Вырабатываем характер
Раньше я тоже была робкой и стеснительной. Я боялась звонить по телефону малознакомым людям, не решалась спросить, «кто последний» в поликлинике. Я чуть ли не с ужасом воспринимала мамину просьбу самостоятельно сходить за молоком или за хлебом.
Мама с недоумением выслушивала тысячи причин, почему я не могу этого сделать, и удивленно напоминала:
– Лисичка, магазин же всего в двух шагах.
Мало того, магазин располагался на первом этаже нашего дома. Но я предпочитала обходить его стороной.
Я бежала до ближайшего супермаркета. Там товары выбираешь сам, а с людьми встречаешься только на кассе. Кассир знает, что делать, ей не надо ничего объяснять. С ней вообще можно не разговаривать! А в нашем магазинчике стоял громоздкий стеклянный прилавок, над которым нависала самая кошмарная женщина на свете.
Она не была уродиной, не была безобразной и старой, но на всех, подходящих к ее прилавку, смотрела так, будто они что-то вроде назойливых мерзких насекомых, отравляющих ей жизнь. Мне казалось, она еле сдерживается, чтобы не схватить мухобойку побольше и прихлопнуть к черту всех покупателей. И лысого дяденьку, въедливо изучающего ценники на колбасах. И бабульку божий одуванчик, которая упрямо пытается узнать, какое молоко свежее. И конечно, меня – самую маленькую и противную.
Однажды я проторчала в магазине почти час. Других покупателей не было, а эта монументальная дама за прилавком болтала по мобильнику. Я не решалась вклиниться в ее обращенный к невидимому собеседнику бесконечный монолог, ведь я прекрасно знала: взрослых перебивать нельзя и нельзя мешать тем, кто занят. Да и никакие силы в мире не заставили бы меня перебить ЕЕ.
Я послушно ждала, ждала, ждала, а продавщица говорила, говорила, говорила, демонстративно пялясь на меня и убивая этим своим взглядом.
Я так и ушла, ничего не дождавшись, и дома ревела в подушку, и строила планы мести жестокой магазинной бегемотихе, и клялась себе, что больше никогда-никогда-никогда не окажусь в подобной ситуации.
Хватит робеть и бояться!
Вот Светка, моя подруга, легко заговаривает с кем угодно, одна ходит в магазин еще с первого класса и деловито расспрашивает о грудничках молодых мамаш на детской площадке. А я чем хуже? Я, между прочим, учусь лучше Светки. Да и ростом немного повыше. Вот!
И стала я вырабатывать смелость: заставляла себя подходить к прохожим на улице и узнавать время.
Для первого раза я присмотрела женщину с маленьким ребенком, самую симпатичную и улыбчивую. И ребенок у нее был такой забавный. В толстом блестящем комбинезоне, не слишком удобном, отчего малыш казался похожим на шагающего по лунной поверхности космонавта. По-моему, мальчик. Маленький, а самостоятельный, в отличие от меня. Он бесстрашно залезал на горку, отвергая помощь, и смело скатывался вниз. И мама, глядя на него, довольно и ласково улыбалась. Но все равно у меня коленки дрожали, когда я к ней направлялась, и слова как засели на полпути в горле, так выбираться наружу не спешили. Хорошо, что она сама у меня спросила:
– Тебе чего, девочка?
Голос у нее оказался приятный и ласковый. Тогда я выпалила:
– Скажите, пожалуйста, сколько сейчас времени?
И ничего жуткого со мной не случилось. Не умерла я от страха. И второй раз было уже легче, а потом вообще стало забавно и весело, и я подбегала чуть ли не ко всем подряд и повторяла, как доброе заклинание: «Скажите, пожалуйста, сколько сейчас времени?»
Может, Потатуевой рассказать о моем методе?