Симфония до-мажор. Роман. Часть II (Мирраслава Тихоновская)

Глава 20. Учебка

*АКМС – автомат Калашникова

*Вешайтесь! – приветствие прибывшего пополнения старшим призывом.

*Полная выкладка – воинское снаряжение.

*Гауптвахта – содержание под арестом, вид наказания военнослужащих.

*Гнать, втирать – обманывать, пытаться обвести вокруг пальца.

*Гражданка – 1. Внеармейская жизнь; 2. Обычная, гражданская одежда.

*Дед – солдат, которому осталось до конца службы менее чем полгода.

*Дедовщина – неуставные отношения по принципу привилегированного положения солдат старшего призыва по отношению к младшему.

*Дембель – военнослужащий срочной службы, подлежащий увольнению в запас.

*Дисбат – дисциплинарный батальон – особая воинская часть, где отбывают наказание осуждённые за уголовные преступления военнослужащие.

*Дробь шестнадцать – шрапнель, она же – каша перловая.

*Заложить, *сдать, *стукнуть – донести командиру, начальнику и т. д.

*ЗАМОК – заместитель командира взвода, сержант.

*Затяг – мероприятия по укреплению уставной дисциплины и порядка в воинской части.

*КОМод – командир отделения,

*КОМпот – командир полка.

*Косячить – допускать оплошности, делать что-то неправильно.

*Люминий, – из командирского сленга. Подтверждает незыблемость принципа единоначалия: «Командир всегда прав».

*Лось – увесистый удар в лоб.

*Ништяк – хорошо, отлично, здорово.

*Обкатка танками – ползанье по-пластунски под койками.

*Подписка – вид письменного обязательства, которым военнослужащий обязывается соблюдать военную или служебную тайну.

*Подшива – уставное название – подворотничок. Полоска белой ткани, пришиваемая с внутренней стороны воротника кителя. Служит целям гигиены.

*ПРИКАЗ – Приказ Министра обороны о призыве граждан на военную службу и об увольнении с военной службы граждан, проходящих военную службу по призыву, в установленные сроки (как правило, три месяца).

*Припахать – заставить младшего по сроку службы солдата выполнить свою работу.

*Прокачка – принудительные интенсивные физические упражнения до полного изнеможения.

*По уставу – свод неписанных общепринятых армейских правил, передающихся военными из поколения в поколение. Настоящими уставами не регулируются.

*Салага – новобранец, молодой солдат неопытный в своем деле, новичок.

*Самоход – уйти за пределы части без разрешения, сходить в самоволку.

*Спалка – помещение с установленными кроватями, оно же казарма.

*Соловьи – солдаты, отслужившие шесть месяцев.

*Толкать землю – отжиматься от пола.

*Тоpмоз – солдат, который медленно или неверно выполняет приказы.

*Устав – помимо общепринятого понятия – свод военных законов, это еще и уставные сигареты, которые выдаются солдатам.

*Черняга – черный хлеб.

*Черпак, череп – солдат или сержант-срочник, отслуживший больше года. Черпаком соловей становится после года службы. Ещё через полгода – дедушкой. А под самый конец службы – дембелем.

*Чипок – солдатский магазинчик, чайная. Сокращённо от «Чрезвычайная Помощь Оголодавшему Курсанту».

*Шестёрка – тот, кто находится в беспрекословном подчинении у кого-либо, выполняя его поручения (пришло из преступного мира).

Учебная часть – название многообещающее. Чему нас будут здесь учить, думал каждый новобранец, готовясь испытать трудности в освоении сложных военных дисциплин, не подозревая, что поначалу наматывать портянки и подшивать воротнички не менее сложно, чем разбирать-собирать АКМС*. И вызубрить Устав, как «Отче Наш», не так-то просто.

Полгода в учебке, полгода преодоления психологических и физических тягот, ломки нажитых к совершеннолетию стереотипов. Первое, что ты должен здесь усвоить: забудь о себе как о личности, ты – курсант: сырьё, материал: глина, тесто или олово, из которого ещё предстоит вылепить воина. Здесь больше нет мальчишек. Теперь вы солдаты, предназначение которых готовиться к войне или воевать. Второе – забудь о своих представлениях. Плохо – хорошо, белое – чёрное имеют иногда диаметрально противоположное значение в сравнении с подобными понятиями на гражданке*. Третье – забудь о своих мечтах. Твоё понимание счастья сильно разнится с действительностью. Скоро ты очень удивишься, поняв, как мало надо тебе для счастья.

Прибытие в учебную часть ознаменовалось серией предупредительных сигналов, говорящих, что здесь всё не так, как ты привык думать. В полковой столовке – мутные майонезные банки вместо стаканов. Из столовых приборов – только ложки с выцарапанными на люминии* магическими заклинаниями «ищи мясо». Основное блюдо меню – шрапнель*, дробь шестнадцать*, макароны по-флотски – по выходным и праздникам. В спалке* кровати застелены розовым!!! бельём.

Уже через неделю тревога по поводу неуставных отношений померкла на фоне уставняка*, которым достал новичков КОМод*. Майонезные банки больше не шокировали, успеть бы ухватить, чтоб не остаться без компота. Голимая перловка уминалась за минуту, а ненасытный желудок настойчиво урчал, требуя добавки. Сапоги по размеру стали мечтой.

Единственным просветом в круговороте первых недель службы были письма матери. Мама спрашивала, сложно ли ему привыкать к армейской жизни, какие дисциплины изучают курсанты. Она беспокоилась, что ему чего-нибудь не хватает, и просила не стесняясь написать, что прислать, даже если это что-то дефицитное. Она уже начала собирать посылку.

Как объяснить человеку, не знакомому с армией, сложности изучения устава и строевой подготовки? Издалека всё так просто: «рэсс – два, рэсс – два, шире шаг!» Первая половина дня на плацу, вторая – зубрёжка уставов. При этом постоянно хочется есть, и кусок черняшки*, что удалось заначить в столовке, не даёт сосредоточиться. А может, попросить маму прислать сапоги нужного размера, а то ведь выдали, какие были, на размер меньше. Жмут неимоверно, намял ноги, маршировать нет мочи. Правда, взводный обещал, к присяге сапоги подыщут. Нет, лучше попросить прислать пару простыней, потому что совсем нет ткани на подшиву*, а начальство, оберегая казённое бельё, распорядилось выкрасить его в розовый цвет. Сержант же спуску не даёт, ежедневно на утреннем осмотре в первую очередь проверяет подворотничок. Готовишься весь вечер, стараешься, чтоб не сикось-накось, бывает пришиваешь вместе с пальцами. А он обязательно к чему-нибудь да придерётся. Бац! И тебе наряд вне очереди.

«Пока спецпредметов не ввели, мы учимся наматывать портянки, пришивать подворотнички, застилать, выравнивая по ниточке, постели. По сравнению с настоящей армией тут как в пионерском лагере. Пришли нитки, простыни и побольше сгущёнки», – сообщал в письме Рома.

«Не понимаю, зачем нужны портянки, носки же удобней. Может быть, вам разрешат носить носки, тогда я пришлю. И напиши мне, чем занимаешься в свободное время». – Мама хотела знать правду, надеясь прочитать между строк то, что скрывается за бодрым тоном его писем.

«Мама! Как ты не понимаешь, портянки необходимы, чтобы мы не расслаблялись, чтобы «служба мёдом не казалась». Вечерами в обязательном порядке, чтобы быть в курсе международной обстановки, смотрим по телеку в Ленинской комнате программу «Время».

В этом месте Роман пропустил важную подробность: он по примеру своего нового армейского товарища научился спать перед телевизором с открытыми глазами. Это очень ценное умение, поскольку за время какой-нибудь партконференции можно выспаться. А покемарить просто так Комод не даст, он жёстко пресекает любые попытки отлынивания и следит, чтобы курсанты смотрели прямо в ящик.

«В воскресенье, если рота не дежурит по части, смотрим „Служу Советскому Союз“ и „Утреннюю почту“, читаем „Красную звезду“ и „Огонёк“. Я уже все подшивки за этот год прочитал, больше читать нечего. Мама! Мне необходимы твои письма. И пиши поподробнее, иначе я здесь совсем отупею».

Только здесь он понял, как тоскует по матери. Какой-то невидимый проводок, которым он был связан с ней, оборвался, и что-то жизненно важное перестало питать его. Ему хотелось восполнить эту недостачу, он ждал от неё писем и просил в своих, из нескольких строк, чтобы писала ему побольше.

А ещё ему безумно хотелось сладкого. Верхом вожделения представлялась сгущёнка. Он ждал обещанную посылку, которая непонятно как заплуталась на прямом отрезке между пунктами «А» и «Б», и представлял, что в первую очередь слопает целиком банку сгущёнки вприкуску с пряниками.

Вскоре после получения посылки к первым трём принципам выживания в роте прибавился ещё один: «Нет ничего твоего личного». Деды*, получив его посылку, на его глазах вскрыли её и, вытащив из коробки всё вкусное, со словами «нужно уважать старших товарищей» унесли с собой.

– Фашисты! – крикнул им вслед Рома.

Они, будучи в душе десантниками, не успев выйти за дверь, вернулись и, подойдя вплотную, окружили Рому. Их сытые рожи нагло улыбались. Один тихо проронил:

– А за фашистов и лося* схлопотать можно!

– You are in the ARMY now9, сынок! – устрашающе прорычал на ухо другой. И угорая над тем, как Рома внутренне мобилизовался, добавил: – Но сегодня мы добрые, у нас праздник. – Он покрутил банками сгущёнки в руках. – Поэтому делаем тебе первое предупреждение и отпускаем.

Следом налетели соловьи* – и присланные мамой две простыни были мгновенно изодраны на подшивку воротничков.

Все разошлись, а Рома, оставшись со своими мыслями, стал думать, как жить с этим дальше. Бунтовать? Смириться? Протестовать, жаловаться начальству, маме? Да хоть Господу Богу! Изменить ничего нельзя, ты попал в мир, устроенный не по твоим правилам. Единственное, что ты можешь, – изменить своё отношение к этому миру.

На самом деле перемены происходили в нём самом и без его согласия. Во-первых, за месяц службы, несмотря на достаточное питание, он сильно похудел. Режим и строевая подготовка обрушились на новобранцев колоссальной нагрузкой. Во-вторых, он чувствовал, что в голове всё реально переворачивается. Внутренний мир сужается, и ещё немного, совсем схлопнется.

Сколько ещё мучиться? Начинать отсчёт дней до дембеля* было ещё рано, нужно сначала окончить учебку и получить назначение. Теперь он стал думать, как бы за оставшиеся шестьсот девяносто дней сохранить способность шевелить мозгами и не превратиться в тормоза*.

Ближе к завершению учебки стали ходить слухи о возможном распределении. География представлялась обширнейшая: Афганистан, Грузия, Калининград, Одесса, Туркмения и ещё куча вариантов. Кроме ВДВ обсуждалась ещё более фантастическая возможность – выполнение интернационального долга, служба на Кубе.

Взбудораженные новостью курсанты, как только появилось свободное время, собрались в Ленинской комнате и столпились вокруг «Огонька» с большой, на нескольких страницах статьёй и фотографиями, посвящёнными острову Свободы. Представляя Кубу в красках, стали обсуждать радужные перспективы возможного назначения. Солнце. Океан. Белый песок, пальмы, бананы – кокосы, одним словом – рай. Каждый старался добавить ещё одну грань в достоинства службы на курорте.

– Ништяк*, туда и шинели брать не надо. Наверное, только шорты и плавки.

– Да, уж. Жарища, загорим, будем чёрные, как негритосы.

– И круиз на океанском лайнере дней на двадцать. Вот это да-а-а!

– Ты ещё девушек забыл. Они там такие.. – мечтательно закатил глаза один из них.

– Какие?

– Загорелые. А ты что подумал?

Курсанты стали вспоминать всё, что связано с Кубой. Кто что: кубинский сахар, сигары, ром, кто-то пробовал банановый ликёр Гавана Клаб.

Роман вспомнил, какие красивые были у него кубинские марки. С каким удовольствием он разглядывал в альбоме парусники, машинки, экзотических птичек и рыбок, читая по-русски латинские буквы СИВА. С таким трудом удалось их выменять, а потом, когда увлёкся барабанами, пришлось продать.

И вдруг его как осенило – так там же совсем рядом Америка, его самая-самая главная цель в жизни!!! Всего километров двести через пролив в самом узком месте. Конечно, не рукой подать, но всё же! С того момента у Романа дни наполнились смыслом. У него появилась цель, он стал мечтать о Кубе. И решил: если есть хоть какая-то вероятность, нужно сделать всё, чтобы попасть в кубинскую команду.

Слабакам надеяться не стоит. Сейчас не косячить* надо, а вкалывать. Затянуться*, перестать сопротивляться, служить по уставу*, даже в мыслях, когда тебя никто не видит, жить «по уставу», реально стать солдатом. Да, и ещё! «Учиться, учиться, и ещё раз учиться» всему, чему только можно научиться в учебке.

Придирки, подзатыльники, лоси, отжимания, прокачки* всем взводом – всё померкло в свете звезды по имени КУБА. Всё стало малозначимым, только она стала его целью. В бессмысленной, по его мнению, трате времени вдруг открылся смысл. Желание попасть в кубинскую команду стало стимулом для достижения новой ступени на пути к главной цели.

Предательский внутренний голос, постоянно вносящий сомнения в душу, шептал: «Чего ты надрываешься, ещё не факт, что твоя кандидатура пройдёт проверки. Тёмное пятно, лежащее на биографии твоих предков, может сильно испортить и твою. Сиди и не рыпайся.» – «Гадский советчик! Заткнись! Разве я хуже других? Неужели два года будут впустую потраченным временем? Тебе же самому будет лучше, если я использую это время максимально».

Мечты мечтами, действительность – гораздо прагматичнее. После тщательного отбора трём лучшим курсантам взвода было присвоено звание сержанта и предложено остаться служить командирами отделений. Одним из них был Роман.

Он ужасно расстроился. Вот уж никак не думал, что его старание будет так истолковано. Не для того он из кожи лез, у него была совсем другая цель. А над солдатами издеваться, как издевались над ним только потому, что плохое настроение, ему совсем не хотелось, хотя чувствовал, что смог бы быть хорошим сержантом. Бывают же среди самодуров и придирчивых дуболомов исключения. Вон, например, старший сержант Калинин – нормальный, справедливый командир, с чувством юмора. А если строгий, то по делу. Старается, чтобы его взвод был лучшим.

От должности Роман отказался. Здесь ему было уже неинтересно. Скоро он получил назначение в Н-ский отдельный мотострелковый полк. Начался обратный отсчёт срока службы.

Глава 21. Хождение за три моря

Однажды взвод был поднят по тревоге и с полной выкладкой* военными грузовиками доставлен в морской порт. Бойцов поместили в трюм сухогруза по четыре человека в каюте. Теплоход покинул порт Николаев и направился в нейтральные воды. Когда прошли Босфор и Дарданеллы, вспомнили вдруг служивые, что не успели попрощаться с Родиной. Как не велик СССР, а всё же остался за бортом.

Конечную цель назначения не афишировали, но предположение о том, что это, скорее всего, Куба, каждый день находило косвенное подтверждение. Работы на сухогрузе выполняла команда, бойцам доверяли лишь помощь на камбузе, поэтому большую часть времени, когда не спали, проводили на палубе.

Никогда, даже в самых дерзких своих мечтах, Рома не мог представить, что сможет побывать в морском плавании и воочию увидеть с палубы красивого большого корабля легендарные проливы со школьных карт.

Двигаясь вдоль южного побережья Европы курсом на запад, сухогруз сближался с другими кораблями. С палуб морских лайнеров, украшенных разноцветными огнями, неслась громкая музыка, безудержное веселье, слышался смех. Публика отрывалась, отплясывая под «мелодии зарубежной эстрады».

Это чужое беззаботно-радостное настроение, совсем другая, роскошная, удивительная жизнь, похожая на ту, что показывают в голливудских фильмах, завораживала. Трудно было оторвать взгляд от проплывающей мимо сказочной мечты.

– Эх! Вот это, я понимаю, жизнь, – вздохнул кто-то сзади.

– Загнивающий капитализм, а как пахнет! – подхватил другой, с досадой сплюнув за борт.

– Ты считаешь это пределом мечтаний? – спросил со скепсисом третий. Его звали Сергей Макаров.

– Тебя послушаешь, можно подумать, сам ты живёшь кучеряво. Что ж ты тогда паришься вместе с нами в трюме? – резко оборвал его Роман.

– Есть жизнь и получше, только, правда, без всей этой мишуры, – примирительно бросил в ответ Макаров и, развернувшись, стал спускаться по лестнице в кубрик.

Роману очень хотелось поближе познакомиться с Макаровым. Этот парень обратил на себя внимание многих ещё с самого начала похода, когда в ожидании пересылки при любой возможности занимал горизонтальное положение и, подложив под голову вещевой мешок, мгновенно засыпал. Спал он чутко, услышав команду, подскакивал как ни в чём не бывало. Он был не такой как все. Вёл себя выдержанно, уверенно. Больше всего потрясали его спокойствие и невозмутимость. Роману страшно захотелось подружиться с ним и понять, как это ему удаётся.

На другой день Роман решил разговорить Макарова. Он нашёл его на корме в окружении парней. Они шпарили на гитарах. Двое лезли из кожи вон, подыгрывая. Репертуар у него был обширный. Битлы, Металлика, Статус-Кво, Машина Времени. Постепенно поднимая градус накала, перешли к песням сопротивления. Макар не только хорошо играл, подбирая музыку на слух, но ещё и пел с чувством. Когда он, поднявшись в полный рост, отбивая барабанную дробь, исполнил «Белла-Чао»10, а затем объявил: «КУБА, ЛЮБОВЬ МОЯ, – слушать стоя», и тронул первые аккорды, все почувствовали, как по телу пробежал электрический разряд.

– У тебя классно получается, – сказал Роман, когда все разошлись.

– Научился по самоучителю. Как-то раз в компании увидел, как парень наяривает, и так меня забрало, прям заболел. Добыл самоучитель, выклянчил у предков дешёвенькую гитару, а когда стало получаться, такое чувство…

– Я знаю, о чём ты, сам такой. Слушай, откуда ты всё знаешь? – спросил его Роман.

– Из книжек.

– Вот оно что! «Знание – сила»? Слышал, слышал, – не мог не съязвить Роман.

Действительно, когда все от нечего делать курили, слонялись из угла в угол, резались в самодельные карты и травили анекдоты, Макаров всё время что-то читал.

– Как ты думаешь, – по-умному начал Роман, – если сильно-сильно мечтать о чём-нибудь, мечта сбудется?

– Смотря о чём мечтать.

– Ну, например, увидеть весь мир.

– А я как раз недавно читал в американской книжке: один криминальный авторитет имел большую и чистую мечту – посмотреть мир. И что ты думаешь, его мечта сбылась. Так получилось, что его арестовали в одной стране, а потом, по мере открытия новых эпизодов, его пришлось везти в другие страны. Так он и повидал мир, только через решётку тюремной машины.

– Слушай, а куда, по-твоему, девались динозавры?

– Да никуда они не подевались. Они эволюционировали. Так же, как и все исчезнувшие цивилизации – шумеры, славяно-арии, древние греки, египтяне, ольмеки, майя и ацтеки – ассимилировали, слились с другими, более жизнеустойчивыми особями и стали нами. – Он объяснил это так запросто, как будто пересказал урок из учебника природоведения. До Ромы не сразу дошёл смысл сказанного.

– Вечно ты завернёшь что-нибудь эдакое, а я потом хожу целыми днями, думаю.

– Так это ж хорошо, когда человек головой не только ест, но и думает, – Макаров снисходительно улыбался, ему нравилось подшучивать над всеми. А Рома даже завидовал той лёгкости и непринуждённости, с которой Макар мог юморить.

– Дай чего-нибудь почитать.

– У меня с собой только эта. Хочешь, возьми. Читай, если понравится. – Он протянул тоненькую брошюрку со стилизованными буквами, напоминающими иероглифы – «Дао Дэ Цзин».

– Ладно, я быстро читаю, завтра верну.

– Можешь не спешить. Здесь нужно не столько читать, сколько думать.

Роман пробежал глазами первые несколько строк и ничего не понял. Он вернулся в начало текста и заново перечитал. «Ну и бред! Нет, это полный бред, как он может это читать? О-фи-геть! Так и крызануться11 можно. Не, этот Макаров просто какой-то уникум!»

Просмотрев по диагонали текст и перелистав по-быстрому страницы, Роман поспешил вернуть книжку.

– Не куришь? – спросил он просто так, хотелось найти общие темы.

Макаров отрицательно покачал головой.

– Когда однажды пришёл домой, выкурив первую сигарету, мама сразу унюхала запах табака. У нас в семье никто не курит. Разбираться со мной предоставила отцу, сказала: «Это мужские дела». Отец объяснил просто и понятно:

«Когда привыкнешь, станешь зависеть от курева и, попав в обстоятельства, где не будет возможности закурить, будешь не о деле думать, а только об одном, где бы добыть этой дури».

– А я в шестом классе купил пачку «Дымка» и взялся учить пацанов, как надо затягиваться. Ну и накурился на всю оставшуюся жизнь.

Проникаясь всё больше и больше чувством товарищества к Макарову, Роман уступил свои лидерские позиции его безусловному авторитету.

– Расскажи про Кубу.

– Надеешься из иллюминатора увидеть свою мечту?

– А ты думаешь, что нас могут ещё куда-нибудь, кроме Кубы, заслать?

– Ты в курсе, что земной шарик ваще-то круглый? Покатают, покатают и высадят на Камчатке. Это если повезёт, а могут и в Афгане!

– Макар, харэ ржать, давай, устрой типа политинформации про Кубу. Чё там у них было, по ходу12, там революция, Фидель.

– Правда, что ль? – Макаров посмотрел на него с интересом и, задумавшись, посерьёзнел. – Только напрасно ты думаешь, что я знаю всё. Конечно, о событиях, о людях, что можно, прочитал. Но всё равно самого главного так и не понял.

– Чего?

– Как они вообще смогли победить. Это просто непостижимо.

История современной Кубы – это история борьбы за независимость. Захват её конкистадорами наряду с завоёванными землями Нового Света, смертоносные пули «белых богов» против луков и стрел, более чем четырёхсотлетний жестокий гнёт поработителей привели к почти полному уничтожению коренного населения, а вместе с ним и самобытной индейской культуры.

– Начнём издалека. Нам внушили, что Колумб14 открыл Америку. Находки древних географических карт15, говорящие о том, что устройство мира не было тайной, опровергают господствующие теории. За тысячи лет до того, как Колумб достиг берегов Америки, сюда, на край Ойкумены, совершая морские путешествия под парусами, с востока наведывались викинги, а с запада – полинезийцы. На самом деле, поход Колумба явился лишь прологом к грандиозной по масштабам эпопее по захвату двух континентов. «Заслуга» Колумба в том, что он, приобщив новые земли к бескрайним владениям испанской короны, проложил столбовую дорогу для колонизации этих мест.

Слава о манящей фантастическими богатствами земле взбудоражила тысячи людей в Европе. Одних звала в опасное путешествие жажда приключений, других – жажда быстрой наживы и неудержимое стремление заполучить сокровища Нового Света. Распалённые слухами о несметных богатствах, рассказами очевидцев о дворцах, отделанных чеканными пластинами из чистейшего золота, украшенных драгоценными камнями, золотыми статуями в человеческий рост, о щедрых недрах, где в россыпях попадаются золотые самородки, на поиски своего счастья в новых землях устремились авантюристы всех мастей, расчётливые дельцы, разорившиеся дворяне, отщепенцы, преступники, бегущие от наказания, и другой сброд.

Открытый испанцами континент был заселён индейцами разных племён и народностей. Они не знали понятий «богатый» или «бедный», товарно-денежные отношения им были неведомы, аборигены обходились простым обменом. По их неписаным законам безделье и лень, кража и убийство, а также прелюбодеяние, богохульство и безбожие были непозволительны. В ежедневном труде, занимаясь охотой, ловлей рыбы, собирательством и земледелием, они проводили свою жизнь, ожидая возвращения всемогущего, доброго бледнолицего сына Солнца, прародителя Рода человеческого, давшего им законы, научившего их выращивать маис16, строить города и мосты, прокладывать в непроходимых местах отличные дороги, плавить золото и чтить своего Отца.

Люди простодушные, живущие природной интуицией, они поклонялись Богу Солнца, носителю животворящей Силы, Тому, из которого рождается Всё, Подателю самой Жизни. Постоянно ощущая Его Присутствие, благоговея перед могуществом и милостью Священного Светила, приносящего муссоны и дожди, управляющего жизнью на Земле, они черпали из Его неиссякаемого кладезя всё, что необходимо для жизни, относясь к Нему как к данности, и молились, строя свою жизнь на вере в реального Бога.

Священные дары Солнца – драгоценные камни и самородки, которые находили в изобильных золотоносных реках и добывали в шахтах, они использовали, искусно воспроизводя из них чудо-фигурки мира флоры и фауны для подношения своему Божеству в ответ на Его Любовь.

Золотые поделки, воплощающие принцип красоты Творенья, вызывали изумление белых людей. Чего только стоил храм Солнца в центре столицы государства инков Куско17 с его сказочным Садом, полным шедевров из золота и драгоценных камней!

Впервые увидев белых людей, пришедших с востока18, высаживающихся на берег с каравеллы, простодушные индейцы встречали их, приняв испанцев за посланцев богов. Но скоро им пришлось убедиться в истинных намерениях бледнолицых. Ненасытная жажда, болезненная страсть к золотым вещам и беспощадность открыли глаза доверчивым туземцам.

Притесняя, грабя и убивая ради золота, захватчики заковывали пленных в цепи, обращая в рабов для использования на каторжных работах в золотых и серебряных рудниках. Забыв о вере, совести и человечности, они подверглись тяжёлой форме психической лихорадки, жажде золота, о котором Колумб писал: «Золото – это совершенство. Золото создает сокровище, и тот, кто владеет им, может совершить всё, что пожелает, и способен даже вводить человеческие души в рай». Вероломно захватив и казнив вождей племён, испанцы надеялись, обезглавив народ, сломить дух сопротивления защитников, но им ещё долго пришлось воевать с мятежными аборигенами, то тут, то там подавляя вспыхивающие восстания.

Стремясь окончательно подчинить народы, разрушить самобытную сплоченность нескольких культур, завоеватели огнём и мечом насаждали индейцам христианство, используя его как средство порабощения, подавления воли народа, его самосознания. Искореняя врождённую веру, присущую народам Америки, заменяя её своей религией, сами они верили лишь во всемогущество жёлтого металла.

В стремлении Волей Всевышнего обратить заблудших овец в лоно Христовой церкви, христианская окраина Европы наложила лапу на новый континент, применив для этого весь свой арсенал. Христианские миссионеры, великодушно снисходя до уровня «примитивных, диких язычников», внедряли в их сознание чувство вины, смирение и необходимость раскаяния за свершённые перед лицом Господа грехи. Не способные сами одарить прощением даже тех, кто им ничего не сделал, учили всепрощению и покаянию19. Извратив святую правду Христа, приводили в пример Его, простившего собственных убийц, оставляя для себя право распоряжаться жизнью солнцепоклонников и казнить именем Господа, заживо сжигая на кострах. Тех, кто не хотел отказаться от своих духовных традиций, принимая их за истину, обвиняли в том, что эти представления о мире – зло и сатанинские дела. И уничтожали как еретиков, потому что эти верования «слишком отличаются от библейских догматов».

Принося в жертву своему настоящему богу чужие жизни, ради золота истребляя людей, подвергнув коренные народы геноциду20, белый человек погубил уникальные высокоразвитые древние цивилизации инков, ацтеков, майя21 – народы, имевшие в лице жрецов великих учёных-математиков, астрономов, прекрасных инженеров и целителей, обладающих сакральным знанием, унаследованным от более древней культуры. Свидетельством тому являются найденные в джунглях белокаменные города; ориентированные по положению звёзд обсерватории, где они изучали движения планет и, наблюдая за дыханием светила, уверенно предсказывали солнечные и лунные затмения; а также множество находок уникальных предметов, в том числе Календарь майя22. Награбленное золото, алмазы и другие драгоценности индейцев вывозились в Испанию караванами судов под охраной конвоя для защиты от пиратов23, кишащих в Карибском море. Взамен для использования на тяжёлых работах сюда стали завозить крепких африканских невольников24. Став перевалочным пунктом, Куба превратилась в крупный рынок рабов.

Уничтожая индейцев, живущих в райских условиях мирной, сытой жизнью, тесня их с исконно принадлежащих им земель, колонисты насаждали свои законы, принуждая подписывать документы о передаче права собственности на землю. Простодушные аборигены не могли уразуметь абсурдность «сделок», придуманных изворотливым умом европейцев. Считающие себя неотъемлемой составляющей родной земли, индейцы не могли взять в толк, что своей подписью на «каких-то бумажках» лишают себя возможности собирать с обработанной земли урожай25, охотиться, ловить в реках и ручьях рыбу, теряют всё то, на чём основывалась их жизнь, обрекая себя и свои семьи на голодную смерть.

Обосновавшись на райском острове, лишив детей Природы родной Земли, захватчики, в конце концов, стали здесь хозяевами. Завладев крупными угодьями, они получили новый источник доходов. Терракотовая суглинистая почва, родящая необыкновенный сахарный тростник и табак, сулила огромные прибыли. Для тяжёлых сельскохозяйственных работ, закладки плантаций, выращивания и уборки тростника нужно было много выносливых бесплатных подневольных рабочих, недостатка в которых на Кубе не было. Наживаясь на работорговле, на производстве и поставках сахара, сколачивая капиталы, хозяева и в грош не ставили жизни работников, создающих для них сверхприбыли. Уморенных на работах заменяли свежими рабами.

Тысячи африканских невольников под палящим солнцем и ударами плетей ножами рубили тростник на плантациях, принадлежащих ленд-лордам26. Лишённые земли крестьяне, спасаясь от голода, также вынуждены были наниматься в качестве сезонных рабочих на время сафры27, поскольку эта работа позволяла, хоть и впроголодь, но всё же дотянуть с семьей до следующего года.

Поступая с новым народом так же хладнокровно, как и с индейцами, низведя население до уровня компоста, высасывая из него все соки, жируя на его основе, росли и процветали латифундии.28 Некогда райский уголок земли, где мирно трудился, не зная ни в чём нужды народ, стал для него адом. Рабский труд, голод и болезни объединили для борьбы за освобождение потомков переселенцев с разных концов света, ставших народом Кубы.

Тем временем через пролив от Кубы, на северном материке, поделённом между европейскими государствами, тринадцать британских колоний, провозгласив свою независимость от Великобритании, заявили о своем слиянии, положив начало образованию Соединённых штатов Америки30

Присоединяя всё новые и новые штаты, прирастая землями, отвоёванными у держав, соперничающих в захвате территорий на «открытом» континенте, молодое государство очень быстро разрасталось.

Находящийся в непосредственной близости от берегов США райский остров, принадлежащий Испании, был желанной землёй для зарождающейся империи, грезившей желанием, расширяя свои границы, стать хозяином всей Земли31.

Заинтересованные любыми средствами заполучить лакомый кусок, находящийся во владении Испании, Соединённые Штаты несколько раз предлагали выкупить у неё Кубу, однако для Испании сохранить свою колонию было делом национальной чести.

И всё же, как ни держалась Испания за Кубу, США смогли отхватить её, выждав удобный момент. К тому же внутри страны имелись «свои люди», заинтересованные в присоединении к США. Крупные землевладельцы, связанные материальными выгодами и коммерческими интересами, заинтересованные в сохранении рабства и своей монополии в поставках сахара, за поддержку со стороны США готовы были служить всесильному господину.

Попытки добиться установления политических прав и социальных свобод для народа, реформ органов власти и постепенной отмены рабства32 были тщетны. Ни возмущение народа, ни протесты, ни ожесточенное сопротивление не помогали. Все душевные силы, жизненная энергия и гнев, питая чувство ненависти кубинцев, были направлены на свержение власти угнетателей. Разрозненные заговоры и вооружённые выступления, несмотря на многие жертвы, переросли в кровопролитную войну патриотов против колонизаторов. В борьбе за правое дело, объединённые идеей освобождения, плечо к плечу самоотверженно сражались креолы33 и негры, белые и мулаты. Куба представляла собой пороховой склад, готовый в любой момент взорвать эту гигантскую латифундистскую монополию.

Лучшие сыны Кубы, видя страдания голодающих кубинцев, считали для себя постыдным жить отстранённо от чаяний своего народа. Встав во главе движения, они готовили восстание.

– Вот, смотри, – Макаров, оглядевшись по сторонам и убедившись, что они одни, вытащил сложенную в несколько раз, тщательно запрятанную в складках сумки бумажную купюру и протянул Роману, – легендарная личность всей Латинской Америки – Хосе Марти34, кубинский Ленин, революционер номер один. С детства сочувствовал народу. В 16 лет основал народно-патриотическую газету «La patria libre»35, за участие в революционном мятеже был приговорён к каторжным работам в каменоломне, побывал в тюрьме на острове Пинос.36 Отбыв срок, был выслан из страны. Вынужденное изгнание потратил на своё образование. Продолжая литературную работу, изучал философию и право в Мадридском университете. Получив учёные степени по этим наукам, отправился во Францию, Мексику, Гватемалу и Венесуэлу.

Через десяток лет, в 1879 году, вернувшись на Родину, снова был схвачен за участие в подготовке восстания и выслан в Испанию. Перебравшись в США, поближе к Родине, работая журналистом в латиноамериканских газетах, наряду с написанием статей, книг и преподаванием начал активно сколачивать из разрозненных эмигрантских организаций Кубинскую революционную партию37 и готовить новое восстание. Став идейным вдохновителем революции, для объединения под знаменем борьбы за независимость всех слоёв населения создал газету «Pátria».38

24 февраля 1895 года в Гаване, ставшей революционным центром Кубы, вспыхнуло восстание. Десятки тысяч добровольцев из числа рабочих, крестьян и рабов, влившись в ряды повстанческой армии, поддержали революцию. Провозглашённый Хосе Марти манифест стал руководством к борьбе. Высадившись на Кубе с отрядом патриотов, чтобы участвовать в охватившей всю страну народной войне, через месяц, 19 мая 1895 года, так и не узнав, насколько близок к цели своей жизни, в бою с испанцами Хосе Марти погиб.

Но революцию уже ничто не могло остановить. Соратники Хосе Марти – генералы Максимо Гомес и Антонио Масео – продолжили вооруженную борьбу, охватившую всю Кубу. Освободительная армия прошла с боями весь Остров, нанеся правительственным войскам ряд серьёзных поражений.

25 ноября 1897 года, пытаясь сохранить своё владычество, Испания предоставила Кубе автономию. Но народ Кубы, сражавшийся за полное освобождение, продолжал борьбу. Собравшаяся на освобожденной территории Конституционная ассамблея провозгласила создание Кубинской республики и независимость её от Испании39.

Чтобы лишить революцию поддержки, правительством умышленно были приняты меры, создающие голод в сельской местности. Люди стали умирать тысячами. Кубинская пресса, надеясь на помощь «дружественных» североамериканских соседей, подняла шумиху.

Но США и прямо, и косвенно содействовали всему, что могло ускорить процесс «созревания плода», и в то же время помешать перспективе появления нового независимого государства прямо у себя под носом. Уже тем, что, пособничая антииспанским силам, не препятствуя поставкам оружия для повстанцев, они способствовали разжиганию войны, которую без помощи США Испания не могла подавить. Американцы надеялись на «сотрудничество» с Испанией, которое даст повод к открытому вмешательству в дела Кубы, и США смогут присоединить её к себе, не прибегая к крупномасштабной войне.

Когда стало ясно, что борьба патриотов против испанского колониализма почти одержала победу, США, вмешавшись в кубинский конфликт, навязав правительству Кубы свою помощь, эту победу украли40. Хорошо подготовленные американские войска быстро разбили испанский флот и, высадившись на Кубе41, вторглись в Гавану, При поддержке заинтересованных кубинцев на Острове установилась власть новых, американских хозяев, считающих Кубу своей колонией.42

Под опекой США, американских военных контингентов, осуществляющих военный и политический контроль над Островом, на Кубе сменилось немало проамериканских режимов и диктатур, президентов и правительств.

При этом, несмотря на то, что Компартия была запрещена и вынуждена была уйти в подполье, борьба продолжалась.

В марте 1952 года в результате военного переворота к власти пришёл установивший военно-полицейскую диктатуру Батиста43. Армия, с помощью которой был осуществлён захват власти, оснащалась американским оружием. Американские военные советники и инструктора руководили операциями против повстанцев. Следуя инструкциям американских дипломатов, выполняющих роль агентов империализма, соблюдая интересы американских монополий44, Батиста передавал им права собственности на национальные ресурсы45, даже не стараясь прикрывать свои грязные сделки и преступные аферы. Разграбление государственной казны и антинациональная политика в целом стали основой его правления. Играя на руку своим покровителям, он предоставил Остров американским мафиози. Гавана стала кубинским Лас-Вегасом. Сюда, почуяв лёгкую наживу, из Майами, Гаити, Пуэрто-Рико, с островов Кюрасао и Ямайки стали слетаться тучи толстосумов, контрабандистов, дельцов и гангстеров. Для них открывались отели, рестораны, один шикарнее другого игорные притоны, увеселительные заведения. Для них расцвечивались огнями пальмы у входа в казино, и самые красивые девушки Острова были предоставлены для их развлечений46.

Что думали простые кубинцы, когда видели, что их Родиной торгуют так же, как продают их дочерей? Что могли сделать они, чтобы остановить беззаконие и коррупцию продажных лакеев, предающих интересы своего народа? Где можно было найти правду или защиту от произвола? И не могли они припомнить ни одного счастливого дня в жизни многих поколений кубинцев, а только разве то время, когда их далёкие-далёкие предки жили в Единстве с Природой, и текла их жизнь по руслу, проложенному богами. И тогда в ответ на мучительные вопросы поднимался Девятый Вал народного гнева.

Переворот вызвал негодование и в среде прогрессивной студенческой молодёжи, объявившей диктатуре войну. Движение возглавил молодой адвокат и начинающий политический деятель Фидель Кастро Рус.

В разные эпохи приходили на землю Бунтари: Герои, Вожди, Пророки, Святые Подвижники, Учителя и Поэты, люди с горячим сердцем, движимые великой любовью, не щадящие свою жизнь, готовые отдать её за освобождение человечества, за братство людей.

Чем больше проходит времени, тем больше победа Кубинской революции воспринимается как чудо. Молодые революционеры – барбудос48, наследуя дело предшественников, положивших жизни в основание победы, смогли ценой неимоверных усилий завершить борьбу за справедливость на Кубе. Революционеры по убеждению, они знали, что могут погибнуть, так и не увидев результатов принесённых в жертву жизней, но свято верили, что революция неизбежно грядёт. Царство справедливости должно победить на Земле.

Как они вообще смогли выжить, выстоять, поднять народ? Повстанческая армия малочисленным составом, не имея нормального вооружения, воевала против хорошо оснащённых регулярных войск противника и победила, разгромив его превосходящие силы.

26 июля49 1953 отряд повстанцев из отчаянных молодых бородачей во главе с Фиделем Кастро50 атаковал казарму Монкада – военную крепость в Сантьяго-де-Куба. Нанеся значительный урон гарнизону, после двухчасового боя повстанцы отступили. Но скоро были обнаружены батистовцами. Многих расстреляли на месте, оставшихся в живых бросили в тюрьму и предали суду. Будучи юристом по образованию, Фидель Кастро защищал сам себя и своих товарищей, обвиняемых по делу. Речь, произнесённая им в суде «История меня оправдает» стала манифестом революционного движения. Программа Кубинской революции, изложенная в ней, полностью отражала чаяния народа Кубы. По приговору суда все революционеры были осуждены на длительные сроки заключения51.

15 мая 1955 года неожиданно под давлением общественности Батиста амнистировал участников атаки на казармы Монкада. Но тайная полиция собиралась ликвидировать их при первом удобном случае. Фидель Кастро и его брат Рауль эмигрируют в Мексику – тогдашний революционный форпост Латинской Америки – и создают новую революционную организацию «М-26». Здесь произошла историческая встреча Фиделя Кастро с Эрнесто Че Геварой, с которым они занялись подготовкой к новому вооружённому восстанию.

2 декабря 1956г. повстанческий десант из 82 бойцов, подойдя к острову на десятиместной яхте «Гранма», высадился в провинции Ориенте. Теснимые войсками и авиацией Батисты в боях погибли 70 партизан, оставшиеся вынуждены были уйти в горы Сьерра-Маэстра, где, надолго обосновавшись, с помощью местного населения и подпольщиков организовали партизанскую базу. Постепенно слава о героях Сьерра-Маэстра распространилась по всему Острову. Видя в них единственную силу, представляющую интересы народа, кубинцы стали вливаться в ряды борцов, пополняя народную армию.

Повстанческое движение росло, охватывая весь остров. Летом 1958г. начинается наступление на всех фронтах. Двумя колоннами, направленными в западные районы, возглавляемыми майорами Эрнесто Че Геварой и Камило Сьенфуэгосом, сломившими сопротивление противника, были выбиты войска Батисты. 1 января 1959 года диктатор спасается бегством. Повстанцы с триумфом входят в столицу Кубы.

Глава 25. Макаров

– Жаль, меня тогда не было. – Роман решительно постучал кулаком по согнутой коленке.

– А то что?

– Взял бы Калаш, отпустил бороду и пошёл бы добровольцем вместе с Фиделем защищать Кубу.

– А за Лениным пошёл бы?

– Пошёл. А ты?

– А за Христом?

– И за Христом пошёл бы, хоть в Бога и не верую. – И чтобы не забыть самого главного, спросил: – Слушай, Макар, давай, колись, откуда ты столько про Кубу знаешь? – Похоже, для Макарова место назначения не было секретом, и отправлялся он на призывной пункт оч-чень хорошо подготовленным.

– А что если я на подписке*?

– !?

Роман, не ожидая вместо ответа получить щелбан за то, что суёт свой нос куда не следует, демонстративно отошёл в сторонку от «засланного казачка».

Макаров же, предпочитая всем другим удовольствиям общение с достойным собеседником, пожалел, что с лёгкостью отмахнулся от, пожалуй, единственного на ближайшее время человека, с которым можно говорить о сложных вещах.

– Шутка. Обиделся, ну извини. Ладно, тебе расскажу, только без трёпа, договорились?

– Ну!

– Меня же после третьего курса института забрили.

– Да ты чё? Только если институт заборостроительный, тогда ты ничего не потерял, а может, даже и выиграл.

– Выиграл, как же! С факультета востоковедения загремел в этот «круиз» по милости собственного предка.

– Чем же ты его так допёк, деточка?

– Сдавал сессию, собирался, никого не посвящая в свои планы, за каникулы обернуться, совершить паломничество по святым местам буддизма. Мечтал, вдруг чудом повезёт, увижу Шамбалу.

– Гдей-то?

– В Гималаях. Вот, а отец у меня, между прочим, чекист, и где-то я прокололся. Короче, допрос, что называется, с пристрастием. Пришлось всё ему рассказать. Узнав обо мне кое-что новенькое, отец, не стесняясь в выражениях, понёс на меня такой прямой речью! В смысле, что из-за моих планов его могут попереть с работы. – Макар, вспомнив в деталях этот разговор, рассмеялся. – Ты себе представить не можешь, как с помощью ненормативной лексики можно всё так понятно объяснить. Орал: «За твои бредовые представления мне башку снесут!» Реально, из-за меня мог запросто вылететь с работы.

– А чё он против имеет?

– Да ты не в курсе. Шамбала52 – мистическое место, страна святых.

– Чего? – Роман скользнул взглядом по его лицу. Его дурачат, что ли?

– Не веришь? Ладно, это сложно понять, потом как-нибудь, будет настроение, расскажу.

– Ну почему же. Было дело, сам встречал одного такого.

– Где? – В глазах появился живой интерес.

– У нас, за городом. В лесу. Такой древний старец. Помер, наверное, давно.

– Не-е. Это не то. Те вообще бессмертные.

– Да? Ну—ну. И чего отец?

– Отец, решив образумить меня, вернув во что бы то ни стало на путь истинного материализма, сказал: «Пока ты у нас ещё не успел вознестись в райские сферы, хорошо бы тебя заземлить. Слышал, есть одно чудодейственное средство, прекрасно помогает, ставит мозги на место. Если и оно не поможет, тогда будем лечить стационарно. Считаю, было бы крайне полезным для расширения твоего сознания, узнать чем пахнут солдатские портянки».

Мама – в слёзы: «А как же университет?» А отец: «Выбора у него нет. Иначе запихнут в психушку, и будет там в позе лотоса медитировать всю оставшуюся жизнь. Ничего, послужишь в армии, узнаешь, что почём, поймёшь, как это жить самостоятельно, без отцовской протекции, может, и захочешь вернуться на нашу грешную землю. Но чтобы о твоих сумасбродных намерениях я больше не слышал! Веришь – верь! Только для начала ответь себе на вопрос: „Был ли Христос христианином, Будда – буддистом, а Кришна – кришнаитом?“ И когда ты увидишь разницу, поймёшь, что религия – это подлог. Тебе станет ясно, что знамя великих вождей стало инструментом в управлении людьми. Как много раз бывало в истории, в тот момент, когда победа уже в руках, её нагло выкрадывали, буквально выхватив знамя из рук, и, возглавив движение, уводили в противоположную сторону».

Я пытался ему объяснить, как понимаю Бога. Он – источник всего сущего, причина всего, что есть, было и будет, и прибежище для каждого. Он в каждом атоме вселенной. Он – это и ты, и я. – «Ну что ж, тогда служба в армии станет проверкой истинности твоего намерения».

Мне не оставалось другого выбора. Я убедил себя, что это тоже необходимый опыт. И вот я здесь, в нормальном, здоровом коллективе. И направление тоже южное, только в другую сторону. – Он вздохнул, как показалось Роме, с некоторым сожалением. – Вот такая «петрушка».

Глава 26. Гибралтар

Сон, начавшийся в день призыва, продолжался, вступив в новую фазу романтических фантазий. Кругом красота, от которой захватывало дух. Дельфины разных видов и размеров, словно приветствуя моряков, передавая эстафету, торжественным эскортом сопровождали корабль.

– Ребята, смотрите! Это ж Геркулесовы столбы! Гибралтар! Край света! Вон, видите? – ошалело кричал Макаров.

В иллюминаторы, кроме волн, ничего не было видно. Все высыпали на палубу.

Опускающееся солнце, отражаясь от сине-изумрудных вод, слепило глаза. Проплывающая вдалеке гигантская скала, вздымаясь нерушимой острой вершиной к небу, надвигалась громадой. Впереди, закупорив выход из пролива, толпились облака. Слева над туманной дымкой возвышались горы Марокко, кожей ощущалось знойное дыхание африканского континента.

Величественная панорама, открывшаяся взору, создавала впечатление иллюзии происходящего, которое бывает только во сне. Прямо по курсу множество судов, танкеров и паромов сгрудилось в «узком горлышке» Гибралтара. Сжимая в объятьях берегов корабли, пролив готовился вытолкнуть их на большую воду океана.

– Ура! Дальше выход в Атлантику…

Затемно подошли к самой границе Средиземного моря. Однако выйти из пролива оказалось не простой задачей не только из-за интенсивного движения судов, но и по метеоусловиям. Только когда окончательно рассвело, судно, миновав пролив, вышло в океан и, поменяв направление, взяло курс вдоль западного побережья Африки.

Солдатикам поплохело: неужели сладким мечтам о песчаных пляжах Кубы пришёл конец и их заменит хруст песка африканской пустыни на зубах? К их радости, из разговоров матросов стало известно, что причиной изменения курса стал не приказ свыше, а всего лишь приближающийся шторм. Солдатня криками ура и свистом выражала свою радость. А морские волки с ухмылкой смотрели на них, представляя себе, как увянет это зелёное дурачьё, когда прочувствует на собственной шкуре десятибалльный шторм и узнает, каково это переносить морскую болезнь.

Неожиданно резко испортилась погода, поднялся ветер, заморосил дождь. Волнение усиливалось. Из-за сильнейшей бури, поднявшей жуткие валы, для судна было слишком опасно выходить в открытый океан. А прогноз на ближайшие сутки не обещал скорого спада силы ветра.

Погода становилась всё более сумрачной. Обрушиваясь грядами, косматые волны накатывали на борт, стремясь смыть с палубы. Как спичечные коробки скатывались за борт контейнеры с грузами. От качки выворачивало наизнанку, и, оказавшись перед лицом настоящих испытаний, уже никто не завидовал романтике службы в тельняшках.

Незримая, величественная и могущественная Стихия, превосходящая все мыслимые силы, вздымала клокочущие массы воды и обрушивала на казавшийся крошечной щепкой многотонный сухогруз. Морской властелин показывал свою необузданную ярость, кидая судно из стороны в сторону. То подбрасывая его к тучам, то обрушивая вниз, хладнокровно забавлялся, рискуя переломить корабль надвое и потопить в разверзшейся преисподней.

Конец ознакомительного фрагмента.