ИРОНИЯ В ИТАЛИИ
Встреча дальних родственниц должна была состояться в начале поездки по городам искусств в жаркой стране – Италии, омываемой пятью морями. Они договорились созвониться. Лара ждала свидания с теплыми чувствами. Она положила на телефон крупную сумму денег в надежде, что у сестры найдутся центы дозвониться ей в гостиницу или на сотовый, так как разница в курсе валют была огромной.
У «бездомной и бедной» Кати, пока она трудилась три года в поте лица няней, накопился капитал на корабль, но она решила потратить на покупку квартиры в России, чтобы сдавать приличным съемщикам, тем самым преувеличивать свою себестоимость и возвыситься на Олимпе предпринимателей, как самая успешная женщина в мире, после Хиллари Клинтон.
Лара же мечтала увидеть страну во всем многообразном блеске, о чем долго думала перед поездкой, но не ожидала, что у Кати хватит совести позвонить, беседуя таким образом, что за все телефонные разговоры заплатила она сама, как ей казалось. А Катя лишь привела своего пожилого ухажера на встречу, чтобы он оплатил два небольших банкета в двух точках питания: три пирожных, три сока – в кафетерии; три пиццы «Маргэрита», три пива – в грязной колоритной забегаловке для водителей старых автомобилей, но с вежливыми официантами и доброжелательной публикой.
Катина сноровка в подсчетах так обрадовала всю итальянскую общественность, что знания высшей математики, полученные в Российском вузе, не пригодились, а только желание иметь собственный кров и чистую постель, о чем она тоже мечтала, покидая глубинку.
Для сибирячки климат Италии показался слишком однообразным. Встреча с родственницей несла формальный характер, но надо было вытряхнуть из дедушкиного кошелька деньги любым способом себе на развлечение, на что он легко велся, принимая за чистую монету ее обхаживания вокруг да около, выслушивая самобытные высказывания, что их дни рождения совпадают до минуты.
Обрадованный старик, что ему предстоит познакомиться с Катиной родственницей – Ларой, приехал на своем стареньком Фиате, проданный Российским производителям во времена оттепели. Рассуждая на итальянском языке с темпераментом и без тени кокетства, Катя – в модных белых бриджах и батистовой кремовой кофте, избегая переходить на личности, – обсудила с Ларой на русском языке все стороны своей вынужденной эмиграции и поведения за рубежом. А к итальянскому языку и мировому культурному наследию она подошла со всей серьезностью, когда получала второе гражданство, чтобы никогда не вернуться к себе в провинцию, а доживать краткий век в итальянской глуши, в общежитии для душевнобольных, где сердобольные медсестры ухаживали на перспективу, что у больных нет наследников.
Катя могла экономить буквально на всем: фотографиях, одежде, личной жизни, однообразно пересчитывая по вечерам свой баланс за неделю, приходя к мысли о тщетности своего существования, где бы то ни было. Даже на самом краю света, чем она и считала это полуостровное развитое государство с огромным количеством туристов и достопримечательностей – оплотом миссии ЮНЕСКО. Зато у Лары не было забот с накоплением на яхту. Она путешествовала на них, заплатив сущие пустяки туристическим фирмам, где у нее появились свои поклонники. Они помогали обойти трудности, создавая их сами.
– Привет, как мы рады тебя видеть! – льстиво восхищалась Катя заурядной внешностью Лары, когда, наконец, они обнялись и поцеловались ввиду того, что виделись впервые в жизни из-за отдаленности расстояния, где они проживали раньше.
У Лары от переживаний чуть не выступили слезы на глазах, когда она передала Кате баночку икры и подвеску в виде эмблемы фирмы Мерседес, сделанную из голубого пластика, напоминающего бирюзу с учетом того, что когда-нибудь Катя прокатит ее на такой марке автомобиля.
– Мне гид говорила о тебе очень лестные слова, что у вас нет кризиса. Вы просто пользуетесь благами цивилизации. Разве я не права? – спросила льстиво Лара.
– Мы привыкли и не замечаем этого достатка, – согласилась Катя. – Конечно здесь немного все по-другому…
Хитрость ее была обоснована. Никто не хотел терять своей родины без веского на то основания.
– Да. Примерно так, как у нас на юге. Такие же симпатичные сувенирные лавочки. Или в Польше… Я там как-то была с дочкой на экскурсии, – поделилась Лара своими наблюдениями.
Они шли по узкой, с двухэтажными домами, улочке, заполненной до отказа людьми. Лара видела, что все двигались в одном направлении – на службу в храм.
– Специально купила для тебя пачку кофе и сыр Моцарелла для пиццы. Ведь ты, я знаю, уважаешь итальянскую кухню, – подметила Катя, благосклонно поглядывая на своего старенького, модно одетого телохранителя, в чьи обязанности входило показать исторический город – Помпеи – с наилучшей торгово-исторической стороны.
– Спасибо, не надо было тратиться, – обрадовалась Лара, забирая сувениры.
– Кофе – самый дешевый. Стоит всего одно евро, а за сыром ходила рано утром. Свежайший. Только привезли, – объяснила она.
Свояк итальянец пригласил женщин на службу в православный храм в день праздника благотворительности, чтобы сравнить детские тонкие голоса – бельканто1, вибрирующие в куполообразном помещении. Он благосклонно подарил Ларе католический пластмассовый крестик и карманный молитвенник в честь основателя храма и города – всем известного Бартоломео Лонга.
Лара так была счастлива и растрогана, не зная, что сказать в ответ. Просто она обратилась к служителям храма через доброго «папашу», выяснить, как ей пользоваться такими регалиями.
– Leggere e pregare!2 – ответила одна из настоятельниц аббатис с чувством благодарности.
Тут же перфекционистка – Катя – перевела Ларе суть высказывания, на что та в восторге от надвигающейся перспективы, положила сувениры к себе в сумку, предполагая надежность и порядочность посетителей храма. Они вдвоем, сопровождаемые добрым пастырем – пожилым любовником Кати, который с благоговением довел их до лифта, заплатив за пользование плодами технического прогресса, поднялись на самый верх башни – колокольни, с которой открывалась круговая панорама города Помпеи и древнего стадиона в окрестностях Везувия.
Родственницы сфотографировались на фоне уснувшего вулкана. Но из-за отсутствия селфи, попросили русских туристов – девушек-студенток, которые, как оказалось, вездесущи, приехали тоже полюбоваться такими красотами.
С изумлением Лара узнала в них своих прогульщиков-студентов, кто постоянно пропускал практические занятия в университете, отчитываясь индивидуально, чтобы получить долгожданный зачет. С юмором у образовавшейся группы было все в порядке, и они, к счастью, тоже сфотографировались, принимая во внимание, что вулкан не проснется еще многие столетия.
– Ты что их знаешь? – удивилась Катя, когда Лара обменялась со студентами приветствиями.
– Да, просто наверно все мы уже встречались где-то в прошлой жизни, – однозначно ответила Лара и улыбнулась.
Любознательная Лара настолько была поражена таким содержательным общением, что искренне подумала:
«Всевышний все видит. Даже постоянных студентов-задолжников, чьи слабые знания еще пока далеки от совершенства, сводя их с требовательным куратором в любой точке земного шара. Такая общественная нагрузка и мероприятия сообща с главным менеджером решат всякие трудные вопросы в воспитании молодежи, чему в вузе уделялось большое значение».
Женщины вернулись вниз к заждавшемуся поклоннику. Лень и марево полудня, клумбы и фонтаны, бьющие вокруг храма, создавали настоящую праздничную сиесту.
Энергия Лары была неиссякаемой. Она сняла на кинокамеру прогулку родственницы с дедушкой под ручку, чей загар говорил об отличном самочувствии и оптимизме.
– You may go. Please, forward! Go, go3… – пыталась она расшевелить свояков, шедших мимо большого, разбрызгивающего воду в разные стороны, чистого, как и весь город, фонтана.
Пожилая пара, понимая, что их просят позировать перед кинокамерой, остановились, а Катя искренне поинтересовалась у ее оператора по-русски, обращаясь и к кавалеру одновременно:
– Это что такая спортивная ходьба существует?
Лара перевела ей, что от них просили, но тут же пленка в кинокамере закончилась.
Последующие дни они только перезванивались. А у Лары настроение превысило сто процентов. По счастливой случайности ей повезло встретиться и с родственницей, и со студентами, и с Катиным сожителем в одном месте – куда стекались все люди местного населения, чтобы отблагодарить творца за все блага, выпавшие им на долю в течение их трудовой, полной каждодневных треволнений, жизни.