Настя
В двадцать лет у меня случился роман с женой одного знакомого барабанщика. Она была на год меня старше… Мы играли с ее мужем на одной реп-точке в подвале. Правда, в разных группах. Но тусовались вместе. Время от времени бухали, курили траву. Его звали Бес. Спустя какое-то время группа Беса перебралась репетировать в другое место. И мы стали не часто видеться. Я приезжал к нему на точку. Но ему как-то все было не до меня. То у них запись, то еще что. Наверное, его просто перестало вставлять мое общество. А у меня тогда кроме него других друзей не было. Так получилось.
Жил он недалеко от меня. В паре остановок… С матерью, женой и маленькой дочкой. Жену звали Настя. Довольно привлекательная, стройная. Из-за близорукости носила очки. Которые ей изумительно шли. Я встречал ее до замужества. Она была очень милой! Короткая стрижка, улыбка, живые глаза… Когда мы встретились снова, я увидел лишь бледную тень той жизнерадостной девушки. К тому времени с Бесом они жили в законном браке уже полтора года. Дочке шел второй годик. Звали ее Дориана. Или Доринка. В честь хеви-металической певицы Доро Пеш. Бес давно уже охладел к жене. Крутил романы на стороне. С Настей нигде не появлялся. Она сидела дома и скучала. Вся бытовуха лежала на ней. Бедняжка похудела, осунулась. Только глаза остались прежними. Я захаживал к ним несколько раз с портвейном или еще чем-нибудь подобным. Исключительно, выцепляя Беса… И все мимо. Раз на пятый меня достало… И я предложил Насте: «Будешь пить?» Она сказала: «Буду!» И мы забухали не по-детски.
И стал я приходить к ней частенько с алкоголем разным. Мы просто сидели… Пили. Все цивильно. Доринка тоже с нами тусовалась. Несколько раз под конец фиесты приходил Бес… И я почему-то сразу начинал собираться домой. Бес напрягался. А Настенька только посмеивалась. Так продолжалось некоторое время… И постепенно у меня в голове стали рождаться всякие нехорошие мысли про Настю. Нехорошие – в смысле запретные. Зрели и зрели… А она ничем не занималась. Сидела с ребенком. Хотя девушка была умная. Закончила школу с золотой медалью!… Серьезно. Училась в институте. А потом связалась с Бесом и свалила оттуда. И вот, она снова решила поступать… На ист-фак педунивера. А я тогда как раз там учился! И попросила меня Настя подтянуть ее по истории. Я согласился… Мы стали видеться чаще. И башню мне стало рвать еще сильнее.
Кончилось тем, что я написал ей записку… Точно не помню, но примерно такую: «Настя, приходи ко мне домой бухать, только Бесу не говори!» Казанова еще тот был… Она не пришла. А мне потом сказала, что не смогла отлучиться из дома. Ну я понял, что обломился… А у Насти была сестра. Года на три моложе. Симпатичная, только в другом маленько стиле. И в тот момент, когда Настя мне сказала, что наш раут невозможен, вдруг звонит ее сестра. Узнав, что я рядом, просит к телефону… И начинает мне говорить, что тоже хочет поступать, и ее тоже надо подтянуть по истории. Я договариваюсь с ней о встрече. Настя все это слышит. И меняется в лице… Как-то скучнеет. А может… Злеет? Я кладу трубку. Смотрю на нее… И неожиданно для самого себя предлагаю: «У меня вино еще осталось. Хочешь – я сгоняю за ним?» Сделав нечеловеческое усилие она соглашается. Я срываюсь туда-обратно… Доринка спит в соседней комнате. Дома больше никого. Мы сидим… Пьем. Разговариваем… Ну вот. Вино допито. Повисает пауза… Я чувствую, что все… ПОРА… Она смотрит мне в глаза, как будто ждет. И вдруг мы срываемся навстречу друг другу. Объятия. Поцелуи… Я сразу дальше иду! Она не хочет. А я – не потому даже, что только секс мне нужен. Просто башню рвет. И не могу остановиться! Но потом все же взял себя в руки. Мы попрощались… И я ушел. Весь в непонятках – что это было? И что будет дальше?
Через пару дней звоню ей по телефону из дома. Разговариваем, будто ничего не случилось. И я ей, как бы между прочим, предлагаю: «Настя, приходи ко мне.» Не специально я все это делал! Как-то само собой вдруг вырвалось… И она пришла. И все случилось… Вот так бывает. Мы встречались потом довольно долго. Встревали как могли! Один раз Бес ушел за хлебом… И пришел я. Доринка спала в соседней комнате. А мы с Настей занялись любовью… Прямо на полу. В любой момент мог вернуться муж. Экстрим, короче, полный. Потом я ушел… И минут через пятнадцать вернулся Бес! Он встретил кого-то на улице и разговорился. Нам с Настей повезло.
Башню у нас рвало конкретно! Бес начал что-то подозревать. Особенно после того, как Настя забыла дома ключ и захлопнула дверь. Она позвонила не мужу… А мне! Я приехал. Через балкон залез к ним и открыл дверь. Настя потом отмазалась, что я живу недалеко, а Бес был на репетиции на другом конце города. И она не хотела его отвлекать. Мы обнаглели до такой степени, что даже целовались с Настей, когда в соседней комнате тусовалась бесова мать. Настин язык шуровал у меня во рту, а рука заботливо гладила по голове засыпающую дочурку. Моя возлюбленная отлучалась из дома под каким-нибудь предлогом и ехала ко мне. Как-то раз она пришла с Доринкой в коляске. Мы просто отвернули коляску к окну, спиной к кровати, и сделали свое черное дело. А Доринка в это время ворковала сама с собой и игралась погремушками… Безумие. Такое запретное. Такое неправильное… И сладкое.
Я стал в нее влюбляться! Она, наверное, тоже. Я стал замечать, что долго не могу без нее. Я скучал по ней! Когда я это понял – испугался. Однажды я сказал ей: «Прикинь, Настя, как я круто тебя соблазнил?!» Она засмеялась в ответ: «Глупый… Это я тебя соблазнила!» А потом посмотрела на меня и прошептала: «Какой ты… Красивый!»… Было так приятно это слышать.
Будущего у нас не было. Она замужем. С ребенком. Я живу с предками. И крейзанутой сестрой. А еще… Для меня музыка тогда была важнее всего. Я терзал гитару днями и ночами. И бредил мечтой попасть в крутую рок-группу. Поэтому перспектива стать главой собственной семьи меня не особенно радовала. Пришлось бы на все забить. На творчество и подобную сладкую хрень. Хотя честно скажу… Я иногда уже представлял, как Настя уходит от Беса и мы живем втроем. Я, она и Доринка… Которая, кстати, просекла что-то такое. И уже воспринимала меня как… Ну не знаю кого… Не отца… Но кого-то рядом. Мужчину может быть… Ее матери. Бред какой-то… Кончилось все само собой. Мы не охладели друг к другу. Нет… Просто оба почувствовали, что так дальше продолжаться не может. Все труднее становилось быть врозь. А короткие встречи время от времени уже не приносили желанного счастья… Один раз я позвонил ей. Пригласил к себе. Она сказала, что не может. Так как очень занята. Предложила просто посидеть у нее, попить вина. А я ответил, что сейчас у меня нет денег, коплю на гитару. Это была правда… Больше я ей не звонил. Она мне тоже. Потом мы иногда сталкивались по жизни. Я любовался ей и думал о том, какая же она красивая… И становилось как-то не по себе. Неуютно… Как будто что-то потерялось навсегда. Хорошая была девушка… Наверное, я ее любил.