Первая зима
Как-то раз Гоша, возвращаясь из школы и проходя через сквер, несмотря на все запреты мамы после разговоров о бомжах и собаках, повстречал на том самом месте, где был костер, старика с редкой но длинной седой бородой, одетого в клетчатое пальто. На голове у него сидела старомодная шляпа, а в руке он держал трость из черного дерева с набалдашником в виде головы слона. Старик выглядел крайне обшарпанным, словно вышедшим прямо из прошлого века. Он не имел ничего общего с современными молодящимися стариками в трико и бейсболках и, похоже, его это совсем не смущало. Трость же, на фоне невзрачного внешнего вида, выглядела настоящим сокровищем. Если бы старик прошелся по улицам, то на него непременно бы все оборачивались. В сквере же, кроме Гоши, не было никого и оценить такую эпатажность было больше некому.
– Скажи мне, ребенок, – сказал он, когда мальчик подошел поближе, – где-то здесь есть гостиница? Мне говорили о ней.
Гоша, как вы уже поняли, не очень любил, когда его называли ребенком. Но, в данном случае, посчитал он, для такого древнего старика, наверняка все люди моложе сорока лет были детьми. К тому же, после своих слов он махнул тростью так элегантно, как делают только аристократы из старых черно-белых фильмов, что не могло не расположить к себе.
Такой старик, понятное дело, мог искать только одну гостиницу и Гоша повел его к Кристине.
Он хромал и путь, который Гоша преодолевал за три минуты, они вдвоем прошли за десять. Старик молчал и Гоша молчал, все пытаясь сформулировать вопрос о том, откуда взялась такая великолепная трость. И еще один – как старик поднимется на чердак при такой хромоте.
Когда они подошли к двери подъезда, навстречу вышел Карл.
Конец ознакомительного фрагмента.