Глава 1
– А птичка вылетит? – спросила блондинка, наивно хлопнув длиннющими ресницами.
– Бегемотик выползет, – пробурчала Агния. – Стой и не дергайся.
Вообще-то злилась она не на эту конкретную блондинку, а на весь белый свет – сегодняшний день категорически не задался. С самого утра соседка сверху в третий раз за месяц затопила Агнию, решив выкупать своего датского дога. Дог при этом стоял на полу – в ванне он просто не помещался. Наличие здоровенной псины у пенсионерки, пережившей, как казалось Агнии, Куликовскую битву, являлось второй крупной проблемой, не разрешавшейся уже больше года. В придачу к этому еще и машину Агнии на парковке поцарапал какой-то идиот, и пришлось сдать тачку на покраску.
Но Кристина Орлик, популярная модель, звезда тусовки, блондинка и просто красавица, обо всем этом не знала, поэтому обиженно надула губки. Извиняться перед ней Агния не стала: как раз эти надутые губки и должны были понравиться заказчику – хозяину крупной компании, производившей то ли мыло для похудания, то ли стиральный порошок с эффектом выравнивания цвета кожи… В общем, компании, занимающейся не какими-то дурацкими делами.
Фотосессия и без того затягивалась, потому что Кристина принципиально никогда никуда не являлась вовремя. Она где-то вычитала, что светские львицы не должны быть пунктуальными, вбила эту мысль в свою кудрявую головку и расставаться с ней не собиралась.
Работать с Кристиной приходилось не так уж редко, и за это время Агния немало узнала о модели. Близкими подругами назвать их не решился бы никто, а вот хорошими приятельницами – вполне. Обычно их сотрудничество проходило более позитивно, но на сей раз сказалось испорченное с утра настроение Агнии, да и тот факт, что Кристина нисколько не жалела о своем опоздании. Могла бы хоть извиниться для приличия! Вот так профессиональные фотосессии и портят отношения между людьми…
Агния с удовольствием снимала бы пейзажи и все то, что называется современным искусством фотографии, – хаотично разбросанные предметы и людей в самых нелепых ракурсах. Но деньги такие фотографии приносили лишь немногим, а работать «за идею» Агнии не хотелось. Тем более что и не было у нее никаких «великих» параноидальных идей, а следовательно, великой художницей она считаться не могла.
Вот и приходилось девушке сотрудничать с рекламными агентствами. Работники этих агентств отнюдь не стремились познать и раскрыть тонкие грани искусства, зато платили за работу реальными деньгами, а не душеспасительными беседами.
В наступившей тишине дело пошло быстрее, и Агния уже почти поверила, что доберется домой до полуночи, но тут Кристине надоело молчать. В такие моменты Агния лишний раз убеждалась в очевидном факте: закрытый рот – для модели дело противоестественное.
– Ань, а ты веришь в нечистую силу?
Агния невольно вспомнила владелицу рекламного агентства, предоставлявшего ей заказы.
– Я как раз на нее работаю!
– Не смешно! – заявила красавица, хотя тихонько фыркнула. – Я имею в виду настоящую нечистую силу! Ну, чудовищ, там, всяких, демонов… Как ты думаешь, есть они на самом деле?
– Говорят, что есть. Съезди в Бутово, проверь.
У Агнии не было ни малейшего желания обсуждать существование нечистой силы в одиннадцать часов вечера, особенно учитывая, что ей предстояло добираться домой не на своей машине. Но Кристина не отставала:
– А я вот верю! Только не знаю… А можно убить человека, если пожелать ему зла?
– Судя по моей соседке сверху, нет, – вздохнула Агния. – Голову направо разверни… На другое «право»! Молодец. Держи рот закрытым, я снимаю. Отлично, готово, можешь идти!
В ушах у Агнии на все лады зазвучало милое слово «домой!», чередуясь с «наконец-то!», но Кристина отнюдь не спешила упростить ей жизнь. Модель села на диван и поджала под себя ноги.
– Ань, я боюсь!
Только тут Агния заметила, что огромные голубые глаза блондинки так неестественно блестят не из-за особенностей расстановки ламп, а от слез. Это было непохоже на Кристину, самой большой заботой в жизни у которой был выбор новой кофточки.
Следовало бы прогнать блондинку и наконец-то отправиться домой, но совесть уже опустилась до шантажа, угрожая при таком раскладе изгрызть Агнию изнутри. Потому что Кристина, в общем-то, была очаровательным и добродушным существом.
Пришлось Агнии задать классический вопрос:
– Что-то случилось?
– Я не знаю, – всхлипнула девушка. – Правда, не знаю… Я очень долго желала… одному человеку… чтобы ему было плохо. И ему стало плохо! Теперь мне кажется, что это я… я во всем виновата!
Агния только вздохнула: ей был знаком подобный тип паники. Если происходит что-то плохое, хочется найти виноватого, от этого почему-то становится спокойнее на душе. Но иногда получается, что единственный виноватый – это ты.
– Кристина, не майся дурью, честное слово! Посмотри на себя: ты бы даже хомячку в армрестлинг проиграла. Ты в принципе неспособна никому навредить!
– Я и не говорю, что я на кого-то напала! Что я, гопник, что ли?
Агния невольно вообразила белокурого и голубоглазого гопника с четвертым размером груди. Смех сдержать ей удалось лишь очень большим усилием воли.
– Тогда отчего ты беспокоишься?
– Но я думала о том, как ему будет плохо! Я хотела этого! – из огромного голубого глаза выкатилась первая слезинка.
Вот тут и настал стереотипный момент, когда подруга успокаивающе опускает руку на плечо товарки – в надежде передать ей свою уверенность. И Агния понимала, что ей тоже следовало бы сделать это, но не могла.
Потому что тут в игру чувств вступала Проблема. И не просто какая-нибудь проблема, а Проблема с большой буквы – Агния боялась тактильных контактов, или, говоря проще, прикосновений к кому-либо. Страх был идиотским и необъяснимым, сродни фобии… а может, это фобией и являлось. Врачи не умели объяснить все до тонкостей, но буквально рвали на груди халаты за право изучить ее случай поподробнее.
Агния отказывалась, даже когда ей предлагали за это деньги. Как-то не представляла она себя в образе подопытной крысы или лабораторного кролика. Тем более что помочь ей никто из врачей не обещал, только поизучать немного.
Приходилось ей с этой Проблемой жить. Любое прикосновение (когда ее кто-то касался или она дотрагивалась до кого-то) оборачивалось для нее весьма неприятными последствиями: от легкой тревоги до всепоглощающей паники. Это зависело от степени ее знакомства с человеком. И избавиться от этого для Агнии было весьма проблематичным делом – разве что напиться…
Но алкоголь приносил лишь условное и временное облегчение, от которого на следующий день ей становилось только хуже. Более действенным средством оказались перчатки, они помогали справляться с собственными реакциями, чем Агния активно и пользовалась.
Поэтому пришлось Кристине рыдать дальше, без успокаивающей руки подруги на плече. Может, из-за этого, или в силу особенностей своего характера, но успокоилась девушка достаточно быстро.
– Что-то я совсем растеклась! Прямо вся такая неконтролируемая стала, как ручеек!
– Скорее как холодец, – усмехнулась Агния. – Ты точно уверена, что с тобой все в порядке?
– Да-да, конечно! Только скажи… скажи, пожалуйста, что нечистой силы не бывает…
– Нечистой силы не бывает, – вздохнула фотограф. – Ты ведь знаешь об этом сама. А что, ты боялась, что и до тебя эти «нечистики» доберутся?
– Ну да! – с прежней жизнерадостной улыбкой сообщила Кристина. Можно было подумать, что боялась она этого не пять минут, а пять лет назад. – Но теперь уже не боюсь! Я даже думала, что меня убить могут, вот как!
Агния нахмурилась:
– С чего это ты так думала?
– Ах, да не было какой-то особой причины, так, дурь одна! Я боялась проклятия… но всяких там проклятьев ведь не бывает? Да?
– Проклятий, – автоматически поправила Агния.
– А, ну да, проклятий. Все равно – не бывает! Это я настроению такому поддалась просто, задурил мне голову один человек… Спасибо, ты меня успокоила! Теперь я хоть заснуть смогу, а то у меня завтра важный показ, я его давно-давно ждала! Я выйду в платье невесты, такая буду красивая, м-м-м! – Кристина даже зажмурилась от удовольствия при мысли об этом платье. – Там круто, приходи, если получится, я тебя в зал проведу!
– Я подумаю, – уклончиво пообещала Агния.
Вообще-то ей полагалось посещать такие мероприятия как можно чаще, потому что недостатка в изданиях, желающих купить хорошие фотографии, не имелось. Но такие мероприятия подразумевали общение с «элитой» общества, которая относилась к обслуживающему персоналу, в том числе и к фотографам – особенно к молодым и привлекательным фотографам – весьма специфически. Дамы периодически норовили опрокинуть на костюм Агнии бокал вина или блюдо с устрицами, а джентльмены зазывали ее в подсобные помещения – «показать свой «Роллекс».
Кристина в этом отношении была приятным исключением, поскольку центром вселенной себя тоже не считала. Чуть наивная девчонка, только и всего. Так что ее предложение следовало обдумать.
На улице просигналила машина. Резкий звук гудка заставил Агнию подпрыгнуть на месте, лишь чудом она не уронила фотоаппарат. А вот Кристина не удивилась:
– А, это за мной! Тебя подвезти?
Прежде чем слово «да» слетело с ее губ, Агния предусмотрительно прикусила язык. Конечно – так и поедет она! А кто все оборудование на место уберет? Кто убедится, что все роллеты опущены? В студии много дорогих вещей, и далеко не все принадлежат ей, поэтому за безопасностью приходится следить постоянно.
– Нет, спасибо, Кристи, я как-нибудь сама доберусь.
– Ну, как знаешь! – беззаботно махнула ручкой модель. – Я завтра позвоню тебе, хочу фотки посмотреть, уже обработанные!
«А кто тебе сказал, что завтра они уже будут готовы?» – подумала Агния.
– Звони, – милостиво кивнула она. – Мне трубку снять нетрудно.
Повторный гудок автомобиля заставил Кристину поторопиться. Девушка быстро выпорхнула из студии, и Агния заперла за ней дверь.
Она не могла бы сказать, что этот район ей не нравится, нет, днем тут было очень даже красиво. Рядом – небольшой лесопарк, люди гуляют… красота, в общем! А вот ночью… ночью те же деревья уже не казались ей такими привлекательными. А если учесть, что пару недель тому назад в этом парке какую-то девушку изнасиловали, то легко догадаться, что по вечерам Агнии не хотелось даже смотреть в сторону парка.
И вот угораздило же ее именно сегодня без машины остаться! Закон глобальной несправедливости, не иначе. Мысленно пожелав тому, кто оцарапал ее машину, приступ диареи и гвозди под все колеса, девушка стала собираться домой.
Квартиру-студию она снимала в равных долях с двумя другими фотографами, одной это было бы слишком накладно. Часть оборудования являлась общей, это тоже неслабо помогало экономии. Да и вообще, какой смысл иметь собственную студию, если съемки проводятся не так уж часто?
Но у совместного владения помещением имелись и свои недостатки. Один из них заключался в том, что, если не убрать все строго по своим местам, можно нарваться на скандал, как минимум телефонный. Одна из коллег Агнии, Таня, являла собою пример редкостного занудства, когда речь заходила о чистоте и порядке.
Когда оборудование была возвращено в чехлы и упокоилось на полках, Агния подошла к окну, выходившему в парк. Там было темно – фонарь над подъездом опять разбили. На общем фоне выделялся лишь робкий огонек зажженной сигареты какого-то человека, курившего неподалеку от дома.
Человек смотрел прямо на Агнию.
Девушка невольно отпрянула от окна. Сердце бешено заколотилось в груди, в памяти всплыли не самые приятные картины – описанная в газетах история с изнасилованием в парке сопровождалась подробным фотоотчетом.
Естественно, в темноте она не могла рассмотреть, куда точно смотрит человек. Но Агнии показалось, что на нее.
«Надо как-то проскочить мимо него, – мысли жужжали в ее голове, как потревоженный пчелиный рой. – Но как? Запасной выход забит наглухо! А что, если он – вообще не тот преступник? Может, напрасно я так паникую?»
В этот момент где-то зазвонили колокольчики. Звук был мягкий, серебристый, но в напряженной тишине студии он показался девушке чуть ли не потусторонним сигналом. Агния невольно вскрикнула, но скорее от неожиданности, чем от страха.
В фильмах ужасов под подобный аккомпанемент обычно появляются маньяки или разная нечисть, а иногда – и сразу «два в одном». Девушка, в чьей памяти невольно всплыли недавние слова Кристины, ждала чего-то подобного, но никаких сверхъестественных проявлений не наблюдалось… а колокольчики все продолжали звонить!
Постепенно к Агнии вернулась способность мыслить здраво, до этого словно бы загнанная в бомбоубежище этим зловещим звоном. Первым, что зарегистрировал ее мозг, было наличие у звона некоего определенного источника. Призрачная мелодия, по идее, должна доноситься отовсюду, так? Вроде бы так. А этот звон исходит откуда-то из-под дивана!
Помня о курильщике у двери, Агния на четвереньках пробралась к дивану. Робко заглянув под него, она не обнаружила там ни карликового зомби (полноразмерный под диваном бы не поместился), ни какой-либо другой нечисти – только белую кожаную сумочку-клатч.
Сумочка явно принадлежала Кристине, иных вариантов не было. Агния четко помнила, как модель вломилась в студию, потрясая этой самой сумочкой над головой, и попыталась как-то объяснить причину своего опоздания. Когда начались съемки, Агния попросила убрать куда-нибудь все посторонние предметы, чтобы они в кадр не попали. Кристина и убрала свою сумочку – под диван!
И благополучно забыла об этом. Типично для нее.
Агнии стало смешно, она представила себя со стороны: растрепанное существо женского пола с опаской подползает к дивану, потому что боится, как бы ее не увидел дядька, который на улицу покурить вышел. Если кто-то из ее знакомых, а в первую очередь Артем, узнает об этом, позора ей хватит на пять лет вперед!
Клатч между тем продолжал звонить, а когда Агния взяла его в руки, он еще и завибрировал. Одно из двух: либо там скрыта некая высокотехнологичная сексуальная игрушка для старой девы-меломанки, либо Кристина сегодня осталась без своего мобильного телефона.
Осмотр содержимого сумочки подтвердил правильность второго предположения. В живописной куче элитного мусора – вроде помады, пудры, пилочки для ногтей и прочих дамских мелочей – позвякивал дорогой мобильный телефон. На экране отображалось одно слово – «Аллофея».
– Дурацкое имя, – пробубнила себе под нос Агния.
Хотя в современном шоу-бизнесе без дурацкого имени никуда: чем глупее или хотя бы ненормальнее тебя зовут, тем быстрее тебя народ запомнит. Правило такое, от него не убежишь, и Аллофея, пожалуй, еще не худший вариант.
Агния, правда, тоже не могла бы похвастаться привычным для слуха русским именем, но тут не было ни ее вины, ни ее заслуги – имя для нее выбирали родители.
Девушка застегнула клатч и бросила его на ближайший стул. Телефон продолжал звонить: неведомая Аллофея отличалась упрямством дятла, но долго это вряд ли продлится. А если что – телефон и выключить можно.
Похоже, встретиться завтра с Кристиной Агнии все же придется, ведь в современном мире телефон – вещь жизненно необходимая. Только как с самой Кристиной-то связаться? У Агнии был только один ее номер, и аппарат модели, связанный с этим номером, продолжал пародировать звон колокольни.
Имелись еще адрес электронной почты модели и адрес вполне реальный. Агния один раз подвозила Кристину до ее дома – она каким-то образом умудрилась сломать шпильку, зацепившись за ковер. Этим адресом, скорее всего, ей и придется воспользоваться, потому что электронную почту модель проверяла не чаще одного раза в месяц.
Но их реальная встреча состоится никак не раньше полудня, решила фотограф.
– Сама виновата! – злорадно объявила Агния сумочке, наконец-то переставшей трезвонить. – Я ведь личность непредсказуемая, я и похитить чужие вещи могу! Муа‑ха-ха!
Попытка Агнии изобразить дьявольский смех, впрочем, оборвалась долгим зевком – усталость давала о себе знать. О том, чтобы ехать домой, и речи не шло: на часах стояло время глубокой ночи, да и страх перед неизвестным курильщиком, несмотря на все аргументы со стороны здравого смысла, окончательно не исчез.
Поэтому Агния решила остаться на ночь в студии. А что? Другие так тоже иногда делали, почему же ей нельзя? Диван тут есть, одеяло есть, подушка есть, а больше ей ничего и не нужно. Уж лучше переночевать в студии, чем с утра пораньше стать новым объектом для фотосессии судебных экспертов!
Но едва лишь Агния заперла все окна и двери и улеглась на диван, в белой сумочке-клатче снова зазвонили колокольчики…