, – подтвердил я, дожидаясь, пока гном щелкнет пальцами и выпустит меня из кабинки. – Сколько с меня?
Гном посмотрел на небольшой циферблат таксометра, расположенный на руле.
Конец ознакомительного фрагмента.