Сколько ни воруй, а тюрьмы не миновать
Этих парней в Камышлове (в ста километрах восточнее Екатеринбурга) наверняка знали многие. И далеко не с лучшей стороны. Потому что натерпелись от них.
Кто они? Старшему – 27 лет, младшему – 20. У всех очень много общего. Например, каждый из них, несмотря на обилие жизненных сил, не спешил устроиться на работу. И грызть «гранит наук» их тоже не тянуло. У всех – богатое криминальное прошлое. Хотя правосудие Камышлова буквально из кожи вон лезло, чтобы их сурово не карать, то есть дать возможность одуматься, исправиться, взяться за ум, вступить на тропу праведной жизни. Что из этого получилось? Судите сами.
Шалагин Евгений Вадимович (средний по возрасту) уже был судим по статье (вымогательство). Несмотря на максимальный срок (согласно статье) в восемь лет, он получил лишь два года.
Беркутов Андрей Михайлович (старший по возрасту) впервые оказался на скамье подсудимых за хулиганство, исполнение приговора было отсрочено. Но не прошло и года, как отсрочка по приговору была отменена и юношу отправили в места лишения свободы. Вернулся из колонии в Камышлов, на родину любимую свою, а, спустя полтора года, снова на скамье подсудимых, но теперь уже за грабеж, но был приговорен лишь к трем годам лишения свободы.
Ломов Александр Васильевич (младший по возрасту), когда ему стукнуло восемнадцать, был судим за уклонение от службы в армии. Его приговорили к двум годам пиления свободы, но условно, с двухгодичным испытательным сроком. Был освобожден от наказания досрочно, по амнистии. Через несколько месяцев за хулиганство приговорили к двум годам лишения свободы. Наказание не успел отбыть, потому что…
Ни один из трех парней не может жаловаться на суровость правосудия. Однако каждый из потерпевших, проходивших по их многочисленным делам, имеет полное основание говорить о неоправданном гуманизме к правонарушителям. Хотя государство было щедро на милость «к падшим», но, как говорится, не в коня корм.
Итог такой: к большому числу прежних жертв их бурной жизни прибавились другие, причем, немалым числом.
Росли, мужали, совершенствовали свое мастерство от преступления к преступлению: если поначалу они выглядели желторотыми птенцами, а их делишки всего лишь забавами юнцов, то потом, спустя буквально несколько лет, они превратились в профессионалов. Прежние шалунишки стали разбойниками. И доказать их участие в последующих преступлениях было очень даже не просто следователям Камышлова. Да и правосудию, так мне кажется, было на сей раз совсем нелегко.
Считаю все-таки необходимым рассказать, чем же занимались эти парни на сей раз.
27 апреля. Ломов заглянул к О. О. Николаевой. Как бы по-свойски. Потому что его в этой семье знали. Поговорил парень о том, о сем. И, как бы ненароком, узнал от хозяйки, что ее супруга предстоящей ночью дома не будет. И ушел.
А 28 апреля, ночью…
К дому подошли Шалагин и Ломов (были, как говорили очевидцы, еще двое, но их следствие не установило, потому здесь и далее, в других эпизодах о таинственных личностях вести речь не буду}.
Действовали они спокойно, не таясь. Сами понимаете, кому не спится в ночь глухую?
Они первым делом приперли двери соседних подъездов досками: на тот случай, если кому-то из жильцов все-таки захочется на улицу.
К своему огорчению, они неожиданно и совсем некстати обнаружили во дворе в столь поздний час А. Ю. Зонова, одного и жильцов именно того подъезда, где находилась и квартира Николаевой.
Шалагин наглядно продемонстрировал, что с Зоновым может случиться, если тот подобру-поздорову не уберется тотчас же к себе домой.
Теперь представьте: глухая ночь, люди в тканевых масках на лицах, плюс в руках у одного обрез, изготовленный из охотничьего ружья Так что Зонов благоразумно не стал спорить и отправился восвояси.
Но… Он оказался не лыком шит. Хоть и напуган был до смерти, удумал-таки предпринять некоторые меры предосторожности: он зашел в подъезд и за собой закрыл дверь. И не просто закрыл, а, взяв попавшую под руки крепкую палку, приспособил в качестве запора-задвижки.
Неподозревающие ничего ночные пришельцы, попытались открыть дверь – не получилось. Стали барабанить, требуя открыть. В ответ – ни звука. Попытались взломать – дверь не поддалась.
А что же Зонов? Он вместе другими жильцами первого этажа, поднялся на второй этаж, из окна одной из квартир стал наблюдать за происходящим на улице.
Невозможность открыть дверь подъезда не остановила нападавших. Они взломали окно квартиры О. Ю. Николаевой, забрались внутрь и вытащили оттуда ковер, палас, хрусталь, сапоги, туфли, шапку, куртку.
Этого им показалось мало. Долго не раздумывая, они взломали окно другой квартиры (это оказалась квартира матери О. Ю. Николаевой), забрались туда и вынесли норковый воротник, оторвав его от женского пальто, две колонки от проигрывателя и… даже – набор расчесок.
Кстати. Свое участие по этому эпизоду, как – и по всем другим, Шалагии отрицал категорически. Ломов же, наоборот, свою вину полностью признал.
Беркутов, Ломов, экипировавшись прежним образом, напали на квартиру И. А. Паршиной. Даже трудно себе представить, что пережила той глухой ночью хозяйка квартиры и ее малолетние дети.
Ломов через форточку на кухне (замечу, что события происходили в четвертом часу ночи) проник в квартиру, затем открыл входную дверь и впустил своих подельников.
От стука открываемой двери проснулась хозяйка. Нападавшие ее накрыли с головой одеялом, а Шалагин (обрезом владел, как доказало судебное следствие, всегда он), ткнув в живот стволом, потребовал сказать, где лежат деньги.
Что оставалось делать Паршиной? Сказала, конечно. Из шкафа они забрали наличность. Ну и заодно прибрали все, что, по их мнению, представляло ценность: телевизор, обручальное золотое кольцо, электронную детскую игру и… все женские украшения.
С украшениями получился полный конфуз. Они-то думали, что серьги, броши и прочее – настоящие, сделанные из золота и драгоценных металлов.
Через несколько дней после разбойного нападения на квартиру Паршиной группа (в прежнем составе) проникла в частный магазин, располагавшийся в здании местного автовокзала. И унесла благополучно оттуда шубу, пуховик, сапоги, ветровку, сумку, пену для бритья (?!), калькуляторы, спортивный костюм, зимние ботинки, две видеокассеты, столовый набор, баллончики для зажигалок, бритвенные станки, женский пиджак и еще много чего по мелочи.
Пожива неплохая. И все же группа осталась недовольна. Поэтому следующий свой визит решила нанести в другой частный магазин той же фирмы, находящийся на другой улице.
Предполагая, что добычу на этот раз на себе не унести, накануне вечером Шалагин и Беркутов возле железнодорожного вокзала присмотрели одну машину, понятно, частную. С водителем Парфентьевым (он же и владелец) сговорились, что тот нынешней ночью их повозит по городу. Разумеется, за приличное вознаграждение.
Парфентьев согласился, но спросил: куда подъехать. Был назван адрес, который впоследствии оказался местом обитания Шалагина.
В два часа ночи Парфентьев прибыл по указанному адресу Там к нему сели Шалагин, Беркутов, Ломов (опять же с обрезом, опять же все в масках).
Парфентьев привез их туда, куда ему указали. Перед уходом на дело попросили подождать. Но…
Дальше у них началась сплошная невезуха. Им, конечно, удалось проникнуть внутрь магазина, но сторож оказался не робкого десятка и стал, несмотря на численное превосходство в живой силе и вооружении, оказывать активное сопротивление. Бочаров, сторож, когда стали его бить ворвавшиеся разбойники, отмахивался оказавшейся в руках дубинкой, чем, понятно, причинял определенные неудобства грабителям.
Тогда Шалагин применил оружие, то есть обрез. Он выстрелил, но не попал. Однако эффекта достиг: сторож понял, что дальнейшее сопротивление бесполезно, и он сдался на милость победителей. Один из них «милостиво» стал молотить сторожа, а остальные в это время благополучно выносили вещи.
На этот раз они поживились хорошо. Потому что стоимость похищенного была позднее определена в очень солидную сумму.
Возрадовалась группа. Еще бы! Такого богатого «улова» у них, кажется, еще не было.
Но, помимо отчаянного сопротивления сторожа, их, как оказалось, поджидал еще один неприятный сюрприз.
Дело в том, что водитель постоял какое-то время, подождал своих нанимателей, поразмыслил хорошенько и пришел неожиданно к выводу, что он вляпался в весьма нехорошую историю. Поэтому, не включая фар, тихонько смылся. Так что разбойники были несказанно ошарашены, когда обнаружили, что их машины и след простыл. Постояли, покумекали, но ничего лучшего не придумали, как взять часть награбленного и отнести домой. За остальным, так они решили, придут сразу же.
Вот, собственно, и все. О дальнейшем, мне кажется, и говорить не стоит.
Жадность фраеров сгубила – в самом буквальном смысле слова. А уж жадны они были необычайно. Ну, хорошо, понятно, что взяли, скажем, приличную дубленку. А зачем, спрашивается, им понадобились женские шортики или ту же копеечную пенку для бритья?
В Камышлове состоялось событие. Такое не каждый день случается. Депо в том, что в городе заседал Свердловский областной суд, на котором председательствовал известный уже нашим читателям по прежним очеркам А. А. Бадьин.
Суд внимательно, кропотливо изучил материалы уголовного дела по обвинению Шалагина, Беркутова и Ломова в совершении преступлений по целому «букету» статей Уголовного кодекса России и…
Конечно, суд не нашел достаточных оснований, чтобы признать виновными троицу в бандитизме, как этого хотело обвинение, но все же определил по остальным оставшимся статьям УК РФ серьезные наказания.
Шалагин приговорен к десяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, Беркутов – к девяти годам и тоже строгого режима, а вот Ломов к восьми годам, но с отбыванием наказания в колонии общего режима. Естественно, всем троим с конфискацией имущества и возмещением материального и морального ущерба, нанесенного потерпевшим.
Да, материальный ущерб довольно просто оценить в рублях. Но как, какой суммой можно возместить тот моральный урон, тот ужас, который пережили потерпевшие? Особенно Паршина и ее малолетние дети.
Сейчас не бандиты, но разбойники в местах не столь отдаленных тянут лямку. Там им придется и трудиться. Придется почти заново обретать трудовые навыки. Что ж, там, куда они отправились, иного выбора нет. Там цацкаться не будут. Там многие даже начинают проявлять трудовой энтузиазм. Может, от скуки. Может, еще от чего. Но…
Рано или поздно, но они опять вернутся в Камышлов. Если кто-то и тешит себя надеждами, что разбойники «перекуются», то я лично – нет. Для них все же больше подходит русская пословица: горбатого – могила исправит.
Будет просто-таки замечательно, если я окажусь не прав. Подождем. Увидим.