2. Ему дракона, видите ли, надо…
– А дальше что? Ты с этим пареньком еще встречалась? – спросил меня ангел, внимательно выслушав сказку.
– Нет, это ведь сказка, этого не было. Просто увидела образ и запечатлела его.
– Ишь, как у тебя все просто выходит. Но ведь твоя душа это все переживает так, будто это было по-настоящему. Так сказка и становится жизнью.
Да, он прав, я над этим как-то не задумывалась особо. Но он прав.
– И главное – ты растешь благодаря своим сказкам, понимаешь?
Я покачала головой. Ничего не понимаю: что значит «растешь»?
– Ты встретилась вот с этим парнем в видении своем, поболтала с ним. Что-то закрепила, что-то новое, может, даже узнала.
Да, он прав! Вот это меня больше всего поражало. Сажусь писать, и мысли все скачут по голове, как банда мальчуганов по койкам в летнем лагере. А допишу до конца – такая ясность появляется. Ответы на вопросы всплывают из неведомых глубин.
– Это ведь классный инструмент! – вырвал меня из моих размышлений ангел.
– А у тебя имя есть? – спросила я.
Он задумался ненадолго и потом выпалил:
– Серафим. Красиво, правда?
– Дерзко, я бы сказала. Да ты и весь какой-то дерзкий. Я себе ангелов другими представляла.
– Я такой, каким ты меня можешь принять. Пока что тебе со спокойным и мудрым ангелом будет скучно, так ведь?
Я кивнула в ответ. В яблочко, мне с таким интереснее.
– Вот и лады. Знаешь, о чем я думаю? – спросил он с блеском в глазах.
Если он мысли читать умеет, я этому ремеслу еще не обучалась.
– О драконах! – выпалил он.
– О драконах? В смысле? И с чего это вдруг?
– А почему-бы нет? – удивился он.
– Не знаю, как то это… сказочно, что-ли. Дракон похищает принцессу, а храбрый рыцарь ее спасает.
– Ну зачем сразу похищает? Они ведь и добрые бывают. Они помогают часто.
Стоит задуматься. У меня тут опять проблемка назревает, надо бы ее в сказочном свете рассмотреть.
– Ну, держись, муза моя! – обратилась я к ангелу, а пальцы уже забарабанили по клавиатуре.
Сказка 2
Фарфалеон, или Могут ли драконы разговаривать
Начитавшись сказок про драконов, я откинулась назад и подумала, что тоже не против бы сейчас с кем-нибудь обсудить то, что у меня творится внутри.
– Эх, хоть бери и заводи тоже дракона, – подумала я или, может, даже тихо сказала.
– А зачем меня заводить? Я ведь не робот-игрушка, – раздался тихий голос с балкона.
Выйдя наружу, я увидела, что в кресле-качалке и правда сидит дракон, только он совсем не сказочный, а просто плюшевый. Да, у меня такой был когда-то давно, огромный такой, лиловый, с зеленым, кажется гребнем. Мне нравилось сесть рядом с ним рядом на пол и просто прижаться к нему. Или, проходя мимо, взъерошить ему мохнатую челку. Откуда этот привет из прошлого здесь? Только мой, кажется, был еще и с рисунком, звезды, кажется, были, ага, и этот с той же фабрики.
– С какой еще такой фабрики? – обиженно возмутился дракон.
Когда плюшевая игрушка (да еще и такая большая) начинает у вас на глазах разговаривать, то это зрелище не для слабонервных. Мне, однако, было как-то абсолютно все равно. Эдакая апатия напала на меня: наверное, если бы сейчас цветы на балконе ко мне свои листья протягивать начали, я бы тоже ничуть не удивилась.
– И как тебя звать-то хоть? – поинтересовалась я.
– Фарфалеон, – дерзко ответил он.
– Фарфалеон, – повторила я, перекатывая буквы на языке. – А ты вовремя, мне как раз надо поговорить. Можно я с тобой мысли по полочками разложу?
Дракоша кивнул, и я стала обдумывать, что и как сказать.
– Можно я просто по очереди и все как есть и было расскажу?
– Давай, я ведь пришел, потому что тебе помощь нужна.
– У меня так часто бывает, как сейчас. Сначала одна мелочь, потом другая, потом еще и еще, в конце концов накопится так, что просто хоть волком вой.
– Выкладывай уже, не тяни.
– В общем, муж уехал в командировку на три дня, в первый раз за всю нашу совместную жизнь, а это как-никак уже 9 лет, почти одна треть моей жизни. Мы редко расстаемся надолго, за все это время я один раз уезжала работать на три дня, он – один раз на похороны, я один раз в отпуск сама с детьми, и вот он теперь в командировку.
– Ясно, – кивнул дракон.
– Что ясно? – переспросила я.
– Ничего, рассказывай дальше.
Первое открытие, по крайней мере, уже есть, я как-то даже не обращала на это внимания, сколько мы вместе времени проводим, что так мало за все эти годы расставались.
– Когда я два года назад ездила в отпуск сама, было схожее чувство, вернее, как раз таки отсутствие чувств. Понимаешь, я не скучала по нему, ну, думала, конечно, о нем, как он, мол, там и все такое, а вот по-настоящему тоски не было. А тогда, когда работать ездила, так мне прямо не терпелось назад вернуться.
– И что? Что в этом такого? Ну, подумаешь, не скучала она, а оно тебе надо? И кто сказал, что так, как было – это правильно? Да и откуда у тебя силы-то будут на сильные эмоции, если у тебя теперь двое детей, а?
М-да, прав он, есть в этом что-то, я так устаю иногда, что вечером сил хватает только дотащиться до кровати. А ведь, казалось бы, вроде ничего такого не делаю, так, по мелочам, в библиотеку с детьми, в магазин за молоком, ужин сварить, на улицу, на игровую площадку, с детьми позаниматься. Но весь день как белка в колесе.
– А может быть, и этого уже много?
– Нет, я не могу ни отчего отказаться, меня совесть загрызет.
– А ты ей зубы выбей, – ухмыльнулся Фарфалеон.
Как-то все-таки не подходит такое серьезное имя к такому пучеглазому «Смешарику».
– Ты что-то с темы съехала, тебя командировка беспокоила, а ты куда подалась?
– Так ты ведь сам сказал, что, мол, сил не хватает на сильные эмоции, – попыталась защититься я.
– Ну ладно, кроме того, что у тебя нет «смертной тоски», еще что-нибудь мешает?
– Есть еще пара пунктов. Мне не нравится, что он не скучает по мне.
– В смысле? Вот это да! Она не скучает, но хочет, чтобы по ней томились. И с чего ты вообще решила, что это так?
– Ну… – замялась я. – Он не говорит об этом сам.
– После такого стресса, какой у вас был в последнее время, это неудивительно, дорогуша.
Хм, опять в яблочко. Буквально недели две назад (а может быть, уже и месяц, я как-то со счета сбилась, честно говоря) мы так разругались, что я уже стала присматривать себе квартиру отдельно. Потом как-то все-таки помирились, я быстро отхожу, он за мной не поспевает, чувствуется прохладность еще с его стороны.
– Знаешь, когда я его спросила в открытую, скучает ли он, он ответил, «да», – призналась я.
– Вот видишь, значит, не все еще потеряно.
– Но меня задевает, что он без меня так отлично обходится, – выпалила я.
– Милая, тебе не угодишь. Сначала ты стонешь, что он не самостоятельный, а теперь вот, что он видите ли, и без тебя не умрет. Уж решись, чего тебе надо-то.
Мне стало немного стыдно. Получается, что мне хочется, чтобы он без меня страдал. А почему? Принято так, у всех так: раз скучает – значит, любит. Ого, вот это я глыбу в себе открыла! А думала, уже давно с этим разобралась! Типичный, навязаный обществом стереотип «любить – значит страдать». Как там было в песне: «Я не хочу, чтобы видела ты, как я тихонько плачу», ага как раз из этого разряда.
– Хорошо, с этим я еще поработаю, пока что достаточно, что осознала. Что-то еще было, да докопаться не могу. А, поймала мысль как раз за хвостик. Он мне за ужином сказал, что за это меня могут потягать за хвост или как-то похоже на это. Мы обсуждали мою практику, он мне по-хорошему вообще-то посоветовал так не делать, мол, могут и в суд подать по этому поводу. А меня зацепило не на шутку, да только вот боюсь сказать ему что-то. Он такой ласковый вернулся, все ко мне прижимается. А скажу, что меня задело его высказывание, он обидится, и все, пиши пропало.
– Да, такое бывает у интровертов, т. е. людей более в себе замкнутых. Они такое воспринимают как критику, мол, я неправильно что-то сказал, самооценка от этого страдает. Ну, не сказала, и что, уже ведь прошлое это.
– Прошлое, то прошлое, но у меня такое чувство, будто потом между нами барьер какой-то поднимается.
– Ты сама это препятствие строишь, и сама пытаешься его преодолеть. Зачем тебе это?
И правда – зачем? Крепко призадумалась и увидела за всем этим эдакое самобичевание или мазохизм. Неужели мне так хочется пострадать и поубиваться? Пожалеть себя вдоволь? Мол, ох, какая я бедная, не могу ему этого и того сказать. И тут же стало легче, прямо камень с плеч скатился. А вот не буду больше себя мучить, не буду. Начну получать больше удовольствия от позитивностей всяких с его стороны. Как он доволен, например, что домой вернулся, мелочь, а приятно.
– Есть еще кое-что, – задумчиво произнесла я. Кажется я докопалась до дна.
– Что? – заинтересовано спросил пухлый дракоша.
– За ужином он признался, что ему, с одной стороны, меня не хватало и нас всех троих тоже, но, с другой стороны, никто не жаловался и не теребил. Мне так обидно стало, до невыносимости. Выходит, ему нужна семья, нужны дети, но только пока они себя хорошо ведут и не капризничают. Но ведь на то мы и родители, чтобы быть полигоном для испытаний. Ни с кем другим ребенок не будет себя вести так, это уж мне и психолог говорил. А именно вот с мамой и папой будет все границы пытаться отодвинуть и расширить. Это очень важный опыт, сказал мне тот дядечка, что, мол, независимо от того, как пакостно я себя буду вести, мама меня всеравно будет любить и всеравно не выгонит и не прогонит. Безусловная любовь в общем.
Я замолчала чтобы перевести дух. Обдумать сказанное, вот так всегда, выложишь все на стол, оно и само в узор складывается.
– О чем задумалась, красавица?
– Во-первых, он с детьми намного меньше времени проводит, чем я. К их капризам и причудам я уже как-то приноровилась, а у него не было этого боевого крещения.
– Отлично подметила, молодец, – похвалил Фарфалеон.
– А во-вторых, это, наверное, типично мужское поведение. Ну где в дикой природе можно увидеть самца, заботящегося о потомстве? Не в их натуре это, они добытчики чаще всего. Или вот как у львов, они за львятами лениво поглядывают, а львицы на охоту ходят. Мол, ты иди дела поделай, а я тут присмотрю.
– Но-но, – пригрозил мне дракоша пухлой ручкой. – Ты чего это так на мужчин-то бочку катишь? Они что, по-твоему, совсем лентяи? Они на работе знаешь как устают!
– Знаю, да могли бы и меньше уставать, можно ведь и меньше работать!
– А ты не решай за других, сколько надо, столько и работают. В стародавние времена как было, а? Забьют мамонта впятером, и гордость их распирает. Умом-то они понимают, что столько и всему племени не съесть, но все равно притащат всю зверюгу в пещеру. Чтобы все позавидовали, все похвалили. Эго ведь надо ублажить!
В комнате послышались шаги, затем открылась дверь, вышел муж и обнял за талию:
– Ты что тут одна делаешь?
А я не одна, хотела было сказать я, да прикусила язык. Не скажу же я, что разговариваю с плюшевым драконом. Ой, куда он подевался? Кресло пустое…
– Да так, вышла подышать воздухом свежим. Как ты? Уже отошел от поездки?
– Не совсем еще. Пойдем внутрь, прохладно тут.
Я еще раз посмотрела на кресло: может быть, мне все почудилось? Надо бы узнать у родителей, куда подевался тот плюшевый дракон. Благо-Дарю тебя Фарфалеон, за разговор, все встало на свои места. Может быть, мы продолжим еще этот разговор. До скорой встречи, мой пухлый дракоша.